Здесь не бывает случайностей

Возвращаться домой после выступлений всегда тяжело. Уходя, ты оставляешь зрителей в одиночку размышлять о том, чему они стали свидетелями мгновения назад. Каждый из них позднее прийдет к разным выводам, но все они, чаще всего, сведутся к тому, что им понравилось. Понравилось — и все. Цель всех этих представлений, по большей части, заключена именно в этом. В том, чтобы просто развлечь толпу, сделать ее счастливой на время шоу, вернуть воспоминания о детстве, когда все в жизни казалось магией, волшебством. Жаль, но в большинстве случаев, эти магия и волшебство на самом деле являлись лишь иллюзией, тщательно, а иногда и не очень, скрывающей правду. Или обман. Или все вместе. Проблема не в том, что зрителям понравилось. Проблема в том, что никто из них не вынесет никакого урока по окончании спектакля. Немного неприятно осознавать это, учитывая весь тот труд, вложенный тобой в концепцию представления. Но, с другой стороны, даже хорошо, когда людям не приходится ни о чем задумываться. Ты просто живешь — и все. И нет никаких беспокойств, никаких волнений, сомнений и серьезных проблем, сильно докучающих тебе. Я сам живу также. Конечно, быть Фатуи — нелегкая работа, но жаловаться не приходится. Пока рядом семья, тревожиться не приходится. Пока родные люди заботятся о тебе, окружающие ценят тебя и принимают, и ты живешь, а не выживаешь, жизнь твоя похожа на сказку. В твоей сказке, конечно, бывают конфликты, бывают неудачи, но ты знаешь, что рядом всегда есть люди, готовые поддержать тебя во что бы то ни стало. И даже сейчас, идя по темным ночным переулкам Фонтейна, ты не боишься ни участившихся в последнее время случаев грабежа, ни сумасшедших фанатов, изредка караулящих тебя сразу возле театра. Сейчас тебе не страшно ничего. Потому что в твоей бездонной шляпе столько всякого «реквизита», запрещенного к применению на сцене, что даже самый отъявленный преступник, мечтающий о скорейшем возвращении в крепость Миропид, не вздумает и косо глянуть на тебя. Сейчас ты можешь только ощущать эту безграничную свободу, этот приятный теплый летний ветер, ласково треплющий тебя по голове. Ты втягиваешь носом воздух, чувствуя, что сейчас принадлежишь только самому себе. Сейчас тебе не нужно думать ни о чем. Ни об атмосфере, которую нужно поддерживать на протяжении всего представления, ни о предстоящем фокусе, ни о своем внешнем виде, ни о внимании публики, ни о внимании врага и даже ни о предстоящих сложностях с очередным служебным поручением. Сейчас твоя голова пуста, и она имеет на это полное право. Тихо скрипнула входная дверь. Наконец, дом. Так приятно каждый раз вдыхать знакомый домашний аромат, сочетающий в себе нотки легкого волнения перед новым шоу или очередным рабочим заданием и спокойной безмятежной жизни. Но, как бы ни был силен запах домашнего уюта, сегодня его перекрывало навязчивое, безумно сильное цветочное амбре, исходящее от пышного букета радужных роз в моих руках. Я не привык тащить домой все те букеты, что дарят мне поклонники. Обычно, после тщательной проверки, все подарки остаются в гримерной: я специально расставил там побольше ваз разных размеров, форм и стилей, чтобы подбирать к каждому букету свое пристанище. Но этот конкретный букет, эти конкретные радужные розы, любовно завернутые в персикового цвета бумагу, связанные малиновым бантом с маленькой запиской, на которой ровными печатными буквами выведено: «Величайшему магу-иллюзионисту во всем Тейвате» чем-то меня заинтересовали. Не только своим внешним видом, но и решающим фактором в виде отсутствия лишней вазы в театре. Я ни в коем случае не против. Я бесконечно люблю радужные розы, а этот букет прекрасно впишется в интерьер моей комнаты. Аккуратно пройдя на второй этаж, стараясь не споткнуться ни обо что в силу полной темноты, принесенной в дом ночной безмятежностью, я добираюсь до своей комнаты. Комната достаточно скромна, но изысканна. Жилье, довольно типичное для любого фонтейнца, отличается от прочих лишь множеством плюшевых игрушек, от большого темноватого плюшевого кота до очередного реквизита, небрежно раскиданного на столе и полу. Букет сразу же опускается на стол, а я лечу к шкафам и полочкам отыскивать хоть какую-нибудь вазу. Обнаружив на самой верхней полке декоративный фарфоровый сосуд, вполне подходящий на роль вазы, я вспоминаю о том, что для нормальной жизни цветам необходима вода, поэтому вынужден спуститься вниз и посетить ванную. Приключение мне почти не под силу: сегодняшний день итак выжал все соки, поэтому беготня по лестнице выматывает сильнее обычного. Но вот, победно держа «вазу» в руках, я возвращаюсь в комнату и сразу принимаюсь переселять цветы в новый дом. Все идет, казалось бы, безупречно. Но стоило мне только взять букет, как я задеваю локтем бедный сосуд и роняю его на пол. С громким треском он разбивается вдребезги. Его осколки разлетаются по всей комнате, пока я в ужасе молюсь про себя, как бы вода не залила ничего особо важного. Я, вновь уложив цветы на стол, судорожно опускаюсь на пол, стараясь как можно скорее поднять осколки. Некоторые из них неприятно царапают мои ладони, а некоторые, благодаря воде, лишь выскальзывают из рук. Но вдруг мое внимание привлекает блеск, внезапно мелькнувший возле одного из самых крупных кусков бывшей вазы. Я откладываю собранные осколки в сторону и медленно протягиваю руку к предполагаемому источнику света. Пальцы тут же вцепляются в осколок и тянут его к моему лицу. Я все так же медленно проворачиваю его в руках, как вдруг застываю в немом ужасе, не в силах поверить в произошедшее. Может, из-за усталости мне просто показалось? Под столом, где осколок был обнаружен, довольно темно, чтобы делать какие-либо выводы… Я резко поднимаюсь с колен и вскидываю руку с осколком вверх, к самому окну, куда пробивается яркий лунный свет. Нет, не показалось. То был не просто блеск. То была искра, вызванная коротким замыканием. Коротким замыканием маленького прослушивающего устройства, ювелирно вставленного в декоративный фарфоровый сосуд.