Полюбить Дьявола

Алек всегда знал, что будет жандармом, его готовили к этому с юных лет. Пока его ровесники играли в игрушки и посещали аттракционы, он учился стрелять из любого вида оружия и драться на ножах. На самом деле, ему очень повезло, что он родился за месяц до рождения наследного принца Саймона. Это определило всю его судьбу. Они выросли вместе, вместе попадались на шалостях и вместе отрабатывали наказания. Алек был подле Саймона с тех самых пор, что себя помнит. Он был первым, кто узнал, что Саймону нравятся мальчики, а Саймон стал единственным, кому Алек доверил такой же секрет. И Алек не задумываясь отдал бы свою жизнь за Саймона, потому что он был его единственным и настоящим другом. Поэтому Алек не задавал лишних вопросов. Он просто собрал вещи и отправился в Фуего вместе со своим принцем, уже в полёте получив на почту строгое профессиональное письмо от матери с указаниями, как именно ему нужно защищать принца в другой стране. Алеку не понадобилось слишком много времени, чтобы понять — Саймона продали в Фуего как племенного жеребца. Его заставят стать мужем этого монстра, чтобы получить какие-то политические и экономические выгоды. И Алек не мог ничего по этому поводу сделать. Но он мог поддержать Саймона, быть с ним рядом до самого конца, как и обещал. И именно этим он и планировал заняться. Всю дорогу до Фуего его расспрашивали про Аликанте и его службу в жандармерии. Он отвечал односложно, не собираясь раскрывать всех секретов. Всё-таки чисто технически он всё ещё служил Короне. И пока он слабо понимал, что будет потом. Когда Саймона лишат титула и гражданства. Нужно ли будет Алеку отказываться от своего? Станет ли он полноценным членом секретной службы Президента Фуего? В голове роилось много вопросов, на которые он пока не знал ответов, но надеялся, что Саймон ему что-то прояснит. В аэропорту их уже ожидала толпа журналистов, но если Корона кинула бы Саймона разбираться с этим, то сейчас пресс-секретарь Президента сама ушла к ним, попросив принца взять несколько дней на молчание. Это было интересное отличие. Корона брала на себя руководство только тогда, когда всё было очень плохо, в этом же случае Саймон отдувался бы сам. Президент Фуего кинул на них раздражённый взгляд и удалился в сторону стоящего недалеко кортежа из бронированных джипов. Алек слышал о нападении Саградо, но и не думал, что Президент сам поедет разбираться в этом прямо на границу. — Ты будешь с принцем, пока он не станет мужем Рафаэля, — обратилась к нему Лили, единственная, кто производил на Алека ужасающее впечатление. Было в ней что-то такое, что заставляло кровь в жилах стынуть. Они стояли на взлётно-посадочной полосе, пока люди вокруг них разбредались по разным машинам. — Потом разберёмся. Ты будешь сотрудничать с моей службой как иностранный агент, понятно? Спрашиваешь, рассказываешь, куда едете, пользуешься нашей помощью. Никакой самодеятельности в моей стране. Ты понимаешь, мальчик? — Да, — Алек прекрасно понимал. Жандармерия выставила бы такие же условия, если ещё не жёстче. — Это Джейкоб, он будет закреплён за вами, — рядом с Лили стоял огромный чернокожий мужчина с длинными дредами, собранными в хвост за затылке. Он насмешливо разглядывал Алека. Что ж, не в первый раз его недооценивали из-за возраста и смазливой мордашки, как выражалась пресса Аликанте. — По всем вопросам обращайся к нему. Он будет организовывать кортеж принцу. Не выходите сами никуда, пожалуйста. Я пока не знаю, сожрут ли люди эту идею о запретной любви между Рафаэлем и вашим птенчиком, понятно? — Да. Но не называйте принца птенчиком, это неуважение к Короне и я должен буду об этом доложить, — Алек едва сдержал злость в голосе, пытаясь говорить максимально нейтрально. Он мог стерпеть снисходительность к себе, но не терпел такого в сторону Саймона. Его принц не был каким-то неопытным юнцом, несмотря на свой возраст. Лили собиралась ему что-то ответить, и явно ничего приятного, но её прервал мелодичный голос, от которого щёки Алека почему-то покраснели: — О, конечно, Лили совершенно ничего такого не имела в виду, и она больше не будет, правда, красавица моя? — канцлер Фуего оказался прямо рядом с Алеком. Слишком близко, потому что он мог ощущать пряный аромат одеколона Магнуса Бейна. — Может быть, об этом маленьком инциденте вы могли бы не докладывать, господин…? — он повернулся к Алеку, явно ожидая представления, но, как назло, Алек чувствовал себя замёрзшим. Он никогда не видел никого более красивого в своей жизни. «А как же Джейс?» — завопил внутренний голос, почувствовав предательство. Но Алек не мог сейчас думать ни о чём, кроме красивых глаз канцлера, которые смотрели на него заинтересованно и немного насмешливо. — Александр Лайтвуд, — прочистив горло, наконец отозвался Алек, почему-то назвав своё полное имя, которое он терпеть не мог. Губы канцлера тут же растянулись в улыбке. — Александр, я могу вас так называть? Вы же не будете докладывать об этом недоразумении, правда? Я уверяю вас, что Лили не имела в виду ничего плохого. На самом деле, в Фуего мы очень почитаем птиц! Знаете, богиня Сиуакоатль часто являлась людям именно в пернатом обличии, так что никакого неуважения. — Меня обычно зовут Алеком, — Алек нашёл всё-таки силы взять себя в руки и не выглядеть полным дебилом. — И да, я мог бы на первый раз не докладывать. Но от имени Короны я требую уважения к нашему принцу. — Недолго ты будешь требовать, — с улыбкой проговорила Лили и, не дав ему ответить, зашагала в сторону Президента, за ней потянулись и другие агенты, оставив рядом с Алеком только Магнуса Бейна и Джейкоба. — Лили — девушка с сильным характером, но ты привыкнешь к ней, Александр, — канцлер понимающе улыбнулся. — Такая преданность принцу заслуживает восхищения, я очень рад, что у него такой телохранитель. На этих словах Алек как будто окончательно вышел из транса. Он повертел головой в поисках Саймона и обнаружил его стоящим возле одного из джипов в окружении агентов секретной службы Президента Фуего. «Прекрасный ты телохранитель, конечно, мать бы уже снесла тебе голову с плеч за такое», — едко прокомментировал ситуацию внутренний голос, который почему-то никогда не был на стороне Алека. — С ним всё в порядке, я обещаю, Александр, — канцлер нежно прикоснулся к руке, Алека, заставив его покраснеть и отскочить на пару шагов. Сердце трепыхалось как пойманная в клетку птица. Конечно, не хватало ещё, чтобы все узнали, что он неправильный и краснеет от мужских прикосновений. Какой позор для всей их семьи, мать этого не переживёт. — О, я извиняюсь, не всегда контролирую свои руки. — Конечно, с таким-то прошлым, — это вырвалось из Алека раньше, чем он мог даже подумать. Ему хотелось защититься, отчаянно хотелось не дать понять, хотя бы на секунду, что он может быть заинтересован. И уже в тот момент, когда с его губ сорвалось первое слово из этой, очевидно, ублюдской фразы, он знал, что пожалеет. И внезапно превратившееся в застывшую маску лицо канцлера только усилило едва появившееся чувство вины. — Извините, я не хотел… — О, нет, ты хотел, — резко прервал его канцлер, взмахнув рукой в изящном жесте. — Я понял, ты из этих военных говнюков, которые считают себя выше всех остальных, а особенно таких грязных особей, как я. К сожалению, я отвечаю за безопасность принца и нам придётся часто контактировать до свадьбы. Надеюсь, что тебя не разобьёт инсульт от моего присутствия. Он не дал Алеку сказать ничего в своё оправдание и просто зашагал в сторону Саймона. Алек же молча последовал за ним, поймав осуждающий взгляд Джейкоба. Отлично, теперь они все будут думать, что он гомофоб и осуждает канцлера за его прошлое. Замечательно, Алек, хорошая работа. Поговорить с Саймоном им не удалось до того момента, пока они не добрались до отеля, в котором их разместили. Канцлер рассказал, что половина отеля была освобождена специально для безопасности принца. Им выделили две комнаты, которые соединялись друг с другом смежной дверью, чтобы Алеку проще было следить за безопасностью принца. Убранство комнат не было слишком вычурным, как во дворце, но вполне себе приличным. Алек мог сказать, что здесь совсем недавно сделали ремонт, поставили новую сантехнику в ванных комнатах, мебель тоже была достаточно новой, простой и современной. Ему это нравилось, и по лицу Саймона Алек мог сказать, что друг думает также. — Так я… пленник здесь? — наконец подал голос Саймон, когда в его комнате остались только он, канцлер, Джейкоб и Алек. — Что? Нет! Я же говорил вам! — канцлер тут же всплеснул руками, как будто Саймон говорил какую-то глупость. — Вы здесь гость, до тех пор, пока не станете частью нашего общества. Вы можете выходить и делать, что хотите. Главное — позвольте секретной службе посодействовать вам. — То есть если я завтра утром захочу кофе с пирожным, то могу пройтись до ближайшей кофейни? — с подозрением в голосе уточнил Саймон. — Конечно, — канцлер пожал плечами. — В смысле, я уверен, что наши агенты с удовольствием сбегают вам за кофе, но если вы хотите лично прогуляться и посмотреть на город, то почему нет. Я могу организовать вам экскурсию по Миктлану, если пожелаете. — И я могу связываться со своей семьёй? — Боги, за кого вы нас здесь держите?! — канцлер явно был поражён словами Саймона. — Хоть каждую минуту. Ещё раз — вы не пленник, Ваше Высочество. — Хорошо. Вы оставите нас? Я хотел бы отдохнуть, — Саймон послал в сторону Магнуса привычный отсылающий жест рукой, что, кажется, только позабавило канцлера, и отошёл к окну. — Приятных снов, Ваше Высочество. Если будет что-то нужно, обратитесь к Джейкобу. Канцлер бросил последний презрительный взгляд на Алека, и они с Джейкобом покинули комнату. Услышав тихий щелчок двери, Саймон тут же развернулся и ничком кинулся на кровать. Алеку была знакома эта поза отчаяния. — Эй, что происходит? — он присел на краешек кровати, аккуратно поглаживая спину друга. — Расскажи мне подробности. — Я в жопе, вот что происходит, — пробурчал Саймон, поднимая голову от подушки. Следующие сорок минут они обсуждали произошедшее, и Алеку становилось всё более тревожно. Он не был готов так слепо доверять Президенту. Да, они подпишут договор, но что помешает ему его нарушить? И кто защитит Саймона, если все вокруг будут считать, что у них любовь до гроба? И отпустит ли его Корона, в том случае, если ему удастся всё-таки избавиться от Рафаэля? — Ты можешь уехать после свадьбы, знаешь? — вдруг резко произнёс в полной тишине Саймон. Они пересели за небольшой обеденный стол и ели еду, которую им принёс Джейкоб. Это были привычные бургеры с картошкой, чему Алек был безмерно рад. Он не выдержал бы есть какую-то местную еду, слыша разное про привычные блюда жителей Фуего. — Ты не обязан быть со мной до конца жизни, раз уж я не буду принцем. Ты служишь в жандармерии, в конце концов. Тебя переведут на другое место. Может быть, даже рядом с Джейсом… Хотя это скорее повредит тебе, если так подумать… — Я никуда не поеду, — перебил Саймона Алек, не собираясь выслушивать его рассуждения на тему дурацкой влюблённости телохранителя в очень гетеросексуального наследника престола. — Мы с тобой с самого детства вместе. Я поклялся защищать тебя. И я останусь с тобой несмотря ни на что. Так что перестань, пожалуйста. Ты никогда не будешь один, пока я рядом. Саймон улыбнулся, услышав часть их детской клятвы в вечной дружбе. И Алеку было приятно видеть друга таким хотя бы на несколько минут. Они справятся. Алек сможет его защитить. Пусть в прошлый раз его не было рядом, но теперь он будет. Он не отойдёт от принца. И даже если ему придётся драться с самим Дьяволом, он не отступит. Потому что для этого нужны друзья.