О чем шипят змеи

Трое стояли в арочном проеме и разглядывали толпу разных существ, бурно гомонивших в огромной пустоши. Два ближайших к ним демона, заметив открытую дверь в лабиринт, ринулись на странников, но прежде, чем Сайдар поднял руку наполненную магией, демоны наткнулись на невидимую стену перед дверями и сгорели заживо. По толпе прокатился рев ужаса, страха и боли. — Любопытно… Барьер на выходе из адской пустоши, — произнесла Иви, — вот, почему мы никого не встретили в лабиринте по дороге сюда. — Кто мог об этом позаботиться? — заинтересовано спросил Люциус. От Иви не укрылась тень надежды, промелькнувшая в его взгляде: — Драко не смог бы этого сделать, — развеяла она его догадки, — пока его физическое тело находится в нашем мире, он слишком слаб для такой магии. Да и необходимо было бы объединиться с кем-то. Подобное волшебство требует огромных сил и знаний. — Тогда кто еще может быть заинтересован не выпускать за границу мира его обитателей? — хрипло и тихо спросил Люциус. Иви напряженно поджала губы и пристально всмотрелась в толпу: — В этих лабиринтах есть своя армия. Они поддерживают баланс между Морганой и Хайтором, становясь на сторону «правых». Видимо они сейчас в адской пустоши. Иви осторожно вытянула руку вперед, коснувшись невидимого барьера. Под пальцами ощущалось колебание, будто она опустила руку в воду. А еще она почувствовала знакомые вибрации, оставшиеся автографом от создателя завесы. Сделав шаг вперед, Эйвис спокойно ступила на пустынную землю с раскаленным до красна песком под ногами. Обернувшись к своим спутникам, Иви поманила жестом их за собой: — Мироходец и его лифрены могут спокойно преодолевать рубеж. Люциус и Сайдар вдохнули горячий воздух, чувствуя, как сдавливает грудную клетку, а легкие опаляет сухим жаром. Малфой закашлялся, пытаясь прикрыть рот платком. Сайдар похлопал его по спине, чем только спровоцировал еще больший приступ у Люциуса: — Ты привыкнешь! Старайся дышать не глубоко и пить больше воды. А еще надень арафатку, здесь она очень пригодится. Смотри не опали свое белоснежное личико, красавица! — громогласно рассмеялся Сайдар, закрепляя свою на лице. — Хватит там возиться, нам нужно спешить! — рявкнула Иви на них, — Не отставайте, если хотите выжить! — после этих слов Иви первой направилась в глубь толпы, но внезапно девушка ощутила мурашки, пробежавшие по спине и шее. Кожей почувствовав изменения за спиной, она резко развернулась к выходу в лабиринт. Цепкий взгляд уловил рябь, пробежавшую по невидимому рубежу, после чего произнесла, — Долго барьер не протянет! — А, значит, вся эта орда ринется в лабиринты! — невесело подытожил Сайдар. — Мы хотим уйти! — тихий женский голос раздался за спиной Иви. Обернувшись, она увидела миловидную хрупкую женщину, прижимавшую к груди маленького ребенка, — Здесь небезопасно. — Что здесь произошло? — спросил Сайдар. — Морта́рии! — волна гнева прокатилась по лицу незнакомки. — В наш мир пришли морта́рии. Это они возвели барьер перед лабиринтом. — Мортарии и есть та самая армия «правых»? — покосился на друзей Люциус. — Да! Видимо дела совсем плохи, раз они вступили в игру. Думаю, они сейчас защищают интересы лабиринтов Морганы. И не удивительно, с такой-то миграцией демонов, — фыркнул Сайдар. — Мы ждем, когда падет барьер, чтобы покинуть лабиринт Хайтора! — кивнула женщина. — Мортарии не смогут долго поддерживать его плотность и смертоносность. Они озабочены поисками чужеземца. Это наш шанс вырваться в новую жизнь. — Зачем мортариям чужеземец? — осторожно спросил Сайдар. Женщина удивленно на него покосилась: — Как зачем? Чтобы убить, конечно! Они считают, что в его обличии кроется враг и зло, что он пришел в наш мир сеять смерть! Но они заблуждаются. Чужеземец должен стать во главе наших миров, чтобы наконец мы смогли объединиться. — Что за бред? Лабиринты не должны пересекаться, — разозлился Сайдар. Но после его слов женщина поспешила скрыться в толпе, сторонясь незнакомцев. Иви заметила, как она подбежала к нескольким мужчинам и о чем-то эмоционально с ними заговорила, изредка взмахивая рукой в сторону путников. Некоторые демоны стали прислушиваться к ним, заметно напрягаясь. Иви не дожидаясь развязки направилась сквозь толпу. Пока что никто не решался на них напасть или даже просто окликнуть. Иви оценила количество потенциальных переселенцев, осознавая, что здесь больше тысячи людей и демонов: — Ты же понимаешь, что им нельзя позволить выйти в лабиринт? — тихо шепнула она Сайдару, дождавшись, когда тот поравняется с ней. Сайдар остановился как вкопанный, глядя на нее широко раскрытыми глазами: — И что ты предлагаешь, Иви? Она ощутила неуверенность в его голосе, который еле заметно дрогнул. Но прежде, чем она успела ответить, их окликнул Люциус: — Вкусно пахнет! — произнес он, почувствовав, как заурчало в животе. Чуть дальше в стороне от выхода в лабиринт были раскинуты небольшие шатры. В ожидании падения барьера, многие демоны вынуждены были искать себе ночлег и пропитание. Горели костры и пахло едой. Одна женщина видимо услышала его, потому что, отделившись от своих подруг, она подошла к Малфою и протянула свою глиняную тарелку. Он с интересом посмотрел на сочное мясо, недавно снятое с вертела, но лишь улыбнулся женщине и вежливо отказался от угощения. — Попробуйте, у нас достаточно еды, — весело произнесла та. Не в силах противостоять такой гостеприимности, Люциус было потянулся к угощению, но в последний момент из рук женщины тарелку выбил Сайдар и зло прошипел: — Вон отсюда, сука! Чтобы я тебя больше не видел. — костяшки его пальцев побелели, когда он плотно сжал их в кулаки. Вверх по предплечьям побежали тонкие искры, отсвечивая зеленым и фиолетовым цветом. Заглянув в его глаза, Малфой увидел животную ярость, грозившую обрушиться на окружающих смертоносным вихрем. Женщина шарахнулась назад, стараясь держаться подальше от взбесившегося мужчины. Подобрав тарелку, она прокричала явно что-то нецензурное и грубое на иностранном языке, и удалилась в толпу у костра. — Сайдар, пойдем отсюда, — положил Малфой руку на его плечо. — Прежде, чем принимать подношения от незнакомцев, поинтересуйся, что именно они тебе предлагают. — тихо выговорил Грубер, слегка повернув голову к другу. Люциус сделал несколько шагов вперед и замер, всматриваясь в мясо на вертеле. То, что сначала показалось ему поросенком или кабанчиком, оказалось ребенком. Незнакомка пыталась угостить его мясом младенца. А на двух других вертелах зажаривались дети постарше. Не успел он осознать происходящее, как его внимание привлекли крики в отдалении: — Охренеть! — выругался Малфой, глядя как двое коренастых мужчин поволокли молодую девушку к валунам и заставили ту раздеться. После чего, не стесняясь толпы, принялись по очереди с ней забавляться и совокупляться. Девушка кричала и плакала, моля ее пощадить. Но насильники оставались глухими к ее мольбам, в прочем, как и окружающая их толпа. Кто-то решил отойти подальше, чтобы не попасть под раздачу, а кто-то флегматично наблюдал за действием, как за сценической постановкой в театре. Малфой было рванул в сторону несчастной девушки, но Сайдар его затормозил. Стальные глаза блеснули гневом, но вмешалась Иви: — Ты ничего не сделаешь. Это инкубы, для этих ублюдков происходящее — норма жизни. И таких сотни, обернись вокруг. Малфой почувствовал, как по его спине пробежала дрожь. Его бледное лицо с выступившей испариной на лбу красноречиво говорило о том, что он испытал шок от атмосферы, царившей среди демонов в этом мире. Только сейчас он разглядел еще несколько таких же насильников среди прибывающих людей. Кто-то откровенно издевался над своими жертвами, а кто-то соглашался на возлежание с инкубами по доброй воле. Иви вынуждена была схватить его за руку и тащить за собой. Сайдар шел следом, прикрывая их сзади. Еще с полчаса они прокладывали себе путь вперед между все прибывающими и прибывающими демонами. Малфой незаметно, но с интересом рассматривал их особенности. Кто-то ничем не отличался от него и его спутников, кто-то имел необычные физические отличия, вплоть до схожести с демонами из фильмов ужасов. Его поразило такое разнообразие и в то же время взаимодействие между всеми видами. Не обошлось и без перепалок. Где-то в отдалении раздались звуки борьбы и крики противоборствующих сторон. Опасаясь за подрастающее поколение, старшие оттесняли от опасности своих отпрысков, стараясь пройти ближе к выходу в лабиринт. Демоны мигрировали целыми семьями и поселениями, покинув свои дома. Малфой не верил, что появление одного нового мироходца могло вызвать такие перемены. Он четко осознал для себя: здесь поселилось гораздо большее зло. Привычное мироустройство пошатнулось. Он подумал, что им, наверное, суждено лично столкнуться с тем самым вселенским злом. Нет, не так: они уже столкнулись с настоящим злом в тот самый момент, как спустились в эти лабиринты. Люциус пока не мог сформулировать, чего именно он опасался, но интуиция его обычно не подводила. Наконец его напряжение достигло своего апогея, и тогда он рывком остановил Эйвис: — Почему мы просто так оставили их и ушли? Почему мы ничего не сделали? — кричал он на своих друзей, размахивая руками от гнева. — Потому что на их место тут же придут другие и будут поступать точно так же. Пойми ты, этот мир ужасен и негостеприимен. Ты же не думал, что здесь будут дворцы и храмы, где тебя радушно будут встречать камердинеры с дворецкими, чествуя Каберне Совиньон урожая сорок первого года?! Монстры и чудовища — не метафора, а реалии этого мира. То, что ты наблюдал — для них так же привычно и естественно, как для тебя жарить курицу или трахаться в дешевом борделе с проститутками, — зло процедил Сайдар. Малфой замахнулся для удара, но между ними втиснулась Иви, преградив ему дорогу: — Не кипятись! Сайдар прав, по нашим меркам этот мир чудовищен во всех своих проявлениях. Но путешествуя по нему, ты должен принять это как факт. Не пытайся смотреть на его обитателей с точки зрения привычной нам морали, не примеряй наши ценности на другие цивилизации и сообщества. — Но почему здесь такое беззаконие? — не унимался Люциус, стараясь оттеснить Иви. Ему не терпелось начистить немецкую рожу. — А кто сказал, что здесь нет законов? Некоторые лабиринты Хайтора достаточно развиты в науке и технике. У них есть то, до чего не додумались магглы и волшебники нашего мира. В лабиринтах существуют свои кодексы, даже суды, куда члены сообщества могут прийти выяснять друг с другом отношения. Но насилие, детоубийство и каннибализм находятся в рамках закона в адской пустоши. Это их образ жизни, который ведется на протяжении тысяч лет. — Там же были дети, Иви. Мы из кожи вон лезем, чтобы наши дети получили все самое лучшее от жизни, а они их просто едят. — В нашем мире тоже издеваются над детьми, бросают их на улице или убивают поздним вечером за углом. По нашим меркам эти зверства вне закона и за пределами человеческого понимания. Здесь же тебе скажут, что младенец родился с увечьями, а ребенок постарше стал калекой в следствии несчастного случая или атаки вражеского клана, — пожал плечами Сайдар. — Для них такие члены сообщества становятся обузой, которая принесет пользу собратьям исключительно в виде еды. — Неужели они все такие? — продолжал злиться Малфой, которого трусило от гнева и непонимания. — Конечно же нет. Есть те, кому не нравится подобное. Но их меньшинство, которое старается не вмешиваться и держаться в стороне, — покачала головой Иви. — Как мы сейчас? — выплюнул Люциус. — Это трусость. Вы двое великие волшебники с неиссякаемым источником магии. Нашему миру и не снилась та мощь, какой вы двое обладаете. И вы ничего не сделали, чтобы спасти, например, тех девушек там… — махнул рукой за спину Люциус, — и продолжаете спокойно рассуждать о морали, когда вам на тарелке предлагают младенца. Маленького новорожденного ребенка, черт вас подери! — кричал уже во все горло Малфой. Иви молчала, понимая его гнев. Когда она впервые попала в лабиринты, испытала еще больший шок от увиденного. За годы путешествий Эйвис усвоила, если заострять свое внимание на всем, что выбивается из собственных убеждений морали и нравственности, можно сойти с ума. А бороться с ветряными мельницами — бесполезное и неблагодарное дело. От размышлений ее отвлек вид одинокой фигуры на горизонте. Из-за адского зноя, ее очертания казались рябой линией на фоне неба. — Смотрите! — указала рукой вперед Эйвис. — Похоже на распятого человека, — замер Люциус. — Это тоже норма? — зло прошипел он в сторону Иви. — Нет, такое я встречаю впервые здесь, — тихо ответила она и поспешила к горизонту. Приближаясь к объекту своего внимания, Иви ускорила шаг, в какой-то момент перейдя на бег. Ее глаза расширились от ужаса, когда она наконец поняла, кто перед ней. — Твою налево! — остановился рядом с ней запыхавшийся Сайдар, рассматривая распятого мужчину. Сильное мускулистое тело было залито алой кровью, ярко блестящей под палящим солнцем. Казалось, в ней жилками струится жидкое серебро. Подойдя еще ближе, Люциус разглядел, что этим серебром стекала чистая магия, утекая из мужчины вместе с последними остатками жизни. В ранах на груди и животе виднелись массивные гвозди, которыми его прибили к самой верхушке десятиметрового столба. Кроме того, все тело было крепко обмотано колючей проволокой, впившейся в каждый сантиметр кожи. Густые светлые волосы когда-то были собраны в высокий хвост с андеркатом, но сейчас растрепались, ниспадая на склоненное к земле лицо. Руки мужчины были заведены ему за спину и привязаны к деревянному столбу так же, как и ноги. Но больше всего Малфоя поразили крылья незнакомца, они были пугающей величины. Отлитыми полностью из металла крыльями можно было управлять либо с помощью магии, либо их носитель обладал невиданной мощью и силой. Так как при таких пропорциях и тяжести они бы удерживали человека на земле, придавив своим весом и размером. — Господи! Как же так! — прикрыла в ужасе рот рукой Иви. Услышав громкие возгласы под собой, мужчина приоткрыл веки с пушистыми светлыми ресницами, пытаясь рассмотреть, кто там внизу. Его пересохшие губы покрылись струпьями от жажды и палящего солнца. Там, где кожа на теле не окрасилась кровью, она покрылась волдырями. Иви и Сайдар бросились к столбу, в попытке снять причудливого незнакомца. Осознав, что до него пытаются добраться, он захрипел из последних сил: — Убирайтесь, изверги! Руки прочь от стражника. — Гидеон! — прокричала Иви, — Гидеон, это я — Иви! Мы сейчас тебе поможем. — голос Эйвис дрогнул от переполняющих ее эмоций. — Сейчас, я с тобой, потерпи немного. Мужчина, казалось, не услышал ее слов, продолжив говорить что-то злобное на языке г’хаху́л. Эйвис и Грубер проворно взобрались по столбу на самый верх к пленнику: — Руки и ноги развязать надо в последнюю очередь. Сначала снимем колючую проволоку и вытащим гвозди, — командовал процессом Сайдар. Но когда он прикоснулся к проволоке, его отбросило на несколько метров в сторону. Кто-то наложил сильную магию на распятого мужчину. Сайдар упал на бок, в правой руке нехорошо хрустнуло. Стиснув зубы, он попытался сесть. Малфой подбежал к нему, оглядывая сверху вниз. Сайдар прошипел: — Похоже на вывих. Вправь мне плечо. — Дружище, у тебя перелом, — запротестовал Малфой. — я только сделаю хуже. — Делай, кому говорят! — зло процедил Грубер. Люциус обошел его со спины, левой рукой сделал упор в левую лопатку, а правой со всей силы рванул на себя плечо Грубера. Очередной хруст и звериный вой боли разнеслись по пустоши на добрую сотню метров по округе. — Нам нужно искать врача! При чем срочно, — констатировал Люциус. — Я здесь врач! — проорал Грубер и, не обращая внимания на боль, направился к Иви. — Тебе придется помочь ей, а я приму Гидеона внизу, — обернулся в последний момент он к Малфою. Люциус взобрался на столб, помогая себе волшебной палочкой. Иви уже успела обезвредить проволоку и гвозди, пытаясь вытащить их из тела мужчины. Наконец им удалось освободить пленника: Малфой осторожно подхватил его тело и при помощи своей магии и магии Эйвис, опустил того на землю, где его осторожно принял и уложил Сайдар. Приложив к его губам флягу с чистой водой, Грубер попытался напоить полуживого Гидеона. Наконец тот приоткрыл глаза и более-менее осмысленным взглядом посмотрел на три нависших над ним лица: — Мироходец! Иви! — сипло произнес он. — Я рад тебя видеть. — Гидеон, ты в безопасности! Все закончилось. Мы рядом. Мы поможем тебе, — с надрывом произнесла она. — Равновесие пошатнулось. Его надо сохранить, — продолжил хрипеть и сипеть мужчина. — Завеса. Она скоро падет. Я больше не смогу ее поддерживать. — Гидеон, что с тобой произошло? Кто это с тобой сделал? — всхлипнув, спросила Эйвис. — Адская пустошь восстала, приняв сторону чужеземца. Грядет Койту́р г’ха́хир — апокалипсис. Мы пришли остановить его во имя Морганы, — слова давались Гидеону тяжело. Сайдар попытался еще дать ему воды, но тот поперхнулся. Пришлось перевернуть его на бок, чтобы он не захлебнулся. Придя немного в себя, Гидеон продолжил: — Когда я умру, завеса падет. Братьев нет рядом, чтобы ее восстановить. Тебе придется удерживать оборону лабиринта. — Гидеон, где остальные морта́рии? Почему тебя оставили здесь одного? — спросил Сайдар, придерживая здоровой рукой голову мужчине. — Мы разделились. Бунты. Их надо остановить. А остальные отправились на поиски двух чужеземцев. — Их хотят убить? — спросил Люциус, затаив дыхание. — Нарушителя равновесия убить, а молодого за́г’хона обучить, — на этих словах Гидеон закашлялся, извергая из себя сгустки крови. — Сделай же что-нибудь, — с паникой в глазах обратилась Иви к Груберу. Но тот лишь покачал головой. — Сайдар, пожалуйста! — из глаз Иви брызнули слезы злости и отчаяния. Она прикрыла ресницы и попыталась влить часть своей магии в Гидеона, но вместо того, чтобы принять эту силу, его тело начало выталкивать пульсирующими волнами еще больше магии. Жизнь стремительно покидала мортария. Из последних сил Гидеон нащупал руку Эйвис и сжал ее: — Ты все делаешь правильно, маленькая птичка. Я горжусь тобой! — он зашелся в ужасном кашле, захлебываясь собственной кровью, — Мои крылья… сохрани их. Они сослужат тебе верную службу. — А что будет с тобой? — тихо спросила Иви, крепко сжав своими пальцами его ладонь. — Я осколок сердца Морганы. Я надежда души Хайтора. Умирая, я возрождаю! — в этот момент Гидеон широко раскрыл свои глаза и посмотрел вполне осознанным небесно-голубым взглядом на своих спасителей. Да так и застыл. Иви склонилась над ним и прижалась щекой к его волосам, бережно баюкая его голову у себя на коленях. Спустя мгновение она почувствовала, как его тело каменеет, превращаясь в белую статую. Иви посмотрела влажными глазами куда-то в пространство мимо своих друзей. Наконец ее взгляд сфокусировался на чем-то невидимом, губы тронула легкая улыбка. Она кивнула и подвелась на ноги. Крепко ухватившись за стальные крылья, Эйвис рванула их на себя, отделяя от окаменевшего Гидеона. В ту же секунду статуя рассыпалась на миллион мелких песчинок, смешавшись с красной пустыней. Как будто его никогда и не было. Только сейчас Малфой позволил себе рассмотреть крылья падшего воина. Каждое перо было острым лезвием, испещренным символами по стали. Иви еле стояла на ногах под тяжестью всей конструкции, собрав воедино всю свою волю, силу и магию. — Ребята, у нас гости! — произнес Сайдар. К путникам по широкой дуге приближались демоны из лагеря беженцев. Друзья узнали среди них мужчин, которым что-то рассказывала, жестикулируя, женщина с ребенком. Иви вытерла ладонью глаза и спокойно осмотрелась по сторонам, не выражая никаких эмоций. — Так-так-так! — произнес самый крупный из них незнакомец, — Решили спасти пернатого мортария, значит. Хм-м… А ведь классно мы его закрепили, правда, парни? — противный гогот двух десятков людей разнесся по округе. Сайдар положил руку на пояс с кинжалами, заметив это, демон продолжил: — Вас всего лишь трое, солдат. А нас много, — усмехнувшись, обвел рукой он своих подельников. — Женщину мы заберем. Уж больно аппетитно выглядит. Сначала можно будет с ней развлечься. А потом что-нибудь придумаем поинтереснее. А вы оставайтесь здесь на веки вечные. Смешки со стороны поддержали вожака. Иви устало вздохнула и прежде, чем ее друзья успели что-то предпринять, она повернулась вокруг своей оси, веером разворачивая стальные крылья, а когда набрала нужную скорость, просто отпустила их. Благодаря своей форме крылья как бумеранг полетели вперед, рассекая острыми перьями воздух и круша все, что попадется им на пути. В пустыне повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь звоном стали и хрустом костей. Жертвы даже не успели понять, что произошло, падая друг за другом на землю. Разрубив на части кучку неудачников, крылья начали обратный ход, возвращаясь в руки новой хозяйки. — Пригнитесь! — велела Эйвис своим друзьям, а сама отклонилась назад, позволяя крыльям пронестись над ней и снести со своего пути врагов. Спустя несколько секунд крылья замерли на земле, окрасив чужой кровью песок. — Теперь ты не такой смелый, — с усмешкой обратилась к незнакомцу Иви. Глаза ее потемнели от бушующего гнева, а душа скрылась во тьме, являя чудовище этому миру. — Так что ты там хотел со мной сделать? Мужчина молчал, отступив пару шагов назад. Кожа покрылась мурашками, когда он почувствовал кончик острого ножа, упертый в его обнаженную спину: — Вы жалкие ничтожества и бешенные звери. Как вы посмели нарушить покой этого мира и попытаться сбежать? — низкий голос Сайдара походил на шипение аспида. — Как вы посмели убить мортария? — Нам обещали свободу и лучшую жизнь. Неиссякаемый источник магии, которую способен обуздать любой на земле. Это у вас нет проблем с ее использованием, а мой народ влачит жалкое существование за землями нежити. — подняв вверх руки в знак капитуляции, произнес мужчина. — Мой народ питается скудно, живет плохо, магия в нас существует на минимуме, только чтобы бороться с нежитью. — Кто пообещал вам молочные реки? — подошла к нему ближе Иви, глядя в упор в глаза. — Чужак из другого мира. Он появился в адской пустоши больше года назад. Несколько сообществ приняли его под свое крыло, водя по землям лабиринта Хайтора. Чужеземец начал проповедовать о темной сущности Морганы — нашей всематери, которая и погубила мир. Ее сторонники забрали себе чистую магию, бесконечный источник силы, достаток и свободу выбора, оставив Хайтору скудные объедки. Сначала никто его не воспринимал в серьез, но спустя время эти проповеди перестали казаться такими глупыми. — Как выглядел ваш проповедник? — спросила Иви. — Опиши нам его. — Внешне ничем не отличается от вас. Он не демон, а человек. Возраст как у этого… — махнул он в сторону Малфоя. — Продолжай! — торопила его Иви. — Что ты еще о нем знаешь? — У него волосы чем-то пропитаны, блестят странно и зачесаны набок. И у него нет двух пальцев на левой руке. Его первое время сопровождал молодой мужчина, который и привел проповедника в адскую пустошь. Друзья напряглись, а Иви с ноткой возбуждения в голосе спросила: — Тот, который моложе, похож на моего друга? — показала она на Сайдара. — Такой же рост, прическа? Ты видел его татуировки на теле? — От кончиков пальцев на левой руке вверх по шее до самого затылка, — кивнул пленник. — у него еще от когтей тройной шрам через левый глаз. Сайдар чертыхнулся, а Иви прикрыла глаза: — Где они сейчас? Пленник молчал с нескрываемой насмешкой. Сайдар с силой тряхнул его и сдавил пальцами шею: — Отвечай на ее вопрос. — Не знаю я. Шрамированный пропал уже давно, никто не знает откуда он пришел и куда ушел. А проповедник отправился с провожатыми в другие миры. — И все же, куда вы направлялись? — зло спросил Сайдар. — Уничтожить мир Морганы с ее приспешниками и забрать то, что принадлежит нам по праву рождения. Проповедник сказал знает способ, как позволить нам попасть в ее миры, разрушив границы. Тех, кто примкнет к нам, мы пощадим и вознаградим. Все остальные подлежат истреблению. Этот мир должен очиститься от лишних ртов, неспособных узреть истину. — глаза мужчины горели огнем, как у религиозного фанатика. — Ты обыкновенный сумасшедший убийца! И это ты подлежишь истреблению, — произнесла Иви, после чего перевела темный взгляд на Сайдара и кивнула ему. Люциус почувствовал зуд на своей левой руке. Не в силах унять неприятные ощущения, он закатал рукав и увидел свою вытатуированную змею, которая приобрела красный оттенок, превращаясь по виду в тлеющие угли. Прикоснувшись указательным пальцем к ней, Малфой потерял на мгновение зрение, его накрыла черная мгла, застилая собой все вокруг. Обретя вновь способность видеть, он перевел взгляд на троих людей перед ним. Люциус замер в немом изумлении, пытаясь осознать то, что предстало его взору. Казалось, у него открылись скрытые способности, когда он разглядывал незнакомца и своих друзей. Демон стоял весь окутанный черным дымом, простирающим свои языки на несколько метров в радиусе. Казалось, все, чего коснутся эти языки, начнет тлеть и умирать. Багровый раскаленный солнцем песок превращался в пепел, развеиваясь пылью по ветру. Малфой испугался, что еще немного, и его друзья погибнут, но он увидел серебряное сияние чистой магии вокруг них, которая служила броней. А в следующее мгновение у Эйвис в коконе этой чистоты появились черные прожилки, исходившие из самого сердца, уродливо расползаясь витиеватым венозным узором по лицу и шее. Губы Иви приобрели нездоровую синюшность, уродуя вместе с черными жилами ее облик. Сайдар обошел незнакомца, став к нему лицом, и всадил свой нож тому в подбородок, с силой прокручивая его вокруг свой оси. Демон захрипел, начав биться в судорогах, но сила Грубера не позволяла ему вырваться из западни. Снизу по лезвию потекла черная кровь, сгустками выталкиваемая из угасающего тела. Когда наконец его тело обмякло, Сайдар с особой жестокостью потянул на себя нож, разламывая челюсть демона надвое. С долей равнодушия он посмотрел на результат своей работы и, судя по всему, остался весьма доволен ею. Взглянув на Малфоя, он вынужден был отдать тому должное, его новый друг сохранял не меньшее спокойствие, лишь поглядывая с настороженностью на девушку. Люциус видел, что в этот самый момент тьма, окутавшая тело Иви, сделала из нее монстра, наслаждающегося убийством. Наконец отвернувшись от демона, она с непринужденным видом вернулась к крыльям павшего мортария, бережно поглаживая острые перья. По мере того, как Эйвис это делала, уродство стало отступать, возвращая ей привычный внешний вид. «Мы можем чувствовать добро или зло в них, которое находится на чаше весов…» — в воспоминаниях Люциуса всплыло лицо Арзы. «Дар, который я тебе дам, поможет увидеть изменения в них, когда придет время» «…я дарую то, что поможет тебе в трудную минуту суметь обуздать тьму внутри них…» Вынырнув из своих мыслей, Малфой услышал спор Эйвис с Грубером. Они обсуждали барьер на выходе из адской пустоши: — Пойми ты, Гидеон мертв. Барьер либо уже пал, либо скоро это сделает, — с напряжением в голосе произнесла Иви. — Ты сможешь поддержать барьер? — поравнялся с ними Люциус. Его друзья внимательно посмотрели на Малфоя, после чего Иви мягко улыбнулась, положив свою ладонь на его плечо: — Конечно! Я что-нибудь придумаю! Идите вперед, я за вами. Мы и так потеряли слишком много времени. Сайдар с нескрываемым недовольством помог Иви взвалить на ее плечи стальные крылья, подпитывая девушку своей магией для облегчения. Она напрочь отказалась оставлять их здесь или взвалить ношей на плечи своих друзей. Люциус мягко коснулся губами лба девушки и направился вперед, мысленно анализируя произошедшее. Татуировка на руке перестала беспокоить, будто ничего и не происходило. Тем временем Сайдар задержал тяжелый взгляд на Эйвис: — Иви, давай не будем решать эту проблему сейчас, их слишком много. Там дети, не надо… — Сайдар, я сказала вам идти вперед! — резко обрубила девушка и подтолкнула друга вслед за Малфоем. Наверное, впервые за многие годы у Сайдара внутри все ухнуло вниз. Внутри него все буквально кричало, что они совершают ошибку. На секунду прикрыв глаза, он сделал выбор, который возможно принесет ему ночные кошмары, и отправился вслед за Малфоем. Все так же оставаясь позади друзей, Иви опустила левую руку, давая возможность своей змее соскользнуть вниз. Метнувшись резво в сторону, золотая змея зарылась в красный песок, направляясь к оставшейся позади странников толпе. В этот самый момент Грубер резко обернулся, всматриваясь потемневшим взглядом в лицо Эйвис. Но та весьма приветливо улыбнулась ему и поспешила к Люциусу, взяв его под руку: — Сильно устал? — спросила Иви как ни в чем небывало, поглаживая пальцами его ладонь. — Твое присутствие придает мне сил! — улыбнулся Люциус, скрывая свое настроение. — А еще я рад, что скоро найду моего сына. — А что будет потом? — Мы вернемся в наш мир и поедем отдыхать далеко-далеко от всего мира. Миров. — задумчиво поправил себя Малфой. Стараясь разрядить обстановку и вытеснить из головы дурные мысли, он продолжил, — Что ты предпочитаешь: горы или море? — Дом у озера вблизи гор. И никого на многие километры вокруг, — вздохнула Иви. — Я думаю смогу организовать нам с тобой такой отпуск! — Нам? — удивленно переспросила она. — Да, или ты думала спрятаться в такой глуши и от меня тоже? — Люциус резко остановился, дернув на себя девушку. Он пристально посмотрел ей в глаза, — Я буду единственным человеком на земле, от которого тебе не удастся скрыться! Куда бы ты не направилась, я пройду по твоим следам. Иви ощутила холодок, пробежавший по ее позвоночнику. Сама не понимая причины, она кивнула Люциусу, ни на секунду не усомнившись в его обещании. В груди что-то тихо заныло, сдавливая ледяными тисками. Ее волнение передалось и Малфою. Сами того не осознавая, они ровно на секунду испытали панический страх и привкус обреченности. В голове крутились десятки вопросов, которые он должен будет решиться задать ей. Отогнав наваждение, Люциус поцеловал Иви крепко в губы. Секунду спустя не осталось и следа от странных ощущений. Малфой окунулся с головой в нарастающие чувство нежности, отдавшись на милость мягких и пухлых губ с привкусом ванили и ароматом фиалки. Нахлынувшие эмоции грозились перерасти в нечто более интимное и личное. Переступить черту им помешал гул от раскатившегося по небу грома. — Опять гроза? — разочарованно спросил Люциус в губы Эйвис. — Она будет далеко в другой стороне, судя по всему, — произнесла Иви. Коснувшись последний раз кончиком языка уголка его губ, Иви с усилием оторвалась от крепкого тела, поправила свою арафатку и направилась вслед за Сайдаром, тактично ожидавшего друзей далеко впереди. Услышав шаги за спиной, Сайдар торопливо пошел дальше даже не обернувшись. Люциусу показалось, что Грубер готов был перейти на бег, лишь бы оказаться на многие километры подальше отсюда. Спустя какое-то время раскаты грома стали чаще и сильнее. Но звук остался где-то далеко позади. Небо в той стороне бесконечно сверкало, подсвечиваемое сильными вспышками молнии. Люциус увидел, как они преобразились, принимая четкое очертание вертикальных линий. Молнии били прямо в землю. Несмотря на огромное расстояние, путники все равно чувствовали привкус озона на своем языке. — Мерлин! Вы только посмотрите, что там творится! Как вовремя мы оттуда ушли, — произнес Малфой. — Наверное, их настигла кара небесная. Так близок к истине Люциус еще никогда не был. *** Она стремительно движется сквозь мелкие песчинки, высматривая свое направление. Приближаясь к людям, змея зарывается глубже в песок. Как много существ, как много сердец, как много тепла исходит от них. Всматриваясь своими глазами в эти теплокровные тела, она видит, как пульсирует кровь в их груди, качаемая сильными насосами. Наконец-то добралась до середины, теперь нужно остановиться и приготовиться. Скоро эти насосы остановятся или расплавятся, а, может, просто сгорят. Ей все равно, у нее есть приказ, который необходимо выполнить. Пока змея сюда ползла, тучи стягивались в нужном направлении, ведомые ее магией. Теперь нужен всего лишь маленький катализатор. Ощетинив все свои чешуйки, змея выпускает разряд молнии вверх в самое небо. Несколько демонов с криком разбегаются в стороны, но в следующий момент бесчисленное количество разрядов с силой бьет в землю, не оставляя нетронутого пространства вокруг змеи. Она слышит крики ужаса и боли, она чувствует запах гари, она ощущает стекло под брюхом, в которое превратился песок от прямого попадания электричества. Смертоносная гроза снесла все на своем пути в пределах границ, которые ей выставила убийца в золотой броне. Гроза не расползется дальше, чем это необходимо. Все так, как и приказала хозяйка. Ведь их долг защищать лабиринты от падения и хаоса. Когда все затихло так же внезапно, как и началось, змея посмотрела в сторону лабиринта. В последний раз рябью прокатилась волна по барьеру, дальше яркая фиолетовая вспышка и завеса пала: путь в лабиринт был свободен, но больше не было кому туда спешить. Удовлетворенная своими успехами, змея поползла обратно. Со стороны она напоминала яркую блестящую ленту, вьющуюся по земле. Впереди показались три странника. Один из них немного отстал от всех, позволяя змее скользнуть по своей ноге вверх. Наконец сделав шесть оборотов вокруг предплечья своей хозяйки, змея умостилась поудобнее, даря приятную прохладу Эйвис. Нежно погладив ее, девушка еле слышно шепнула себе под нос: — Дело сделано, Гидеон! Баланс сохранен.