Королева драмы

Аннотация: События этой главы открывают эмоциональный мир Драко с новой стороны. Он сталкивается с настоящими проблемами и ищет самостоятельный выход из этой ситуации, думая, что занимает взрослую позицию. На деле же он всё ещё бежит от признания реального себя. Но долго так бегать невозможно, и он находит в себе смелость поговорить с Гарри. Эта глава не только о парнях, но и о людях, прочно обосновавшихся в их жизнях. И обоим становится очевидно, что их окружение сильно влияет на их решения и поступки, но ответственность за них несут только они сами.

Понедельник принёс жуткий скандал и, как результат, отменённое групповое занятие. Сразу несколько довольно известных каналов сделали разгоромный разбор фото, которые появились после событий Хэллоуина. Нашёлся мастер, который очистил и обработал снимки. И когда изображение стало чётким, всё выглядело… Ужасно. Настолько, что Драко снова почувствовал себя подростком, вынужденным стоять в одиночестве против всего мира. Ощущение это длилось ровно полчаса, пока его не засыпали смс и звонками сначала Панс с Гермионой, а потом и Поттер. Он звонил несколько раз с самого утра, и это было настолько странно, что Малфой уже не знал, о чём думать. Он хочет предупредить, что публично разрывает их дружеские отношения? Или высказать наконец, насколько он бесится от того, что Сладкая_Ледышка_604 всё ещё в поле его зрения и всё портит? И его, и поттеровский каналы были ориентированы на разную аудиторию, и некоторые темы у Малфоя, конечно, были с тегом 18+, но среди подписчиков было много детей. Репутация была важна для Гарри прежде всего потому, что у него была школа для детей и подростков. Школа. Как образовательное учреждение. Были, конечно, и тонкости, но такой скандал вокруг имени Драко неизбежно отразится на Гарри и его работе. Несмотря на то, что Малфой владел половиной, он никогда, ни одного разу не назвал детище Поттера своим. Это было только на бумаге и выглядело скорее как инвестиция или ссуда. В документах о разводе этот проект был полностью отписан за Гарри, но уже после недели обсуждений, которые велись между специалистами, юрист Драко указал, что дела там в финансовой части совсем плохи. Поэтому они с Поттером разделили это имущество пополам, и Малфой круто вложился в него. Гарри категорически отказывался просто принять деньги, упрямый, как всегда, поэтому, когда Драко поставил юристу задачу спасти бизнес Поттера, вариант с правом собственности на половину совместно нажитого имущества стал единственным. Они с Потти тогда почти не общались, у Малфоя просто не было времени на какую-то переписку — он почти не вылезал из постели с Ноттом, а ещё ему пришлось искать команду в Майами, в общем… Драко владел половиной школы Гарри, и теперь это стало угрозой репутации всего заведения. Они уже однажды проходили через подобное, но тогда Поттер, который на самом деле всегда очень вяло участвовал в обсуждении вопросов о деньгах, жёстко пресёк все возможные попытки Драко выйти из бизнеса. Его обоснование имело право на жизнь — аудиторы Малфоя, его бухгалтер и помощник по налогам делали за Гарри всю работу, оставляя штату только оперативную деятельность и счета, и усложнять себе жизнь Потти категорически не планировал. За те полгода, что к тому моменту прошли с их официального развода, он впервые так конкретно высказался, и Драко удивился. Всего на день, потом его снова увлекла своя жизнь, но на заданный вопрос Поттер ответил что-то лёгкое и успокаивающее, и Малфой, и правда, успокоился. Отличное оправдание… Все эти мысли и воспоминания проносились в голове Сладкой_Ледышки_604 в течение всего времени, что Гарри пытался до него дозвониться. И когда у Драко хватило, наконец, смелости ответить на звонок, он был твёрдо уверен, что делать. — Привет. Я уже пишу своему юристу, чтобы он подготовил пакет документов для продажи моей половины школы тебе. Я всё понимаю, Гарри, нужно было давно это сделать, не дожидаясь этого скандала… — Ты нормальный? — спросил Поттер после долгого выдоха. — Хотя кого я спрашиваю, ты же у меня Королева Драмы… Какая продажа? Я не собираюсь ничего покупать! Тишина в трубке почти успокоила Гарри, но это была преждевременная реакция. — Я, конечно, немного подзабил на отчёты, но в последний раз прибыль была стабильной, а ещё у тебя есть доход с частных уроков, и… Если у тебя какие-то финансовые вопросы, мы может установить символическую цену, ты знаешь, что я никогда на самом деле не претендовал на твоё детище… — Какие на хрен, финансовые вопросы, блядь, Малфой! И если ты на него не претендовал, какого чёрта выкрутил руки моему юристу, чтобы забрать половину? Малфой, что, блядь, у тебя в голове творится? Я позвонил, чтобы спросить, как ты. Потому что видел то же, что и все остальные! И я тоже видел это! И выглядит это так, будто ты под кайфом, Малфой! И меня, блядь, волнует ответ на вопрос, что это было?! Потому что я знаю, что мы с тобой за несколько месяцев тусовок с Финни и Томасом выработали чёткую позицию по отношению к наркоте, и если Америка это изменила, я должен, блядь, об этом знать! Какие деньги, Малфой, какая продажа?! По поводу репутации мы тоже с тобой всё проговорили! Так какого члена, Малфой?! — Уау… — только и сказал Драко. Он очень не ожидал подобной реакции. Не тех слов, что Гарри говорил, хотя это тоже, а такой эмоциональности. Раньше он никогда не был настолько… Вспыльчивым… Всегда сначала пытался как-то логично и спокойно всё объяснить… — Я… Даже не знаю, что сказать… — Ответ на вопрос. Это, собственно, всё, что я хочу услышать, — резко ответил Поттер. — Это не то, чем кажется. И это всё, что тебе нужно знать. Всё в порядке. — Да. Это же очевидно, — зло и очень тихо сказал Гарри. — Что всё в порядке. Вопросов больше нет, Малфой. Я всё понял. — Постой-постой. Что ты понял? Это вообще-то моя фраза и мой ответ. И… Что ты понял, Гарри? Да! Пиздец! По всем фронтам. Только я сам разберусь! Это не твои проблемы, понимаешь, не твои, и было бы лучше, чтобы твоя школа не страдала от того, что её половиной владеет истеричный и неблагонадежный… И что там ещё они пишут? Ни слова о выступлении, ни слова о… Ни о чём, кроме этой мерзости! Даже о Центре написали гадости! Это пиздец, Потти, это пиздец… Только… Это мой пиздец, это то, что со мной происходит. И тебя в это вмешивать я не хочу. — Охуеть! Знаешь, Малфой, пошёл ты к чёрту! Поттер отключился, а Драко ещё минут десять сидел, глядя на смартфон с сияющими стразами на бампере, только слёзы были не от этого блеска. Он не мог понять, что это было. Что вообще произошло? Он хочет сделать, как лучше, а его посылают. Причём жёстко и совершенно конкретно. Постепенно к нему вернулась способность мыслить более широко, и фраза «что это было?», звучащая в голове беспрерывным потоком, стала разбавляться другими. Что делать? Стоит ли сделать публичное заявление? Судя по пропущенным, ему звонил! его юрист. Такое случалось с ним очень редко. За всё время их сотрудничества Драко слышал его голос раз десять, и сейчас не был уверен, что узнает его, если услышит снова. Значит, дела, и правда, по-настоящему плохи. Малфой на самом деле был хорош в вопросах стратегии, концепций, это пришло с опытом, с постоянными попытками сделаться лучше в своём деле, и конечно, с сотрудничеством с разными людьми и компаниями. Он умел видеть перспективу, умел понимать, какие именно действия или слова приводят к определённому результату. Даже хотел попробовать реализовать несколько PR-проектов. Только в таком жутком состоянии души даже садиться думать об этом было бесполезно. А реакция была нужна. И быстро. Малфой уже привычным жестом смахнул звонок Панс, и тут же наткнулся на её сообщение: «Приеду, если не ответишь своим голосом, Малфой!» — Панс… — прорычал Драко, а потом ему вдруг стало стыдно. За него беспокоются, а он тут психует. Он набрал номер, трубка завопила в ту же секунду. — Драко! Ну как же так! Я уже думала, что ты, и правда, утопился! Такой скандал… Это просто жесть! Нев сказал, что такое можно сделать, только если есть исходники! Это же кто-то заморочился… Малфой скрипнул зубами. Он прекрасно знал, кто мог так заморочиться, но хуже всего было то, что он сам же это и спровоцировал. — Послушай, спасибо, что волнуешься, — с каждым вдохом истеричка внутри Драко медленно уходила в тень, являя его внутреннему взору Зену-Королеву воинов, а ещё точнее Валькирию в охоте за головами врагов. — Я немного психанул, загрустил и да, чуть не нырнул в пучину отчаяния. Но я тут с Гарри поговорил, он послал меня к чёрту, и я неожиданно понял, что у меня очень много работы теперь. Не буду вешать лапшу, что я в порядке, а то ещё и ты меня пошлёшь, но я уже точно знаю, что мне делать, и для этого мне нужен телефон. Не обижайся. Я позвоню, хорошо? Панс растерянно что-то пробормотала в сторону, а потом только спросила, уверен ли Драко и, услышав положительный ответ, бросила, что будет ждать звонка. Драко немного слукавил, но кое-какие идеи у него действительно были. Поэтому он долго гипнотизировал мобильный, пытаясь не отвлекаться на щемящее чувство в груди от ссоры с Гарри и внутренней фрустрации. Но всё же уловил мысль за хвост. И тут же набрал мистеру Хагриду. — Драко, мне очень жаль, но сегодня занятие отменено. В «Котелке» проверки. Кажется, со всех инстанций сразу… Судя по всему, придётся перенести эти сеансы на период после Рождества… Время праздников для наших пациентов всегда особенно напряжённое, и мы просто не сможем выкроить время для групп… Если вообще нам позволят практиковать… — Господи, Рубеус! Мне так жаль… Мне так… Твари… Какие же твари… Вы-то здесь при чём?! — Я боюсь, здесь дело не только в твоём… Хм… Поведении… Это, возможно, чуть ускорило процесс, но жалобы шли и раньше. Ещё в середине октября мне звонили с вопросами… О вашем с Гарри участии, о… Так сказать, этичности этого всего… Но если ты думаешь, что ты в чём-то виноват, то давай обсудим это… Только… — мужчина замялся. — Я наблюдал за тобой, у тебя истеричный тип личности, для тебя страдания и драма являются показателем качества и глубины жизни, но я не замечал в тебе признаков зависимости. И всё же я обязан спросить и сделаю это прямо: ты принимал наркотики? Малфой тяжело вздохнул. — Вы не мой психолог, мистер Хагрид, и у нас нет подписанного соглашения о неразглашении, поэтому я не буду с вами об этом откровенничать. Мы ведь не на сеансе… Но я понимаю вашу обеспокоенность, поэтому скажу вот что: я против наркотиков и не менял своего мнения на этот счёт с пятнадцати лет. — Что ж… Этого вполне достаточно. Я напишу вам с Гарри, когда мы сможем восстановить приём для групповых сеансов. Если это для вас будет ещё актуально. — Мне так жаль, Рубеус… Я не могу ничего сказать о том, будем ли мы с Гарри продолжать, но я должен сказать вам, насколько я благодарен вам за то, что вы делаете. Я знаю, что вы видите намного больше чем озвучиваете ребятам, и я надеюсь, что вы сами понимаете, насколько серьёзное и большое дело вы делаете, что видите те изменения, которые во мне происходят. Это больно. Но это та правда, которая мне необходима. Спасибо вам. — Драко… — мужчина был очевидно удивлён такой неожиданной искренностью. Даже на сеансах Малфой придерживался образа и использовал самоиронию и юмор в целом, чтобы не показать чего-то лишнего. Только Гарри ему не удавалось обмануть, хотя самым занятным Рубеус находил факт почти постоянного сомнения со стороны Поттера. Будто он не понимал чего-то, не принимал этого. Но в результате его внутренней борьбы оставалось только бесконечное удивление. Пауза стала долгой, и мистер Хагрид решился на предложение. — Я хотел предложить тебе пообщаться с профессором Трелони. Я знаю, что она выглядит очень странно и хм… ненадёжно. Но лучше специалиста в построении личности я ещё не встречал. А судя по нашим сеансам, ты сейчас находишься на том этапе, когда отчаянно пытаешься найти опору в самом себе. И она тебе в этой задаче может помочь. Просто… Просто подумай об этом. — Спасибо. Я, собственно, звонил вам по другому поводу. У меня есть знакомый. Он… Я думаю, что у него проблемы с психикой. Не так, как у меня, а настоящие проблемы. Можно как-то диагностировать отклонения? Какие-то признаки… Он нелогичен, агрессивен, он говорит противоречивые вещи, и… Это так трудно описывать, это скорее ощущения… — Послушай, это вопрос серьёзный, и однозначно он не может решаться по телефону. Без потенциального пациента я ничего не могу сказать. Мне нужно видеть его, слышать, и даже это не даст мне однозначного ответа, без тестов, без наблюдения… — А блоги? Вы можете посмотреть его видеоблоги и… — Если ты о Гарри, то… — Нет! Не-ет! Это… Мой вечный оппонент… Он… Возможно, у него какая-то зацикленность на мне и Гарри… Это пугает меня… — Драко, ты публичная личность уже довольно давно. И ты, и Гарри, если точнее. Вы выбрали этот путь, и уже долгие годы поддерживаете свои амплуа перед подписчиками. Естественно, есть те, кто следят за вами, не в этом ли суть? Угрозы, конкретные действия со стороны этого твоего вечного оппонента есть? Если он тоже ведёт какой-то канал, возможно, часть его аудитории подписана на него из-за его комментариев о тебе… И о Гарри, понимаешь? — Но вы можете как-то помочь? — действительно в отчаянии спросил Малфой. Тот Забини, которого он наблюдал, пугал его до чёртиков. — Давай так, сейчас слишком многое зависит от нас с Оливией, и я должен уделить время Центру. То, о чём ты просишь, это трудозатратный анализ. Я должен просмотреть его видео, изучить его стиль изложения… Ты можешь обратиться к другому специалисту, но я должен тебя предупредить: проконсультируйся с юристом. Это может быть расценено как вмешательство в частную жизнь. — Спасибо, Рубеус. Спасибо вам. Мне очень жаль, очень… — Не произошло ничего фатального. А твоя помощь нам вообще неоценима. Месяца не прошло с твоей презентации нашего центра, а у нас уже есть несколько новых спонсоров, и есть специалисты, которые хотят работать с нами. Не нужно лишних мыслей, Драко. — Будто это то, что от меня зависит… — расстроенно бросил парень, но неожиданно мистер Хагрид рассмеялся. — Конечно, это зависит от тебя — сколько времени ты уделяешь ненужным мыслям! К тебе в голову может приходить миллион идей, но ты сам выбираешь, какую ты крутишь на повторе, а какую отгоняешь. Именно в этом есть осознанность… Малфой не смог сдержать удивления, но не стал продолжать разговор и скомкано попрощался. Ему казалось, что его мысли владеют его сознанием от начала и до конца. Если он загорался очередной идеей, не мог выбросить её из головы, пока не исполнит или не отбросит. Так было во всем: в отношениях, в людях. Но слова Рубеуса были очень точными. Вопрос только в том, как научиться подобной осознанности? Как не позволить себе утонуть в вечных вопросах? Почему Гарри разозлился? Это фоном звучало в его голове всё это время. Что он такого сказал, что Потти позволил себе просто послать его? Телефон шлёпнулся на покрывало, сбитое у изножья постели, и Малфой как по щелчку пришёл в себя. Он снова думает о Гарри. И да, он — единственный человек в мире, который знает его лучше всех, и с которым он не хочет терять связь, и это важно, то, что между ними снова провал и ссора. Но есть вещи, которые нужно решать прямо сейчас. Драко выдохнул и позвонил Макгаррету. — Джон, вы звонили. — Звонил. Экобьюти разрывают контракт. Фото хватило для компрометации тебя в качестве лица их компании. Они готовы были работать на удалёнке, но с твоей репутацией тогда всё было по-другому. Отступные с тебя требуют нереальные. Я поработаю над этим, но мне нужна веская причина, тебя оправдывающая. Ещё несколько брендов задают вопросы. Нужно другое официальное заявление. Эти твои расплывчатые комментарии не работают, когда показывают крупным планом твои зрачки размером с блюдце. И самое важное. Ходят слухи, что сделку о продаже дома попробуют оспорить. У тебя есть идеи? Чей капитал был использован для его приобретения? — Блядь… По порядку. Жду сумму требований Экобьюти и тот минимум до которого вы сможете их сбить. По поводу оправдания, не буду ни перед кем оправдываться. Официальное заявление сделаю. По поводу капитала, без понятия. Возможно, это были деньги компании, возможно личные деньги моего бывшего мужчины. — Суммы будут к вечеру, к моему вечеру, если что. Ты рискуешь потерять бизнес, если не оправдаешься перед владельцами портала, на котором ты держишь свой канал. По третьему пункту — если деньги компании, здесь всё сложно. Если личные, это не плохо. Есть какие-то мысли? — Есть. Публичности он не потерпит. Так что… Думаю, стоит мне намекнуть на это, он отступит. А вот если это деньги его тестя… Мыслей нет. Есть шансы на успех процесса? — Есть. Всегда есть. Будем работать, Драко. И да. В следующий раз смотри на часы, когда мне перезваниваешь. — Извините, Джон. Доброй ночи… Только положив трубку, Малфой позволил себе разнервничаться как следует. Это правда. Ему могут заблокировать доступ, начать перелопачивать его видео, выискивая то, что случайно пропустила цензура… И деньги… Если отступные Экобьюти были логичным продолжением развития истории с якобы наркоманом-Малфоем, то вот Тео, или его компания, оспаривающая недвижимость… Это было странно. Драко владел домом. Он его продал. На всех законных основаниях. Но если это дело дойдёт до суда и решение будет не в его пользу, жить ему будет негде — придётся продавать дом здесь, и едва ли у него останется достаточно, чтобы прикупить хотя бы такую же скромную квартирку, как у Герм. Нищета Драко не пугала, скорее его угнетало понимание, что он лишится любимого дела. Поэтому он сел за составление официального заявления. Это должно было быть что-то достойное, но не прямолинейное. И обязательно аргументированное. Однако самым сложным было то, что Драко категорически не хотел признавать себя жертвой чьей-то то ли шутки, то ли открытой агрессии. Почему-то показать публично, что с ним сделали такое, было до физических ощущений невозможно. И вот здесь поток мыслей останавливался, не давая ему ответа, почему. Его морозило только от одной мысли, что он покажется слабым. Это было странно, потому что он никогда не стеснялся своих слабостей. Но только признавать слабость такого толка он не мог. Не мог и точка. Промучившись до самого вечера, он не написал ни слова. Зато в личных сообщениях заметил одно очень настораживающее. «ТАК И НЕ ПРИЗНАЛСЯ? МОГУ ПОМОЧЬ…» Аккаунт был незнаком, но Драко с готовностью нажал на значок, раскрывая окно переписки. Валькирия в его душе снова подняла голову, забытая за переживаниями, она сейчас же готова была броситься в бой.

«И чем ты можешь мне помочь?»

«А ТЫ МЕНЯ ИЗ ЧЕРНОГО СПИСКА УБЕРИ… ПОГОВОРИМ» Первой мыслью было, что это Тео. Он едва не написал имя с вопросом, но всё та же воительница в его голове, готовая сломя голову крушить и уничтожать, оказалась ещё и осторожной хищницей, мягко и ненавязчиво бросившей волну сомнения в том, что стоит так сразу раскрывать карты.

«Будто у меня в чёрном списке единственный контакт. Ты не уникален. Сбрось номер, и я тебе позвоню…»

«О, ДА ТЫ СЕГОДНЯ РЕШИТЕЛЬНАЯ ДЕТКА… ЧТО, СРАЗУ БЫКА ЗА РОГА?.. ХОТЯ Я БЫ НЕ ОТКАЗАЛСЯ, ЕСЛИ БЫ ТЫ ВЗЯЛ МЕНЯ ЗА КОЕ-ЧТО ПОНИЖЕ ПОЯСА…» Следом шло сообщение с номером. Перед звонком Малфой включил камеру на запись и активировал режим записи разговора. Ему казалось, что это Нотт. В голове сложилась чёткая картинка, что это мог быть он. Его стиль. Его мстительность. Его пошлость. Его… Дух… Трубку сняли через два гудка: — Ну привет, моя сладенькая… А ты сегодня такой нетерпеливый… — Ты?! — Драко задохнулся возмущением. Телефон ответил томным голосом Забини, который он использовал всегда, когда рассказывал о чём-то якобы интимном на своём канале. Драко перестал смотреть его примерно тогда же, когда и занёс его номер в чёрный список. Сразу после липовой свадьбы с Гарри. Он знал о том, что Блейз пропал с радаров на какое-то время, только из отчётов своих ребят. Услышать его сейчас было противно и, вместе с тем, неудивительно. Хотя Драко о нём совсем не подумал. А зря. — Так это ты всё устроил?! — Если ты говоришь об уникальном по своему масштабу и оперативности поиске всех исходников и обширной PR-компании твоего маленького «срыва»… То да! — горделиво ответил Забини, но быстро переключился на более спокойный тон. — Но не я был инициатором этой крайне занимательной авантюры. Я уже говорил… Малфой глубоко вдохнул, уже готовясь к привычном взрыву эмоций, только вот наткнулся на странную пустоту. Валькирия внутри держала его железной хваткой. Он медленно выдохнул сквозь зубы. — Чего ты хочешь от меня? Чем ты можешь мне помочь, и с чего тебе это делать?! — Вот это — дело! Да ты мужик, Малфой! С ходу к правильным вопросам… — удивлённо воскликнул Блейз. — Начну с последнего… Как я раздул эту тему, так и сдую. Запишу опровержение, сделаем с тобой интервью… Ты ответишь на все вопросы… Это будет крутым дополнением к твоей этой размытой позиции… — Так ты хочешь задать мне вопросы и выставить их на обозрение публике? Как-то это мелко, не находишь? — О, всё не так просто, лапочка моя хитрозадая… Интервью в прямом эфире с закреплёнными датчиками полиграфа… Это будет мощное шоу! Причём нам обоим может прилететь копеечка, если сделать это в закрытой трансляции… Заметь мою щедрость, сладкий, я говорю о том, что готов с тобой поделиться… Но сейчас я просто описал то, как собираюсь тебе помочь в этом деликатном деле. А вот хочу я кое-чего особенного… И думаю, если честно, что у тебя кишка тонка. Что ты струсишь, и я смогу и дальше наблюдать за твоим падением… — Теперь ты драму накручиваешь не хуже самой Королевы… Тебе не кажется, что ты суёшься на чужую территорию? На мою территорию… Блейзи… — Драко картинно вздохнул. — Давай по делу… Я не в самом своём драматичном настроении… — Ты вгоняешь меня в ступор, милашка… Это так на тебя не похоже… — Забини, скажи лучше, что ты просто рассчитывал на что-то другое… А потом ответь, наконец, чего ты от меня хочешь? В принципе? Я тебе мешаю жить одним своим существованием? Так это исключительно твоя проблема… Тишина в трубке заставила Малфоя нервно заёрзать на стуле. Но он ни звука больше не произнёс, пока не услышал ответ. — Ты ставишь меня в тупик логичным вопросами. Это совсем не в твоём стиле, Ледышка. Я не знаю. Мне просто скучно. Не надо лишних копаний в моих мотивах, — будто бы расслабленно, но вместе с тем неуверенно произнёс Блейз. — За свою помощь я хочу танец. Я только в записи видел твою вертлявую задницу на шесте, и мне прям очень хочется увидеть это всё только для меня. — Ты больной, Забини… Я после нашей последней встречи даже в одной комнате с тобой находиться не стану наедине. Не то, что танцевать для тебя… Блейз затаил дыхание. А потом выпалил, резко и явно не сдержавшись: — Ты меня боишься, Драко! — Да, Блейз, я справедливо опасаюсь за своё здоровье. И даже где-то за свою жизнь. Ты псих, шибанутый на всю голову, и я не стану для тебя танцевать. Более того, я думаю, что твоё предложение попахивает излишним самолюбованием и явно преувеличивает твои способности. — Принимается! — сказал Забини после нескольких минут размышлений, которые для Драко показались вечностью, — Сначала результат, потом оплата. Просто потому, что я знаю, как ты дорожишь своим словом, лапочка… Блейз отключился. Малфоя в этот же момент накрыла крупная дрожь. Он едва справился с волнением, пока включал разговор в записи. Прослушал. Потом отправил его Панс.

«В каком месте я сказал, что согласен на его предложение о помощи?»

Панс пока не просмотрела аудиофайл, но Малфой тут же переключился на совершенно другой момент — что сделает дальше этот чокнутый? И что же самому Драко написать для опровержения всего этого кошмара. Как можно опровергнуть правду? С каждой минутой его метаний становилось очевиднее, что Забини просто бахвалился. Это невозможно. Не солгав опровергнуть правду нельзя. А он врать не собирался. Тот же принцип, что и с наркотой. Никогда. Единственным исключением стал развод с Гарри. Мысль о Потти_21_Потти снова вернула дрожь в руках. Он его послал. Тупо послал, и теперь вообще нет шансов на какое-то общение. Или нет? Или Драко опять всё не так понял? Или понял, но снова придумывает удобное объяснение? От этих неясностей его замутило, но тошнота быстро прошла. Валькирия в душе притихла, оценивая обстановку, истеричка никак не могла выйти на свет, словно была неуверена, что её появление будет уместно. Будто она когда-то в этом раньше сомневалась… Вообще без этих частей себя с собственноручно придуманными именами Драко ощущал невероятную пустоту и растерянность. Он не был готов воевать, не был готов истерить, слишком страшно было упустить время, и не хотелось тратить силы на нервы. И в конце концов тот самый Новый Малфой, который так решительно взял бразды правления на презентации, снова включился. Он ещё несколько раз прослушал разговор и никак не мог отбросить мысль о том, что Тео общался с ним так же — просто Драко никогда не обращал на это внимания. А ещё мысль о том, что Тео он тоже боялся. Не только окончания отношений. Его реакций, его слов, боялся того, что Тео может сделать. Не физической его агрессии, не ударов или разбитой посуды… Но, как он узнал на сеансах у Рубеуса, насилие, оно ведь не только в этом выражается. Тэо мог пропасть на недели, запустив Малфоя в полный игнор. Мог приехать и весь вечер провести в показательной занятости по работе, лишая Драко простого человеческого тепла и близости, если был чем-то не доволен. Мог ответить на нежность, заняться сексом, а потом просто встать и уйти, бросив что-то вроде: «Я ещё до сих пор не отошёл от твоей выходки». И это могло быть что угодно, любая мелочь. Мог неделями добиваться, чтобы Драко сделал что-то, чего не хотел. Единственное, что отстоял Сладкая_Ледышка_604 — это свою кожу. Он ни за что не хотел делать тату, особенно того характера, что сначала просил, а потом почти вынуждал Нотт, и в итоге он сделал временный рисунок хной. И даже поделился этим с аудиторией. Сказал, что это подарок кое-кому особенному. И сейчас Драко понимал, что видел в глазах Тео удовлетворение от исполненной прихоти, а не благодарность влюблённого мужчины. Как же он так ослеп, что не понимал, что путал страх с привязанностью и работой над сохранением отношений? Эта похожесть Забини и Нотта не была идентичностью. В Блейзе всё было будто утрировано, подчёркнуто, вычурно, нарочито. В Тео такого не было, но теперь, прожив самостоятельно уже четыре месяца, Драко остро чувствовал такое отношение к себе как неприемлемое. И подумал вдруг о том, что ему бескрайне повезло, что у него был личный доход. Потому что у Тео и так было достаточно рычагов давления на него, и, возможно, Драко бы просто сломался, будь он зависим от любимого ещё и финансово. Эти мысли, о прошлом, в основном, погрузили его в чёрную пучину переживаний. Но в отличие от своего истеричного или драматичного состояния, эти переживания ощущались сверхреально. По-настоящему. По-настоящему глубоко. По-настоящему больно. Где-то в том месте, которое раньше никогда не откликалось на что-то неприятное. Там болело очень давно. Там болело слишком давно. Это было очень странное чувство, ведь о прошлом переживать стоило тогда, когда Драко находился в этих отношениях с Тео, когда чувствовал всё это, только вот эти переживания почему-то пришли к нему лишь теперь. И в голове постоянно всплывала фраза Рубеуса о том, что это лишнее на самом деле, что эти мысли ему ни к чему. Но вырваться из их оков он не мог, и только поэтому воспринял звонок в дверь как спасение. На пороге стояла Панси с неизменной бутылкой просеко, Гермиона копалась в багажнике своего фордика, пытаясь что-то туда уложить. У Драко тут же возникло желание купить ей грузовик, потому что малолитражка, размером больше подходящая лилипуту, всегда была забита чем-то под завязку. — Малфой, нам нужно серьёзно поговорить… Драко сокрушённо кивнул. Помимо выражения лица Панс, он вспомнил о том, что теперь едва ли сможет купить хоть что-то, если Экобьюти возьмут свои отступные, а остальные последуют за ними. Разговор состоялся, однако вышел совсем не о том. Конечно, началось всё с вопроса, куда он влип. Запись звонка Блейзу сильно переполошила девочек, как минимум потому, что они понятия не имели, что Драко так сильно испугала беседа с Забини один на один. Да, субботняя ночь была настоящим пиздецом, но подоплёки, почему Малфой так резко нырнул в осознание своего прошлого, они не знали. И Герм хотела вытрясти из него ответ, почему он не может признать публично, что его чем-то опоили. Это было нелогично и опасно — так прятать голову в песок. Однако даже выйти на эту тему они не смогли. Описание своего состояния швырнуло Малфоя в паническую атаку, он будто усиливал каждым своим словом нервозность и нагнетал сердцебиение, задыхаясь, и в итоге Гермиона с совсем не девичьей силой влепила ему пощёчину и Малфой разрыдался. О своём прошлом. О том, что с ним происходили ужасные вещи, а он это понял только сейчас. Всё было почти как позавчера, в субботу, только глобальнее. Не только о сексе. И ещё его срыву были свидетели. — Почему?! — выл Драко в плечо девушке. — Почему я страдаю сейчас о том, что уже давно прошло, что случилось со мной и уже закончилось? — Драко, дорогой, ты не переживай, просто поплачь… Всё наладится… — попробовала успокоить его Панс, но только вызвала ещё один приступ слёз. — Ты правда хочешь знать ответ или тебе просто нужно найти повод пожалеть себя ещё сильнее? — в противовес ей Гермиона звучала никак не сочувствующе. Скорее устало и немного раздражённо. Это отрезвило истерику. — Хочу. Хочу знать. Не хочу больше быть такой размазнёй. — Я могу предложить вариант. Не факт, что он правильный, но, как минимум, логичный. — Малфой отстранился от неё и вдохнул глубоко, стараясь успокоиться. — С тобой этого в прошлом не происходило, Драко, — она дала ему минуту подумать о сказанном. — Потому что осознал ты своё положение только сейчас. Как ты мог страдать о том, что было тогда, если ты подавил в себе любые чувства по этому поводу? А ответ простой — никак. Ты не знал, что ты находился в сплошном абьюзе, прикрытом любовью и красивыми словами. И тебя торкнуло сильнее даже не то, что твой этот пидарас тебя предал и обманул, а то, что всё, что между вами было — было лишь иллюзией, нарисованной самим тобой. Так что, как по мне, с тобой сейчас это происходит. И ты должен выбрать, пережить это так, как ты привык справляться с подобным — то есть уйти в психи и истерики, позвонить своему Гарри, чтобы найти утешение, рыдать, стенать и жалеть себя; или же найти более экологичный способ пережить травму. Чтобы не было недопонимания, я говорю о терапии. О том, кто тебе поможет навести порядок в своей голове. Ты же проходил это на сеансах с Гарри, ты знаешь, что сам будешь кружить вокруг правильного ответа неделями или годами, а специалист сможет нарисовать тебе прямую дорогу к этому ответу. И ты дойдёшь туда в два шага. — Ты так говоришь… Цинично… — удивлённо сказала Паркинсон, наливая себе новый бокал. — Я так говорю, потому что уже видела что-то подобное. Драко, ты себя ведёшь нелогично. И я знаю, что тебе больно, только ты же ничего не делаешь, чтобы себе помочь! Ты стараешься, нет, я правда вижу, что ты стараешься поступать по-новому. Но тебе нужна помощь. Не для Гарри и отношений с ним. Тебе. Самому. Для себя. Нужна помощь. Не только психологическая, кстати. Герм как раз хотела сказать, что важно как можно скорее найти этого «шутника», потому что это просто-напросто опасно, но оповещение о новом видео у Поттера сработало на телефоне Панс и Драко одновременно, и, естественно, оно было о нём. Гарри на экране выглядел немного недоумённо и зло, и начал он с фотофакта. Это была одна из тех фотографий, что разлетелись по сети после Хэллоуина. — Я знаю этого человека полжизни. И всё это чушь. Ваш хейт, ребята, переходит всякие границы, поэтому я скажу один раз, и надеюсь, достаточно доходчиво, чтобы поняли все. Если кому-то что-то не нравится в моей школе — в добрый путь! Найдите другую, сейчас нас много. Финч-Флетчли прекрасный спортсмен, будет рад каждому. Если вас задевает мой круг общения — идите лесом, ребята, просто отпишитесь и пройдите мимо. Не надо ломать мне директ и личку, бомбить спамом недовольств комменты. Сладкая_Ледышка_604 — мой друг, мой бизнес-партнер, мой компаньон. Он охеренный человек, тысячи талантов, и если вас бьёт по темечку моя дружба с ним, гуляйте, парни-девчата! Харэ, понятно?! Хватит! Я знаю, о ком я говорю, и что я говорю. Так что, договоримся, ребзи, или мы запускаем стоп-хейт, или вы в игноре, уж простите, без обид. Запись прервалась. Тишина звенела. — Ну, теперь мы хотя бы уверены, что он друг. Да, Драко? — Угу, только я теперь вообще не понимаю, почему он послал меня утром. И вообще, понимаю я теперь намного меньше… — А ты… Пансифору прервало оповещение о новом видео Зи_Забини. Она тут же проверила информацию, а потом в панике уставилась на Малфоя. — Это про тебя! «ВСЯ ПРАВДА О СЛАДКОЙ_ЛЕДЫШКЕ_604. Разоблачение века или пыль в глаза.» Драко проморгался, а потом дерзко вздёрнул нос и буквально приказал: — Запускай! Забини говорил легко, без запинок, для него это было очевидным развлечением. Учитывая, что видео не имело тега 18+, он выбирал корректные фразы, явно рассчитывая на экстраширокий охват. Но фраза, которая больнее всего зацепила Драко, была вообще почти невинной. — Он молод и одинок, и это был действительно первый его публичный выход в свет после возвращения на родину. И называть возбуждение и эйфорию от собственного успеха можно нарциссизмом, или, может, эгоцентризмом… Но, чтобы обвинять его в чём-то настолько чуждом ему, как наркотики, нужно больше доказательств. Душечки мои, вы знаете, я не фанат. Вы точно знаете, что я не стал бы лить вам в уши розовую блевотину о том, что он зайка-попрыгайка, но… Нет… Просто нет. Он просто не в отношениях, свободный парень… Выступление было горячим, публика его любит… Пара лишних шотов и свободонравие — это не такой уж и порок… В нашем-то обществе. Если вы смотрите меня постоянно, то точно знаете, о чём я… Блейз гаденько ухмыльнулся и продолжил что-то ещё, но Драко хватило и этого, чтобы понять, что Забини выполняет свою часть не подтвержденной самим Малфоем сделки — он обеляет его имя. Почти сразу же после окончания видео Драко пришло сообщение: «СПОКОЙНО, ЛАПОЧКА. ЭТО ТОЛЬКО НАЧАЛО. ДАЙ ПУБЛИКЕ ВРЕМЯ… Я ДОСТАНУ ТВОЮ ПОПКУ ИЗ ЭТОГО ГОВНА, И НАДЕЮСЬ УВИДЕТЬ ЕЁ КРУТЯЩЕЙСЯ ВОКРУГ ШЕСТА В ЭКСКЛЮЗИВНОМ ШОУ…» — Зачем он делает это? — почти в шоке уставившись на экран смартфона Драко, спросила Панс. — Он же не может быть уверен, что ты выполнишь его условие. Не из того разговора, что мы слышали… — Я вообще не хочу рассматривать его поведение с позиции логики. Он ненормальный, девочки, он ненормальный… Искать логичный ответ здесь будет пустой тратой времени… — Драко был всё ещё взбудоражен этим видео, но ответил чётко. Новый вброс информации заставил его уйти от страданий о Тео и их жизни. — Я соглашусь с Малфоем, Панс. Какая логика может быть у человека, который считает, что спасёт репутацию Драко тем, что выставил его нимфоманом, одержимым сексом до такой степени, что он ведёт себя неадекватно, будто шлюха подставляясь на танцполе… Ведь это, если коротко, — и есть вся суть этого его оправдательного влога. Рассуждения о том, что Малфой просто перевозбудился. Нет, вообще это действительно похоже на правду, прости, милый, похоже, но не до такой же степени… Он бы ещё сказал, указывая на фото твоих зрачков стрелочкой: «Да вы посмотрите, он же просто течёт как сучка, какая наркота?! Ему бы член найти, да потолще… " — Фи, Гермиона! — заорала Пансифора, тут же зарумянившись. — Что?! Ты и похлеще иногда говорила! — Нет, Герм, тут другое, — вдруг точно понял Паркинсон Малфой. — У них с Невиллом ещё до этого не дошло, так? Не было секса? — Ну не было! И что?! Не во мне вопрос, если что! Просто он… Даже когда мы были у него дома одни… Он не… Ну, не лезет ко мне… То есть… Он хочет, я вижу… Во всех смыслах вижу… Но дальше не заходит… — Дальше чего? Трусов? — Герм! Ну что за херня? — Панс совсем покраснела, она не стеснялась обычно обсуждать такие темы, но почему-то сейчас не хотела открывать эту страницу. Во-первых, они здесь ради Драко. Во-вторых, это было для неё непонятным оксюмороном. — Оставь, Герм, ты же видишь, у неё там всё серьёзно… — Мг. Я вижу, как там серьёзно. Чуть не потекла в субботу у Забини… И привлекает её Невилл только тем, что уже месяц как они встречаются, а он не пытается забраться к ней в трусы. А для неё это очевидный разрыв шаблона, потому что каждый её парень пытался поиметь её чуть ли не на первом свидании. А тут такой крепкий орешек попался, а! — Ты гадкая сегодня, Грейнджер! — Но она же права, так? Я посоветовал тебе этого парня, потому что видно, что он хороший. Серьёзный, правильный, но не нудный и не слишком высокомерный. Хорош собой, чего уж тут говорить, знает об этом, но не кичится, просто не стесняется этого… Почему тебе кажется, что это проблема — то, что он не зовёт тебя на родео после месяца общения? — Драко был настолько счастлив переключился со своих проблем на чужие, что совершенно неосознанно проявил абсолютно не несвойственное ему внимание к другим людям. Сам немного удивившись своей внезапной эмпатии, он с любопытством уставился на подругу. А та просто расплакалась. — Знаешь, Малфой… — прищурилась Гермиона, даже не пытаясь успокоить её. — Я выступаю сукой иногда, чтобы подстегнуть её к действиям. Но нужно знать, какие вопросы задавать стоит, а какие — нет. — А ты у нас, видимо, та, кто всё знает… — Нет. Но я понимаю, когда лезть не надо. В отличие от тебя, она не хочет знать настоящий ответ на твой вопрос. А заставить человека выйти на путь решения проблемы, да хотя бы её признать, — это знаешь ли не моя работа. У меня другое образование. Звони Невиллу. Пусть её заберёт. Это надолго, а мне нужно на работу. И подумай над тем, чтобы найти кого-то. У тебя столько дерьма сейчас в голове, что и крыша может поехать. И ещё, если я узнаю, что ты согласился на этот приват с Зи_Зи_Зи… Позвоню Гарри, так и знай! Драко вышел из гостиной, чтобы найти номер Невилла на планшете, а когда возвращался, услышал что-то совсем непонятное. За тихими всхлипами Панси он услышал хрип динамика. — Я вижу, он охуенно справляется, Герм! Блейз, блядь, лучший кандидат в помощники! — Ты не всё знаешь, герой-защитник… Он сам вышел на Драко. И Драко его боится, он ничего не просил… Пожалуйста, почему вы просто не поговорите? Я себя чувствую тупым углом в треугольнике. Всё это слишком сложно, и я устала от этого… У меня соревнования на носу, мне нужно высыпаться, моя реабилитация ещё не закончена. И я не могу потерять работу, мои счета, знаешь ли, не сами оплачиваются. — Такое ощущение, будто я тебя в это тянул на привязи! Вы сами влезли, девочки, только я опять же навязываться не буду. Я сделал то, что посчитал правильным, что бы эта истеричка ни думала. Никакая репутация не стоит того, чтобы предать друга. Тоже мне. Нашлась жертва обстоятельств, — тишина немного сгладила голос Гарри. — Извини, просто бесит, что я не знаю, что у него на уме. Но только знаю, что у Забини на уме ничего хорошего нет. Я волнуюсь, но мне тут прилетает «это мой собственный пиздец, не лезь в это». Вот и как мне с этим с ним разговаривать? И если тебе нужна помощь, Герм, я могу помочь… Там, работу подыскать, или ещё что… У нас есть фонд, ты можешь подать заявку… — Спасибо, конечно, но у меня всё под контролем. Просто тут сначала Драко рыдает, потом Панс… А я вчера получила результаты анализов… Они… Неоднозначные. Нужно повторить. И мне… Страшно. Но это нормально. Всё нормально, я так, на минутку расклеилась. Ты звони. Звони, правда. И ему тоже звони. Это же Королева Драмы, Гарри… — Пока не буду. Покрою его матом и вообще добью до нервного срыва. Мне так… — он вздохнул. — Мне так обидно, что он не хочет моей помощи. Странное дело: когда он вернулся, единственное, чего я хотел, чтобы он не пытался вернуть нас в стадию «до брака». Думал, что он будет звонить по пустякам… Что он всё та же истеричка, у которой будет миллион проблем с подбором образа, или выбором новой темы для блога, или туфель на выставку… А сейчас бешусь от того, что он не хочет моей помощи… Что со мной не так? — Знаешь, что я тебе скажу? Я пошлю тебя по тому же адресу, что и Драко. Тебе нужно разобраться в своей голове. У тебя тараканов, конечно, меньше. Но поют они у тебя практически ту же мелодию, что и у Малфоя. — Всё так серьёзно? — тут же совершенно иным голосом спросил Поттер. — Спроси у него. Есть же какие-то лимиты! Я не могу быть твоими глазами и ушами, я прежде всего его друг. Так, ладно. Нужно организовать самовывоз этого подарочка, а Драко куда-то запропас… — Герм в этот момент обернулась и закончила. — Пока, я как-нибудь наберу… — она встретилась глазами с Малфоем. — Ну что, нашёл номер? — Я даже не знаю, как на это реагировать. — Никак не реагируй. На это — никак. Он волновался. Он позвонил. Я ответила. Ничего лишнего не сказала. Зато я теперь точно знаю, что нужно купить, наконец, новый телефон. Я так понимаю, ты всё слышал? Драко кивнул. — Знаешь, я наверное слишком заебался за сегодня, чтобы спорить. Я тоже волнуюсь за Потти. И я ему сам позвоню. Позже. Чтоб не нарваться на матерные частушки. Номер Невилла нашёл, он заедет через час. Едь, Герми. И да. Меня тоже обижает, что ты не просишь о помощи меня. Если я могу помочь, ты же знаешь, что можешь… — Это уже мои тараканы, Драко. Но я услышала. Вас обоих. И передай Неву, чтоб он уже трахнул её наконец. А то она думает, что недостаточно для него хороша… — Нет. Этого я передавать не буду, — улыбнулся Драко, провожая подругу до двери. Поттеру он позвонил в среду. Сразу после того, как Макгаррет прислал ему информацию о сумме, которую Драко придётся заплатить за срыв контракта. Позвонил и тупо молчал в трубку целых пять минут. — Ну что случилось, Драко? Расскажешь? Я могу просто помолчать и послушать тебя. Без упрёков и советов… — Гарри выдохнул. Хотелось и положить трубку, и растормошить его как-то, чтобы увидеть старого Малфоя — истеричного, инфантильного, зато предсказуемого. Это снова стало утягивать Поттера в самокопания, и он выдал свой вывод: — Что-то между нами идёт категорически не так… Малфой, который настроился не жаловаться и не страдать Гарри по телефону, не сдержался и всхлипнул. — Я скучаю по тебе, Потти. Мы можем представить, что нам по четырнадцать? И мы просто не виделись после лета? И… — Нам по двадцать четыре, Драко. И проблемы у нас тоже не детские. Это не значит, что мы не можем поговорить о них. По-взрослому. Но всё так же, как и в четырнадцать — честно и без всякого… Хочешь, я приеду? У меня сегодня свободный день. — А ты приедешь? — Приеду, — улыбнулся в трубку Гарри. — Адрес скинь. Ты же новосёл… Когда Гарри припарковался у дома Малфоя, он был немного обескуражен этой недвижимостью. Старая кровь, здание с явной историей, но оно отражало Драко как зеркало. Это явное противоречие заставило Поттера напомнить себе то, о чём он думал весь тот год, когда Драко не было в его жизни. Это был конечно обман. Слишком явный, чтобы он сам мог в него поверить. Ведь он уже сказал Мистеру Хагриду — всё всегда о Драко. Но Гарри выбрал позицию считать примерно так: Драко уехал и в его жизни больше не занимает то место, которое было за ним почти всё его осознанное детство и юность. Превратился в друга по переписке. Немного далёкого. Хорошо знакомого, но далёкого друга по переписке. Родного, тёплого, но далёкого не только в расстоянии. В отношении тоже. Поттер не пытался разорвать все связи с ним, работал со своей головой и строил новую жизнь, скучая, но не давая пустоте в душе вырвать его из реальности. Потому что прекрасно знал, что не сможет забыть о том, что происходило в его жизни, даже если захочет. Но он и не хотел. Драко сделал свой выбор. Но он Поттеру ничего не обещал, никогда не обманывал, быть рядом — это был вполне осознанный выбор Гарри, и теперь наказывать себя за то, что он его сделал, — по меньшей мере глупо. Но и дальше так тонуть позволить себе он не мог. И вообще-то, у него получилось. У него получилось построить что-то новое. Так почему в этом новом не оказаться месту его близкому, тёплому, родному знакомому? На крыльце Гарри ненадолго замялся, но потом всё-таки взял себя в руки и нажал на вычурный звонок. Дверь открылась не сразу, и когда на пороге оказался Драко, Поттер растерялся. Как-то слишком много мыслей в голове было, но вот тут Малфой — в новом, таком непохожем, но подходящем ему доме, с таким совершенно новым взглядом, новым выражением лица. В гольфе с высоким горлом и домашних штанах. И первая мысль — где привычная майка-разлетайка и шорты, в которых Драко всегда ходил дома, а иногда даже снимал видео, — осталась невысказанной. Малфой не знал, как себя вести. Не знал, что сказать. Не знал даже, как поздороваться. — Драко? Тот будто вздрогнул от голоса Гарри и смутился. Он застыл в дверях, рассматривая своего друга, пытаясь понять, что можно сказать ему, как вообще хоть что-то сказать ему. Разглядывал его прическу, как всегда лохматую, но теперь это был скорее намеренный ход, глаза, серьёзные, встревоженные, кажется, тоже потерянные. Похож и не похож на себя. На того Гарри, которому всё на свете можно было рассказать. За которым как за каменной стеной. Который… Обращение Поттера вернуло Драко в реальность. И он отчего-то решил, что, пожалуй, может позволить себе сделать то, о чём думал уже не один раз. — Привет! Проходи… — он отступил на пару шагов, но вглубь дома его пока не пригласил. — Только не смейся… Просто… — Малфой откинул чёлку, как всегда картинно и нарочито, а потом выдал: — Привет, Гарри! Давно не виделись! Я решил переехать обратно в Лондон, как тебе новость? Есть время поболтать? Поттер удивлённо хлопал глазами. Желания смеяться у него точно не возникло. Скорее потрогать лоб и удостовериться, что Драко не бредит. — В моей голове это звучало по-другому, но фразы перепутались, и… В общем, Гарри, я хотел бы как-то поменять тот момент, когда мы в первый раз за год встретились вживую. Прошлое, понятно, не изменишь, но… Я надеялся, что мы встретимся, обнимемся, посмеёмся над очередью в зале прилётов и просто поболтаем… А вместо этого я припёрся к тебе домой в соплях, и… Прости меня, Гарри. Я не знаю, как себя вести с тобой. Я не знаю! Малфой совсем разнервничался. Губы то и дело зажимались зубами, а напряжённые плечи казались ещё острее. И Поттера внезапно отпустило. Все эти мысли и переживания последних месяцев оказались где-то на задворках, а здесь, в уютном холле с открытой гостиной в персиковых тонах стоял его лучший друг, активно думал о чём-то, обнимая себя руками, и не знал куда деть взгляд. Их отношениям определённо ещё проясняться и проясняться. Но вот все эти глупости с молчанкой пора оставить в прошлом. Это точно. — Иди сюда! — Гарри протянул руку и привлёк Драко к себе, крепко прижимая в объятьях. — Привет, Драко. Я так рад тебя видеть, я очень рад. Что ты здесь, что ты вернулся, и будет круто снова быть на одном берегу Атлантического океана… Я тоже скучал. У меня есть столько всего, о чём я хочу рассказать… И много чего хочу услышать… — Блядь, Потти, как же мне этого не хватало… — пробормотал Драко. — Обнимашек? Мне казалось, твои девчонки тебя просто душат обнимашками по поводу и без… — пошутил Поттер и ослабил хватку, но Малфой не отступил. — Неа… Твой Blue Chanel… Он ни на ком так не пахнет… Прям запах дома… — он ещё раз втянул в себя воздух и отошёл. Выглядел он смущённо и удовлетворённо, будто, и правда получил то, чего давно хотел. Но глаза, опущенные куда-то на уровень груди, так и не поднял. Неловкость между ними можно было потрогать руками. Гарри улыбнулся: — Что-то в этом мире не меняется. — Чаю? Или какао? — он указал направление ладонью и пошёл за Поттером в кухню. — Я бы поел. Если честно, торопился закончить с Тэдди и не пообедал. — Тогда закажем. А пока заточим по печеньке. И поговорим. Пока Драко разливал предварительно заваренный чай, он никак не мог отделаться от мысли, что это всё очень странно. Они ведь виделись с Гарри, да, на людях, но они же близко общались. Ловили друг друга на сеансах, Потти утешал его после внезапной истерики, но ни разу он не чувствовал его запах так остро, ни разу его неизменный аромат не переносил его в это состояние уюта. А сейчас всё и правда казалось таким, каким и должно быть. — Я расстался с Тео. Я его бросил. Я своими глазами увидел, что у него счастливая семья, дети… И понял, что наши отношения были всегда только с моей стороны на сто процентов. А вот для него я всегда был только любовником. Поэтому я решил вернуться. В Майами меня держал только он. Как у тебя дела с Колином? — видимо, Драко было проще всё ещё «переписывать» их первую встречу, и если сразу это показалось Гарри чем-то детским и глупым, то сейчас он увидел в этом намного больше смысла. И даже был благодарен другу за эту «игру». — Хорошо. Несколько недель назад отметили полтора года вместе. У нас всё хорошо. Мне с ним хорошо… — Я рад, правда, рад, — Малфой поставил кружку — огромную, прозрачную, с толстыми стенками, перед Гарри, а сам, как всегда, налил себе небольшую фарфоровую чашечку и добавил дольку лимона. — С мятой… — улыбнулся Потти, вдохнув аромат. — Ну, конечно! — словно это было чем-то естественным — заваривать разный чай для себя и Гарри. Словно он каждый день это делает… Поттер оценил это усилие, хотя и невольно задался вопросом: Драко это сделал осознанно, или просто интуитивно, по привычке, или как ещё это там называют… Мысль дальше не ушла, потому что Драко картинно вздохнул. — Боже, я так соскучился по лимонному чаю… В Майами найти лимон — это целый квест — одни лаймы… — О, я помню. И я так думаю, мой подарок на твой прошлый день рождения выдался неплохим? Драко закатил глаза: — Я посвятил описанию своих восторгов на этот счёт целых два видео, Потти. Ты знаешь, насколько я был счастлив этому ящику лимонов! — Это была настоящая задача, Драко. Я подключил все свои связи, чтобы достать и доставить тебе сто лимонов… — серьёзным грудным голосом проговорил Потти в стиле «Крестного отца». Малфой легко рассмеялся и впервые за все эти четыре месяца словил себя на мысли, что он, наконец, дома. — Ты мой дом, Гарри… — просто поделился он своим инсайтом, и не уловил шок на лице Поттера только потому, что смотрел на его ладони, привычно обхватывающие огромную кружку. И кружка-то эта появилась здесь случайно. Просто Драко выбрался на шоппинг и купил её для Гарри, даже не осознавая, что делает. А дома едва не разбил её от понимания, что возможно Потти никогда больше у него в гостях не окажется. Гарри же преодолел болезненное понимание, что Драко до конца не понимает, что говорит. Но лёгкость из его настроения ушла. Драко тоже был для него домом. Давно. Это было давно. — Почему сейчас, Драко? Ты здесь с конца июня. Почему ты решил поговорить только сейчас? — видя, что Малфой не готов сейчас это обсуждать, буквально за секунду увидев миллион эмоций, превратившийся в смешанный сумбур на его лице, завершающийся страхом и неуверенностью, он отступил. — Хорошо. Давай не так глобально. Что случилось? Я же слышал тебя. Что-то случилось. — Джон прислал цифру отступных за то, что я не выполнил условия контракта. Ещё несколько коллабораций и проектов вычеркнули меня из списков… Но как только я подпишу соглашение о компенсации, к ним добавятся и другие… Я не прошу у тебя помощи или денег, — вдруг испуганно добавил Драко. — Я просто… Просто хотел поговорить. Хотел, чтобы хотя бы с тобой у нас было всё хорошо. Или хотя бы понятно. Это ведь очень важно для меня. Важнее денег. Мой канал под угрозой. И я вдруг подумал… Почувствовал… Что если я прямо сейчас с тобой не поговорю, то всё поломается. Я просто сломаюсь. И больше не починюсь. — У нас не всё хорошо, Драко. И знаешь, я сам так не думал, пока мы не попали на эти сеансы. Я вполне готов был… Эй, подожди, не паникуй, Ледышка… — он убрал чашечку из пальцев Малфоя и накрыл его ладони своими. — Просто послушай. Я был готов сохранять то общение, на которое ты вывел нас, пока жил на том берегу. И не думал, что это для тебя станет проблемой. Это меня удивило в той же степени, что и наоборот казалось предсказуемым. Но я не мог предугадать, что ты будешь таким… Другим… Что так серьёзно будешь подходить к этим занятиям. И точно оказался не готов к тому, что там увижу. Мы были друзьями, и мы ими остались. Шаг за шагом, постепенно, мы проговорим всё, что осталось за кадром. И примем взрослые, взвешенные решения. Мы будем поднимать эти темы, когда будем к этому готовы. Не только ты… Есть некоторые моменты, к которым не готов я. Но я знаю, что это — выбор. С кем и как общаться. И я хочу с тобой дружить. И вижу, что и ты тоже. И поэтому я говорю вот о чём: мне не нравится то, что ты не хочешь рассказать мне всё. Но я не стану давить на тебя, и потом ты мне всё расскажешь. А сейчас я просто послушаю то, чем ты сейчас хочешь со мной поделиться. Экобьюти? Да? — Поделиться… — Малфой помолчал недолго. — Да, но больше даже не этим. Чтобы выплатить эту сумму у меня хватает. Но за ними могут прийти и другие. И у меня есть варианты, я уже думал о некоторых проектах здесь. Один из них довольно провокационный. Я в таком ещё не участвовал… Называется «Иллюзии». Но всё это полетит к чертям, если моё имя продолжат смешивать с грязью. — И есть ещё Забини… — добавил Гарри, внутренне сжавшись. Этот человек всегда вызывал в нём неосознанное желание поставить Драко себе за спину. Скрыть, спрятать, защитить. Даже в юности. Он был дружелюбным и казался довольно скромным и неуверенным, но показал своё истинное лицо в итоге. И да. Поттер его опасался. И Герм сказала, что Драко боится его. Вся эта ситуация напрягала заставляла искать выход. Только вот, откуда? — Да. Забини. Он… Он псих, Гарри. Он ненормальный. Я просил Рубеуса попробовать оценить его на предмет расстройства. Но у Центра из-за меня такие проблемы… А это довольно долго и непросто — просмотреть все его видео, вычленить то, что обо мне, о нас… — При чём тут мы? — Поттер слушал внимательно. Как и всегда, когда Драко был чем-то обеспокоен. — Он был в тебя влюблён. И ревновал тебя. А меня он просто ненавидит. За то, что ты рядом, за то, что ты… Ну, что мы всё ещё общаемся… Хотя уже развелись… — они оба почувствовали, что встали на зыбкую почву, и вот-вот провалятся в выяснение того, что однозначно пока было рано выяснять. Рано и не ко времени. — Так. Я понял. И услышал, что тебе почему-то важно, чтобы я тебе не помогал. Но если не я, то обратись к ребятам из Центра. Там ведь многие его смотрят. Даже десять глаз лучше двух. Я уверен, что и Ток, и Томми помогут. Если попросить правильно. Только… Зачем тебе это? Зачем тебе что-то вообще о нём узнавать? Может, проще выписать запретительный ордер? — Или нанять телохранителя? Не в этом ведь суть… Потти, моя репутация сейчас в его руках. И он, конечно, омерзительно исполнил свою роль, но это видео уже дало свои результаты. Получило резонанс. Поттер начинал злиться, Драко видел это. Но Гарри не стал настаивать. — Хорошо. Ты услышал мою позицию — от него нужно держаться подальше. Но никто за тебя этого не решит. Всё равно для меня это — пустая затея. Этот комментарий остался без ответа, но оба сделали выводы. — Гарри… То, что ты сказал… В своём обращении… — Малфой потупил взгляд. — Спасибо. Ты не представляешь, что это для меня значит. И то, что ты — здесь… Спасибо. — Пожалуйста, Драко. Для этого и есть друзья, не так ли? Давай-ка мы немного сместимся с этих ужасов-кошмаров, и ты мне расскажешь, как тебе на самом деле жилось там? Мы многое упустили… А я тебе расскажу про Тэдди, если интересно… — Давай лучше ты! Я тебе писал почти обо всём, у меня же рот не закрывался. И мне не терпится узнать, как вы с Тэдди нашлись? До самого вечера говорил только Гарри. Драко не хотелось снова вдаваться в воспоминания о том, какой была его жизнь. Потому что тогда в ней был Тэо, и истеричка внутри банально боялась узнать что-то ещё о себе. Что-то такое же страшное. Поттер, который на свой десятый вопрос услышал что-то абстрактное, отстал от него в конце концов, просто делясь событиями этого года, без устали отвечая на вопросы, которые иногда были пугающе точными и очень интересными. На улице уже стемнело, когда телефон Гарри зазвонил. — Да, Кол… У Драко. Думаю, что часа через два… Хорошо, заеду. А ты чем займёшься? Хорошо поработать. До встречи. И я целую. — Всё хорошо? Или тебе пора? — Малфой будто очнулся от своего благостного настроения, готовый почему-то язвить и уничтожать словами. Он был категорически не готов потерять Гарри снова, будто он вообразил себе не только их «воссоединение после долгого расставания», но и весь этот вечер. Отмечая про себя этот страх, Драко буквально заставил себя убрать Королеву Драмы и язву и не раскачивать это настроение. — Колин просил зайти в магазин за сельдереем и овсянкой. И у нас закончились мясные чипсы… Кстати, тайская была вкусной, но я хочу кое с чем тебя познакомить… Ты обалдеешь, Драко, ты просто обалдеешь! У нас открылась новая сеть… Просто… Просто подожди, я оформлю… — он безостановочно тыкал в телефон, видимо что-то заказывая онлайн. Его взгляд был полон огня и азарта, а улыбка делала лицо по-детски счастливым. — Мг… Так… Полчаса. Отлично! Драко, приготовься испытать гастрономический оргазм… Малфой, который наблюдал за этим монологом с чётким ощущением, что прикасается к чуду, что Гарри для него снова стал прежним — открытым, весёлым, активным, таким родным, — ответил, не думая: — Я всегда готов к оргазмам, Потти, особенно, когда это твоя задумка. Никогда не забуду, как ты снимал меня в полёте над тем болотом. Как тебе вообще удалось сделать крутые кадры, я не понимаю до сих пор. Но это было так круто… Я прям чувствовал себя птицей… Так что, я всегда готов… — Отлично, — немного сдавленно и тихо ответил Гарри, просматривая ленту. Но быстро включился в беседу. — А я тогда просто очень намок и очень хотел, чтобы ты себя таким увидел. А ты, трусишка, всё причитал: «Заче-ем? Ну это же для дете-ей! Мне не понра-авится… Ну По-отти… Если мои волосы намо-окнут…» — Я так ужасно разговаривал? — Ты до сих пор иногда так «ужасно» разговариваешь… Пицца была, и правда, близка к совершенству. Драко не удержался и попросил Поттера снять его, пока он ест. Даже самому потом пересмотреть и вспомнить это блаженство было бы полезным, но Сладкая_Ледышка_604 с разрешения Потти_21_Потти запостил несколько фото с пиццей в самые забавные и восхитительные моменты, оставив ссылку на страницу Поттера с благодарностью за рекомендацию. — Драко, почему ты ничего не говоришь о своей жизни в Майами? Ты боишься, что меня как-то заденет, если ты будешь упоминать Тео? — вопрос давно назрел, и на сытый желудок у Гарри было намного больше шансов получить на него ответ. — Нет, Потти, я боюсь, что это заденет меня. Боюсь, что снова упаду в жалость и ненависть к себе, что расплачусь, закачу истерику, и это не та беседа, по которой я скучал. Я хочу провести с тобой время хорошо. Просто, не напряжно, расслабиться и послушать о тебе. Я столько упустил, Гарри… — Драко… — столько всего было в этом имени. Столько всего прозвучало, что оба как-то напряжённо застыли, всматриваясь друг другу в глаза. Малфой взгляда не выдержал и опустил ресницы, желая уйти от разговора, спрятаться. Потому что Потти он никогда не мог соврать. А так не хотелось сейчас позорно разрыдаться. — Ещё пару месяцев назад я бы подумал, что у вас с ним планы на ужин не совпали — и в этом и есть твоя трагедия. И я почему-то думаю, что тогда, в июне, когда ты приехал ко мне, это было недалеко от истины, кроме, собственно, эпичности предательства. Ты мне действительно многое говорил о ваших отношениях, но я ни разу не слышал в твоём голосе такого, как сейчас. Поэтому я задам тебе простой вопрос, и ты мне на него просто и коротко ответишь. А потом я расскажу тебе о планах на выходные, и если ты не сдрейфишь, то и у тебя появится возможность круто провести эти пару дней. Итак, вопрос. Простой. Ты счастливо жил в Майами? Малфой опустил голову, подумал несколько минут, стараясь не углубляться в черноту этих мыслей, преодолевая злость и раздражение от того, что Гарри давит на него. Но Драко понимал мотивы Потти, понимал это беспокойство — он сам дал повод для него. Поэтому попытался ответить настолько честно, насколько мог. — Я так думал. Я в это верил. Так что, наверное, да. Но сейчас я вижу другое. И сейчас мне эта жизнь кажется… Чужой. Какого-то другого, слепого Малфоя, не моя. Мне кажется, что это не со мной происходило. Я не мог такое терпеть, не смог бы закрывать глаза… Но нет. Это всё был я… Так что, мой ответ — не знаю. Мне казалось, что я был счастлив. Но сейчас кажется, что не был, — он замолчал, пробуя языком, стоит ли продолжить объясняться. Но лучшего ответа у него не было. — Что, не получилось у меня коротко? — Но и вопрос оказался тоже не простой… Иди сюда… — Поттер поднялся с кресла и шлёпнулся на диван, обнимая друга, выказывая почему-то непривычную теперь поддержку. — Я точно знаю, что сейчас я счастливее. Несмотря на всё это дерьмо вокруг этих фото. Несмотря ни на что, сейчас я… Реальнее, — тихо сказал Драко, закрывая глаза, полностью отдаваясь этому моменту. — С тобой всё реальнее, Гарри… — Малфой крепче прижался к широкой груди, как бывало уже много раз, только сейчас он отчётливо понимал, что это не шаблон. Не их привычное — страдаю-жалею. Это что-то другое. — Я такой кретин, Потти… Я едва не потерял тебя… Я едва не потерял тебя… Гарри засобирался домой уже заполночь. — Боже, боже, боже, Гарри!!! Это же Зебергет Эмеральд! Ты купил его! Ты купил его!!! Я делал предзаказ, но не успел в сотню! — Малфой не выпускал из рук кашемировый шарф, лимитированную коллекцию которых он тщательно изучал и трепался о ней целый месяц. — Ну, ты же советовал мне… Гарри, оказывается, слушал его… Он говорил о том, что к глазам, как у Потти_21_Потти, этот шарф подойдёт идеально. И что его друг был рождён, чтобы носить это чудо творения фантазии Зебергета. Драко метался между желанием прослезиться и улыбнуться. Сейчас в голову шла другая мысль: — Он создан для тебя… Гарри подошёл к нему и обвил шею мягкой материей. — И для тебя тоже. Дарю… — Не-ет… — неверяще протянул Малфой. — Да-а… — передразнил его друг. — Твой серый светится иначе в нём. Так что, он твой. — О, Гарри!!! Боже, я обожаю тебя, я обожаю тебя!!! Спасибо-спасибо-спасибо. Господи, ты лучший! Гарри-и… Драко то хватал его в объятья, то отбегал к зеркалу в холле, то снова набрасывался на друга, в конце концов расцеловав его в щеки по десять раз каждую. Он не мог успокоиться, восторги лились из него нескончаемым потоком. В себя он пришёл, когда едва успел прикусить свой язык и остановить фразу, которая между ним и Гарри звучать больше не должна. Он чуть не сказал «Я люблю тебя». Этот момент показал ему, что как раньше никогда уже не будет. Но запах дома, запах Гарри на шарфе не дал ему впасть в уныние, даже когда Поттер уехал.

***

Едкие слёзы щипали глаза. Начало первого, но сон не кроет, даже если вспомнить, насколько загруженным был день. Колин пытался успокоить своё воображение, но это было невозможно. На самом деле он никогда не мог остановить поток фантазий в своей голове. Именно это делало его таким классным фотографом. Не каждый мог найти тот угол, под который реальность покажется волшебством. Колин мог. И Гарри тоже мог. Он это делал своим телом. Волшебство в полёте. И он умел ловить магию в воздухе, когда брал в руки камеру. Без долгих лет обучения, просто талантом. Поттер всегда был тем самым. Всегда. Именно глядя на него Криви понял, что такое любовь. И так долго у него не было никакой надежды, что он почти отчаялся. И когда судьба подарила ему шанс, он им воспользовался. Он знал Гарри хорошо. Так, как может знать другого человека тот, кто не пропускает ни одного жеста, ни одного взгляда, ни одной реакции. Он знал, он всегда знал, что Гарри с ним будет счастлив. Что сам он сможет сделать для любимого всё. Сможет быть ему лучшим парнем, лучшим другом, лучшим любовником, лучшим зрителем… И он старался изо всех сил. Он старался быть похожим на любимого, был предупредительным, ненавязчивым, ловил самые тонкие намёки и был вовлечён во все его дела и заботы. Он помогал, решал, защищал, был тихой гаванью. Он старался доверять Гарри. Он его любил. И мечтал услышать ответное признание. И когда ему стало казаться, что они с Гарри стали близки как никогда, когда вот-вот с губ любимого готовы были сорваться заветные слова, в их жизнь ворвалось горе. В виде грузовика с вещами его бывшего мужа. Это была единственная тема, которую они вообще не обсуждали. Это была единственная тема, которая была табу, и Колин принял это, как данность. Как правило. Как закон. Они не говорят о бывшем. Они не говорят о том прошлом. Когда он встретил Гарри в одном из кафе, буквально через две недели после того, как тот перестал вести эфиры, Поттер сказал, что они с Драко расстались. И Криви, действуя, скорее по наитию, спросил, каким Гарри видит своего идеального партнёра. Тот долго молчал, а потом говорил, тоже долго, очень. Колин ответил тогда, что таких не бывает, но сам мотал на ус каждое слово. Записывал в памяти, как руководство к действию. И в течение месяца делал всё, чтобы Гарри увидел в нём всё то, о чём говорил в тот вечер. Они оказались в постели случайно. Почти. Поттер был печален и пьян, а Колин не мог устоять перед своей мечтой. И с этой ночи началось их настоящее. Криви действительно думал, что он стал тем, кто нужен Гарри. Он верил в то, что, и правда, такой — спокойный, неревнивый, уравновешенный, свободный, самодостаточный, самостоятельный. Что не перекладывает с больной головы на здоровую. Не нуждается в помощи и знает свои цели, идёт к ним без чьего-то поводка. Что он не способен на пустые истерики, что он готов работать для отношений и быть открытым и верным. Он в это верил, но с появлением этого… Малфоя… Верить в это стало сложнее в разы. Потому что Колин чувствовал, что готов взорваться. Но нельзя… Никаких скандалов. Никаких истерик. Спокойное выяснение отношений и совместный результат, совместное решение… Он чувствовал, что Гарри меняется, что он после каждого этого глупого сеанса молчит и думает, думает точно о нём — о том, кто его бросил! Растоптал! Зачем? Как он может?! Простить! Предательство! Но все вопросы — конечно не прямые, не про его бывшего мужа, общие и аккуратные — уходили в мягкую улыбку, тёплые слова и ответы ни о чём. И Колин понимал, что ничего не может сделать. Ни-че-го. Но хуже того, он понимал, с каждым чёртовым днём понимал, что в зеркале видит не себя. Видит подражателя, который пытается стать помесью недостижимого идеала и Драко Малфоя. Только смесь эта была бы абсурдной, потому что ничего похожего между идеалом Гарри и этим белобрысым ублюдком не было. Одни контрасты. А потом Гарри пригласил его в клуб. Он не был домоседом, но такие вечера были редкими. Танцевать Поттер не любил, и ему чаще всего было скучно смотреть на веселящихся людей вокруг. Но причина такого предложения очень скоро показалась на сцене. И Криви видел, он видел, какими глазами смотрит на бывшего Гарри. Он видел это и знал: что так или иначе, всё изменится. Стоит Ледышке посветить задом и поманить его, как его Гарри, его любовь, его свет, его жизнь — тут же вернётся к нему. А когда Малфой нашёл его у бара и дал «добрый» совет… Колину стало окончательно очевидно, что даже если сейчас он думает о том, как просто сделать что-то хорошее чужому мужчине, то не за горами время, когда он захочет это хорошее делать сам. А мужчину сделать своим. И ведь соревноваться с непорочной памятью о прошлом невозможно. Что бы ни происходило между ними, по какой бы причине Малфой не ушёл тогда, он оставался непорочным, чистым, безупречным. Криви же остаётся только подражать. Это бросило его в жестокое отчаяние, только вот сделать сам он ничего не мог. Любая попытка уйдёт в молоко — это стало ясно уже после того подслушанного разговора с кем-то, и пусть ни слова не было слышно, лишь тихий отдалённый говор, Колин знал, просто знал, что это с ним, или о нём, или для него. Для его Сладкой Ледышки. А ещё яснее это стало после видео, которое Гарри записал для своих подписчиков. Сейчас же, когда стрелка самодельных часов с их совместным фото — счастливым, таким открытым, идилличным фото — упрямо двигалась к часу ночи, а любимый мужчина всё ещё не в постели со своим парнем, Колин не мог унять своё воображение. Что они делают сейчас? Как они это делают? В ту ночь, в Хэллоуин, Гарри ушёл за кулисы, и вернулся снова задумчивым, немного растерянным, и на все намёки и флирт Криви не ответил ни словом, ни жестом. Хотя и обрадовался предложению уйти. Он надолго закрылся в ванной, то напуская воды, то замирая там в абсолютной тишине — Колин слушал под дверью, просто, чтобы знать, что с его мужчиной творится — и так и не прикоснулся к своему парню. Даже во сне. Может, сейчас он компенсирует этот недостаток ласки… Гарри ведь очень тактилен. Он трогает всех и всегда. И кажется, в их обычной жизни не стало меньше прикосновений, и секса тоже меньше не стало, но Колин чувствовал, просто чувствовал, что всё не так. Что-то внутри него требовало задать прямой вопрос, но другая часть слишком боялась ответа. Злость и отчаяние нарастали, и ни совместные прогулки, ни нежность между ними не компенсировали этих изменений, а в последние дни, когда бывшего Гарри полоскали все, кто мог рассмотреть в нём не такого уж и ангела, волнение Поттера за своего уже даже не друга по факту просто выбивало Криви из равновесия. Да, он был младше, да, у него не было столько денег, но ведь он идеально подходит Гарри. И-де-аль-но… Ни одной ссоры. Ни одного взаимного упрёка. Их отношения были как в книжке про любовь. Так почему же один единственный вечер всё так перевернул?! Колин знал ответ на этот вопрос. Но не хотел признаваться себе в этом. Он всегда считал, что цель оправдывает средства. Но если сразу он жалел о своей несдержанности и импульсивности, то сейчас, глотая слёзы, он вспоминал, как негодовал Гарри, как злился на бывшего мужа за его развязность и недальновидность. Слышал, как он бормотал, что Королева Драмы взяла бразды правления, и теперь придётся иметь дело с последствиями. А значит, у Криви есть шанс столкнуть Малфоя с пьедестала, низвергнуть его с Олимпа и занять в жизни Гарри позиции намного прочнее, чем даже сейчас. Они живут вместе. У них не только совместный быт, они вместе навещают Тэдди, у них есть несколько проектов, которые стоят того, чтобы быть на первом месте в рейтингах. И он ещё посмотрит, кто в итоге выйдет победителем. Хлопнула входная дверь, через минуту приоткрылась дверь в их спальню. Но Гарри лишь бросил взгляд на постель и тут же прикрыл её. Тихонько прошелестела раздвижная панель и зашептала вода в ванной. Криви сжал зубы и усилием воли заставил себя уснуть. Воевать, так воевать. Но делать это нужно с умом. И ляпнуть лишнего было бы огромной ошибкой. Но в том, что сдержится сейчас, он сильно сомневался.