Слишком сладкая правда

Рон категорически не понимал поведения Гарри. Ещё никогда в жизни Гарри не имел наглости посадить Гермиону к себе на колени. Ещё ни разу он не нёс ее на руках, как делал это позже. А когда он начал кормить Гермиону с вилочки как ребёнка, при этом, глядя на неё с яростной уверенностью — у Рона пропал дар речи. У родителей Гермионы, по-видимому, тоже не укладывалось в голове, что себе позволяет этот наглец, но они были так рады, что ее удалось покормить, что не произнесли ни слова. Как только Гарри заставил ее съесть кусочек, Гермиона почувствовала, что очень голодна и ее глаза уставились на блины. Гарри счастливо улыбнулся и подал ей тарелку. Пока Гермиона уплетала свой завтрак, Гарри остужал горячий чай, чтобы Гермиона смогла сразу его выпить. Ее родители и Рон наблюдали за ними уронив челюсти. Наконец, осушив чашку чая, Гермиона удовлетворенно выдохнула. — Я приведу тебя в порядок, Гермиона, будь в этом уверена! — Произнёс Гарри с твёрдой уверенностью в голосе. Все, находившиеся в комнате, в шоке посмотрели на него. Было в его фразе что-то такое надежное... но, тем не менее, немного чужое, не Поттеровское. Когда миссис Грейнджер присела рядом с дочерью и погладила ее по спине, Гермиона вновь расплакалась, положив голову на плечо своей матери. Вскоре она уснула и Гарри, не обращая внимания на предложение помощи мистера Грейнджер и Рона помочь — вновь отнёс подругу на руках в ее спальню. Рон стоял молча, чувствуя себя не в своей тарелке, однако, решил подождать возвращения Гарри, чтобы выяснить причину его странного поведения. Ждать долго не пришлось. Гарри спустился, практически сразу же, как только отнёс Гермиону в спальню. Однако, не дождавшись вопроса Рона, он прямиком обратился к Грейнджерам: — Вы знаете, я думаю, вам лучше вернуться в Бирмингем... — Что?! — Поразилась миссис Грейнджер. — Как мы можем оставить дочь в таком состоянии?! Как она будет здесь жить одна? Мы не знаем, сколько ещё времени она не сможет работать... Наверное, будет лучше, если мы заберём ее с собой. — Если вы заберёте ее с собой- она не выживет!- жестко ответил Гарри. Миссис Грейнджер резко умолкла. Ее губы задрожали. Гарри, не обратив на это никакого внимания, продолжал. — К тому же, она здесь не одна! Мы так и будем жить вместе. Я поставлю ее на ноги! — Как ты можешь делать такие громкие заявления, Гарри?! — Нахмурился мистер Грейнджер. — Могу! — С вызовом ответил тот. — Хочу вам напомнить, что мы с Гермионой на протяжении семи лет были практически неразлучны! И год из них мы жили бок о бок! Я знаю ее лучше, чем кто либо! И я знаю, что жалеть ее сейчас не надо! Просто доверьтесь мне! Мистер и Миссис Грейнджер замолчали. После минутного молчания, отец семейства Грейнджер кивнул. — Я доверяю тебе, Гарри. Ты, наверное, самый благородный и бескорыстный человек, из всех, кого я знаю. Ну, если понадобятся средства, ты дай знать... — Не понадобятся. Драко завещал ей огромную сумму. Так что, сейчас она богаче всех нас, вместе взятых. — Гарри усмехнулся, увидев ошеломлённые лица ее родителей. — Так что не вы ей, а она может вам помогать до конца своих дней. Вдобавок, она может даже не работать. Она обеспечена на всю свою жизнь, и, ещё ее внукам достанется, если будет расходовать средства с умом. — Ну... А откуда у тебя такие познания о финансовых возможностях нашей дочери? — Подозрительно поинтересовался мистер Грейнджер. — Если вы переживаете, что я могу ее обчистить- можете расслабиться! Мне, также, досталась очень немаленькая сумма в наследство от моих погибших родителей. Я мог бы так же, как и Гермиона, не работать, но нам этого не позволяет гордость! — Нет, что ты! — Сконфуженно начал оправдываться мистер Грейнджер. — Просто немного странно... — Гермиона подписала доверенность на мое имя. Я имею право забрать эти деньги себе на хранение, но не должен брать оттуда ни монеты. — А что будет, если возьмёшь? — Поинтересовалась миссис Грейнджер. — Смерть. — Коротко и совершенно серьезно ответил Гарри. Грейнджеры были вконец ошарашены. Гарри пояснил. — В мире волшебников стараются учитывать каждую мелочь! Здесь фактически не бывает экономических преступлений, так как все скреплено магическими договорами и владельцы не боятся за своё имущество. Конечно, если только маг не относится безалаберно к своему добру... — Да уж, это очень предусмотрительно! — Пробормотал мистер Грейнджер. — Хорошо. Решено. Завтра мы отбываем домой. — Спасибо за понимание! Рон все это время стоял и молча наблюдал за их разговором. Когда Гарри освободился, он взглядом указал ему на дверь спальни. В комнате он спросил: — Гарри, что происходит? — А что происходит? — Я, конечно, понимаю, что у вас с Гермионой какие-то особенные отношения... Но, мне кажется, что ты много берёшь на себя... Откуда такая уверенность, что ты ее вытащишь?! И вдруг она, наоборот, нуждается в родительской поддержке, а ты их выпроваживаешь! Гарри молча выслушал друга и, не говоря ни слова, протянул ему письмо Драко. Рон, с неуверенностью, взял его. — Гарри, ты уверен?! Оно же личное! — У меня нет секретов от тебя, Рон. И, к тому же, я не хочу, чтобы между нами были какие-то недопонимания, учитывая, что ты брат Джинни. Гарри сел на кровати и, устало вздохнув, начал массировать себе виски. Рон раскрыл письмо. «Поттер, если ты сейчас читаешь это письмо, значит мой план не совсем удался. Но я очень надеюсь на твою совесть, доброту и самопожертвование... Конечно, этого у тебя в избытке, поэтому, я обращаюсь именно к тебе, а не к Уизли. Я прекрасно знаю, что Рон давно питает к Гермионе отнюдь недружеские чувства, но это у него пройдёт. В его жизни сейчас полный порядок, чего не скажешь о твоей. Я искренне соболезную о том, что случилось с Джинни! Поверь, более того, я очень сожалею о том, что ожидает тебя. Ты всегда знал, что в Хогвартсе моей наглости не было предела благодаря отцу. Потом, женившись на Гермионе, я немного успокоился, остепенился... Однако, сейчас мне придётся вспомнить свои старые школьные привычки и надавить на тебя... Я имею наглость не просить, а требовать : НЕ ОСТАВЛЯЙ ГЕРМИОНУ! Я могу лишь представить, как ей сейчас плохо, потому что она никогда и никого не будет любить так сильно, как любила меня! Но ты не должен позволять ей впадать в хандру! Для неё это губительно! Ты ДОЛЖЕН, практически, стать мной! Но, чтобы ты не выбросил это письмо, не дочитав и половины, я кое-что тебе расскажу. А, точнее, напомню: Помнишь, четвёртый курс? Когда после Святочного бала Виктор Крам под Империусом заставил Гермиону дать ему Непреложный обет? Ты думаешь, она боялась смерти? Отнюдь! Она не могла бросить тебя, потому что знала, что без неё вы не справитесь. Она могла ослушаться его в любой момент и ее мучения разом бы окончились... Но она выполняла все его приказы, спала с ним, лгала всем, не могла открыться мне только потому что считала, что она должна помочь тебе! И, не отрицай этого, Поттер, без неё вы бы попались первому же посту Волан-де-Морта! На первом курсе она помогла вам раскрыть тайну Николаса Фламеля. На втором — была атакована Василиском. На третьем — чуть не погибла от лап оборотня. На четвёртом — принесла себя в жертву Краму и ночами не спала помогая тебе подготовиться к Турниру трёх волшебников. На пятом — чтобы ты избежал пытки Круциатусом, солгала и, в итоге, вас чуть не прибили кентавры! А про то, что она подвергла себя смертельной опасности, чтобы помочь тебе спасти крестного, я вообще молчу! Ей тогда досталось сильнее всех! А как она защищала вас в походе за крестражами... Поттер, тебе не кажется, что я перечислил далеко не все, но этого более, чем достаточно, чтобы ты понял, как сильно ты ДОЛЖЕН ей! Это все я прочёл в ее голове. Когда она спала, я с помощью Легиллименции, залез в ее разум и ходил по всем потайным комнатам ее сознания. Эта маленькая храбрая девочка всегда думала о тебе! Она всегда любила тебя. Да, пусть как друга, но эта любовь очень сильна и этой любви должно быть достаточно, чтобы она, как минимум, прислушалась к тебе. Не давай ей похоронить себя заживо! Я оставил тебе свой Омут памяти с некоторыми воспоминаниями. Они помогут тебе. Ты должен будешь вести себя почти так же, как и я. Только тогда она хоть как-то обратит внимание на твои старания. Только тогда она отвлечется от горя и увидит тебя. В данный момент вам обоим нужно держаться вместе, поддерживать друг друга... За Джинни не волнуйся, она выкарабкается. Главное, не приходи к ней- ты ее отвлекаешь! К тому времени, когда она очнётся, Гермиона придёт в себя. ОНА ДОЛЖНА ПРИДТИ В СЕБЯ, ТЫ МЕНЯ ПОНЯЛ, ПОТТЕР? Ты должен ей! Не забывай этого! Не оставляй ее!» Когда Рон прочитал письмо, он некоторое время, в шоке смотрел на Гарри, раскрыв рот. Но, немного погодя, когда дар речи вновь вернулся к нему, он прокомментировал: — Что ж, он, конечно, написал это... конкретно... ЖЕСТКО... но, по сути, всё по делу! — Я знаю, Рон, — не открывая глаз, ответил Гарри, — так что, ничего ещё не кончено... Я до сих пор не являюсь хозяином своей жизни... — В каком смысле, Гарри?! Ты чего там себе навыдумывал? Ты просто должен вытащить Гермиону из депрессивного расстройства- и всё! Тут ничего не написано о том, что ты должен всю жизнь посвятить ей! ... — Рон, я ей по гроб жизни обязан! Ты, конечно, прости, но Гермиона сделала для победы больше чем ты, я, или любой член Ордена Феникса! И я не буду искать какие-то вылазки, чтобы поскорей отделаться от неё! Малфой умер, но повесил на меня это обязательство... И, даже, если бы я не хотел, я б не смог отказать ему! Во-первых, это его последняя воля. Во-вторых, без его вмешательства, я бы не выжил и мы бы не выиграли эту войну! — В смысле?! — Ничего не понимая, спросил Рон. — Палочка... Бузинная палочка, которой пытался убить меня Волан-де-Морт. Ее хозяином был Драко, потому что он обезоружил Дамблдора в Астрономической башне. А потом, когда мы попали в плен к ним, в Малфой-менор, он специально дал мне обезоружить себя. И, таким образом, владельцем бузинной палочки, также, являлся я, как и владельцем его другой, родной палочки... Это сложно для понимания, и, возможно, Драко этого не планировал... но, если бы я не обезоружил его тогда в меноре, Волан-де-Морт мог спокойно убить меня. Но, так как я был владельцем этой палочки, она не могла убить своего хозяина... Теперь ты понимаешь? Я обязан им жизнью! Им обоим! Рон, потеряв дар речи, присел рядом с Гарри. Теперь он понимал его. Он и представить себе не мог что все может быть настолько сложно. Несколько минут они сидели молча. Наконец, Рон выдал: — Да-а, друг, ты попал... — И не говори! — С горечью усмехнулся Гарри. — Ну, а как же Джинни? — Посмотрел Рон на друга. Гарри вздохнул ещё тяжелее. — Она первая мне сказала, чтобы я стал для Гермионы всем... Другом, братом, любовником... — Когда? В видении?! — Рон выпучил глаза. Миссис Уизли рассказывала ему, что Джинни приходила к Гарри в видениях и просила ее не навещать. Но, чтобы так.... — Да. Я не стал говорить об этом при Блейзе и при твоей матери. Но сейчас могу! Я бы по-любому рассказал тебе. Потому что расчитываю на твою поддержку! Но не осуждение. — Ну что ты, Гарри! Я бы не стал осуждать тебя, если бы ты не смог дождаться пробуждения Джинни! Я тогда сам сказал тебе! ... Но, я не думаю, что Драко имел ввиду, чтобы ты, именно стал ее мужем! — Я надеюсь, до этого не дойдёт... Но, если понадобится — стану... Рон усмехнулся: — Странно, что Драко, зная о твоих чувствах к Джинни, решил, что именно ты должен быть с Гермионой... Он же сам сказал, что она очнётся! — Сказал... Но, также, он сказал, что это случится нескоро... Возможно, что-то он от нас и утаил... — Кстати, о моих чувствах... Ты знаешь, я уже смирился, что Гермиона никогда не будет со мной. Я лишь хочу, чтобы она была счастлива. — А я вот не знаю, смогу ли я когда-нибудь сказать так же о своих чувствах к Джинни. Говорю же, я надеюсь, что у нас с Гермионой не зайдёт все слишком далеко. Но в этот раз, я действительно должен! — Как бы во мне ни боролись противоречивые чувства по этому поводу... но Гермионе, по сути, все должны! — А отдавать долг именно мне! Гарри понуро опустил голову, а Рон так и стоял, беспомощно переминаясь с ноги на ногу. Опять все не так, как он хотел. Даже будучи вдовой, Гермиона никогда не будет принадлежать ему. Конечно, горечь от провала его планов немного снедала его сердце, однако, жалость к другу перекрыла всё. Последующие пару месяцев, Рон лишь изредка наведывался в гости своим друзьям. И то, вместе с Блейзом, так как они оба знали, что между Гарри и Гермионой что-то происходит, хотя оба этого не одобряли. Однако, Гермиона начала постепенно приходить в себя, глаза стали более живыми, а в голосе появился вечно поучительный тон. Рон вздохнул спокойней. Какая разница- с кем! Главное, чтобы она была счастлива! Однажды, когда Артур, Молли, Джордж и Рон, в очередной раз навещали Джинни в Больнице святого Мунго, они столкнулись на выходе с Гарри и Гермионой, причём последняя была бледнее Смерти. Естественно, Уизли встревожились и решили узнать причину ее ужасного состояния. Когда Гермиону увезли на осмотр, Гарри вместе с ними сидел в комнате ожидания. — Что с ней произошло? — Спросил Рон. — Да я сам не знаю! Когда я проснулся— она уже обнималась с унитазом... — Может, она что-то не то съела? — Осведомился мистер Уизли. — Да, вроде, я ел все то же самое!— Пожал Гарри плечами. Наконец, целительница оповестила о том, что мистер Поттер может войти. — А мы почему не можем?! — Возмутился Рон. Однако, миссис Уизли, шикнув, одернула его. Гарри, недоуменно посмотрев на них, отправился вслед за целительницей. Немного погодя, позвали и семью Рона. Те незамедлительно вошли. Рон подбежал к постели подруги. — Что с тобой произошло? Тебя отравили? — Нет, Рональд, я просто беременна! Все разом перевели свой взгляд на Гарри. Причём у всех, даже у Рона, он был немного осуждающий. Гермиона закатила глаза: — Так, никаких выводов! Гарри здесь не причем! Четыре пары глаз вновь воззрились на Гермиону. Та, радостно улыбаясь, продолжила: — Этот ребёнок может быть только от Драко— больше не от кого! Неужели вы могли подумать, что мы с Гарри... — Гермиона прыснула. Затем, серьезно посмотрела на них. — Только не говорите, что вы действительно так подумали! Молли виновато спрятала глаза. Мужчины семейства Уизли облегченно вздохнули. Рон счастливо засиял. — Также, мы решили, что я буду крёстным отцом этого малыша! — С гордостью обьявил Гарри. У Рона поднялось настроение ещё выше. Хотя, он понимал, что родив ребёнка от Драко, Гермиона ещё дольше не сможет забыть о своих чувствах к нему, однако, мысль, что Гарри не будет с ней его ужасно радовала. И дело было вовсе не в его ревности. Рон не переставал думать о своей младшей сестре. Он представлял, какой удар она бы перенесла, если бы у Гарри с Гермионой действительно завязались романтические отношения. Конечно, она сама «дала добро», но, Рон был уверен, что в глубине души Джинни все равно надеялась, что ее жених так не поступит. И, к тому же, Рон прекрасно знал, что Гарри вовсе не горел желанием заменять Гермионе Драко. И все сложилось весьма удачно! Для всех. Полгода спустя, когда Рон с Блейзом сидели в гостях у Гарри и, уже очень округлившейся Гермионы, она вдруг прервала свою речь, воскликнув: — ... Ой! Гарри с Роном подскочили. Блейз подался вперёд: — Что ещё за Ой?! — Кажется... началось! — В каком смысле началось?! — Воскликнул Рон. — Да, я рожаю, блин! — Заорала Гермиона. Гарри, мгновенно, сориентировавшись, схватил мётлы. — Летим в больницу! Рон, Блейз, вы с нами? — Конечно... — машинально ответили друзья, все ещё неуверенные в правильности своего ответа. Но, делать было нечего- сказанного не воротишь; и Блейз с Роном уселись по мётлам. Спустя полтора часа, в комнате ожидания собралась целая толпа: Гарри, Рон, Блейз, мистер и миссис Уизли, мистер и миссис Грейнджер, Джордж, Невилл, Полумна... все ужасно нервничали за Гермиону. Каждый считал себя обязанным присутствовать при рождении самого маленького, а, возможно, уже и единственного Малфоя. Миссис Грейнджер хмыкнула: — Я уверена, Люциус и Нарцисса не захотят даже увидеть своего внука! Им хоть сообщили, что Гермиона беременна?! Волшебники, находящиеся в комнате, переглянулись между собой. Мистер Уизли решил ответить: — Крайне странно, что Гермиона вам не рассказала, но Люциус и Нарцисса Малфой пропали без вести много месяцев назад. Многие уже думают, будто их уже нет в живых... Миссис Грейнджер ахнула: — Да вы что?! Какой кошмар! Мы с ними, конечно, не ладили, но я всей душой надеюсь, что с ними все в порядке! — И мы тоже. — Лаконично поддержал ее мистер Уизли. Блейз внезапно подал голос: — Гарри обещал, что возьмётся за это дело! Все головы были разом обращены в сторону Поттера. Он почувствовал, что краснеет. Артур Уизли осведомился: — А Кингсли в курсе? — Нет. — Ответил Гарри. — То есть, я просил его отдать это дело мне. Но он отказал, под предлогом, что это не моя специализация. — Значит, ты хочешь пойти наперекор приказу Министра? — Встревоженно спросил Рон. — Ну, нам не привыкать... — Пожал плечами Гарри. — Нет, Гарри, тогда была несколько другая ситуация! — Возразил Артур Уизли. — Мы все шли против Министерства! А сейчас министром назначен один из наших друзей — Кингсли Бруствер! И он не стал бы врать тебе. Если он не дал тебе расследовать это дело, значит, на то есть веская причина! — Извините, конечно, мистер Уизли, но я подозреваю, что он чего-то не договаривает! Если бы он и вправду хотел найти Малфоев, он бы положил на это дело все свои силы! А тут, я пришёл к нему сам! И предложил свою помощь! На что он мне ответил: «Лучше ухаживай за беременной женой!» Разве это серьёзный подход к делу? Он даже не соизволил узнать метод, по которому, бы я попытался найти их... Все присутствующие застыли и Гарри понял, что немного переборщил с подробностями. Рон тут же спросил: — В смысле женой? Ты же говорил, что это не твой ребёнок! — Да, он не мой... — Гарри, вот сейчас, кажется, ты чего-то не договариваешь! Гарри вздохнул: — Гермиона сказала Брустверу, что ребёнок, якобы от меня. — Зачем ей это?!— Недоверчиво спросил Рон.— Вы что, не доверяете мне?! Или, хотя бы, Почему то, что ты собираешься искать родителей Драко я узнаю только сейчас? — Рон, давай потом поговорим об этом? Рон испытующе смотрел на Гарри и, прежде чем он успел что-то ответить, вышла целительница, принимавшая роды и объявила: — Вы - родственники миссис Малфой? — Да! — Хором воскликнули все так громко, что она подскочила. Все в ожидании, уставились на целительницу. Та улыбнулась: — Поздравляю, миссис Малфой родила замечательного мальчика! Раздался громкий шум. Все радовались, смеялись, обнимали друг друга. Миссис Грейнджер спросила: — Мы можем войти? — Да, конечно! Малыш окружён защитными чарами, поэтому, никакого вреда это ему не принесёт. Все толпой кинулись в палату Гермионы. Та лежала в чистой постели и держала на руках маленького белокурого младенца. Посмотрев на него, Рон тут же убедился, что никаких доказательств того, что этот ребёнок — Малфой, уже не нужно. Малыш был маленькой копией их погибшего друга: те же серые глаза, те же платиновые волосы и тот же упрямый подбородок... — Прости, что сомневался. — Шепнул он Гарри. — Пошёл ты! — Буркнул Гарри и дружески хлопнул друга по плечу. Ребёнку дали имя Скорпиус Драко Малфой. Внешность и характер до ужаса напоминали всем его отца, однако, все безумно его любили. Под всеми, подразумевались лишь самые близкие люди: семья Уизли, Невилл, Полумна и, конечно же, Блейз. Для остального мира Скорпиус считался сыном Гарри. Как потом объяснили Гарри с Гермионой, чтобы Малфои не узнали о его существовании, иначе, они могли забрать сына у матери. Гарри стал крёстным Скорпиуса и просто обожал этого малыша, вечно забирая его у матери. — Я буду стараться быть замечательным крестным! — Говорил Гарри. — Как Сириус... Или, как Снегг! — Вот уж никогда не думал, что ты когда-нибудь будешь ставить в пример Снегга! — Криво улыбнулся Рон. — Рон, я видел многое в воспоминаниях Снегга. И у Малфоя, некоторые воспоминания о нем, остались в его Омуте Памяти. Он, наверное, был самым лучшим крёстным из всех, что мне доводилось видеть! Он обучал Малфоя, опекал, защищал и любил как родного сына... Так что, поверь, он — достойный пример для подражания! Однажды утром, когда Рон неожиданно пришёл к ним в гости, он направился прямиком в спальню Гарри, чтобы разбудить его. Однако, проходя мимо спальни Гермионы, он, ненароком заглянул в полуоткрытую дверь, и увидел почти интимную картину, если бы между ними не было Скорпиуса. Раскрыв рот, он застыл на месте. Гарри обладал очень чутким сном и слухом. Он ещё с лестничной площадки услышал тяжелые шаги своего друга, но упрямо не хотел открывать глаза. Но, почувствовав, на себе его взгляд, нехотя поднял голову. Увидев ошарашенные глаза Рона, Гарри, ничуть не смутившись, приложил палец к губам, призывая к тишине и, аккуратно поднялся с кровати, чтобы не разбудить Скорпиуса. Одевшись и выйдя из спальни, Гарри был готов к яростным нападкам со стороны Рона, но не увидев в его глазах ничего, кроме бесконечного разочарования, Гарри немного напрягся. — Рон... — Начал он, но тот остановил его. — Я не хочу знать, что и как у вас происходит, Гарри! Просто, я понял, что ваша с Гермионой связь куда теснее, чем я думал... — Ты опять все неправильно понял, Рон! — Закатил глаза Гарри. — Между мной и Гермионой ничего нет! — И не было? — Рон посмотрел другу прямо в глаза. Гарри с трудом проглотил, рвущуюся наружу правду, и, не краснея ответил: — Я же тебе говорил, я пытался... Но ничего не получилось! — Слушай, Поттер, я просто не хочу, чтобы Джинни, когда она, наконец очнётся, была все-таки преданна вами... — Даже если бы, между мной и Гермионой что-то и было — Джинни сама настояла на этом! — Гневно сверкнул глазами Гарри. — Да, мы с ней спали в одной кровати вместе с ее сыном, но это вовсе не то, что ты подумал! — Я бы понял, если бы вы спали в одежде! Но и ты и она были раздетыми! — Она была в пижаме, не раздувай! — Зато ты был в трусах! — Но я так всегда сплю в летнее время! Ты и сам об этом прекрасно знаешь! — Поттер, хватит искать форточки! — Презрительно отозвался Рон. — Вы просто совершаете ещё один грех! Ничего в этом такого... Вы ведь привыкли нарушать правила... — Петрификус Тоталус! — Не выдержав, крикнул Гарри. Рон замер и, принял горизонтальную позу, расправив руки по швам. Гарри наклонился к нему: — Надеюсь, хотя бы сейчас ты меня внимательно выслушаешь! Да, мы с Гермионой иногда спим в одной постели, но только спим— больше ничего! С тех пор, как убили Драко, ее мучают кошмары и она кричит по ночам! Когда мы ещё не знали о ее беременности и пытались построить отношения, я лежал с ней до тех пор, пока она не заснёт. И то- я потом уходил в свою комнату, потому что... ну не интересует она меня в этом смысле! Когда она узнала о своей беременности, кошмары прекратились, но, по ночам, бывало, ее мучил токсикоз и, я также, временами спал с ней в одной постели, чтобы просто быть рядом и вовремя подать ей лекарство. А вчера она снова кричала во сне. Я разбудил ее и успокоил. В итоге, мы со Скорпиусом перекочевали к ней, потому что она до сих пор не может нормально засыпать одна. Ей нужен Драко, но его нет! Теперь тебе ясно?! Финита Инкантатем! Рон сел на полу и рассеянно смотрел на Гарри. — Вот же черт, Поттер! Почему у тебя вечно происходит что-то непонятное?! Ничего у тебя просто не бывает! — Ты не представляешь, как бы мне этого хотелось... Но, видимо, мне с рождения не суждено жить просто. И, как бы пафосно это ни звучало - мне остаётся лишь жить с этим! — Прости, что снова усомнился в тебе... — Виновато произнёс Рон. — Да пошёл ты! — Усмехнулся Гарри и подал ему руку, чтобы помочь встать. После этого Рон дал себе зарок: Никогда больше он не усомнится в своём друге! Ведь правда всегда звучит по-дурацки, но Гарри ни разу не лгал ему. И никогда не станет...