unfeeling?

Хенджин пялится в одну точку, пытаясь переварить прошедшее событие. До него только сейчас дошла вся бредовость ситуации. "Этот щенок просто взял и засосал его за углом..он тоже хорош—только углубил поцелуй". Но если им обоим понравилось, все не так уж и плохо? Он наконец снимает с себя кепку, не отводя взгляд от Сынмина, будто все ещё чего-то ждёт, и садится на свое место —«Такой безмятежный, как и несколько лет назад...что вообще у него в голове?». Пальцы автоматом потянулись к слегка опухшим губам, которых недавно использовали. Место прокола жжет ноющей болью, но довольно приятной. —Какого черта мороженое такое растаевшее?!—Хан с выпученными глазами раскрывает пачку с желанным угощением, но его быстро огорчает содержимое,—На улице не сорокаградусная жара подонки! —Я пожалуй пойду..—Ким резко встаёт со стула,—Пока автобусы ходят, —Тебе же не на автобусе,—оторвавшись от курицы мямлит Ян с набитым ртом. —Хочу зайти в художественный, нужно кое-что для проекта, —Когда же ты научишься отдыхать Минни-и,—протяжно выдает младший пока Ким поправляет рубашку, стоя возле своего отражения в панорамном окне. —Спокойной ночи,—он в последний раз вдыхает шлейф из ароматных специй и выходит. *** Будильник назойливо пищит свою утреннюю песню, задавая плохое настроение на весь день. Это уже ритуал для него. Ким вчера всю ночь покрывал макет глиной, чтоб создать общий вид всей работы. Руки на утро стали ватными, а из глаз будто выжали все соки. Он приподнимается с кровати, осознавая в какую свалку превратилось итак маленькое помещение. У него есть два часа чтоб это все убрать и прийти хоть на вторую лекцию. По крайней мере он на это надеется. *** Вот он — Художественно-архитектурный институт Инчхона. Место несбывшихся мечт и надежд для сотни тысяч человек. Коридоры этого здания всегда тихие, потому что студенты предпочитают работать в тишине. В кабинете Сынмину это только на руку, так как Чонин наконец затыкает рот, но идя по блеклым, бесконечным коридорам, тишина в перемешку с топотом отдается неприятным ощущением. В доме Кима тоже был такой кафель, и каждый раз приход отца, сопровождался таким же топотом. Он вспоминает как с ужасом молился чтоб он прошел мимо его комнаты, но.. везло не всегда. Сынмин постучав в дверь извинился, и получив одобрительный кивок от преподавателя корейской литературы, сел рядом с Яном, который как всегда спал. —Проснись неуч.—стиснув зубы, угрожающим тоном Сынмин проговорил в затылок спящего,—Сколько же ты вчера выпил.. Чонин с трудом поднял свою тяжёлую голову, к слову, выпил он действительно не мало.—Прошу Минни.. заткни этого старика, спать мешает..—он с прищуренными глазами, от яркости света в аудитории, выглядит как лисенок, —Боже...и за какие грехи ты мне достался?—Сынмин осторожно переносит его голову на свои колени чтобы учитель не заметил спящую макушку,—С тебя обед придурок. Прошло примерно двадцать минут, а такое чувство, будто они тут вечность сидят. Сынмин смотрит в окно, наблюдая за парой прогуливающих студентов, что кушали мороженое. И тут в голову прилетают вчерашние воспоминания. Губы Хенджина шепчущие что-то на ухо, его пирсинг, тот самый взгляд, дрожащий кадык во время поцелуя, и самое главное, рука которая касалась его талии, старающаяся слегка задрать футболку. —«Что было бы..если б я его не остановил?». От этих мыслей щеки краснеют.—«Ну нееет, этого проверять я уже не буду.» Сынмин чувствует, как становится прохладнее, что не удивительно, ведь они сели прямо под кондиционером.—«Черт бы побрал этого Чонина..на что он надеялся выбирая это поганое место?» Он осмотрелся вокруг, заметив джинсовку на спинке места, где сидел Чон.—«Ну хоть какая-то польза от этой пьяницы.» *** —Сынмин, ты даже не представляешь как я тебя люблю,—Ян лукаво улыбаясь, смотрит на готовый конспект, написанный шатеном на лекции, —С тебя обед, не забывай, По расписанию у них сейчас практические работы на неограниченное время, а значит можно остаться в студии и хорошенько поработать над композицией скульптуры. Сынмин любит по ночам оставаться там. Время когда никого нет, а вокруг тебя столько искусства. Картины иногда могут рассказать больше чем люди. Когда приглядываешься к ним в сотый раз, то уже видишь совсем другой сюжет, другую историю. У Кима даже тут запрятана парочка свечей. Так, для уюта. —Я в библиотеку, нужно кое-что забрать..—Чонин остановился, взглянув на Сынмина,—Кстати, это новая? Тебе очень идёт Ким Сынмин..прям твой цвет. Брюнет ушел, оставив его в недоумении. —«Чья, черт возьми, на мне сейчас джинсовка..?» Сынмин мнет в руках ткань, закусывая губу. Аудитория где они сидели в другом корпусе, неужели теперь обратно туда тащиться? —«Просто день не задался..»—эта фраза уже стала слишком родной. Ее слишком много. Но Сынмин решает об этом не думать, по крайней мере сейчас, и аккуратно, с неохотой снимает с себя чужую вещь. Он ещё пол часа назад приметил ее запах. Этот манящий запах сандала. —Что на этот раз ты хочешь проверить? Сынмин резко повернул голову в сторону услышанного голоса. Того самого, что вчера шепотом оставлял ожоги. Он надеялся что это не Хван, он никогда не видел его здесь, поэтому эта глупая храбрость его окрыляла вчера. Но сейчас он будто летит вниз, лишенный крыльев и дара речи, пока напротив в его душу смотрят эти карие омуты. Он был полон уверенности, от мысли что они больше не встретятся. —О чем ты?—руки начинают подрагивать, сжимая джинсовку ещё сильнее. —Так понравилась моя куртка? Или ты на память о вчерашнем?—он лишь улыбается, ставя Кима в ещё более неловкое положение. Из всех студентов, это оказалась именно его вещь. Блять. —Не неси чушь..—руки потянулись чтоб отдать джинсовку хозяину,—Я думал, она Чонина. —Если холодно оставь, позже вернёшь.—Хван помчался в студию, его выражение лица быстро изменилось, будто он ожидал чего-то другого. Возможно, он просто себе накручивает. *** Сынмин аккуратными движениями придавал массе черты лица, стараясь сделать их более человеческими. Проверку работ перенесли, но и усложнили вдвое, и если раньше нужен был бюст, то теперь целая композиция со смыслом. Он нервно замазывает большие заломы маленькими кусочками серой глины, но ничего не выходит скрыть. —Будь все проклято..—кусок глины впечатывается в недоделанное лицо. Теперь это больше похоже на его жизнь. Когда из раны виднеется кость, пластырем ее не излечишь. —Не получается?—Хенджин тихо заходит в помещение. Он надеялся поработать один в такой час, но этот щенок его опередил. Впринципе, он и не против. Заметив Хвана, Сынмин лишь бросил на него взгляд, и сразу вернулся к работе. Рядом с этим парнем он думает обо всем несбыточном, о всяком бреде, и совсем немного о его губах. Не слишком ли много на себя взял этот "незнакомец"? —Вот твоя джинсовка и прости за..—он потянулся чтоб забрать вещь с полки, когда почувствовал на своей руке чужую, —Смотри,—парень коротко взглянул на Кима, стараясь обратить его внимание на работу, все ещё держа худощавое запястье,—Тут находится скуловая кость которую стоит вытянуть вперёд, чтоб лицо смотрелось гармоничней, но в таком случае.. —Почему ты делаешь вид будто ничего не было? —А что я по твоему должен делать?—Хван повернулся в сторону Сынмина, который был всего в паре сантиметров. Рука сжимала запястье только сильнее. Сынмин и не знает что сказать. Он хочет просто расслабиться. Забыть нахуй все и расслабиться. —Ничего не делай. Я сам. Ещё буквально пара секунд, как он устраивается на коленях старшего, продвигаясь все ближе. Под наклоном чмокнув теплые губы напротив, и сразу же отстранился, почувствовав контраст с холодными руками на своей талии,—Как далеко зайдет твой интерес? —Мне казалось, ты сам этого хочешь. —Тебе не казалось. Смелей, не изводи мое терпение Ким Сынмин. Кадык Хвана подрагивает с каждым словом этого щенка. Смотря на эти пушистые волосы, что чуть прикрывают уставшие, полные желания глаза, он не думает, что сможет оставить Сынмина. Они оба хотят забыться в друг друге, и оба это прекрасно знают. Ким медленно покрывает губы Хвана своими, заставляя их двигаться в плавном, мокром поцелуе, пока Хенджин мнет его худое тело, как некоторое время назад, Сынмин мял глину, он конечно более податливый и теплый. —«Этот запах сандала... Джинсовка точно его. Правда хозяин пахнет в разы приятнее.» Бедра сами начинают подрагивать, сжимая растущее возбуждение под собой, но Сынмин только углубляет поцелуй языком, зачесав мешающие волосы Хвана назад, когда послышался приглушённый и протяжный стон старшего — Сынмин давит прямо по члену. —Я и не думал, что ты такой чувствительный..—шепчет в уже красное ухо Ким, оставляя на нем влажные разводы. —Если мы продолжим, я не думаю что смогу остановиться,—те самые глаза которые он наблюдал тогда, сейчас снова прожигают душу уже с большим жаром. Ему определенно нравится такой Хенджин. Сынмин аккуратно слез с колен, облакачиваясь на стол, и все ещё пытаясь привести дыхание в норму. Они действуют друг на друга как наркотики. Попробовав один раз, не можешь долго оставаться без дозы и чувства эйфории, которое помогает справится со всеми переживаниями, откладывая их на второй план. Это чертовски глупо..но у них нет другого выхода — они уже зависимы. —Тебя подвезти Мин? —Не откажусь. *** Парни стоят возле подъезда, полные трепета и от части неловкостью, чтоб как-то заговорить. Звёзды слегка мерцают, а на улице уже давно зажгли фонарные столбы, которые теплым светом одаривают их точенные черты лица. Такое ощущение, что только они не спят, выжидая подходящих слов. —У меня одно условие — никаких сторонних отношений пока у нас дружба с привилегиями. —У меня тоже есть условие, — никаких чувств друг к другу. —Пф, как могут возникнуть чувства к тому, с кем только трахаешься? —Вот и я надеюсь, что они у тебя не возникнут Минни.—Хенджин невесомо прикоснулся губами щеки Кима, и быстро ушел в сторону байка, поднимая руку, как знак прощания. Холодок прошёлся по холенной щеке шатена из-за пирсинга старшего. Он сегодня точно не заснёт.