Королева драмы

Аннотация: Возвращение Гарри в жизнь Драко в качестве друга окрашивает её в новые краски, их общение медленно возвращается к близкому и доверительному, и, конечно, это не может не сказываться на их отношениях с окружающими их людьми. Прямо в этой главе не описываются конкретные события, но они приведут к тому, что в скором времени тайные мотивы станут явными. Как и искреннее отношение некоторых героев этой истории к своим близким и к тому, что происходит в их жизнях.

Фото на странице, где Драко в шарфе, с подписью: «У меня самый лучший в мире друг» получило кучу комментов от аудитории, и большинство вопросов были об их потеплевших отношениях. Но ещё оно вызвало множество вопросов у девочек. И Драко не пожелал прятать свою радость от примирения с Гарри от подруг. Более того, он планировал их познакомить. Мир заиграл новыми красками, и даже гадости в том же стиле от Забини его не омрачали. По крайней мере в глазах Малфоя. Герм по видеосвязи выглядела совсем замотанной, и её красные глаза натолкнули Драко на мысль, которую он тут же озвучил. — Как твои анализы, Гермиона? — Малфой! — тут же наехала она на друга, но Панс тоже услышала вопрос, поэтому Герм понизила голос и ответила: — Жду результатов повторного исследования. Как будут новости, я скажу вам. Правда. — Врёт как дышит, — выдала свой вердикт Пансифора. — Какие планы на выходные? В понедельник вместе съездим за ними, но это время нужно чем-то занять… — Вообще-то Гарри предлагает мне провести с ним этот уикенд. И я уверен, что он не будет против вашей компании… — Уау! Потти_21_Потти добавится в список моих знакомых… Святые визажисты… — телефон в руке Панс сделал невероятный вираж, а потом экран снова показал девушку с широкой улыбкой. — Круто-круто-круто! Герм? Что скажешь? — Скажу, что у меня соревнования на носу… Но я думаю, что смогу выкроить эти выходные… Думаю, да… — Ура! — лицо Панс стало сосредоточенным, а потом к их конференции добавился ещё один участник. — Гарри, мы поедем с Драко куда вы там собрались! Места хватит? — Привет, гроза всех тихих и скучных, Герм, о, Драко, привет… Ну, вообще-то… Я что-нибудь придумаю… Не ожидал, что вы присоединитесь, но чем больше людей, тем интереснее… Вы э… Давайте я заеду за вами к Драко в субботу часам к десяти. Заодно проследите, чтобы он не проспал… Пора бежать… Классная помада, Драко. «Лиловый тюльпан»? Всем пока… Гарри отключился так же внезапно, как и появился в их компании. Но у Драко появился миллион вопросов. К Панс прежде всего. — Так это «Лиловый тюльпан»? — она хитро прищурилась в кадре. — Да… Я заказал её из Кореи ещё в начале октября. Только прилетела. Панс, откуда у тебя номер Гарри? И, если подумать хорошенько, у тебя, Герм, он откуда? Что это вообще за новости?! — Не истери, Ледышка, друзьями нужно делиться… — Панси быстренько слезла с темы и завела новую, которая Малфоя тоже интересовала. — Откуда Потти знает об этой помаде? — Упоминал о предзаказе, — буркнул Драко, находясь в глубоких размышлениях. — Ты чего грузанулся так? — Герм уловила напряжение Драко и не стала закрывать на это глаза. Он мог в секунду надумать всего, чего угодно. — Просто мне до сих пор не верится, что Гарри всё ещё дружит со мной. Что он не послал меня нахрен с моими заморочками, что простил мне моё пофигистическое отношение к нашей дружбе, что дал мне шанс. Что простил меня не с комментарием: «Иди с миром куда подальше», а просто принял мою дружбу назад… — У Малфоя действительно не складывалось в голове понимание, что даже когда они с Потти не общались, он смотрел его блоги, читал посты, слушал внимательно. Ведь о «Лиловом тюльпане» Ледышка упоминал вскользь, походя, как о чём-то несущественном. — Так… Слова на букву «д» в этом монологе слишком много… Расслабься, Драко… — бросила Панси. — Дают — бери, бьют — беги… — Ладушки, девчатушки. Меня ждут великие дела. Я уже подхожу к офису… — Ни пуха, ни пера! — хором сказали подруги и рассмеялись. — На мне мои счастливые Лабутен! Погнали, красотки! Решив не откладывать в долгий ящик, Драко связался с менеджером кампании по созданию социально-направленного арт-календаря. Что бы это ни было, гонорар обещали баснословный. И его кандидатура была основной. Но пока он не понял сути предложения, Малфой не торопился соглашаться. Зато поставил себе заметку поднять зарплату ребятам, которые работали с его контентом. Они делали охрененное наполнение и мастерски обходили моменты с чёрным пиаром вокруг его «Хэллоуинского загула», как окрестила молва эту серию снимков, давая Сладкой Ледышке возможность заработать им на зарплату. Джон пока был в стадии переговоров с Экобьюти, остальные партнёры же не торопились делать выводы, ожидая их решения. Но Драко не обманывался. Как только озвучат новость об окончании сотрудничества с ним, другие его доходные кампании посыплются как карточный домик. А платить нужно не только по счетам, но и своим работникам. Выходил он из офиса окрылённым и немного офигевшим. Календарь с двадцатью четырьмя снимками должен был показать в образах арт-формата, как выглядят счастливые и не счастливые аспекты отношений. Не только семейных, но и личностных. Это был грандиозный посыл. И пусть до конца, как это будет выглядеть, Драко пока не представлял, он был счастлив согласиться. Правда, после того, как прочитал контракт несколько раз. Даже проконсультировался с Макгарретом о некоторых пунктах. Его типаж полностью соответствовал задумке автора, и, как сказал арт-менеджер проекта, создавал идеальный контраст с его коллегой по съёмке. Правда, имени этого коллеги не назвали, пока тот не подпишет контакт со своей стороны. Была и неприятная ситуация. Малфой был уведомлен, что некоторые снимки будут иметь эротическое направление, и он готов был на подобное, но когда ему сказали, что имя второй модели пока держится в тайне, он почти сдал назад. Подозрительная Валькирия внутри дала стоп на согласие, пока Драко не удостовериться, что это не Блейз Забини. И даже успел вспылить по этому поводу. — Единственный человек, с которым я не стану осознанно в такое положение — это Забини. И да! Я готов отказаться это этого предложения! Готов! Потому что рядом с собой этого человека я не потерплю! Его психи были восприняты на удивление спокойно, видимо, модели не отличались уравновешенностью и здравостью подхода к некоторым вопросам, поэтому, посовещавшись, ему дали письменное подтверждение, что это не Зи_Зи_Зи. Выходные прошли странно, но хорошо. И хорошесть эта началась с того, что Гарри, который подъехал к дому Малфоя на огромном семиместном джипе, сделал остановку в довольно мрачном тупичке, но вернулся с мальчиком, который едва увидев Драко, тут же восторженно воскликнул «Уау! Ты, и правда, с ним по-настоящему дружишь». Тэдди с первой минуты отнёсся к Малфою, как к своему, и в свои десять лет оказался очень смышлёным ребёнком. Даже то, что Гарри попросил Драко пересесть назад, чтобы рядом с ним сел Криви, не омрачило поездку. Потому что Тэдди в детском кресле скрасил довольно длинную дорогу в пригород. Да, они, кстати, отправились в контактный зоопарк, созданный на частные вложения. Самым удивительным получилось, что и Панс, и Герм так и не удосужились спросить, куда они едут, а Драко был настолько вдохновлён тем, что его отношения с Гарри вернулись в нормальное русло, а контракт, обеспечивающий возможность и дальше поддерживать как минимум свою команду на плаву, а как максимум не ограничивать свою благотворительную деятельность и расширять сферы интересов, наконец заключен, вообще не думал об этом. Зато по прибытии он в красках понял, почему Потти сказал, что Драко может сдрейфить. Он не то чтобы не любил животных. Просто он их никогда не понимал, чувствовал их непредсказуемыми, а потому опасными, и случай в детстве, когда тренер по конному спорту, глядя на реакцию мальчика на лошадь, чётко сказал чете Малфоев, что их ребёнок не сможет освоить эту дисциплину, стал словно знаковым. Драко тренеру был искренне благодарен. Возвращаясь к странностям, наблюдая, с каким рвением и восторгом Тэдди щупает, трогает, гладит и общается с каждым живым существом, которое попадалось на его пути, в какой-то момент Малфой почувствовал, что ему абсолютно комфортно. Он не бросился тут же чесать за ухом пони, но наблюдать было интересно и некоторое опасение постепенно прошло. Ещё одна странность была в том, что наблюдать было интересно не только за животными. Отношения Колина и Гарри тоже были интересным предметом. Они были тёплыми, очень нежными, и если сразу Драко очень резко отнёсся к этим «деткам-заям», то сейчас понимал, что был не прав. Потти было хорошо с Криви. Это было видно. Гарри пару раз подходил к Драко, спрашивал, как ему загон со свинками, или видел ли он вблизи такого огромного маламута, но не пытался играть в спасителя, хотя раньше всегда оберегал Малфоя от лишних стрессов, связанных с животными. Просто Драко чувствовал какое-то внимание к себе в самом начале экскурсии, но потом оно исчезло. Гарри успокоился и переключил всё своё внимание на Тэдди и своего парня. Кстати о парне, Драко оценил, что Колин не пытается больше тянуть одеяло на себя, общается с ними на приятельской волне, дружелюбен и открыт. Только с Тэдди у него не слишком ладился контакт, но он не давил. Зато давил Тэдди. В какой-то момент между ним и Ледышкой, который с первого взгляда стал чуть ли не лучшим другом малыша, состоялся серьёзный разговор. — Почему ты избегаешь Колина, Тэдди? Он тебя чем-то обидел? — Мне он не нравится. Он всегда ведёт себя так, будто хочет мне понравится. Но я же вижу, что он не честный… — А он тебя хоть раз обманул? — Нет. Эта не такая честность… — растерялся мальчик. И Драко как-то сразу понял. — Ты про искренность? — Наверное… Просто он мне не нравится, а ты нравишься. Этому заявлению Драко был глубоко удивлён. Он не умел общаться с детьми — это была прерогатива Потти. И уж точно ничего не сделал, чтобы понравиться этому неожиданно взрослых взглядов парню. — Почему? — Потому что ты говоришь со мной как со взрослым. Спрашиваешь. И отвечаешь. Без этих всех сюси-пуси… — Но я же вижу, что ты не имеешь ничего против этих «сюси-пуси», когда с тобой говорит Панси. Тэдди смешно запрокинул голову и махнул чёлкой, совсем как сам Драко. — Ну они же девчонки! — как будто это всё объясняло. — Пойдём, сердцеед! Попросим того мужчину показать тебе лошадь. Может, ты даже её погладишь… Или даже покатаешься, если Потти разрешит… — А ты? — Тэдди готовностью потянул Драко к загону. — А я их боюсь, если честно… — Ты странный… — мальчик посмотрел на него, явно выражая своё отношение к этому заявлению. — Они же без-о-бид-ные… — протянул он и почти бегом устремился к красавице с седлом. Драко тем временем нашёл глазами Поттера и спросил жестом, можно ли Тэдди покататься, если это доступно для гостей. Тот пристально посмотрел на Малфоя, потом на мальчика, который уже щебетал с животным возле калитки, и кивнул. Драко оставался верен себе, он стоял за воротами и смотрел, как низенький, но проворный смотритель усаживает ребёнка на кобылицу, перед этим надев защитное снаряжение. Как с воплями фееричного счастья Тэдди едет кругами по загону. Радости не было предела. Потом мужчина привязал лошадь к ограде и сказал, что ещё несколько минут мальчик может посидеть на Хильде, но потом её придётся отправить в стойло. Уже вечерело и холодало. Спросив, всё ли в порядке, и увидев уверенный кивок Тэдди, он отошёл к паре ребят постарше, чтобы объяснить, что на сегодня конных прогулок больше не будет. Тэдди был счастлив сидеть на коне. Он так и сказал, что он на коне, смешно высунув язык. А в следующую минуту произошло что-то непонятное, что испугало Драко до чёртиков. Кобыла спокойно стояла, но вот она тряхнула ушами, потом головой, а дальше произошло несколько вещей одновременно. Животное ударило копытом, а Малфой встал на нижнюю рею ограды, перегнулся через неё и просто выдернул мальчика из седла. В этот же момент лошадь попятилась, а потом встала на задние ноги. Тэдди, ещё не успевший понять, что произошло, восторженно закричал, крепко обнимая Драко за шею, а смотритель рванул к зверю. — Тише, девочка… Что там? Тише… — он отвязал кобылицу от ограды и хлопнул по крупу, чтобы та вернулась в конюшню. Та рысью побежала в широкие ворота. — Она просто испугалась… Может, вспышка или змея… У нас здесь недавно пускали фейерверки какие-то приезжие, но Хильда никогда не была пугливой… Из-за угла послышался дикий смех и пара мальчишек бросились куда-то вглубь комплекса, мелькая рыжими затылками. Драко всё это время стоял на земле, не помня себя от страха. Он цепко держал Тэдди на руках, не понимая, как он успел спрыгнуть с тонкой реи, чтобы ощутить опору под ногами. Не понимая, как он успел схватить его со спины этого животного. Не понимая, как он успел сообразить, что что-то не так. Похоже, ребенок тоже понял, что что-то не то произошло, хотя бы по тому, какой каменной была хватка Драко. — Эй, ты что, испугался тоже? Как Хильда? — Сэр, я прошу прощения, ваш брат, кажется, совсем не пострадал, всё в порядке, малыш? — Драко скорее почувствовал его яростное кивание на вопрос смотрителя, чем что-то услышал. В ушах шумело. — А с вами, сэр, всё в порядке? Вы боитесь лошадей? — Я их не понимаю, — сухо и резко ответил Малфой, но наткнулся на удивлённый взгляд мужчины. Шок потихоньку отпускал, но бросаться обвинениями и скандалить не хотелось. Всё закончилось хорошо, это главное, и да, животные непредсказуемы, такое случается. Видимо, такая спокойная реакция и стала причиной удивления, но смотритель как-то недоверчиво помотал головой. — А мне кажется, вы преотлично их понимаете. Я даже подумал, что вы бывалый наездник. Я ведь наблюдал за вами, парень на лошади — это моя ответственность. И даже я не с первой секунды заметил нервозность нашей девочки. А вы среагировали молниеносно. Значит, что-то вы всё-таки понимаете. Тут в их общество ворвался Криви, который сразу же начал отчитывать мужчину за неосмотрительность и беспечность, трогать Тэдди за шлем, словно этим мог как-то ему помочь. Смотритель старался сохранить нейтральность, но Драко смотрел только на Потти. А Поттер неотрывно смотрел на него. На его руки, которые прижимают мальчика крепко и бережно, на глаза, очумелые, но серьёзные, немного удивлённые от информации, которую только что ему выдал этот необычный мужчина. На висок, по которому стекает капля пота от нагрузки — всё же Малфой не Геракл, а Тэдди не трёхлетний малыш. — Драко, ты можешь уже меня отпустить… — тихонько сказал мальчик. — Драко, ты можешь его уже отпустить, — повторил за ним Гарри, когда не увидел никакой реакции. — Всё хорошо. Вы оба в порядке. — Малфой так резко расслабил руки, что Тэдди громко шмякнулся ботинками о землю, проехав по телу Драко как по очень крутому спуску. — Спасибо тебе за него. Ты сильно испугался? — Поттер подошёл совсем близко, взлохмачивая затылок мальчишки, снявшего шлем вместе с шапкой, но так и не отошедшего от своего нового друга. Он не был уверен, что именно произошло, и за что Гарри благодарит Драко, но подходить к Колину, всё ещё пышущему гневом, не торопился. Драко наклонился к уху Поттера и прошептал: — Чуть не обосрался от страха. Не понимаю, как это произошло. Просто кобыла испугалась, и я испугался, и взял Тэдди. Господи, да у меня руки сейчас отвалятся… Как у меня сил хватило его достать с этой спины… И когда она стала на задние ноги… — На дыбы, Драко, это называется на дыбы… — они перешёптывались, будто делились каким-то секретом, но Гарри понимал, что его друг в жёстком стрессе, просто ещё не осознал этого. — Ладно, на дыбы, — не стал спорить Малфой, — я думал, она копытами снесёт забор. Не понимаю, как я успел… Тэдди, который стоял между ними, прижимаясь к ним обоим сбоку, напряжённо вслушивался в их шёпот, с удивлением чувствуя, как с одной стороны Гарри гладит его по макушке, а с другой Драко держит за плечо, будто всё ещё боится за него. А потом он увидел то, что ему очень не понравилось. Он и не заметил, что стало тише, но тот взгляд, который сопровождал эту тишину был просто жутким. Мальчик дёрнул Поттера за куртку пытаясь обратить его внимание на Колина. Когда Гарри не отреагировал, слушая слова Драко, он дёрнул за куртку Малфоя. Драко повернулся к нему, отвлекаясь от своего рассказа, и его выражение лица заставило и Гарри посмотреть в ту же сторону. Смотритель всё ещё стоял напротив Колина, ожидая его дальнейших претензий, но тот, видимо, замолчал на полуслове, когда увидел Драко и Гарри во время их разговора. Боль, страх и полное опустошение, вот что было в его глазах. Всего на секунду, но было, и Драко это однозначно уловил. Он не знал, видел ли Гарри то же, что и он сам, но обсуждать это не планировал. Он просто сделал шаг назад, присел на корточки возле Тэдди и помог ему надеть шапку, стараясь больше не смотреть в сторону Криви. А потом быстро увёл мальчика к подругам, которые показались вдалеке, явно потерявшиеся в этом чудо-зверинце. Драко чувствовал себя странно. Возможно, именно так со стороны выглядит ревность, но Малфой не назвал бы так то, что он увидел. Они с Гарри были друзьями, и такая близость для него была обычной. До его отъезда, до развода, не важно, были они в браке или нет, был ли кто-то у Гарри или самого Драко или нет, но такая близость была обычной. И Драко не чувствовал неловкости, не чувствовал, что переходит личные границы, но судя по глазам Криви, должен был так думать и чувствовать. И возможно, учитывая, что у Потти сейчас действительно серьёзные отношения, стоит пересмотреть этот момент. Позволив Тэдди окунуться в чудесный мир ласковых ручных хорьков, которые, кстати, тоже могли укусить, он тут же поделился своими сомнениями с Гермионой и Пансифорой. На что Панс дала чёткий ответ. — Это проблема Колина. Не бери с больной на здоровую… Герм согласно кивнула: — И это вопрос их отношений с Гарри. Не твой. Если у них проблемы из-за того, как вы с Гарри общаетесь, то Гарри сам должен тебе сказать о том, что допустимо, а что нет. А для этого Колин должен сказать Гарри о том, что ему не нравится. Не лезь в это. Я же вижу, Гарри не провоцирует, не изображает что-то… Он ведёт себя естественно и с тобой, и со своим парнем. Так что… Не бери до головы… — Девочки, вы меня пугаете. Правда. Когда вы выступаете единым фронтом — это всегда страшно, но тут вы вообще говорите в унисон. Спелись… А как же то, что ты с Паркинсон всегда споришь? — А что спорить, если я с ней согласна? Это не твоя проблема. Не думай слишком много об этом. Иначе сделаешь её своей… На ночь они остановились здесь же, в небольшом мотеле при зоопарке, а воскресенье провели на полях, где гуляли овцы, которые совсем не боялись холода, смотрели на выпас лошадей, на собак-загонщиков. Драко ещё и за Гарри с Колином смотрел. И их отношения были в точности такими же, какими были и весь вчерашний день. Значит, всё в порядке, значит, они всё выяснили. А точно? А значит ли это то, что Драко тут себе напридумал? Панс вовремя заметила то, что Ледышка снова загоняется и положила ему в руки ручную крысу. Визг Королевы Драмы был слышен, наверное, на другом краю поля. Драко пришлось отложить свои страдания до момента, пока он не отомстит. И у него был обалденный союзник: иметь Тэдди на своей стороне — это однозначный показатель скорой победы. Судя по расписанию, которое прислали Драко на почту, следующие несколько недель должны были стать для него просто очень насыщенными. У него в планах были несколько новых тем для видео, он уже давно не снимал просто для команды, чтобы они могли иметь в запасе какие-то кадры для подводок, а материал, чтобы пополнять контент, должен постоянно обновляться. И во вторник ему предстояла первая фотосессия для календаря. Судя по датам, они будут снимать по три-четыре дня в неделю в течение целых двух месяцев. Для Драко опыт модели не был совсем новым, но такой интенсивной работы он ещё не знал. Ну и конечно, он предвкушал, кем же окажется его партнёр, о чем прожужжал все уши Потти уже в пятничный вечер. Тот отвечал сдержанно, но было слышно, что он улыбается, и на прямой вопрос о причине этой улыбки, Гарри просто ответил: — Я соскучился по твоей непосредственности. С каждым месяцем там, в Майами, ты будто бы становился взрослее, и твои сообщения были… Другими. А сейчас я слышу мою Сладкую_Ледышку_604. И это классно! — Тогда слушай дальше… В таком простом ответе Малфой уловил совершенно необходимое ему подтверждение, что да, Потти дал зелёный свет их прежним отношениям. А прошедшие выходные это только подтвердили. Начало следующей недели началось для Драко с созерцания. Пошёл снег, и он не мог заставить себя отвести взгляд от окна. Записал видео для блога о своих впечатлениях от погоды, тут же выложил его, сделав пометку «Без фильтров». И это было не только о природе, но и о его лице. Такие фото были редкими особенно в последний год. Даже с возвращением в Лондон Драко очень редко выкладывал свои фото о-натюрель, и сегодняшнее утро показалось ему как никогда подходящим для этого. Коммент Потти_21_Потти: «Красота неземная… Особенно за окном)» поднял настроение. Гарри говорил ему не один раз, что его образы безусловно создают что-то потрясающее, но без макияжа в Малфое есть что-то настолько притягательное, что он более, чем уверен, что многие его подписчики смотрят его мэйк-ап видео только для того, чтобы посмотреть на его лицо «до». Это вернуло Малфоя в тёплое прошлое, но мысли не могут вечно крутиться только о том, что было. И в какой-то момент Драко осознал, что прошла всего неделя с того жуткого скандала. Он тут же позвонил мистеру Хагриду, и тот в нескольких предложениях описал положение дел в Центре. Всё было неплохо, но до окончания этой эпопеи было ещё далеко. Блейз пока молчал, не высказывая никаких намёков или требований. Проведя весь день дома, Драко сделал столько всего, что гордился собой неимоверно. Во-первых, его ребята прислали недельный срез по публичным оценкам. И отзывы о его танце были просто очень приятными. Он выложил лишь небольшой кусочек, который ему прислала Панс, всё остальное выкладывали зрители, которые присутствовали на шоу. Самым популярным запросом стал ещё один номер. И Драко пока не решил, будет ли он продолжать. Это всё же было исполнением давней мечты, но ему искренне понравилось, и возможно, в качестве хобби… Почему бы и нет… Где-то около четырёх ему позвонил Гарри. — Я тут собираюсь пообедать… Не хочешь со мной? — Хм… А сколько сейчас? — Малфой глянул на часы. — Да ничего ж себе… Я тут немного забросил свою основную деятельность… Так и с голоду в обморок можно упасть… Пойдём … Он переключился на видеовызов и поставил телефон на подставку, когда дошёл до кухни: — Что у тебя? — он нырнул носом в холодильник, выставляя свою аппетитную попку в розовых шортах напоказ, и вынырул из него с огромным контейнером с зеленью и маленьким шариком из фольги. — Равиоли с сыром, шпинатом и индейкой. — Мм… А в каком ты ресторане заказываешь? Звучит аппетитно… — он освободил руки от продуктов и развернул фольгу, перекладывая остатки рыбы на тарелку, чтобы поставить в микроволновку. — Колин приготовил мне с собой… Так что я сегодня с домашней кухней… — О, это бесценно… Особенно, если есть где погреть… — Малфой заправил салат лимоном и семенами и достал огромную тарелку. — Мои подписчики просят на бис… Так что я думаю о том, чтобы попросить Седрика поставить ещё один номер… А ещё я за сегодня разгрёб целую кучу отснятого, чтобы понять, сколько нужно вкладок ещё подснять, чтобы на время, пока я буду в проекте, канал не просел. Не хочу больше постить об Америке. Там, конечно, есть неплохие кадры, но… Хочется чуть больше реальности… Как у тебя? Продуктивно? — Мг… Я делаю небольшой перерыв в преподавании. Крытые площадки все под завязку, но там есть тренера и без меня. А на улице в такую погоду слишком хлопотно… Да и холодно уже… Парни мёрзнут… — Что-то я не припомню, чтобы на твоих тренировках кто-то мёрз… Проболтав почти час, Драко спохватился — ещё столько всего нужно закрыть за сегодня. — Блин, Потти, нужно бежать… — Ох, ё… Я и не смотрю на часы… Ну что, ты готов к завтрашнему сюрпризу? Драко задумался. — Ты знаешь… Не совсем… Я не могу разглашать, но там будут некоторые условия съёмок… Не уверен, что справлюсь хорошо… То есть, я не стесняюсь… Но… По словам менеджера это будет непростая фотосессия, это целая работа, понимаешь… — У тебя получится. Ты создан для этого проекта… — С чего ты взял? — Я просто знаю это… — убедительно ответил Гарри. — Ты же человек тысячи талантов! — он ослепительно улыбнулся, а потом легко рассмеялся. Драко, который уже с телефоном в руках торопился наверх в свою спальню, так резко затормозил, что чуть не упал с лестницы. Изображение перевернулось несколько раз, смазанная картинка остановилась на куске перил и окне на заднем фоне. — Ты чего? Драко? — Как я мог без этого жить? — почти мёртво прозвучало откуда-то, но лица Малфоя Гарри так и не увидел. — Эй, Ледышка… Ты о чём? — Прости, Потти, меня накрыло… Я потом… Я напишу… Драко бросил телефон на ступеньку, на которую сам он шлёпнулся от неожиданно поразившей его мысли, и опустил голову в колени. Он почувствовал жуткую тошноту, мир перед закрытыми глазами вращался. Он всхлипнул, но то, что обычно перерастало в слёзы, сейчас было скорее тихим ужасом осознания. Он едва слышно заскулил, пытаясь свернуться в клубок, найти безопасное положение. Однако узкая ступенька не давала такой возможности, и Драко просто распластался на лестнице, привалившись плечом к стене и подтянув под себя одно колено. Хотелось кричать, но горло будто занемело, и получался какой-то странный, совсем негромкий вой. Думать выходило очень плохо, потому что картинки прошлого смешивались мазнёй, лишь иногда останавливаясь в чёткое воспоминание. На какую-то секунду, пока они с Гарри обсуждали новый проект, Драко показалось, что так было всегда — они всегда так общались. А потом щёлкнуло кнутом по сердцу осознание, что целый год этого не было. Тепла, искренности. Смеха вот такого, улыбки вот такой. Всё это было — и улыбка, и смех. Но другие. Дру-ги-е. Осторожные. Сдержанные. Дежурные. А вот этого Гарри с ним не было. И Королева Драмы провалился в сожаление. А потом задался вопросом, как? Как он без этого жил, если это всё было его домом — тем, что внутри. Это было его частью — огромной счастливой частью. Где это всё было, пока он жил в Майами? Где была эта его часть? Как он мог не видеть, что Гарри с ним другой — такой, как для всех остальных? Они общались меньше, да, но Драко много ему писал. Да, видеосвязь стала редкой, но… Была. Правда, с каждой неделей всё короче и… И в итоге он сам себя отсёк от Потти, оставляя лишь работу. И такое же дежурное общение. Почему? Почему он сделал это с ними? Ведь Тео не запрещал ему общаться с Потти. Правда и не поддержал ни одного разговора о нём. Он никогда прямо не говорил, что эта тема ему не интересна, но Драко ведь и сам смог сделать этот вывод. И перестал упоминать Гарри. Сам вспоминал часто, но это… Это всё было словно через призму. Глупо винить Нотта в том, что Драко был таким херовым другом. Но Малфой не мог не отметить эту связь: когда Тео остался в прошлом — по-настоящему, без шанса на возврат, без иллюзий, без надежд, — отсутствие в ней Потти резало по живому. Выворачивало, колбасило, размазывало. Но самым ужасным, самым жутким для Драко было понимание, что сказать, что Нотт ему Гарри заменил, было бы самообманом. И Малфой больше не готов был себя обманывать. Не после всех этих месяцев, когда каждая мысль о Тео была самообманом. Никогда Нотт так с ним не общался. Никогда так не слушал. Никогда не прислушивался. И да, не говорил, что не хочет обсуждать Поттера, но показывал всем своим видом, что рассказы Драко об их общении — внимательном, чутком со стороны Гарри общении, ему неприятны. Малфой даже думал иногда, что Тео ревнует. Но нет. Он видел, как может ревновать Нотт. И это было другое. Сейчас Драко готов был это назвать отвращением. Ему было плохо. Физически. Уши закладывало и дыхание стало неглубоким. Тело не могло справиться со стрессом, а поза, в которой находился парень, сильно затрудняла работу лёгких. Но Малфой закаменел. А ещё фокус его внимания был внутри, в душу, в глубину, а не на тело и его нужды дышать и двигаться. Мысли стали путаться, но стыд, вина и ненависть к себе за свою слепоту, за малодушие, за детскость и равнодушие, за всё, что стало причиной тому, что Драко бросил своего лучшего друга, яркой симфонией заполняли сознание. Даже если Гарри было бы всё равно, Драко чувствовал себя ущербным, жалким трусом, но он знал, что Потти не могло быть всё равно. Он знал, что Потти было обидно, было больно, что он тоже скучал. Но почему-то не говорил об этом. Никак не пытался что-то изменить… А потом пришла мысль, которая едва не остановила сердце Драко в панике правдивости этого утверждения: вполне могло статься и так, что Малфой вообще разорвал бы любые отношения с Гарри, если бы Тео попросил. В это не верилось, и Драко хотел думать, что он бы так не поступил, но уже не был уверен ни в чём. Он с собой делал там, в этих отношениях, ужасные, уродливые вещи, он себя калечил и изматывал, но рисовал красивые оправдания своим действиям и ощущениям в голове. Поэтому и такое могло бы стать правдой. Если не в первые месяцы, то потом, когда он привык думать, что у них с Тео это навсегда, могло. В голове у Драко стали словно взрываться фейерверки, шум крови в ушах перебивался громкими вспышками, губы высохли от попыток схватить воздух, и Малфой подумал, что должно быть, теряет сознание. А потом он почувствовал запах дома и совсем потерялся в себе. В адекватность он пришёл на коленях у Гарри. Тот гладил его по голове, которая покоилась на сгибе его локтя. Драко слышал голос Потти, но был уверен, что это тоже фокусы его сознания. Наверное, он отключился, потому что вообще не понимал, что происходит. Открыв глаза, он чётко увидел Поттера, который смотрел на него серьёзно, даже подозрительно. — Под чем ты, Драко? Чем тебя накрыло? Я уже хотел вызывать скорую… — Тобой, Потти… — прохрипел Драко. — Воспоминаниями о нашей дружбе. Я всё проебал. Буквально. — Господи, Малфой… Такая Королева… — он попытался звучать расслабленно, но получилось не очень. — Ты точно ничего не принимаешь? — Я ничего не принимаю, Гарри. Даже своё прошлое я не принимаю, — Драко зашевелился и сел. — У меня, кажется, нервный срыв. — он привалился спиной к боку Поттера, который сидел на полу на втором этаже, куда перетащил и Малфоя. — Я в полном дерьме, Гарри. У меня в голове полный пиздец. И мне нужен психотерапевт. Гарри молчал. Он понимал, что, скорее всего, Драко прав. То, что он увидел, когда нашёл Сладкую_Ледышку_604, было похоже на приступ панической атаки, и с такими вещами справляются только в комплексном лечении. Возможно, медикаментозном. — Как ты вошёл, Гарри? — Драко не двигался, просто чувствуя опору за спиной. Фундаментальную. И никак не сменил позы, даже когда услышал ответ. — Выломал дверь, — Поттер тоже не сильно беспокоился по этому поводу. У него была гораздо более весомая причина для волнения.— Ты не отзывался. И не отключил звонок. Я слышал тебя. Господи, я думал, что ты умираешь… Мне, кажется, тоже нужен психиатр после этого… Ты сводишь меня с ума… — Прости. Я не понимаю, как это происходит. Но такого со мной ещё не случалось… Ты из-за меня что-то пропустил… — Малфой говорил очевидные вещи, и звучал именно так — просто констатировал факты. Эмоций в голосе не было совсем. Он пока не готов был снова чувствовать. — Там и без меня разберутся, — взмахнул свободной рукой Гарри. Его левая была всё ещё придавлена к телу спиной Малфоя. — Давай я заварю нам чаю. И даже не думай открывать рот, если хочешь сказать, что всё в порядке или что ты хочешь побыть один. Блядь. Напугал меня до чёртиков… Потти уехал около семи, когда на щёки Драко вернулся румянец, а речь приобрела привычные саркастичность и темп. — Ты снова спасаешь меня, мой герой, — грустно улыбнулся Малфой. — В данном конкретном случае я рад, что я твой герой. Не думай, что я прилечу помогать тебе с выбором туфель, но, — Потти снова занервничал, хотя и старался держать себя в руках, — чёрт, Драко… Ты уверен, что завтра ты справишься? Что тебе вообще в таком состоянии нужно в это влезать? — Мне это нужно, Потти. Я так чувствую… — он обнял Гарри на прощание, тут же отпуская. — Спасибо ещё раз. Поттер уже вышел на улицу, впустив морозный ноябрь в дом, когда Драко окликнул его. — Почему, Гарри? Почему ты всё ещё мой друг? Послать меня — это же самая лучшая стратегия… Одни проблемы… И так было всегда. Гарри странно на него посмотрел, игнорируя порыв ветра на голом горле. А потом вздохнул. Так грустно, что Малфой даже смутился, что задал этот вопрос. — Я уже говорил тебе, Дрейк. Ты знаешь, почему… Вообще-то, — уже веселее продолжил Потти, — не ты один. Я принимаю тебя таким, какой ты есть. Даже если ты и сам не знаешь, какой ты. Сложным было отпустить тебя, позволить тебе… Ну, быть самому… Но если я принял то, что ты отдалился, не настаивая, не навязываясь, это не значит, что ты перестал быть мне дорог. Увидимся, дорогой… Поттер быстро сел в машину и уехал, а Драко закрыл дверь, только когда понял, что продрог насквозь в своём совершенно не зимнем наряде. Сейчас ему показалось до ужаса глупым, как он пытался подобрать одежду для прошлого визита Потти. Думая, что не хочет создавать каких-то двусмысленностей, на деле он упустил главное — как бы он ни был одет, каким бы ни были его макияж или причёска, Гарри всегда смотрел вглубь. Всегда видел суть. — Выбор сцен всегда за фотографом. Всегда. Эта фотосессия самая простая. Пробная. Не факт, что что-то из неё войдёт в календарь. Лю странный. Он очень странный. Иногда дикий. Иногда замкнутый. Не обращай внимания. Никогда. Слушай его внимательно. Не ведись на провокации. Пропускай мимо ушей то, что посчитаешь лишним. А вот того, кто рядом с ним… Вот его слушай так, будто с тобой говорит бог. Потому что Би читает мысли Лю лучше, чем он сам знает, о чём думает. Уж выражает его мысли он точно лучше. Девушка, Лаванда, которая нанесла только антиблик на лицо Малфоя, ушла, не давая ему задать главный вопрос. Но тут же появилась другая, которая тащила целую штангу одежды. — Так. Шортики, халатики, троечки, кэжуал, бельишко… Вроде всё… — она будто только заметила Драко. — О, замечательно… В размерчиках. Не то, что этот амбал… Я Роми. Лав-Лав тебя достаточно испугала или мне ещё сгустить краски? — Постой, так я не один буду сниматься? — Суть сегодня — познакомиться. Всем со всеми. Конечно не один. Дяденьки свет уже выставили, поговорят с тётенькой, а вас, мальчики, будут ждать минуточек через десять… Если, конечно, Минни их не порвёт… Так… Объясняю. Три сета. Хоуми — это бельишко, халатик, домашний флёр. Троечки для офисной атмосферы и кэжуал для будничного вайба. — Ты сказала Минни? Ты про Минерву? — Рискни ещё раз её так назвать, и я тебе не завидую. Хуже только по фамилии. Всё. Давай, влазь в первый сет. Цвет халатика там подберём… А мне ещё проверить размерчики твоего громилы… Э… Выйдешь сразу направо. Потом до жёлтой двери, налево, налево и в зелёную арку. Драко не нужно было сильно напрягаться, чтобы понять куда идти. По коридору раздавались голоса незнакомого мужчины и женщины, которую боготворил весь мир индустрии авангардной моды. Он понял, что вошёл под зелёную арку только когда перед его глазами возникли лапмы освещения. Напротив стоял кто-то в таком же зелёном халате, как и сам Малфой, но пока это было менее важно, чем то, о чём орали Минни с кем-то очень грубым. — Не то! Не то! Никак! Мы не сделаем как надо! — Ты просто не видел. Посмотришь, и сделаешь выводы. Лю, он очень настаивал на том, чтобы мы рассмотрели варианты. Но дело даже не в этом. Драко идеален. Он умеет показать то, что нужно. — Не мне! Не с ним! Не то! Тут вступил другой голос. — Откажешь после пробы. Это честно. Лучшее доказательство твоей правоты — это фото, дорогой. Сделаешь, покажешь, и не будет предмета спора. Ты так разговариваешь — своими кадрами. Скажи прямо всё, что увидишь сегодня в объектив. И завтра мы поговорим. — Завтра! Щ-щас! Три дня! — Я же знаю, что ты не уснёшь, пока не обработаешь. Завтра поговорите. Минни, иди, нас уже ждут. Драко отшатнулся от двери, тут же наткнувшись спиной на кого-то. Сначала он почувствовал аромат дома, потом руки на талии, а потом услышал раздражённое шипение Лю: — Би, это его бывший муж. Что я смогу взять с пары в разводе?! Какую душу? Чёрную и дырявую?! — Рем, вот и покажи Минни чёрную и дырявую. И она поймёт, что была не права. Эти мальчики вместе — как богом поставленные. Ты тоже видел это. И мы тоже в разводе. Дважды. — Сири, ты кретин? Мы не дважды в разводе, мы трижды женаты! До Драко стала доходить суть услышаного только когда руки на его талии чуть отодвинули его от тела за спиной, а уха коснулось дыхание. — Не ожидал? Малфой резко развернулся: — Что ты здесь делаешь? — Сейчас ловлю тебя. А пять минут назад подписал контракт. — Я же говорил тебе, Би! Они ужасны вместе! — Лю, смотри в камеру, ты так лучше видишь… Драко оглянулся и тут же снова налетел спиной на Поттера, отшатнувшись от мужчины, вышедшего из кабинета. Потому что Лю выглядел жутко. Как зверь. Но фотограф тут же поднёс камеру к лицу и щёлкнул. Отодвинул дальше, снова щёлкнул. Потом ещё. Уставился на экран, вглядываясь. Би сзади него махнул рукой и на огромном навесном экране появилось фото с фотокамеры Лю. Он стоит, чуть испуганный, внезапно захваченный врасплох, сзади Поттер, уверенный, насмешливый, но его руки крепко держат Драко, а поза поддерживающая и сильная. Он — стена, а Драко за ней, несмотря на то, что он на переднем плане. Драко не может отвести взгляд от экрана, где видит фото, и понимает, что это уже другое. Он чуть удивлён, напряжён, а Гарри смотрит на него. Во взгляде не беспокойство, скорее интерес и ожидание. Поза та же, но чуть ближе. Едва. И следующее. Малфой теперь тоже ближе, вжимается, прячется за Поттера, в его руках. На лице изображено понимание и вопрос, а ещё неуверенность и немного неловкость. Гарри теперь смотрит туда же, куда и Драко, и это не объектив, на фото взгляд чуть в сторону. И ещё одно. Теперь Поттер не улыбается, он смотрит с критичностью того, кто оценивает. А его руки сильнее обхватывают корпус Малфоя, создавая совсем уютные объятия. Всего четыре фото, но в них динамика. И это не динамика действий. Это динамика эмоций. — Охренеть! — выдаёт Малфой. — Будем работать, — отвечает Лю. — Тебе идёт шёлковая зелень, — слышит Драко от Би и приходит в себя. На экране застыло четвёртое фото, а Лю где-то в центре съёмочной площадки. — Поттер! Тебе нравится выставлять меня дураком? — Соглашение о конфиденциальности я подписал раньше, чем смог тебе рассказать. И я не верю, что тебе на самом деле не понравился сюрприз… Малфой задохнулся очередным восклицанием. Это был обалденный сюрприз. Даже мечтать о таком Драко не мог. — Понравился, — буркнул он. — Но мог бы и намекнуть… — Мы с Колином долго это обсуждали — не проект, а то, что мне придётся часть времени ему уделять. И я всё-таки решил, что хочу этого. Мы с Минни обсуждали это. Её приёмная дочь у меня занимается. Мы как-то разговорились. И эта идея пришла к ней именно от меня. Только задумка. Всё остальное — это её. И я не думал о карьере фотомодели, но ты понимаешь, скольким людям этого не хватает? Видеть мир реальными глазами, а не через призму того, что они сами себе надумали? Малфой сглотнул вязкую слюну. О, да. Он понимал. — И я на правах причастного испросил у неё разрешения снимать бэкстейдж. Именно об этой коллаборации я говорил, когда отвечал на вопрос на пресс-конференции. Только я не мог тебе рассказать. Это ведь мог быть и не ты… — Потти, мы слышали одно и то же. Ты настаивал… Ты знал! Откуда ты знал, что я соглашусь? — Не знал. Но понимал, что для тебя это будет интересно и ты не захочешь это пропускать. И я сам не был уверен, что соглашусь. Но ты создан для этого проекта… Малфой сузил глаза, готовясь к очередной атаке. Но Лю рявкнул так, что, кажется, стены задрожали. — Так, вы у вас дома. Утро. Кофе. Ни «дома», ни «кофе» на площадке не было. Было окно с имитацией штор, кусок доски, что можно было принять за столешницу, кусок ковра. — Вы в близких отношениях. Собираетесь завтракать. Это не страсть, это быт. Тёплый, уверенный, обыденный. Посмотрите друг на друга, — перевёл Би. Поттер улыбнулся. Взял Драко за руку. — Ну что, погнали? Гарри подвёл его к «окну», и, не выпуская кончики пальцев из ладони, повернулся так, будто смотрит на пейзаж, словно приглашая Драко посмотреть, показывая что-то не жестами, а просто позой. Такое у них было, когда они жили у Потти. Ещё до замужества. Драко тогда проснулся рано из-за криков на улице, и оказалось, что соседи переезжают. Это было мило, но громко. Суетливо. Воспоминания накрыли его тёплым одеялом. А вырвал из них Малфоя снова голос. — Второй сет! Малфой обнаружил себя стоящим, прислонившись к «оконной раме». Их руки уже не были сцеплены, но оба будто разделяли один момент на двоих. Возможно, Гарри вспомнил то же, что и он. — С ними невозможно работать, — буркнул Лю, пока ребят одевала в свитшоты и брюки Роми. — Они всё делают сами, зачем я здесь вообще? — Нажимаешь на кнопку, Лю. Это самое важное мгновение. Окно пропало, появился круглый столик, будто в кафе, а на экране зависло последнее фото. Драко смотрит в «окно», а Гарри на него. Взгляда не видно, оба в полоборота, но и без глаз очевидно, что между ними момент. Пока меняли свет и антураж, Гарри выудил непонятно откуда телефон и снял Драко, который поправлял голубой свитшот, и Роми, которая всячески пыталась встать затылком к камере. Начитал что-то о том, что это что-то очень новое, но уже захватывающее и интересное. Драко тут же пожалел, что не додумался взять с собой свой гаджет. Вообще съёмка была непонятной. Они ничего не играли, не вставали в позы, которые им указывали. Им описывали ситуацию, и они просто в ней «оказывались», чаще всего находя референс с тем, что у них реально было. И хорошее, и конфликтное. Но сильнее всего Драко в его первый день на проекте запомнилось вот что. Когда Лю объявил о третьем сете, Малфой думал, что пауза снова будет недолгой, хотя «кафе» и их «будничный вайб» снимали намного дольше, чем «дом». Но перерыв затянулся, и в попытках найти туалет Драко наткнулся на приоткрытую дверь прямо напротив навесного экрана с их последним снимком. Комната была тёмной, но свет экрана давал рассмотреть Лю, который сидел на полу с закрытыми глазами. — Что ты видишь, Рем? — Нас. Я вижу нас, Сири… — Тогда откуда слёзы? Взмах руки и что-то, похожее на рычание, а потом шёпот. — Какой развод был для тебя самым страшным? — Первый, — быстрый ответ. — На втором я уже знал, что не смогу без тебя. И знал, что смогу тебя дождаться. И что ты вернёшься, тоже знал. А тогда… Жизни не было. Я учился быть без тебя, — тишина. — Ты никогда не спрашивал… — А для меня второй. Потому что я видел, какой ты без меня. И не верил, что ты захочешь снова вляпаться в это дерьмо. Наступить на те же грабли… Люблю… Тихое урчание, касание, скорее ощутимое на уровне восприятия, чем слышимое. — Думаешь, они такие же идиоты, наступающие второй раз на грабли? — Грабли — это соглашение о разводе, Сири. — снова тишина. А потом хриплое: — Я знаю, что ты снова уйдёшь… Лающий, отрывистый смех. А потом жёсткий ответ. — Только туда, откуда не возвращаются. Подбери лапы, Лунатик. И не сверкай мне тут. Они не идиоты. — Не размахивай хвостом, Бродяга. Обрежу в короткую стрижку, когда будешь спать. И ты знаешь, что я прав — они идиоты. — Сам же и пожалеешь… Ты слишком любишь тянуть руки к этому хвосту, Рем. Выйди на свет, иначе они будут ждать ещё долго. А тебе придётся шептать свои приказы… Малфою стало совсем неловко. Очевидно же — он слышал что-то очень личное. Он убежал на площадку, так и не отлучившись в уборную. Но мысль осталась. Они идиоты. Про себя Драко легко согласился бы. Но Гарри… Третий сет он снимал, поджимая губы от досады. Гарри не такой уж и идиот, каким иногда кажется. Пробная фотосессия оставила у Драко ложные впечатления, что всегда всё будет так. Похоже на развлечение и игру. На деле же уже первая съёмка в четверг показала, что это будет непросто. Они снимали «семейное» Рождество — прям по классике. Драко даже немного разочаровался. Ёлка, камин, свитера и поза любящей пары. Только «нихренатушки», как сказала Лав-Лав. Наряженное гирляндами дерево должно было только давать свет и блики, а вот изобразить они должны были бескорыстное исполнение желаний. Малфой реально отмучился. Ему казалось, что ничего не получается. Выражение лица было никак не праздничное, а вопли Лю уже стали звенеть в ушах. Он едва успел прийти в себя за пятницу, ничего толком не сделав, а суббота принесла новые кадры. «Одиночество в толпе». Гарри был странно напряжён, говорить отказывался и вроде как настроение как раз для этого самого одиночества, но всё равно фотограф недоволен. А в воскресенье Малфою написала Луна. «Ты так сильно его боишься? Или тебе просто нечего сказать?» Конечно, она говорила о Зи_Зи_Зи, конечно, Драко втянулся в этот разговор, до середины ночи пытался зачем-то оправдаться перед девочкой, но та каким-то немыслимым образом угадывала все его мысли, будто видела его насквозь через монитор. А потом сама предложила помощь. «Мы найдём. И дадим мистеру Хагриду самое сочное… Я не знаю, что тебе это даст, но мы поможем. Ты только не бойся. Он не страшный. Он раненый». Собственно, в этом была вся Полоумная. Вторник, четверг, суббота. Целый день. Образ, проработка сцены. Репетиция. Съёмка. Сотни вопросов, визги Лю и мягкий тембр Би. И такой план ближайшие на два месяца. Драко после одной недели был выжат, и очень сомневался, что сможет потянуть такой темп. А дальше становилось только сложнее. Но одна только мысль о том, что будет в следующий раз, и о конечном результате, конечно, давали новые силы. Впервые в жизни Малфой себя преодолевал. У него никогда не было работы ежедневной с девяти до шести. И своё расписание, порой тоже крайне сложное, создавал он сам. Здесь же он подчинялся графику проекта. И да, уставал неимоверно. А ещё тренировки с Седриком, и с Гарри тоже какая-то херня творится: спешит домой, будто опаздывает на важное соревнование. Только взгляд такой, будто он всё время сомневается. Будто выбирает постоянно что-то в своей голове. Единственное, что было неизменно потрясным — это их влоги. Они снимали с Потти настоящий фильм о «внутрянке» проекта. Даже просили иногда девочек отснять что-то с другого ракурса, чтобы они в кадре были вместе, но не от первого лица. Минни уже даже поговорила с ними о том, что сначала отсмотрит готовую версию и даст своё добро, чтобы там не было сюрпризов. Но эта коллаборация была потрясающей. Работать с другом рука об руку, даже просто в съёмках и обсуждении, как они будут сводить это в итоговое видео, — всё это было большим, чем Драко мог мечтать. А потом настал канун Рождества. За три недели такого темпа Драко вымотался. Некоторые кадры требовали такой работы — не физической, а душевной, что он иногда со слезами на глазах убегал со съёмок. Первым таким снимком стал «Я слишком люблю его». Это так сильно резонировало с Тео. Так сильно. Гарри порывался перенести фотосессию с этой темой на другой день, но Малфой взял себя в руки, поговорил с Би о том, как это должно быть, и сделал невероятное. Даже Лю был, можно сказать, в восторге. Правда, выразилось это лишь отсутствием бормотаний и критики. После этого Потти уделял ему больше внимания, отложив в голове их собственный фильм на второй план, много раз спрашивал, пошёл ли Драко к терапевту, пока мистер Би не сказал ему, грубо зажав в углу, перехватив, пока Потти не убежал искать в очередной раз психанувшую Королеву Драмы. — Это тоже своего рода терапия. И можешь не волноваться, Драко под наблюдением клинического психотерапевта. Все на площадке. Думаешь, только твоего бывшего триггерит это? Да тут каждый второй может невроз свой погладить и причесать. И чтобы всё прошло хорошо и в срок, давай, каждый будет заниматься своим делом… Ушёл — хорошо! Дай ему продышаться! — У него был нервный срыв! Все устали, а ещё даже не половина пути! Толку с вашего «наблюдения», если он сорвётся?! Он же… У него было… Непростые отношения… — запал быстро сошёл на «нет», а обсуждать друга с первым встречным Гарри не собирался. — Ты же не думаешь, что я не спрашивал Минни, почему продюсер и бизнесвумен повелась на твою рекламу? Она доверилась тебе. «Тонкая, чувствующая натура. Он способен перевоплощаться не только внешне. Он изнутри словно перерождается, когда надевает образ…» Драко в этот момент стоял за той самой стеной, у которой разговаривали Гарри и Би. Так вот, оказывается, почему его взяли… Вот как, оказывается, Потти думает о нём… Это заставило его вернуться и отработать по полной эту сессию. Тема «Нет — полезное слово» для Малфоя снова стала триггером. Кадры были далеки от идеалистичных, подложка на стене со снимком показывала людей на каком-то мероприятии — публичный выход в свет. Не вечерний, но очевидно официальный. Вдалеке были столики и дальше лишь размытые очертания помещения. Гарри должен был тянуть его за руку, упрашивая присоединиться. А Драко должен был нехотя идти. Лю описал это: «Ты хочешь быть там —а ты хочешь не быть», как всегда глядя только в камеру. Би более подробно создал сцену и ситуацию в головах парней. И вроде, ничего такого… Но эта фраза… «Ты хочешь не быть…» Это оказалось таким знакомым… У них с Тео не было таких публичных выходов, не в Майами, а на островах или в круизе всё было всё равно иначе, но Драко так часто хотел «не быть»… Потому что видел, как Тео ведёт себя в такие моменты, потому что послушно одевался неброско и почти не красился, когда они были на людях вдвоём. Но даже не это дёрнуло. Что-то глубже, чем внешние проявления. Дёрнуло это «не быть». И не было нужды в этот раз надевать образ. И макияж, и подобранный лук не имели никакого значения. Драко помнил. И сделал всё на совесть — показал всё, что было за душой, внутри, в самом тёмном углу его сердца. И ещё сутки приходил в себя после этой сессии, на утро следующей съёмки получив втык от Гарри за то, что похудел за это время, и вошёл в свою гримёрную, пошатываясь от голода. Он просто забыл, на самом деле. Забыл поесть и даже о записи к косметологу, окунулся в работу над своим каналом и размышления о том, что с ним происходило в то время, когда он на себя не смотрел. И это не про зеркало. Драко настолько погрузился в работу над проектом, что забыл про Экобьюти, забыл про странности Забини, забыл про неприятности с Центром. Он выкладывался на полную, зажигая внутри себя то, о чём просил, ладно, скорее орал и требовал Лю. В предрожественское время Малфою всегда было немного грустно, но Гермиона, результаты повторных анализов которой оказались очень многообещающими и радужными, выдала наконец приглашения. Те соревнования, которые были «на носу» уже два месяца как, назначили на последний рабочий день перед праздником. Драко позвал Гарри. Гарри пришёл с Криви. Колин пришёл с фотоаппаратом. И все они оказались в полнейшейшем шоке. Место было похоже на первый взгляд на крытую парковку, однако поднявшись на седьмой этаж и толкнув дверь боковой лестницы, парни оказались в царстве экранов, мониторов и компьютеров. — Ты же говорил, что она инструктор по вождению и помогает осваивать теорию правил дорожного движения… Я думал, это будут гонки… Или дрифт… — Колин удивлённо рассматривал девушку, которая встречала их на входе в костюме какого-то героя компьютерной игры. — Она и есть инструктор. И гонщик. Я видел, как она водит машину… Тебе было бы интересно поснимать изнутри, когда она дрифтит… А это… Я и сам не понимаю… — Привет, ребята! — Герм, за это время отрастившая аккуратную короткую стрижку, выглядела взволнованной, нервно теребя прядь выбеленных волос. — Вон там сидит моя команда. Мы, конечно, не войдём в тройку, но на первую пятёрку у нас есть все шансы! Я так переживаю за них… Только в первых двух турах можно будет использовать ментора… А потом они сами в полуфинале и финале… Ух… Мы так долго готовились… — Геомиона, так это и есть твоя ночная работа? — Драко едва связал слова в предложение. — Ну, да… — Вот это сюрприз… По твоей квартире не скажешь, что ты геймер… — Ну… Я продала всех своих персов, не то что железо. И не сказать, чтобы ты сильно в теме, поэтому… Короче, к слову не пришлось… — Слабый аргумент, — сказал Гарри, наблюдая, как восторженно Колин реагирует на новые сюжеты, с улыбкой и пониманием. — А если серьёзно? — не отпускал тему Драко. — Почему не сказала? — Давай потом. Это всё те же тараканы. Я тогда вообще не была уверена, что всё выгорит. Но если ребята войдут в пятёрку, то у команды появятся более перспективные спонсоры… И мне слабо представляется, что ты не влез бы со своей благотворительностью… Так, проехали. Смотреть лучше оттуда, — она указала рукой на расположенные ячейками диваны, напротив которых были установлены разделённые на несколько зон дисплеи. Когда ребята подошли, Гарри едва не сорвался в бег, подлетая к парню, сидевшему в компании Панс. — Лонгботтом! — Поттер! — тот тоже поднялся, пожал ему руку, а потом обнял его крепко и уверенно. — А ты здесь что? — Пришёл поддержать подругу лучшего друга… А ты? — И я — лучшую подругу моей девушки. Эээ… — Привет, Гарри! — махнула рукой удивлённая Паркинсон. — А вы знакомы… — Да… Было дело… — пожал плечами Невилл. — Я потом тебе как-нибудь расскажу… Колин что-то прошептал на ухо Поттеру, поцеловал его в губы и растворился в толпе вместе с азартом и камерой наперевес. — Драко, ты знал? — спросила Панси, как-то странно рассматривая своего парня. — Понятия не имел… И если честно, меня сейчас больше беспокоит не Гарри… Я не знал, понимаешь? Герм мне буквально жизнь спасла, а я не знал даже, чем она занимается… Я — просто гавнюк… — Эй, Ледышка… Она не хотела этого… Герми странная. Суеверная, умная, ранимая и очень покалеченная этой жизнью. Как бы хорошо она не читала людей и не занимала роль моей мамочки, ей и самой порой нужна серьёзная помощь. Только она её не хочет принимать. Не парься. То, что она скрытная, не делает тебя плохим другом. И кстати, если бы не ты, она бы реально мучилась бы от неизвестности с этими анализами. А так я смогла её немного отвлечь, но главное — заставить узнать, как обстоят дела на самом деле. Она же надумала бы не понять чего, и боялась бы посмотреть в эти чёртовы конверты ещё неделю! Ты хороший, Драко. Просто Грейнджер — это Грейнджер. Малфой кивнул, но его так и не отпустило. Когда начались эти соревнования, он даже не смог заставить себя наблюдать за шоу. И Потти на этот раз полностью был с ним солидарен. — Я ничего не понимаю… Эти все кадры, картинки, пробежки… Чувствую себя столетним стариком. И они разговаривают на таком странном английском… — Да… Как у тебя с Криви? — Малфой был рад отвлечься от неразберихи на мониторах и решил использовать этот момент, чтобы хотя бы с Потти исправить то, что так долго ломал. Тем более, эта тема его давно волновала. Гарри был сам не свой иногда, и это не могло не тревожить. — По-разному, но по большому счету, всё хорошо. Он не напрягает вечной интригой. Если ему что-то не нравится или наоборот чего-то хочется, он говорит. И мы обсуждаем… Знаешь, я впервые уверенно могу сказать, что у меня с ним всё серьёзно. Он хочет познакомить меня с родителями. — Это большой шаг… — Да… И я не знаю, готов ли я к нему… Мне хорошо с ним. На самом деле хорошо… Эту фразу Драко уже слышал. И в прошлый раз в ней не было столько сожаления. И может быть, сомнения. Они замолчали. Драко углубился в мысли о том, умеет ли он на самом деле дружить. Ведь Герм стала вторым Потти. Не в той части, что она занимала в жизни Малфоя, нет. Никто не мог бы претендовать на подобные сравнения. Но в том, что и о её проблемах, её жизни, он почти ничего не знал. Потому что… Не интересовался. Не по-настоящему, не дежурными вопросами. — Драко, они вообще-то выигрывают. Твоё лицо совсем не подходит моменту… Ты, кстати, выглядишь сегодня по-другому… — О, Потти… Я так устал от съёмок… И коже нужен был отдых… Лёгкий макияж и усталость — вот и весь секрет… — Нет, дорогой, ты выглядишь прекрасно… На самом деле, неотразимо… Ты естественен и… — Драко, Панс, ребята… Они сделали это! Мы сделали это! Герм завопила совсем рядом с ними и тут же закружила их в своих эмоциях и впечатлениях. И Малфой искренне кайфовал. Пусть он не понимал половины сказанного, такое счастье на лице у подруги вызывало неподдельный восторг. Откликалось внутри ответной радостью. Малфой кайфовал. Колин делал снимки не переставая, но в какой-то момент завис, глядя в камеру. Он быстро переключился, но Панс, которая в этот момент и сама была немного не в этой атмосфере, заметила. И написала Драко, что им нужно серьёзно поговорить. Ледышка прочитает это сообщение поздно ночью, Панс в этот момент будет рыдать в подушку в своей квартирке, не желая утешения, не желая вообще ничего и никого слушать, поэтому разговор этот перенесётся на неопределённый срок. Но, — как и всегда в жизни, — всему своё время.