Слишком сладкая правда

Последние два года в Шармбаттоне, прошли для Габриэль словно в самом ужасном сне. Сердце ее было переполнено тревогой, как только она узнала о смерти Драко Малфоя. Флёр писала ей в письмах, что он погиб на глазах у Гермионы и Гарри. Габриэль прослезилась от жалости к ней. Вместе с тем, у неё появился страх, что Рон захочет попытать счастья с молодой вдовой, и, учитывая, в каком она состоянии, у него могло и получиться. Каждую неделю Габриэль писала письма Флёр, уже не скрывая своей истинной цели. Содержание ее письма было разным, но заканчивалось оно всегда одинаково: как обстоят у Рона дела в личной жизни. Флёр вечно вздыхала, дочитывая их до конца, но на вопросы Габриэль отвечала правдиво. А в Шармбаттоне поклонников у Габриэль становилось все больше и больше. В конце шестого курса в школе разразился крупный скандал, в котором Габриэль принимала непосредственное участие. Своими переживаниями и постоянными мечтами о Роне, она не могла контролировать свою магию вейлы. И вдобавок, поспособствовал ее переходный возраст. Габриэль была у многих преподавателей любимицей. Один из них благоволил ей особенно. Это был профессор Легран - преподаватель по изучению Древних рун. Ему было около шестидесяти лет. Также, были жена, дети и два внука. К Габриэль он относился как к дочери и во всем ей потакал. Однако, когда она в очередной раз задумалась на его уроке о Роне, он обратился к ней: — Мадмуазель Делакур! Может, вы поделитесь с нами своими глубокими мыслями? В этот самый момент, Габриэль вспоминала лицо Рона, его светлые голубые глаза, его огненно-рыжие волосы, его сильные руки... Вся ее душа была пропитана тёплыми чувствами и страстными эмоциями. Однако, когда профессор Легран отвлёк ее от мысленных созерцаний, ее часть сознания, вдруг невидимой волной окутала учителя и в его сердце внезапно разгорелось сильное пламя невероятной страсти... Он как-то по-иному посмотрел на Габриэль и его лицо озарила фанатичная улыбка... — Итак, внимание! Все свободны! — Что?! — В недоумении переглянулись студенты. — Но ведь , урок только начался! — Всем выйти! — Проорал Легран. Студенты повскакивали со своих мест. Габриэль тоже последовала их примеру, однако, была остановлена учителем. — А вас, мадмуазель Делакур, я попрошу остаться! Студенты с тревогой и жалостью посмотрели на Габриэль — «бедняжка, сейчас ей влетит»! Габриэль, закрыв глаза, покорно ожидала своей участи. Однако, следующее действие профессора заставило ее насторожиться. — Силенцио! Коллопортус! Габриэль машинально вытащила свою волшебную палочку. — Профессор Легран? — Осторожно спросила она медленно приближающегося к ней учителя. — Я слышал, что ты отвергаешь любого, кто раскрывает перед тобой своё сердце. Габриэль опешила. Ещё ни к кому из своих студентов, он не обращался столь фамильярно. С каких пор он начал обращаться к ней на «ты»! — Я вас не понимаю, профессор. — Я видел, как ты смотришь на меня, Габриэль! Я знаю, почему ты выбрала именно Древние руны! Ты с детства влюблена меня, верно? — Что?! — Ахнула вейла. — С чего вы это решили?! — Можешь не смущаться, малышка! Твои чувства не безответны! Габриэль внимательно вгляделась в фанатичный блеск в его глазах и мгновенно все поняла: — О, Боже! Алохомора! Алохомора! — Кричала она, направив палочку на дверь. Однако, замок не поддавался. Слишком сильны были чары Леграна и даже такой способной ученице, как Габриэль, не под силу было отменить его заклинание. — Скажи, что тоже любишь меня, Делакур! — Нет! Вы что?! Вы же учитель! Алохомора! Финита Инкантатем! Сонорус! — Габриэль увеличила громкость своего голоса и начала кричать. — Помогите! Помогите! Профессор Легран спятил! — Перестань строить из себя недотрогу, Габриэль! Ты же знаешь, что я поставил Оглушающие заклинания на дверь и нас никто не услышит! Габриэль никогда не бывала в подобных ситуациях. Ее никогда не заставали врасплох и она растерялась. — Профессор, — умоляющим голосом пролепетала она, — послушайте, это все моя магия вейлы! Я никогда ни к кому ее не применяла и поэтому не знаю, как ее отменить. Может... ну, не знаю... Может должно пройти немного времени? Может, вы знаете что нужно делать? — Знаю. Но не буду! Я и раньше смотрел на тебя как на запретный плод, но именно сейчас понял, что не могу больше ждать... Я должен попробовать этот плод! Я хочу дотронуться до тебя! Габриэль перепугалась ни на шутку. Ей рассказывали, что если вейла захочет влюбить в себя какого-то мужчину, она с помощью своей магии может пробудить в нем такие чувства, которые могут сделать из него раба. Однако, Легран вовсе не был похож на раба. Скорее наоборот, он казался грозным и внушительным хозяином загнанного в клетку беззащитного животного. Габриэль в отчаянии направила на него палочку: — Профессор, выпустите меня! — Просто дай к тебе прикоснуться! Ты — невероятное создание! Ты — божество! — Профессор, я предупреждаю! — Не противься этому порыву! Наша любовь будет жить вечно! Я... — Остолбе... — Экспеллиармус! — Мгновенно отреагировал Легран. Палочка Габриэль отскочила к двери, которая в ту же секунду отлетела от мощного взрыва. Учитель от взрывной волны отлетел прямо на Габриэль и они оба упали. В полуразрушенный класс, пригнувшись, вошла директриса школы Шармбаттон мадам Максим, в сопровождении нескольких однокурсников Габриэль. — Что здесь происходит, профессор Легран?! — Требовательно спросила мадам Максим. — Вы не должны закрываться с ученицей в пустом классе, потому что это выглядит... Алан, что вы делаете?! Профессор Легран, пользуясь таким удобным случаем, попытался поцеловать Габриэль. Та плакала и вырывалась. Директриса разглядела эту ужасную картину и, направив на него свою палочку, воскликнула: — Левикорпус! Обезумевший учитель с криком взмыл в воздух, вверх ногами, а Габриэль  плакала от стыда и страха. Мадам Максим отправила студентов на уроки, а сама осталась в полуразрушенном классе наедине с Габриэль и «влюблённым в неё» учителем. В ходе беседы, Олимпия Максим поняла, отчего их уважаемый профессор с огромным опытом и непоколебимым характером, вдруг, превратился в ослеплённого страстью безумца. Конечно, директриса очень любила Габриэль, но ее профессионализм не мог ей позволить не задать следующий вопрос: — А почему эта магия вышла из тебя, Габриэль? Ты пыталась приворожить кого-то из одноклассников? — Что?! Нет, мадам Максим! — Отчаянно воскликнула Габриэль, оскорбленная до глубины души подобным заявлением. — Это впервые в жизни со мной! Я клянусь, я не знаю, как это произошло! Я просто задумалась... об одном ч... человеке... А профессор неожиданно отвлёк меня! И потом... потом... Габриэль зарыдала. Директриса кинула «Оглохни» в учителя, который с шумом пытался добраться до своей ученицы, даже будучи подвешенным вверх тормашками и вывела из обоих из класса. Естественно, на следующий день Шармбаттон просто трескался по швам от слухов о «романе» старого профессора Леграна и прекрасной вейле Габриэль Делакур. Девушки, которых просто душила зависть из-за красоты и умственных способностей Габриэль, не упустили возможности использовать эти слухи в своих целях. Теперь многим стало якобы, ясно, почему красавица Делакур не смотрела ни на кого из одноклассников. Ей, как оказалось, нравились мужчины постарше! Кто-то утверждал, что якобы своими глазами видел, как Габриэль «сношается» с профессором полностью обнаженная. Кто-то с ехидством говорил, что, якобы, профессор Легран не обращал внимания на красоту вейлы, оттого, она решила применить к нему свои Чары. А кто-то сочувствовал ей, но держались подальше от объекта таких ужасных слухов. И так странно: стоило Габриэль хоть раз напустить тень на свою безупречную репутацию, как у неё в тот же миг не осталось друзей, которые вечно крутились рядом и грелись в лучах ее популярности. В этот момент она ужасно жалела о том, что Жозеф уже окончил учёбу и не мог ее защитить. Однако, она не теряла самообладания и, с гордо поднятой головой, выстояла против открытых насмешек, скрытых улыбочек и, даже яростного визита мадам Легран — пожилой супруги «околдованного ею» профессора. Конечно, она поверила гнусным слухам о том, что Габриэль, якобы, специально приворожила учителя и собиралась выставить на посмешище молодую красавицу. Однако, мадам Максим выставила из школы, снедаемую ужасной ревностью скандалистку, заявив, что не позволит оскорблять ни в чем неповинную студентку. Также, пригрозив, что в случае неповиновения, уволит ее супруга из Шармбаттона. Габриэль обо всем рассказала Флёр. Та просто места себе не находила от негодования. Она хотела прилететь в Шармбаттон и перевернуть там все к чертям собачим. Однако, у них с Биллом, на тот момент, уже была годовалая дочь Виктория, чьё личико было прекраснее полной Луны. Да и Габриэль просила не переживать за неё и утверждала, что все будет хорошо. — В школе всем приходится сталкиваться с трудностями, Флёр. — Успокаивал Билл разбушевавшуюся жену. — Да, конечно эти инсинуации об отношениях Габриэль с профессором — ужасны, но мадам Максим не даст ее в обиду. Да и сама Габриэль настаивает на том, чтобы ты не прилетала. Все будет хорошо! Само собой, Флёр безропотно послушала возлюбленного супруга. Но дела Габриэль были далеко не хороши. Ей приходилось ежедневно сносить насмешки и колкости однокурсников, стирать с одежды различные терпко пахнущие зелья или, даже, помои; выбрасывать бесчисленные записки с содержанием: «Сдохни малолетняя шлюшка!», или «Подстилка Леграна»... Всеми силами она пыталась держать свою ярость в кулаке. Черта с два они увидят ее истинную сущность. Тогда, с Жозефом, она потеряла самоконтроль, но теперь, все будет иначе! ************ Рон с Гарри вновь отыскали Драко в Варшаве, с помощью поискового магического устройства, которое Гарри приобрёл за немалые деньги. Когда они застали его, вновь за тем же делом, что и в прошлый раз — они решили не отвлекать его, а наоборот, сытно накормит его после того, как он закончит. Они нарезали горы сандвичей. Рон вытащил из сумки два огромных тыквенных пирога, так как видел в воспоминаниях Гарри насколько сильно отощал их «погибший» друг. Когда они уже уселись за стол, позади них раздался дикий рёв: — Вы?! Депульсо! Стул, на котором сидел Гарри, разлетелся на несколько частей и он упал. Рон вскочил со своего места и, направив палочку на Драко, крикнул: — Малфой, успокойся! — Я не позволю вам убить их! Слышите?! Я не позволю! — Да не собираемся мы их убивать, хотя они этого заслуживают! — Крикнул в ответ Гарри, поднявшись с пола. — Рон, я всё исправлю! Джинни очнётся и все с ней  будет хорошо! Я клянусь! — Не опуская палочку, пролепетал Драко. — Дай им последний шанс! — Драко, мы не для этого пришли! Я хотел показать тебе кое-что... — Держи руки на весу, Поттер! И не смей тянуться к своей волшебной палочке! — Драко, он не врет! — Начал уверять его Рон. — И для большей уверенности я положу свою палочку на пол! Вот! Смотри! — Рон исполнил своё обещание и толкнул свою палочку в сторону. Но Драко пристально смотрел на Гарри: — Зачем ты снова пришёл, Поттер?! Ты всё сказал в прошлый раз! — То, что я тебе сказал - неправда! — А Кингсли разуверил меня в обратном! Сама Гермиона сказала ему, что ребёнок от тебя! — Поверь, для меня тоже стало шоком, что она так сказала ему! Но она это делала, чтобы уберечь Скорпиуса от твоих родителей! — Что?! — Драко вконец потерял нить разговора, но, всё так же держал палочку, нацелив ее на Гарри. Тот спокойно сказал: — Позволь показать тебе кое-что, Драко. Не бойся, просто взгляни! Гарри аккуратно распахнул полы мантии и вытащил из внутреннего кармана небольшую колдографию и, протянул ее Драко. Тот осторожно схватил ее двумя пальцами свободной руки и опустил взгляд на лица, смотревших на него оттуда. Его сердце пропустило удар. На этой колдографии на него смотрели два до ужаса знакомых лица- его Пушинка и ... Драко в детстве? Нет, невозможно! — Гермиона сказала, что в последний раз, когда вы были с ней близки- произошло похищение Джинни и она второпях забыла выпить противозачаточное... Так что... Взгляни на своего сына! Он же - твоя маленькая копия! Как ты думаешь, если бы твои родители вернулись и узнали о существовании своего внука, позволили бы они воспитывать его «грязнокровке»?! — Произнёс Гарри, заметив замешательство Малфоя. Ноги Драко подкосились и он уселся на пол, подняв на Поттера свои глаза полные слез. — Но... Ты же сказал... — Я был слишком зол в тот момент на тебя и на твоих родителей, Драко. И ты не можешь отрицать того, что гнев был вполне оправданным! Но, потом... — Гарри взглянул на Рона. — Меня замучила совесть. И я действительно понял, что без тебя Гермиона никогда не сможет быть... до конца счастливой... А я не смогу без Джинни... Хотя, я не отрицаю тот факт, что до сих пор сержусь на вас за сокрытие правды, но этот гнев - ничто, по сравнению с радостью, которую вы нам принесёте, если вновь войдёте в нашу жизнь! Рон, на последних словах Гарри,  подбежал к Драко и начал душить его в своих медвежьих объятиях. — Я тоже сделал свой выбор, Малфой! Я не скрываю, что ненавижу твоих родителей, но я не буду им мстить, учитывая, что Джинни их смогла простить... Я рад видеть тебя живым! Он и вправду сказал это от всей души, так как находил это справедливым. Драко не раз спасал ему жизнь и никогда ни о чем его не попросил, ни разу не упрекнул этим. Так, неужели Рон не может раз в жизни пойти ему навстречу? — Однако, завещанные тобой спорт-инвентарь, подписанные звёздами, я не верну, понял? Слишком уж я к ним привык! Драко начал трястись от беззвучного смеха, перемешанного с рыданиями. Несколько месяцев спустя, Рон отправил Гарри сову с просьбой явиться к нему на квартиру. На тот момент он снимал небольшую жилплощадь в Косом переулке и жил отдельно от родителей, так как никогда не был привязан к Норе. И, тем более, с родителями жили Джордж, Анджелина и их маленький трёхлетний сын Фред Уизли-младший. Рон, глядя на их гармоничное сосуществование, всегда чувствовал себя там лишним. Когда Гарри трансгрессировал в квартиру Рона, тот, без обиняков, начал: — Гарри, извини, конечно, что напоминаю, но между вами с Гермионой, какое-то время были отношения немного ближе дружеских, ведь так? — Но ведь это в прошлом! — Раздраженно ответил Гарри, недовольный тем, что его друг не сдержал данное ему слово и, все же заговорил об этом. Однако, Рон нетерпеливо замахал руками. — Да я не об этом! Просто ты не подумал, что когда-нибудь Малфой увидит это в твоих  мыслях или в мыслях Гермионы? Ты не забыл, что он сильнейший Легиллимент! Наверное, один из самых сильных, каких нам приходилось встречать! Гарри стал как вкопанный. А ведь и вправду! Как же он об этом не подумал? Им ещё повезло, что Драко не прочёл их мысли, когда они с Роном вновь отыскали его. Немного поразмыслив, он попытался возразить: — Но... мы ведь тогда не знали! Они с Джинни сами придумали... — Гарри, какая разница! — Воскликнул Рон. — Ты ведь не хочешь, чтобы между ними с Гермионой возникли проблемы в отношениях? Даже если он и простит — это будет мучить его до конца жизни. Он не сможет этого забыть. Как и Гермиона никогда не перестанет  чувствовать вину перед ним и перед тобой... — И что же делать? — Поттер, я удивлён, что ты раньше не подумал об этом! Надо просто выбросить это воспоминание из головы! Гарри растянулся в радостной улыбке. — Черт побери, Рон! Да ты умнее нашей Гермионы! — Кстати, о Гермионе: она выполнит любую твою просьбу, поэтому просто попроси ее избавиться от воспоминания, которое может вызвать между вами дискомфорт. — Да ты невероятен! — Гарри в восхищении посмотрел на лучшего друга. Рон вытащил пустой стеклянный сосуд и, с помощью волшебной палочки, вытащил из своей головы воспоминание, когда Гарри рассказал ему о том, что произошло между ним и Гермионой. Когда серебристое воспоминание оказалось в сосуде, Рон отдал его Гарри. Так будет спокойней и ему и всем остальным. ******* Габриэль, к тому времени была на последнем курсе и с нетерпением ждала, когда пройдут все экзамены. История с Леграном уже давно забылась. Все колдомедики и профессора подтвердили, что эти была непредумышленная магия и поэтому репутация Габриэль вновь очистилась до безупречности. Старые друзья пытались наладить с ней отношения, но Габриэль ужасно разочаровалась в их непостоянности и до конца школьных экзаменов, никого к себе  не подпускала. После окончания Шармбаттона, она подала документы в Лондонский банк Гринготтс. И, руководствуясь положительными отзывами от всего преподавательского состава, а также, личной рекомендацией мадам Максим, гоблины с распростертыми объятиями приняли красавицу Габриэль в своёй банк. Полгода спустя Малфои воссоединились. Лишь Гарри, Рон и Гермиона знали истинную причину исчезновения Драко на столь долгий срок.  Для остальных, он якобы, находился на секретном задании под прикрытием, и поэтому, его следовало «умертвить». Люциус и Нарцисса Малфой, тем временем, влачили жалкое существование на самом дальнем уголке Южной Америки, огороженные от магов защитными чарами. Там, где никто и никогда их больше не увидит. Также, Драко внушил им все фобии, связанные с дальними путешествиями, поэтому, сомнений не оставалось, что остаток своих дней они проведут в своей маленькой хижине, довольствуясь скудными маггловскими увлечениями. В магическом обществе их считали погибшими и большая часть магов вздохнула спокойней.... В тот вечер, когда Драко вернулся, Рон отправился в Кабанью голову. Он был уверен, что встреча Драко, Гермионы и Скорпиуса пройдёт хорошо и поэтому решил немного расслабиться. Его удивлению не было предела, когда он встретил там Полумну вместе с Невиллом. Они сидели за дальним столиком и тихо о чем-то беседовали. Рон подошёл поздороваться с ними: — Привет, Невилл! Луна! — Привет! — Радостно улыбнулись ему бывшие члены Отряда Дамблдора. — Какие новости? — Поинтересовался Невилл. И тут Рон решил не говорить загадками и сходу выпалил: — Отличные! Драко вернулся! Невилл и Луна молча уставились на него. Наконец, Долгопупс осведомился: — Много уже выпил? — Ещё ни капли. — Улыбаясь ответил Рон. Затем, взглянул на часы. — Он прямо сейчас на площади Гриммо. Невилл вскочил: — Это правда?! Тогда нам нужно сейчас же бежать туда! — Завтра, Невилл, все завтра! — Рон уселся за их столик. — Надеюсь, не возражаете? — Конечно, присаживайся! — Полумна тепло улыбнулась ему, чего раньше не делала ни для кого. Друзья пропустили по стакану Огненного виски. Рон им рассказал легенду о «Секретном задании Малфоя» и они остались довольны. Несмотря на школьную вражду, после Второй Магической войны Невилл так же, как и остальные подружился с Малфоем. Это случилось на вручении Ордена Мерлина всем героям. Драко сам подошёл к Невиллу и попросил прощения за школьные обиды. Невилл оказался человеком, решительно не помнящий зла. Он радостно пожал Драко его руку и энергично тряс, в знак глубокого уважения и искреннего дружелюбия. Малфой был поражён такой, невероятно светлой стороне гриффиндорцев. Особенно от тех, кого он терроризировал в школе. С тех пор у них наладились отношения. И теперь Невилл хотел лично поприветствовать его. Рон посмотрел на Полумну. Она стала ещё привлекательней. Конечно, вид, как всегда, причудливый, но невероятно милое лицо не могло оставить равнодушным никого. Он вопросительно взглянул на Невилла: — А вы... как бы, вместе? — Нет, мы просто друзья! — С улыбкой возразил тот. Однако, покрасневшие от смущения щеки выдали его с головой. Рон тут же перевёл взгляд на подругу и та мотнула головой, как бы, ясно давая понять, что расскажет обо всем позже. Немного времени спустя, Невилл покинул их компанию и Рон с Полумной остались наедине. Виски немного ударил в голову Рону и он спросил: — Какие между вами с Невиллом отношения? — Дружеские. — Спокойно ответила Полумна. — Пару раз, конечно, после школы мы пробовали повстречаться, но поняли, что можем быть лишь друзьями... Хотя, в постели он был не плох... — Вот уж избавь меня от интимных подробностей! — Поморщился Рон. — А мне казалось, тебе именно это интересно! — С улыбкой возразила Луна. — Но, мы решили остаться друзьями... Как с тобой. — Долгопупс пошёл по моим стопам.... Кто бы мог подумать! — Рассмеялся Рон. Затем, они заказали ещё по стакану Огненного виски. А утром проснулись в одной постели в квартире Рона. ******** Вечером следующего дня Габриэль с воодушевлением смотрела в окно отъезжающего поезда, который должен был привезти ее в Лондон. Из писем Флёр она узнала, что Драко Малфой «воскрес из мёртвых» и на днях должен привести в чувство сестренку Билла (и Рона, конечно же) в сознание. И, вдобавок, она получила письмо из Гринготтса, что она может приступить к стажировке в следующем месяце. Габриэль не стала терять ни минуты и тут же отправила сестре сову с письмом, что приедет на поезде завтра с утра. ********** В комнате ожидания больницы им. Св. Мунго собрались все члены семейства Уизли, Гарри, Блейз, Гермиона со Скорпиусом, Невилл и Полумна. Все с замиранием сердца ожидали, когда Драко выйдет из палаты Джинни с новостями. Рону же было совсем не по себе. Утром, когда они с Полумной проснулись в одной постели, он долго не мог посмотреть ей в глаза. Однако, миловидное личико Лавгуд растянулось в беззаботной улыбке, будто произошедшее - вполне в порядке вещей. — Мы друзья, Рон! И нам не в первый раз видеть друг друга обнаженными! — Я знаю, — Рон старался ответить, как можно спокойней, — просто, я не хочу, чтобы ты подумала, будто я планировал что-то... — Ты — кто угодно, но точно не коварный искуситель, Рон Уизли! — Засмеялась Полумна. Затем, встав во весь рост, проговорила — Мы просто хорошо провели время, верно? Рон опустил взгляд. Его мужское начало вновь начало безжалостно выдавать его волнение. Полумна, словно польщенная самым милым комплиментом, с улыбкой вновь притянула его в кровать. Рон отогнал от себя воспоминания о событиях этого утра. Нужно было срочно отвлечься. В эту же секунду, в комнату ожидания вошли две невероятно красивые девушки. У Рона раскраснелись уши. Это были Флёр  - жена Била Уизли и Габриель Делакур - ее сестрёнка. Рон помнил ее лишь на Турнире Трёх Волшебников- они с Гарри вытащили ее из воды. Но тогда ей было всего девять лет. Она была маленькой, очаровательной колдуньей с серебристыми сияющими волосами, которая была под огромным впечатлением от рыжего и невероятно доброго друга Гарри Поттера, помогающий ей вплавь добираться до берега. Она даже чмокнула его в щеку на прощание, когда воздушная карета Шармбаттона отбывала во Францию. Рон не верил своим глазам. На свадьбе Била и Флёр он не обращал внимания ни на кого, кроме Гермионы. Но сейчас его восхищению не было предела. Габриэль, увидев Рона, тут же бросилась ему на шею, словно они всю жизнь были добрыми друзьями. — Р'он! Как я р'ада видеть тебя! Рон расплылся в довольной улыбке, но, внезапно вспомнив, что она намного младше него, придал себе важный и взрослый вид. — Здравствуй, Габриэль! А ты... немного подросла. Гермиона прыснула, глядя на его комично-серьезное лицо. Габриэль, надулась. — Я очень хо'рошо подр'осла! Я, меджду пр'очим, окончила Шар'мбаттон месяц назад! Рон виновато улыбнулся. Естественно, эта маленькая вейла очаровала его с первых секунд, но он не хотел показывать своего влечения при своих родных, особенно, учитывая, что сестра Габриэль тоже присутствовала здесь. — Ну, я тебя, честно говоря, плохо помню, - нарочито небрежно произнёс Рон, - но, если будешь приезжать почаще- мы станем хорошими друзьями! Всё-таки... мы же родственники! Габриэль нахмурилась и отвернулась, откинув серебристую копну волос за спину. Рон выглядел глубоко несчастным в тот момент. Он перевёл взгляд на Гермиону и та, в укор ему, покрутила пальцем у виска. Флёр, тем временем, поздоровалась с всеми и обняла Билла. — Мы пр'ямо с вокзала. Габр'иэль давно уже хотела погостить у нас. — Мы всегда рады тебе! — Улыбнулся Билл, обращаясь к Габриэль. — Теперь будем надеяться, что у Драко получится вытащить Джинни. — Сколько он уже там? — Около двух часов. — Выдохнул Гарри. Габриэль подошла к Гермионе и Скорпиусу и начала ворковать над малышом. У ребенка загорелись глазки при виде неотразимой вейлы и он потянул к ней свои ручки. — О, какой пти гар'сон! — Габриэль схватила его и начала щебетать по-французски. — Уи, бебе? Мон бебе! Тю этези до! Рон завороженно следил за плавными уверенными движениями Габриэль. Когда у Билла и Флёр появилась дочь, они каждое лето гостили в Париже у Делакуров и Габриэль с удовольствием няньчила свою маленькую племянницу. Внезапно, дверь открылась и выглянул Драко. Казалось, все вздохнули одновременно. Малфой мотнул головой в сторону двери и снова скрылся. Гарри с Роном кинулись следом. За ними широким шагом поспешили Билл, Чарли и Невилл. Затем, опомнившись, побежали и остальные. Когда Гарри вошёл в палату, Джинни лежала на больничной койке и со слезами смотрела на него. Рядом с ней стоял Малфой и, одобрительно кивнул. Гарри подбежал к своей невесте и схватил ее за руку. Рон подоспел следом, и, фактически навалился на свою сестру всем весом. Джинни застонала. — Роооон! Полегче! Сзади показались остальные члены семейства Уизли и друзья. Молли и Артур растолкали тех, кто стоял ближе к Джинни и расцеловали свою дочь. — Джинни, милая... Как же мы волновались! Джинни с недоумением смотрела на них. — Мам, пап... А что со мной произошло? — Как?! Ты ничего не помнишь? — Поразилась миссис Уизли. — Я помню только... заговор... наш семейный заговор исцеления... И... Драко! — Джинни повернула свою голову к Малфою. Тот улыбнулся. — Драко, ты вытащил меня, верно? Я помню, ты меня вёл за руку... — Многие, выходя из коматозного состояния, не могут вспомнить практически ничего. — Проговорила целительница, наблюдавшая за Джинни. — То, что вам удалось пробудить ее после двух лет комы - просто невероятно! Гермиона прильнула к Драко и засияла гордой улыбкой. — У него всё получается, если он за что-то берётся! Артур подошёл к Драко и обнял его. — Спасибо тебе... Спасибо, сынок! Миссис Уизли последовала примеру мужа и расцеловала Драко в обе щеки. Братья Джинни пожимали ему руки и благодарно обнимали, похлопывая по плечу. Когда первая волна радости немного утихла и Джинни смотрела на них ясным и любящим взглядом, Гарри встал на одно колено перед ней. — Джинни Уизли, я знаю, ты мне дала согласие уже давно... Но, не считаешь ли ты, что наша помолвка малость затянулась? Я вновь предлагаю тебе руку и сердце и настаиваю на том, чтобы мы обвенчались сразу же, как только ты сможешь встать с больничной койки! — Нашёл время! — Проворчала Джинни. — Я и так слишком долго ждал, Джинни! — Запальчиво воскликнул Гарри. — Я больше не хочу ждать «лучших времён»! Сейчас — вот самое лучшее время! — Поттер, конечно я согласна! — Умиленно улыбнулась младшая Уизли. Практически, все женщины , находящиеся в палате, прослезились, кроме Полумны. Та растянулась в широкой и, немного , отстраненной улыбке, «в духе Полумны». Гарри поцеловал руку своей невесты и счастливо посмотрел на Гермиону и Драко, у которого на руках громко залепетал Скорпиус. Джинни приподняла голову: — Это... Кто?! — Это... — Начал было Гарри, но Джинни прервала его громким возгласом. — О, Боже! Сколько же я была в отключке?! Это же их сын! Он - копия Драко! Драко самодовольно улыбнулся. А Рон ответил: — Тебе ещё многое предстоит узнать, сестрёнка! С возвращением! Как только Габриэль очутилась в «Ракушке» — доме Билла и Флёр, она первым делом бросилась в душ. Чувствуя на лице прохладные капли воды, она пыталась унять своё возбужденное сердце. Наконец-то они встретились! И она обняла его! И он не остался равнодушным! Конечно, его слова о том, что они родственники - немного подпортили ей настроение. Но она слишком долго шла к своей цели... шла к нему, чтобы какие-то жалкие условности заставили ее отступиться от своей мечты!