Лепестки бледно-розовой вишни. Танец под Луной

Такэ Никогда бы не подумал, что судьба ко мне будет столь милостива и жестоко одновременно. Встретить спустя столько лет того, кто отправил на тот свет сотни моих сородичей, не связанных войной, живущих в тиши и смирении, это и радость и горе одновременно. Он убивал ради рогов и розовой чешуи, но не сражаясь за убеждения сторон, разворачивающихся на поле боя, а из-за забавы исключительно. С улыбкой на губах, раздирающим глотку и легкие смехом, он пронзал тела женщин, детей, упиваясь их болью и предсмертными страданиями. Только он был не один. С ним, так как он глава отряда, были еще маги и нелюди, участвующие в расправе над слабыми и невинными драконами клана светло-розовой вишни. Этих «выдающихся» личностей гильдии, отмеченных дланью короля и почестями героев войны, Норманн представил на следующее утро, после прибытия и заселения в выделенную мне комнату. Спустившись в зал, подошел к распорядителю, чтобы узнать где недалеко от гильдии можно позавтракать. Пока юноша на скорую руку рисовал мне карту пути и расписывал желательные и нежелательные продукты и блюда к употреблению, уловил за своей спиной злющие взгляды гильдийцев, которых я вчера остановил печатью замедления. Каждый мечтал остаться со мной один на один, чтобы разобраться и выгнать из гильдии и города. На эти написанные на лицах мысли, я только улыбнулся. Мне они ничего не сделают. Во-первых — уже пробовали и ничего не вышло. Пусть целитель из меня средний, лечу только поверхностные раны до среднего уровня сложности, легкие болезни, такие как: простуда, отравление, похмелье, непроходимость кишечника и так, еще по мелочи, но пользоваться печатями высшего порядка, обездвиживая до двух десятков объектов — могу. Так что не выйдет. Во-вторых — глава особого отряда вслух вчера произнес слова: Добро пожаловать! А это значит, что я под его крылом. И как бы мне не хотелось пронзить его сотней копий разом, пока что он мне нужен живым. — Тао-се, подожди. — Окрикнул меня Норманн. Голос его был радостным и дружелюбным. Он всем своим естеством показывал, какое у него прекрасное настроение. А видя убийцу улыбающимся, с горящими от восторга глазами, понимаешь, что скоро кто-то умрет. Он об этом думал, и мог бы я читать мысли, а не судить по лицу и зашкаливающим эмоциям счастья, так и витающим около него, словно неугомонные пикси, то с уверенностью сказал бы, сегодня оборвется чья-то жизнь. Не придавая этому значения, запирая рвущегося из груди дракона, подошел и с такой же приветливой улыбкой, спросил: — Син Норманн, у вас ко мне дело? — Пошли! Рука его опустилась на мое плечо, хлопнула пару раз и оказалась на спине. Он меня подталкивал к столику, за которым собрались еще пятеро гильдийцев. И я не сомневался в том, что это его команда, с которой он хотел меня познакомить. Не возражал. Ведь врагов, участвующих в казнях невиновных драконов моего рода, нужно знать в лицо. Как говорят люди, держи друзей близко, а врагов еще ближе. Что я и собирался делать. Стать частью их команды, стать другом, которому доверяют не только спину, но и секреты, закрытые за печатями и замками. — Народ, знакомьтесь, — обратил он их внимание на меня, — это наш лекарь. Юный Тао Дор. Толковый парень, почти целитель, — и с каждым словом его рука, снова легшая мне на плечо, поднималась и опускалась, словно вколачивая меня в деревянный пол. — Полукровка? Скривив лицо, сузив и так щелками глаза, спросил облаченный в походный доспех рыцарь, держащий руку на рукояти меча. Голос его был пропитан ненавистью и презрением. Тон, словно ледяной ушат воды, обрушившийся на голову в лютый мороз. Был бы простым человеком, пробрало бы до мурашек. А так, ничего особенного. Как и сам рыцарь. Светлые волосы чуть касающиеся плеч, завязанные в низкий хвост, глубоко посаженные глаза, густые брови, нос картошкой, тяжелый подбородок. Даже по походным доспехам можно было понять, что он внушительных размеров. Опасный противник в моем нынешнем облике. С таким связываться надо с осторожностью, применяя тактику, а не идти напролом. — Эдмунд-се, уймись! — Тихий, но словно скрежет металла голос, заставил рыцаря фыркнуть и забыть обо мне. — Тао-се, представься сам. — син Тао Дор. 19 лет. Квартерон Алого пламени. — Как гласят традиции Западного государства, прописанные еще Королем-дракном, чуть поклонился перед старшими, заработав этим самым балл в копилку будущих отношений. — С глазом что? — вступил в разговор маг отряда, смотрящий за всем за пологом глубокого капюшона. Задав вопрос, он его откинул. Передо мной предстал среднего возраста юноша, с чуть вьющимися темно-русыми волосами, узким лицом, острым скулами и подбородком, крючковатым носом и круглыми очками на переносице. От этого не видно глаз и их цвета. Не высокий, но худой и явно гибкий, способный не только колдовать, но и сражаться оружием ближнего боя. А висевший на почсе короткий меч тому подтверждение. — Проклятый дракон Черного Пламени, син Родерон, — имя назвал мне Норманн, — я был ребенком, который оказался на поле боя чисто случайно. Мои родители, как и все близкие погибли в сполохах, лежали там обугленные, покрытыми копотью. Мне же удалось отделаться только потерей глаза. — Покажи! Потребовал маг, решивший проверить касание Черного пламени к телу. Искать он собрался тот самый отпечаток проклятия, терзающий глазное дно при упоминании имени принца. Я не противился, не возражал. Пусть смотрит. Ведь отпечаток там есть. кроме него он ничего более не найдет. За это был спокоен. Так как человеческим магам, до нас, драконов, еще далеко. Шелковая повязка с глаза, скрывающая черный провал, уже лежала на моей ладони, а маг, оставивший свой посох, подошел ко мне. Как и предполагал, маг невысок, худ и достаточно силен. Для человека. Рука Родерона легла на рану, глаза его закрылись, а губы почти незаметно двигались, шепча заклинание обнаружения. Пол минуты ничего не происходило, повисла тишина. Но тут: — А-а-а! — вскрикнул маг, смотря на свою руку, объятую черным пламенем. На его счастье это всего лишь призрачный отголосок, несущий боль носителя проклятия. На него оно не распространиться и с ним не останется. Зато даст в полной мере прочувствовать страдания проклятого. Что он и испытывал на себе в данный момент, и будет испытывать еще полчаса минимум. — Это и правда проклятие, — ухмыльнулся еще один гильдиец, смотрящий на горящую черным пламенем руку Родерона с радостью. Видимо, у них отношения неважные. — Соболезную тебе, мальчик, — сказал молодой мужчина лет двадцати пяти, смотрящий на меня до боли знакомыми ультрамариновыми глазами. Кроме них и улыбки я ничего в данный момент не видел, так как тот, кто со мной разговаривал, надежно укрылся в тени, слился со стеной, как и заложено природой его сущности. Ведь тот, чья сущность тень, на самом деле темный эльф, или как их еще называют — дроу. Воин, закаленный с малых лет бесчисленными сражениями во имя бога-паука, создавшего живущий в горных пещерах народ. Пауку они поклонялись, во имя него кровь врагов и соплеменников проливали, и в верности никому, кроме самих себя не присягали. Каждый из них — это вольнонаемный воин-убийца, работающий за награду, в усладу стали клинков, пьющих кровь врагов. — Эсс ззирит этэнэ заххат риннор таттэ*, — произнес я приветствие на темноэльфийском, приложив сжатую в кулак руку к сердцу, закрывая глаза. — Ситтэ этэ наэ, — ответил мне дроу, — называй меня Хаттан, полное имя не произнесешь, — сказал, показывая свой лик. Выглядел он, как и все дети подземного города. Темная кожа, белые, как снег волосы, завязанные в простую, перекинутую за спину косу, раскосые глаза миндалевидной формы и чуть вытянутые уши с острыми кончиками. Сам он среднего роста. Внушительными мышцами не отличается. Жилист, гибок, ловок, легок и неуловим. Мало кому под силу обнаружить дроу. Только таким же, как он. Или нам, драконам, отличающимся не только чутким слухом, но и умением видеть ткань мира и окружающего пространства. — И последний мой друг по оружию, помогающий на поле боя, цены которому нет — Ясмирин-ся*. Единственная в отряде девушка.Она отличалась по окружающему фону магической составляющей от мага, рыцаря, Норманна и даже дроу, так как она — ведьма. Отдельный народ, не имеющий своих территорий и княжеств, правителей и дворянского сословия. Живут ведьмы везде. Четыре государства привечают их и не связываются. Ведьмы — сами по себе. Каждая ведьма — это кладезь знаний, или как говорят сами ведьмы — гримуар тайн. — Тао, надеюсь, мы сработаемся, — протянула мне руку ведьма, смотря прямо в янтарный глаз, пробираясь вглубь разума, надеясь добраться до души. Она искала ответ на интересующий ее вопрос. Но до ответа не добралась. Дверь, которую она хотела открыть без моего дозволения, не поддавалась. — Не сомневаюсь, синэ Ясмирин, — улыбка в ответ на ее натянутую, и пожатие руки, тонкой, изящной, с чуть прохладной кожей. — Как и со всеми вами. Позаботьтесь обо мне, — обратился к отряду охотников на Генералов, улыбаясь и делая вид, радуюсь вступлению в отряд сильнейших. Вот и все. Тех, кто участвовали в убийстве рода светло-розовой вишни, я нашел. Сильные стороны, как и некоторые слабости отряда увидел. Осталось дело за малым — посеять в их сердцах зерна доверия, аккуратно и постепенно взращивая в ростки дружбы. А уже потом, когда отыщу пропавших друзей, защищу свой народ, и возможно найду информацию о родителях, отправлю на тот свет каждого, красиво, ярко, не щадя и не прощая, пронзая когтями хрупкие тела, извлекая на свет прогнившее сердце. Видя перед смертью полный непонимания взгляд, и слыша срывающийся с губ каждого вопрос: за что? Ответом на который будет фраза: — За пролитую кровь невинных, тварь! Примечание: *Эсс ззирит этэнэ заххат риннор таттэ - Да обагрится клинок кровью врага твоего (язык дроу) *Ситтэ этэ наэ - Слова твои истина. (язык дроу) *ся - понебратское обращение к равной по статусу девушке, женщине.