Абсолютно разные

      Команда Убежища не сводила взглядов с часов. В других условиях они, может, даже пошли бы по своим делам, но не сейчас, когда их любимая начальница переместилась в потусторонний мир.       Впрочем, как выяснилось, волновались они зря. На 30-ой минуте кабинет Магнус осветила белая вспышка, и посреди комнаты появились Дин, Магнус и Тесла. И Дин тут же исчез.       — Док! — с облегчением воскликнул Генри. — С вами все в порядке!       — Разумеется, — отмахнулась Магнус, напряженно глядя на то место, где только что был Дин.       — В чем дело?.. — Уилл шагнул было к ней, но в этот момент в кабинете снова вспыхнуло и... — Эшли?!       — Привет, Уилл, — та устало прислонилась к матери. Процесс возвращения на землю оказался очень неприятным и утомительным. Или, может, так было из-за того, что она воскресала из мертвых? Она не знала.       — Эш!.. — Генри бросился к ней и осторожно обнял. — Ты как? — Эшли не ответила, и Генри поднял глаза на Магнус. — Нам тоже разрешили повидаться?       — Нет, меня просто отпустили домой, — пробормотала Эшли, слабо обнимая его в ответ.       — Что? — глаза Генри загорелись восторженной надеждой.       — Бог вернул Эшли жизнь, — пояснила Магнус и, подойдя, положила руки на плечи Эшли. — Ей нужно отдохнуть.       — Конечно, — тот все равно нехотя выпустил Эшли из объятий. — Эй, ты наконец дома.       Эшли безвольно кивнула. На нее навалилась слабость и апатия.       — Я пока в это еще не поверила, — пробормотала она.       — Постепенно поверишь. У тебя для этого есть много времени, — сказала Магнус и приобняла ее. — Пойдем, я отведу тебя в твою комнату.       Эшли шла, прислоняясь к матери, которая казалась единственной константой в этом до неузнаваемости изменившемся "доме" — единственным, что она узнавала и что давало ей чувство безопасности и защищенности. Они шли по безликому коридору, потом поднялись на лифте... Она даже не пыталась вникать, все чувства и эмоции словно приказали долго жить.       Они прошли еще один коридор и остановились перед дверью. Магнус нажала на ручку и подтолкнула Эшли внутрь. Та по инерции вошла и остановилась. Медленно покрутила головой, пытаясь оглядеться. Но комната выглядела как... гостиничный номер. Кровать, по бокам тумбочки, шкаф, компьютерный стол с креслом.       — Эшли... — позвала Магнус.       Она повернулась, и Хелен показала ей на стену, где висела какая-то схема.       — Это план жилой части Убежища. Мы сейчас здесь, — показала она красную точку. — Я тебя, конечно, сама со всем познакомлю, так что это на всякий случай. Моя спальня — соседняя слева. В конце коридора есть кухня, там всегда можно найти что поесть. Одежду можем заказать по интернету, все, что тебе понравится.       — Можно, я пока возьму что-то твое? — вдруг попросила Эшли.       Магнус сдержала удивление и просто кивнула.       — Конечно. Пойдем?       Через несколько минут она смотрела, как Эшли копается в ее шкафу и выбирает. От нее не укрылось, что каждую вещь та подносит к носу. В первый момент это ее озадачило, но потом она поняла (заодно связав со странным выбором вещей): Эшли искала то, что сильнее всего пахло ею. Нет, она не может сейчас плакать. Эшли нужна ее сила и уверенность.       Взяв с собой охапку вещей Хелен, они вернулись в комнату Эшли.       — Помочь тебе разобрать?       — Нет, спасибо. Я сама, — в голосе Эшли впервые появилась какая-то жизнь.       В этот момент у Магнус зазвонил телефон, и Генри, сильно извиняясь, сообщил, что в корпусе огнедышащих абнормалов небольшой пожар, нужно ее присутствие.       — Иди, мам, — сразу сказала Эшли, как только Магнус отключилась. — Со мной все будет хорошо.       — Я знаю, — улыбнулась та. Но задержалась еще на минуту, чтобы вручить Эшли новенький айфон. — Возьми. Там есть все мы, полная карта Убежища и много всего другого.       И она быстро, практически бегом, вышла из комнаты.       Эшли постояла, посмотрела на телефон в своей руке, потом сунула его в карман и принялась за дело. Сначала она тщательно изучила комнату, убедившись, что та практически пуста, за исключением каких-то незначительных мелочей. Потом с натугой передвинула широченную кровать в один угол, а тумбочки — в другой. Выбрала несколько вещей, чтобы надеть, а остальные рассредоточила по комнате, уделив большое внимание кровати. Получилось неаккуратно, но это ведь ее комната? Она может делать, что хочет. Эшли ушла в душ и долго принимала его, наслаждаясь приятными ощущениями, после чего переоделась в то, что она не назначила служить "духАми", а старую одежду, которую она генерировала еще в Раю, без сожаления запихала в мусорную корзину, чуть не забыв вытащить из телефон. Косметикой пользоваться она не стала, и даже в ванной тщательно избегала смотреть в зеркало. Она чувствовала себя больше призраком, чем человеком, и не желала видеть это в своем отражении.       Что делать дальше, она не знала. Прислушавшись к своим ощущениям, она подумала, что, наверное, хочет есть — желание нормальной еды было настолько забытым, что она его толком не распознавала.       Бросив взгляд на схему на стене, она нашла кухню, про которую говорила мама, и испытала благодарность, хотя одновременно ей было немного стыдно — ведь схема прямо говорила о... предполагаемом состоянии ее интеллекта. Впрочем, общая заторможенность не дала ей сильно переживать из-за этой мысли.       Эшли вышла из комнаты и направилась туда, где предполагалось, что можно разжиться едой.       Кухня оказалась маленькая, но уютная. И в ней колдовала над сэндвичами ладная спортивная девушка — Эшли вспомнила, что та была в комнате, когда она перенеслась из Рая в Убежище. Девушка мгновенно почувствовала чужое присутствие и обернулась.       — О, Эшли. Привет, я Кейт, — она протянула узкую ладонь, и Эшли автоматически ее пожала. — Как себя чувствуешь?       — Сама не знаю.       — Хочешь, подеюсь? — предложила та после паузы и показала на свои сэндвичи.       Эшли покачала головой и пошла к холодильнику. Скользнула взглядом по полкам, пытаясь сообразить, чего ей хочется.       — Эшли, — услышала она из-за спины и резко обернулась. Кейт показала на стол у стены. — Магнус оставила это для тебя.       На столе стояла ее любимая детская еда. Почему детская? Мама думает, что она до такой степени растеряла разум, что узнает только ту еду, которую ела в детстве? Но устоять было невозможно. Эшли набила рот своим любимым молочным пудингом и чуть не замурлыкала. И только съев третью порцию подряд, она поняла, что мама думала не о ее интеллекте, а довольно коварно воспользовалась своими знаниями о ее вкусах, чтобы заставить ее поесть.       Она услышала тихое хихиканье и посмотрела на... Кейт, кажется. Та извиняющеся вскинула руки.       — Прости. Просто я давно не видела, чтобы кто-то ел с таким наслаждением.       Взгляд Эшли упал на готовые сэндвичи в ее руках. Пудинг — это хорошо, но после него все равно хочется есть.       — Предложение еще в силе? Можем поменяться, — предложила она.       — Давай, — Кейт протянула ей тарелку с двумя сэндвичами, а сама цапнула с "ее" стола сладкие индийские шарики — ей покупали такие в раннем детстве, и она их очень любила. Сунула сразу два в рот и сладко прижмурилась.       Эшли поймала себя на том, что тоже начинает улыбаться. И сама с удовольствием вгрызлась в сэндвич.       Какое-то время они просто жевали.       — Ты ведь была в Раю? — спросила Кейт, вытирая руки от сахарной пудры.       — Да, — односложно ответила Эшли, не желая говорить, что была там недолго.       — Тогда тебе, может, стоит поболтать с Алексом. Он у нас из Рая.       — Правда? — невольно заинтересовалась Эшли. — Тоже воскрес?       — Не. Он тут временно, потом, наверное, опять в Рай уйдет, — пожала плечами та и потом доверительно добавила: — У нас тут в последнее время сплошные контакты с потусторонним миром. То похороненный уже Тесла воскресает из мертвых, то "на пожить" из Рая прибывает парень и его беременная Ангел божий, которой предстоит тут родить. А теперь ты, — Кейт ухмыльнулась. — Я уже почти привыкла. Вот Хэнку тяжко приходится.       — Тесла умер и воскрес? Беременная ангел? Ха. Ха, — Эшли не нравилось, что над ней смеются, когда она не в состоянии парировать.       — Да я не шучу. Хотя и правда звучит безумно. Спроси у Магнус, если не веришь. Хотя с Теслы все и началось. С того, что он застрял где-то там... между Раем и Адом. Из-за вампирской крови. Тогда Магнус и познакомилась с Дином и Артуром, — Кейт встала. — Прости, мне надо бежать. Но правда: поговори с Алексом. Ты была в Раю недолго, а вот он Бог знает сколько провел там. Это был практически его дом родной.       И она исчезла за дверью. Эшли попыталась обмозговать то, что услышала. Ей вспомнилось, что мама и правда пару раз упоминала Теслу в контексте воскрешения. Но райская душа и беременная ангел? Она потрясла головой.       В этот момент из коридора донеслись чьи-то голоса, и на кухню вошел парень с очень знакомыми чертами лица и невысокая девушка.       — Ты Эшли? — спросил парень, увидев ее. — Привет, я Алекс. А это моя любимая Агнесс.       Эшли механически кивнула, не сводя с него глаз. Парень был до ужаса похож на Артура из Рая. Сын? Но потом она вспомнила фотографию в его средневековом замке. Брат. Близнецы. Брат на Земле, но умер первым. И кажется, он называл его Алекс.       — Ты брат Артура? — помимо своей воли выпалила Эшли.       — Да, — вскинул брови тот. — Ты с ним встречалась в Раю?       — Артур и Дин спасли меня. В... Чистилище, — это слово теперь казалось Эшли ужасно грязным и мерзким. — И Артур потом мне еще помогал. Когда они привезли меня в Рай.       — Они с Дином — отряд для особых поручений Бога, — откликнулся парень. — Я рад, что вы все вернулись из Чистилища целыми и невредимыми. И что Джек разрешил тебе вернуться насовсем. Это здорово, что ты теперь сможешь продолжить свою жизнь по-настоящему. Рай хорош, но в нем только и остается, что играть.       В горле у Эшли встал ком. Алекс так спокойно говорил про все... И он понимал. В отличие от всех других, кто всего этого не видел и не представлял. Может, пообщаться с ним не такая плохая идея. Как-нибудь при случае. Она посмотрела на девушку с Алексом — это, видимо, и была беременная ангел, хотя выглядела просто как обычная девушка, ничего особенного. Да, вот тебе и "вернулась домой". Жизнь в Убежище никогда не была простой и ровной, но что б настолько?..       Она запихнула в рот остатки сэндвича и запила найденной в холодильнике колой, потом махнула рукой Алексу и Агнесс и вышла из кухни.       Эшли побродила по жилому корпусу, обращая теперь внимание на многие знакомые ей по прошлой жизни вещи. Мама почти ничего не сказала ей о причинах переезда под землю — только что это была абсолютно необходимая и вынужденная мера, и на карту было поставлено существование всей сети. Ей вспомнился старый особняк и ее комната. Теперь их уже не существовало. Как не было в живых Здоровяка...       Она резко остановилась, увидев до боли знакомую морду — на стене висел его большой портрет, с которым что-то делала ее мама. Эшли сначала показалось, что она его выравнивает, но потом ее взгляд упал на черную ленту в руке Магнус.       — Ты сняла траурную ленту? Зачем? Если из-за меня...       — Нет, — прервала ее Магнус и поправила чуть покосившийся портрет. — Не из-за тебя. Просто я виделась с ним там, в Раю. У него все хорошо, он счастлив с сородичами, которых любит.       — Но он все равно умер, — Эшли не понимала, причем тут это.       — Рай — это как другое измерение, ты не находишь? Как другой, еще один параллельный мир. Зачем лента и траур, если я своими глазами видела, что он еще существует? Его душа существует, а значит, и он.       Эшли посмотрела на нее, пытаясь понять. И вынуждена была признать, что в чем-то мама права. Она сама, будучи умершей, все прошедшее время продолжала существовать. Потом стала существовать в Раю. И теперь снова существует в жизни. Она словно переходила из одного мира в другой, из пространства в пространство, никак не прекращая существовать.       — Нахожу, — проговорила она, вспомнив вопрос Магнус. — Я не знаю, как к этому относиться, но это действительно как разные миры. Чистилище, Рай, Земля... Переходишь между ними и все. Они меняются, а ты остаешься.       — Вот именно, — улыбнулась ее мать. — Хочешь пройтись на экскурсию?       — Нет, — Эшли покачала головой и слабо улыбнулась. — Прости, слишком много всего сразу.       — Конечно, — Магнус ласково убрала с ее лица волосы. — А чего бы ты хотела?       Эшли беспомощно пожала плечами.       — Я не знаю.       Магнус наклонила голову к плечу.       — Может, в бассейн? Или в джакузи? У нас здесь все есть.       — Джакузи, — почти без колебаний выбрала Эшли.       — Тогда пойдем, понежимся.       — А пожар? — вдруг вспомнила Эшли. — У абнормалов...       — Там все в порядке, — отмахнулась Магнус. — Сработала автоматика, и Генри с Уиллом быстро ликвидировали остатки. Вопрос только в том, чтобы обнаружить причину. Но Генри над этим уже работает.       Джакузи оказалось хорошей идеей. Они с Магнус там заперлись и расслаблялись, попивая вино. Эшли расспрашивала мать о произошедших с ее смерти событиях, и та спокойно рассказывала. Эшли наконец начала укладывать в голове все, что пропустила. Из памяти выплывали старые события и связывались с новыми. Да, ее здесь не было, но теперь она знала и про Адама Ворта, и что у Генри скоро родится дочь. И про причины переезда под Землю мама тоже ей рассказала немного подробнее. Эшли чувствовала, что наверстывает упущенное. Может, когда-нибудь она сможет воспринимать этот отрезок своей жизни просто как временный отъезд... в другой мир?       Зайдя вечером в спальню Хелен, Никола обнаружил, что она даже не раздета и собирается уходить. Он вскинул брови и нацелился ее поцеловать, но она выставила между ними руку.       — Не сегодня, Никола. И не здесь. Я нужна Эшли.       — Мы можем пойти в мою спальню.       Но Магнус коротко покачала головой.       — Нет.       — Хелен, — Никола остановился перед ней. — Я понимаю, что ты очень соскучилась по дочери...       — Неужели ты так низко падешь, что встанешь между мной и ней? — в Хелен росло разочарование. Она понимала, что он может быть недоволен, но не до такой же степени.       — Я не становлюсь между вами, — спокойно сказал Никола. — Но подумай, что именно ты делаешь. Ты собираешься прийти к ней в комнату и сидеть около ее постели?       — Почему нет? — не менее спокойно парировала Магнус. — Она прошла через ад.       — Не спорю. Но она тебя об этом не просила.       — Ей незачем меня просить.       — Хелен, она взрослая. И не деградировала. Дай ей самой решить, что ей сейчас нужно. Ты даже не знаешь, пошла ли она спать, верно? — выражение ее лица сказало ему, что он прав. Он вытащил телефон и позвонил Генри.       — Ты не знаешь, где Эшли? В медиазале? Нет, ничего не надо. Просто уточняю, — он отключился и посмотрел на Хелен. — Она марафоном смотрит "Звездные войны". Не надо ее сейчас баюкать и в кроватку укладывать. Пока еще нет. Понадобится — ты это сделаешь, а мы тебе поможем.       Магнус судорожно выдохнула и уткнулась ему в плечо, обняла.       — Пойдем, — он повел ее к постели. — И ты мне расскажешь, что тебя так расстраивает.       — Уверен, что расскажу? — Магнус рывками избавлялась от одежды.       — Уверен. Это же не новый абнормал из красного списка, которого ты недавно приобрела.       — Хорошая попытка, но нет, Никола. Я ничего не скажу тебе о новых абнормалах, из красного списка или нет       — Замечательно. Рассказывай про Эшли.       Магнус легла на разобранную постель и отвернулась от него. Тот, раздевшись, лег рядом на спину. Они помолчали, и потом Хелен монотонно пересказала ему про выбранную Эшли одежду с ее запахом, про комок, в который та постоянно сжимается — она только сегодня видела это трижды: один раз в Раю, и дважды уже в Убежище. Про растерянность во взгляде и нежелание даже пройтись по Убежищу.       Когда она замолчала, он на какое-то время задумался.       — С риском оказаться простреленным насквозь из твоего пистолета, скажу, что ты недооцениваешь свою дочь.       — Вот как? — внутри Магнус начал расти гнев.       — Да. У ее поведения есть другое объяснение. Что не умаляет того, что она пострадала и заслуживает сочувствия.       — Ты серьезно, — с удивлением поняла Магнус. — Никола, она травмирована. Это реакция страха.       — Это поведение, нацеленное на выживание, — он посмотрел ей в глаза. — Она сжимается в комок не потому, что боится, а чтобы понизить шансы быть замеченной. Сжаться — это безопаснее, это больше сна и отдыха. Внимание к запаху — из той же серии. Она привыкла ощущать по запаху приближение врагов. Если их запаха нет, значит, можно расслабиться. Она сейчас помогает сама себе не только осознать, что здесь безопасно, но и ощутить это на физическом уровне всеми рецепторами. Она умница. И ее разум сам защищает себя от перегрузок, поэтому она отказывается от экскурсий, но взялась за "Звездные войны". Она сейчас перестраивает себя, приспосабливаясь к тому, что больше не нужно тратить столько ресурсов на собственную защиту.       — Ты говоришь так, словно она объект исследования по бихевиористике.       — Тебе ее жаль. Мне тоже, — он вздохнул. — Никто не должен проходить через то, что прошла она. Но не надо приписывать ей того, что она не чувствует. И не надо пытаться предугадать ее желания — из того, что ты мне рассказала, совершенно понятно, что если Эшли почувствует необходимость, то сама придет к тебе с просьбой о помощи хоть в 3 часа ночи. Хелен, это уже говорит в тебе твоя травма, не травма Эшли.       Магнус ненавидела, когда он вот так хирургически препарировал то, что ей было близко, и тем более ненавидела, когда чувствовала, что он прав. Она набросилась на него как дикая кошка, царапая плечи и спину и вонзая зубы в ключицу. Секс был грубым и необузданным, но Хелен этого хотела, а Никола не протестовал, но и не отвечал тем же, просто позволял ей выплеснуть на себя все, что отравляло ей душу. Он был к этому готов, он даже ее провоцировал. Нет, он не любил боль, но он был вампиром, и регенерация быстро справлялась с любыми ранами, так что его это вообще не заботило. Но ей причинять боль он не хотел, поэтому играл с ней как с тигрицей, изредка пропуская удары, но большей частью наслаждаясь своей изощренной ведущей ролью.       После Хелен мгновенно отключилась, а Никола лежал рядом и смотрел на нее из-под прикрытых век. Он понял, что ему придется делить ее с дочерью, как только Хелен рассказала ему о предложении Бога. И он был не против — Эшли не была ему конкуренткой, она взрослая девочка. И Хелен, без сомнения, о ней позаботится. Но он должен позаботиться о самой Хелен. И он все для этого сделает.       Постепенно он сам провалился в сон. И проснулся от отчетливого ощущения остывшей рядом постели. Оно его не обмануло — Хелен действительно рядом не было. Взгляд на часы показал половину третьего ночи.       Тесла со вздохом спустил ноги с кровати, натянул пижаму и пошел в комнату наискосок. Разумеется, Хелен была там — она сидела в кресле рядом со спящей Эшли. Он тихо свистнул, и Хелен повернула к нему голову. Он кивком показал ей выйти к нему.       На лице Магнус мелькнуло сердитое выражение, но она встала и вышла в коридор, оставив дверь приоткрытой.       — Я никуда не пойду, — резким шепотом заявила она.       — Я и не предлагал, — вскинул брови тот. — Почему ты всегда так плохо обо мне думаешь?       Магнус оставила это без ответа.       — Тогда чего ты хочешь?       В этот момент из-за двери послышался тихий стон, и они оба заглянули внутрь комнаты, которую освещал только свет ночника. Впрочем, достаточно яркий, чтобы можно было различить беспокойно шевелящуюся Эшли.       — Она так чутко реагирует на твое отсутствие? — спросил Тесла. Что-то не вязалось. Когда Хелен сидела около дочери, она к ней не прикасалась. Ее руки свободно лежали на коленях.       Магнус молча покачала головой и проглотила комок в горле.       — Я не могу ее успокоить. Я пыталась гладить ее по голове, по спине, но она все продолжает постанывать и ворочаться. Я даже обнимать ее пыталась. Ничего не выходит. Я могу, наверное, найти способ ее разбудить, но ей нужен сон. И это не решит проблему.       — А как насчет колыбельной? — после паузы спросил Тесла.       — Я пробовала, но от этого еще хуже — сначала она успокаивается, а потом начинает плакать. Горько-горько, как ребенок. Я и напевать без слов пыталась, без эффекта. И просто говорить с ней тоже.       Тесла задумался, легонько барабаня пальцами по косяку. Потом поднял на нее глаза.       — Прикосновения не помогают, но твой голос имеет определенный эффект, — тихо проговорил он. — И это не похоже на кошмар — на страх, на ужас. Это больше напоминает беспокойство. Возможно, ей не хватает чего-то, что было у нее в Чистилище, чтобы отключиться полностью. Кстати, она сама тебя позвала?       Магнус отрицательно покачала головой.       — Нет. И она уже говорила, что не надо с ней сидеть. И даже, что в Раю она уже спокойно спала, хотя в начале ей снились кошмары. Почему там она могла спать, а здесь нет?       — Это не кошмар, Хелен. Посмотри, она ищет, за что бы ухватиться. Вспомни, что она жила где-то на кронах деревьев.       — Только не предлагай принести ей веток и устроить в постели гнездо, — огрызнулась Магнус.       — Если это принесет ей спокойный сон, то почему нет? — он ловко уклонился от ее руки. — Но у меня есть идея получше.       — Какая? — взгляд Хелен болезненно кольнул его сердце. Он был так полон надежды.       — Я думаю, колыбельная поможет.       — Я же сказала, что уже пробовала...       Никола прервал ее.       — Судя по всему, твои колыбельные вызывают у нее какие-то воспоминания.       — Она любила, когда я ей пела колыбельные, — не согласилась Магнус. — С чего ей плакать от них сейчас?       Тесла отвел взгляд. Он мог предположить, почему. Если Эшли, отчаявшись, молила, чтобы мама ее забрала из ужаса Чистилища и вспоминала, как та давала ей утешение в детстве... Спасение не приходило, и утешительные воспоминания могли перейти в боль мнимого предательства. Но он никогда не скажет этого Хелен.       — Надо отталкиваться от фактов, — сказал он. — Единственное, что имеет положительный эффект — это самая начальная стадия колыбельной. Сначала она реагирует на твой голос и успокаивается, но потом начинает плакать. Давай попробуем избавиться от второй части.       — Конечно, но как? У тебя есть идеи?       — Да. Попробуй спеть ей вот это.       И он едва слышно запел:       Заспи ме, заспи детенце       Заспи ми чедо мамино...       Магнус уставилась на него так, словно у него выросла вторая голова. Никола по-своему интерпретировал ее взгляд.       — Мама пела мне эту колыбельную, когда я был ребенком. И моим сестрам тоже, — пояснил он. — Эшли не поймет слов — не получит ассоциаций, но поймет напев.       Хелен длинно выдохнула. Никола не переставал ее удивлять. Бывало, он казался почти бесчувственным, но временами... случалось, открывал кусочек своей души. Редко и всегда неожиданно. Вот как сейчас.       — Хорошо. Я попробую, — сказала она. — Но я тоже не знаю слов.       — Я буду напевать тебе, а ты повторяй.       Она кивнула и пошла обратно в комнату, но поняла, что он за ней не пошел, и вернулась.       — Ты не собираешься входить?       Он покачал головой.       — Она почувствует мой запах. Я для нее чужак и вампир. Иди одна.       Хелен коснулась пальцами его груди и вернулась в кресло около дочери. Не прошло и половины минуты, как она услышала напевно и совершенно разборчиво:       Ну наj ни на не на       Нуу наj ни на не на, ооо...       Заспи ме, заспи детенце       Заспи ми чедо мамино       Нек расте ружа румена       Нек расте нани одмена       Ну наj ни на не на       Нуу наj ни на не на, ооо... ¹       Она слушала и повторяла за ним незнакомые слова, стараясь попадать в интонации. На втором круге этой старинной колыбельной она увидела, что Эшли заснула глубоким сном. Она продолжала петь, снижая тон, и в конце концов замолчала. Эшли продолжала спать и не шевелилась. Хелен на миг зажмурилась, смаргивая выступившие слезы. "Никола, мой гениальный Никола", — подумала она и посмотрела в проем.       Никола стоял в дверях и жестом манил ее подойти.       — Что? — подойдя, тихо спросила она. С языка рвалось повторить, что она никуда не уйдет, но она сдержалась.       — Ложись спать, — сказал он и вскинул руку, видя ее возражения. — Там, в кресле.       Магнус поколебалась и потом с сожалением качнула головой.       — Не могу. Она может снова начать метаться.       — Я подежурю и разбужу тебя, если она начнет беспокоиться.       — Ты же не можешь войти.       — Я могу отсюда все слышать. Вампир, помнишь? — улыбнулся он. — Давай, Хелен. Тебе нужен отдых, а ты проспала всего несколько часов. Слишком мало.       — Я могу пережить ночь без сна. И не одну, — из последних сил воспротивилась та.       — Можешь. Но зачем? И ты думаешь, что Эшли этого не заметит? Последнее, что ей сейчас нужно, это волна вины.       — Хорошо, — сдалась Хелен. Она потянулась и поцеловала его, а затем вернулась в комнату и свернулась в кресле лицом к Эшли. Та продолжала спать, никак не отреагировав на их с Николой разговоры и передвижения. И Хелен даже не заметила, как заснула.       Никола улыбнулся и прикрыл дверь. Потом сходил в свою комнату за одеялом и подушкой, заодно прихватил планшет, и устроился на полу в коридоре, прислонившись к двери собственной комнаты. Вампирский слух позволял ему отсюда прекрасно все слышать. Он включил планшет и погрузился в работу.       Ночь прошла в полной и сонной тишине. Уже утром он услышал шелест постельного белья и голос Эшли, что-то спрашивающий у своей матери. Никола неловко поднялся на затекшие конечности и спокойно отправился к себе досыпать. Он сделал все, что было в его силах. Неидеально, но по его расчетам, Хелен должна была получить достаточно сна, чтобы не выглядеть страдающей от депривации.       События прошедшей ночи настолько тронули Магнус, что, едва избавившись от срочных дел утром, она отправилась в лабораторию к Николе. Тот что-то тестировал там вместе с Генри.       — Привет, — она прошла внутрь.       — Привет, — откликнулся Тесла, не отрывая глаз от монитора.       — Привет, док, — поздоровался Генри. — Усовершенствованная система пожаротушения почти готова.       Магнус кивнула, она и не сомневалась, что они быстро найдут решение.       — Можно тебя на минутку? — спросила она у Николы.       — Да, сейчас, — ответил он, по-прежнему, не отрываясь от работы. Кто-то мог бы усомниться, что он вообще ее слышал и ответил не автоматически, но Хелен знала, что ее он слышит точно, даже если его разум витает в иных дебрях.       Она немного подождала, и Никола наконец удовлетворенно вздохнул и с размаху нажал "enter".       — Проверь, как все работает вживую, — сказал он Генри, а сам поднялся, разминая плечи, и отошел к Хелен. Но та поманила его из лаборатории и привела в свою комнату.       — О? — он вскинул брови и шаловливо улыбнулся. — Успела соскучиться?       — Спасибо тебе за ночь, — его улыбка стала еще шире. — За всю ночь, — со вздохом уточнила она.       Никола закатил глаза, едва заметно качая головой.       — Не за что, — он ласково взял ее лицо в ладони.       — Действия говорят лучше слов.       Они обменялись понимающими взглядами, зная, что им не обязательно озвучивать свои чувства. Он знал, что его поддержка ей помогла — сняла часть эмоционального напряжения, с которым она всегда плохо справлялась. Она, в свою очередь, знала, что может рассчитывать на его понимание — и на то, что он отвлечется от любой работы, если на карту будет поставлено ее благо. Он мог сколько угодно потворствовать своему необъятному эго, но если это было значимо, проявлял чудеса понимания. Она уже не раз в этом убеждалась, хотя каждый казался ей удивительным. И сейчас, зная, что с Эшли он на ее стороне, ей дышалось гораздо легче.       Проблема с плохим сном Эшли сошла на нет буквально за неделю. Незамысловатая сербская колыбельная смогла сделать то, что не смог целый пучок английских. Тесла про себя торжествовал.       Жизнь Эшли постепенно налаживалась. Справившись с перегрузкой, она очень быстро освоилась в Новом Убежище и присоединилась к его команде. Единственное, в чем она наотрез отказывалась участвовать, это в поисках и ловле абнормалов.       — Я слишком долго убивала других существ. Не могу за себя ручаться, — сухо улыбнулась она в ответ на удивление Генри. И на этом весь вопрос был исчерпан.       Однажды поздно вечером Тесла пересекал жилой корпус, направляясь в лабораторию, чтобы закончить стадию эксперимента, которую не успел завершить днем, и его привлек свет из медиазала. Он мимоходом туда заглянул и остановился. Перед уже пустым экраном телевизора, сидя, спала Эшли.       Никола подошел к ней и встал, уперев руки в бока.       — Юная леди, — позвал он. — Вам лучше перейти в кроватку.       Не то, чтобы он о ней заботился — Бога ради, он даже ее толком не знал и к этому не стремился — но недавно их уже постигал несчастливый инцидент, когда Эшли заснула перед телевизором и проснулась с таким криком, что всех перебудила. К счастью, последовавшие за этим кошмары быстро сошли на нет, но он не собирался рисковать повторением.       Но Эшли никак не отреагировала на его предложение.       — Эшли, — позвал он уже в полный голос.       Никакой реакции. Можно было, конечно, еще сильнее повысить голос, но Тесла склонил голову на бок, обдумывая ситуацию с другой стороны. Крепкий сон — это хорошо. Но не сидя на диване в неудобной позе.       Он смерил ее оценивающим взглядом, а потом легко поднял на руки, используя свою вампирскую суперсилу, и понес в ее спальню. Конечно, он знал, что рискует — если она проснется, то наверняка войдет в антивампирский раж, но его это не пугало. Она в любом случае была сейчас человеком и причинить ему серьезного вреда не могла.       Он донес ее до спальни, потом, держа на одной руке, открыл дверь, внес ее в комнату и аккуратно положил на кровать. Вытащил из-под нее одеяло, накрыл сверху. И полюбовался на дело своих рук. Эшли все так же беспробудно спала — он слышал ее ровное сердцебиение. Ну и славно.       Он вышел из ее комнаты, плотно притворив дверь, и направился по прерванному пути в лабораторию. Его мысли снова были полностью заняты ожидаемыми результатами эксперимента.       Чем больше проходило времени, тем сильнее отдалялся от Эшли лес, тем больше она погружалась в привычную человеческую жизнь Убежища, и тем сильнее осознавала, какое разрушительное воздействие оказала на семью и друзей ее смерть. И это было не только горе потери, но и само то, как она погибла. Она совершила самоубийство. В тот момент она об этом не думала — она вообще не могла ни о чем думать, кроме как спасти маму, пусть и ценой собственной жизни, но сейчас она осознавала, что для мамы, Генри и остальных это было именно так. Она убила себя.       Конечно, маме было тяжелее всего — она всегда тяжело переживала смерти, слишком часто ей это выпадало, но Эшли видела, как та буквально сжимается от определенного выражения ее лица или обращения. Она старалась их избегать, но они были слишком привычны, чтобы у нее это получалось. А еще мама сейчас изо всех сил пыталась облегчить жизнь ей, и временами Эшли ненавидела себя за то, что нуждается в этом утешении и его принимает. Не всегда, но временами на нее обрушивалось ощущение, что она этого не заслужила. А иногда и что чащобы Чистилища были ею заслужены. Ведь она не только своими руками причинила горе всем, кого любила, но и так беспечно сама напросилась проникнуть в самое сердце Кабала, да еще и Генри в это втянула. Она помнила эксперименты, которые они над ней проводили, и теперь понимала масштабы этой организации. Хорошо, что той больше не существовало... мама ее в этом заверила. Хотя и отказалась рассказать подробности.       Куда бы Эшли не направляла свои мысли, везде было одно и то же — она всех подвела. Это была очень болезненная мысль, ведь все вокруг считали, что она пострадала незаслуженно. И Эшли старалась на это положиться. Но нет-нет — и ее обжигало ощущение, что она совсем не невинная жертва, а волчонок, затесавшийся в стадо невинных овец.       — Ты ничего не рассказываешь о том, как жила все это время, — произнесла Магнус.       Они с Эшли сидели в ее комнате и играли в "счастливые семьи"². Еще один привет из детства, только в данном случае для них обеих. Что Хелен, что Эшли в какой-то период времени просто обожали эту игру.       — А нечего рассказывать, — вздохнула Эшли. — Ты знаешь, где я была. Там не было жизни — только я, вампиры и прочая нечисть, и мы ежеминутно пытались друг друга убить. Выживание. Думать не о чем и некогда.       Магнус кивнула. Эшли была права. Она пожалела, что вообще затронула эту тему — в этом не было смысла, прошлого не вернешь. Не заберешь своего ребенка из этого кошмара.       — Мам, — Магнус посмотрела на нее. — Не думай об этом. Я знаю, что тебе жаль меня, — Эшли криво улыбнулась. — Но я очень хочу, чтобы все это осталось в прошлом. Я хочу идти вперед, а не постоянно оглядываться назад. Я не могу. Это снова погружает меня в тот лес. Словно мне опять надо на пределе сил бороться за выживание.       Мама погладила ее по руке. Потом отложила карты и задумчиво на нее посмотрела. Эшли подобралась. Она знала этот взгляд.       — Я знаю, что ты мне чего-то не говоришь, — произнесла та. — Ты уверена, что хочешь именно этого? Я могу тебя выслушать, тебе станет легче.       — Не станет.       — Точно?       — Ты этого не заслужила, — вырвалось у Эшли. Она прикусила язык да поздно — она видела это по лицу матери.       — Что заставляет тебя так говорить? — Магнус внимательно смотрела на дочь. Кажется, они подходили к тому, что мучило Эшли где-то в глубине души. — Я не заслужила чего? Знать правду? — намеренно повернула она ее слова другой стороной.       Эшли на миг прикрыла глаза. Она снова совершила ошибку. Но может, действительно пришла пора вскрыть этот нарыв. Жить с ним было очень тяжело.       — Нет. Правду ты и так знаешь.       — Ты ошибаешься, — в глазах Магнус мелькнуло любопытство.       — Знаешь. Мама, прости меня.       — За что? — та все так же смотрела на нее, словно впитывала информацию.       — За то, что я покончила с собой на твоих глазах. За то, что подвела тебя и попалась Кабалу.       — Ох, Эшли... — у Магнус перехватило горло. — Ты себя в этом винишь? И давно?       — Не знаю, — та отвела взгляд. — Наверное, как начала приходить в себя. Я смогла вас всех увидеть по-настоящему и поняла...       — Так, послушай меня, — Магнус потянулась взять Эшли за руки, но увидела, что та инстинктивно отстранилась. — Да, мы ни разу не говорили о тех событиях. Видимо, пришло время.       — Ты действительно этого хочешь? Ты видеть не можешь, как я тебе говорю "мам"! — в горле Эшли зацарапались слезы.       Магнус сделала паузу.       — Я живу с этими воспоминаниями три года, — просто сказала она. — Разговор не принесет мне ничего нового. Давай поговорим об этом, Эшли.       Та кивнула.       — Хорошо. То, что Кабалу удалось тебя захватить... так случается. Ты всего лишь человек и совершаешь ошибки. Ты не сделала ничего особенного, чтобы сейчас себя в этом винить.       — Как и ты, — посмотрела Эшли ей вдруг в глаза. — Думаешь, я не понимаю, что ты винишь себя в том, что нас с Генри тогда отпустила?       Магнус отвела взгляд, не желая идти этой дорогой.       — Винишь себя ты, а виновата я, — закончила мысль Эшли и обняла себя руками.       Магнус с силой втянула в себя воздух.       — Думаю, мы сойдемся на том, что виноват Кабал, — сказала она. — И если мы с тобой и виноваты, то не так сильно. Мы обе не рассчитали ваши с Генри возможности.       — С этим я спорить не буду, — Эшли слабо улыбнулась, испытывая облегчение. С этим она действительно могла согласиться.       — Что касается твоего поступка...       — Самоубийства.       — Я бы многое отдала, чтобы ты этого не делала. Ты отдала свою жизнь за мою. И я тебя потеряла.       У Эшли задрожали губы. Было невыразимо больно слышать это от мамы.       — Но если ты думаешь, что я тебя виню...       — А кого? — Эшли чувствовала, что начинает плакать. И мама уже не пыталась ее утешать. — Это было мое решение!       — Вот именно поэтому и не виню, — у Магнус тоже подступили слезы. — Не было хороших решений, Эшли. Тогда их просто не было. Мы бились с превосходящим противником.       — Которого представляла я. И я довершила все то зло, которое всем принесла, еще и своей смертью. И навсегда запечатлела в твоей памяти свое лицо и обращение "мам". Я так хотела к тебе пробиться, а вышло, что только добавила боли...       — Если бы ты не пробилась, то сейчас, вероятно, здесь бы не сидела, — послышался вдруг от двери голос Николы Теслы.       Мать и дочь одновременно повернули головы и увидели, что тот стоит в дверном проеме и подпирает косяк, скрестив руки на груди.       — И давно ты тут стоишь? — сердито поинтересовалась Магнус.       — Не очень, — он отлепился от косяка и вошел в комнату, плотно прикрыв за собой дверь. — Не смотри на меня так. Я шел к себе и услышал из этой комнаты слово "самоубийство". Думаю, не трудно представить, что меня заинтересовал ваш разговор.       — Еще бы, — Магнус смягчилась, но ненамного.       — Что ты имеешь в виду? — насупленно поинтересовалась Эшли, когда стало ясно, что Тесла уходить не намерен.       — Да, я тоже не понимаю, — добавила Магнус. — Какая здесь может быть связь?       Никола подошел к ним и уселся в кресло напротив.       — Прямая, — веско произнес он, глядя на Магнус. — Помнишь первую реакцию Дина, когда ты рассказала им с Артуром про Эшли?       — Первую реакцию? — та покопалась в памяти. — Не по... О, — она вскинула голову и посмотрела на него.       — Да.       — Я не понимаю, — жалобно сказала Эшли. — Меня же Бог отпустил. Причем тут Дин?       — Именно Дин и Артур донесли до него информацию, что ты несправедливо попала в посмертие вампиров, а не людей, — объяснила Магнус, наконец оторвав взгляд от Николы. — И первое, что спросил Дин, услышав про тебя, осталась ли при тебе твоя душа, когда ты умерла.       — И Хелен смогла подтвердить, что своими глазами видела в последний момент именно тебя, — дополнил Тесла. — Не будь этого, не думаю, что они стали бы разбираться с твоей судьбой. Они бы решили, что твоей души на момент смерти уже не существовало, а значит, и спасать некого. Они оба мрачные ребята, надеждами не живут.       Хелен и Эшли посмотрели друг на друга.       — Это стоило того, чтобы ты снова была с нами, — твердо произнесла Хелен. — И тебе точно пришлось хуже, чем мне. А ты, — она хищно посмотрела на Николу, — иди-ка поближе. За то, что подслушивал, теперь с нами сыграешь. Вдвоем не так интересно.       Никола закатил глаза и громко простонал. Эшли хихикнула и посмотрела на мать. Та улыбалась — немножко мстительно, но больше просто тепло.       — Хелен! — буквально взвыл Никола, когда понял, что она серьезно. — Я не могу! Меня ждет работа, и к тому же ты прекрасно знаешь, что я терпеть не могу эту глупейшую игру Британии!       — Знаю, — зловеще подтвердила она. — Эшли, сдавай на троих.       Ближе к вечеру, не зная, что поступает точно так же, как ее мать, Эшли нашла Теслу в лаборатории. Тот полностью проигнорировал ее присутствие, но ее это не смутило.       — Спасибо тебе, — произнесла она и, встав рядом, попыталась рассмотреть на мониторе, чем он занимается.       — За что? — уточнил он, отодвигая ее локтем от своего компьютера.       Эшли подумала, как ответить. В первый момент, когда он влез в середину очень деликатного разговора, она разозлилась, чувствуя себя очень уязвимой. Но его слова буквально перевернули то, что ее мучило — во всяком случае, его часть. Освободили ее от части вины. И он сам, судя по всему, тоже ее ни в чем не винил, а она не была уверена, что сможет пережить его сарказм по такому болезненному для себя поводу.       — За то, что рассказал о первой реакции Дина.       Тесла наконец оторвался от экрана и посмотрел на нее.       — Не за что, юная леди, — произнес он после паузы, наградив ее задумчивым взглядом. И снова вернувшись к работе, ворчливо добавил: — Хотя я предпочел бы, чтобы ты выразила свою благодарность несколько раньше, избавив меня от участия в ваших с Хелен играх.       Но Эшли почти его не услышала. Обращение "юная леди" что-то расшевелило в ее воспоминаниях. Он уже так ее называл, но в этот раз перед глазами возникла картинка: запертая в своем сознании, она шла на мать, обнажив когти, а Тесла перегораживал дорогу, заслоняя ее мать собой. "Манеры, юная леди". Она беспомощна была помешать своему телу напасть на него, но помнила, как отбросила его, полоснув когтями, и он упал. А следом пришли и другие воспоминания — более ранние, судя по яркости. Она лежит на койке в медблоке Убежища, и он садится рядом, что-то ей говорит, потом делает укол, и боль уходит.       — Эшли? — услышала она вопросительный голос Теслы.       — Я помню, — она перевела на него глаза. — Я помню, как ты вкалывал мне что-то... обезболивающее. В медблоке. Когда все началось.       Тесла моргнул и нахмурился.       — Ты была без сознания.       — Нет, — Эшли тяжело переглотнула. — Не была. Мое сознание было уже заблокировано, я — которая была уже не я — только притворялась, но я все помню.       — Да, я вколол тебе тогда препарат, чтобы блокировать болевые ощущения — у меня было впечатление, что ты испытываешь боль, хотя сознание и отсутствовало, — сказал Тесла. — Я решил, что это не помешает. Что еще ты помнишь?       — Не только это. Помню, как пыталась тебя убить. Сначала пыталась напасть на маму, потом ты перегородил мне дорогу, и я смела и тебя... Почему я тогда так плохо боролась! Я же смогла в конце концов перехватить контроль! Почему не тогда! Я могла маму растерзать! Во мне было достаточно силы, чтобы растерзать всех! — она чуть не захлебнулась внезапными слезами.       — Тебе бы никто этого не позволил, — возразил Тесла. — Мы не были против тебя беспомощны, не придумывай. И это была не ты. Не твое сознание.       — Ты была одержима, зачем ты себя винишь? — внезапно ворвался в их спор голос Алекса.       Эшли и Тесла к нему обернулись. Как оказалось, он сидел в самом углу лаборатории со своим ноутбуком. Никола напрочь позабыл о его присутствии. Он лишь расплывчато помнил, что тот пришел в лабораторию делать очередное задание потому, что, как он заявил: "Генри там что-то опять паяет, и находиться в его обществе решительно невозможно". Никола дал добро в обмен на обещание, что тот не будет ему мешать. Алекс добросовестно этого придерживался. Вплоть до сего момента.       — Одержима? — Эшли отерла глаза, пытаясь с собой справиться. — О чем ты?       — Ну, может, не в прямом смысле — твое сознание вроде бы не демон захватывал, но, насколько я понял, это было аналогично.       — Демоны могут захватывать сознание? — заинтересовался Тесла.       — Могут вселяться, да. И тогда полностью подавляют волю, — Алекс перевел глаза на Эшли. — С этим невозможно бороться. Очень редко кто может хоть на минуту восстановить контроль, а уж удерживать долго никому не под силу. Ты видела моего брата — он сильный воин. Но он не смог побороть не то, что демона — даже адского призрака, когда тот в него вселился. Дину даже пришлось в него стрелять.       — Стрелять? — удивился Тесла. — Он стал настолько опасен, что Дин хотел его убить?       — Нет. Железо изгоняет призрака. Дин изгнал его из моего брата при помощи пуль, — пояснил Алекс и снова обратился к Эшли: — Не вини себя. Если ты смогла хоть когда-то пробиться, ты и так сделала больше, чем большинство.       — Это Артур тебе рассказывал? — уточнил Тесла.       — И он, и Дин. Когда-то и у меня были такие же вопросы, хоть я на своей шкуре ничего подобного и не испытывал, — Алекс инстинктивно поежился.       Он посмотрел на Эшли, которая, казалось, все еще колебалась, и потом предложил:       — Хочешь, я за Арти схожу? Он тебе из первых рук расскажет.       — В меня не вселялась нечисть. Может, я могла больше.       — Вот и сравните впечатления, — Алекс отложил ноутбук и встал. — Сейчас я приведу его, только у мисс Магнус отпрошусь.       И он исчез за дверью.       Эшли смотрела на Николу и вспоминала, как он совсем недавно нес ее на руках в спальню. Она не совсем спала — вернее, немного проснулась в процессе. Ее обостренное обоняние уже возвращалось к норме, но пока еще оставалось сильнее обычного, и она в полусне уловила его запах. Человеческий, не вампирский. И к тому же, смешанный с запахом ее родной матери. Она и раньше догадывалась, какие у них отношения, поэтому открытие ее практически не удивило. И не рассердило, если на то пошло. Тесла давал маме необходимую поддержку, она это видела, и с какой стати ей что-то портить между ними? Он вел себя по отношению к ней вполне адекватно, в отцы не лез, да вообще не интересовался ею, по большому счету, что было ей очень на руку. Они сохраняли обоюдный нейтралитет, но Эшли чувствовала, что если бы у нее возникли проблемы, с которыми она не смогла бы прийти к матери, она могла бы обратиться к нему. У нее не было такого барьера, и она почему-то не сомневалась, что он поможет.       — Я думаю, мне выпал неплохой отчим, — вдруг сказала она и посмотрела в глаза Николе.       — Ого, не думал, что ты познаешь отцовство раньше меня, — присвистнул только что вошедший Генри. Он не был слепым и видел, как изменились их с доком отношения.       Тесла в ответ негодующе фыркнул. Они что, совсем с ума сошли? Какой из него отец или отчим? Да, они с Хелен вместе. Но Эшли он знать не знает и не испытывает к ней никаких родственных чувств. Эшли — это просто часть Хелен. Всегда была и всегда будет, даже когда считалась мертвой. Он это знал и не хотел, чтобы Хелен страдала. И, кроме того, сейчас ему было жаль Эшли просто как пострадавшую девочку. Он лишь старался решать проблемы по мере их поступления и не более.       Он посмотрел на дочь Хелен и понял, что, кажется, она это и понимает. Ее взгляд словно говорил: "Меня полностью устраивает все, как есть. Именно за это я тебе благодарна". И он, слабо улыбнувшись, кивнул. И получил в ответ точно такой же кивок и улыбку.       — Ребята, я понимаю, что вы только что официально стали семьей, — Тесла издал тихий, но угрожающий рык, а Генри без всякого уважения растянул рот в ухмылке. — Но вы не в курсе, где Алекс? Я отпустил его сюда заниматься, а его, кажется, след простыл.       — Он пошел к Хелен отпрашиваться в Рай, — сообщил Тесла, снова поворачиваясь к компьютеру. — Нужно решить один психологический казус.       — О-о. Ну, тогда пришли его ко мне, когда вернется, — и Генри снова растворился в коридоре.       Эшли оглядела лабораторию и решила, что не хочет ждать здесь.       — Я буду у себя, — сообщила она Тесле, услышала ответное хмыканье, и ушла к себе в комнату, наконец оставив знаменитого сербского гения в блаженном одиночестве.

* * *

      Алекс с некоторым недоумением шел по Замку в поисках брата. Принадлежавшая Арти часть значительно преобразилась: в ней теперь витал дух чего-то очень знакомого. "Казино Рояль" всплыло в голове. Интересно, что Арти затеял? И главное, с кем? Алекс ведь нагрянул без предупреждения.       Артур обнаружился в новом тире, где стрелял из семимиллиметрового "вальтера" по классическим целям.       — Воу, — Алекс обозрел брата в облике, сильно смахивающем на Джеймса Бонда. — Решил устроить "бондианскую" вечеринку?       — Привет, — Артур вопросительно вскинул бровь. — Что случилось?       — Ничего, но Эшли нужна твоя помощь.       — Какая? — Артур положил пистолет и вышел из тира.       Озадаченный Алекс пошел за ним. По ощущениям, в Замке никого не было. Не вечеринка, но что тогда?       — Она винит себя за то, что не смогла пробиться через чужую волю. Ну, до того, как умерла. Точнее, она пробилась, но только в самый последний момент. Объясни ей про то, что это в принципе очень непросто. Ты же был одержимым. В нее призрак, правда, не вселялся, но думаю, все аналогично.       — Я могу, но ты ведь все это ей уже рассказывал?       — Да, но я сам-то не переживал. Только по рассказам знаю.       Они вошли в помещение, где раньше вдвоем играли в настолки — сейчас оно больше походило на конференц-зал.       — Арти, что происходит? Почему ты решил все изменить? Я что-то тебе сделал?       Артур странно на него посмотрел.       — С чего ты взял, что я изменил интерьеры в пику тебе? Просто мне захотелось. Мне всегда нравилась "бондиана". Моя работа временами очень на нее походила.       Алекс открыл рот... и закрыл.       — А почему ты раньше не говорил? Мы ведь могли... — он остановился. — Ты решил сделать это для себя, не для нас.       Артур спокойно кивнул.       — Ты живешь своей жизнью в Убежище. Я своей — здесь. Наши жизни больше не единое целое. Но никто нам не запрещает иногда их пересекать. При желании.       Алекс задумчиво посмотрел на брата. Видимо, тот был прав. Жизнь в Убежище полностью его захватила, она стала его жизнью, и ему больше в голову не приходило тянуть в нее Арти. Но сейчас ему было грустно. Словно он потерял что-то дорогое.       — Мы все равно те, кто мы есть, Александр Кетч, — прозвучал голос Артура. — Братья. Близнецы. Этого никому никогда не изменить, называю я тебя Александром или Алексом. — Алекс улыбнулся. А Артур добавил: — Кстати, ты был прав.       — В чем? — с любопытством спросил Алекс.       — Я понял, что ты имел в виду, когда говорил, что у тебя не было сложностей узнать меня взрослым. На своем опыте понял.       — Я вроде не так уж изменился, мне же не тридцать, — Алекс даже посмотрел на себя, чтобы убедиться.       — Но и не тринадцать. Видно, длительный перерыв так подействовал. Я сейчас увидел тебя другим, но одновременно тем же самым.       — А это логично, — вдруг понял Алекс. — Мы же здесь души — мы узнаем друг друга не по внешности, а душой.       Уголки рта Артура поползли вверх.       — Да, я уже догадался, — и он посмотрел на своего брата-юношу с непривычной внешностью. — Ладно, пошли. Дам консультацию по поводу того, какого быть одержимым, — он скривился. — Не самые мои приятные вспоминания.

* * *

      Против его собственных ожиданий, разговор о запертости сознания не был тяжелым. Ему оказалось достаточно упомянуть пару-тройку небольших деталей, которые свидетельствовали, что он когда-то пережил то же самое, и Эшли поверила его словам — поверила, что сделала все, что могла, чтобы пробиться. Однако следом она задала совершенно неожиданный для него вопрос про Чистилище.       — Нет, — категорически отверг он ее предположение, что она могла заслужить "отправку" туда. — Это абсолютно невозможно.       — Почему? Я ведь творила зло.       — Во-первых, не ты. Ты не можешь нести ответственность за действия, которые не выбирала сознательно. И во-вторых... Я думал, тебе это прояснили, но Бог, кажется, решил, что это излишне, а зря, — Артур откинулся в кресле и положил ногу на ногу. — Эшли, что бы люди не совершили, они не должны попадать в Чистилище. Никогда. Оно для вампиров и левиафанов, которые туда попадают автоматически — творя зло, они подчиняются своим инстинктам, у них нет свободной воли. Что касается людей, то они проходят посмертную оценку своих поступков, и в зависимости от результатов, их отправляют либо в Рай, либо в Ад. А тебя мало того, что из-за измененной генетики сочли вампиром, так ты не получила даже справедливой оценки своих поступков. На тот момент, — добавил он, видя, как с лица Эшли исчезают все краски. — В основном, в этом состояла допущенная к тебе несправедливость. Ты ни при каком раскладе не могла попасть в Чистилище. В Ад — могла. И, кстати сказать, еще можешь. Если дальше насовершаешь достаточно для этого грехов. Но на данный момент решением посмертия тебя направили в Рай. По-моему, это уже само по себе достаточно оценивает то, что ты сделала и чего не сделала.       Эшли молча кивнула, боясь, что снова расплачется. Она не любила лить слезы, а но в последнее время постоянно на них срывалась. Она искренне надеялась, что это вскоре прекратиться.       — Бог счел тебя несправедливо пострадавшей, Анубис взвесил твои поступки и решил, что ты заслуживаешь Рая. Перестань уже думать об этом, а? — попросил Артур.       — Я постараюсь. Спасибо, что пришел из самого Рая, чтобы меня утешить, — она улыбнулась ему.       — Пожалуйста, — Артур поднялся, и Эшли пошла его провожать.       Но по пути Артура перехватила Хелен.       — Я хочу с тобой поговорить.       Артур удивленно посмотрел на нее, но пошел следом в ее кабинет. Магнус не пригласила его сесть, просто подвела к окну и прислонилась к стене.       — Я тебя слушаю, — Артур прислонился к стене с другой стороны и скрестил на груди руки.       — Не мог бы ты узнать для меня судьбу одного человека, который попал в Ад?       Артур поморгал и опустил руки.       — Судьбу? Ты хочешь знать, что с ним делает Ад?       — Нет-нет, — Магнус замотала головой. — Я хочу узнать, находится ли он в Аду.       — Но ты утвердительно...       — Я знаю, что путь в Рай ему заказан.       — Иными словами, ты хочешь узнать, жив он или умер, — Артур испытующе посмотрел на нее. — И о ком мы говорим? Бывший любовник?       — Последний из нас, Пятерых, — Хелен переглотнула и посмотрела ему в глаза. — Его зовут Джон Друитт.       — Друитт? Знакомая фамилия... Постой. Джон Друитт как Монтегю Джон Друитт? Джек-Потрошитель? — у Артура глаза полезли на лоб. — Он был пятым в вашей группе?       — Да. И для справки: он не был таким до того, как кровь Источника его изменила.       — Он стал Джеком-Потрошителем после укола кровью древних вампиров? — не поверил Кетч.       — Я больше века так думала, но потом выяснилось, что всему виной электрический элементаль, которого он подцепил, когда практиковался в своем даре телепортации.       — Понял. "После" не значит "вследствие", — кивнул Артур, пытаясь уложить в голове информацию. А потом его глаза вспыхнули пониманием: — И еще он отец Эшли, верно? Вот почему Тесла так тщательно старался не называть его имени. Я помню, он сказал, что родители Эшли — оба с кровью Источника. И дар телепортации, который был у нее.       Магнус кивнула.       — Да, Эшли моя дочь и Джона. Только дар телепортации у нее в жизни никак не проявлялся — его вытащили из латентного состояния, когда насильно изменяли генетику.       — Ты его любишь.       — Любила. Долго и мучительно. Сейчас уже нет. Но я хотела бы знать, где он. Ты мне поможешь?       Артур задумчиво потер подбородок.       — Ну, полагаю, я могу сходить в Ад и там уточнить. В Раю возможности нет, а в Аду у меня есть знакомства.       — Не буду даже спрашивать, как ты их приобрел, — осторожно заметила Магнус. — Спасибо.       — Я сообщу, как только что-то узнаю, — кивнул Кетч и, нажав на "часы", вспышкой растворился в воздухе.

* * *

      Ад. Кабинет Кроули       — Мистер Кетч, вам здесь не справочное бюро. Это закрытая информация.       Кетч скучающе пожал плечами.       — Я полагаю, ваша матушка без проблем сообщит мне все, что нужно. Вы очень хотите, чтобы я спросил у нее?       Кроули недовольно на него посмотрел, поколебался и потом все-таки со вздохом полез в компьютер.       — Год?       — 2012-ый.       Кроули нажал несколько кнопок и нахмурился. Потом еще пощелкал мышкой.       — Такого не числиться. Повторите-ка имя.       — Монтегю Джон Друитт.       — Нет, увы для вас, — Кроули злорадно посмотрел на Кетча. — Не повезло. На 2012 такого в Аду нет.       — Это все, что я хотел узнать, — растянул губы Кетч в своей самой любимой улыбке ибо никакая другая Ада была недостойна. — Спасибо за помощь, обязательно замолвлю за вас словечко перед Ровеной.       Он скрылся за дверью, а Кроули с чувством выругался на гаэльском.

* * *

      Новое Убежище, текущее время       — Эш, можно тебя? — заглянул к Эшли Генри.       — Конечно, — она легко поднялась с кровати и вышла к нему. — В чем дело?       — Я хочу кое-что тебе показать, — он поманил ее пальцем.       Генри привел ее куда-то к складским и техническим помещениям жилого корпуса.       — Только не злись, ладно? — нехарактерно серьезно попросил он и отпер электронным ключом одну из комнат.       — Надеюсь, ты там не заныканного щенка прячешь?.. — начала Эшли, входя в комнату, но стоило ей увидеть, что внутри, как у нее буквально остановилось дыхание.       — Воу, — с трудом выдохнула она, оглядывая все помещение.       Это действительно был склад, полный вещей и коробок. Но одновременно его можно было бы назвать и "дырой в прошлое". Все, что в нем находилось, имело отношение к ней. Вещи, отдельные предметы мебели, всякие мелочи, вплоть ее расчесок и заколок. На всем этом лежал толстый слой пыли.       Эшли безмолвно обернулась к Генри, прося объяснений.       — Когда док посветила меня в свой план уничтожить Убежище в Старом городе и перебраться сюда, я был в шоке. Я не хотел терять дом, в котором вырос, понимаешь? — Эшли кивнула. Это было то, что она сама чувствовала, когда узнала от мамы, что того особняка больше нет. — И я стал перетаскивать сюда все, что хотел спасти.       — И среди прочего то, что осталось... после меня, — поняла Эшли.       — Да, — он вздохнул. — Разумеется, это просто вещи. Но мне была невыносима мысль, что они будут попросту уничтожены. Я хотел, чтобы они... были. — Эшли кивнула. — Ну, а когда ты вернулась, я подумал, что ты, может быть, захочешь что-то из них забрать. Из той жизни. А остальное мы выкинем. Ведь теперь у нас есть ты, — он улыбнулся, явно испытывая облегчение, что она на него не сердится.       Эшли прошлась по скопищу своих старых вещей и потом обернулась к Генри.       — Поможешь разобрать?       — Естественно! — заулыбался тот. Но в этот момент сработал сигнал на его мобильнике. Он посмотрел, из-за чего сработало оповещение и виновато на нее глянул. — Но только не сейчас. Тесла опять что-то в системе пожаротушения подкрутил. Надо пойти проверить, не устроят ли его новшества нам пожар.       Эшли фыркнула, а Генри, убегая, сунул ей электронный ключ.       — Только запри за собой, ладно?       — Конечно, — Эшли сунула ключ в карман, плотно закрыла дверь и стала изучать спасенные вещи, одновременно прикидывая, что из них вернет себе в комнату. Запасливость Генри сделала ей неожиданный подарок. Смесь старого и нового, что может быть лучше для успокоения души?       Хелен сидела за столом у себя в кабинете и думала над тем, что сообщил ей Артур.       Джон был жив. Хорошо это или плохо? Пожалуй, хорошо, все-таки решила она. Что бы он ни делал, как бы она к нему ни относилась, Ада она ему не желала. Хотя одновременно это означало, что, возможно, он сейчас где-то лишает жизни людей. Она глубоко вздохнула. Во всяком случае, сейчас она хотя бы знает, что надо быть настороже. Но это было для нее привычно. Она так жила много лет.       Магнуса сдула упавшую на лоб прядку и вернулась к работе.

* * *

      Вернувшись в Рай, Артур обнаружил в своей "бондовской" гостиной Дина.       Винчестер развалился на изысканном диване и кидал теннисный мячик в висящую на стене картину о Трафальгарской битве.       Артур перехватил мячик в полете. Дин уже не в первый раз очень небрежно относился к этому символу "Скайфолла" и старался перекосить полотно.       — Что ты здесь делаешь?       — А ты где был? — вместо ответа спросил Дин, и брови Кетча невольно поехали вверх.       — Не думаешь, что это не твое дело, Винчестер?       Дин закатил глаза.       — А ответить?       — А последовать известным пешим маршрутом?       Выдержав серьезное выражение лица, они оба прыснули.       — Любопытство сгубило кошку, Дин. Тебе это известно?       — Ага. Так куда мотался?       — В Убежище, — сдался наконец Кетч. — Консультировал по вопросу одержимости.       — Серьезно? — изумился Дин.       — Более чем. Эшли перед смертью пережила нечто подобное.       — В общем-то, у меня в этом деле больше опыта, чем у тебя, — нахмурился Дин.       — Ей нужно было осознать, что она не виновата в невозможности вернуть контроль, а не почерпнуть твоего богатого опыта на тему, как быть сосудом архангела Михаила.       Дин поморщился, он терпеть не мог вспоминать этот опыт.       — Меня иногда тянет на всякий случай предупредить Убежище не связываться с ребятами с перекрестка, — произнес он после паузы. — Но это...       —... вмешательство в историю, — кивнул Артур.       — И это, и Тесла тогда точно пойдет в поисках демонов изучать все перекрестки в радиусе сотни километров.       — Я не понимаю, почему Джек ничего не объяснил Эшли, — сказал Артур, садясь наконец рядом с другом.       — У меня есть на то причины, — неожиданно раздался знакомый голос, и Дин с Артуром подскочили на месте. В кресле напротив них сидел Джек. — Она вернулась в человеческую жизнь со всеми ее проблемами и ответственностью за прошлые поступки.       — Ты не думаешь, что это несправедливо по отношению к ней? — нахмурился Дин. — Не ее вина, что она попала в этот замес с Чистилищем.       — Ее переживания с ним и не связаны. Только с ее собственными поступками перед смертью.       Дин оглянулся на Артура — тот пожал плечами и кивнул.       Они посмотрели на Джека, а потом друг на друга. У обоих в глазах был один и тот же вопрос. "Джек что-то хочет нам сообщить?"       Но Джек откинулся в кресле и с интересом оглядывал гостиную в стиле Джеймса Бонда.       — Я так и не досмотрел эту франшизу, — с сожалением сообщил он. — Надо будет снова взяться.       Дин фыркнул — все-таки в Джеке оставалось много от мальчика-нефилима, которого он когда-то знал.       А Джек, не меняя выражения лица, продолжил:       — Я смотрю, вы сдружились с Хелен Магнус и Николой Теслой. Принимаете в них живое участие.       Дин и Артур разом напряглись. Если Джек им сейчас ограничит общение с Убежищем...       — Нет, — покачал головой тот, отвечая на их мысли, которые, разумеется, с легкостью мог читать. — Они оба по своей сути исключение из правил, и кроме того, в Убежище сейчас находится мой ангел и райская душа. Ограничение контактов не приведет ни к чему хорошему.       — Ты считаешь исключением и Хелен? — уточнил Артур. — Почему? Из-за ее долгожительства?       — И да, и нет, — Джек скрестил руки на животе. — Помните, с чего все началось? Это было ваше первое дело, и в результате вы убедили меня вернуть жизнь умершему Николе Тесле.       — Разве это забудешь, — кивнул Дин. — Но к чему ты клонишь?       — Еще тогда, слушая ваши аргументы в защиту Теслы, я решил, что не стоит ничего делать наполовину. Воскрешение человека слишком важное дело, — Джек на время смолк. — Я решил даровать Тесле бессмертие. — И он уточнил, видя возражение Дина: — Бессрочное право на воскрешение. Он может воскресать сколько угодно раз, пока этого хочет.       — А Хелен? — спросил Артур.       — Да, это касается и ее тоже. Она сделала слишком важное открытие относительно Системы и абнормалов, и кроме того, отчасти причиной воскрешения Теслы было ее горе. Было бы нечестно даровать ему полное бессмертие с возможностью ее потери. Как и наоборот. Им обоим предстоит долгая жизнь. Гораздо дольше, чем они сейчас думают.       Друзья не могли не улыбнуться. Конечно, бессмертие — не идеальный подарок, но с минусами и Магнус, и Тесла уже знакомы.       — Однако, — вновь заговорил Джек, и в его голосе отчетливо зазвучали предупреждающие нотки. — Ни Никола Тесла, ни Хелен Магнус не должны об этом знать, иначе это изменит их восприятие жизни. Пусть думают, что все же смертны. Тем более, что они не обязаны воскресать — они могут, если хотят, но это их право, а не обязанность. Пусть все идет своим чередом, а вы держите рот на замке.       — Могила! — поклялся Дин, а Артур одновременно сказал: — Мои губы скреплены печатью.       — Не забывайте об этом, — Джек встал и посмотрел на Артура. — И еще о невмешательстве в историю.       — Я помню, — кивнул тот. — И не сказал Хелен ничего, что могло бы ее нарушить.       — О чем это вы? — встрепенулся Дин.       Уголки губ Джека слегка приподнялись.       — Мистер Кетч предпринял небольшое путешествие в Ад из-за просьбы мисс Магнус, — он привычным жестом махнул рукой и растворился в воздухе.       — Консультация по одержимости, значит? — Дин расплылся в ехидной улыбке. — А потом к Ровене заскочил, да?       — И что? — пожал одним плечом Кетч. — Хелен попросила меня кое-что выяснить, и я выполнил ее просьбу.       — Да ничего, — Дин захихикал. — Просто ты как-то упустил этот небольшой нюанс, когда мне рассказывал.       Артур мученически вздохнул.       — Лучше б Джек нам новое задание принес.       — Да, но это тоже хорошая новость. Конечно, мы не потеряемся — всегда можно соединить участки в Раю, но я никому не желаю умереть, — Дин посерьезнел. — А когда они устанут, мы всегда сможем сказать, что они могут и умереть. — Он щелкнул Артура по рукаву. — Чего я не понимаю, так это, почему ты не наведываешься к ведьме почаще.       Тот качнул головой.       — Ошиваться в Аду — это не для меня, даже временно. Изредка заглядывать — в самый раз. Ровена, кстати, такого же мнения.       Дин дружески хлопнул его по плечу. Не то, чтобы он понимал, что эти двое вообще друг в друге нашли, но нежелание болтаться в Аду — это он понимал отлично.