Слишком сладкая правда

Прошло несколько недель. Гарри съездил в командировку в Польшу. Но вернулся оттуда сам не свой. Как оказалось, он выяснил, что родители Драко погибли. За то время, пока он был там, на Гермиону со Скорпиусом напали. Благо, Кикимер, следуя приказу Гарри, защитил их и перенёс в особняк к Блейзу Забини и его матери. И, по счастливому стечению обстоятельств, один из нападавших оказался дальним родственником Блейза, которого они, мягко говоря, не жаловали. Он явился прямо на следующий день в особняк к Забини, по каким-то личным делам и застал там же Гермиону и Скорпиуса. Героиня войны отреагировала моментально и обездвижила его. Как оказалось, его звали Честером Забини и он был братом покойного отца Блейза. Миссис Забини или, как многие называли ее за глаза, Чёрная Вдова, помогла Гермионе допросить его, напоив деверя оставшимися каплями Сыворотки правды. Рон, как раз явился через камин к Забини в эту самую минуту. Гермиона удивилась: — Рон?! Что ты здесь делаешь? — Блейз вызвал. Что происходит? — А сейчас мы это узнаем! Финита Инкантатем! Честер тут же очнулся. Гермиона, глядя на него спросила: — Как тебя зовут? — Честер Георг Забини. — Ответил Честер, растягивая лицо от удивления и досады, что так легко выдал своё полное имя. Миссис Забини кивнула в подтверждение правдивости его слов. — Ты знаешь, кто я? — Спросила вновь Гермиона. — Гермиона Джин Грейнджер. Сотрудник Министерства и магглорожденная героиня Войны, одержавшая победу вместе с Поттером над Темным Лордом. — Так. Теперь ответь, почему вы сегодня ворвались в мой дом? — Мы должны были найти тебя и взять в заложники, чтобы нашего брата Роберта Забини выпустили из Азкабана. — Кто был с тобой? — Милисента Буллстроуд, Маркус Флинт и Руперт Забини... — Ты и младшего брата вмешал?! — Всплеснула руками Чёрная Вдова. — Кто выдал вам местонахождение нашего дома? — Нарцисса Малфой. — Значит, вы знаете, где она сейчас? — Нет. — Каким образом она поделилась с вами информацией?! — Она отправила сову Грегори Гойлу ещё задолго до исчезновения с адресом вашего дома. Но он не получил ее. Он исчез в тот же день, когда погиб Драко Малфой. Мы совершенно случайно пришли осмотреть его дом в поисках чего-то полезного и обнаружили это письмо в его комнате. — Когда именно вы нашли его? — Две недели назад. — Откуда вы узнали, что Гарри не будет дома? Честер изо всех сил пытался противиться действию зелья, но у него не получалось. Он заговорил: — У нас есть шпионы в Министерстве. — Их имена! — Рикардо Донован, Изабелла Свифт и Литиция Силк... — Блейз, запиши их имена! А теперь скажи мне, каким образом Нарцисса и Люциус Малфой связаны с вами? ... — Дрожа от гнева, задала Гермиона главный вопрос. — Люциус Малфой вызвал Руперта, Гойла и меня к себе и предложил за солидное вознаграждение избавиться от наших общих врагов. Мы должны были схватить Джинни Уизли и доставить к ним. У Рона затряслись кулаки. Срывающимся голосом он выкрикнул: — Зачем она была нужна им?! — Они хотели заставить Гермиону Грейнджер расстаться с их сыном, но не решались напасть на неё саму, так как боялись, что сын им этого не простит. А если бы она сама бросила Драко, то все было бы нормально. — Но почему именно Джинни?! — С горечью спросил Рон. — Почему не я? Не Гарри... — Насколько я знаю, за пару дней до похищения, Люциус Малфой пришёл к ней в редакцию и у них там что-то не заладилось. Она сама напросилась, чтобы ее похитили в первую очередь. Малфой в тот же вечер обратились к нам, чтобы мы привели ее к ним в меной. — А... что было потом? — Слабеющим голосом, но четко спросила Гермиона. — Потом Люциус Малфой лично пытал ее круциатусом, чтобы она выдала им ваше местонахождение. — Но ведь... Ты сам сказал, что Нарцисса указала наше местоположение. Какой смысл им был пытать Джинни? — В своём письме Нарцисса говорила, что не так давно узнала, как обойти защитные чары в поместье Блэков на площади Гриммо. Ведь, она урожденная Блэк. Она написала это письмо давно. Почти в тот же день, когда был убит Драко Малфой. При очередном упоминании о покойном муже, у Гермионы задрожали губы. Рон успокаивающе погладил ее по спине и спросил: — И какой был план у Малфоев? — Отлавливать вас всех по одиночке и пытать до потери пульса. И таким образом, заставить Гермиону уйти от Драко. — И они думали, что Драко не в состоянии построить цепочку событий и понять, почему Гермиона бросает его?! — Презрительно выплюнул Рон. — Малфой-старший совсем обезумел. Он не хотел верить тому, что сын пошёл наперекор ему ради грязнокровки. — Он же сам позволил ему жениться на Гермионе! С чего вдруг он вспомнил о ее крови?! — Тогда он сам принял это решение. ОН позволил сыну жениться. Сам же Драко мучился и изводил себя, однако ничего им не говорил и был готов жениться на чистокровной ведьме, потому что так велит отец. И Люциус был уверен, что так будет всегда! А то, что у Драко вдруг появился человек, которого он готов слушать даже в ущерб ему, его отцу — он не намеревался терпеть. — Кусок дерьма! — Сплюнул Рон. Затем, посмотрев на Гермиону, спросил. — У тебя ещё будут к нему вопросы? Гермиона отрицательно покачала головой. Рон схватил Честера Забини за локоть и трансгресировал в Аврорат. Там он рассказал начальнику отдела о случившемся и заключённого отправили в Азкабан. Когда вернулся Гарри, ему рассказали обо всем, что произошло. Тот перепугался не на шутку и долго не спускал Скорпиуса с рук. Затем, подошедший Блейз, хмуро произнёс: — Ты, конечно извини, Поттер, но я больше не хочу иметь ничего общего с этими людьми. Я забираю обратно свою просьбу. — Оно и к лучшему! — Ответил Гарри. — Их все равно больше нет! Люциус и Нарцисса Малфой теперь считались официально погибшими. Рон, хоть и таил в себе боль за то, что так и не смог отомстить им за мучения Джинни, все же, вздохнул спокойней. Главное, что Малфоев больше нет в живых. А как они умерли — ему не важно. Также, Рон надеялся, что теперь его друзья перестанут от всех скрывать Скорпиуса, однако, Гарри твёрдо заявил, что из-за одной Гермионы ему может угрожать огромная опасность, так как, работая мракоборцем, она успела нажить себе немало врагов. И поэтому, им нужно оберегать Скорпиуса пуще прежнего, ведь его могут использовать как ее слабость... Как их слабость. Рон, рассмотрев ситуацию с этой стороны, само собой согласился. Однако, буквально через пару недель, зайдя к Гарри и Гермионе в гости на ланч, подруга взбудоражила его новостью: Гарри уходит из Аврората. Он вообще собирается покинуть Министерство и работать в Хогвартсе преподавателем по Защите от темных искусств ради безопасности Скорпиуса. Естественно, Рона это повергло в шок. Конечно, можно понять привязанность и любовь Поттера к крестнику, но менять место и зарплату ведущего мракоборца на гроши преподавателя — просто невообразимо! И почему он не поделился этим с ним, с Роном?! У него тут же пропал аппетит и он сел в гостиной, ожидая Гарри. Ждать пришлось недолго. Его друг явился почти через пару минут, как только Рон уселся в кресло. Гарри спокойно поприветствовал его: — Привет, Рон! — Виделись уже! — Проворчал тот. — Почему ты мне ничего не говорил о том, что хочешь покинуть Аврорат? — Это решение пришло спонтанно. И я не хотел лишний раз говорить об этом никому... Гермиона тоже узнала об этом совершенно случайно... — Ну, а зачем такие резкие перемены? — Ради Скорпиуса. — Сам-то веришь, в то, что говоришь?! Ты после командировки какой-то отмороженный! Гарри, что бы ты там ни обнаружил, ты можешь рассказать мне! Я тебя ни в чем не буду упрекать! — Я знаю, Рон. — Вздохнул Гарри. — Пойдём. Они поднялись в спальню Гарри, и Рон отметил резкие изменения, произошедшие в его комнате. Со стен исчезли все совместные портреты и колдографии с Джинни! Сама комната была полностью переделана под манеру холостяка: стены, которые когда-то красила Джинни в тёплый бежевый цвет, были теперь светло-серого тона. Мебель, которую она выбирала для их спальни - исчезла. Появились лишь самые необходимые атрибуты для работы и сна. — Что... здесь произошло?! — Рон, прошу, не заставляй меня объяснять тебе! Я не смогу! Просто... — Гарри вытащил с помощью волшебной палочки воспоминание из своей головы и швырнул его в Омут памяти, — посмотри! Рон послушно проследовал к Омуту и заглянул в него. Он очутился в каком-то незнакомом месте перед деревянной дверью в подъезде маггловского дома. Внезапно, он услышал знакомый шёпот: — Силенцио! Алохомора! Дверь бесшумно отворилась, не издав ни единого скрипа. Рон понял, что это был Гарри, прячущийся под мантией-невидимкой. Он неслышно проследовал внутрь квартиры — и увиденное заставило его вскрикнуть от неожиданности. В комнате на двухспальной кровати лежали без сознания Люциус и Нарцисса Малфой. А над ними стоял, направив на них волшебную палочку, ни кто иной, как их сын... Ноги Рона приросли к полу. Но не столько из-за старших Малфоев, сколько из-за Драко. Его сердце билось, так, словно готово было разорвать грудную клетку. Драко жив! Значит... Гермиона еще может быть счастлива! И жив настоящий отец малыша-Скорпиуса! Их друг, который не раз выручал их из трудных ситуаций жив! Рон мгновенно понял, что происходило в тот момент: Драко при помощи Легилеменции рылся в мыслях своих родителей и, возможно, изменял их память. Рон сам был шокирован, оттого, насколько быстро к нему в голову пришла эта догадка. Он не видел Гарри, но понимал, что и тот стоит в шоке от увиденного под мантией-невидимкой. Затем, сцена немного поменялась и Драко, весь исхудавший, обнял Гарри от радости. Сцена меняется. Драко делится своими воспоминаниями с Гарри. Гарри проник в сознание Драко, а вместе с ним и Рон. Они втроём оказались в темном помещении. Драко начал звать: — Джинни! Джинни! — Кто здесь?! — Джинни! — Рон увидел, как Драко подбежал к его сестренке. Затем за ним побежал Гарри и Рон поспешил последовать за ними. Он, с трудом сдерживая вопль, с болью в сердце, смотрел на то, как Драко пытался утешить ее, поднять на ноги... Как приводил ее в чувство, когда она потеряла сознание. Затем, в ходе разговора, она сообщила, что будет самоисцеляться с помощью древних фамильных заговоров, но никто более не должен тревожить ее. Драко долго пытался уговорить младшую Уизли вместе попытаться найти дорогу во внешний мир, но Джинни оставалась непреклонна. — Я не могу вернуться такой, Драко... Уж лучше умереть, чем прожить остаток своей жизни калекой. Не переживай, я знаю, что делать! Драко вздохнул, признав ее правоту. Затем спросил: — Ты хотя бы видела, кто это сделал? — Видела, Драко... — Ты знаешь их? — Да, знаю... — Скажи мне, кто это! Они ответят... — Лучше, я покажу тебе... Позади Джинни начал прорезаться свет и Рон понял, что она напрягает свой мозг, чтобы выдать Драко воспоминания... Рон встал рядом с Драко, чтобы чётче их разглядеть. Джинни, в одной из своих статей, в пух и прах разнесла Комитет по Международному Магическому спорту, предоставив доказательства их коррумпированности. Ей не раз приходили письма с просьбами и угрозами расправы. Ее заставляли даже некоторые члены Министерства Магии написать опровержение... но, она игнорировала просьбы и высмеивала угрозы. Однажды к ней заявился даже сам Люциус Малфой. Его Джинни приняла  более холодно, чем остальных просящих, так как была в курсе всего, что произошло между ним и Гермионой. — Добрый день, мисс Уизли! Или мне уже можно называть вас миссис Поттер? — Ещё Уизли! С чем пожаловали? — Не ответив на приветствие, холодно поинтересовалась Джинни. Люциус был немного удивлён ее тоном , однако, вида не подал. — Как вы уже знаете, Комитет по Международному Магическому спорту крайне расстроен вашей недавно вышедшей статье... — А причём здесь вы?! Насколько мне известно, вы уже не имеете былого влияния среди верхушек  нашей элиты! С чего вы пришли просить за них? — Они прознали, что мой сын Драко состоит с вами в очень тёплых дружеских отношениях... — Именно! Драко! С вами нас не связывает абсолютно ничего! — Но, Драко — мой сын! - Теряя терпение процедил Люциус. — Считайте, что мое слово равноценно его! ... — Не думаю! — Рассмеялась Джинни. — Что-то я не помню, чтобы Драко просил меня о чём-то! И, кстати, буквально сегодня утром он смаковал каждый слог из моей статьи, нахваливая точность моих высказываний, мистер Малфой! Люциус стал как вкопанный. — Хочешь сказать, ты виделась с моим сыном сегодня утром? — Да, мы часто встречаемся с ним и с Гермионой.... Они порой наведываются к нам в гости. И, более того, я в курсе не только коррумпированности нашего Спортивного Комитета, но и некоторых фактов о личной жизни Драко и Гермионы... И мне не о чем говорить с человеком, который до сих пор верен предубеждениям ныне почившего Волан-де-Морта. Всего хорошего! — Да как ты смеешь разговаривать со мной таким тоном, паршивая девчонка?! — О, ну о паршивости не вам судить, верно? Паршивый папаша, а, также, паршивый слуга паршивого темного мага, который сдох также паршиво, как того и заслуживал! Разговор окончен! — Не зли меня, Уизли! Ты не знаешь, что я могу сделать с тобой! — О, я вас умоляю! — Джинни впервые, за все время разговора, удостоила его взглядом. — Я все никак в толк не возьму, почему Гарри, Рон и Гермиона пытались смягчить для вас наказание перед Визенгамотом?! Ведь, на ход войны в нашу пользу повлиял лишь Драко. А вы со своей супругой постоянно пресмыкались перед Волан-де-Мортом и сыграли не последнюю роль в его возрождении! ... И как у вас язык повернулся назвать Гермиону «грязнокровкой», Люциус?! После всего, что она сделала для вас?! для вашего сына! Теперь вы для меня ещё более мерзки, нежели во время войны! ... Даже если вы и помиритесь с Драко и Гермионой, знайте - всякий раз, когда я буду улыбаться вам или здороваться с вами, я буду вас презирать всеми фибрами души! Свободны! Охрана! Люциус злобно сверкнул глазами и, не дожидаясь прихода других волшебников, удалился. Сцена переменилась. Прошло, несколько дней. Джинни выходила из редакции поздно вечером, как вдруг, кто-то недалеко от неё, произнёс: — Империо! Мужчина был в длиной чёрной мантии, с прикрытым, капюшоном, лицом. Затем, подойдя ближе, он прошипел: — Не двигайся! Голос был Гарри незнаком. Драко—тоже. Незнакомец и Джинни трансгрессировали в Малфой-менор, в подземелье. В подземелье их уже ждали Люциус, Нарцисса и высокий смуглый мужчина. Человек, который привёл ее в подземелье, связал ее заклинанием Инкарцеро и снял с неё Империус. Джинни пришла в себя и зло посмотрела на Малфоев: — Вам это с рук не сойдёт! — Это тебе не сойдёт с рук недавняя дерзость, с которой ты встретила меня в редакции, девчонка! — Прошипел Люциус. — Круцио! Джинни пронзительно закричала. Малфой-старший припоминал все ее фразы, сказанные в день их последней встречи. От этого, удовольствие от причинения ей боли, становилось все сильнее. Когда Люциус прекратил, Джинни начала тяжело дышать, но смотрела на него с такой же глубокой ненавистью. Люциус наклонился над ней: — Итак, ты не хочешь писать опровержение... Ну и тролль с ним! А теперь ответь мне, Уизли, где живут Драко и Грейнджер? — Она уже тоже Малфой! — Выплюнула Джинни. И тут же была вновь подвергнула Круциатусу. — Ты не расслышала вопроса, Уизли? Где находится мой сын?! — Ну, раз он вам не сказал, значит знать вам не обязательно... Аааааа-а-а!!!! — Внезапно, острая боль с новой силой пронзила ее. Люциус вновь применил к ней Круциатус. Но, Джинни упорно отмахивалась, получая все новые и новые удары.... От криков его любимой, единственной, родной сестренки, Рон едва не плакал. Он отвернулся и закрыл глаза, с которых вот-вот потекут слёзы. Наконец, пытки прекратились, когда они уже ничем не смогли пробудить ее. Двое мужчин, присутствовавших там, в ужасе смотрели на распростертое тело. — Что нам теперь делать?! Теперь Поттер и Малфой не освободят Гойла с Робертом! — Грейнджер! — Яростно поправил его Люциус. — Ее фамилия Грейнджер! Не смей произносить нашу аристократическую благородную фамилию в одной строке с этой паршивой грязнокровной тварью! Не волнуйся, Честер, твоего кузена с Гойлом нам вернут! Поттер не позволит, чтобы с его невестой что-то произошло!... Картинка исчезла и вновь наступила темнота. Драко стоял, оцепенев, ни в силах поверить в то, что он увидел. Рон наблюдал за тем, как Гарри напряжённо следил за ним и за Джинни. Наконец, спустя некоторое время молчания, Драко произнёс: — Я... Прости, Джинни! Умоляю, прости! — Тебе не за что просить прощения, Драко! — Последовал ответ. — Это сделал не ты, а твой отец. Но Драко все равно умолял ее и просил, чтобы она позволила ему сохранить жизнь его родителям. — Я вытащу тебя, в этом можешь не сомневаться! — С уверенностью произнёс Драко. — Я о другом... Если я полностью изменю память своих родителей... Если они больше не смогут причинить вред ни тебе, ни кому-либо ещё, ты сможешь сделать вид... Просто хотя бы сделать вид, что они ни при чём? ... — Драко вдруг заплакал. — Я не спорю, Джинни... Мой отец заслуживает смерти... Но мать... Их обоих посадят в Азкабан и применят к ним поцелуй дементора... Я могу не общаться с ними, изолировать их от всего Магического общества, перекинуть их в мир магглов... Но, прошу, позволь им жить дальше! Я умоляю тебя! Джинни трясущимися руками погладила плачущего Драко по голове и согласилась. Затем, они составили план, как Драко инсценирует собственную смерть, как напишет письмо Гарри, чтобы тот не оставлял Гермиону и как договорится с Кингсли.... И через каждую фразу Драко просил у Джинни прощения. — Драко, случилось то, что случилось! И я тоже виновата, что много трепала языком при твоём отце! Ведь, если бы я не сказала ему что мы с тобой часто видимся, он бы и не узнал... — Это не оправдание его поступку, Джинни! Но, я клянусь, я постараюсь все исправить!— Драко встал. — Я вернусь. — Я буду ждать... Сцена переменилась. Драко, после изучения различных зелий и заклинаний, пришёл к Кингсли и выложил ему всю правду. Он предложил Министру сделку: Он позволит Драко спрятать родителей в маггловском мире, полностью изменив им память. А Драко, в свою очередь пожертвует все оставшиеся деньги Малфоев (не считая состояния, которое завещал Драко его дед Абракас), в пользу казны. Министр Кингсли долго раздумывал, но в итоге согласился. Рон видел, как Гарри всего переполняло возмущение. Он орал во все горло, ни в силах поверить, что мучители его невесты останутся безнаказанными. Внутри Рона также, боролись противоречивые чувства. Но, увидев живого Драко, и спокойствие Джинни, вся злость в нем будто угасала. Сцена переменилась. Драко быстро и отчаянно целует Гермиону в губы. Как в последний раз. — Пушинка, сейчас мне надо кое-куда отлучиться... Это нужно для Джинни. А когда я вернусь, я расскажу тебе, всё, как было на самом деле. Клянусь тебе! Не дождавшись, пока Гермиона опомнится, от трансгрессировал на островок возле Азкабана. Воспользовавшись разрешением от Министра Кингсли, Драко вошёл в камеру к Гойлу, вырвал с его головы клок волос и, бросив их в Оборотное зелье, выпил, почти в ту же минуту приняв обличие Гойла. Затем, Малфой насильно влил в его рот Оборотное зелье со своим волосом, затем, под Империусом заставил Гойла переодеться в его одежду, а сам надел одежду заключённого. Когда они добрались до островка, Драко бросил Гойлу волшебную палочку, заставив того сражаться. Затем, увидев Гарри с Гермионой, решил, что представление пора сворачивать, и, бросив Адское пламя в Гойла в обличии Драко, трансгрессировал в Малфой-менор. В меноре, Драко связал своих родителей, со слезами горечи и обиды. Раскрыл перед ними все свои карты и, попросив прощения, бросил в них Империус и трансгрессировал... Сцена переменилась. Гарри в шоке смотрел на Драко, затем, со всего размаха, стукнул его кулаком по лицу. Малфой отлетел в сторону, но сдачи давать не намеревался. — Я заслужил Поттер, я знаю... — О, заслужил- это слабо сказано! Значит, ты был так уверен, что мы с Гермионой не сможем забыть вас с Джинни?... И не сможем полюбить друг друга? Поэтому ты заставил меня вытаскивать ее из депрессии... Любыми способами?! — Она не сможет полюбить никого кроме меня, Поттер! А вы с ней - как брат с сестрой... Я надеюсь, что она сможет понять меня, когда я вернусь... — Нет, Малфой, ты не вернёшься! — В холодном бешенстве произнёс Гарри. — Я не позволю тебе пудрить ей мозги и разрушить нашу семью! — Что? Семью? — Я думал, Кингсли держит тебя в курсе... — Гарри помедлил, собираясь с мыслями. — Ты прав, Гермиона не смогла полюбить меня так же, как и тебя... Но нашего сына она любит намного больше! Лицо Драко окаменело. Он не мог поверить своим ушам. Сын?! У Них с Гермионой?! Гарри, между тем, безжалостно продолжал: — Он недавно назвал меня папой! Очень смышлёный малыш! Наш сын! ... Да, я тоже не смогу ее полюбить так же сильно, как любил когда-то Джинни... Но ты помог мне в этом! Теперь я не хочу иметь ничего общего ни с ней, ни с тобой! Гарри направился к двери. Драко, опомнившись от шока, вытащил волшебную палочку и крикнул: — Легиллименс... — Экспеллиармус! — Моментально отреагировал Гарри. Драко упал от бессилия. Его палочка отскочила в руки Гарри. Тот подошёл к Малфою и, сквозь зубы процедил: — Не тебе тягаться со мной, Малфой! Что ты хотел узнать? Насколько я честен с тобой?! Уж поверь, честнее, чем ты был с нами! Если хочешь, могу рассказать подробно: Мы спим в одной постели втроём, потому что НАШ СЫН любит спать со мной... и ещё... сына мы назвали Скорпиус Драко Малфой! — Малфой? - Драко недоуменно уставился на Гарри. — Почему не Поттер? — Потому что мы не женаты с ней. И мы не хотим, чтобы моя фамилия подвергала опасности нашего ребёнка! Я, всё-таки, мракоборец... Но, видимо, ненадолго! — Скорпиус... — Драко сглотнул. — Я хотел дать это имя нашему сыну... — Мы этим именем почтили твою память... Но, как оказалось, преждевременно... — Гарри встал и направился к двери. Драко сказал ему вслед: — Я все равно вернусь... Чтобы вытащить Джинни... У Гарри сжалось сердце, при упоминании ее имени. Но, набрав побольше воздуха в легкие, он на выдохе, ответил: — Если она и очнётся, скажи, чтобы не приближалась ни ко мне, ни к Гермионе... никогда! Мы вам ужасно благодарны, за то, что свели нас! Теперь мы будем ещё счастливей, потому что ваши призраки не будут преследовать нас по ночам! — Нет! Не говори ей, прошу! Я должен сам рассказать ей обо всем!— Взмолился Драко. — Я сказал тебе не приближаться к ней! — Рявкнул Гарри. — Забудь о ее существовании! Она смирилась с твоей смертью! Не смей убеждать ее в обратном, чертов лжец! — Затем, с горечью посмотрев на Драко, Гарри тихо произнёс. — Всё-таки, вы, слизеринцы не в силах долго скрывать свою подлую натуру.... И вы в состоянии отравить все живое и настоящее в этой жизни! Джинни, Кингсли... Не хочу иметь с вами ничего общего! Прощай, Малфой! Рон, отойдя от Омута памяти, в шоке уставился на Гарри. Тот понимающе кивнул и заговорил первым: — Теперь ты понимаешь, что... — Ты что натворил?!— перебил его Рон. — Извини, что?!— ошарашено спросил Гарри. — Ты что натворил?! — Повторил Рон. — Как ты мог так поступить, Гарри?! Ты же... ты соврал ему! — А он нам не соврал? — Теряя терпение выкрикнул Гарри. — Всё это произошло по вине его родителей! А он пытается их выгородить и... — Но ведь это его родители! — Рон, честное слово, я не понимаю тебя! Они пытали твою сестру! Они довели ее до слепоты, до комы... А он пытается смягчить для них наказание... — Да, меня это тоже повергло в шок, но Джинни сама простила их! Драко пытается хоть как-то исправить ситуацию. Ты представь, как ему тяжело! Он разрывается между нами и ... — Хочешь сказать, ты простил их?! — В шоке проговорил Гарри. — Если простила Джинни... Я не буду им мстить за неё. Ты знаешь, я все эти месяцы жил лишь мыслями и надеждой: покарать этих людей, которые довели мою родную сестру до такого состояния... Но после увиденного... Я могу понять Драко. Он тоже наш друг! — Рон! Ты готов понять и простить Драко, при этом, наплевав на наши с Гермионой чувства?! Ты же как никто другой знаешь, ЧТО нам пришлось пережить за эти полтора года... Он повесил на меня это чувство долга перед ней, хотя я и без него прекрасно осознавал, что я никогда и никак не смогу расплатиться с ней! Он инсценировал свою смерть, при этом, чуть не убив Гермиону и Скорпиуса... — Гарри! — Громко перекрыл Рон причитания друга. — Пойми ты, Драко жив! Наш друг — жив! Неужели для тебя важнее его ложь, чем то, что он сможет вернуться и пробудить Джинни... И, между прочим, они вместе с Джинни придумали этот нелепый план по сведению вас с Гермионой, только чтобы вы меньше страдали! Они знали, что вас надолго не хватит, что вы не сможете зайти дальше, чем брат с сестрой... — Да ни черта подобного! — Не подумав бросил Гарри и тут же пожалел. Рон, широко раскрыв глаза, в шоке воззрился на него. Поняв, что забрать обратно свои слова он не сможет, Гарри глубоко вздохнул. — Пару раз мы с Гермионой переспали. В первый раз когда сильно напились... Я даже не помню, что и как тогда происходило... И во-второй раз, когда Гермиона забеременела. У неё шалили гормоны и ей хотелось ... интимной близости... Мы, конечно, после выявления беременности поняли, что к чему и больше друг к другу не прикасались... Но сам факт, что мне пришлось... Да, Рон, именно пришлось переспать с ней, только потому что я ей должен- вызывает у меня просто бесконечное отвращение к себе! А тут, выясняется, что Малфой жив... Что они все живы! Знаешь, как мне хотелось пустить Убивающее заклятие в его предков! Даже не знаю, какие чудеса удержали меня от этого... Рон пару мгновений был в ступоре, хотя... Конечно, он догадывался, что между ними что-то было! Усмехнувшись про себя, от проговорил: — Слушай, Гарри... То, что между вами с Гермионой произошло- чистая случайность! Вы не испытывали друг к другу какой-то особой симпатии... И вы не знали, что Драко жив. Я больше, чем уверен, что в противном случае, тебя бы даже воротило от одной мысли о близости с его женой! Да, возможно, у меня раньше были к ней какие-то чувства, но в первую очередь, для меня стояло ее счастье! А по-настоящему счастлива она была только с Драко! Скорпиус- это сын! Когда-нибудь он вырастет, женится и оставит ее. А что останется ей? Ты думаешь, сможешь заменить ей Драко?! Да никто не сможет! И тебе никто не сможет заменить Джинни! Я вас обоих знаю как облупленных и ни ты, ни Гермиона не сможете быть счастливыми по-настоящему! А сейчас ты из-за своего эгоизма лишаешь счастья вас всех четверых! Ты должен исправить ситуацию, Поттер! Не тебе одному плохо! А то, что между вами было... Пусть останется в прошлом. Ради Гермионы, ради Скорпиуса ... Гарри в изумлении смотрел на своего лучшего друга и осознавал его правоту. Он впервые за долгое время внимательно разглядел Рона: он возмужал, стал в плечах еще шире, глаза уже смотрели строго и сосредоточенно и взгляд был пронзительным и мудрым. Гарри сел на кровать, обхватив голову. — Господи, Рон! Что я натворил?! — Ещё не поздно все исправить. — Ты пойдёшь со мной? — Спрашиваешь! — Обиженно ответил тот. Рогу и вправду, не терпелось увидеть Драко. Конечно, в душе остался неприятный осадок после того, как он узнал всю правду, и от этого можно избавиться.