Маленькая Семья

      Габриэль испугался от собственного крика, когда увидел в щели под дверью упавшее тело, истекающее кровью. Руками оттолкнувшись от пола, он нервно отстранился назад, сидя на полу.       Уильям быстро перешагнул через пока ещё живого Фритца, схватил связку ключей и распахнул дверь.       Перед Габриэлем предстала ужаснейшая картина: невероятно высокий костюм жёлтого кролика стоял впереди, окровавленный, глядящий на него и вселяющий страх. Молниеносно монстр схватил Габриэля за ноги и потянул в комнату; Габриэль проскользил по полу, громко закричав, и дверь захлопнулась.       Он отпинывался, размахивал руками и всячески сопротивлялся, пока некто в костюме волочил его дальше. Позже Спрингбонни остановился посреди комнаты, всё ещё крепко держа его за лодыжки, но Габриэль, осознав своё бессилие в данной ситуации, отчаянно воскликнул:       — Стойте!.. Стойте, подождите!.. Пожалуйста, подождите!..       И Спрингбонни стал сдержаннее, готовым слушать из любопытства, не отрывая взгляд от новой жертвы, от этого маленького смуглого мальчика с очками на лице.       — Подождите!.. Пожалуйста, не делайте ничего со мной, умоляю! Я сделаю всё, что вы захотите!..       Услышав это, Спрингбонни повернул голову набок, удивившись. Габриэль, в свою очередь, перестал активно сопротивляться, глубоко и беспокойно дыша.       Прошло несколько секунд затишья, прежде чем мужчина в костюме кролика отпустил его лодыжки и сделал два шага вперёд. Габриэль лишь перепуганно смотрел вверх, на него, лёжа на полу, оказавшись между ног монстра. Было ощущение, словно убийца с лёгкостью в любой момент наступит на него, сломав рёбра в груди. Но вместо этого он лишь продолжал поддерживать зрительный контакт с Габриэлем, наклонив голову.       — Сделаешь всё, что я захочу? — спокойно ровным голосом проговорил тот, кто в костюме.       — Д-да! Всё, что захотите!..       — М-м-м...       Спрингбонни отошёл в сторону, начав что-то искать в выдвижных ящиках. Ошеломлённый, Габриэль упёрся локтями о пол, наблюдая за его действиями. Труп мальчика неподвижно лежал на полу в луже образовавшейся крови; Габриэлю не хотелось видеть то, что с ним стало, однако чувство тошноты появилось. Закрыв ящики, Спрингбонни взял пару кабельных стяжек и подошёл к сидящему на полу Габриэлю.       — Руки.       Он жестом показал, чтобы Габриэль протянул ему свои руки. Тот лишь покорно протянул ему их, и Спрингбонни, сев на корточки, затянул стяжки на его запястьях так туго, что стало больно. Потом вторыми стяжками он зафиксировал его ноги, после чего встал.       — К стене.       Поджав губу, Габриэль чуть-чуть отполз назад к стене, и это удовлетворило его истязателя.       — Ты не входил в мои планы...       — П-простите.       Мужчина в костюме не спеша подошёл к трупу мальчика, о чём-то раздумывая. В комнате пахло соответствующим металлическим запахом. Габриэль, склонив голову, отвернулся, чтобы не наблюдать лежащего на полу изуродованного тела. Лампа на потолке нервно замигала и продолжила светить.       — Что же мне теперь с тобой делать.       Габриэль не понимал, говорит ли Спрингбонни о нём или о трупе.       — Пожалуйста, отпустите меня. Клянусь, я никому ничего не скажу. Я... я даже не знаю вашего лица! Вы ведь можете отпустить меня?..       Но Спрингбонни лишь усмехнулся. Он опустил костюм Фокси на пол, у трупа.       — О г-господи... — промолвил Габриэль.       Спрингбонни резко повернул к нему голову и задорно спросил:       — Что, так страшно?       Габриэль закивал в ответ, зажмурив глаза. Как же стяжки больно царапали его кожу. Внезапно он ощутил как некто прикоснулся указательным пальцем его щеки, отчего он открыл глаза, увидев Спрингбонни. Даже не заметил, как тот подошёл к нему.       — Ну так давай я тебе помогу, — заявил Спрингбонни, сняв очки с Габриэля, надевая повязку на его глаза. — Ты же не хочешь видеть то, что мне придётся сделать с ним, верно? Вот так... — он закончил завязывать, после чего дополнил: — Лучше?       Спрингбонни медленно гладил Габриэля по голове, по его волосам. Тот лишь вновь опустил голову, тихо заскулив. Всё, что теперь он мог, так это слышать происходящее вокруг него. Услышал, как Спрингбонни встал и зашагал от него, а позже как он с чем-то начал возиться. Шли минуты.       От тошнотворного запаха крови кружилась голова, во всём теле покалывало от волнения. Габриэль продолжал повторять:       — Пожалуйста, отпустите меня... Умоляю. Я не знаю вашего лица, имени и внешности. Если вы меня отпустите, я никому не скажу о случившимся, обещаю.       — Тсс-с-с...       Габриэль жалко скулил.       — Всё будет хорошо. Вот увидишь. Как у тебя дела с родителями? Расскажи мне.       — Ч-что? А... я не совсем... — он не знал, как подобрать слова. — У меня не очень хорошие отношения в семье. Папа и мама ругаются.       — А друзей у тебя много?       — Нет, я перешёл недавно в новую школу, пока что не получилось с кем-то... начать дружить.       — Сменили место жительства?       — Да, я и мама из-за папы.       — И в новой школе одиноко?       — Да.       — Сколько тебе лет?       — 13...       — А зовут?       — Габриэль.       Они оба замолчали; Габриэль слышал, как он что-то передвигает с места, волочит по полу и создаёт иной шум.       — П-простите меня, е-если я вас разозлил. Я, правда, не хотел. Честно.       — Всё уже в порядке, — раздался спокойный голос.       — А вы... почему вы это делаете?       Он ничего не ответил, лишь продолжал над чем-то работать.       — Вы... убили его, потому что он вам мешал или... или что-то другое?       — Нет, совсем нет. Он мне не мешал. Я лишь преподал ему урок и подготовил для "Страны Радости".       — "Страна Радости"?.. — Габриэль посчитал, что ему это послышалось.       — Да, верно. "Страна Радости". Это место. Где мечты и веселье царят вечность. Понимаешь, Габриэль, я так же, как и ты, одинок. Возможно, мы чувствуем одно и то же. Даже прямо сейчас. Однако я предпринимаю действия, чтобы исправить ситуацию к лучшему, — сказал он, после чего раздался грохот. — Ты из интереса оказался здесь. Мне нравится это. Очень... Не всем выпадает такой шанс, как остаться тут. Это будет твоим новым домом. Как и для меня. И мы оба не будем больше одиноки. Ни ты, ни я, ни кто-либо другой, оказавшийся здесь.       — Нет, я не совсем понимаю, что вы имеете в виду...       — Ты веришь в существование души?       — Я никогда не задумывался об этом.       — Я нашёл это. Я нашёл смысл своей жизни, Габриэль. Теперь я дарю радость своим новым членам семьи. Умирая, они не исчезают. Их души оказываются связанными с этим местом.       — То есть... призраки?       — Да! Молодец, ты начинаешь понимать. Раньше, несколько лет назад, я уже имел такой опыт, как лишить кого-то жизни. Но тогда я даже не мог подозревать, что смерть является только началом, нежели концом. Я осознал...       — Вы убили кого-то несколько лет назад?       — Хм.       Габриэль по-прежнему ничего не видел из-за повязки на глазах. Однако испугался, когда мужчина в костюме кролика быстро и резко приблизился к нему, сидящему на полу, спиной к стене, со связанными конечностями. Стараясь дышать как можно тише, Габриэль замер на месте. Он почувствовал горячее дыхание у своего лица, осознав, что истязатель был очень близко. Прозвучал спокойный ровный голос:       — Ты боишься смерти, Габриэль?       Скривив губы, Габриэль так же не двигался.       Неожиданно он услышал звук лезвия ножниц прямо у левого уха, отчего вздрогнул.       — Не делайте это!..       Но Спрингбонни проигнорировал его, и резкая боль пронзила ухо Габриэля, отчего тот задрожал всем телом, завопив. Почувствовал, как будто сильный ожог и как жидкость стекает по его щеке; мучитель же резал медленно, не торопясь, пока не было разрезано наполовину.       Затем он провёл лезвием ножниц по коже предплечья Габриэля, размазывая тонкой линией кровь. Спрингбонни утешительно промолвил:       — Тише, тише...       Сначала он приступил ковырять концом острия, но позже натянул ему кожу и надавил ножницами, после чего сомкнул лезвия. Сделал это прикладывая силу, чтобы разрезать и мышцы, и вены на предплечье. Активно полилась кровь, виднелась красная плоть. Габриэль же затрясся и согнулся от невыносимой боли. Он не знал, почему заслужил это и не знал, решит ли истязатель отпустить его, когда наиграется. Он надеялся, что уже скоро сможет вернуться домой, теперь понимал, что все его ранние жизненные проблемы ничто, по сравнению с происходящим. Как никогда он захотел жить и как никогда забоялся смерти.       Спрингбонни смотрел на предплечье с восхищением, дышал глубоко; участилось сердцебиение. Убрал ножницы и приложил свою ладонь к щеке Габриэля, заплаканного и испуганного.       — Как же б-больно!.. Больно!.. — прокричал Габриэль. — З-за что?..       — Ты выглядишь чудесно... Ах, видел бы ты себя со стороны. Такой невинный, покорный. Ты просто чудо, — Спрингбонни взял его за лицо, наблюдая за его эмоциями. — Одна лишь мысль о том, что ты познакомишься с новыми друзьями, которых я пригласил ранее сюда, будоражит мои чувства. Хотя, кажется, тебя тоже. Но я рад осознавать, что ты такой же податливый, как и самый первый гость. Вы поладите друг с другом, когда встретитесь. Выглядишь слишком возбуждённым... хочешь пить?       Габриэль быстро закивал, всё ещё трясясь и шмыгая носом. Он услышал, как Спрингбонни ненадолго отошёл, а позже вернулся. Перед губами Габриэля оказалась чашка; Спрингбонни наклонил её, позволив Габриэлю сделать глоток. Холодная вода каплями сошла с губ на подбородок и избавила от жажды.       Отстранив пустую чашку, Спрингбонни несколько секунд глядел на Габриэля.       — Молодец. Что нужно сказать?       — С-с-спасибо?.. — Габриэль опешил.       Его бил то страх, то недоумение. С одной стороны, казалось, что перед ним по-настоящему жестокий человек, готовый убить, а с другой — сумасшедший, считающий, что заботится о своих жертвах.       — Отлично. Ты хочешь знать, что я для тебя приготовил, Габриэль?       — Н-нет, нет... — мотал головой Габриэль.       — Не скромничай. Я знаю, что хочешь.       После этих слов Спрингбонни пальцем стянул повязку с глаз Габриэля, поднял его очки с пола и надел обратно на него. Быстрым, небрежным движением Спрингбонни развернул его голову в сторону, показав, что приготовил для него: посреди комнаты стоял стул, над которым висела петля из верёвки.       — Смотри, Габриэль! Скажи, что тебе это нравится, что ты в восторге так же, как и я.       Габриэль заплакал громче, лицезрея петлю.       — Я боюсь, я не хочу!       — Не волнуйся, это будет весело.       Встав на ноги, Спрингбонни схватил молоток со столешницы и поднял его над Габриэлем.       — Сюрприз! — воскликнул он и ударил молотком прямо по очкам мальчика.       Габриэль начал извиваться и кричать. Очки разбились и стекло линз больно вонзилось ему в глаза, доставляя сильные мучения; он потерял чёткую картинку перед глазами, и алая кровь полилась из его ран. Связанный и не способный что-либо изменить, отчаянно напуганный и беззащитный. В муках мотал головой в стороны, пытаясь избавиться от рези в глазах, но безуспешно. Спрингбонни отложил молоток и, схватив Габриэля, поднял его на стул. Габриэль же почти не устоял на месте: было сложно удерживать равновесие со связанными ногами. Надев петлю ему на шею, Спрингбонни отступил.       — Ты готов, Габриэль?       Тот ничего не сказал, лишь в ужасе ёрзал, пока верёвка удерживала его.       — Насчёт три! Раз!       Он сделал шаг вперёд.       — Два!       Долгожданный им момент.       — ТРИ!       Спрингбонни оттолкнул стул ногой, и Габриэль, упав, повис в петле, раскачиваясь из стороны в сторону. Его крики сменились на шипение и краткий кашель; со временем его лицо начало синеть, а лоб покрываться венами от кислородного голодания; в глазах торчали маленькие осколки стекла. Из его ран продолжала стекать кровь по подбородку, на футболку и на клетчатый пол.       — Тебе невероятно повезло не сломать шею, — беззаботно и с ноткой задора заявил Спрингбонни.       В агонии Габриэль хватал ртом воздух в надежде, что есть шанс на спасение, до конца не понимая, что не просто теряет сознание, но умирает. Он чувствовал, как вес собственного тела тянет его вниз, чувствовал, как верёвка не даёт ему упасть, душит его, чувствовал как голова начала болеть. Ему было тяжело. Уильям же смотрел на это с очередным восхищением и страстью, в какой-то мере, вспотел из-за собственных чувств. Достав пачку, он вынул из неё очередную сигарету.       Когда тело Габриэля стало неподвижно висеть в петле, то костюм Фредди, как будто ожидая, уже сидел у стены.       Дым наполнил внутренность костюма и выходил из глазниц и рта маски кролика; Уильям продолжал наблюдать за висячим телом ребёнка, словно завороженный. Позже глянул на зажигалку в своей руке, пальцем открыл её колпачок, и появилось маленькое пламя, излучающее свет и тепло.