Судьба/Торжество после гибели

———

      Чуть восход отбелил облака.       А тысяча с лишним всадников отправились в Камборикум, для современного человека это Кембриджский округ.       Они идут отвоёвывать построенную ещё в римский период Британии крепость Дуролипонте, стоящую на холме.       Вёл поход король Артур, рядом с ним Вистан, а за ними рыцарские копья, коих осталось чуть больше шестидесяти; десять рыцарей остались укреплять Лондиниум, следуя твердому решению правителя, остальные же погибли или ушли, заменив себя оруженосцами.       Все были на конях, рыцари на дестрие, боевых, остальные похуже. Рыцари охраняли десяток повозок, ведомых слугами из города и нагружённых провиантом — винами и пищей, вооружением — мечами, топорами, копьями, кольчугами, — всем, что смогли увезти с поля боя, раздев тела англосаксонских язычников донага и оставив их гнить в земле без права на упокой.       Право на упокой — привелегия христианина, которыми и считают себя рыцари и почти все британцы этого магического мира. Конечно, есть и то меньшинство, что все ещё верит в кельтских богов, но эта вера с каждым годом все вянет и вянет, по мере того, как боги перестают отвечать на магические заклинания…       Средневековому человеку нация — бритты ли, саксы ли, англы ли, — это пустой звук, люди этого века понимают язык силы, определяют своих по признаку веры и следуют за сложившимися земельными отношениями.       Все эти рыцари идут за Пендрагоном потому, что он показал свою силу в борьбе с драконом, признают его, потому что он освящён архиепископом Кентерберийским, исполняют его приказы, потому-что он сын их бывшего короля, Утера Пендрагона.       Утер же провел всю жизнь в походах, воевал по всей Британии, ширя и ширя границы Логреса до тех пор, пока не восстал Вортигерн, пока не напали англосаксы. Наступила раздробленность, рыцари не только не получали новых земель, но и теряли свои, и теперь новый король — единственный, кто даёт им надежду на лучшую жизнь.       О чем же думает сам король можно только догадываться…

———

От первого лица — Вистан

      Утренняя прохлада сменилась закатным солнцем, рдеющим вдали…       Приятно было побыть в городе впервые за восемнадцать лет. Навевает воспоминания; незнакомые люди роятся, спешат куда-то, множество ароматов, нелепо разодетые девки, которых можно купить приятным обхождением и толстым кошельком, городские сумасшедшие, обилие разговоров и лишь минута тишины вечером в компании красавицы…       Цок-цок-цок-цок-цок-цок.       Но вот вновь век походов неумолимо снял маску цивилизованности; копыта зацокали, леса сменяются полями, холмы — горами, и вес доспехов настраивает на бой.       Цок-цок-цок-цок-цок-цок.       Мерлин, Мэрилин, Мэри. Она посетила меня по двум причинам: понять, опасен ли я для её планов на короля Артура, и выразить возмущение тому, что я отбираю у неё возможность показать себя дурочкой.       Мерлин во всех рассказах и фильмах предстает двоякой личностью… На одной стороне дурашливая весёлая, игривая, сумасшедшая сумасбродка, на другой таинственная, хитрая, расчётливая и загадочная махинаторша.       Чёрно-белый мир мне помог продержаться перед её очарованием, но как же она допустила ошибку, попавшись мне на растерзание?       — Вистан…       Не сумела подготовить территорию или не захотела?       — Вистан!..       По одним источникам, она воспитана в лесу и не знает человеческих чувств.       — Вистан!..       Понятно, или она недооценила меня, что невозможно, или она хотела попасться.       — Вист…       — Да, мой король? — Пендрагон протянул ко мне руку, но я перехватил его ладонь. — Прошу прощения, я иногда забываюсь…       Насыщенные зеленые глаза уставились на меня: — Я видел твои раны, если тебе трудно в седле, то можешь отдохнуть в повозке. Я разрешаю тебе.       — Я тронут вашей заботой, но раны уже зажили, — с доброй улыбкой произношу. — Более того, мы почти у реки Кам, я никак не могу оставить вас без защиты…       Упрямый взгляд с твердостью мифрила: — Вистан, я приказываю тебе идти отдыхать!       С легким удивлением на лице: — Мой король, вы мне приказываете?!       Розовые губы на юношеском лице поджались, а зеленые глаза прищурились, укрывшись тонкими золотыми бровями: — Да, я тебе приказываю. Не смотря ни на что — иди отдыхать! — тоном не терпящим пререканий ответил Пендрагон.       Я отвел взгляд. Впереди длинное поле, а за ним даже мои глаза, натренированные охотой, физическими практиками рыцаря и генетикой семьи Вейн, едва видят реку.       — Я выполню этот приказ, мой король, — опустив лицо я скрыл легкую улыбку.       — Сразу так надо-о-о-о-о… — король не успел договорить, ведь я схватил его поводья и шлепнул боевого коня по боку так сильно, что тот пустился в полный аллюр.       — Быстрее, Пирс! Покажи, кто тут самый быстрый конь!       Мы рванули обгоняя все болиды прошлого мира по полю, полному синих и красных цветов, отдаляясь от всего обоза, ото всех рыцарей, ото всех пустых забот…       — Быс-с-стрей! Быс-с-трей! Быс-с-трей!       — Быстрей, мой король! Вы приказали отдыхать, не смотря ни на что!       Веселый смех долго раздавался по полю, в то время, как обоз, зная свою цель, остановился у реки и разбил временный лагерь…