Born to burn

Андорра-ла-Велья встретила приятной погодой. Теплым ветром, вскидывающим непослушные кудри с бледного лица. Гермиона только вышла из автобуса вместе с толпой туристов-маглов. Два часа в душном автобусе того стоили. Солнце. В вечно хмуром Лондоне не было места ее расслабленной улыбке. Да и после минувшего, улыбаться там и не хотелось. Все это оказалось слишком сложно, она даже думала вернуться, испытывая неопределенное чувство вины и ответственности за друзей. Но Нарцисса оказалась права. Грейнджер стоило высвободить свои настоящие эмоции. Сейчас, как и последнюю неделю, хотелось просто спрятаться, провалиться под землю подальше от кучи взглядов. За ней ходили следом постоянно. Решила посетить министерство магии? Держи Риту Скитер с кучей вопросов. Книжный магазин? Волшебники, которые не могут обойти стороной, попросят автограф, или сделать фотографию. Так было везде, поэтому ей легче было затеряться среди маглов. Среди тех, кто не знал, что буквально два месяца назад она спасла волшебный мир в компании двух друзей. Это могло стать отличной книгой. О трех молодых волшебниках. Но не особо хотелось нарушать статус о секретности. Даже если это было бы представлено в качестве вымышленной истории. Гермиона не была уверена в том, стоит ли ей наведаться в Министерство магии Андорры. Как бы уведомить о своем присутствии и намерении оставаться и пользоваться магией. Но тогда бы, даже не смотря на плохую коммуникации между министерствами, Кингсли вероятнее всего поспешил бы нарушить ее отпуск парой сов. И Гарри бы обязательно выпытал из него ее местонахождение. У нее на руках были деньги на аренду дома. И измененный магловский паспорт, который можно было назвать поддельным. Где она уже была совершеннолетней. Хотя оставалось не так много времени, тем не менее, не хотелось разбираться с лишними вопросами по поводу ее возраста. Ее ждал следующий автобус в Ордино, где уже ждет долгожданный отдых.

***

Семейство Уизли стояло на ушах. Да не только семейство Уизли, все, кто решил посетить Нору. Настолько шумно там бывало только по праздникам из ряда Рождества или чьего-то дня рождения. Вместо завтракающей Гермионы они застали три конверта. Родной семье Уизли. Молли схватила письмо, будучи в некотором замешательстве, развернула пергамент и ахнула. У Гермионы был не совсем аккуратный почерк в силу того, что она старалась писать намного быстрее, чем остальные, но здесь можно заметить как скачут строчки и пару зачирканных слов. Волшебникам, что заменили мне семью, Мне очень жаль оставлять вам письмо вместо того, чтобы сказать лично. Я уверена, что вы меня поймете. Война надломила каждого из нас и в период восстановления необходимо оставаться вместе, но мне стало очень тяжело. Я думаю, что мне стоит отдохнуть пару месяцев. Не скажу где, но не волнуйтесь, я буду отправлять письма и уведомлять о своем состоянии. Простите меня, но я правда больше не могу находиться в Лондоне. Не переживайте за меня, я — самая умная ведьма столетия, не забывайте! Не пропаду. П.С. Молли, держите Гарри и Рона в узде. Пожалуйста. С любовью, Гермиона Г. Миссис Уизли взвыла. — Моя бедная девочка! — рука Артура заботливо легла на плечо жены, которая не могла сдержать слез от такого, казалось бы, сухого письма, обладавшего лишь крупицей информации. Гарри и Рон переглянулись между собой и второй подхватил письмо, которое предназначалось им двоим сразу. Джинни пыталась ткнуться и в одно, и в другое письмо, однако из-за летавших рук, возгласов и копошения, у нее не получилось. И вот, Поттер поспешил развернуть письмо и младшая Уизли пристроилась между парнями. Гарри и Рону — моим лучшим друзьям, С вами я прошла очень много, боюсь, без моих мозгов мы бы умерли еще на первом курсе. Рон буквально ощутил горькую усмешку подруги, когда она писала эту строчку. Не подумайте, что я сбегаю, ничего подобного. Мне просто нужно отдохнуть. Нет, не от вас! От всей этой шумихи. Меня не будет всего несколько месяцев и я присоединюсь к вам снова. Ради Мерлина, не лезьте в пекло без меня! Я надеюсь, что вы не убьетесь за время моего отсутствия. Гарри, поцелуй за меня Джинни. Рон, обними Молли. Я вас люблю, Навеки ваша, Гермиона Г. Брюнет поспешил снять очки и протереть глаза, пока Джинни что-то лепетала сбоку о том, что Гермиона бы никогда самовольно не отправилась бы в «отпуск», но юноше это казалось вполне логичным. И, возможно, будь Гарри более чувствительным, как его подруга, то тоже сбежал бы. Только вот, больше напрягало отсутствие адреса для связи. — Гарри, я уверен, она была под империо и ее похитили, — Рональд отбросил письмо обратно на стол. Поттер был почти уверен, что в другом варианте друг назвал бы Гермиону предательницей. Было вполне в его духе, когда он был на эмоциях или с похмелья. А тут сразу два. — Не думаю, она наверняка отправилась в Австралию к родителям и попытается вернуть им память, — поспешил парировать выводы друга, переводя взгляд на расстроенную Джинни. — Если бы она и вправду решила поехать к родителям, то сказала бы прямо! — рявкнул Рон. Да, война повлияла на них всех разом. Гарри старался оставаться в трезвом уме и рассуждать в положительном направлении, но Рон начинал терять самоконтроль от любой мелочи. Джинни, когда оставалась одна, клевала носом в фотоальбом с колдографиями. Или лежала в кровати, утыкаясь лицом в подушку. Ночью они вчетвером часто просто сидели на крыльце и слушали мирно вытекающие слова очередной книги, которую Гермиона предложила прочитать вслух. Обычно это были магловские романы со счастливым концом. Гарри никогда не запоминал сюжет, его успокаивал сам голос подруги, и Джинни, которая прижималась щекой к плечу, и Рон, спиной наваливавшийся на колено. Тяжело было представить более спокойные вечера после войны. Хотя во время скитаний по лесам ему иногда удавалось услышать тихое бормотание текста книги из уст Гермионы. Ее маленькая привилегия после десятка часов беспрерывного анализа. Как бы ему не хотелось позволить подруге отдохнуть, волнение стало комом в горле. — Блядь! — Рон звонко ударил кулаком прямо по письму. — Рональд! Не выражайся, — почти сразу получил парень подзатыльник от матери и, скрипя зубами, поспешил в комнату Джинни. Бред. Бред. Бред, сука! Сразу за другом пошел Гарри, явно пытавшийся остановить того от лишних припадков неконтролируемых эмоций. Но Уизли игнорировал, лишь с хлопком открыл дверь в комнату сестры, сбрасывая одеяло с кровати, где спала Гермиона, вместе с аккуратно сложенным платьем Флер. Полез под матрас, перекидывая так, что он оказался посреди небольшого помещения; потом в шкаф, перебирая одежду младшей в надежде найти хоть одну вещицу от подруги. — Рон, Мерлина ради, успокойся! — верещала Джинни, хватая брата за локоть, когда от уже собрался рыться в ее белье, но девушку буквально оттолкнули в руки Поттера. Гарри вскинул палочку на друга. — Если ты сейчас же не успокоишься, я тебя оглушу, Рон, поверь, я не хочу этого делать, — рыжий опустил руки и осел на корточки, утыкаясь лбом в холодную поверхность деревянного комода. — Гарри прав, может нам стоит отправить письмо Кингсли? Гермиона наверняка и ему написала о своем отдыхе, — девушка аккуратно опустила руку Поттера, с палочкой, вниз. Оба парня оказались более обеспокоенными тем, что подруга покинула их и оставила жалкое письмо. — Мне еще более интересно, почему она приготовила письмо Нарциссе Малфой, — продолжает Джинни, доставая свою палочку и парой движений возвращает все, что было перевернуто и разбросано на своих местах. Младшая Уизли знала о том, что брат неравнодушно дышал к Гермионе, которая с каждым его шагом делала два назад. У них были откровенные девчачьи разговоры, из которых она знала, что та любит Рона только в качестве друга. Грейнджер вообще не особо интересовали романтические отношения: что в Хогвартсе, что во время войны. Говорила, что у нее взаимная любовь с библиотекой и изменять ей она не собиралась. К моменту, когда троица спустилась обратно на кухню, раздосадованная Молли уже отправила письмо для миссис Малфой с совой, которая прилетела с весточкой для героини войны. — Мама, как ты могла? — начал Рон было возмущаться, как родительница смерила его взглядом. Красные от слез глаза предупреждающе сверкнули. — Молли, там могло быть что-то важное, — продолжил Гарри, но тоже был вынужден отступить. Молчаливые возгласы остались, даже когда они опустились за стол. — Это личное дело Гермионы, мальчики, для нее пришло письмо от Кингсли, думаю, нам не стоит его читать, поэтому я его спрятала подальше от вас, — миссис Уизли опустила локти на стол, подперев ладонями подбородок, — давайте подождем немного. С ней все будет в порядке, я уверена. Гарри и Рон снова переглянулись. Многозначительно, но молча. Одна только Джинни недовольно фыркнула.

***

Малфой-мэнор отличался своей тишиной. Только недавно та была нарушена сначала Пожирателями, а после аврорами, буквально перевернувшими поместье. Нарцисса оказалась рада только последним. После них от первых не осталось почти следа. Все же, не зря им платят галеоны. У них получилось вынести все темные артефакты и подчистить следы проклятий. Женщина, несмотря на хмурое небо над Уилтширом, предпочла чаепитие в саду под открытым небом. Было у этого что-то особенное. Особенно среди цветущих в непогоду роз. Ведьма почти не чувствовала смрада смерти, когда сидела здесь. От размышлений ее отвлек пиджак, который молодой человек накинул на материнские плечи. Ткань была еще теплой. Видимо, Драко только вернулся и решил присоединиться к Нарциссе. — Милый, что ты, я могла наложить согревающие чары, и ты забыл о куполе над садом, — мягко начала женщина, ласково улыбнувшись, трансфигурируя чайное блюдце в еще одну чашку, не спеша наполняя ту ароматным горячим чаем. — Мне нужен повод для ухаживаний за матерью? — копирует тон, и благодарно кивает, тонкими пальцами поднимая чашку к губам. Минута умиротворенной тишины нарушилась прилетевшим филином. Нарцисса вела с кем-то переписку? Казалось, она оборвала все связи с момента, когда Тот-кого-нельзя-называть, да ебал он его в рот, Воландеморт, ворвался в их, относительно мирное, существование. Ведьма потянулась к письму, ласково погладив перья птицы, прежде чем взмахом руки отправить в совятню при ее крыле. Малфой не мог не заметить, что это был любимчик его матери, доставляющий только самые личные послания. Именно этот филин навещал его в Хогвартсе с письмами лично от нее, без участия отца. — Это от мисс Грейнджер, — улыбнулась Нарцисса. Драко не смел тогда расспрашивать мать о произошедшем, но его очень интересовало почему героиня войны, гордая гриффиндорка, рыдала, уткнувшись носом в ее платье. Он сдержал усмешку и чуть нахмурился, стараясь изобразить привычное выражение лица. — Я хотел спросить, что у вас тогда произошло? — вкрадчиво начал молодой человек, подливая чай в обе чашки, стараясь не делать слишком заинтересованный вид. В меру. Чтобы казалось, будто его интересовало не состояние Грейнджер, а именно то, что она делала на коленях. Миссис Малфой изменилась в лице, раскрывая письмо, ее взгляд еще больше смягчился, когда она начала бегать по строкам. Нарциссе Малфой, Я благодарна за сову, однако, в ближайшие несколько месяцев я не буду иметь возможности с вами связаться. Ваши слова тогда очень помогли мне, я почувствовала себя слабой девочкой у мамы на коленях. Под маминой защитой. Вы оказались правы, мне стоит уделять чуть больше времени себе и своим чувствам, поэтому я решила устроить себе небольшое путешествие по Европе. Уверена, у вас есть множество сувениров из множества городов мира, но я все равно привезу что-нибудь в качестве благодарности в тот вечер. Когда я вернусь в Лондон, то понадеюсь на чашку чая в вашей компании, мне будет, что рассказать. П.С. Передайте Драко мою благодарность за платок, ему очень повезло с вами. С глубочайшим уважением, Гермиона Г. Что же написала эта чертова Грейнджер его матери, что та даже повеселела? Неужели предложить посекретничать в бывшем убежище Пожирателей? Миссис Малфой сложила письмо, ласково улыбаясь сыну и перехватывает его ладонь своими слегка морщинистыми руками. — Гермионе было нужно несколько минут на сильном плече, — начала ведьма, поглаживая огрубевшую кожу большим пальцем, — а я просто оказалась в нужное время в нужном месте. Она сильная волшебница, но на ее плечи свалилось слишком много, как и на твои. Я почувствовала себя обязанной дать ей высвободить эмоции. Жилка на шее дрогнула. Грейнджер позволила супруге Пожирателя утешать себя? И смех, и грех. Салазар, да он никогда в жизни не поверит, что золотая заучка не имела никаких планов на эту «дружбу» — А еще она передала тебе спасибо за платок, — усмехнулась Нарцисса, — ты положил руку ей на спину. Значит и ты увидел в ней себя. И меня. И своих друзей. Я помню, как ты успокаивал Блейза, когда он узнал о том, что оправдан. Драко почти скрипнул зубами. Да Грейнджер было невозможно жалеть. Она могла купаться в лучах славы и жить беззаботно. Да чтоб она сквозь землю провалилась!