И имя ему "Ветер"

Не дать себе сдаться, мне помогает невидимая поддержка. А ещё теперь Пак не сводил с меня взглядов, стоило мне куда-то пойти. Детектив оберегал меня, выручал, каждый раз, когда я косячила и лезла в неприятности. Два дня назад так Чанёль вытащил меня под залог, когда влезла в дом Сехуна через окно, пытаясь найти хоть какие-то бумаги в доказательство. Хозяин вернулся не вовремя, и какого было его удивление, когда нашел он меня у себя в кабинете, куда практический никто не заходит. Даже дом работница приходит сюда пыль вытереть и подмести. Перекладывать и переставлять вещи запрещалось. Мне было неудобно, когда Чанёль пришёл за мной, узнав от коллег, что некая девушка по имени Юн Гаюль ворвалась незаконно на территорию другого человека, и теперь находится под замком. Пак помчался сразу, без раздумий, и предложил даже не слово не говорить моему отцу, иначе будут неприятности. Вот только нюанс в том, у кого именно? У него, или у меня? — Ты можешь хоть немного думать, прежде чем что-то делать? — бронит он меня. Сегодня я вновь угодила в проблему. На этот раз возвращаясь от врача. К счастью у детектива не возникает вопросов, почему именно я здесь. Подстроила всё так, словно поразила руку и нужно было её обработать. Он поверил. На самом деле и правда рука была ранена, когда я экспериментировала на кухне с едой, которую так любит Кёнсу. Чанёль обещал снова меня к нему отвезти, потому-что результат от свиданий с заключённым ему нравится. — Я пыталась быть полезной. — Полезной ты станешь, когда будешь беречь себя от проблем, — фыркает детектив, и открывает мне двери автомобиля. — Я на велосипеде вообще-то, — указываю на своё средство передвижение, которое имела сейчас. Отец запретил мне брать машину, пока не получу права. Хотя раньше это его не особо смущало. Пак смотрит на руку и усмехается. Он убеждён, что мне с этой рукой не удастся не попасть в аварию. — Твоя забота иногда переходит все границы детектив, — добавляю, и повиновавшись, сожусь в его авто. Он медленным шагом идёт на свою сторону, и молчит всё дорогу. Никто из нас не пытается это исправить. Неловкую тишину. Дома детектив Чанёль и слово не проболтнул, что видел меня у больнице. Ещё немного, и я решу, что моё шестое чутье подсказывает о возможности ему доверять. Хотя можно ему доверить самое главное - мою беременность? Интересно, сможет ли адекватно принять факт, что девушка с которой он пытается всячески найти общий язык ждёт ребёнка от того, кого он собственными руками упёк в тюрьму? — Всё в порядке? — слышу за спиной мамин голос. Она не спрашивает об этом меня, но очень даже запросто распрашивает Пака. — Я считаю, что Гаюль просто нужно время, и отдых. Она придёт в себя. А потом, я слышу то, что не слышала довольно долгое время. — Я надеюсь на вас детектив Пак Чанёль. Если моя дочь не образумится, боюсь мой муж отправит её обратно в Штаты. И, тут я роняю на пол яблоко, которое крутила в руках думая съесть его полностью, или же дольку отрезать. Оба отвлекаются, а я поворачиваюсь к ним. — Я считала отец отпустил эту мысль, — что-то внутри закипает как чайник. Я не могу поверить, что мой отец может поступить так не обдуманно, и отослать меня якобы, чтобы не видеть как его дочь разрушает себе жизнь глупостями. По крайней мере он говорит всегда именно так. — Ты должна его понять милая. Он волнуется о тебе и твоём будущем. С тех пор как ты вернулась, ты сама на себя не похожа. Даже за стол с нами отказываешься сесть. — И, что? Отец думает, что это лучший способ меня вразумить? — Он всё ещё надеется, что тебе станет легче, и ты сможешь вновь задуматься о браке, — а потом мама закрывает рот руками. Проболталась. Чутьё меня не обманывало. Мой родитель всё ещё не оставлял надежды выдать меня замуж. Новость бьёт меня по щеке невидимой пощечиной, но беру себя в руки ради ребёнка, что внутри меня. По моей вине с ним может что-то случится. Из за моих глупостей я могу потерять самое ценное, что осталось. Моего ребёнка. Рука не болит совсем, но Пак Чанёль думает иначе. Он почему-то пытается переложить полностью заботу обо мне на себя. Особенно после слов матери, что могут отправить в Штаты. Детектива как головой о битон стукнуло, и он всяческий пытался не допустить возможность защитить меня от любой преграды. Так у меня появился собственный телохранитель. Тайный телохранитель о котором догадываются только двое. Мы сами. Мой отец сегодня утром зашёл на разговор ко мне в комнату, когда я переодивалась на встречу с Кёнсу, о которой знали только мы с Чанёлем. До каких пор мой родитель будет в неведении, я догадывалась, и планов Чанёля на этот счёт тоже. Он позволяет, я с радостью принимаю щедрый подарок бегу на встречу с отцом моего ребёнка, о котором смелости рассказать не хватает. Жизнь из под ног уходит, когда вижу любимое лицо, и мой мир переворачивает на изнанку. — Неужели отец решил навестить меня? Тебе что-то конкретное или ... — Твой сарказм не очень уместен, — чиканет он. Мужчина серьёзный, лицо строгое, неприклонное, гордое. — Так ради чего ты здесь? — в надежде получить рациональный ответ, я бросаю в наглую. Но отец с ответом не спишит. Он подходит к окну, смотрит в него, словно ищет поддержки из вне, но понимает, что там её нет, возвращает взгляд наконец ко мне. — Почти месяц прошёл, как ты вернулась домой, дочь, — слово " дочь", он говорит так официально. Чувствую себя сразу не дочерью, а приёмышем. Мы с отцом отделились. И близки не было особо, но сейчас, эта дистанция между нами всё больше растёт. И отец не собирался это исправлять. Особенно, задавая следующий вопрос: — Тебе не хочется вернуться в компанию и заняться делом? — Не верю, — усмехаюсь, содясь на край кровати. — Ты действительно пришёл спросить меня это? Спасибо, папа...Я в полном порядке, не стоит так волноваться о состоянии твоей дочери. Родитель молчит. Не пытается даже оправдать свой поступок, изменить эмоции. Всё такой же уверенный в том, что прав. — Я действительно считаю, что тебе нужно подумать над этим, — словно не услышав моих отчаянных слов, говорит мужчина и даже не повернувшись выходит из спальной. Долго сидела в полной мёртвой тиши и слёзы сами предательски текли. Чанёль пришёл вовремя. Мне показалось, что сейчас мне необходимо выбраться из стен дома, куда так не хочется возвращаться. — Ты уверенна, что всё в порядке? — спрашивает он, когда тишина слишком стала давить. Я ответила. Но, ответ был вопросом на его вопрос: — Если я тебя кое о чём попрошу, сможешь сделать это для меня? Ответ не пришёл сразу, но подумав детектив кивнул, пообещав, что постарается выполнить, если просьба выполнимая, и в ней нет ничего незаконного. — Отвези меня кое-куда. Вначале Пак думал, что я попрошу о свидании с Кёнсу, но, когда я сказала, что хочу вернуться в домик где меня нашли, он выдохнул. Кажется, мои свидания с заключённым До Кёнсу и детективу обходятся не в малую цену. Тонна замечаний и допросов взрывом сыпятся на бедолагу, стоит ему вернуться в штаб. Я сама была не редким свидетелем косых взглядов сотрудников и коллег, когда приходится забегать к нему в офис за новой информацией о Кёнсу. Обычно, нового ничего он сказать не мог, но все мои посылки передавал. Нехотя, противясь, проверяя их наличие, но соглашался, если считал их уместным. Дом не изменился, стоял так будто мы с Кёнсу продолжали ухаживать за ним, а вещи всё ещё стояли так, как мы их положили. На глаза наворачиваются слёзы, даже не замечая кладу руку на живот. Наш с Кёнсу малыш поддерживает во мне силы не сломаться и не сойти с ума совсем. Я бы точно головой тронулась, если бы не эта сила защитить чудо внутри меня. — Эй, ты в порядке? — обеспокоенный голос Пака дёргает и я прихожу в себя, быстро убирая руки с живота. — Я в порядке, — отвечаю, пытаясь вспомнить как здесь включался свет. Вспоминаю о счётчике в сарае, и быстро напровляюсь туда. Пак хвостом бежит за мной, считая своим долгом быть со мной рядом двадцать четыре на семь. Глупо конечно, но я благодарна за его заботу обо мне. Хоть кому-то действительно не плевать. — Тебе не стоит туда лесть. Ты можешь... — что-то тороторил детектив, в тот момент, когда я уже брала стул, чтобы залезть на верх, дотянуться до включателя. — Юн Гаюль, давай я? Тебе действительно нужно ... — он столько меня дёргал, столько говорил, что это заставило тело понервничать, и нога моя соскальзывает. Чувствую, что падаю вниз, но до твёрдого пола долететь не успела, оказываясь в крепких руках детектива Пак Чанёля. Сердце в пятки уходит, бешено колотит в ногах и руках. Пак не торопится спускать меня, и наши взгляды встречаются. Он смотрит на меня так, как смотрит влюблённый. — Спасибо, но а теперь можно меня отпустить, — говорю ему, и он приходит в себя. Сразу ставит на пол, и между нами нависает неловкость. Пак отводит взгляд по сторонам водя, но только не на меня. Смещается бедолага. — Как думаешь, мы сможем найти способ добраться до Сехуна? — не смотря на меня, задаёт вопрос. Откладываю в сторону то, что делала, а именно стул, что упал во время моего подения, и так откровенно удивлённо смотрю на Чанёль. — Ты же вроде был против? Не верил мне, и плюс сам отправил моего мужа за решётку, — напоминаю грешки, и мужчина передо мной морщится, будто лимона дольку съел. Слово "муж" как мёд на моих устах. Желание, так назвать любимого человека выше приличий. — Вернёмся к моему вопросу, — избегая правды, Чанёль быстро перевёл разговор вернув к сути. Я пожала плечами, но ответить не смогла. Мне пришло сообщение от знакомой, которая уговаривает встретится с ней вечером. Поджимаю губу, и бросаю взгляд на детектива. — Что-то не так? — обеспокоенно интересно парню, и я спешу его успокоить, говоря, что всё нормально. Предлагаю отвезти меня в центр, где меня будут ждать. Конечно, он мне не отказывает, но всё ещё подозрителен. Видимо сомневаться во всех и вся, это его профессиональная тактика. Не удивительно, ведь как я узнала у него в полиции он служит десять лет. Пошёл сразу после школы в армию, а потом продолжил обучение уже там, и поднялся до детектива. Обычно военных повышают до генералов и офицеров, но этот выбрал путь детектива. Чанёлю нравилась его работа. Он её обожал, и строго соблюдал все её законы, даже если они сами ему противоречили. Как-то он обмолвился, что привык делать то, что вилят, считая это своим долгом. С подругой мы встретились уже после того, как ещё какое-то время я потратила на сбор тех вещей, что так сильно напоминало о сказке рядом с Кёнсу. Плакать хочу, каждый раз, когда его имя всплывает в памяти, в разговорах. Чанёль пошёл со мной, хотя за пять минут до этого, ему позвонил начальник. Тот о чем-то с ним договорился, и отключился. Когда Ён увидела меня, а потом за моей спиной и Чанёля, то сильно удивилась. Я не говорила, что приду ещё с кем-то. Приблизилась быстро, и поиграла бровями, намекая на отношения, но я быстро спустила на землю, отклонив эту версию. — Хватит надумывать Ён. Он просто друг, — быстро отвечаю, и сожусь за столик. Чанёль улыбается вежливой улыбкой, и следует моему примеру. Весь вечер Соён не сводит взгляда с детектива, а Пак чувствует себя неловко. Это так смешно, и будет удивительно, если попытаться между ними вставить отношения. — Так, о чём ты хотела поговорить? — пытаюсь спасти детектива Пака от откровенного флирта моей знакомой, и выходит на какой-то миг отвлечь девушку. — Вначале может закажем что нибудь? Я очень проголодалась, — она вообще на меня в этот момент не смотрит. Чанёль заполучил внимание моей подруги полностью, что я даже почувствовала себя третьей лишней. Захотелось встать и выйти. Я ведь знаю, что детектив Пак не позволит мне это сделать. — А, вы? — обращение было же к Чанёлю, но тот вежливо улыбнулся. Тото лишь всего. Мне есть не хочется. Таксикос все ещё иногда беспокоит, и я боялась, что выдам себя как только положу в рот что-нибудь , что мой ребёнок посчитает не уместным для себя. — Что будите заказывать? — перед нами появилась девушка лет двадцати. Вид официального сотрудника, при форме с именем на левой стороне, туго завязаны волосы в хвост. Соён для себя попросила супа из морепродуктов и тарелку риса. Я отказалась взяв себе лишь стакан вишнёвого сока. Единственное, что мой организм переваривает, это кислые напитки и небольшими порциями молочные виды продуктов. Дома стараюсь есть всё, через силу, чтобы не вызвать подозрений. Я стремительно набирала вес, и моя мать и так стала задаваться каждое утро вопросами, почему я, человек в генах которого не заложено быть толстой, вдруг стала прибавлять. Моя отговорка была сильный стресс. Ведь есть люди, которые от стресса не худеют, а набирают? Чанёль тоже воздержался, взяв себе стакан минералки с лимоном. — Так, о чём ты хочешь поговорить, Ён? — Я о Сехуне, — вдруг выдаёт девушка, и я поперхнулась глотком сока, что сделала за секунду до этого. Он значительно перебивает раздражающие запахи витающие в зале кафе, что даёт сохранить мне себя в секрете. — Я видела его на прошлой неделе. Он приезжал навестить отца. Посчитала нужным, чтобы ты знала о своём женихе. Я промолчала на слово " жених", но заинтересовалась остальной информацией. — Хочешь сказать, он в Корее уже неделю, но держат это в секрете? Чанёль тоже заинтересовался. Ведь, действительно; зачем прятаться, если нечего скрывать и не от кого убегать. — Похоже на то, — пожала плечами. — Этот парень видется только с Луханом. Своим приятелем, — положив пятую по счету ложку супа в рот, закусывая рисом, добавляет полезный информатор. — Что будешь делать? Тебя уже ловили на незаконном вторжении. Ты не пойдёшь туда без разрешения. Официального причём, — говорит вдруг Чанёль, и я понимаю, что он прав. На территорию дома О меня просто не пустят. Остаётся устроить женешку засаду, и прижать к стенке. Надеюсь, ему хватит совести хотябы помочь Кёнсу, и не притворяться не причастным вообще. Осушив стакан сока за мгновение, встаю и покидаю этих двоих, даже не ответив на вопрос Чанёля. — У меня хорошая новость для тебя, и весьма странная для меня, — кладя бумаги на стол, сообщает мне Чанёль. Мы не виделись почти три дня, и когда увидела его, показалось, что детектив не спал вообще. На нём нет лица, а на рабочем столе стояла четыре опустошенные пластиковые чашки из под кофе. Остальные пять валялись в мусорной корзине. — Выглядишь ужасно, — бросаю ему не стыдясь. — Ты себя в зеркале видел? Вообще не похоже, что ты спал, — принюхиваюсь. Так как моё обоняние сейча сильнее обычного из-за беременности, то мне не нужно приближаться близко, чтобы понять, что человек не мылся, — и такое чувство, что ты не мылся неделю, — закрываю нос пальцами правой руки. Он фыркает, бросая бумаги на стол передо мной, а сам встаёт и пробирается ближе. — Что это? — пытаюсь понять суть документа, который мне дали, но безуспешно. Моя голова вообще не понимает всех этих полицейских штучек без особой помощи. — Внимательно прочитай, — потирая уставшие глаза, предлагает он. Я утыкаюсь в бумаги снова. В них говорилось о свободе заключенного До Кёнсу через год. Снова запуталась. — Я сам запутался, — словно читая мои мысли, говорит Чанёль содясь на край стола, удерживаясь левой рукой позади, а другая рука жестами выражала каждое слово, которое он говорил. — То есть, Кёнсу могут выпустить через год? — Я была в полном непонимании. Кому удалось так быстро сократить срок с пяти лет, до года? Кому вообще это под силу? Может кто-нибудь, кто желает ему добра, старается помочь? Столько вопросов, но так мало ответов. — Получается, что так. И не " получается", а выпустят. Документ уже подписан Гаюль. Понятия не имею, как этому парню это удалось. Если только у него не было такого плана с самого начала. — Я хорошо знаю своего Кёнсу, детектив Пак. Он не стал бы лгать и скрывать о таком. Сказал бы мне на одном из свиданий. Он... — Ты так сильно веришь этому парню? Даже после всего, что он сделал? — немного грубо чиканет Чанёль. Я слышу как голос меняется. Он злился. — Остановись. Он ничего не делал. Всё случилось не только по его инициативе. Я уже говорила, что в этом замешан не только он один. Если ты любишь правду, и так сильно веришь в свой закон, тогда тебе стоит арестовать и меня за участие. Потому-что я знала, и я могла сбежать, но не сделала этого. А ещё, я могла подать сигнал из вне, когда с нам в гости пришёл тот старик, который помог До избежать быть загрызанным волками. Претензий он больше не предъявлял, поняв, что всё, что я говорю, было на самом деле. Я соучастник, поэтому так же должна прибывать в тюрьме, как и приступник. — Сколько мой отец заплатил тебе детектив Пак Чанёль, чтобы скрыть правду? Что он предложил тебе взамен? Пак молчал. Он отвернулся от меня, сделав вид, что чем-то сильно занят в телефоне. Я смеюсь. Так и подумала, что никогда не решится сказать как было в действительности. Продолжаю изучать бумаги, когда служитель закона поворачивается ко мне: — Нам надо всё- таки зайти к отцу Сехуна, и попытаться вновь его переубедить дать возможность ... — стоял передо мной, и молчал всё это время, пока я рассматривала бумаги, что он вручил. — Гаюль, — позвал он меня, но я продолжала тараторить, уткнувшись в белые лесты формата 4А. — Гаюль, я после смены. Мне нужно переодеться. Выйди из кабинета, пожалуйста. Опять игнор. Моё внимание так сильно поглащено поисками, что когда я в них, то ухожу с головой, и моё подсознание полностью вырубает. Хотя, то, что делает детектив в следующие секунды, меня напрягает, смущает, удивляет. Беспощадно убивает мой мозг, сняв с себя рубашку, оголяя торс. — Я предупреждал, — пожимает он плечами, без стыда и совести ухмыляясь и явно чувствуя себя лучше от того, что заставил девушку краснеть. Я поворачиваюсь, сглатываю. — Если не нравится, шагом марш за дверь, — буквально выталкивает меня. Двери закрылись за мной, но пошевелиться не смогла. Какого фига этот парень творит?! Чанёль освежился, и мы даже нормально поели. Он ел так быстро, поглощая содержимое тарелки молниеносно. Смотрела на это, и удивлялась, как в него влезло три гамбургера, и горячая лапша, а потом узнала, что бедный человек не спал и не ел всё то время, что мы не виделись нормально, перебиваясь рамёном быстрого приготовления. — Мне всё таки кажется, что что-то тут не так. Ты уверена, что у твоего парня нет никаких покровителей? Я напряглась, пытаясь вспомнить. Таких я не знала. Единственный вариант, тот мужчина из леса, но он не похож на богатого человека. — И, ты говорила о мужчине из леса, который его спас, — читая мои мысли, напоминает детектив. — Я хочу поговорить с ним. — Понятия не имею, как его найти. Обычно он находил нас, и приносил лекарства. Единственный, кто может о нём знать, это Кёнсу. Он был в его доме, когда был ранен. Пак задумчиво покочал головой. Я всё ещё мало, что понимала, а особенно момент, почему Чанёль пытается пытается помочь мне. Или он дурак, который пытается сам себе даказать что-то, или он из хороших побуждений пытается загладить свою вину передо мной. — К этому вопросу мы вернёмся, — закончив с едой, добавляет. — А пока, — смотрит на наручные часы, — нам надо кое-куда. Его суета меня беспокоила. Он никогда не был так активен. Но с тех пор, как суд поменял своё решение освободить Кёнсу раньше срока, обезумил. Его не посадить на место. Постоянно торопится, спешит, пытается докопаться и раскрыть закрытую занавес. — Ты слишком взбудоражен детектив Пак. Может объяснишь, что происходит? Угрюмый, он молча вёл машину. Мимо прелетало куча огней, на дворе вечер. Пак пытался куда-то успеть, и постоянно бросал взгляды на ручные часы. — Я тебя просил не называть меня так официально, — раздражительно бросает он, не отвечая на ведущий вопрос. — Для тебя я просто Чанёль. Я прищурилась. Кажется, кто-то действительно раздражён на весь белый свет. Особенно, то, как быстро он вёл машину, его состояние беспокоило. — Хорошо, Чанёль, — делаю акцент на его имени, — куда мы едем? Короткий взгляд брошен на меня, и вновь возвращен к дороге: — К Сехуну, — коротко отвечает он. В этот момент я поняла, как сильно его волновало то, что происходит вокруг. Особенно сейчас, когда его карьера вот-вот под угрозой. Ведь впервые Пак что-то упустил, а я и рада такому раскладу. То, куда я мечтала попасть весь этот гребанный месяц, счастливый случай видет меня сам. Пора воспользоваться преимуществом, и Пак Чанёлем. Я только сейчас начинала понимать, как легко и просто могу повернуть всё в свои русла и как запросто могу подменит детектива под свой лад. Нам повезло застать Сехуна дома. Он даже сделал вид, что не удивлён, хотя глаза выдавали другое. А ещё, он был один. Главного защитника дома не оказалось. Чанёль разачерован. Он расчитывал при свидетелях допросить теперь уже главного подозреваемого. — Даже не предложишь войти, женишок? — усмехаюсь, и не получив ответа, толкаю проходя в дом. Я здесь была много раз, но аура каждый раз у дома иная. Менялась как перчатки. Чанёль вообще не нуждался в приглашении, особенно стоило показать на поясе значок, и за спиной пистолет. Сехун улыбнулся самой наигранной улыбкой, на которую мог быть способным. Ему стоит идти в театральный. — Что привело вас сюда, детектив Пак? — спрашивает, узнав гостя. Они и раньше виделись, вот только теперь смотрели друг на друга иначе. Сейчас же, для Чанёля, Сехун такой же приступник, как и Кёнсу. — Тебя спрашивать и не стану, — это он мне. Врезать бы по этом наглой морде. — Я и не нуждаюсь в объяснении. Ты знаешь зачем мы пришли, — выделив слово "мы", отвечаю таким же ответам. Изначально, я считала, что мы с О нашли общий язык, и можем договориться так, чтобы быть ещё и в будущем друзьями. А теперь и этого желания не осталось. Бывший жених проходит вперед, мы доходим до залы, он вежливо предлагает сесть. Причём мне в глаза не смотрит принципиально. Сам Пак же сел не раздумывая, ощущая себя хозяином положения, так как сейчас он вёл ведущую и решающую роль, и решал судьбы тех, с кем связано ещё не совсем закрытое дело о моём похищении. Я сожусь рядом с Чанёлем, не решаюсь зайти за грань того, что может разрушить тот шанс, который сама судьба кидает мне в руки. — Гражданка Юн поделилась своими откровениями. Мне бы хотелось знать вашу версию, Сехун. Он едва контролировал себя, пока Сехун извергал свою версию. Зная правду, тебе часто доводится слушать то, что люди пытаются переделать в ложь. — Ты ведь не веришь в этот бред, верно? Сехун ... — Помолчи немного, — тормозит он меня, и заводит мотор. Машина двигается с места. Пак был на чем-то сосредоточен, и не делился мыслями до самого конца. Я понятия не имела о чём он думал. Авто останавливается у бордюра рядом с моим домом, но Пак на этот раз не хочет заходить. Он меня просит беречь себя, не о чём не думать, предоставив всё ему, и уезжает. Я стою до самого конца, пока детектив не скрывается в темноте. Дома меня встречает домработница, сообщает, что родителей не будет неделю. Пожалуй, это была самая хорошая новость из всех, что мне говорили на сегодня. — Ужинать будите? — спрашивает женщина, но я ей отказываю, сказав, что уже поела с детективом Пак Чанёлем. Она улыбнулась, и поспешила вернуться к своим делам. Я догадалась о чём она подумала, но разрушать иллюзии не стала. Ночью мне есть всё же захотелось. Стараясь не разбудить любопытных особ, с кучей других вопросов, которые последуют за этим, топаю на кухню. Благо спальная служанки находилась не в близком расположении кухни. В холодильнике было молоко, которое я тут же достала, налила себе в стакан, а упаковку вернула обратно. Поставила чайник вскипятить воды, достала лапшу быстрого приготовления, сижу и жду. В голове воспоминания, как раньше это делал для меня Кёнсу. Вечером всегда у столика стоял стакан молочного напитка и лёгкий бутерброд с сыром и ветчиной. Прикрываю глаза, чтобы не зареветь. Заварив лапши, иду в комнату, чтобы никто не застал меня на поедании в тихую. Решила, пока ем открыть почту, и нахожу там письмо от Ён. — Подруга, ты так внезапно ушла. Мы не успели толком друг с другом поговорить. Даже обидно. Ты действительно изменилась после похищения. Я не после похищения изменилась, а после того, как влюбилась. Если бы Ён знала, что происходит в моей жизни сейчас, какой реакции стоило ждать? Я бы решила, что она действительно волновалась обо мне, если бы не последнее предложение в сообщении. — Кстати, тот красавчик, что был с тобой, он свободен? Детектив Пак, такой сексуальный. Хочу снова его встретить. Сообщение оставила без ответа. Мне нечего на него ответить, поэтому сделаю это позже, когда найду ответ. На телефон мне приходит оповещение о семеске. Это был детектив. — Утром ничего не планируй. Идём на свидание с твоим парнем, — последнее слово было взято в кавычки, словно ему было трудно их писать, и чтобы сделать это по-особенному, выделил. — Хочешь узнать о старике из леса? — пишу привет быстро, вспоминая беседу за обедом. Ответ не заставил себя ждать: — И это тоже.