Like Viltrumites Always Do

- О да, сильнее... Его отец где-то там. - Черт побери, Марк... У черта на куличках, томится в тюрьме. - Марк! ...Или, что еще кошмарнее, казнен. Эмбер кричала под ним, но он слышал ее как будто издалека. Перед глазами лишь тот последний секс на пляже, в котором Нолан сдерживал себя - и одновременно нет. Марк теряется в ощущениях, с остервенением ныряя в приятную, скользкую тесноту. - Марк, полегче! Тогда он был еще слишком слаб, чтобы защитить его. Но он тренируется изо дня в день, чтобы стать лучше, сильнее. Папа говорил, что способности полукровки ведут себя непредсказуемо. Они даже могут превзойти его собственные. - Стоп, Марк, остановись! Жар заливает живот. По мере возрастания его мощи, кожа теряла чувствительность к боли и другим, более приятным вещам. Получать разрядку с каждым разом становилось все сложнее. По правде говоря, последний раз Марк кончал как следует только под отцом. - Ты делаешь мне больно! Грейсон отказывался воспринимать какую-либо информацию из внешнего мира, лихорадочно двигая бедрами. Он представлял, как делал бы это с Ноланом - так, как он попросит. Вынес бы его из тюрьмы на руках, добился бы от Пентагона его полного исцеления и отнес туда, где их никто не найдет. Выискал бы все его уязвимые местечки, ласкал бы их медленно и нежно, беспрестанно шепча о том, как скучал. А затем вошел бы и вытрахал из него весь ебучий Вилтрум! В ответ на эти мысли сперма излилась из него бушующим потоком, Марк закричал. Оргазм отступал; словно сквозь вату в ушах донеслись до него затихающие рыдания Эмбер. Марк разлепил тяжелые веки, что были сомкнуты на протяжении всего полового акта - и вскрикнул снова, но на сей раз от ужаса. - О Господи Иисусе, - прошептал он, голос мгновенно сел в напрягшейся глотке. На простыни всюду была кровь. Тело стонущей, теряющей сознание Эмбер неестественно выгнуто, будто вколочено в заметно осевшую кровать. Бедра девушки распахнуты и вывернуты - у Марка не оставалось сомнений, что ее таз раздроблен. На гениталии же вообще страшно было смотреть. - Марк, - слабеющим голосом повторила девушка, в ее блестящих от слез глазах стояли боль - нет, агония - страх и непонимание. - Я… Эмбер, прости меня, я, кажется... увлекся, - тупо пробормотал Марк, оглядывая свои окровавленные чресла с болтающейся на члене рваной резинкой. Запах стоял просто ужасный. В запертую дверь стали колотить, ручка задергалась. Еще бы, они ведь делали это в ее общежитии, во всеуслышание! Марк схватил костюм и все еще без штанов подлетел к потолку: - Полежи пока так, Эмбер, я позову помощь, - постарался как можно тише произнести Марк и улизнул в открытое окно. Вряд ли закатившиеся глаза заметили его трусливое исчезновение. Приземлившись на крышу одного из домов, Грейсон раза с пятого воткнул наушник в ухо трясущимися руками. Голос у Сесила, несмотря на поздний час, был бодрый: - Неуязвимый? Что у тебя стряслось? - Мою девушку, Эмбер, изнасиловал какой-то хрен, обернувшийся мной! - истерически проорал Марк в трубку, - Я пришел к ней как обычно вечером, а она лежит у себя в общежитии… истекает кровью… - Стоп-стоп, отдышись, парень. Ты видел это существо? Видел, куда оно направилось? - Не знаю, - лгал Марк дрожащим голосом, - Ничего не знаю. Эмбер позвонила мне, и… Марк хлюпнул носом, и это у него вышло почти натурально. Несмотря на то, что его глаза были абсолютно сухими. - Уже выдвигаемся. Мы используем телепорт. С ней все будет хорошо. Ты рядом? - Да, но я… я не могу смотреть. Я боюсь ее трогать, у нее, кажется, поясница напрочь сломана... - И не нужно. Пока ты ничем не можешь ей помочь. Ступай, отдохни, Марк. Марк бесшумно влетел в окно комнаты, что делил с Уильямом. Вот и сам Клоквелл, спит как убитый, слюни стекают на подушку. Наскоро приняв душ, Марк забрался под одеяло. Свою окровавленную пижаму Грейсон выбросил в канал, он уже не помнил, в какой. Эмбер наверняка будет свидетельствовать против него. "Но Эмбер никто не поверит, что это сделал Марк, обычный парень без суперсил, который преспокойно спит в своей постели," - успокаивал он себя. Все-таки мозг в стрессовых ситуациях вытворяет изумительные вещи. Как хорошо, что он придумал эту легенду про двойника. Не слишком умную, но что ему еще оставалось? Однако, если Сесилу он мог надеяться запудрить голову этой чушью, то вот с Эмбер подобный номер точно не прокатит. Потому что в этот вечер Марк в очередной раз вскрылся, поведав ей о вещах, что мог знать лишь он один. Он говорил о сломанной руке матери и напуганном Оливере, об отце, о своих попытках найти хоть что-то полезное в "Мемуарах Космического Авантюриста". О том, что чувствует себя беспомощным и слепым. Эмбер успокаивала его, трогала прохладными ладонями лихорадочный румянец, покрывающий щеки, целовала. Марк просто потерял контроль. Агрессия, страх и жажда действия, копившиеся в нем, потребовали выхода и… произошло то, что произошло. Господи, он ведь теперь преступник. После бессонной ночи Марк с колышущимся сердцем навестил Эмбер. Он надеялся, что девушка еще не очнулась, но жестоко ошибался. Ее прекрасные глаза обожгли его ненавистью: - Ты!.. - злость придала ей сил, и она сумела слабыми пальцами смахнуть с себя кислородную маску, - Животное! Я ненавижу тебя, Марк Грейсон! Между нами все кончено! Ее пульс на экране приближался к критическому, врачи засуетились, вежливо оттесняя его к двери. Глаза девушки, два дула пистолета, метали в него молнии даже сквозь стену. - Похоже, нелады в личной жизни, ммм? - Сесил подошел бесшумно, опуская свою сухую руку на плечо - Марк вздрогнул, - Пойдем-ка поговорим у меня в офисе. Грейсон подчинился, затравленно озираясь. Ему бы поучиться у отца заметать следы. Тот лгал так великолепно, так филигранно играл эмоциями толпы, когда произносил речь после смерти Защитников. Марк же… - Мы взяли пробы, провели кое-какие исследования. В ее комнате - и на ней самой - присутствует твоя ДНК. ...влип по полной. - Ну конечно, она же моя девушка все-таки, - набычился Марк, складывая руки на груди - неосознанный защитный жест. Сесил окинул его оценивающим взором и произнес: - Есть один деликатный момент. В ее влагалище обнаружена твоя сперма. Относительно свежая. Марк побледнел, едва выдерживая его взгляд. Итак, у них есть его биоматериалы. Значит, они взяли пробы, пока он валялся в коме после предательства Омни-Мэна. Правительство крепко схватило Неуязвимого за яйца, держа место в университете штата, обеспечивая маму деньгами, прикрывая необычно фиолетовую кожу его единокровного брата голограммой. Что бы там этот старик ни говорил о своем доверии, он так же, как и Бессмертный, боится, что Неуязвимый последует по стопам своего отца. У него в арсенале наверняка присутствуют все биологические данные о Марке Грейсоне, полувилтрумите, начиная от младенческих прививок и заканчивая количеством прыщей на жопе. Они могут давить на него, играть с ним, как с игрушкой, шантажируя за послушание. Почему он раньше этого не понимал? Впервые за все время работы на Сесила Марк подумал, что зря пошел по этому пути. - Я-я говорил, эта тварь копировала меня… похоже, вплоть до ДНК. Наступила пауза, во время которой внутренности Марка сделали сальто по меньшей мере двадцать раз. Наконец Сесил принялся мерить комнату шагами. - На такое был способен только Марсианин. Но он мертв... - Не так давно я сильно насолил этим ребятам. Ну, с Марса, - стараясь оставаться невозмутимым, напомнил Марк о своей стычке с правителем красной планеты и секвидами. Сесил издал неопределенный звук, вновь смерив его странным взглядом. Сжав руки в кулаки, Неуязвимый заставил себя глядеть в бесцветные глаза с вызовом. - Окей, я сообщу тебе, если найдем что-нибудь полезное, - спокойно ответил Стедман, - Можешь идти. Больше в этот день Марка не беспокоили, словно все злодеи разом взяли отпуск. Он в кои-то веки посетил занятия в университете, но не слышал ничего из того, что профессора пытались запихать в его голову. Это странное затишье действовало ему на нервы, страшно хотелось об кого-нибудь почесать кулаки. Особенно об Уилла, который и не подозревал, какая буря творится в душе у друга, изводя его своими тупыми намеками и шутками про Эмбер и Еву. - Хватит! Я не хочу больше слушать весь этот детский лепет! - грохнул он кулаком по столу кафетерия. Половина стола отломилась, упав Марку на ногу. Напуганные официантки, настороженные посетители - все смотрели на него. - Марк, - начал Уильям. - Заткнись, - остановил его Грейсон, поднимаясь и отряхиваясь от опилок, - Лучше не трогай меня сейчас. И он выбежал из кафе, еле сдержавшись, чтобы не вылететь прямо сквозь потолок. - Молодой человек! А кто будет платить за испорченную мебель?.. - закричала ему вслед кассирша. "Прости, Уилл" - подумал уже остывающий Марк, врываясь в небо из глубины провонявшего мочой переулка. О Боже, Боже, Боже. Он срывается. Он становится похожим на отца? "Стоп, просто остановись и подумай!" Ледяной ветер ворошил его волосы. Казалось, Вилтрум, как огромная черная дыра разрастается в его сердце. Вязкий страх жрал, царапал грудь изнутри. Как назло, накатили прилипчивые мысли о том что, возможно, для Земли было бы лучше, если бы люди полностью разучились думать, во всем полагаясь на жесткую справедливость вилтрумитов. Не было бы ни войн, ни страданий, ни болезней, ни даже смерти. Так они говорят. Сотрут ли вилтрумиты ради идеального будущего половину населения с лица Земли, как сделали это со своей планетой, не щадя ни детей, ни друзей, ни родственников? Уничтожат ли слабых, забирая сильных для своей всепоглощающей войны ради войны?.. В Марке не было равновесия. Он чувствовал себя разорванным на две части, лишним как на Земле, так и на Вилтруме. В последнее время он выходит из себя так легко. Испепеленные из-за его необдуманного вмешательства в эксперимент братья Маулер. Изуродованный и избитый до смерти Ангстром Леви. Выбитая челюсть той сикилявки, что изувечила кучу народу, делая из них "реанименов". Эмбер. Чем он лучше Темного Крыла, устраивавшего самосуд над преступниками?.. "Темное Крыло делал это осознанно, а я в состоянии аффекта или случайно". Давящее чувство в груди схлынуло поначалу, но затем навалилось с новой силой: "Я не могу контролировать себя. Я опасен". Марк вернулся в кампус ближе к полуночи, весь остаток дня тренируясь, стараясь превозмочь сопротивление воздуха и достичь скорости звука - это очистило его голову на некоторое время. Измотанный, он сразу лег в постель. Только начал засыпать, как Уилл причмокнул и застонал во сне, точно щенок, выдернув его из сна обратно в засасывающий водоворот мрачных мыслей. Некоторое время покрутившись в нем, словно щепка, Марк прерывисто вздохнул и полез под кровать, выуживая оттуда папины книги. Хм. Уильям непременно наморщил бы нос и сказал: "Опять ты возишься со своими романами для импотентов с кризисом среднего возраста," - или что-то в таком же духе. "Да пошел ты," - мысленно ответил ему Марк, поворачиваясь спиной к рыжеволосому недоразумению. Грейсон был настолько на взводе, что пальцы тряслись, когда он открывал шероховатую, приятно скрипучую книгу. Запах старой бумаги - им было около двадцати лет, так? - пощекотал его нос, вызывая почти ненормальное успокоение, сжавшее его беспокойство до размера булавочной головки. Он будто снова засыпал на папиных коленях в Рождество. "Прочти мои книги, Марк," - наказал отец, пока его грузила на носилки вилтрумская военная полиция или типа того. Когда они забирали его у Марка. Он должен думать, блять, думать, но буквы плыли перед глазами, не желая складываться в слова. Неуязвимый не продвинулся ни на йоту к его спасению. - Папа, - тихо сказал он, припадая губами к пожелтевшим страницам, - Я делаю все, что могу. Вселенная, виднеющаяся между жиденькими шторками, глядела на него с немым укором. Чтобы успокоиться, Марк сунул книгу под подушку, поглаживая ее шероховатую, слегка помятую обложку. Словно папина ладонь. Он не заметил, как уснул за этим занятием. Тем временем, где-то в глубоком космосе, в вилтрумской тюрьме, Нолан вытянулся в спальном кресле, стараясь не обращать внимания на ноющую боль в спине. Он чувствовал себя лучше, и это было плохо. Как только позвоночник восстановится, офицер Крегг отдаст приказ о его казни. Мужчина думал о том, как все было до того, как гребанный Неуязвимый обрел гребанные способности. Если бы вилтрумская ДНК была чуть менее совместима с людской, Марк прожил бы свои человеческие восемьдесят лет и умер в неведении, что отец обманывал его всю жизнь. Как раз кончился бы отведенный Нолану век на захват Земли, и он, похоронив сына, разломал бы эту никчемную планетку, как черствое овсяное печенье. Его сосед, пожилое существо какой-то позабытой Богом расы, зашуршал тюремной туникой и неудобно скрючился на своем месте. Нолан засмотрелся на колючее полотно космоса представляя себя... "Это странно," - подумал он, но воображение ласково щекотало сознание. Ну ладно. Так и быть. Нолан представил себя человеком. Ну или чуть более, чем человеком, взять те времена, когда он был кумиром сына, Омни-Мэном. Представлял, как Марк падает перед ним, втыкаясь коленями в шерстяной ковер, и приподнимает край свитера. Нолан, словно не замечая его, продолжает попивать глинтвейн с корицей, а потеющий, волнующийся, но счастливый сын покрывает его крепкий торс поцелуями. Пока парнишка возится с ремнем, Грейсон опускает глаза-льдинки на него - всего на мгновение, но этого достаточно, чтобы заморозить его внутренности. Нолану нравится эта игра, эта власть, свобода повелевать более слабыми. Он уже успел устать от равных себе и их порядков. Земля отравила его своей странной свободой. Ус приподнимается в загадочной ухмылке, и твердая рука опускается на иссиня-черный затылок, такая тяжелая, что Марк со стоном утыкается лицом в его пах, размазывая слюну по ткани джинс. Видимая дрожь пробирает Грейсона-младшего, когда его тянут обратно наверх, волосы трещат от натяжения. Сын наконец расстегивает молнию, видя, как мощный член оттягивает боксеры. - Достань его, - мягким, бархатным, но вместе с тем повелительным голосом произносит Грейсон-старший. По костлявым плечам парня пробежали крупные мурашки... - Ноул-Ан, друг, ты выглядишь встревоженным. Что тебя так беспокоит? Вилтрумит очнулся, перестав искать глазами голубое пятнышко в бескрайней пустоте. Он обернулся на скрипучий голос своего собеседника и тяжело вздохнул: - Думаю, я скучаю по своей жене.