unfeeling?

26.03.20 "3 года назад" В коридоре школы, о все стены бились громкие разговоры, вздохи сонных школьников, а иногда и преподавателей. Хван Хенджин, забившись в угол у входа в санузел, напряжённо набирает наизусть выученный контакт в телефоне. Обычно именно в этом корпусе бывает мало людей, да и урок уже начинался. Одиннадцатый класс — большая ответственность и не менее большая дыра. Все предвкушая взрослую, самостоятельную жизнь, готовятся к экзаменам, слушая поддержку родителей, друзей. А Хван Хенджин отчаянно ждёт ответа на звонок от своей матери, чтоб наконец узнать, где она и не умерла ли с очередной пьянки с незнакомцем под ручку. Снова. Он чуть раньше вкусил период, который называют "взрослой жизнью". Изо дня в день, прося арендодателей дать им хоть неделю, и тогда они все выплатят. "Они" было сказано слишком преувеличено. Мать Хвана всю жизнь бегала за деньгами. За любой воной, экономя на себе, на здоровье, и даже на сыне, но никогда не экономя на пьянках. Принцип жизни был таков — утром она работает, хватаясь за любые лёгкие и грязные деньги, а ночью тратит их на ещё более грязные вещи. Она таким образом убегала от реальности, от этого мира — по-своему. Так, в один из проклятых дней и появился Хван. Человек, от которого он получил эту фамилию, ушел ещё на шестом месяце беременности его так называемой матери. Хенджин до ужаса боится стать таким же. "Яблоко от яблони не далеко падает."—любимая фраза матери, которую она с самоиронией пересказывала сыну, каждый раз, когда у них разворачивались споры, уничтожая его морально уже с тех пор. Хван ставит телефон в карман, судорожно дёргая ручку в санузел. Нужно просто остыть. В коридоре было достаточно тускло и темно, как и в его жизни, поэтому зайдя, в глаза сразу острым ножом ударил свет из окна, на подоконнике которого беззаботно красовался силуэт. Хенджин не понимает почему, но он сразу остановился, разглядывая парня, всматриваясь в каждую деталь, не понимая, кто наложил фильтры как в соцсетях, на его блеклую картину жизни. Ким Сынмин сидел поставив ногу на ногу и что-то читал. Взгляд Хвана скользил по его ногам, на которых были узкие джинсы с потертыми коленками. Выглядит так просто, но почему то нравится, до дрожи на кончиках пальцев нравится. Когда он поднял голову, почувствовав на себе взгляд, Хенджин только похлопал глазами. Смотря на ангела, редкая улыбка сама проглядывается, хоть ангел и смотрит с недоумением, но по доброму. "Подростковая влюбленность" — именно так называется этот период, который для такого человека как Хван, казался слишком далёким. —У меня что-то на лице? —Нет,—улыбка сошла на нет,—Просто.. вид красивый. Тут резко вспомнилась цель его визита. Он в два шага подошёл к умывальнику, и с помощью холодной воды, попытался прийти в себя. Он слишком идеализирует незнакомца. Ким в свою очередь поворачивается назад в поисках красивого вида, но все что он видит — ветви деревьев. Теперь об этом уже поздно думать. Дверь быстро захлопнулась и этот тип ушел. —«Забавно..» Тишину разбавил звук уведомления на телефоне. "Ты где? Давай быстрее, я жду." *** Образ из головы не выходит, оставляя приятные и странные ощущения внутри. Нет, Хван явно не из тех людей, что так разбрасываются вниманием, и часто заводят знакомства. Не заводит, но и одиночество не переносит. Просто не хочет в людях разочаровываться. И нет, не потому что абсолютно все плохие, а потому что люди не его, не те, что готовы быть с ним, а он с ними. Хоть он и знал Сынмина достаточно давно, часто наблюдая за ним на уроках, восхищаясь его ответами, но что-то ёкнуло именно сейчас. Захотелось забрать, поставить на верхнюю полку и смотреть, слушать, разговаривать, никому не позволяя приблизиться к ангелу. «Сердце у него..красивое.» Но он знает, что разочаруется. И это в очередной раз доказывает, через неделю видя, как "его" ангела за школой прижимает к себе какой-то парень. У него забрали то, что ему никогда не принадлежало, и как на это злиться? Что надо чувствовать в этот момент? Люди не постоянны. —«Нужно оставить.» *** 04.07.23 Хенджин сжимает оголённую талию в руках, ощущая и наслаждаясь тем, насколько его его руки могут обхватить ее. Он прижимает Кима все ближе к раковине, постепенно набирая темп. —Блять, ты такой крошечный Мин..—шепот остаётся на холенной коже висков, и Сынмин тихо стонет, прикрывая рот рукой. Все же они помнят, что находятся в институте. —За-заканчивай..—давясь своим же стоном, выдает младший, сильнее хватаясь за раковину. Руки предательски соскальзывают.—Нас засекут.. По всему помещению раздаются звуки соприкосновения двух тел об друг друга, сопровождающиеся тихими, почти беззвучными вздохами. Они тонут в друг друге, забывая обо всем на свете. Хван выходит из дрожащего от возбуждения тела, дыша прямо в затылок.—Прости, я тебя испачкал. —Я тебя ненавижу Хван Хенджин..—Сынмин старается прийти в себя, прыснув в лицо холодную воду из под крана. Хенджин кинул короткий смешок и прикоснулся губами об висок Кима. Это уже стало его привычкой, но младший привыкнуть не может, когда по телу будто электричество пропускают. Приятно. —Я тебя тоже ненавижу. *** Парни выходят из туалета, но никто не спешит расходится. Студенты уже давно в аудиториях, и эта тишина только накаляет неловкую атмосферу. —Есть планы на вечер?—Хван поправляет свой ремень, смотря на Кима. —Ты на свиданку меня зовёшь?—Сынмин не догоняет к чему это, но догадывается,—Если все ради секса, то просто приходи в любое время. Не нужно делать это под предлогом. —Я заеду в восемь. Будь готов.—Хван развернулся и ушел, будто с ним больше никого не было. Сынмин не понимает его, от слова совсем. Их каждодневные встречи, заканчиваются не самыми святыми сценами, которые приносят удовольствие обоим. И казалось бы, что может быть не понятно в их животном желании? Да то, что поведение Хвана слишком странное, и в какой-то степени.. трепетное? —«Чушь..в таком случае, он бы не ставил подобное условие.» Понимать его и сил нет, поэтому Ким забирает свои вещи и плетется на пару. *** Ким Сынмин терпеть не может перемены. Кругом суета и отсутствие концентрации жутко бесит. Из под тонких пальцев рук то и дело раздается клацанье механической ручки, а когда он пытается что-то ею зарисовать, получается совсем не то, что должно. —Сынмин, все хорошо?—Ян заметил нахмуренные брови друга,—Тебя будто трахнули, В точку. Было бы смешно если не было б правдой, и Ким бы соврал, если б сказал, что был против. Чонин приглянулся к каракулям старшего. Не сразу можно разглядеть, но он отчётливо видит там только лишь одного человека,—Ого, это Хенджин? Неужели правда понравился?—зрение художника не подводит. Сынмин и сам остался в ступоре, когда до него дошло, что он действительно нарисовал черты Хвана.—«Блять.» —Это просто совпадение. —Ну ну.. по тебе не скажешь Мин. Ким только взгляд отводит. —Пойдем на крышу, проветришься, а я покурю. —После таких походов, я весь день пахну сигаретным дымом.—возмущается Сынмин, но все же встает со своего места. —Да ладно тебе, ты вчера им с утра пах, хотя меня тогда с тобой не было. Я думал ты курить начал, Хван Хенджин — первый кто крутится в мыслях. Этого парня слишком много за последнее время, даже тогда, когда его нет рядом. В то утро он курил на балконе, пока Сынмин собирал свои вещи, потому что находился в квартире старшего. —Я просто проходил мимо заднего крыла института, сам знаешь.. какие там персоны. Парни поднялись по лестнице, ведущей к проходу на крышу. Прохладный ветерок бьёт в лицо, им давно надо было сюда прийти. За такие идеи Сынмин и любит Яна. Он как глоток свежего воздуха, как тот самый лучик, который не даёт погрязнуть во тьме. Когда-нибудь, он поблагодарит его за все, а пока, просто посмеётся с того как тот отчаянно пытается зажечь сигарету, новой зажигалкой, которой хвастался утром. Глаза шатена мельком замечают силуэт, силуэт который не хочется видеть. Ноги задрожали, а ладони запотели. —«Это Дживон..?» Парень кинул тлеющий окурок на пол, после наступив на него, он поднял глаза. Их глаза встретились. Одни полные страха, а другие.. один бог знает, о чем сейчас думает этот человек. На лице появилась лишь лукавая, мерзкая улыбка, прячущая в себе намерения дьявола. —Мин? —Пойдем отсюда.—Чонин заметил как глаза друга забегали, когда он схватил его за руку и отвёл к лестнице.—Все в порядке, просто уйдем поскорее.. Ян взглянул назад, сразу же узнав в парне бывшего Сынмина.—Ты из-за Дживона? Сынмин молчит как убитый. Он бы предпочел быть убитым, чем знать что этот человек все ещё существует. Ухмылка из головы не выходит. —Я думал ты знаешь, что их перевели на практику, вроде.. на два-три дня.—У него в сердце не спокойно, когда видит такого Сынмина, но Чонин уже привык. Он знает лишь то, что они с Дживоном разошлись на плохой ноте, и больше ничего. Сынмин так же молчал на всех допросах друга.—С тобой сегодня явно что-то не то. —Пойдем, скоро пара начнётся..—Сынмин искусно, по его мнению уходит от разговора, как это обычно делает и направляется в класс. Чонин с недовольством за ним плетется. —Честно скажи, сердце ёкнуло когда его увидел? У меня всегда так с бывшим, совсем чуток, но доста.. —Не слишком ли много у тебя бывших было чтоб так говорить, Ян Чонин? —Пф.. да захлопнись. Не так уж и много.. *** 19:23 Дом. почему то в последнее время он не так уютен. Казалось бы, все те же четыре станы, вентилятор в углу, и чертовски много цветов. Сынмин любит поливать их, осознавать что он нужен им, даруя жизнь. Но при этом сам чуть ли не мертвый. Именно для таких моментов и созданы аромасвечи. Он бегает глазами по комнате, вечно спотыкаясь обо все что можно — ищет свечу. Свечу с ароматом сандала. Как то слишком предсказуемо, но он ничего не может с собой поделать. Хёна рядом нет, поэтому хочется забыться хоть в его запахе. Запах. Сандал. Хенджин. Хенджин обещал заехать за ним. На лице засияла то ли улыбка, то ли черт знает что. Но главное, Дживон напрочь ушел из головы. Сынмин разобрал весь гардероб, в итоге накинув на себя свитшот графитового цвета — любимый цвет Хвана, и прямые джинсы. «Хёну понравится.» Проходя мимо зеркала, он останавливается, смотря то на себя, то на одежду. Одинокая лампочка накрывает теплым светом, при котором можно хорошо увидеть этот грёбаный румянец на щеках. Нет. Он не мог так легко и быстро проебаться с главным условием. Не мог же? Ким задаётся немым вопросом, застрявшим эхом в голове, а ответа к нему нет, хоть убей — найти не сможет. Только руки вспотевшие теребит, осознавая серьезность этой бредни, когда слышит пришедшее уведомление на телефон, а там всего два слова: —«Выходи Сынмин.» ***