О чем шипят змеи

Сайдар сел в одиночестве за мачтой подальше от любопытных глаз. Лекарство перестало действовать раньше времени. Несмотря на четкие инструкции Маха́она и Идриса, Грубер все равно частил, нарушая дозировку предписанного снадобья. И без того истощенный организм вступил в конфликт со своим хозяином, выдавая побочные реакции. Помутнение зрения лишь малая толика того, что сейчас происходило с Грубером. Механическая рука конвульсивно сжималась и разжималась, тело охватил неконтролируемый тремор, на лбу выступила испарина, а кожа горела адским пламенем. Каждое неловкое движение причиняло сумасшедшую боль, грозившую погрузить Сайдара в пучину безумия. Несмотря на это он прекрасно осознавал свое положение. В какой-то момент Грубер почувствовал прохладную ладонь на своей щеке. Ему стоило больших усилий поднять веки, но та, кого он увидел, на секунду избавила его от боли, затопив сердце чистой любовью. — Анянка! — прошептал Сайдар пересохшими губами. Девушка молча рассматривала его лицо, откинув со лба прядь влажных растрепавшихся волос. Легкая полуулыбка тронула ее губы, когда она провела большим пальцем по шершавому подбородку. Грубер наблюдал как изменился ее взгляд: девушка рассмотрела пластины на его голове и нахмурилась. Провела пальцами по спицам и спустилась к руке. И тогда он увидел то, чего больше всего боялся — отвращение на ее лице. Анянка отдернула руку и отшатнулась. — Нет! Пожалуйста! — только и вымолвил он. Но его жена сделала шаг назад, все так же глядя на него с презрением. По губам он смог прочитать: — Мерзкий урод! Марево рассеялось, Анянка растворилась призраком, но брошенные галлюцинацией слова задели за живое. Впервые за много лет Сайдар ощутил соленую воду на щеках. Тем временем Люциус бросал осторожные взгляды на Джеки. Малец чувствовал себя неплохо. Но Малфои все же слышали тихую молитву на языке г’хаху́л, которую старик повторял как мантру, вознося одну единственную просьбу к Хайтору. День был нестерпимо жарким. И если по пути в Форт на реке Грум у Люциуса попросту не было возможности зацикливаться на этом, то сейчас он в полной мере ощутил сухой жар, окутывающий с ног до головы, обжигающий легкие. — Долго нам еще? — в нетерпении спросил он. — Там! — указал пальцем Джеки. На горизонте мерцающей в пустыне линией показались окраины Иерихона — города мертвых. — Сайдар! — крикнул Малфой-старший, — Сайдар! Мы почти дошли! Ты где? Грубер показался из-за мачты, уверенно ступая по палубе. У него получилось преодолеть себя и взять под контроль свое тело. — Наш путь подходит к концу, — неожиданно тяжело оперся на бочку старик. — Но твоя лодка способна доставить нас до выхода в лабиринт, — возразил Грубер. Старик покосился на Джеки: — Нам с сыном пора домой. Так будет лучше. — И как мы пойдем дальше? — скептически спросил Люциус. По позвоночнику Сайдара поползли ледяные мурашки. Сейчас он не смог бы защитить своих спутников. Грубер чувствовал себя больше обузой нежели управным солдатом, на чьи плечи возложили торжественную миссию охранять своих друзей. Идрис передал ему весточку от Иви. И если Эйвис верила в силу духа и тела Сайдара, отправляя его в обратный путь с Малфоями, значит он никак не имеет права ее подвести. Вот только сможет ли он теперь выполнить четкое указание вызывало сомнение. Когда до высадки на окраине города остались мгновения, а горизонт казался чистым от незваных странников и ненужных попутчиков, пассажиры Бригиты услышали пронзительный свист. На пути лодки из-под земли вырывались столпы песка, являя уродливых демонов: тощие скелетообразные тела, обтянутые пергаментной потрескавшейся кожей, несуразно длинные руки с подогнутыми крючковатыми пальцами, кривые ноги изломанные под неестественным углом, а голова лысая как колено с запавшими подернутыми мутной пеленой глазами, широкими бурыми пазухами на щеках вместо привычного человеческого носа, и огромным ртом, зияющим бесчисленными рядами пираньих зубов. Сайдар оценил с какой ловкостью и пружинистостью одна из тварей подпрыгнула вверх, цепляясь худыми руками за борт. Чудовище оказалось ближе всего к Драко. Злобное шипение исходило из адской пасти, источая невыносимый смрад. Люциус выхватил свою волшебную палочку и направил в голову уродцу: — Авада кедавра! Зеленый луч ударил точно в центр меж его глаз и отшвырнул за борт уже мертвое тело, чем спровоцировал массированную атаку. Со всех сторон послышался скрежет когтей по корпусу, когда собратья ринулись вслед за своим сородичем. Грубер левой родной рукой сжимал массивную якорную цепь. Раскрутив ее над головой, он отпустил один конец, сметая сразу нескольких монстров с борта. Драко нашел упор за спиной и лупил ботинком своего противника. Острые зубы посыпались на палубу из окрашенного багровой кровью рта, тварь взвыла. — Не зря Иви отдала мне свои силы! Надо будет ей сказать спасибо. Люциус обернулся, но тут же пропустил атаку. Коренастая тварь бросилась на него со спины, повалив на доски. Малфою хватило силы перекатиться вместе с монстром на бок и всадить свою палочку тому под самое ребро. Ощутив липкую горячую кровь на пальцах, Люциус оттолкнул демона в сторону, крепко сжимая свое оружие. Старик старался сбить непрошенных гостей веслом, но их прибывало все больше и больше. Трое сумели зажать лодочника в углу, но когда на них с громким воплем бросился Джеки, они отшатнулись, злобно зашипев: — Ага, тва-ари песча-аные, так вам и н-н-надо! — тыкал в них вторым веслом юноша, — Прочь с нашей Бригиты! Шипение сменилось хрипом, твари переглядывались и пятились назад. Подойдя к одному сзади, Сайдар схватил стальной рукой того за шею. Грубер откинул его в сторону, заметив багровый след, оставшийся на шее монстра. Тварь заверещала как резанная свинья. Две другие отстранились, растеряно зашипев и склонив в страхе голову. — Что ты сделал? — крикнул Люциус. — Я не понимаю, — нахмурился Грубер, сделав шаг к хищникам. — От-ткуда они взя-ались з-здесь? — от переизбытка эмоций Джеки начал заикаться. — Зург’ха́ны — боевые псы морта́риев, — безотрывно следя за демонами пояснил Сайдар, — их выставили границей на пути к выходу в лабиринт. Видимо дана команда никого не выпускать. На корабле все движение замерло. Зург’ха́ны на палубе забились по углам, неуверенно шипя и поскуливая, когда Грубер сделал еще одну попытку приблизиться к ним. — Твоя рука, — тихо произнес Люциус. — Они видят в тебе морта́рия?! Корабль качнулся под весом вновь прибывшего. Посреди палубы расправил плечи высокий статный мужчина-альбинос. Его хрустальная полупрозрачная радужка глаз буквально сливалась с такими же зрачками. Белоснежные волосы, собранные в толстую косу, ниспадали до самой земли. Мужчина хмурился, выдавая свою озабоченность сложившейся ситуацией. За плечами покачивались исполинских размеров крылья, поблескивая знакомым металлом морта́рия. — Здесь дорога закрыта! — утробно прохрипел альбинос, но его взгляд остановился на Сайдаре. Он тяжелыми шагами преодолел отделявшее его от Грубера расстояние и провел когтями по металлическому плечу, — Гидеон! Почему он подарил тебе свои крылья? Чем ты такой особенный? — в голосе морта́рия чувствовались растерянность и глубокая печаль от потери собрата. — Крылья были дарованы мироходцу Иви Эйвис. А она передала их мне, чтобы спасти мою жизнь, — сглотнул густой комок в горле Сайдар. — Иви Эйвис… — задумчиво протянул морта́рий, — Любимица моего брата. Я не сомневаюсь в воле Гидеона. И если она приняла решение отдать крылья тебе, значит так тому и быть. Я чувствую прах моего брата в этих песках. — Он пал храбрым воином и защитником лабиринта! — сквозь зубы от боли процедил Грубер, — Отзови своих псов, — махнул он рукой на зург’ха́нов, — нам нужно вернуть молодого мироходца в его мир, иначе он погибнет. Альбинос, казалось, только сейчас заметил Драко. Подойдя к Малфою, он втянул его запах, чуть прикрыв глаза: — В тебе чужая сила! — хрипло произнес он. — Ты выпил ее до дна. — Иви дала взаймы силы моему сыну, чтобы он не умер по дороге домой. Мы ограничены во времени, — с раздражением пояснил Люциус. Альбинос громко каркнул. Пассажиры корабля напряглись, но позже сообразили, что морта́рий так изображает смех. Когда приступ веселья в нем иссяк, он взревел: — Арг’хи́ исса́ мунг! Люциус крепче схватил свою палочку, а Драко приготовился к атаке. Но вместо ожидаемого нападения, зург’ха́ны начали зарываться в пески. Спустя несколько мгновений пустыня казалась такой же тихой и нетронутой, как и до появления монстров. Только те несколько тварей, что сумели взобраться на корабль, остались стоять на месте, брезгливо шипя в сторону хозяев лодки. — Мы сопроводим вас до выхода как дань памяти Гидеону, после чего вы исчезнете из этого мира и больше не заставите вас спасать! — фыркнул альбинос и спрыгнул за борт, — Вам пора покинуть корабль, — приказным тоном велел он. Оказавшись на песке, Сайдар подтолкнул Драко вперед: — Мы потеряли время, нужно нагнать упущенное, двигайтесь быстрее! — после чего обернулся к старику, — Спасибо! Да хранит вас судьба! Джеки, береги отца. — Они заражены! — хрипло отметил морта́рий. — Домой им не вернуться. — Как это? Господи, ведь было все хорошо! — застыл на месте Грубер. — Я всегда знал, что умру на Бригите, — крепко обнял своего сына старик, пряча в его волосах свое лицо. Когда путники отдалились на приличное расстояние от оставленного за спиной корабля, они услышали протяжный вой, преисполненный боли и мучения. А после мир окутала тишина. *** — Мы до сих пор никого не встретили на пути, — удивился Люциус, когда впереди замаячил выход в лабиринт. — Значит, наши старания не были пустыми, — отозвался морта́рий. Своего имени он так и не назвал, как и не отвечал на вопросы о том, что в этом мире происходит. — Я знаю, что несколько демонов из Форта на реке Грум будут прорываться в лабиринты, — произнес Драко. — Если они не принадлежат этому миру, то их путь будет свободен, — махнул альбинос за спину на сопровождавших их зург’ха́нов. Те шли, отставая на несколько метров, недовольно втягивая пазухами воздух, пропитанный запахом жженого мяса и гари. Охранять людей им явно не нравилось. — Не советую сюда возвращаться! — закончил морта́рий. — Что здесь произошло? — в ужасе уставился на землю Драко. Повсюду на их пути теперь лежали сожженные тела. — Та гроза, что нас, хвала Мерлину, миновала в прошлый раз! — посмотрел Люциус на Грубера. Сайдар ничего не ответил, но резко дернул головой. — Кое-кто позаботился о том, чтобы не выпустить лавину беженцев в лабиринты. Долг не забыт и выполнен в полной мере, — усмехнулся альбинос, — ты должен гордиться такой жертвой ради твоего спасения, — обратился морта́рий к Драко. Открыв массивные двери лабиринта, крылатый демон пропустил путников в темный коридор. Прежде чем Люциус успел осмыслить его слова и задать вопрос, двери захлопнулись, запираясь на засовы. *** Драко все так же неподвижно лежал на кровати. Его тело, казалось, скоро растает на глазах, так осунулся он за эти несколько дней. Нарцисса смотрела на сына и боролась с подкатывающимися к горлу слезами, все так же с безупречной осанкой восседая в кресле. Только побелевшие костяшки сжатых вокруг подлокотника пальцев выдавали ее внутреннее напряжение и смятение. Возле двери тихо перешептывались Северус и Анянка, нервно поглядывая на хара́дра. Птица так больше и не пошевелилась, немигающими глазами пристально вглядываясь в лицо Драко. Ожидание затягивалось, но пробуждение Малфоя боялись пропустить. Астория наконец уснула. Ее тело не выдержало постоянного изнеможения и взбунтовалось, отключив сознание девушки ради короткого рваного сна, чтобы хоть как-то восстановить силы. Даже не восстановить, а замедлить их потерю уже в истощенном теле и сознании. Из такого короткого, но столь желанного сна Асторию вырвал громкий хрип, с которым Драко подскочил в постели, стараясь поглубже вдохнуть воздух. Наконец прокашлявшись, молодой мужчина рухнул обратно на подушки, прошептав охрипшим голосом: — И снова здравствуйте! В это же время в комнату вихрем ворвался Люциус и бросился к кровати сына, крепко обнимая его: — Мой мальчик жив! — Малфой-старший, казалось, баюкает Драко в своих объятиях, зарывшись носом в его макушку. Нарцисса наконец дала волю чувствам, обнимая обоих мужчин, целуя Драко лоб и щеки. Астория возносила благодарности Мерлину, глотая соленые слезы. — Его нужно обследовать! — сдержанно произнес Северус, прежде выдохнув с облегчением. — Где Иви и Сайдар? — нервно спросила Анянка, с недоверием глядя на Малфоев. Люциус наконец смог оторваться от сына, уступив женщинам право на крепкие объятия Драко, и неуверенно взглянул на молодую миссис Грубер: — Сайдар вернулся с нами, а Иви скоро подтянется. Анянка хотела броситься за двери, но Люциус поймал ее руку и крепко сжал, сдерживая порыв женщины. Она в недоумении уставилась на пальцы Малфоя и ужасная мысль закралась в ее голову. Люциус тихо произнес: — Когда увидишься с мужем, постарайся сдержать свои эмоции! — после чего ослабил хватку. Девушка вырвала руку и кинулась вниз. Она звала Грубера и звала, но он не откликался. Анянка обежала почти весь дом, но так и не нашла мужа, пока случайно, подняв глаза к балюстраде на втором этаже, не увидела темный силуэт, метнувшийся в направлении их с Сайдаром спальни. — Сайдар, — взбежала вверх по лестнице Анянка, — Сайдар, подожди меня! — она влетела в их комнату, замерев напротив окна. — Стой там, где стоишь! — услышала голос мужа из темноты. — Сайдар, что за прятки? Я так волновалась за тебя! На секунду ей показалось, что в свете луны в его руке блеснул кинжал, но, когда глаза чуть привыкли к темноте, она различила отблеск металла по всему телу. — Тебе необходимо снять броню! Хочешь, я приготовлю горячую ванну? — осторожно спросила она. Но в ответ получила лишь горькую усмешку. В голове Анянки мысли метались в разные стороны. Неуверенно сделав два шага на встречу, ей пришлось замереть испуганной птицей от злого тона Сайдара: — Я сказал стой там, где стоишь! — Не смей меня останавливать, когда я тебя так ждала! — Анянка бросилась на шею мужу и крепко обвила его своими руками. И все равно, что его руки пытались отстранить ее в этот момент, а из груди раздавалось сиплое шипение. И только мгновение спустя она ощутила холод и твердость металла под одеждой. Девушка зажгла взмахом руки одинокую свечу на комоде, осветившую комнату тусклым светом. Наконец в это световое пятно, отбрасываемое крохотным огоньком, ступил ее муж. Анянка сумела сдержать крик, нарастающий в груди, расширившимися зрачками всматриваясь в линии на теле мужа. Перед ней стоял вроде бы такой родной Сайдар, но в то же время совершенно чужой человек, со злостью заглядывающий ей в лицо. Злость сменилась удивлением, а после смущением, когда он потупил свой взгляд и отвернулся: — Я останусь таким до последнего своего вздоха. Я даю тебе возможность уйти и никогда ко мне не возвращаться. Ты можешь быть свободной женщиной, и я не буду тебя сковывать узами брака. В боку Анянки болезненно закололо, сердце стучало в бешенном ритме. Возможно, Люциус одной короткой фразой и смог подготовить ее к смятению, или кровь валефхаров сделала ее устойчивой к стрессу. Сейчас она точно не смогла бы сказать, но внутренняя борьба оказалась короткой. Девушка не чувствовала отвращения к монстру напротив. Да и не монстр он вовсе, а все тот же мужчина, с которым она решила разделить свою жизнь. Мужчина, с которым произошла трагедия вселенских масштабов. Но ведь главное, что он жив и вернулся домой. Гораздо хуже остаться без руки или ноги на войне, еще хуже погибнуть. А Сайдар сейчас здесь перед ней, значит остальное можно залечить. Вероятно, вихрь мыслей отразился на ее лице, так как Сайдар тихо прошептал: — Ты просто не осознаешь! А когда осознаешь, поймешь, что я прав. — Ты дурак? — неожиданно для себя произнесла Анянка. Она прижалась всем телом к Груберу и поцеловала его в губы. Соленые слезы напоили обоих досыта, Анянка осторожно гладила незажившие раны на теле Грубера, зная, что причиняет ему боль, но была не в силах оторваться от него, — Вместе до конца, помнишь? — прошептала в его губы она. И в одно мгновение почувствовала, как расслабляются плечи Сайдара, погружаясь в болезненные для его тела, но сладкие сердцу объятия. Прижавшись к ее шее носом, он тяжело вздохнул: — Прости меня, я так тебя люблю! *** Обложив Драко подушками, Нарцисса и Астория пытались удержать молодого мужчину в постели. Но силы стремительно возвращались к нему и Драко твердо решил спуститься вниз в главный зал. Тинки только успевала менять тарелки, когда зверский аппетит накрыл молодого Малфоя, заставляя его поглощать абсолютно все, что ему предлагали. — Хороший аппетит — признак здоровья, — протянул Снейп. — Все будет хорошо! — улыбалась впервые за столько дней Гринграсс. Драко не отпускал ее пальцы, крепко сплетя со своими, хотя ему было и неудобно управляться с едой одной рукой. Сайдар сидел в стороне от всех, погрузившись в глубокое кресло, пока Анянка изучала инструкцию Идриса и Маха́она по уходу за Сайдаром, заботливо вложенную тому в карманы одежды. Если остальные обитатели дома и испытали шок при виде нового облика Грубера, то их выдержке можно было только позавидовать. — Нужно готовиться к возвращению Иви, — произнес Люциус, — вероятно ей так же понадобится помощь. Драко отложил вилку, улыбка сошла с лица. — Как долго ей придется задержаться в адской пустоши? — решил уточнить Малфой-старший. — Отец, я не хотел тебе говорить… Но Иви не сможет вернуться в наш мир, — окончательно потупил взгляд Драко. — Это еще почему? — удивился Сайдар, приподнявшись в кресле. — Тише, не дергайся! — зашипела Анянка, увидев, как на стыке металла и кожи на плече выступили капельки крови. — Иви отдала мне все свои силы, чтобы я смог выбраться из лабиринта. Оставшиеся крупицы ее силы предназначены для сдерживания А́су и Нотта, так как А́су взял с нее нерушимую клятву провести его в наш мир. А Иви не намерена выполнять условия сделки. — Что ты сказал? — одновременно взревели Сайдар и Люциус. — А́су — грязный черт, — громко ругнулась Анянка и отшвырнула в сторону стакан с водой. — И ты говоришь мне об этом только сейчас? — ревел Люциус, неосознанно подскочив к сыну и схватив того за шиворот. — Люциус, остынь немедленно! — властным голосом осадила его Нарцисса. Но глаза Малфоя-старшего горели яростью, грозившей вылиться на головы всем, кто встанет сейчас на его пути, — Отпусти моего сына! — приказным тоном добавила мисс Блэк. — Иначе бы ты не ушел из лабиринта! — виновато произнес Драко. Люциус отвернулся, схватив привычную трость с набалдашником в виде головы змеи и с силой ударил ею об пол. — Мерлин вас всех подери! Я должен вернуться за ней! Скажи мне, сын, как я могу после этого доверять тебе? Драко вскочил с места и направился к отцу: — Ты не сможешь ей помочь, сделаешь только хуже. Хочешь, чтобы ее жертва была напрасной? — начал злиться Драко, — За последние несколько дней из-за меня и так пострадало больше людей, чем, наверное, за всю магическую войну. Ты хочешь, чтобы я и тебя потерял? Или ты думаешь, я не несу ответственности за все то, что произошло в лабиринте? Мне нелегко, потому что малознакомая мне молодая красивая женщина пожертвовала собой ради меня. И в общем-то ради тебя тоже! А чем отплачу ей я? Тем, что выпущу тебя в лабиринт, где ты погибнешь при первой же возможности? А еще посмотри на Сайдара. Это из-за меня он стал таким… — Каким? — с вызовом спросила Анянка, встав перед Драко со скрещенными руками на груди, — Каким он стал? Говори же! — настаивала она на своем. — Другим! Я хотел сказать другим! — устало потер глаза Драко и виновато улыбнулся. — Мой муж великий воин и всемогущий маг, каким вы его узнали. Даже не смейте считать теперь его другим. Он все тот же Сайдар, каким вы его видели с самого начала. Все вы запомните это хорошенько! — повернулась к остальным Анянка, грозовой тучей нависнув над столом. — Дорогая! Пойдем наверх, — осторожно произнес Грубер. Анянка обернулась и заглянула в глаза мужу: — Я хочу, чтобы ты впредь не спускался в лабиринты. И видит Хайтор смерть Иви поставит в этом точку, — теперь уже посмотрев на Люциуса она добавила, — и упаси Хайтор воспротивиться вам ее решению, когда она положила свою жизнь на чашу весов, чтобы спасти ваши задницы. Иви Эйвис дала всем спокойное будущее. Отныне лабиринты для вас закрыты так же, как и для меня! — после чего развернулась и ушла в глубь дома за лекарствами. — Не будет нам покоя, пока мы не остановим Ноа Нотта и не найдем того, кто за ним стоит! — тихо вымолвил Драко, — Но я согласен с Анянкой. Отец! — обратился он к Люциусу, — Не спусти наш шанс в трубу. Я не хочу тебя потерять. Ты нужен мне здесь, без тебя мне не справиться! Люциус выпустил воздух из легких и осел на ступени лестницы. Голова гудела от разнообразных мыслей и планов. Он способен был одной лишь мыслью перенестись в лабиринты, как учила его Иви. И он боролся с этим желанием как никогда прежде. — Что тебе одна девка, когда нам грозит более могущественная сила? — склонилась над его ухом Нарцисса. — Эта девка спасла твоему сыну жизнь. Эта девка, как ты выразилась, принесла в жертву самое дорогое, — тень Люциуса накрыла собой мисс Блэк. — На войне потери неизбежны! — Нарцисса, — Снейп взял ее под руку, — тебе лучше отправиться отдохнуть. Оставь Люциуса в покое. Мисс Блэк удивленно посмотрела на давнего друга, как бы спрашивая того о чем-то. А после осознание мелькнуло в ее глазах. Нарцисса повернулась к бывшему мужу и тихо добавила: — О моей судьбе ты так не сокрушался, когда выполнял указания Лорда… Но она так молода… Люциус, ей в пору быть твоей дочерью… — в голосе женщины прозвучало сожаление о прошлом. Она замялась и добавила, — Ты изменился. Видимо та девица и впрямь такая особенная! С этими словами Нарцисса удалилась из зала, погрузившись в печальные мысли о былом и настоящем. *** — Закрой двери! — серьезным голосом велел Сайдар, когда они с Анянкой оказались в своей комнате, — Смотри! Указательным пальцем стальной руки он зажал основание спицы на шее, на его запястье с щелчком раскрылась пластина, явив потайную ячейку, в которой лежал крошечный сверток. Анянка сообразив в чем дело, извлекла его и вернула свертку истинные размер и форму. На кровать девушка опустила огромный фолиант, испещренный символами г’хаху́л. — Хроники за́г’хонов! — затаила дыхание Анянка. — Иви принесла это Идрису, пока я был в отключке. Просила его передать мне. Летописи у валефхаров украл Ноа Нотт, приказав А́су убить твоего отца. — О, Хайтор! — зажала рот в ужасе Анянка, — Отец! — Мне очень жаль, — обнял Сайдар свою жену. На глазах Анянки заблестели слезы: — Несмотря на зло, причиненное мне моей семьей, А́нку всегда будет моим отцом. О, Сайдар, мне так жаль его! Бедная мама. — Ее не стало раньше. Говорят, погибла вскоре после твоего исчезновения! Анянка судорожно втянула воздух и разрыдалась, сотрясаясь всем телом на груди Грубера. Он провел здоровой рукой по ее волосам, давая ей возможность выпустить всю боль наружу. Возможно, при других обстоятельствах он бы и разделил печаль Анянки, но помня всю предысторию ее взаимоотношений с семьей, Сайдар не испытывал жалости к участи ее родителей. В глубине души на короткое мгновение он устыдился своей черствости. А после все-таки убедил себя, что эти демоны получили по заслугам. Никто не посмеет обидеть его жену. Даже кровное родство не спасет от гнева Сайдара. Спустя время Анянка притихла, а после вытерла тыльной стороной ладони слезы на лице и взялась за рукописи. Было видно, что она борется с собой, отчаянно пытаясь отвлечься: — Продолжай! — дрожащим голосом вымолвила она, все так же всхлипывая время от времени. — Сайлас зачем-то вернул рукописи Иви, — он достал крошечную бумажку, вложенную в последний разворот, — вот, здесь она рассказала, как обнаружила книгу. — Но зачем ему оставлять ей то, что так важно его приспешникам? Чего он этим добивается? — в удивлении Анянка громко всхлипнула и тут же икнула. — Не знаю! Но нам следует изучить все и опасаться, что за книгой придут. Возможно, это ловушка. Сможешь перевести г’хаху́л? — с мольбой в глазах произнес Грубер. *** Спустя время Анянка сидела на кровати, поджав под себя ноги. Аккуратно разобрав рукописи на отдельные фрагменты, она осторожно изучала их содержимое. Вокруг веером лежали исписанные листы бумаги, в которых она делала пометки и переводы отдельных словосочетаний. Отдельную тетрадь Анянка превратила в словарь, который в процессе ускорял перевод последующих страниц. Сайдар старался внести свою лепту, но его познания языка были на таком скудном уровне, что он уже пожалел в полной мере о том, как смеялся над самой идеей изучить язык г’хаху́л. Он ощутил свою беспомощность, поэтому старался упорядочить уже те данные, которые ему дала жена. Время от времени Сайдар потягивал лекарство, заботливо приготовленное Анянкой: мерзкое на вкус, но придающее силы и отрезвляющее ум. — Я нашла кое-что! — подняла восторженный взгляд девушка. Белки ее глаз все еще были покрасневшими от накатывающихся волнами слез, а сердце больно ухало в груди при мысли о родителях, но она наступила себе на горло, погрузившись в то, что она умела лучше всего — сопоставлять и анализировать. Магия хоть и была ее сильной стороной, но сама природа происхождения из клана Валефхаров наделила девушку природной усидчивостью, умением выискивать по крупицам уникальную информацию, сопоставлять ее и делать логические выводы, собирая как паззл массивы информации, умудряясь переработать и оформить в единое целое. — Покажи! — подтянулся к ней ближе Сайдар, отложив в сторону разворот книги и составленный женой словарь. — Вот, здесь, — ткнула она в пергамент мягкой кисточкой профессионального реставратора, — описываются пути стыковки лабиринтов между собой. Информация была записана со слов одного из мироходцев, жившего за несколько столетий до нас. Он очень четко описывает то, что мы видели собственными глазами в этом доме. — Поясни! — растерялся Сайдар. — Нарцисса нашла карту лабиринтов, которая принадлежала годами ее семье. Она догадывалась о ее происхождении и об участи, ожидавшей Драко. Так вот, карта написана неизвестным художником ровно так, как ее описывает мироходец в летописи. — Так вот чем вы занимались, пока нас не было, — мягко тронул за руку жену Сайдар. Девушка плотно сжала пальцы, не выпуская кисть мужа. — Карта как будто интерактивная, — продолжила девушка, — она показывает местоположение мироходцев. Мы видели, как Драко и Иви переместились в адскую пустошь. — В режиме реального времени? — удивился Грубер. — М-м, не уверена! Скорее с задержкой! Будто карта считала информацию только тогда, когда ее развернули. Драко попал в пустошь раньше Иви, а на карте они были в лесу вместе, позже сменив локацию. — Неувязка! — возразил Сайдар, — Тогда кто-то должен был открыть карту в тот момент, когда они одновременно находились в лесу… — В точку! А произошло это в ночь, когда они вернулись из дома Эйвери! — кивнула Анянка, — Когда Иви неосознанно очутилась в кошмарном лесу по призыву Драко. — Черт возьми! Нарцисса открывала ее? — Нет, мы забрали карту в доме Поттеров уже после! — тихо ответила Анянка и внимательно посмотрела в глаза мужа. Понимая, что они мыслят в одном направлении, она добавила, — Есть еще кое-что, что тебе нужно знать. Пока вас не было, я занялась расследованием кражи бузинной палочки. — Продолжай! — напрягся Сайдар. — Несмотря на полное отсутствие улик на месте упокоения Дамблдора, у меня есть подозреваемый. Я думаю, что бузинную палочку выкрал сам Гарри Поттер! В этот момент по дому прокатился оглушительный вой сирены магической сигнализации, предусмотрительно выставленной на всей территории совместными усилиями Нарциссы, Северуса и Анянки. Сама магия буквально кричала о появлении чуждой энергии. Сорвавшись с места, Груберы выскочили на лестницу. Спиной к ним на самой верхней ступеньке покачиваясь стояли Сайлас и тот, кого Анянка ненавидела всеми фибрами души. Видимо почувствовав чье-то присутствие за спиной, А́су слегка повернул голову в бок, обнажив острые зубы в хищной ухмылке. В его руках безвольной куклой свисало тело Иви. — Ну, здравствуй, дом, милый дом! — уверенным в себе голосом произнес Сайкс, сверкнув кинжалом в руке.