Королева драмы

Что-то тёплое щекотало ладонь, и Поттер резко распахнул глаза, пытаясь понять, что происходит. Всхлип откуда-то справа заставил его повернуть голову. На постели он увидел лохматую макушку Тэдди, всхлип повторился, и Гарри понял, что это слёзы мальчика щекочут кожу, стекая на руку с его щеки. — Малыш, что случилось? Тэдди поднял глаза и смутился. — Они сказали, что ты будешь спать. Панс оставила меня здесь ненадолго, чтобы принести перекусить. Ты поправишься? Столько мольбы и сожаления было в его голосе, что Потти и сам чуть не прослезился. — Конечно, он поправится, молодой человек. Просто вашему другу нужно больше отдыхать. И меньше переживать, особенно за то, на что он повлиять не в силах, — врач, стоящий в дверях, уверенно улыбался. — Драко? — проскрипел чужим голосом Гарри, с ходу окунаясь в реальность, которая будто ледяной волной окатила его, заставляя всё вспомнить. Пищащие прибор, запертая дверь палаты, Тэдди и его обвинения… Полицейский и Герм, глядящая, будто судья, выносящая приговор. Но первым вопросом всё же прозвучал тот, что был на уме самым острым. — В порядке. На самом деле вашему мужу очень повезло. Вовремя удалось установить, что за состав в его крови давал такую странную реакцию на лечение. Ритм стабильный, дыхание самостоятельное. Последствия интоксикации, естественно, будут наблюдаться ещё несколько дней, но по большому счету, в медикаментозном лечении он больше не нуждается. Однако вопросом о причинах его передозировки будут заниматься органы охраны правопорядка. Мне очень жаль, но таков протокол. — Передозировки? — растерянно переспросил Гарри, но врач красноречиво посмотрел на мальчика, замершего у постели Поттера, и тот стушевался. — А что это? — он пошевелил рукой и иголкой. — Почему я здесь? — словно очнулся Потти. — На этот вопрос я уже ответил. Стресс, недосып, очевидно, голод. Вы упали в обморок. А учитывая степень ослабенности вашего организма, ночное бодрствование, явные симптомы перегрузки нервной системы, мы приняли решение не приводить вас в сознание в полной мере, а положить под капельницу и дать выспаться. Уж извините… — Но сейчас я… В порядке? Могу идти? — подорвался Поттер, но врач отрицательно покачал головой. — Ещё минут десять, пока препарат не закончится, — он указал взглядом на капельницу, — вы будете лежать. Но по большому счету, если вам не терпится приступить к активности, я должен сообщить полицейскому, что вы пришли в себя и готовы для беседы. Если быть честным, я бы хотел поскорее закончить с формальной частью расследования на данный момент. Этот парень меня уже раздражает… Ваш муж должен прийти в себя через пару часов, не раньше, но доктор Хоффман просил меня проследить, чтобы все его рекомендации были исполнены неукоснительно. — А вы?.. — Доктор Стюарт. Сменил коллегу с его ночного дежурства. Он был крайне зол, когда Поппи вернула его с полпути, но мнение кардиолога всегда должно быть подкреплено, если есть сомнения. А с химией крови Хоффман общается, как с матерью родной… Но что-то я отвлёкся… Я приглашу к вам полицейского, как только ваша подруга вернётся, чтобы показать Тэдди наш зимний сад. Там живут настоящие попугаи… Мальчик заинтересованно посмотрел на врача, но потом снова вцепился в руку Потти. — Эй, Тэдди, я никуда не денусь. И вот врач говорит, что всё будет хорошо… Смотри, там Панс, видишь? Иди, помоги ей донести все сладости, что она выжала из автомата, и прогуляйся с ней. А я поговорю с тем полицейским и присоединюсь к вам. Хорошо? — А ты не злишься на меня? — спросил с капитальной серьёзностью на лице мальчик. — Господи, за что? За правду? За то, что сказал мне, наконец, то, что думаешь? Не глупи, ребёнок. Я люблю тебя. И просто надеюсь, что ты не будешь больше играть в молчанку, а сразу скажешь, как есть, если что-то тебе не нравится. Мы же друзья? Кивнув врачу, когда Тэдди побежал навстречу Панс, Гарри прикрыл глаза. Ну, и кто теперь королева драмы? Сам себя накрутил, заистерил и в обморок шмякнулся, как барышня от дурного слова. Однако долго посыпать голову пеплом ему не пришлось. После относительно здорового сна и чудо-зелья, что капало в его вену, мысли на удивление чётко складывались в последовательность и формулировались неизменно однозначно. И выводы пугали его до чёртиков. В палату внесли поднос с едой, и тут же следом заглянул мужчина из холла. — Добрый день, офицер Прюэтт, отдел по… Гарри бесцеремонно его перебил, хотелось поскорее с этим разобраться, но главное он уже услышал. Офицер здесь не из-за Тэдди, а из-за Малфоя. — У меня десять минут, офицер. Уж извините, можно сразу к делу? — Можно, — абсолютно никак отреагировал мужчина. — В каких вы отношениях с Драко Малфоем? — Мы лучшие друзья. И бывшие мужья. — Интересное сочетание, — под нос пробурчал Прюэтт. — Ваш бывший муж принимает наркотики? — Нет. Исключено. — Вы? — Нет. Исключено. — Знаете ли вы, кто мог бы желать навредить вашему бывшему мужу? — Знаю. Забини. Блейз Забини, — офицер тут же молча записал это имя в блокнот. Но Гарри хотелось ясности. — Могу я спросить, что вас привело сюда? Врач, Стюарт… Он что-то говорил… Мужчина вздохнул. — Несколько моментов. Первый — это сигнал из больницы. Главе отделения поступила информация, что причиной поступления его пациента в больницу может быть намеренное отравление. Не случайная передозировка. Но причина, по которой я в субботу тут уже полдня торчу, в том, что по очень настойчивой просьбе кого-то лично шефу моего шефа нашему отделу поручили проверить этот случай. — Проверили? — и снова вздох. — Послушайте, офицер Прюэтт. Моего лучшего друга, и правда, пытались отравить? Я думал, у него что-то с сердцем, туго соображал, когда мне говорили о наркологе и что-то ещё. Но если дело в отравлении… Господи, — Гарри дал волю своим эмоциям, и дрожь от предположения, что это могут повторить, прошибла его так сильно, что иголка едва не выскочила из дёрнувшейся руки. — А что вы сами об этом думаете? Могло это быть отравлением? — Я не врач, офицер! Пожалуйста, если вы что-то знаете… — столько эмоций было в его словах, только отчаянной просьбы, что Прюэтт даже отвернулся. — Я всё ещё не уверен, что это не вы. Не похоже, чтобы вы расстались друзьями, судя по тому, как вы говорите о нём… Гневный взгляд исподлобья дал кое-какую почву для размышлений офицеру, которого парнем мог бы назвать только мужчина далеко за пятьдесят. Хотя доктор Стюарт, Прюэтта так окрестивший, выглядел максимум на сорок. — Кто вызвал скорую? — Не знаю. Не я. Я был в шоке, и… — Поттер начал оправдываться, а потом перешёл на шёпот. — Господи милостивый, я был абсолютно бесполезен… — Ну, вряд ли вы могли ему чем-то помочь. Передозировка наркотиков — это не косточка в горле. На месте не поправишь… Как давно возник конфликт между мистером Забини и вашим бывшим мужем? — Лет десять назад? Плюс-минус год… — А несколько месяцев назад не было ли обострения этого конфликта? И на почве чего враждуют эти двое? Гарри пожал плечами. — Сложный вопрос. Я не могу точно сформулировать причину. Хотя, нет. Могу. Зависть, ревность… Да просто ублюдочность этого кретина… — Высокая оценка… А первая часть вопроса? — Несколько месяцев назад Блейз снова появился в его жизни… — По какому поводу? Тишина давила, но Гарри не знал, как ответить на этот вопрос правильно. Офицер неверно трактовал эту паузу. — Разве лучший друг не посвятил бы вас в… — Знаете, офицер, всё, что я знаю, я пытаюсь сейчас вам рассказать. Но не ваше дело, о чём мы делимся, а о чём нет. Как это связано? — То есть, вы не знаете, что 31 октября прошлого года вашему бывшему мужу уже подсыпали наркотическое вещество? — Тридц… Хэллоуин… Но почему он мне не сказал? — Возможно, подозревал вас? — Поттер похолодел. А что, если так и было… Они ведь тогда… — То есть, вы не исключаете эту возможность? Думаю, спрошу его об этом сам, когда он придёт в себя. Вы должны понять, что медики не списывают со счетов, что это могла быть попытка самоубийства. Судя по его деятельности, мистер Малфой — человек крайне драматичный, и мог устроить шоу из собственной смерти… У него не было… — Не было! — гавкнул Гарри. — Не было суицидальных мыслей! Не! Бы! Ло! Сам он не стал бы! Никогда! И с наркотиками та же история! — Я вас услышал. Нет причины так реагировать. Это стандартные вопросы. Случившееся почти полгода назад вполне может оказаться совпадением, но может и не оказаться. Однако расследовать имеет смысл то преступление, что произошло вчера на презентации вашей книги. — Календаря, — исправил его Гарри. — Задавайте ваши вопросы. Потому что у меня возникло несколько своих, уже не к вам. — Вчера не происходило чего-то странного или необычного? Может быть он с кем-то ссорился? — На нём не было макияжа, — ответил Гарри, уже произнося это понимая, что вопрос был совсем о другом. Но картина Малфоя в его таком необычном образе, стояла перед глазами. — Мы не всё время были рядом. Но ничего такого… Блейз тоже был там. — А на вечеринке по случаю Хэллоуина? — Нет. Или я не видел его… — Оставим эту тему. Давайте перейдём ближе к моменту, когда вашему бывшему мужу стало плохо. — Мы были на сцене. Не запланировано. Минни позвала нас. — Расскажите подробнее, как можно подробнее. Леди, которых я опрашивал, сидели за другим столиком… — Да. — Меня интересуют последние пятнадцать минут. — Мы сидели за столиком по плану рассадки. Сразу после того, как презентация закончилась, на сцену поднялась Минни, напитки уже были разлиты по бокалам. Она произнесла тост, мы выпили, Драко нервничал, выпил почти до дна. Я только пригубил, я за рулём. Минни пригласила нас, Драко явно это было не по душе, он побледнел, это ведь не из-за нервов, да? Это из-за того, что было в бокале? Я думал, он переживает о своей речи, мы всё-таки не готовились, а он любит, чтобы всё было идеально… — Кто сидел с ним? — Мой парень. Колин Криви. А по другую руку кто-то из проекта… Вы проверяли официанта? — Мистер Поттер, давайте, мы сами будем определять порядок нашей работы. — Это для вас, офицер Прюэтт, — просто работа, ещё и навязанная кем-то. А для меня — это жизнь моего… Моего Драко. Поэтому я настаиваю! Прюэтт понятливо покачал головой, но спорить дальше не стал. — Нет. Мы ещё не проверяли официанта. Камер, направленных на зал не было, отсмотр фото гостей на случай, если этот момент попал в кадр, займёт много времени. Так что быстрых результатов не ждите… — офицер вздохнул. — Пока вопросов больше нет. Подумайте об охране для вашего Драко, — передразнил он Гарри, впервые проявив хоть какую-то эмоцию, — на случай, если это действительно попытка убийства. Мисс Паркинсон указала лиц, которые присутствовали при обоих случаях предполагаемых отравлений, взгляните, может, добавите кого-то… Гарри пробежался по списку. Он, Герм, сама Паркинсон, Колин, какой-то Уорен Уоттерс, пара людей со знакомыми никами, но без имён: — Я плохо помню, что было на Хэллоуин. Мы с Колином ушли рано… Я не знаю… Это всё? — Это всё на сейчас. Ваши контакты мне оставила мисс Грейнджер, но ваш номер недоступен. Это вызвало целую бурю эмоций у вашей подруги. Возможно, вам стоит проверить свой телефон. И номер мистера Криви, если можно. — Записывайте… Офицер скрупулёзно внёс данные о Колине и собрался уже уходить, когда неожиданно остановился. — Скажите, а ваш нынешний парень тоже подружился с вашим бывшим мужем? — Нет, у них нормальные, ровные отношения. Они не враждуют, если вы об этом… И не надо про стандартные вопросы, офицер Прюэтт, я прекрасно понимаю, на что вы намекаете… — Тогда я не стану намекать. Мог ли ваш парень устранить конкурента? Или я спрошу иначе, вы уверены, мистер Поттер, что ваш парень видит ваши отношения с бывшим мужем такими же дружескими, как и вы? Мне хватило восьми минут наедине с вами, чтобы понять, как вы близко относитесь к мистеру Малфою. Только не думайте, что это снимает с вас подозрение. Выздоравливайте, мистер Поттер. Мужчина ушёл, а Гарри тут же выдернул иголку из вены. Ему нужно было срочно поговорить с Панс. Что она ему наговорила?! Он уже направлялся к стойке администратора, чтобы спросить про зимний сад, когда сердце ёкнуло. Дверь в одну из палат открылась и на постели мелькнуло лицо Малфоя. Оказывается, он лежал чуть ли не в соседней палате. — Мистер Поттер, у вас кровь… — воскликнула девушка, та самая, только теперь без униформы. — Подождите, я… — Ерунда, — отмахнулся от неё Гарри и толкнул дверь к Драко. В свете дня он выглядел ещё хуже, чем вчера ночью. Но вокруг было будто спокойнее. Наверное оттого, что Тэдди спал на его кровати. — Он ни в какую не хотел уходить… Долго рассказывал Драко, как переживает, и что хочет в музей только с ним, а не просто так, с друзьями из приюта. И… Вот, уснул…— Панс звучало устало и безжизненно. — Это мы виноваты… Нужно было уговорить его идти в полицию… — на глазах девушки появились слёзы, но она их быстро смахнула. — Ты выключил телефон? — В палате было нельзя им пользоваться. Он, наверное, разрядился. Я даже не знаю, где он… Но это не важно. Нам нужно серьёзно поговорить. Думаю, ты знаешь, о чём. Она кивнула. — Он не хотел тебе говорить. Никому не хотел. Разозлился страшно, просто… — она сглотнула, вспоминая то утро. — Просто ужасно. И испугался. Но категорически отказался от того, чтобы рассказать хотя бы тебе. — Зато, очевидно, рассказал Забини, — потемнел лицом Гарри. Снова кивок, несколько минут в тишине. — Он думал, что это Блейз… И поехал, чтобы вывести его на чистую воду. Только там что-то произошло. Они поговорили, Зи_Зи_Зи оказался ни при чём. Но он ему что-то сказал, и у Драко случилась истерика, прямо в машине… Герм тогда отвезла нас, а Ледышка всю дорогу исповедовался. Я не буду тебе этого пересказывать. Это не… Невозможно описать, и если Драко захочет, если он проснётся… — Проснётся, — твёрдо ответил Потти, сжав зубы. — Врач сказал, что… Всё будет хорошо. Почему он не сказал мне? — А он тебе в то время много что говорил? С твоим этим «не буду навязывать… даю свободу… он лучше знает…» Вот так он решил. Нам он, знаешь ли, тоже ничего не объяснил. — Но мы же… Потом, после… Мы же снова стали ближе, снова… Господи… Он ведь ничего не сделал, да? Этот скандал с Экобьюти, всего же можно было избежать… Если не публично заявить об этом, то в конфиденциальном порядке… Господи… — Тебя это беспокоит? Что он принял решение так, как посчитал нужным? Знаешь, Поттер… У меня даже слов нет! — прошипела Панс. — Меня, дорогая, — с язвительным нажимом произнёс Гарри, — волнует, что сейчас он лежит в больнице, и это — последствия того, что он принял это решение. Меня беспокоит, что я мог его потерять… — совсем сипло закончил Поттер. — Инспектор Прюэтт сказал, что эти два случая могут быть не связаны. Что пока подтверждения этой связи нет… — Но ты в это не веришь? — Потти прищурился, глядя, как солнце играет волосах Драко и Тэдди. — Нет. Не верю. Но с тобой, уж прости, это обсуждать я не буду. — Ты думаешь, я мог ему навредить? — взвился Гарри, но тут же понизил голос. — Ты в своём уме?! — Какой уж есть, а весь мой! — выдала Пансифора. — Это что за зал ожиданий в аэропорту?! — в палату заглянул Стюарт. — Так, ребенка оставляйте, я подниму борт кровати, а вы оба — на выход! Паркинсон демонстративно вышла, скрестив руки на груди, Потти задержался всего на минуту, поцеловать Тэдди. Но в итоге оставил поцелуй и на лбу Драко. — Говори, Панс. Я просто не могу уложить в своей голове, что ты только подумать могла… — Не истери, Гарри. Что я подумала — это моё личное дело. Но вот он — Ледышка. Лежит всё ещё без сознания после того, как кто-то что-то подлил в его вино. Кто-то, кто сидел с ним за одним столом. Не надо, Потти, обслуживающий персонал, конечно, проверят, но есть человек, которому это было под силу и без всей этой хитроумной затеи с переодеванием! И я не буду, слышишь, не буду тебя убеждать, или обсуждать это с тобой. Но я видела его, Гарри. Видела, как он смотрит на Драко, видела, как он видит, как ты на него смотришь! И что бы ни творилось в твоей очень умной голове, ты не можешь отрицать, что нормальному человеку было бы неприятно, что ты такой с Малфоем. Никому, блядь, никому не было бы приятно, что ты к своему Драко относишься так, будто он весь твой мир. И идиоту стало бы понятно, почему! Всему есть границы, а у вашей дружбы их нет! — Ты думаешь, это Колин? — скорее просто отметил, а не спросил Гарри. — Не важно, что я думаю, полиция разберётся. — Кстати, как она здесь появилась? — Панс уже не один раз сказала, что не будет обсуждать это с ним, поэтому Гарри задал следующий вопрос. — Ты знаешь что-то об этом? Панс поджала губы. — Когда Герм вернулась с информацией, я не сразу поняла, что она говорит. Ты знаешь её, с этими терминами… Но когда поняла, я… Я сразу ей сказала, что нужно вызвать полицию. Что это снова произошло, и что… Она согласилась, но попросила подождать, пока она поговорит с Блейзом. Он что-то такое ей сказал… В общем… Нас услышала медсестра. Спросила, о ком мы говорим… Она сказала, что обязана об этом доложить главе отделения… Наверное, он и вызвал копов… Гермиона искала его, Забини. Но… — Он уехал. Просил передать, что ушёл, но я был не в том состоянии… Да я… Какая разница, вообще… — Ну, разница, очевидно, есть… — мёртвым голосом ответила Грейнджер из-за его спины. — Скажи ты мне это, мне не пришлось бы вытаскивать его из ванны и перематывать вскрытые вены. — Ещё одна истеричка… Мне было как-то не до его посланий! — Я это уже поняла. И не до твоего телефона тоже. Ты весь утонул в соплях и драме, жалел о несбывшемся и положил на всё… Да, что я… Ты хоть понимаешь, как трудно дозвониться до больницы, но главное, добиться того, чтобы тебя выслушали?! А мне было, что сказать! — Герм, возьми себя в руки, мы не на базаре… Пойдём, пойдём выйдем… — Панс, оглядываясь на медработников, взяла её под локоть. — Ты всё расскажешь по порядку, когда успокоишься. Как Забини? В какой он больнице? — Ни в какой… Он… — Гермиона зарыдала, и Паркинсон увела её куда-то к выходу. А Гарри остался, снова без ответов. Но сейчас он не был готов больше оставаться в неведении. — Как я могу найти доктора Стюарта? — спросил он у полненькой женщины, которая что-то заполняла у стойки администратора. — Руку вам обработать может и Звоночек. Пока её не уволили, по крайней мере… Кэтти! Давай, пациент! — Мистер Поттер, пойдёмте в кабинет… С удивлением узнав в Кэтти ту самую медсестру, что уже несколько раз попадалась на его пути, он только кивнул. Спорить с той женщиной не было никакого желания. Пока девушка доставала из стеклянного шкафчика препараты и пластырь, он всё думал над тем, что сказал ему офицер. — Мистер Поттер, руку, пожалуйста… — Можно Гарри, Кэтти… Почему тебя увольняют? Она неожиданно прослезилась. — Я никак не ожидала, придя сегодня на смену после вчерашних суток, что у меня будут такие проблемы… Но Филч узнал, что я указала в карте Ледышки неверную информацию. Я же знала, что вас не пустят… А когда вы пришли… Ну, про бывшего мужа… Я написала, что вы всё ещё официально в браке. Думала, что просто поменяю, но Помфри вызвала Хоффмана назад, а у меня смена уже закончилась… — она всхлипнула и оторвала от пластыря защитную ленту. — А потом мне позвонил Слизнорт, сказал, что срочно нужно дать объяснения, я думала, что это про ошибку в медкарте. А оказалось, что это полиция. И я всё-всё рассказала. Что Ледышка не наркоман, что он не мог сам перепутать дозу, он вообще ничего сам бы не принял. И что я слышала, как мисс Лэстрейндж говорила Филчу по телефону, что, возможно, случай с мистером Малфоем насильственный и это повод обратиться в полицию, и что я сказала ей, что это совершенно точно так. У него же никаких признаков нет — вены, нос, слизистые — всё чистое. А потом я прихожу на работу, а мне говорят, что… Данные из медкарты… И что данные из скорой… В общем… Ваша рука будет в порядке. Вам нужно подписать документы и предоставить данные страховки. Вы же прямо у нас упали. Не переживайте, я же говорила, что с Ледышкой всё будет хорошо… — Кэтти, спасибо вам. А как я могу поговорить с доктором Стюартом… Я уже понял, что у Драко была передозировка. В бокал подлили что-то… Но почему тогда он снова оказался при смерти? — Я сейчас… — она выскользнула из кабинета, а вернулась уже с доктором. — Я побегу, ладно? — Вот это сюрприз… Мистер Поттер, а у нас тут секретное совещание или тайное свидание? — улыбнулся врач. — Э… Да… Секретное? Нет, просто я попросил Кэтти… — растерялся Гарри. — Доктор, вы мне можете популярно объяснить, что с моим мужем. — Бывшим? — приподнял бровь Стюарт. — Не важно, просто… — Просто расскажу. Предположим, я сделал это ещё час назад, когда думал, что вы всё ещё имеете на это право. Если объяснять простым языком, то наркотик, который принял мистер Малфой был с примесями. Часть из них стандартная для подобного продукта, но был какой-то компонент, который наша лаборатория не сразу нашла. И именно этот компонент не позволил Нолаксону сработать в полной мере. Нагрузка на сердце была большая, и не снижалась, опять же, из-за того, что что-то постоянно провоцировало импульсные скачки давления. Высокий тонус сосудов, огромная нагрузка на все системы организма. Но одной из наших медсестёр ночной смены позвонила её близкая подруга и поведала удивительную информацию. Что в нашей больнице лежит пациент, у которого в крови есть одно вещество — суль… — Доктор, я всё равно не пойму, название мне ни о чём не скажет, что это значит для Драко? — нервно перебил его Гарри. — Это для Драко значит, что он поправится. Помфри, услышав эту информацию, сразу скорректировала дозировку блокаторов, и успели они до критичных показателей… Когда я заступил, пациент был стабилен. — Там всё пищало, когда меня выгнали… — Давайте посмотрим… — он достал карманный компьютер и набрал несколько слов. — Да, сердце… Понимаете, в течение нескольких часов оно не понимало, как ему биться… С одной стороны стимуляторы, с другой, наоборот, в общем… Ситуация могла стать критичной, но не стала. Сейчас последние данные однозначно положительные. Я всё это уже объяснил девушке, которая утром атаковала меня, застав в момент, когда я даже не успел сменить рубашку на униформу. И как только пробралась… — Герм много времени провела в больницах. У неё был рак… Она… Это она сказала… Это она узнала… От Забини… Это всё-таки он… Сэр, сэр, у вас есть номер этого Прюэтта? — С чего вы взяли? — угрюмо ответил врач. — Мы расстались миллион лет назад, ещё до его свадьбы… Зачем бы мне нужен был его номер… — О, вы… Я… Не знал… Просто, мне нужно ему сказать… — Его номер точно есть у ваших подруг. Однозначно. На вашего бывшего мужа было совершено покушение на убийство, это вопрос серьёзный. Я бы подумал, прежде чем обвинять кого-то без должных оснований… — Спасибо, сэр… Э… Кэтти сказала, что меня бы не пустили к нему, если бы она не соврала. Но сегодня у него Панс и Тэдди… — У него сегодня кто угодно, мистер Поттер. Но только потому, что состояние не критическое больше, а ещё потому, что я знаю, как это — когда тебе нельзя увидеть кого-то, кто очень дорог. И сегодня суббота, значит, Филча нет. — Спасибо, сэр! Гарри вылетел из кабинета и постарался не слишком торопить события. Если Забини знал, что это за препарат, значит, это он его подсыпал. Попросил кого-то, сам он был рядом с Невиллом и девочками. Но это не может сойти ему с рук, не важно, порезаны на них вены или нет, он должен за это заплатить… В порыве мстительном и совершенно неадекватном, он выбежал на парковку, игнорируя крик мисс Белл о том, что он должен подписать документы. И тут же накатили воспоминания о прошлом вечере. Забини был странным. Теперь его фразочки и шуточки казались понятнее и точнее. Он собирался покончить с собой. Только всё это было странно. Травить Драко, а потом резать вены… Не проще ли было и самому… Ну… Выпить то же, что он подсыпал Малфою… Мотивы его тоже были абсолютно не ясны. Всё это категорически не складывалось в картину. Буквально за углом он наткнулся на Герм, кутавшуюся в огромную куртку, видимо Блейза, потому что она была вообще одета в мужскую одежду, но очевидно, не свою. Макияж был вчерашний, с очень слабой попыткой вытереть «панду» под глазами. Так ясно Гарри увидел её только сейчас, и тут же ему стало стыдно за свои эмоции. Он ведь совсем не подумал о том, что сейчас чувствует девушка. Через что прошла. Друг едва не умер, сам Поттер не отвечал, не давая ей шанса спасти его. А ещё кто-то — кем Забини оказался в жизни Грейнджер, Потти так и не понял, — тоже оказался при смерти, только по другой причине. И ей пришлось… Господи, это ужасно. — Герм, ты как? — тихо спросил он, подходя ближе, согласовывая своё приближение с Панс взглядом. — Пиздец. Ромашки, малина и радуга. Всё прекрасно. — Как Забини? — Он с их семейным врачом. Мадам нет с стране, и Блейз просил не вызывать скорую. Он вообще просил уйти. — Но ты не ушла… — Он обещал мне. Обещал рассказать. — Но не слишком-то стремился исполнить обещание, не так ли? Это же Забини… — Да. И что ещё ты хочешь мне сказать? Что я должна была уйти? Не слушать его предсмертное аудио? Не обрывать телефон тебе и в больнице? Нужно было заехать сразу за Тэдди, а потом привезти его сразу к трупу его друга? Да? Пошёл ты на хуй, Поттер! — Я не хотел… Э… — Гарри смотрел на удаляющуюся спину Герм. — Я хотел сказать, что нужно, чтобы полиция с ним поговорила! Ты дала офицеру его данные? Ты спросила Забини, это он? — Его зашивали, блядь, Поттер, на моих глазах, пьяного и неадекватного! — резко развернулась девушка и едва ли не ядом плеснула в лицо Потти. — Конечно, я спрашивала о том, не он ли подсыпал эту гадость Драко! Это ведь всё, о чём я могла думать! Ты понимаешь, что у меня тогда не было ни одного вопроса в голове? У меня была паника, когда я не понимала, что делать в первую очередь: перевязать руки или вытащить из воды? Я была в шоке, я чувствовала себя бессильной и виноватой, и уж прости, подзабыла как-то обвинить его в преступлении! Особенно, незаслуженно! — на этот раз Гермиона ушла, без намерений вернуться. — Оставь её, Гарри, это не он. Герм, когда уже врач приехал, прослушала сообщение, которое Блейз ей отправил. Он говорил… В общем, он признался, что попросил знакомого достать ему тот же продукт, от которого умерла его сестра. Хотел… Как она… Умереть. Ты знал о ней? — Поттер покачал головой. — Просил прощения, пытался убедить Герм, что это не её вина. Говорил, что неудачник, потому что даже посылку получить не смог. Ему пришло сообщение, что товар будет позже… Что не получилось передать… И он как-то сразу связал этот факт с тем, что произошло на презентации. Она не знает, о ком говорил Блейз. А он… Он под успокоительным, утром снова сорвался, когда Гермионы не было, и доктор сделал ему укол… Сейчас однозначно не лучшее время… И я согласна, полиция всё равно допросит его, но сейчас это всё равно невозможно. Важно, чтобы он пришёл в себя, и чтобы Драко тоже. Гарри, прекрати эту гонку. Прюэтт во всём разберётся. А ты… — Что я? — Включи телефон, наконец, съезди перекуси, переоденься, приведи себя в порядок. Смотреть невозможно на тебя. Поттер упрямо поджал зубы. — Мне нужно услышать, как Малфой меня подстёбывает. Мне нужно видеть его открытые глаза. Я просто… Задыхаюсь, Панс, задыхаюсь. Да, врачи говорят, что нужно просто время. Что риски уже минимальные, но, Господи… Я никуда не уеду. Но Тэдди нужно отвезти домой. Ты можешь присмотреть за ним? Вернуть в приют? Или забрать к себе… Я позвоню, договорюсь. Надеюсь, мне не откажут… — Только уговаривать будешь его сам. Он упрямый мальчик. — Да. Но мне всё ещё нужно понять, что делать с его той истерикой. Он ведь… Всерьёз говорил… Что я обижаю Драко… Что вы такого говорили? Паркинсон рассеянно покачала головой. — Я не помню, не знаю, мы много чего говорили… Послушай, он не хочет тебя расстраивать, и он точно не думает, что не хочет больше с тобой дружить. Но он не любит Колина, не доверяет ему. И этот ребёнок достаточно проницательный, чтобы увидеть суть твоего идеального парня. Пусть без конкретной причины, но Тэдди не чувствуют себя в безопасности с ним. Зря Герм тогда предложила поехать к нему, когда он освободится. Эдвард не испугался, но расстроился. Но он же видит вас вместе, понимает, что вы как бы семья. Вы пара. И не может раздвоиться, решить, как ему себя вести… Мне это знакомо. Не надо сейчас обострять. И подпускать к нему своего парня лучше не надо. А к Драко я и сама его не пущу. — Вы с Драко обсуждали Колина? — Иногда. Не в том контексте, как ты думаешь, — они брели вдоль корпуса больницы, медленно приближаясь ко входу. — Драко относится к нему неплохо. Правда, неплохо… А я… Я так и не рассказала ему, что видела в ту ночь перед Рождеством. А я видела зависть. И боль. И ярость. Когда твой Криви смотрел на фото, которое только что снял, его лицо было похоже на страдающую маску. — Что он снимал? — Вас, Гарри. Тебя и Драко, когда вы разговаривали. Не знаю, что у вас там за идиллия. Как у вас там, хорошо или плохо. Но я видела то, что видела. Опасность. Я видела, что Криви не спокоен. Не ровен. Что его колбасит. Просто он умеет хорошо держать лицо. Но дай ему лишних пару стопок, и всё встанет на свои места. Я видела такое в зеркале, пока мне башню не сорвало. Так что… Веришь ты в это или нет, мне плевать. Но я сказала Прюэтту, что Колин ревновал. И я сказала, что он мог. И я знаю, что это он. Твой суперидеальный. Предупредительный. Всепрощающий. Всепонимающий. Всепринимающий… — взгляд Паркинсон горел огнём, и она остановилась, перед тем как войти в двери больницы. — Таких людей не существует, Поттер. — Мы не врём друг другу, Панс! — воскликнул Гарри в смятении. — Обо всём важном, что касается нас, мы говорим друг другу! — вдруг он осёкся и глаза его забегали по тротуару. Пансифора не стала дожидаться, что ещё ей выдаст этот идиот и ушла к Тэдди. В конце концов, ребёнку давно пора пообедать. А ей остыть. Герм вернулась к своему спасённому. Вряд ли эту девушку можно исправить. Как бы Герм ни старалась, она всегда будет кого-то спасать. Гарри же постоял в оцепенении несколько минут. А потом направился в здание, чтобы найти Кэтти. — А где мисс Бэлл? — та самая полноватая женщина была за стойкой одна. — Сдаёт дела. Даже до конца смены не дали доработать… — Но… Почему? — А вам-то какое дело? Медработник не должен ошибаться. Особенно в том, в чём ошиблась она. — Почему? — Потому что супруги уполномочены принимать медицинские решения. И если бы его приняли вы, а потом… Последствия… — Но я так или иначе уполномочен! Это в брачном, в документах о разводе, даже в завещании и последней воле! У нас обоих! У нас кроме друг друга никого нет! — Хм… Позвоню Белатриссе… Суббота, конечно… Но вдруг что-то и выйдет. Она… А зачем она вам? — Мои вещи. Рюкзак… Я в палате их не нашёл, у Драко тоже… Женщина — Молли Уизли, как гласил её бейдж, нагнулась под стойку и выудила оттуда что-то объёмное. — Ваш? Не успели отнести в бюро… — Мой, — выдохнул Гарри. — Я… Спасибо вам! Он схватил свои вещи и огляделся в поисках розетки. — Всё, что вам может понадобиться, включая туалет, находится в зале ожидания для посетителей. Я, конечно, понимаю и в чём-то разделяю политику Стюарта… Но вы уж слишком вольно здесь шастаете… Потти кивнул и ушёл в нужную сторону. Время, пока телефон словил необходимое количество заряда для включения, казалось вечностью, и вопрос, который отравлял язык, заставляя его кончик щипать от нетерпения, создавал лишнюю нервозность. Он в три погибели согнулся у диванчика, чтобы провод не натягивался. Колин снял трубку с пятого гудка и не успел даже поздороваться. — Почему ты никогда не говорил, что влюблён в меня ещё со школы, Колин? — А… А почему это важно сейчас? Как Малфой? Как ты? Я пытался звонить. Но… — Колин, почему ты никогда не говорил, что влюблён в меня с самой школы? Тот вздохнул, крикнул кому-то, что перерыв пятнадцать минут и послышались шаги по паркету. — Ну, потому что едва ли то чувство, что я испытывал в школе, можно назвать любовью… Мне было стыдно и неловко за своё слепое восхищение и отчаянные попытки обратить на себя твоё внимание. — Ты показывал мне всего несколько снимков, но ведь их было больше, так? Тишина на той стороне была тяжёлой и колючей. Будто огромный стальной стержень давил куда-то прямо в грудь. — Их было больше. Я много снимал в то время, учился, экспериментировал… Удачные я оставил, остальные были ни к чему… Откуда эти вопросы? Малфой очнулся? Он что-то сказал? — Драко упоминал, что ты таскался за мной всю старшую школу, но это было не сегодня, Колин. Я хотел поговорить с тобой об этом, но времени на спокойную беседу не нашлось… — Я был увлечён тобой, Гарри. Да, это так. Но когда мы вновь встретились… Я стал по-настоящему узнавать тебя. И понял, что те эмоции, что жили во мне давным-давно, они ни в какое сравнение не идут с тем чувством, которое есть сейчас. Я люблю тебя. Я жизни своей без тебя не представляю. Её просто нет… Послушай, мы поговорим об этом столько, сколько ты захочешь, но ты можешь мне сказать, наконец, что с Малфоем? Ты звучишь так, будто случилось что-то страшное… — Он пока без сознания. Скоро должен очнуться. Здесь Тэдди… Мне нужно идти. Надеюсь, твои съёмки проходят удачно… — Всё… Хорошо. Звони мне. Мне нужно знать, что ты в порядке. Люблю тебя. — Да, я позвоню, Колин… Положив трубку Криви уже знал, что что-то ужасно изменилось. Ни разу не прозвучало их «детка». Ни разу в голосе Гарри не проявилось тепло и нежность, которые неизменно грели и вдохновляли. Вопрос только, что же произошло? Если Малфой ещё без сознания? Гарри же пошёл к Драко. На часах было четыре дня, и он вот-вот должен был прийти, наконец, в себя. Поттер в его палате чувствовал себя уютно. Он занял место Тэдди, как только они договорились, что завтра Панс с самого утра привезёт его. Она обещала держать Гарри в курсе по поводу Герм, сам набирать ей он не решался, чувствуя неуместную, но неумолимую вину. Что что-то не так Потти заметил лишь ближе к шести. Малфой так и не очнулся, но Гарри так ушёл в свои мысли, что не уследил за временем. Только вопрос Стюарта вывел его из размышлений. Неприятных, спорных, утягивающих глубоко в себя. — Он не приходил в себя, ведь так? — Да, сэр… Это плохо? — Это немного необычно. Но ещё суток не прошло с происшествия. Пока рано бить тревогу, — он проверил показания, анализы и зрачки Драко, в потом продолжил. — Да, всё выглядит нормальным. Возможно, его организму требуется чуть больше времени… А вас там очень настойчиво требуют… Часы посещений уже окончены, так что… Пожалуйста, пообщайтесь не здесь. И вам бы не помешало освежиться. И поесть. Голода Гарри совсем не чувствовал. Но проверив телефон, увидел, что пропущенных у него десятки. — Спасибо. Я просто хотел быть рядом, когда он очнётся. — О, это очевидно… Я вас позову, если что… Идите… И Поттер пошёл. Нев нетерпеливо топтался в холле с ноутбуком под мышкой. — Ты переместился в прошлый век? Телефон тебе на что?! Ах да, кроме твоего Драко ничего ведь не важно… Я между прочим под статью мог попасть! И всё ещё могу! — шёпотом добавил Невилл. — Рассказывай. С Драко всё ещё не ясно, понимаешь… И с Колином теперь тоже. Он… — Заткнись, и просто посмотри. Я знаю, что ты так никогда бы не поступил. Но я не ты. А Панс не обременена той же наивностью и олдскульными понятиями чести, что мешают жить тебе. Просто смотри. Вот, наушник. Там есть видео и аудио. Поттер молча сел на диван и положил ноутбук на колени. Нажал на первый файл. А потом ещё и ещё. «Таскаться» даже близко не отражало тот объём материала, что был здесь. Фото, сотни, тысячи. Видео… Аудиодневник с описанием и комментариями о нём. И голос был знаком до каждой интонации. Колин выглядел одержимым. Звучал так же. Здесь были и расписание Потти, и его рацион, Господи, даже его отметки. Его ученики, его скейт, попавший на помойку после неудачного прыжка… Все его награды… Неудивительно, что ему было так легко с Колином. Он знал всё о Гарри. Знал, что его злит, что радует, что смешит. И все «удивительные» совпадения… Были результатом слежки. Колин был настоящим сталкером. Это пугало, но и объясняло многое. Например, что вопросов про Драко он не задавал. Он многое и так знал и видел в объектив камеры. Вопросы были просто ни к чему. — Нев… Это же… — Да, но это не всё… — Да я уже смотреть не могу… — Поттер хотел закрыть крышку, но Лонгботтом его остановил. — В другой папке, Гарри. Это важно. И может дать другие ответы. Потти зажмурился. Но послушно открыл вторую папку. Там тоже были сотни картинок. Но это уже были фото Драко. Часть смазанные, неаккуратные, очевидно, не его авторства. Но были и фото, которые обработаны. Выбелены, отфильтрованы… И многие из них были на всеобщем обозрении в сети. Это было мерзко. — Как же это всё… Отвратительно… — Да, я… Нашёл ещё логи переписки. На него вышел ФанТаСтик… Предложил работу. HJP4Ever согласился. Так что… Они переписывались. И есть ещё один интересный лог. Гарри аж перетряхнуло. — Интересный? Это ты о чём. Это всё как в плохом кино… В стиле французской драмы… Блядь… — Вот, смотри. Это двадцать первое ноября. Только одно сообщение. Видишь? «Я уверен, ты, как никто другой, смог оценить нашу затею… Получилось ведь куда лучше, чем ты мог ожидать? Не так ли?» А дальше куча ссылок про Экобьюти, про «Котелок», про Малфоя… Про его неудачи… — Но он не ответил? — Не в сети… Может, по телефону… Я не стал лезть туда, я и так ходил по краю… Панс вернулась домой, как одержимая. Не подпускала близко. Вообще вела себя, как параноик. Всё твердила, что это он. И я в итоге проверил… Послушай, я знаю, что это не поможет. И знаю, как ты относишься к Колину. Но… Ты уверен, что Панс не права? Да, я не нашёл ничего, что его бы могло дискредитировать по поводу вчерашнего вечера. Но… Вот этот лог, он ведь через три недели после Хэллоуина… Может, на этот раз он решил сделать это сам? — А он как-то ещё общался с этим ФанТаСтиком? — С Блейзом? Я показал это Панс, она сказала, что это он распространил эти слухи. Чтобы в его извращённом понимании «помочь» Малфою. Она уверена, что этот ник его. — Забини… Боже, я чувствую себя дебилом. Я ничего не знал… То есть… Я жил с ним… Ты понимаешь? Я с ним был счастлив… — Так, друг, выглядит это, конечно, не очень. Но это не отменяет вашего общего прошлого. Вам было хорошо. Вы… Хорошо смотрелись вместе. В общем… Не руби с плеча, поговори с ним. В конце концов, это может быть не тем, чем кажется. Кроме этих тысяч фото, конечно… Это… Трудно будет объяснить… Всё это трудно будет объяснить, но лучше выяснить всё наверняка… — Если Панс права, Невилл? Если это действительно Колин отравил Драко? Зачем? Я же… У нас ведь всё шло потрясающе… — Гарри, ты прости, конечно… Но он был там же, где и я. И видел то же… И эти фото… Ты не настолько хороший актёр. И на них было всё. Слепой бы заметил, как ты смотришь на Драко. Это не забытая любовь, которая осталась в прошлом. Это… Глубже и… Я не знаю, что ты сам думаешь об этом, но Колин вполне мог решить, что… Мог психануть… — Но я же сказал ему, что хочу поговорить с ним серьёзно… После презентации… — Да? И это «серьёзно» было чем-то хорошим? Или ты позволил ему думать то, что взбредёт в голову? Потому что для меня любой разговор, начинающийся с фразы: «Нам нужно серьёзно поговорить», воспринимается как неизбежный пиздец. Может, он подумал, что ты хочешь бросить его? Поттер сидел, закрыв глаза, уже несколько минут. — Нев, мне нужно выпить… — Нет, тебе нужно с ним поговорить. Или попросить этого детектива поговорить с ним… — Офицера Прюэтта? Как ты себе это представляешь? «Вы знаете, сэр, мой друг взломал его…» А что ты, кстати взломал? — Соцсети, аккаунты на профсайтах, просмотрел его жёсткий диск, где на файлах не было защиты. Он совсем не думает о своей кибербезопасности… Но я уловил посыл. Ладно. Что мне с этим делать? — Я… Не знаю. Пока не знаю… Мне нужно позвонить Герм. — Удачи. Она уже пришла в себя. Злая, как чёрт. — Ничего. Это не самое страшное. Я сам виноват. Забини или нет, но она действительно с ним сблизилась, а тут такое… — М-да… Я поеду, обещал Панс заехать в магазин по дороге домой, взять мороженое для Тэдди. Он… Странный малыш. Совсем не ребёнок… — В чём-то определённо взрослее меня… — улыбнулся Потти. Глядя на удаляющуюся спину Лонгботтома, Гарри уже набирал Грейнджер, снова перевесившись через диван — зарядка так и осталась здесь, в розетке, а телефон снова неумолимо разряжался. Гермиона ответила сразу. — Сам задашь все вопросы. Он меня уже достал, — в трубке послышалось шуршание, а потом тихое: «Слушаю». — Ты просил Колина отредактировать фото? — Не припомню такого… — HJP4Ever. — Да. Было дело. И теперь последний пазл встал на место. На презентации мне должны были передать посылку. Не сложилось. Теперь ясно, почему. Знаешь, а я ведь догадывался. Видел его точку боли. Что-то ещё? Поттер долго молчал, переваривая. Осознавая. Забини купил наркоту, чтобы покончить с собой. Колин должен был передать её. Колин. Наркотики. Когда прекрасно знал об отношении Гарри к этому вопросу. Мог ли он не знать, что передаёт? Мог ли знать? И использовать это против Драко? — Чем тебе плох этот мир, что ты решил свалить за ту его сторону? Даже Герм не пожалел, а ей ведь нужна была поддержка здесь, когда с Драко всё было ещё не ясно… — откуда возник этот вопрос, Гарри и сам не знал. Но после всех этих новостей о собственном парне внезапно Забини перестал казался злом во плоти. Потому что никогда не скрывал своих взглядов, своего мнения. Говорил прямо. Гадости, абсурдности, а иногда и правду, но в лицо. То есть на камеру. — На это и был расчёт. Что я успею. Тоже не срослось. Я видимо, хронический неудачник. — Лечись, Забини. — Уже. Гарри? — Чего? — Как ты смог так долго не иметь то, что хочешь? — боль и замешательство были чем-то новым в этом голосе. Тем, чего Гарри не слышал никогда. — Вот когда швы срастутся, а мозги встанут на место, я тебе расскажу. Это просто на самом деле. Если Герм тебя не убьёт к этому времени, — пошутил он немного неуместно, но знал, что Блейз шутку оценит. — Звучит как сделка. — Пусть так. Только держись подальше от Малфоя… Забини негромко рассмеялся. — Ты можешь больше за него не беспокоиться. По крайней мере, я точно не имею на него никаких планов. Я вообще не уверен, что они у меня есть. Бывай, Гарри… Этот разговор оставил очень неправильное послевкусие. Как от первого разговора с дочкой Минни. Поэтому Гарри снова набрал номер Грейнджер. — Эй, Герм, ты… — Что я? — напряжённо ответила девушка. — Ты… Ты его не оставляй пока… И если нужно, возьми отпуск на работе… А если не дадут, мы тебе найдём новую… Он… Он ведь не поедет в больницу, да? Но в нём что-то не так… — Вижу, Поттер. У него руки по локоть в бинтах… — Ты знаешь, о чём я. Он тебе близок. Ты говорила про знакомый ад… И… Если так, я не хочу, чтобы ты себя мучила потом виной… Блин, я не хорош в этих разговорах и всё такое. Но ты ведь поняла, да? Мне жаль, искренне, и… — Ой, да заткнись, Поттер… Поняла я. Всё путём, не заморачивайся. Драко уже… — Нет… Я напишу… Он придёт в себя и я напишу вам с Панс… — Кого ты дуришь, Поттер? Ты забудешь обо всём, когда он очнётся… — Я боюсь признавать, но ты права, — улыбнулся он. — Спасибо! — Мг… Всё, я пошла играть няньку… «Скорее надзирателя!» — послышалось издали и телефон затих. Гарри посидел ещё минуту и отправился в палату к Драко. Живот пробурчал голодом. — Вы хотите снова упасть в голодный обморок? — Стюарт стоял в коридоре, заполняя какие-то бумаги. — У нас есть кафетерий, он работает круглосуточно. Мистер Малфой пока без изменений. Я заказал ещё один анализ крови, так что… Идите поешьте. Поттер закрыл лицо руками. — Это невыносимо, знаете. Ждать чего-то… Настолько важного… — Знаю. Но вряд ли вы что-то сможете с этим сделать, доводя себя до истощения. Гарри действительно поел, хотя кусок в горло не лез, и тут же вернулся к Драко. Где его ждал неприятный сюрприз. Палата была открыта, а рядом с койкой Малфоя кто-то был. — Уходи. Уходи, а лучше беги, Колин. Я ещё не рассказал полиции о том, что узнал, но они и сами могут узнать об этом. Я не хочу тебя видеть, даже больше, я хочу ударить тебя. Я хочу… — Гарри… — Колин был удивлён, а ещё напуган. Он сделал шаг назад от Драко, но взгляд Поттера красноречиво показал, что этого мало. Потти присел на корточки у входа в палату, прислонившись спиной к стене, как только Колин покинул палату. По коридору изредка ходили люди в униформе, но по сравнению с дневным временем здесь было почти свободно. — После презентации я хотел предложить тебе поездку к твоим родным… Чтобы познакомиться и сделать всё правильным и ещё более настоящим. Я хотел строить с тобой семью. Хотел предложить начать процесс усыновления Тэдди. Потому что этот ребёнок… Мой… Я с ним сросся душой… Мы решили всё с Драко, окончательно, я всё решил. И я хотел пройти с ТОБОЙ путь к тому моменту, когда через пять лет смогу сказать, что я счастлив. В браке, в жизни, в семье… Я, блядь, думал, что у нас всё хорошо… Что ты наделал, Колин? — он говорил негромко, но чётко, так, что парень напротив слышал каждое слово. — Лучше убил бы меня… Как можно так ненавидеть?! Ты понимаешь, что скажи ты мне о том, что ты против нашей дружбы, могло бы статься, что я бы отступился? Оставил бы всё как есть между нами и просто был бы с тобой? Вот так ты был важен для меня, Колин. Драко три месяца сохранял глупую тишину. И если бы я знал, что его появление тебя ранит, пугает… Но ты молчал. А потом захотел его убить. Колин, уйди, Богом молю, потому что сейчас я хочу убить тебя. Взгляд, который Гарри поднял на своего бывшего парня, был свирепым и ярым, таким Колин Поттера никогда не видел. Ни когда Ледышка учудил с наркотой, и посыпались комменты о его несдержанности, ни когда тот замутил своё шоу с Зи_Зи_Зи… Зато, пожалуй, впервые с их знакомства, те эмоции, что были направлены на Колина, были по-настоящему живыми и острыми. Реальными. Ощутимыми. Никогда не было всей полноты и всей души в Гарри, а сейчас вот… Появилась. И пусть это ненависть, этого тоже было достаточно, чтобы понять, что Криви больше не способен держать этот образ. Что время настало. Отпустить. Себя. — Я думал, что это просто доза, Гарри. Просто очередная доза для богатенького заскучавшего идиота. Я не знал, что это может убить. Я бы не стал. Это никогда ничего бы не изменило. Его смерть… Да он бы стал идолом для тебя. Ангелом. Навечно. А вот образ подпортить… О да, любовь моя, мне этого хотелось. Хотелось так, что карман обжигал кожу через рубашку. Идеальный Сладкая_Ледышка_604… Такой безупречный… Я не стал бы своими руками нарочно делать из него божество, которое даже не сможет облажаться больше, потому что останется воспоминанием. Я не знал, что это может его убить. И на суде буду говорить то же. Если до него дойдёт. Я не планировал это. Просто… Аффект… Эмоции через край… — он сразу говорил с видимым спокойствием. Почти легко. Но с каждой секундой в нём прорывалось что-то действительно мощное, яркое. Убийственно серьёзное, словно цунами. — Сначала видео это твоё в стиле подростковой влюблённости… Потом календарь. Ты хоть сам-то понял, что Лю снимал всё это время, эксгибиционист ты хренов? Он культивировал в тебе твою любовь к этой сволочи, этой твари, растоптавшей тебя своим уходом, да, Лю культивировал её и бессовестно пользовался этим, чтобы заснять её на камеру! Каждую её грань, и реальную, и только возможную… Господи, ты такой идиот… Неужели ты думал, что я не знаю, что ты его любишь? Просто я готов был быть с тобой и без этих слов… Я не знаю, Гарри, не знаю, что на меня нашло в тот момент… Но ты, с этим видео, а потом ты поёшь в душе… Я ведь ни разу не слышал… А Ледышка недавно в комментах поделился со всеми этим «секретом». Что ты на самом деле можешь петь. Не завывать караоке. А петь. И то, как ты делал это… Мы собираемся идти на этот вечер, а ты так поёшь… А потом говоришь, что хочешь серьёзно поговорить… И эти грёбаные фото! Я сошёл с ума в тот момент… Я сошёл с ума… И я жалею! Да, жалею, что сделал это! Тогда, в туалете «У Хельги» я с дуру ляпнул, что доза живо стёрла бы с личика Ледышки эту всю фальшь и видимость невинности… И был в шоке, что тот парень, оказавшийся рядом, потом написал мне. Что он реально это сделал… Но в тот момент на презентации я… Сорвался! Да, я сорвался! Я всё для тебя готов был… Всё делал… Дышал тобой, жил тобой, все мои мысли были о нас! Мы были счастливы, Гарри… Ты был счастлив со мной, разве нет? — его кидало по эмоциональному диапазону от мольбы до обвинений. — Но появление этой смазливой гадины с ладной задницей, оно ведь всё перечеркнуло… Я знаю, что мог сделать тебя счастливым. Я был лучшим для тебя. Я до сих пор для тебя лучший… Никогда ты не получишь от Малфоя того, что давал тебе я… Только тебе ведь этого не надо, не так ли? — он уже кричал. — Ты жалеешь только об этом, да? — Я не жалею о том, что ТАК люблю тебя! Я… Каждый день с той самой ночи, как мы встретились в том баре, я благодарю Бога за это… Гарри, мой поступок был спонтанным, глупым, это было ужасной ошибкой, но потерять тебя… Ты — моё всё. Меня нет без тебя, Гарри… Что-то резко щёлкнуло в мозгу у Поттера. Таких слов Колин ему никогда не говорил. Ни разу за всё это время. Наоборот. Он всегда знал, когда отстраниться, всегда мог занять себя, всегда показывал себя самодостаточным, уверенным. И в то же время, он своими действиями, взглядами, позицией приглашал Гарри участвовать в его жизни. Только сейчас это казалось качественной картинкой. Как фото, которое Криви умеет исполнять почти гениально. Идеальный сюжет, идеальный кадр… Перспектива, тона, освещение… Показать то, что нужно, то, что хочется показать… Манипуляция взглядом смотрящего… Сплошная, постоянная иллюзия… Колин всё ещё что-то говорил, но Потти не слышал его. Он нырнул в их прошлые отношения, подглядывая теперь за своими воспоминаниями с той позиции, которую постоянно декламировал им с Драко Би. Позиция осознанности. Взрослого взгляда. Объективности в моменте. А было ли это всё счастьем? Где-то, в чём-то безусловно. Но, как и в браке с Драко, были моменты. Моменты, когда давило, сжимало, швыряло. От его «доброты», от его «хороших поступков». Теперь в каждом значимом событии усматривалась цель. А ведь он считал Криви бесхитростным. Обида за самого себя нелогично заставила сжать зубы и сдерживать злость. Уже не за Драко, за себя. За ту ложь, за те моменты, когда винил себя и чувствовал чудовищем. За стыд и уязвимость, и за ненависть к себе, когда чувствовал, что вот она — любовь к Драко — живёт, бьётся, мягко, невзначай, но живёт, и хочется другого. Хочется не этих рук, не этот запах… Не этот голос… За безумные попытки выдать желаемое за действительное, потому что Колин ведь такой хороший… Такой идеальный… И ему так повезло, что он рядом, и Гарри такая сволочь, что не может ответить ему на его признание. На уровне слов и мыслей было понимание, что они оба стоят на одной ступеньке, хорошо понимают степень свободы друг друга, требования и желания, но глубже. Глубже всегда было предощущение, что Потти виноват. Кругом виноват и должен. А ведь Криви ни разу ему этого не сказал напрямую. Позволял делать выводы, и позволял идти в ту точку, которая была так умело спрогнозирована. ТАКАЯ любовь… Только сейчас, сказанное напрямую то, что раньше Потти сам угадывал и ощущал в их отношениях, вызвало обратный эффект. Когда он поднялся, Колин оказался намного ближе. Он стоял, протянув к нему руку, с выражением лица, полным раскаяния и надежды. Гарри обогнул его, и дошёл до стойки администратора. — Подскажите, телефон офицера Прюэтта у вас не сохранился? У меня есть для него информация… Молли стала копаться в бумагах, а Гарри проверил телефон. Панс писала миллион смайликов, и Потти нежно улыбнулся. Видимо, Тэдди добрался до телефона. В приюте им запрещалось иметь собственный мобильный, а Панс, очевидно, не могла устоять… — Знаешь, любовь моя, теперь я жалею, что эта случайность не стала фатальной. Жалею, что не убил его. Гарри оцепенел, но когда обернулся, коридор был пуст. Он тут же рванул к Драко. Но тот всё ещё спал. Гарри сел в кресло, которое здесь, очевидно, появилось именно для него. Мысли унесли его в океан самобичевания. «А чего ты ожидал? Что ты будешь любить другого мужчину, и во всей вселенной найдётся тот, кто будет с этим согласен? Любить одного, а трахать другого? Быть счастливым за счёт другого?..» Он очень долго сидел так, копаясь в том, что считал делом ясным и простым. Единственно простым в его жизни. Отношениях с Колином. В итоге он задремал, и разбудил его вибро телефона. Номер был незнаком. — Вы хотели со мной связаться, мистер Поттер? Это офицер… — Да. Да. Сюда приходил Колин Криви. Он признался мне, что это он. Отравил… Забини оказался ни при чём. Я не остановил его, но… Вы можете отчитаться перед вашим начальством. — И где он сейчас, вы не знаете? — Не знаю. Мой адрес у вас есть? Он жил со мной… Потти был опустошён абсолютно. Будто мысли последних дней выжали все соки из него. Мысли, которым он всё ещё не мог поделиться с Драко. Строить что-то с тем, кого он не любит, он больше не станет. Признав, наконец, по-настояшему признав, чего он хочет, Гарри пришёл к единственному выводу. С этим нужно работать. А не подавлять. И не перекладывать на чужую голову. Вопрос, который задал ему Би, был очень сложный. И, конечно, с подвохом. «Если ты ничего, кроме дружбы, от своего бывшего мужа не хочешь…» Об этой части Гарри задумался в последнюю очередь, изначально пытаясь понять, почему он так злится, причём перед этим долго мусолил в голове мысль о том, как и в каких проявлениях Би увидел, что он иногда едва сдерживает свою реакцию. Вот настолько непростой вопрос это был, и, конечно, осложнялось всё тем, что Гарри пытался игнорировать ответы. Сопротивлялся изо всех сил, чтобы не думать: если он действительно не хочет большего, чем дружба, почему так бесится от того, что Драко теперь сильный, самостоятельный и независимый… А решение Би ему уже дал. Просто нужно было снять пакет с головы и увидеть, что происходит. С ним самим происходит. Оказалось, что Прюэтт давно сбросил вызов, а Поттер всё сидел с телефоном в руке, зависнув в собственной голове. — Мистер Поттер, у меня хорошие новости. Смена, которая вывела мистера Малфоя на норму, прописала седативное. Доктор Хоффман был уверен, что это попытка суицида, уж сами у него спросите, если хотите. И настаивал на содержании больного под контролем до прояснения его психического состояния. К сожалению, Кэтти не внесла это в карту, видимо, распоряжение поступило позже, а сегодня никто не проверял. Это… Наше упущение. И вы можете выдвинуть обвинение… Бланк можно взять у Молли. — Он сейчас проснётся? Вы же отменили это седативное. Это же для сна, да? — Простите, мистер Поттер. Я не могу отменить это распоряжение. Извините, но лечащий врач мистера Малфоя — доктор Хоффман. — А что нужно, чтобы отменить? — Распоряжение лежащего врача, наличие угрозы для жизни или заключение психиатра. А его не получить в бессознательном состоянии. — Вот с этим я могу поспорить… Гарри тут же набрал Минни, не глядя на часы. — Гарри? Мальчик мой, как Драко? Как он? — Пока без сознания, Минни… Я хотел попросить… Если я правильно помню контракт, там ведь есть условие о наблюдении психиатром? У Драко такой же? Я… Я хотел попросить Би о помощи… — Вот как… Я дам ему твой номер. Мы все волнуемся, Гарри. И держим кулачки за него… — Спасибо… Стюарт всё ещё стоял рядом, терпеливо ожидая комментариев. — У Драко в течение последних четырёх месяцев была работа, связанная с… В общем, нас наблюдал Сириус Блэк… — Вот это финт ушами… Что ж… Думаю, это может быть основанием для отмены. Но мне нужно его заключение. Как на иголках Гарри вышагивал по палате Малфоя, ожидая звонка. Проверил телефон и почувствовал себя полным кретином. У него же был адрес Би! Тот отправил ему свой последний вопрос… Он тут же бросился искать то сообщение. Сам по себе вопрос его сейчас мало интересовал, но открыв письмо, чтобы связаться с Би, он застыл. «Признав свои желания, настоящие, а не продиктованные травмой, ты не можешь не понимать, что подавлять их — путь к саморазрушению. Вы оба прошли огромный путь. Так, когда ты будешь готов задать ему вопрос о его желаниях?» Так далеко его мысли ещё не заходили. Так глубоко и детально он не думал ещё. Все его выводы и мысли были о прошлом, о себе, о Драко, о любви. Но никак не о будущем в конкретных поступках. Слишком всё быстро завертелось. Слишком многое одновременно навалилось. Но сейчас, в этот конкретный момент, когда Колина в его уравнении больше не было, всё стало казаться простым и ясным. — Безусловно, но тот факт, что я не веду частную практику и не работаю ни на одно медучреждение, не лишает меня всех званий и степеней, что были присвоены. Поэтому я уверен, что того файла, что я прислал вам на почту, будет достаточно, чтобы снять дозу седативного. Драко ни при каких обстоятельствах не склонился бы к суициду, как выходу из ситуации. С этими словами Би вошёл в палату. Стюарт вошёл следом, печатая что-то в коммуникаторе. Буквально через минуту появилась Молли и отключила капельницу с препаратом. — Что за методы вообще у доктора Хоффмана? Превратить его в овощ до понедельника?! Чего ради? — Главное, что этот вопрос разрешился. И жалобы, как я понимаю, не будет? — спросил он напрямую Гарри, но тот не нашёлся, что ответить, — слишком был шокирован появлением Сири в больнице. — Думаю, этот вопрос пока открыт. Позвольте мне побеседовать с пациентом. Хотя бы с тем, кто в сознании… Доктор кивнул и оставил их наедине. — Мне звонил мой друг, Гарри… Дело раскрыто? Твой идеальный бойфренд? — Так это вы… — понял всё Поттер. Би кивнул. — Видел его точку боли, — у Гарри невольно всплыл в памяти разговор с Забини, но дальше Сири говорил вообще непонятные вещи. — Он скатился в палача… Это было предсказуемо. Но он не… Не плохой… Как бы сказать… Знаешь, как его вычислили? Из «Ле Селибр» было несколько звонков в скорую. Но только один был о передозировке наркотиков. Без него бригада далеко не сразу использовала бы Налоксон. Звонил твой Колин. Вот такая песня. Остальное — дело техники… — Так этот Прюэтт всё знал? — Не знаю, о ком ты, но мне звонили несколько часов назад… Послушай… Ты обязательно будешь копаться в своей голове. И обязательно найдёшь повод себя обвинить. И я снова скажу неэтично, но доля ответственности за этот срыв на тебе лежит. Но не вся. Поэтому постарайся не испортить всё чувством вины. Драко этого не оценит… — Главное, что в себя придёт. — Если только завтра утром. Так что поспи. И спроси его, наконец. Что бы он ни ответил, Гарри, вы не можете больше не замечать динозавра в крохотной квартире. Даже если вы разбежитесь, это будет более здоровый выход, чем старые грабли с новыми шипами. Я в аэропорт, Лю и так мне долго не простит, что я остался здесь на лишние сутки. — И вы считаете, что это здоровые отношения? Би прищурился. — Скажу тебе по секрету: наши с ним отношения от здоровых очень далеки. Но они для нас работают. Мы в них счастливы. Пообещай, что свяжешь меня с Драко по видеосвязи, когда он очнётся. Он, кажется, тоже словил шок от того, каким вышел этот календарь. — Обещаю. И спасибо, сэр! — Держитесь друг друга, Гарри. Вы друг у друга под кожей… Почему-то впервые за всё время, что Гарри работал с Би, он вдруг услышал то, что говорил ему мужчина в совершенно другом ключе. Сири довольно часто употреблял подобные фразы. «Вы друг с другом крайне близки…», «Уровень взаимодействия между вами…» Но раньше контекст для Поттера был жёстко очерчен дружбой, и эту границу он создал в своей голове сам. Сейчас это было чем-то другим. Но спросить, что же видит Би, есть ли у Гарри какие-то шансы, было не у кого. Сири ушёл, оставив парня наедине с самим собой. И с Драко. На душе у Гарри был странный покой. Будто он совершенно точно знал, что теперь всё будет так, как должно быть. Что бы ни произошло, он был готов к этому так, как никогда. Открыто смотрел в перспективу, совершенно не задумываясь о том, как весь этот беспорядок в его жизни разрешится. Однако бегать от себя он более не был намерен. Он уснул с этими мыслями, чтобы проснуться от шелеста чьего-то шёпота. — Я же говорила тебе, что все спят. И Гарри обещал позвонить… — Он скоро проснётся, и обрадуется, что я здесь… Потти открыл глаза и в свете фонаря увидел Панс с Тэдди. — Как вы пробрались сюда ночью? — Пришлось применить свои самые неразвитые таланты… — тихонько ответила Панси. — Он проснулся в начале четвёртого и ни в какую не захотел больше спать. Сказал, что ему нужно быть здесь. И даже Невиллу не удалось найти нужных аргументов… Так что, вот мы здесь… — Гарри, ты можешь ещё поспать, я разбужу тебя, когда Драко проснётся… — Ну уж нет… Я отпущу Панси спать… Боже, — от взглянул на часы, — четыре утра! Паркинсон, тебе памятник нужно поставить… Едь домой, а мы с Тэдди тут покараулим. Думаю, нам есть о чём поговорить… — Мы всё равно не спали… Если ты уверен, я, и правда, поеду. У меня завтра, то есть уже сегодня, кое-что важное запланировано… — Панси… Спасибо, — тихо, но чётко сказал Гарри, помогая Тэдди улечься рядом с ним на кресле. — Спасибо, что была рядом с ним всё это время. Ты замечательный человек! — Ты ведь сейчас не о малыше, так? Потти прикрыл глаза, подтверждая её догадку. — Итак, ребёнок. Рассказывай… Только по правде… Тэдди едва слышно вздохнул и начал: — Когда ты пришёл с Колином в первый раз и познакомил нас, помнишь, вы заехали в субботу на минут пятнадцать перед каким-то там проектом… Я не знал, как к нему относиться. Ты никогда не говорил о нём на канале… Но мы не так долго тогда дружили. И я решил, что у тебя новый друг. Но ты приезжал, и вы вместе… И я… Сразу запутался. А потом попробовал и с ним дружить, как с тобой. Но он ведь другой… Говорил то, что я хотел слышать, дарил подарки, но… Не как ты. Я тогда даже советовался с директором Дамблдором. Ну, когда меня спрашивали, хочу ли я, чтобы тебе оформили право присутствия… И он сказал, что все люди разные, и я не обязан дружить с кем-то, просто потому что с ним дружит мой друг. И я же понимал, что вы, ну… Вместе… — шепнул он скромно. — Но что-то постоянно было… Как-то странно. А потом появился Драко… И всё стало понятно, но ещё страннее… Беседа была неспешной и очень взрослой. Гарри всё больше слушал, но отвечал на вопросы, когда Тэдди их задавал. Свои же старался формулировать осторожно, не желая запутать ребёнка ещё больше. Но и себя тоже. То, что он видел теперь глазами десятилетнего парня иногда шокировало, а иногда очень сильно угнетало. Насколько чётким было видение этого маленького человека, по сравнению с его собственным. И та история в зоопарке тоже. Тэдди рассказал, как заметил взгляд Колина, и это был тот момент, когда он принял для себя окончательное решение, на чьей он стороне, хотя борьба эта была негласной, да и, скорее всего, неосознанной самими «воюющими». Самым сложным было услышать, что Тэдди просил Драко его усыновить. Это стало ударом, но после всей истории, что рассказал ему малыш, его решение казалось самым верным и достойным. Не заставлять Гарри выбирать между ним и Колином, но в то же время и сам Тедди выбрал свой собственный комфорт и эмоции. Вот настолько Гарри оказался в плену искусно сотканной Иллюзии собственного счастья, что стал для родного паренька неприемлемым выбором. — Я очень рад, Потти, что мы поговорили об этом. Мне было так тяжело, что я не мог с тобой это обсудить. Я люблю тебя, правда-правда, но это не меняет моего решения. Я не хочу дружить с Колином… Только вот не знаю, как теперь всё будет дальше… — Я тоже, малыш. Но мы с Колином тоже больше не вместе. Он… Сделал ужасную вещь. Непростительную. — Как Авада Кедавра? — Как Авада Кедавра, — улыбнулся Гарри. — И даже хуже, потому что это не мир волшебства. Это настоящая жизнь… — Тогда всё намного сложнее… Потому что теперь мне придётся выбрать. Из вас двоих… — Ни один из нас не перестанет быть твоим другом, кого бы ты ни выбрал. Я говорю за себя, прежде всего. Но и за Драко тоже. Если ты однажды поселился в его сердце, просто так оттуда не исчезнешь. А ты для него не просто ребёнок, я видел. — Я его тоже очень люблю, — пролепетал Тэдди, улыбнувшись, и Драко улыбнулся, повернув голову в сторону шёпота. Этот сон был прекрасен, и хотелось расслышать ещё что-то хорошее. — Да. Я знаю, малыш. Его трудно не любить, когда ты знаешь его настоящего. Нам с тобой повезло… Малфой открыл глаза, потихоньку осознавая реальность. Не сон. Он уже проснулся. Но вот эти голоса — Гарри и Тэдди, странная лёгкость и ватность во всём теле, и совершенно ужасный цвет стен. — Господи, кто додумался выкрасить комнату в лиловый?! Потти, по тебе что, трамвай проехался? Гарри подскочил, позволяя Тэдди соскользнуть с кресла, чтобы тот нырнул на койку Драко. Улыбнулся широко и легко. — Я так и знал, что ты об этом скажешь, Дрейк. Всё в порядке. Ты в больнице. Ты в порядке. Ты нас напугал… — Да, напугал, — подтвердил Тэдди. — А ребята уехали в музей без нас. Но мы же сходим втроём? Ну, может ещё Панс и Нева захватить. И Герм, она такая зануда иногда, ей будет полезно посмеяться… Драко несколько минут напряжённо переводил взгляд с одного на другого. Рассветное солнце освещало палату, а он всё никак не мог понять, что происходит. Это молчание постепенно накаляло атмосферу в замкнутом пространстве, но Малфой не мог уловить, что же его так сильно тревожит. Слова, услышанные в момент пробуждения, развеялись под ярким мыслительным процессом и лавиной воспоминаний. О том, что он так и не успел поговорить с Гарри о просьбе Тэдди, о том, что они оба увидели на презентации, о том, как он боялся, что никогда не сможет признаться в своих чувствах, но делать этого и не пришлось. — Драко, нам о многом нужно будет поговорить, но для начала, может, поздороваешься? Тэдди тебя караулил полночи. Сегодня уже воскресенье. И мы чертовски счастливы, что ты пришёл в себя… — застенчиво улыбнулся ещё раз Потти и отвёл глаза. Когда всё можно: хотеть можно, смотреть можно, — он боялся не справиться с чувствами. — Я самый счастливый и самый везучий на всём белом свете… Я проснулся, а вы — рядом…