Судьба/Торжество после гибели

---

От первого лица — Вистан

             — Оставь его тут — не убежит, ха-ха, — сказал я Вилли и отправил в донжон. — И навести моего отца — у него для тебя важная новость.       Не став сразу возвращаться домой я остался у Саннивы, убедиться, что сын Ланселота пережил неделю нервных скачек, что мы совершали почти по половине всей Британии в желании замести следы, чтобы лучшие из сыщиков и даже колдун не смог разгадать личность похитителей.       Я разобрался с Галахадом, скинув его тело в небольшой погреб и схватил Санниву за руку и повёл в спальню.       — Ах! — она вскрикнула и начала отнекиваться. — Мой рыцарь, прости меня, мы только из путешествия… Я совсем не готова…       Саннива подёргивала своё замаранное платье и пыталась своими тонкими пальчиками пригладить русые неряшливые и непричёсанные волосы, но по вскинутым ласточками бровям, сбитому дыханию, во взволнованном взгляде её смородиновых глазах, направленных на меня снизу вверх — по всем приметам было заметно скрытое желание.       — Я не рыцарь, а щитоносец… — начал твёрдым тоном и, положив руки на плечи, насмешливо ответил на её взгляд. — Я заметил твою страсть ещё на подходе к лесу и более чем рад её утолить.       Давлением рук опустив Санниву на колени, я продолжил:       — Завтра я отправлюсь в долгое путешествие — сегодня может быть последняя для тебя возможность понести моего ребёнка, поэтому постарайся изо всех сил. — Я опустил свой немытый член ей на лицо, она покраснела…       Возможность зачать бастарда от знати для простолюдинки означает сократить бездну сословного разделения, от рыцаря — обеспечить безопасность, от любимой — получить любовь и смысл на всю свою тёмную и безрадостную жизнь.       В ложной стыдливости Саннива приблизила свои пухлые губы к головке члена и поцеловала её, потом ловким язычком прошла от головки до яиц и обратно, задерживаясь на уздечке и вылизывая каждую складку крайней плоти…       Хлюп Хлюп Хлюп       Пока её язык и губы старались она смотрела мне в глаза в немом ожидании похвалы или порицания… Вправду, вид непокорной женщины возбуждает жестокость, а вид покорённой успокаивает самые тёмные порывы.       Оценивая уровень удовольствия я похвалил её: «Умница, ты хорошо усвоила мои уроки, теперь возьми его в рот и тщательно подготовь меня к основной части…»       Мммм Хлюп Хлюп Хлюп-хлюп       Хлюп Хлюп       Саннива была смышлёной с детства и хорошо усвоила все свои знания от бабки, помогая ей в работе деревенского целителя и повитухи ещё с десяти лет. И эта же смышлёность проявилась в постельных играх; я учил её работе ртом, когда она переживала вторую стадию принятия - гнев, - и даже сейчас в её глазах видны следы воспоминаний о наказании за плохую работу.       Хлюп ммм Хлюп-хлюп       Хлюп-хлюп ссось сссось       Мм хлюп сось       Она не щадила себя и всей головой насаживалась на мой каменно-твёрдый член, помещая его в горло и не смея отводить от меня взгляда. Головка члена постоянно ударялась о заднюю стенку горла и задерживалась мягким нёбом, доставляя мне дрожь наслаждения.       Ссось хлюп хлюп хлюп       Из её глаз потекли слезинки, когда я начал трахать её горло, не давая дышать.       Хлюп гх хлюп гх гх хлюп хлюп хлюп       Пока Саннива справлялась со рвотными позывами, её горячий рот и узкое горло приближали к оргазму.       Гх гх хлюп хлюп хлюп хлюп       Вид старательной и покорной женщины с неряшливым истекающим слюной ртом, в который раз за разом входил член, доставил меня до крайней точки, заставляя сильнее двигать тазом, и я залил спермой весь её рот от горла до языка.       Ммм Гх хлюп       — Ааах, да, — у меня вырвался стон удовольствия, пока я постепенно выходил из её рта. — Не глотай сейчас, сначала покажи мне.       Я взял Санниву за волосы, откинул её голову и она показала мне рот, полный детородного молока, по её подбородку стекала слюна, а волосы взвились и прилипли к вспотевшему лицу.       — Распробуй, моя милая, — приказал ей.       Она c довольной улыбкой задвигала языком, собирая всю сперму и начала показательно чавкать и прожёвывать, выражая всю похоть, что скопилась в ней за несколько дней.              — Глотай.       Ммм кх кх ммм       Она с трудом проглотила комки спермы и показала чистенький рот.       Я заставил её встать, разорвал её платье, кинул на кровать и до самого вечера кончал ей в утробу, заставляя пить зелья для повышения шанса зачатия.

---

      Отбиваясь от благодарностей восторженного Вилли наследник семьи Вейн вошёл в кабинет старика Вилфорда. Просторная комната с небольшим окном, крепкой дубовой мебелью; одна стена была покрыта искусно расписанной картой Ирландии, Британии и Франции — Британия была наиболее точно очерчена, тогда как другие лишь контурно, другая стена представляла собой две полки с историческими записями о прошедших войнах, жизнеописаниями героев, летописями и маленькими учётными книжками от зарождения Вейнов до сегодняшнего дня, между двумя полками был высокий сундук, в котором ещё в юношестве Вистан нашёл загадочную броню, подаренную семье за героизм в незапамятные времена.              — Здравствуй, предок, зачем ты меня вызвал? — спросил Вистан, сев напротив, возможно, самого стойкого и долгоживущего воина из рода Вейнов.       — Я услышал от Вилли, что завтра ты отправишься на поиски сына Пендрагонов и решил, что пора открыть тебе секрет того, почему мы пережили сто лет смертельного проклятья, — старик встал со стула и медленно зашагал к сундуку с доспехами. — Ты уже видел эти латы в детстве…       Вистан нахмурился:       — Да, я припоминаю, я видел на них руны, это магический артефакт?       Старик открыл сундук, достал большой свёрток позванивающих доспехов и вернулся к столу, разворачивая его: — Если главная защита нашей семьи — это техника владения щитом, телосложение, полное праны, что, будучи развитым до предела, даёт могущество выдержать попадание тысячи стрел, то главное оружие — это «Дреордогга», «Алый Пёс Войны» — полный латный доспех.       Перед Вистаном предстал смоляной латный доспех со шлемом, напоминающим морду гончей с кровожадным оскалом острейших зубов, смотрящей на добычу. Нагрудник был покрыт короткой до колен черной накидкой, которая, казалось, была продолжением самой стали. Наплечники и налокотники были изящны, лишены лишних элементов, и заканчивались рукавицами с острыми, рвущими на части пальцами-когтями. Набедренники был скрыт лоскутами чёрной накидки и продолжались расписанными золотом наколенниками и наголенниками. Башмаки были украшены золотыми шпорами.       Весь доспех создавал ощущение первобытного страха, как если бы смотрящего на него со всех сторон окружила стая диких волков, непрерывно лающих, рычащих и скалящих зубы в желании вцепиться в глотку и вкусить крови, жаждущих разорвать тело на части и обглодать кости, проломить их и выпить всю костную ткань, оставляя объедки молодым щенкам, что с радостным тявканьем слижут все капли крови…       Весь инфернальный ужас миновал видавшего смерть Вистана и он лишь спросил: — Ты хочешь передать их мне? — изогнув губы в лёгкой улыбке он добавил: — В чём их тайна?       Старик хмыкнул и ответил: «Да, каждый молодой наследник Вейнов выходит в мир с этими доспехами, сеет ужас и пожинает души своих врагов… — Вилфорд сделал паузу, на что наследник вопросительно изогнул бровь и тот продолжил. — Когда сквозь твой щит и доспех пройдут раны скажи своё имя и прикажи «Дреордоггу» кусать врагов в ответ и тот исполнит приказ»       Доспех, способный сам атаковать?       Немой вопрос повис в воздухе, но быстро был высказан Вистаном: — Как это работает?       Предок, сохранивший жизнь благодаря этим доспехам, объяснял все тонкости и детали: — Твоя кровь, что течёт по доспеху, подтверждает твоё право владеть «Алым Псом», твой приказ служит началом колдовства, которое взимает с твоего врага столько крови, сколько он отобрал у тебя — кровь твоего врага, его прана, пройдёт через доспех, залечивая верного пса, и после этого потечёт по твоим венам…

---

Спустя час объяснений и разъяснений, передачи драгоценного опыта использования сложного и редкого артефакта уходящей Эпохи Богов

      Вилфорд напутствовал Вистана: — Будь осторожен и строг с ними, худший пёс — это пёс, кусающий своего хозяина…