О принятии себя, не без помощи

"Основные симптомы расстройств пищевого поведения, как правило, одинаковы у мужчин и женщин: всепроникающий паттерн ограничения пищи, переедания и/или очищения, который отрицательно влияет на физическое и психологическое здоровье"

Нигель всегда учился на твердую четверку, теперь же времени на учебу стало больше, а заполнять пробелы между ней помогал сон. По меньшей мере в неделю Нигель старается больше спать, дабы меньше есть. Со временем спать в максимально некомфортных местах стало легче. Вводя в свою жизнь вечные голодовки, мальчик не учел занятие спортом, вскоре это сказалось на здоровье. Посещения им школы участилось, впоследствии и успеваемость стала лучше. Приходя домой, тот сразу брел в комнату, падая в кровать, куда минут через 10-20 врывалась любимая им мама. Несмотря на свой нелестный характер, мама оставалась родным ему человеком. Сколько бы он не оскорблял девочек, не заслуживших к себе такого отношения, мама и бабушка оставались "единственными адекватными женщинами, а не шлюхами тупоголовыми"

"Мальчики, страдающие булимией или другими видами РПП, могут довольно легко скрывать свои симптомы от себя и от других. "

Слыша от сына постоянное "я не голоден", мама бить тревогу не стала. Сын любил ее, она это понимала, но любить сына в ответ не могла с самого его рождения. Это она старалась скрывать, ведь сама считала себя обузой со своими родителями, и передать это чувство "по наследству" сыну не хотела. Она в принципе жила с Нигелем как с соседом, боясь его трогать первые пять лет существования мальчика. Любовью и вниманием она обделяла сына, стараясь создать образ идеальной матери без этих и многих других качеств. На вопросы о самочувствии сына от вечно отсутвующего в командировках отца Нигеля женщина отмахивалась, говоря что он уже взрослый и она за ним следить не горит желанием. Так Нигель просто спал и учился не расклеиваясь при этом, одновременно превращаясь в печальную, маленькую, депрессивную девочку. Неэффективность его действий он почувствовал только через время, смотря в зеркало на свои синяки под глазами, взъерошенные волосы, что обычно на людях были идеально прилизанными, и на свои все еще чистые руки. Возможно что-то ушло, но разницы сам ребенок не почувствовал. Голодовки забрали все, но не то, что хотелось. Забрали мысли, окутывая и заклеивая намертво все хорошее, оставляя только о съеденных кк и то, как на него посмотрит собственный друг. С Саки Нигель боялся ходить рядом все больше и больше, думая что он реально выглядит гораздо крупнее, на контрасте со своим другом. Это не сказалось на его отношении к высокому, он все также шутил с ним, но изредка, а может и не так уж изредка, прикрывал руками свое тело. Он оставался позитивным и продолжал гнобить других за вес, рост, брекеты, волосы, зубы и их глаза, в которых он не мог перестать развидеть призрение и осуждение, ссылая это исключительно на его внешний вид.

"Родителям, братьям, сестрам и сверстникам может показаться забавным наблюдать, как мальчики-подростки едят огромное количество пищи бесконтрольно, не подозревая о тех страданиях, которое они испытывают."

Нередко в киоске, располагающимся рядом со школой, у Саки и Нигеля была "традиция" подворовывать сладкое. Схема была не такой уж сложной, но эффективной. Суть ее заключалось в том, что пока Саки отвлекает кассиров, которые в этом киоске меняются как перчатки, Нигель пичкает себе всевозможныме шоколадки в заранее подготовленные карманы. В основном более дешёвые, дорогие брать было страшно, т.к наказание за какую-то левую вафельку было значительно ниже, чем за ириски и продукцию Красного Октября. После этого Саки уходил из магазина, купив какую-нибудь дешевую жвачку. Обычно Нигель к этому моменту уже делил улов пополам. В нынешний раз блондин вновь выбежал из киоска, вываливая на грязный асфальт сладости в ярких, блестящих и манящих упаковках... Красные глаза мальчика бегали по ярким фантикам, опустевшим еще до прихода друга. Нигель не позволял себе рыдать над чем-то, не позволял себе испытывать муки совести перед кем-то. Он вообще многое себе не позволял.