Про нежность

Рацио раздражённо трёт переносицу, пальцы готовы сжать глаза до такой степени, чтобы ослепнуть прямо в этом кафе, рядом с носящими туда-сюда официантами и шумными соседями подросткового возраста. Неаккуратным движением руки дорогие очки летят на стол, не заботясь об их сохранности, Рацио осматривается вокруг. Кафе выглядит пустым, но вместе с этим шум стоит такой, что кажется, здесь собрался целый отдел местного бизнес-центра и устроил конференцию о том, как нужно правильно распределять финансовые проблемы их «дружной семьи». Из динамиков ноутбука вырывается короткая трель о том, что его бы хорошо поставить на зарядку, иначе не сохранённая исправленная курсовая какого-то студента грозится кануть в бездну. Рацио лезет в сумку за зарядкой, представляя, как объясняется перед нерадивым смертником, что решился взять Веритаса в дипломного руководителя. Хотя таких людей на его счету несколько, но каждый своё дело знает, за знаниями гонится на такой скорости, что даже самый быстрый человек в мире ему не ровня. Поэтому всё, что исправляет Веритас в их работах, это пропущенные абзацы, несоблюдение шаблонных конструкций и, конечно, опечатки, которые никто не собирается исправлять. Порыв знаний нельзя прерывать, поэтому приходится иногда несколько раз вчитываться в предложение, чтобы понять, что хотел донести автор. Горячий шоколад уже немного остыл, и Рацио морщится. Ему нравится сладкое, иногда хочется побаловать и насытить организм энергией, отчего все запасы конфет в квартире махом исчезают, заставляя Веритаса стыдливо покупать новые и оправдываться. Пальцы стучат по клавишам, буквы пляшут перед глазами, то ли от усталости, то ли от светящего прямо в глаза солнца. По коже пробегают мурашки, и Рацио передёргивает, когда к столу подходит молоденький парень. На нём местная униформа официанта, голубой взгляд сверкает неоном, кажется, словно несколько розоватых капель фосфора однажды попали на радужку. Веритас даже щурится, приглядывается к аккуратно собранным в короткий хвост пшеничным волосам, но несколько локонов всё же выбиваются из-под кофейного цвета берета. Серёжка с несколькими яркими перьями колышется от движений головы, Рацио облизывается, ощущая на губах сладкий привкус шоколада. — Будете заказывать что-то ещё? «Тебя». — Веритас округляет глаза на собственные мысли. Он настолько перетрудился, что позволяет думать о подобном? Да этот парнишка на уровне его студентов, что сидят на последних парах и не слушают ни единого слова, а потом в начале сессии бегают и слёзно умоляют поставить им хотя бы троечку. Чёрным по золотому бейджику каллиграфическим шрифтом написано «Авантюрин». Голос у него звонкий, такой бы хорошо подошёл в театре, чтобы каждый человек на заднем ряду услышал происходящую на сцене драму. Рацио вытягивает руки перед собой, заламывает их вверх и тянется, ощущая напряжение во всем теле. Имя у этого парнишки тоже интересное, хотелось бы узнать, как тот выступает с презентацией и старается не запинаться перед публикой, рассказывая об налогообложении прибыли. — Повторите горячий шоколад и тирамису с манго. Авантюрин повторяет заказ, кивает Рацио и удаляется, оставляя после себя яркий запах вишнёвых духов. На губах расцветает ухмылка, взгляд цепляется за покрасневшие уши парня, и в груди начинает приятно покалывать от предвкушения. Он продолжает обкладывать себя работами студентов, успевает проверить две контрольные за то время, что ему несут заказ, и один раз отвечает на телефонный звонок, заверяя человека на той стороне трубки, что всё будет в порядке. Авантюрин подходит достаточно громко, чтобы Веритас обратил своё внимание на него. Его зовёт другая официантка, и на чужом лице тут же пропадает улыбка, с которой направлялись к Рацио. Тот на это лишь вопросительно выгибает бровь, говорит спасибо за принесённый заказ и снова провожает сутулую спину. Плечи у Авантюрина не такие уж и широкие, видимо, тот не занимается усердно спортом, как Рацио, а, может, у мужчины уже сбит глазомер, и нужно явно что-то поменять в рационе. Например, перестать поглощать все сладости, которые могут встретиться ему на пути. Даже студенты обращают своё внимание на такие мелочи. Если Веритас Рацио не в настроении, значит, с утра пораньше он не съел и крошки сахара, а это вытекает в плохие оценки во время пары. Веритас совершенно не ругается на студентов, если они не ходят на пары, старается не обращать своё заострённое внимание, если человек чуть-чуть не разбирается в теме, но сессию на отлично сдают лишь избранные, пока остальные могут по три раза приходить на пересдачу. Он вытаскивает из своего дипломата футляр для очков и берет в руки небольшого размера тряпочку. Головная боль давит на затылок, и он решает, что на сегодня работ студентов хватит, нужно подготовить презентацию для следующего опроса. Обязательно вставит смешные мемы, чтобы хоть немного казаться для студентов не тираном, что даже выслушивать проблемы, из-за которых пропущены пары, ему в тягость. Совершенно нет, он всегда готов уделить несколько минут на перемене, если у студента достаточно важный вопрос, а не какой-то бред сивой кобылы. Рацио подавляет зевок, отстраненно смотрит в окно и даже успевает задуматься о более важных вещах, что творятся дома, но его отвлекает шум позади. Он по наитию любопытства поворачивается за спину и сталкивается с испуганным взглядом Авантюрина, что собирает осколки тарелки, а небольшого роста женщина кричит на него за то, что он полный раздолбай и не следит, куда идёт. Всю эту картину разбавляет плач рядом сидящего ребёнка, что, кажется, похож на звук сирены. Раздражающий, громкий, а в особенности бесит то, что мать даже не удосуживается уделить минуту пострадавшему чаду, обращая полное своё внимание на бедного официанта. Тот успевает стушеваться под взглядом Рацио и вернуться к собиранию крупных осколков. Веритасу абсолютно плевать на чужие проблемы, он сюда пришёл отвлечься от суматохи в своей собственной голове, что каждый раз настигает его дома, но он уже почти справился. Ему осталось совсем немного, чтобы решить все проблемы или застрелиться, но Рацио считает, что даже так вероятность хоть как-то всё разрулить есть. Он вставляет несколько вопросов в конце презентации, сначала полегче, чтобы даже сидящие и ничего не делающие попытались на них ответить. Сложные оставляет для тех, которым нужна обязательно пятёрка в красном дипломе, и он готов пойти им навстречу, если их знания дотягивают до этой красной корочки. Ноутбук разрывается уведомлениями, отчего Рацио просто захлопывает крышку, успев сохранить всё необходимое. Закидывает последний кусочек десерта в рот и допивает горячий напиток. Авантюрин хочет завыть волком, когда взгляд цепляется за уходящую фигуру статного мужчины. Его пробирает до самых мурашек от кинутого через плечо взгляда, и ему хочется испытать судьбу на прочность. В девяноста девяти процентах судьба сулит ему удачу, но иногда хочется дать заднюю, забрать всё, что выиграл за это время, и, любезно помахав рукой, уйти победителем. Топаз толкает его бедром, продолжает разбираться с взбунтовавшейся матерью испуганного ребёнка, об которого Авантюрин, к слову, не спотыкался. Маленький кудрявый шторм сам выскочил под ноги, из-за чего собственное равновесие со свежим заказом на руках пошатнулось, дав трещину. Стена сдерживаемых эмоций и усталости тут же рухнула, оставляя после себя мелкие крошки и поднявшуюся пыль. Руки подрагивают до сих пор, но его любезно успели успокоить и не дать наорать на всех, кто ему тут не нравится. От шумных подростков, что заказали одну колу и кусочек пирога на все семь человек, и до хамящего мужчины, которому не понравился уже третий заказ, который Авантюрин ему приносит. Но мысли совершенно не здесь. Они возле оплетённых паутиной вен на кистях, возле мускулистых рук, что было прекрасно видно под полупрозрачной белой рубашкой. И под каре-алым, почти что красным взглядом, заставляющим язык присохнуть к небу и забыть всю членораздельную человеческую речь. Ему хватает двух секунд, чтобы осознать, что объект его воздыхания, за которым он наблюдал всё то время, что этот мужчина находился тут, уходит и вряд ли когда-то сюда вернётся. А Авантюрин так старался выбить себе право обслужить его столик, но так глупо растерялся, когда подошёл ближе, чем на метр. Он говорит на ухо Топаз, что ему срочно надо перекурить, иначе нервный срыв схватит его за соски и скрутит до белых пятен перед глазами. Дверь призывно хлопает, оставляя позади весь шум кофейни и возвращает в шум улицы. Машины проезжают мимо, торопливые прохожие бегут сквозь толпу, не обращая своё внимание на медленно идущих старичков. Авантюрин вытаскивает пачку сигарет и судорожно оглядывается. Знакомые темно-сливовые волосы выделяются в небольшой толпе людей на светофоре, в голове судорожно собирается по кусочкам план по погоне за этим сексуальным мужчиной. Ладно, нужно перестать накручивать себя вокруг того, что этот незнакомец просто сексуальный. Может, он интересный собеседник? Или полный зануда. Мысленный поток приходится прервать, когда зелёный цвет светофора вот-вот погаснет, а объект воздыхания уже давно переходит дорогу. Авантюрин срывается с места, нога оказывается на дороге, когда красный противно пиликает над головой, оповещая, что ему нет здесь места, но он лишь делает широкий быстрый шаг. Один из автомобилистов громко гудит на всю улицу, останавливаясь в паре сантиметров от ног Авантюрина. Тот лишь показывает большой палец вверх и продолжает бежать за мужчиной, что даже не обратил своё внимание на гудок. Рацио вздрагивает, когда предплечья кто-то касается. Одновременно осторожно и настойчиво, будто сейчас мужчина повернётся и увидит потерявшегося ребёнка, но взгляд утыкается в запыхавшегося официанта. Веритас сглатывает, потому что по пути случайно представил, как тот выглядит раздетым. Но это правда вышло случайно. — Я, как мне помнится, заплатил за свой заказ, — прокашлявшись, монотонно говорит Веритас и отходит ближе к краю, чтобы не мешать людям, что обходят их с недовольным лицом. Авантюрин замирает рядом с ним и с присвистом выдыхает. Действительно, достаточно глубокий и будоражащий сердце голос. Пальцы начинают подрагивать, вся смелость, что копилась всё это время, просто сдувается и теряется где-то по пути от кафе до проезжей части. Видимо, сигналящий водитель полностью выбил его из колеи. — Нет-нет, всё в порядке, я хотел, — пальцы судорожно дергаются, путаются между собой, а взгляд ненароком падает на Рацио. Тот хмурит брови, обводит испепеляющим взглядом Авантюрина, словно принимает у него экзамен, и тот даже не запомнил название предмета, что уж говорить о материале. — Хотел взять ваш номер, если вы, конечно, не против. Брови взмывают вверх, Рацио странно косится на бейджик с именем парня перед его лицом и не знает, как именно среагировать. Он не отрицает, что может быть симпатичен многим людям, что ему встречаются, но мало кто набирался смелости подойти и познакомиться с ним, думая, что он нудный, эгоцентричный и ставит себя выше других. Всё это правда, но лишь процентов на семьдесят три. С половиной. — Может, прогуляетесь со мной до парка? — Веритас любезно улыбается, Авантюрин сразу млеет под этой мягкой линией губ и отворачивается. У него совсем немного начинает ныть шея, потому что мужчина перед ним будет повыше Авантюрина, поэтому он осматривает улицу, своё кафе, где ещё немного, и закончится его смена, но он не вправе просто так взять и уйти. Хотя бы Топаз нужно предупредить. — Я с радостью приму ваше приглашение, если подождёте, — взгляд падает на часы, Авантюрин на секунду задумывается и выдыхает, — пятнадцать или двадцать минут. Я закончу смену и переоденусь. — Подожду вас в «Олимпийском», — без единой эмоции произносит Веритас и разворачивается на пятках, направляясь в сторону нужного парка. Авантюрин выдыхает весь воздух из лёгких, спина сразу же сутулится, а ноги чуть ли не подкашиваются, словно он получил несколько оргазмов за раз и теперь не может даже осознать своё собственное «я». Он направляется обратно в сторону своей работы, забывая узнать, в каком именно месте парка они встретятся, что будут делать и, самое главное, как зовут этого прекрасного незнакомца.

■□■□■

От Рацио не пахнет чем-то ярким и запоминающимся, на его одежде нет лишних складок, и ему не приходится постоянно поправлять спадающие лямки рюкзака с худых плеч, потому что у него, в отличие от Авантюрина, в руке покоится дипломат. Он выглядит рядом с крутящимся парнем более взросло, словно это его отец, и они вышли за покупками в магазин. Но отчего-то Авантюрину хочется продолжать пытаться завести хоть какую-нибудь тему, прощупывая почву, словно минное поле. Ему точно не помешало бы пригласить сапёра, потому что несколько мин уже подорвались. Авантюрин равняется рядом с мирно шагающим Веритасом и глубоко выдыхает. Ему хочется познакомиться поближе, узнать что-то интересное о своём собеседнике, но тот молчит, будто в воду опущенный. — А чем вы занимаетесь? — И почему Авантюрин обращается к нему на «вы»? Они же уже познакомились, целый час просто слоняются по парку, будто старая женатая пара после тяжёлого дня вышла подышать свежим воздухом. Но как женатая они явно не выглядят, потому что, пока Рацио одет с иголочки в белую, сидящую по размеру рубашку и идеально выглаженные брюки, то Авантюрин выглядит хуже манекена в магазине, где случился сезон гавайской моды. Цветная широкая рубашка не застегнута, отчего видно белоснежную укороченную майку, периодически открывая вид на впалый живот с еле проглядывающимся прессом. Рацио на это поставил галочку в голове, потому что Авантюрин за телом старается следить, но за своим вкусом в одежде он, по-видимому, в очереди не удосужился простоять, и кто-то прямо перед ним забрал последнюю кроху. — Преподаватель. Авантюрин считает про себя до десяти, вспоминает в голове анкеты для друзей, где есть пятьдесят тупых вопросов, на которые ты должен ответить и понять, нужен ли тебе такой друг, что на вопрос про любимое дело не написал «гулять с автором анкеты». Но Рацио вряд ли вообще брался за подобные детские шалости, он выглядит как человек, что даже собственных детей будет водить по струнке ровно. Возвращаться домой к одиннадцати, знать материал школьной программы на пять и иметь атлетическое тело. Авантюрин бы не хотел быть ребёнком Рацио, скорее есть желание просто побыть рядом с ним подольше. У него просто-напросто заканчиваются вопросы для обсуждения. Ему не задают встречных, чтобы поинтересоваться хотя бы, почему он работает в кафе или учится ли он. Веритас просто красивой статуей движется рядом, плавно маневрируя между разнообразной плиткой, пока Авантюрин от невнимательности пару раз спотыкается. — Любите сладкое? — Рацио останавливается возле развилки, где одна из дорожек ведёт к небольшому фудкорту. Авантюрин врезается в каменную спину, трёт лоб и отходит в сторону. — Иногда балую себя, а так больше кислое предпочитаю, — бубнит себе под нос Авантюрин и думает о том, что сейчас бы закинулся только кислым снюсом с каким-нибудь горьковатым привкусом, но при таком человеке, как Рацио, страшно даже взять в зубы сигарету. Посмотрит своими необычными глазами, что похожи на два рубина, подожмёт тонкие потрескавшиеся губы и покачает головой, ведь курение убивает быстро, а его кулак, летящий в лицо, будет ещё быстрее. Авантюрин передёргивает плечами, продолжая идти за мужчиной. Рацио делает свой заказ, глубоко выдыхает и теряет из виду Авантюрина. Мальчишка оказался слишком болтливым, пытающимся вытащить клешнями каждую интересующую деталь, что Веритас не даёт сделать. Тому просто непривычно с кем-то делиться чем-то душевным, ведь это его личная информация, которую нужно держать на нескольких замках, чтобы точно-точно никто об этом не узнал. Правда, в его размышления даже не закрадывается мысль о том, что Авантюрин просто пытается узнать его. Не обязательно говорить о том, что происходит в голове, можно рассказать другие факты. Например, чем он завтракает или какие физические упражнения его самые нелюбимые, после которых мышцы ноют так, что впору сдаться и стать толстым лысым мужиком за тридцать. Цветастая рубашка мелькает в зоне курения, Авантюрин что-то очень эмоционально рассказывает в трубку, прижав её щекой, пока свободными руками помогает себе прикурить. Искры нехотя сверкают из старой зажигалки, явно не стараясь дать и капли огня, отчего Авантюрин лишь хмурится и бьёт по бедному пластику. Рацио выдыхает, трёт переносицу и смотрит в телефон, смахивая несколько сообщений в сторону. Студенты всегда найдут его и завалят вопросами. Если не получится в институте, так в его законный выходной заебут в личных сообщениях. — Значит, вы нигде не учитесь? — Рацио садится за маленький столик на самой окраине, вдали от всех, пока Авантюрин семенит следом с охладительным мохито и странной закуской, из-за которой у Веритаса сводит желудок. Это явно выглядит неаппетитно, но Авантюрину не мешает закинуть целую горсть в рот, запивая алкоголем. — Я закончил институт на бухгалтера вместе со своей подругой. Мы с ней в кофейне сейчас и работаем только потому, что не хотят брать на работу без опыта. А, может, батенька постарался, — пожимает плечами, задорно смеётся с упавшего подростка на тротуарной плитке и снова возвращает своё внимание Рацио. — Батенька постарался? — Ну, я не очень прилежный ребёнок, а родители не очень хотели ребёнка в принципе. Авантюрин осторожно ходит по грани дозволенной узнаваемой информации, говорит одновременно размыто и понятно, что вот он сидит перед Рацио и не очень желанный ребёнок в семье, но вместе с этим появляются вопросы, как же так ему испортили репутацию, что даже на работу не берут. Веритас на это внимания не обращает и решает дальше тему не развивать, потому что его родители вполне себе приличные люди, которые старались растить его послушным и начитанным. Таким и вырос, правда, рано из дома ушёл, чем сильно расстроил мать. Но об этом тоже не стоит много знать Авантюрину. Он заставляет тонкие струны души совсем немного вибрировать, и это хочется продолжать до дрожи в коленях. Желание забыться в этом человеке всего на мгновение побеждает голос разума, но Рацио не тот человек, что бросается в омут с головой. Он сначала пройдётся палкой, только потом ступит ногами и лишь после нескольких шагов позволит себе нырнуть. За время прогулки выясняется, что Рацио тридцать шесть лет, значит, он старше Авантюрина всего лишь на восемь. Преподаёт в институте, что недалеко от их кофейни, но она слишком дорогая для студентов, поэтому там можно посидеть без лишних знакомых и изучающих глаз. Они продолжают ещё несколько минут гулять по парку, и Рацио несколько раз порывается начать интересную тему для разговора, но Авантюрин тушуется и совершенно не понимает, куда её продолжать, потому что он привык к мемам, что они показывают друг другу с Топаз в свободное время, тупые истории из тиктока, которые тоже хочется обсудить, а его знания заканчиваются на интересных фактах всё из той же соцсети и как сделать годовой отчёт предприятия. Видно, как Веритас в этот момент закатывает глаза, сжимает челюсти и замолкает на несколько минут, продолжая слушать шебутного Авантюрина, что продолжает рассказывать интересные истории из института. Рацио лишь на секунду позволяет своим чувствам взять вверх и состроить гримасу отвращения, когда Авантюрин рассказывал, что подкупал преподавателей непрофильных предметов. — Да ладно, взятки никогда не брал? — Рацио удивляется чужому удивлению, потому что это не должно быть нормой, которая превращается в целую систему, и её никто не собирается искоренять на этапе посадки и орошения. — Один раз попытались, и я добился отчисления этого студента. — Твёрдо и достаточно чётко проговаривает Веритас, продолжая идти к фонтану в центре парка. Авантюрин присвистывает, складывает губы трубочкой и чешет затылок. Кажется, немного оступился в их разговоре, но Рацио не выглядит как человек, который обиделся. Он же не обиделся? Авантюрин догоняет его, когда тот уже подходит к мраморной статуе, что возвышается в центре фонтана, пока вокруг тонкие струйки танцуют причудливый танец. Смешиваются друг с другом, заводят озорной хоровод, и на лице проступает слабая улыбка. Рацио хмыкает, ставит себе в голове пометку о том, что Авантюрина можно завлечь чем-то подобным, словно тот и вправду малый ребёнок. А может, ему совсем немного нравится такое ребячество.