Одиночество в толпе, холод на солнце

Городок оказался настолько маленьким и тихим, что первая прогулка по улицам Дань Хэна оглушает. Он бесшумно ступает по пыльной дороге, осматривается по сторонам и тонет в давящей, всецелой тишине, нарушаемой только шелестом ветра в кленах. Запустение за прошедшие года становится более заметным, как и общий упадок. Несколько домов покосились еще сильнее, маленькая частная школа, где всех желающих учили письму, закрылась, на торговой площади лавок стало меньше, как и людей на улицах. Городок вымирал, медленно, но неумолимо. Тишина – это благодать, думает Дань Хэн, и ему почти стыдно за то, что местный упадок его устраивает. Он вернулся затаиться, успокоиться, начать заново, ему просто нужно, чтобы его не трогали, не косились в его сторону, не напоминали об обязанностях, которые он отказался нести. Здесь он желает лишь тишины, и городок способен ему ее подарить. Дом тоже запустел за годы отсутствия, и Дань Хэну понадобился весь день, чтобы вернуть комнатам жилой вид. Стол на кухне отсырел, в гостиной начали громко скрипеть полы, а в спальне больше не закрывается полностью окно, да и постельное белье поела моль. Глубоко вздохнув, он откидывается на спинку большого кресла-качалки, опустив веки. Он устал. Учеба завершилась, можно было остаться в городе, найти работу, но тогда пришлось бы окончательно бросить дом здесь. Это… неправильно. Он никогда не пренебрегал памятью о том, что некогда было столь важным. Другое дело, что он не позволял прошлому нависать над настоящим. Большой некогда роскошный, а теперь отсыревший и очень тихий дом. Раньше он принадлежал семейству охотников на вампиров, и потому подвалы здесь такие же огромные, как и само жилище. Дань Хэн опускался туда пару раз в детстве, он помнит длинные темные коридоры с камерами, отделенными друг от друга посеребренными решетками. Там стоит жуткий запах крови, пыток и боли. И когда-то там в самом деле происходили жуткие вещи, но теперь все в прошлом. Дань Хэн проверил замок – тяжелый, металлический, он охранял вход в это жуткое место. Никогда он больше не будет снят. Это прошлое нужно закрыть, сделать недоступным для всех, для него в том числе. В руках прохладная бутылка вина. Оно прекрасное, выдержка только пошла ему на пользу. Всего глоток-два, чтобы расслабиться. Он пьет и наслаждается густым вкусом, мысленно прощаясь с обеими прошлыми жизнями. Ведь теперь его ждет нечто новое. Никаких охотников на вампиров. Никаких ужасов, криков, боли, напряжения на закате и страха во тьме. Никакой учебы и одиночества в студенческой комнатке под самой крышей университета. Там он познакомился с Март и Келусом, там решился наконец завершить свою историю. Ему нужно просто начать сначала, сделать так, чтобы его имя никто больше не ассоциировал с ужасами, которые некогда творили его предки. Не так уж и сложно… Густой вкус вина скрадывает его крепость, и Дань Хэн сам не замечает, как засыпает прямо в кресле-качалке, убаюканный теплом и обманчивым ощущением безопасности. Никогда не спи на закате, говорили ему. Закат солнца – самое опасное время, шептали безликие незнакомцы из прошлого. На закате солнца нельзя доверять даже себе, раздавались тихие голоса, а он их не слышал. *** Тем временем, когда последние лучи солнца отчаянно проливают на землю остатки дневного света, в глубокой темноте, под десятком замков и охранных талисманов, в глубоких катакомбах под домом охотников на вампиров открывает глаза чудовище, разбуженное ощущением близости крови, которую он отчаянно уже несколько веков как жаждал пролить. И не только пролить – уничтожить каждого его носителя, если таковые остались.