имперсонат

Придя на урок Заклинаний раньше положенного времени, Гермиона села рядом с Полумной, которая, как обычно, сидела на задней парте, и глядела в раскрытый учебник, вспоминая слова пьяного Маркуса Флинта: — Потому что, — тихо прошептал Маркус, не замечая осечек Гермионы, — Грейнджер — единственная девушка, которую он никогда не сможет заполучить, и это его убивает. Гермиона в замешательстве покачала головой. — Почему? — Потому что она ему очень нравится… может быть, даже любит… «Любит её, любит меня?» — только это и крутилось в голове Гермионы, и она не знала, как ей относиться к этой новой информации. Рон, вместе с Гарри сидевший за партой через четыре ряда от неё, изображал Пэнси Паркинсон — и у него это неплохо получалось, — рассказывал всем желающим о произошедшем с Боулом у квиддичной когтевранской башни. Грейнджер не слышала их разговора. Она была слишком взбудоражена, чтобы обращать внимание на что-то помимо своих путаных мыслей. — Ты можешь себе представить, как рассвирепела мадам Помфри, когда увидела, что вся команда Слизерина по квиддичу нажралась в слюни? — Гермиона смутно слышала, как Гарри обратился к Джинни, сидевшей у него на коленях. — Могу, — быстро ответил за неё Рон, а затем начал рассказывать о том, что произошло, когда профессор Снейп — который уже был в ярости из-за того, что провёл час в туалете с Плаксой Миртл в попытке вытащить оттуда Пэнси Паркинсон, пока Миртл не затопила его — узнал о команде по квиддичу и фактически снял сотню очков со Слизерина и назначил им многомесячное наказание. Не помогло им и то, что они совершенно не помнили, почему были пьяны, из-за наложенных на них близнецами чар. Когда Малфой услышал, как Уизли рассказывает о произошедшем на поле, он повернулся к Забини, а Гермиона подняла непонимающие глаза от текста по Заклинаниям — она поймала взор Драко, и он решил одарить её самым отвратительным взглядом, тогда как она, поначалу пытавшаяся сохранить лицо бесстрастным, словно слизеринка, мгновением позже ответила на его взгляд самой злой улыбкой, на которую только была способна. Полумна, наблюдавшая за ней, передала Гермионе записку с вопросом:

почему ты улыбаешься Драко?

Отведя взгляд от беспокойного Малфоя, который заёрзал на месте, начав разговор с Забини, она, усмехнувшись, ответила:

о, ничего особенного.

— Полумна, можно задать тебе личный вопрос? — спросила Грейнджер, повернув голову так, чтобы видеть, как светловолосая голова Лавгуд кивнула в знак согласия. Выхватив пергамент, она написала:

почему ты покраснела, когда Рон пошутил, что вы с Малфоем близнецы? и я знаю, что это было не из-за смущения, Луна.

Пока Лавгуд читала вопрос, написанный Гермионой на пергаменте, щёки её снова зарумянились. Она сказала с кроткой улыбкой: — Уловила, да? — Думаю, это было довольно очевидно, — Гермиона кивнула, а затем написала:

но почему? Малфой, он же чёртов мудак.

— Чего?! — визг Полумны заставил Малфоя и Забини обернуться в недоумении. — Это не он! — воскликнула она более спокойно, выхватывая пергамент, чтобы черкнуть уточнение.

мне нравится Блейз Забини…… НЕ Драко.

— Что?! — второй возглас за последние пару минут наполнил класс, на сей раз все прекратили перешептываться и поглядели на Гермиону. Не особо заботясь об этом, Грейнджер продолжила разговор с подругой: — Что ты в нём нашла? Что ж, я полагаю, все мы знаем, что именно, но всё же. Взяв в руки жёлтенькое перо, Полумна написала:

это случилось в экспрессе, когда мы ехали в Хогвартс в этом году. я читала Придиру вверх ногами, на мне были спектральные очки, и я не очень-то следила за тем, куда иду. так что я случайно зашла прямо в гардеробную для мальчиков, подняла голову, увидела Блейза без рубашки, и я должна сказать, что он — симпатичный слизеринец. в общем, я просто уставилась на него, потому что он — первый из тех, кого я когда-либо видела, у которого возле ушей не летает куча мозгошмыгов, от которых размягчается мозг.

Читая это, Грейнджер прятала внутреннюю улыбку за внешней слизеринской ухмылкой, думая о том, как забавно, что Полумна, несмотря на свои странности, была такой же девушкой, как и все остальные, когда дело касалось парней. Она посмотрела на змеёныша и согласилась с тем, что Забини — симпатичный парень. «Как и Малфой», — тихо прошептал предательский голос внутри неё, когда она окинула Драко взглядом… Покачав головой, девушка повернулась обратно к Лавгуд. — Но я должна признаться, что шоколад мне нравится больше ванили или карамели, — тихо прошептала Полумна ей в левое ушко и захихикала. Услышав, как дверь в кабинет Заклинаний распахнулась, Гермиона повернулась и увидела, что близнецы буквально ввалились в класс, тяжело дыша, и остановились перед её партой. — Невилл… — Нотт… — Гринграсс… — Снаружи. Таково было предупреждение запыхавшихся близнецов. Встав как можно скорее, Гермиона выбежала из класса вместе с Полумной, Роном, Гарри и Джинни, которые неслись прямо за ней, не понимая, что именно творится. Ворвавшись в дверь, она увидела Невилла, жестоко дуэлирующего с Теодором Ноттом и Дафной Гринграсс, в то время как Астория истеричным криком просила их остановиться.

º¤ø, ¸, ø¤º°º¤ø, ¸.

Наблюдая за тем, как толстые братья-близнецы Уизли вбегают в класс, а потом за тем, как Грейнджер выбегает из кабинета вместе со своей маленькой бандой, Драко решил подождать минуту, прежде чем выйти за ними и поглядеть на происходящее. Не успел Малфой выйти за дверь, как Грейнджер тут же повалила его на пол, чтобы помочь избежать удара Фурнункулусом, который Теодор только что запустил в Долгопупса. — Что, чёрт дери, творится? — крикнул Драко, отчасти из-за ситуации, а отчасти из-за того, что Грейнджер была на нём. «Она тебе нравится, — сказала та чудовищная часть его сознания, которая пропускала мимо ушей соперничество между факультетами, — она тебе нравится, всегда нравилась». — Заткнись, — громко сказала Гермиона, закрывая ему рот ладонью, — и помоги мне остановить их. Грейнджер встала, и Драко увидел, что из носа Поттера вываливаются сардины, и Уизлетта помогает ему подняться, чтобы отвести в Больничное крыло. Малфой нигде не видел Уизлби, но тут он ощутил, как что-то ползёт по его правой ноге и, посмотрев вниз, покраснел: к его бедру приближалась рыжая ласка с белым животом и голубыми глазками. — Слезь с меня, — громко сказал он, заставив ласку спрыгнуть с него и побежать к Гермионе… Грейнджер, которая подхватила зверька. «Наконец-то, — с ухмылкой подумал Драко, — мои оскорбления в адрес Уизела могут сравниться с их про хорька. Уизел — Проныра, Уизел — Проныра…» — пел его разум от удовольствия.

º¤ø, ¸, ø¤º°º¤ø, ¸.

В тот момент Блейз выскользнул из класса, миновал Флитвика, который, как он слышал, только начал свой урок, и вышел в коридор, где встал рядом с Драко как раз к тому мгновению, когда из палочки Долгопупса вырвался фиолетовый свет и по ошибке полетел в Лавгуд. Он подбежал к ней и заслонил от Таранталлегры, предназначенной для Дафны. Посмотрев на девушку, Блейз отметил её миниатюрность и худобу, и в то же время убедился, что она не пострадала. — Ты в порядке, Лавгуд? — спросил он с искренней заботой. — Я… я в порядке, спасибо, что спас меня, — улыбнулась Полумна, — но теперь, думаю, пришло время мне спасать тебя, — закончила девушка, когда Дафна послала в Невилла Ножное заклятие. Лавгуд осторожно прикрыла их обоих от опасности и не заметила, как вспыхнуло её лицо, когда Блейз обхватил её за талию и взял на руки; теперь она была зажата между стенами и обнимала его за шею. Он даже внимания не обратил, как Полумна заглянула ему в глаза, когда Забини сказал: — Спасибо, Полумна. И она заалела. — ЭЙ, ГОЛУБКИ! — закричал Фред. — ПОМОГИТЕ МНЕ ВЫБРАТЬСЯ ОТСЮДА, А ПОТОМ ЛОБЫЗАЙТЕСЬ СКОЛЬКО ВЛЕЗЕТ. Теперь же Блейз, покраснев, отпустил девушку, чтобы она могла подбежать к Фреду, который стоял на коленях над телом своего близнеца; их конечности с Джорджем сплелись воедино благодаря работе Тео. — Какое у него контрзаклинание, — услышал Блейз произнесённые Фредом в гневе и лёгкой панике слова. — Фините Инкантатем, — просто ответила Полумна, и Забини увидел, как Джордж (или Фред) вернулся к жизни. К группе, состоящей из близнецов, Полумны и Блейза, бежала Гермиона, в левой руке которой сидела ласка — Блейз мог только предположить, что это Рональд Уизли, — пока Драко правой рукой придерживал её за талию и (другой рукой) прикрывал их от заклинаний, летевших со всех сторон. — Все в порядке? — спросила Грейнджер, с тревогой глядя на Джорджа, в то время как Драко всё ещё придерживал её за талию, а Уизли пытался его укусить. Забини старался не обращать внимания на близость Драко и Гермионы, которую, как ему было известно, его друг желал больше всего на свете, и (хотя Драко вряд ли признался бы в этом) любил больше всего на свете, и надеялся, что они останутся вот так — его рука по-хозяйски обвивает её талию, а её тело прижимается к его — хоть и совсем ненадолго. К сожалению, взгляды группы заставили их отойти друг от друга, и Гермиона начала командовать: — Так, Фред, Джордж, вы занимаетесь Невиллом. На мне с Луной Гринграсс. Драко, Забини, вы, ребята, хватаете Нотта. Остальные члены команды — включая Гермиону, но не Блейза — не обратили внимания на то, что Гермиона в приказном тоне назвала Драко Драко, а не Малфоем. Это о чём-то да говорило, и остальные члены группы вряд ли об этом, конечно же, вспомнят по завершении дуэли. Всё вокруг прорезал крик: — Петрификус Тоталус! — и трое дуэлянтов оказались полностью обездвиженными, их руки и ноги прилипли к телу, когда они рухнули на пол из-за потери равновесия. Остановив драку, Астория Гринграсс подбежала к Долгопупсу, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке, затем подошла к сестре, под конец — к Теодору, и угрожающе тихим голосом сообщила ему, что знает: он встречался с ней только потому, что пытался залезть к ней под юбку; затем разорвала их отношения и сказала, что любит Долгопупса, даже если он гриффиндорец. Вслед за Асторией Гермиона опустилась на колени между обездвиженными телами. — Либо вы оба прекращаете драться, друзья мои, либо мне придётся оставить вас в таком состоянии навсегда, — угрожающе сказала она. — Моргните один раз, чтобы ответить «да», и дважды, если «нет»… и не думайте ни минуты, что я не оставлю вас в таком виде на Филча, — Дафна и Тео никогда не видели «грязнокровку» в такой ярости, Блейз же промолчал, колдуя контрзаклинание, но продолжал усмехаться над своими товарищами по факультету, пока Полумна помогала Долгопупсу. Теодор быстро встал и, протиснувшись мимо Блейза и Драко, вырвался в коридор, бросив напоследок колючий взгляд на Долгопупса, который обнимался с его бывшей и целовал чувствительное место между её шеей и плечом, после чего вернулся в коридор, ведущий к кабинету Заклинаний. Блейз практически слышал мысли Теодора: «Да пусть он хоть на хрен забирает эту шлюху, мне похеру» и видел внутреннюю борьбу Дафны, наблюдавшей за тем, как Невилл Долгопупс радовал её младшую сестру. — Что ж, — сказал Фред, стоя позади новой пары, — думаю, нам пора. Пойдём, Джордж, нас снова ждёт Больничное крыло. — Ага, пойдём глянем, как у Гарри из носа сардины лезут, — с ухмылкой ответил близнец и подошёл к Гермионе. — Эй, я думаю, нам пора забрать Проныру… эм… то есть Рона, с собой, — добавил он Грейнджер, но тут же исправился, заметив, как Рон злобно зарычал при слове «Проныра». — Не думаю, что отдавать им Рона было хорошей идеей, — сказала Полумна Блейзу, а затем повернулась и пошла по тому же коридору, по которому только что шёл Тео, обратно на Заклинания. Забини последовал за ней, не сказав ни слова.

º¤ø, ¸, ø¤º°º¤ø, ¸

Гермиона смотрела вслед удаляющейся Полумне. Лицо её украшала мечтательная улыбка, к которой, как подозревала Грейнджер, было причастно появление Блейза. — В качестве главных старост, — начал Драко, стоя рядом с ней. «Нет, не Драко, Малфой, всегда Малфой», — тут же подумала она. — Я бы назначил вам всем наказание со Снейпом, но, поскольку Снейп всё ещё возится с Паркинсон и всей командой Слизерина по квиддичу, я оставлю эту ситуацию без внимания, — закончил он. — А теперь марш на занятия! Гермиона смотрела, как Невилл целует Асторию на прощание, как её сестра подходит к ним, оттаскивает Долгопупса от младшей Гринграсс, говорит о том, что она сможет увидеть с Невиллом после занятий… и после того, как Дафна хорошенько с ним побеседует. Она говорила всё это с полуулыбкой, явно не в восторге от гриффиндорского статуса Долгопупса, но наслаждаясь тем, какой счастливой с ним была Астория, пока тащила Невилла в класс. Гермионе надоело смотреть, как они обжимаются, словно больше никогда не увидятся, и она начала было уходить, когда Малфой пронёсся мимо неё и преградил ей дорогу. Уставившись на него, Грейнджер скрестила руки на груди и попыталась его обойти, он же двинулся за ней. — Какого чёрта, Малфой?! — она раздражённо усмехнулась и подняла на него свои глаза. — Мне надо с тобой поговорить, — только и сказал он. — Поговорить о чём? О том, что ты тайно любишь меня или что-то в этом роде, — поддразнила Гермиона и разразилась хохотом, когда Малфой застыл на месте, и по его лицу пробежала нервная гримаса. — Ха! — воскликнула Грейнджер. — Видел бы ты своё лицо, это было просто бесценно. Драко секунду смотрел на неё, казалось, погрузившись в раздумья, и небольшая улыбка сменилась страхом на его лице. Затем и эта эмоция померкла, он прорычал: — Всё, что я хотел сказать, так это то, что вся эта драка останется между нами. Моему факультету невыгодно терять очки так же, как и твоему, понятно? И он тут же ушёл, оставив Гермиону, чувствующую себя виноватой, в коридоре одну. Она в одиночку убрала сардины Гарри и вернулась в кабинет Заклинаний, думая о том, что, возможно, на этот раз зашла слишком далеко.