Гарри Поттер и Уроки Гостеприимства

      Тайный ход из Святилища вёл в какую-то комнатушку, больше похожую на келью монаха. Узкая деревянная кровать, которую Гарри по ошибке сначала принял за скамью, стояла около маленького столика, на котором лежала упавшая и уже давно прогоревшая масляная лампа. Стекло её почернело от копоти, грязи и плесени, которая, как казалось Поттеру, была уже полноправной жительницей Замка, а резервуар для масла заржавел и не открывался.       — М-да… — Глядя на разрушенную стену, проходом через которую когда-то служила узкая низкая решётка, качает головой Гарри. — Варварство.       — Ну… — Вздыхает Антонин. — Если кому-то надо было здесь часто ходить – решение понятно.       — Не они строили – не им разрушать. — Протестует Поттер, переступая через обломки стены и пытаясь пробраться через разлом в узкий коридор. Оступившись на одном из камушков и не удержавшись за стену, Аврор успешно приземляется на колено, о чём тут же уведомляет своих спутников впечатляющим набором нецензурных характеристик в сторону горе-реформаторов. — Вот так им было ходить удобнее, конечно же, я согласен! — Антонин не отвечал на всплеск чужих эмоций. Он просто помог подняться коллеге и, как мог, проверил состояние его пострадавшего сустава.       — Согнуть можешь ногу? Полностью вес перенести на неё? — Гарри с шипением попытался выполнить указания своего лечащего врача, но колено отдавало болью на любую попытку движения, а его нервная система была настолько истощена, что он с трудом удерживался от истерики на тему «сгорел сарай – гори и хата». Плевать ему сейчас было на весь тот пиздец наверху, на сограждан, на погоны и всё им прилегающее. Генри, вертясь вокруг, разглядывал, как Долохов вынуждает Гарри подтянуть штанину повыше, чтоб убедиться в отсутствии явных следов травмы.       Разумеется, покрасневшее место ушиба явно намекало на то, что скоро на его месте появится синяк, однако, Долохов рискнул проверить целостность сустава не только взглядом.       — Будет больно – говори. — Генри покивал ему в ответ. — Я Поттеру говорю, балда. — Отпихнув любознательную голову Одержимого в сторону, чтоб та не загораживала ему обзор, Антонин осторожно прощупал повреждённое колено Аврора.       — Не больно. Наверное, просто сильно ударил. Не похоже на перелом или вывих. — Качает головой Поттер, с трудом сгибая колено, однако, будучи уверенным, что при необходимости сможет даже бегать.       — Ты же брал с собой аптечку? — Долохов бы не удивился отрицательному ответу, однако, расстегнув часть верхней одежды, Аврор вытягивает откуда-то из множества карманов небольшую сумочку.       — На работе ничего не выдали, но Гермиона дарила мне это на день рождения, я ношу с собой. Правда, эти склянки больше похожи на пробники… — Долохов достаёт небольшие пробирки из кармашков сумочки и признаёт правоту Аврора. Жидкости в объёме пяти или десяти миллилитров не могли бы спасти армию в полевых условиях. С другой стороны, какое дело Грейнджер до какой-то армии, если её целью было «спасти своего товарища»?       Изучая мелко подписанные этикетки, Долохов с трудом находит заживляющую мазь и откупоривает её, тут же переворачивая пробирку над чужим коленом.       — Втирай, пакуйся в шмотки и продолжим путь. — Складывает остальные стекляшки обратно Пожиратель и закатывает свой правый рукав, чтоб попытаться понять, куда Поттер их потащит дальше.       Судя по стрелочкам, Хранилище было где-то рядом, несколько раз им, наверное, придётся пролезть через обвалившиеся стены, чтобы сократить путь, но Антонину, в целом, плевать. Живым он себя в конце этого похода уже не видел, а потому был совсем не против под старость лет в последний раз почувствовать себя молодым и энергичным.       Со стоном, Гарри поднялся, держась за Генри, любезно предоставившего для опоры свою ногу, руку и голову по необходимости.       — Спасибо, солнышко моё. — Милуется Поттер с Одержимым, пока Долохов борется с желанием побиться головой об стену.       — Честное слово, Гарри, он тебе что – собака? Кот? Он уже и не ребёнок даже, чтобы так с ним разговаривать. — Однако, наткнувшись на два обиженно-оскорблённых взгляда, Антонин замолкает. — Ладно, как знаете. Хоть засоситесь. Но ко мне с языком, Поттер, после этого можешь не лезть, учти. — Он поворачивается в сторону очередной небольшой лесенки и, взяв факел, упавший на пол вместе с Гарри, поудобнее, направился вперёд.       — Если я не буду его целовать, то могу в любой момент полезть к тебе с языком, правильно? — Словно забыв о больной коленке и прочие тягости жизни, спустя пару секунд нагоняет его Поттер.       Живо представив себе картинку как, как Аврор с высунутым языком бежит за Антонином, а сам он пытается бросить ему мячик, словно собаке, Долохов вздрагивает и мотает головой.       — Нет.       — А в чём тогда смысл? — Недоумевает Гарри, которого, как он думает, прямо сейчас пытаются лишить последней радости жизни.       — Смысл чего? Не сосаться с тем, кто на твоих глазах жрал человечину несколько часов назад? — На самом деле Антонин давно перестал воспринимать течение времени. Ему казалось, что он провёл здесь с Поттером полжизни, хотя мозгом и понимал, что вряд ли прошло больше суток или, максимум, двух.       — В чём смысл не сосаться с тобой? Нет, то есть… Я запутался… — Машет Головой Гарри, в надежде привести мысли в порядок. Он хотел спросить, в чём смысл дразнить его намёками на поцелуи, если эти самые поцелуи давать Антонин отказывается, но покорёженный стрессом мозг не давал ему нормально перевести мысли в звук.       — А в чём смысл того, чтобы со мной целоваться? — На это у Гарри нет логичного ответа.       — Потому что… Ну… — На какое-то время он искренне задумывается. — Потому что будет обидно умереть, не порадовав себя чем-то приятным напоследок! Вот. — Наконец придумывает Гарри и смотрит на Генри, чтоб убедиться, что тот идёт рядом. Уловив чужой взгляд и, вероятно решив, что этого чудесного человека надо во всём поддерживать, Генри согласно замычал, усиленно кивая главному инициатору головной боли Долохова.       — Ну так может ещё поебёмся заодно, чтоб уж совсем всё красиво было? — Фыркает Долохов, не ожидая какой-то реакции в ответ.       — Думать об этом надо было, когда мы горячую воду нашли. Согласись, сейчас обстоятельства не располагают к поддержанию гигиены? — Всё же находится с ответом Гарри.       — То есть, отсутствие гигиены это единственная причина твоего отказа? — Осознавая услышанное, разворачивается лицом к своему спутнику Антонин. Поттер, изначально не воспринимавший разговор всерьёз, замирает перед Пожирателем, сохраняя небольшую дистанцию.       — Ну… — На воображение Гарри никогда не жаловался. Помня, каким худым выглядел Пожиратель, когда переодевался, но при этом осознавая, насколько тот мог быть соблазнительно рельефным при доступе к нормальному питанию и тренажёрам, Поттер всерьёз задумался. — Ради эксперимента и нового опыта я бы не возражал. — Наконец вынес он вердикт своим размышлениям.       — Ахуеть. — Осознав произошедшее, во все глаза смотрит на Гарри Антонин.       Воцарившаяся тишина смущает Аврора. Он отводит взгляд и пытается обойти своего спутника, чтобы направиться дальше по маршруту.       — Лестница, идиот! — Вовремя подхватывая слишком погружённого с свои чувства Поттера, Долохов притягивает его к себе. — Это случайность, или ты пытаешься меня спровоцировать? — Горячее дыхание Антонина, опаляющее кожу, вызывает табун мурашек и тремор рук. У Гарри давно не было близости. С женой он развёлся достаточно давно, а поиск беспорядочных, но проверенных, связей на одну ночь был излишне энергозатратен.       — Случайность. — Сохраняя остатки гордости, осторожно выпутывается из чужих рук Аврор и кое-как спускается вниз по ступенькам. — Если бы я захотел близости прямо сейчас – я бы поставил тебе подножку.             Долохов ржёт в ответ, пристраивается к Гарри и держит факел между ними, чтобы этот источник неприятностей не убился, пока не решит их общую проблему.       Узкий коридор спустя пару метров от лестницы расширяется, на его стенах иногда начинают встречаться обломки кандалов и обрывки цепей, тихо-тихо скрипящих от небольшого сквозняка, как пытается убедить себя Гарри, но толщина этих цепей поддалась бы и не каждому урагану, не то, что ветерку подземелий.       — Не странно ли это? — Задумчиво осматривает лежащий на полу обломок стены с частью резного узора Антонин.       — М? — Гарри присаживается на корточки, и пытается осмотреть то ли гипсовую, то ли ещё из чего выполненную завитушку, которая привлекла внимание Пожирателя. Генри, которому не хватило место рядом с чем-то, несомненно, интересным, улёгся на живот и пропихнул голову между ногами своих спутников.       — Ты чего творишь, придурошный? — На секунду отвлекается от мыслительного процесса Антонин, но, ожидаемо не дождавшись от Одержимого ответа, возвращается к разговору, пока Гарри ерошит волосы Генри, вероятно, пользуясь им, как антистрессом. — Смотри внимательней. Что ты видишь? — Гарри аккуратно берёт обломок в руки.       — Ну… Завитушки всякие… Материал пористый, может, гипс или типа того… Я не знаю, трещинки от падения, пыль, грязь…       — «Пыль, грязь» это ладно. Остальное тебя не смущает? — Гарри хмурится, проводит рукам по узору и пожимает плечами.       — Я не разбираюсь в архитектуре, знаешь? Свежий узор или что не так? — Долохов качает головой и жестом призывает подняться.       — Смотри ещё раз. — Он проводит факелом по разрушенной каменной стене. — Внимательно смотри, что ты видишь?       — Ну… Стену? Камни?       — Ну? — Кивает Долохов, а Гарри вздыхает, пытаясь понять, в чём несоответствие. — Поттер, какой нахуй гипс и рельеф на каменной стене, веками ремонта не видавшей?!       — О… — Гарри ещё раз оглядывает стену, будто впервые её видит. Даже в её обломках было видно великое множество камней разного размера, но никакого логичного объяснения, откуда мог бы отвалиться этот кусок изображения. Генри, таким же внимательным взглядом следя за языками пламени на факеле, удостоил стену одним безразличным взглядом. — Кто-то пытался протащить через этот коридор гипсовый… барельеф? Рисунок? Что-то гипсовое, в общем, что могло бы… стоить денег? — Под конец своего предположения Гарри звучал уже менее уверенно.       — Не сильно похоже на что-то возможное… — Пожимает плечами Антонин. — Может быть наоборот, не вынести пытались, а принести?              У Гарри не было ответов на эти вопросы.       — Как ты всё это замечаешь? Я вот иду, ну стена и стена. Ну, сломалась. Я даже и не подумал бы, что что-то не так…       — Зря. Ты Аврор. Причём, лидер группы. Ты должен замечать все подозрительные детали, которые могут стоить жизни твоим людям. — Гарри в ответ закатывает глаза.       — Самое подозрительное не то, что выбивается из общего фона, а то, что слишком хорошо в него вписывается.       Миновав несколько поворотов и просочившись через очередную полуобваленную стену, Долохов остановился.       — Мы где-то рядом. — Гарри с недоумением на него посмотрел, озираясь по сторонам. В теории, Антонин был прав, но вход в Хранилище, исходя из схемы, которую видел Гарри, был с противоположной от них стороны. То-есть, сейчас они действительно стояли у стены нужного помещения, однако, чтобы добраться до входа, им придётся сделать крюк.       — Как ты узнал?       — Запах. — Гарри принюхивается, но кроме сырости и какой-то лёгкой сладости ничего не чувствует, списывая последнее на гниль или что-то похожее. — Спиртом пахнет. Кажется, это хранилище алкоголя. Средневековый бар.       — Вот тебе радость перед смертным приговором будет. — Скалится Гарри, тут же получая подзатыльник.       — Нам, Аврор, выпустивший Пожирателя Смерти, Нам! — Злорадно усмехается Долохов и продолжает путь. — Напьёмся, осмелеем и пойдём драться с той спящей под нами хероборой. Как тебе мой план?       — Может, хотя бы просто для красоты, добавим в него пункт «попробовать всё решить с помощью артефакта»? — Отзывается Гарри, идя следом за своим спутником, пока Генри скакал рядом и о чём-то самозабвенно мычал, разбавляя тишину неким подобием музыкального сопровождения.