и жили они...

Утреннее солнце настырно пробралось в комнату сквозь небольшую щёлочку в шторах, скользнув точно по лицу Сенку. Учёный фыркнул сквозь сон, ловко прячась от тёплого лучика где-то на шее Гена. Сверху послышался недовольный вздох — кажется, солнце светило и на него тоже. — Скорее всего, пора уже вста… Дверь резко раскрылась, внося в комнату маленький ураган в виде девчушки с короткими блондинистыми волосами, скорее напоминающими шапочку. Конечно, после сна они торчали во все стороны, но малышку это совсем не заботило. Она забралась на кровать к мужчинам, удобно располагаясь между ними и раскинув руки в стороны, опуская их на тела Сенку и Гена. — Суйка-чан, ты уже проснулась? — Ген приподнялся, глянув на девочку и переводя взгляд на часы на тумбе, — такая рань! Давайте ещё поспим… — Папа Ген, — девчонка села, надув губы, — ты обещал сделать вкусный завтрак утром. Я встала пораньше, чтобы помочь тебе! Сенку рядом фыркнул с тихим смешком, выглядывая из-под одеяла, которое успел накинуть на свою голову. Он оглянул Суйку, сощурившись. — Как много в тебе энергии для столь раннего времени, — он щекотнул её, вызывая тихое хихиканье, и не смог сдержать улыбки, когда малышка упала на него, крепко обнимая. Он обнял её в ответ, прижимая тёплое детское тельце к себе и еле касаясь губами золотой макушки. Суйка хихикнула ему куда-то в грудь, удобно устраиваясь, — как же я теперь встану… наш детектив придавил меня к кровати, Ген. — Скорее всего, она подозревает тебя в преступлении, — Асагири встал, раскрывая шторы и потягиваясь. Утренние лучи мягко скользнули по его телу, касаясь оголённых ног и желая залезть под домашнее хаори. Сенку окинул его взглядом, откинувшись на подушки. — Да, я заметила, что в лаборатории папы Сенку куча обёрток от шоколадных конфет, — пробормотала Суйка, резко садясь где-то на животе Ишигами. Тот издал удивлённый вздох — к такому жизнь явно не готовила, — а потом я побежала на кухню, чтобы посмотреть, сколько ещё осталось. — Уже догадываюсь, чем кончилась эта история, — Ген вскинул бровь, приоткрывая окно, чтобы впустить в духоту комнаты немного утренней прохлады. Он вдохнул полной грудью, не сдержав небольшой улыбки, — Сенку-чану придётся в который раз возмещать принесённый своим обжорством ущерб. — Сенку-чан хочет спать, — передразнил его учёный, снова прячась под одеялом. Суйка резко встала, спрыгивая с кровати и стаскивая с Сенку одеяло. Мужчина фыркнул, глянув на хихикающую дочь и посмеивающегося у окна Гена. Он занимался поливкой растений, протирая у некоторых листы. Повернувшись к учёному, он брызнул в него из пульверизатора, растянув губы в ухмылке, — а ещё Сенку-чан хочет надавать двоим проказникам по их задницам. — Сенку, следи за выражениями! — Ген нахмурился, снова брызнув в Сенку, словно в нашкодившего кота. Учёный даже зашипел в ответ, наконец садясь и поправляя немного задравшуюся футболку. Суйка подняла взгляд на потолок, словно не видела его оголённого живота. — Задница? — повторила Суйка, задумчиво приложив пальчик к губам, — я слышала такое слово от дяди Хрома! — Этот нескладный подросток многое тебе наговорить может, — пробурчал Сенку, нахмурившись, — ты главное его не слушай. — Но с ним так весело, — девочка нахмурилась, складывая руки на груди, — он рассказывает интересные истории из школы. Я тоже туда хочу. — Тебе ещё рановато, — Ген мягко улыбнулся ей, подхватывая на руки, — ещё годок в садике побудешь, и тогда можно и в школу. — Но я уже всё умею! Папа Сенку меня научил! Асагири кинул взгляд на усмехнувшегося Сенку, явно разделяющего позицию дочери, и наконец пошёл к лестнице, чтобы спуститься на кухню. Учёный последовал за ними, всё не переставая тянуть глупую улыбку. Суйка человек простой. Она радовалась жизни, живя как самый обычный ребёнок, разве что очень интересовалась детективными историями и всегда была готова помогать. В приюте, где она была, её считали странной, но когда Сенку и Ген выбрали именно её, она совершенно не сдержала слёз, прося их найти кого-нибудь получше. И видя перед собой четырёхлетнего ребёнка, плачущего из-за того, что она — худшая кандидатура, Ген едва ли не рванул набить лица всем работникам. Он, как воспитатель, терпеть такого не мог. Дети должны быть на равных, даже независимо от возраста. Благо, Сенку его удержал, и они молча ушли оттуда, всю дорогу успокаивая плачущую девчушку. Но, тем не менее, улыбка у неё была заразительная. Суйка первое время была очень скромной. Она постоянно спрашивала разрешения, отпрашивалась, называла их строго по имени с добавлением уважительного суффикса. Первая неделя было очень трудной. Это было нормально, и Сенку знал это по себе. К новой семье не так-то просто привыкнуть. На второй месяц проживания с Геном и Сенку она наконец раскрыла полностью свою натуру. К пяти годам она уже хорошо читала, быстро училась и в целом удивляла родителей своим стремлением к учёбе. Сенку совсем не был против такой партии — с каждым днём малышка всё сильнее зарывалась в самое сердце, обволакивая его теплом. Было приятно иметь при себе такого ученика. В целом, было приятно иметь ребёнка, уже прошедшего стадию грудничка и перешедшего к стадии любопытного надоеды. Суйка надоедливой не была. Да, она много спрашивала, но спрашивала по делу, в ином случае отмалчиваясь или рассказывая истории из детского сада. Она напоминала Сенку ещё совсем мелкого Хрома, а это тоже, так или иначе, влияло на его чувства к ней. Ген был просто счастлив. Он любил детей, особенно таких. С ними разговаривать намного проще. Суйка всё понимает, не обижается, не гнусит, и, в общем, не ребёнок, а какое-то золото. Когда прошло целых полгода, Суйка совсем прижилась. Она привыкла называть родителей «папами», иногда даже пренебрегая именами, часто приходила к ним по утрам, чтобы просто полежать в тёплых объятьях, обязательно помогала Гену с уборкой и Сенку в лаборатории, послушно шла в детский сад, в котором работал Ген, и хорошо вела себя и там. Она не многого просила, потому что то, что окружало её — уже было достаточно ценным. Она хотела стать идеальной дочерью, и у неё это вполне получалось. Ей не нужно было притворяться кем-то другим, потому что эти люди не считали её странной. Её впервые слушали с таким интересом, отвечали на вопросы достаточно развёрнуто, учили чему-то новому по собственному желанию. Она была окружена вниманием, о чём раньше могла только мечтать. Её не заботило даже то, что везде возлюбленные представлены разных полов, а её родители — двое мужчин. Она видела, что вместе они счастливы, и большего не нужно было для понимания — любовь для всех. К шести часам должен подъехать Хром, так что Ген активно занялся ужином. Хром любит хорошо поесть, поэтому в основном к ним он приезжал за вкусной едой. Есть по вечерам бенто с Бьякуей — на самом деле такое себе, хотя Сенку это очень нравилось. Он не был избалован чьей-либо вкусной едой, в отличии от Хрома, в жизни которого однажды также появился Ген. — Суйка, повырезаешь из овощей всякие фигурки? — Ген улыбнулся, протягивая девчушке формочки и нарезанные круги овощей. Суйка кивнула, состроив самый серьёзный вид и начиная прижимать формы к овощам. Это было её самым любимым занятием во время готовки. Гену же нравилось вот так проводить с ней время, видя в её глазах заинтересованность и радость. Сенку проскользнул на кухню, воруя из тарелки с овощами морковку в форме звёздочки, тихо хрустя ей, чтобы остаться незамеченным. Суйке он показал палец, приложенный к губам, на что она медленно кивнула. За их странной пантомимой всё это время следил Ген, в конце шлёпнув мужа лопаткой по ладони. — Сенку-ча-ан! — Асагири нахмурился, следя за удивлённым возлюбленным, — будь добр, не ешь раньше времени. Ишигами издал смешок, снова скрываясь в гостиной, который час проводя там за кучей записей. Ген закатил глаза, продолжая готовку и иногда поглядывая на трудящуюся дочь, совсем увлёкшуюся процессом. Она считалочкой выбирала форму для овоща, прижимая ладошками пластиковые лезвия трафарета к нарезанным кружкам. Выглядела она при этом так, словно пытается обезвредить какую-нибудь бомбу, например. Когда она наконец закончила, протягивая Гену тарелку с кучей цветных овощных фигурок, он не сдержал порыва растрепать её волосы, которые несколько часов назад самостоятельно ей укладывал. — Спасибо, Суйка-чан, — мужчина погладил её порозовевшую щеку, слабо щипнув за неё. Малышка рассмеялась, прижав к щеке ладошку и опуская взгляд. Асагири продолжил готовить, иногда поглядывая на заскучавшую Суйку, — может мой юный детектив сбегает к учёному Ишигами и узнает, когда приедет его младший братец? — Будет сделано, шеф! — она выпрямилась, отсалютовав ему и убегая к Сенку. Ген проводил её взглядом, не сдержав улыбки. Быть родителем такого ребёнка — это нечто особенное. А уже поздней ночью, когда Хром отправился домой, а Суйка успела заснуть прямо за столом, какая-то странная радость появлялась внутри, пока Ген относил её в кровать, укрывая одеялом, аккуратно подтыкая его и заправляя её растрепавшиеся волосы за маленькие ушки, мягко касаясь пальцами розовых щёчек. Суйка выглядела как маленький ангелочек, посланный не из убогого детского дома, в котором ей пришлось жить, а откуда-то с пьедестала, замучавшаяся в окружении богов и решившая, что ей просто нужно прожить обычную человеческую жизнь. И Ген хотел подарить ей всё самое лучшее. Не только как воспитатель или человек, любящий детей, а, в первую очередь, как родитель. Он присел рядом с её кроватью на корточки, всё не переставая касаться её пухленьких щёк и маленькой ладошки, сжимающей его пальцы. И страшно было представить, если с этим созданием что-то однажды произойдёт. Страшно было думать о том, что однажды она вырастет, и придётся её отпустить. Тёплые ладони мягко накрыли его плечи, а любимые губы коснулись щеки, обжигая горячим дыханием. — Пойдём спать, Ген, — прошептал Сенку, обнимая возлюбленного со спины и переводя взгляд на дочь, — за ночь с ней ничего не произойдёт. А уже завтра утром она снова заползёт к нам на кровать и будет рассказывать про свой сон. Асагири кивнул, выпрямляясь и в последний раз поправляя одеяло, прежде чем выйти из комнатки, оставив включённым ночник с мягким фиолетовым свечением и приоткрыв дверь, чтобы она могла в любой момент прибежать к ним и спрятаться в бережных родительских объятьях.