Thomas-M and V: Два нераздельных сердца

После того, как я покинул Либерти-Сити, как мне казалось, навсегда, я не знал, чего мне ожидать. Несмотря на то, что я всё-таки был хорошо обучен к выживанию на улицах, жизнь кочевника была несколько другой стезёй. Если в городе ты мог ещё как-то ориентироваться, искать лазейки, бесшумно ускользать от врагов, то Пустоши – это мёртвое и открытое пространство, где всё вышеперечисленное оказывалось, мягко говоря, бесполезным. Первые две недели мне пришлось привыкать к суровым реалиям вне мегаполиса, но благодаря упорности и нежеланию возвращаться в Город Свободы, где меня уже ничего не держало, я справился. Следующие пять месяцев и две недели проходили в повседневной рутине: я кочевал от одного маленького городка к другому, либо же примыкал к какому-то клану, выполняя разнорабочую роль, но ни в одном надолго не задерживался. И вот спустя полгода долгих скитаний по землям НСША, мне удалось скопить достаточно денег и купить билет на лайнер, идущий от Сан-Франциско до Лондона. Так это стало началом моего пути в мир музыки под именем Thomas-M. Но прибытие в новую страну не было столь радостным. За прошедшие десятилетия власти Великобритании были очень негативно настроены против Новых Соединённых Штатов, поэтому американских беженцев воспринимали здесь как отбросов общества. Пришлось изрядно попотеть, чтобы заслужить авторитет среди лондонских граждан и заработать какое-никакое имя. Мне снова пришлось нацепить на себя маску разнорабочего: работал вышибалой в элитном клубе для богатеев, курьером, даже форму наёмника одевал, когда эдди, получаемых от легальной деятельности, сильно не хватало. В свободное время я писал тексты, делал записи и отсылал их различным лейблам. Кто-то скажет, что я собирался продать душу корпоратам, но в тот момент я на самом деле был готов это сделать, лишь бы осуществить свою мечту и заниматься всерьёз музыкой. И примерно через полтора месяца, после того, как я впервые ступил на британские земли, меня заметил независимый лейбл New State Entertainment. На удивление, его владелец – Джон Марш почти сразу принял меня под своё крыло, не сильно копаясь в моём прошлом, назначил мне менеджера по имени Уильям Эдварадс и учителя вокала Бобби Томаса. Так после трёх недель тренировок над голосом, я подписал контракт и начал работу над дебютным альбомом «New Light». Так как большинство текстов было уже готово, основной упор делался на подбор музыкального стиля к ним. В конечном итоге я остановился на R&B и традиционном для белых исполнителей поп-звучании. Едва дебютный альбом поступил в продажу, он тут же взорвал сначала британские и канадские чарты, а затем в Европе и Японии. В американские чарты «New Light» стартовал только с 20-той позиции, но после турне в поддержку его поддержку, добрался и до первой. Моя мечта, наконец-то, воплотилась в реальность! Я смог заслужить славу, авторитет, большие деньги. Поначалу голова моя закружилась от нового статуса, но довольно быстро я смог взять себя в руки, так как знал, что всё это недолговечно, если не трудиться дальше. Спустя три месяца после окончания тура, во время которого я вернулся ненадолго в родной Либерти-Сити (с концертом, разумеется), я приступил к работе над вторым альбомом, который получил название «Right In The Heart». Именно тогда я и познакомился с моей первой настоящей любовью по имени Глория Коннор. Это был совершенно непримечательный день. Я закончил работу над новой песней для альбома и покинул штаб-квартиру New State Entertainment, когда неожиданно пошёл сильный дождь, но благо в этот день я приехал на машине (так как моя новая квартира находилась неподалёку от здания, где располагался лейбл, на который я был подписан, мне привычнее было ходить к месту работы пешком). Едва я отъехал со стоянки, как увидел сквозь мокрую плену, молодую девушку лет девятнадцати в белом платье выше колен и кудрявыми золотистыми волосами, доходившей юной мисс до плеч и даже ещё ниже. Зная, что моя совесть не позволит проехать мимо человека, оказавшимся в непростой ситуации, я и предложил красивой незнакомке подбросить до дома. Девушка согласилась и попросила увезти куда-нибудь подальше, так как за ней охотились Призраки – наёмники корпорации «Нокота», славившиеся своей жестокостью и профессионализмом, и они убили её родителей (как оказалось, отец Глории был независимым бизнесменом, который стоял «Нокоте» поперёк горла). Мне не оставалось ничего другого, как отвезти несчастную мисс к себе и даже разрешил остаться на ночь, уступив свою кровать, несмотря на протесты блондинки. Юная красавица без устали твердила, что не может так злоупотреблять добротой своего кумира, но моя упрямость оказалась сильнее, что моей поклоннице в конце концов пришлось сдаться. Позже мне удалось выследить тех наёмных убийц, что охотились за Коннор, и без шума и пыли разделаться с ними, а девушке сказал, что её жизни ничего не угрожает, утаив, кто позаботился о ликвидации ублюдков, пытавшихся убить ни в чём не повинную девушку. В моём доме Глория нашла уют и спокойствие. Я помог ей устроиться в колледж на дизайнера (профессия, о которой мечтала юная мисс) вместо академии экономики, куда определили Коннор родители, и заботился так, как заботится старший брат о младшей сестрёнке. Иногда приводил и в свою студию: показать, как работаю. Но постепенно я понимал, что начал любить Коннор далеко не по-родственному, хотя мы и родственниками не были от слова совсем. И как оказалось, эти чувства оказались взаимны: после очередного концерта в Лондоне, приехав домой, я застал блондинку у себя в комнате в весьма откровенном белом пеньюаре, а само помещение от потолка до пола было пропитано романтикой с элементами эротики: закрытые шторы, ароматические свечи, лепестки роз, неоновые светильники. Сразу возник вопрос: откуда это всё? Ведь я не помню, что что-либо из этого покупал. Глория со смущением ответила мне, что она воспользовалась моими деньгами, чтобы устроить незабываемую ночь и отдать мне свою девственность, потому что любит меня намного больше, чем просто кумира и музыканта. Сказать, что я был поражён её нескромным заявлением, значит, не сказать ничего. Разумеется, я не стал злиться за то, что красотка с бирюзовыми глазами тайком потратила мои эдди для обустройства комнаты, и ответил, что тоже её люблю. В итоге произошло то, на что и рассчитывала теперь моя возлюбленная Глория Коннор. Стыдно и одновременно гордо признаться, что и она в плане сексуальных отношений была у меня первой во всех смыслах этой фразы. После той, не побоюсь написать, замечательной ночи наша связь стала только крепче, я даже осмелился взять мою ненаглядную красавицу с собой в тур, чему Глория была безумно рада, так как давно мечтала посмотреть мир. Но, к сожалению, эти гастроли закончились для меня новой потерей: мою возлюбленную убил Призрак-снайпер, хотя целью был я. Глория каким-то не мысленным образом почувствовала опасность и закрыла меня своим телом. Мне же удалось выследить того выродка и порубить кинжалами своего покойного отчима. Как результат – я впал в большую депрессию: заперся в доме, пристрастился к наркотикам и алкоголю, хотя до этого был ярым противником всего того, что травит организм и травит мозг. Однако спустя полтора месяца, после одной ночи, когда мне приснилась Глория и убедила меня двигаться дальше, я взял себя в руки, прошёл курс лечения от обеих зависимостей и начал работать над третьим альбомом «Contrast», а, закончив записывать новый проект, выделил себе пять отпускных дней для поездки в Найт-Сити – «город больших контрастов», чтобы отдохнуть от камер и папарацци. И я не знал, что в мою жизнь неожиданно ворвётся она – рыжеволосая наёмница из бара «Посмертие», соло, дитя улиц – опасная, умелая, ранимая, добрая, заботливая девушка по имени Ви.