Disenchantment

Казуичи нервно уставился в зеркало ванной, проводя пальцами по волосам и проверяя, что его заострённые зубы были безупречно белыми. Взволнованно вздохнув, он заметил, что его корни снова начинают чернеть, и больше всего на свете ему хотелось, чтобы у него осталась шапка, которую он купил специально для этого случая. Он заглянул в дверной проём, чтобы посмотреть на часы; у него ещё оставалось около получаса до встречи с Гандамом, но он хотел прийти пораньше, на случай, если его часы отстали или что-то в этом роде. Он не видел животновода со вчерашнего дня, ведь позавтракал так быстро, что ушёл ещё до того, как тот появился. Ему до сих пор было трудно поверить, что он готовился пойти на свидание с Гандамом Танакой, с сумасшедшим, который одевался и говорил так, как будто он был лордом демонов. Механик был уверен, что если бы вернулся назад во времени и сказал своему прошлому «я», что это произойдёт, его прошлый «я», вероятно, был бы слишком занят переживанием из-за того, что увидел другую версию себя. Тем не менее, он мог гарантировать, что после того, как его прежний «я» пройдёт мини-приступ паники, он будет полностью шокирован и вообще не поверит в то, что сейчас с ним происходит. Был также тот факт, что теперь, когда он преодолел эмоциональные американские горки, осознав, что ему нравится животновод, он испытывал немалую неуверенность в своей собственной сексуальной ориентации. Всю свою жизнь он полагал, что является натуралом, но из-за уникального стечения обстоятельств ему пришлось довольно быстро осознать, что это не так. Всё, что, как ему казалось, он знал о себе рассыпалось, и он почувствовал желание достать и выбросить свои цветные контактные линзы, когда понял, что заставил себя изменить не только свою внешность. Однако он знал, что это, скорее всего, плохая идея, так как это были контактные линзы по рецепту, а у него не было запасных очков, которые он носил с собой до Трагедии. Казуичи снова посмотрел на часы и подскочил, когда понял, что до назначенной встречи осталось всего пятнадцать минут. Шагая через коттедж к двери, он подумал, что, поскольку парк находится не так уж далеко, у него, вероятно, будет достаточно времени, чтобы добраться туда, но его нервозность заставляла его чувствовать, что он опоздает на полчаса, если не уйдёт немедленно. Надеясь, что выглядит нормально, он быстро зашагал по тротуару; на нём был не обычный комбинезон, а белая футболка, джинсы и толстовка с капюшоном, которые он нашёл в супермаркете неделю назад. Фонд Будущего, казалось, держал остров в относительно хорошем запасе припасов, и невысокий шатен с шипастыми волосами в стиле Хаджиме обещал, что они будут привозить больше как можно чаще. Механик прибыл в центр парка на девять минут раньше, и сердце его тревожно забилось, когда он заметил знакомую высокую фигуру, уже стоявшую там. Он почувствовал внезапное желание развернуться и убежать, может быть, прыгнуть в ближайший океан, но заставил себя сделать глубокий вдох и продолжать идти к другому парню. Он засунул руки в карманы толстовки, когда животновод заметил его и повернулся с непроницаемым выражением лица. — Х-хей, Гандам, — он поздоровался с ним немного неловко, остановившись перед парнем и нервно улыбаясь. — Ты ведь не слишком долго здесь стоишь? — Четыре минуты, — резко ответил тот, и Казуичи удивлённо моргнул, услышав странно конкретный ответ. На мгновение воцарилось неловкое молчание, пока они оба ждали, что другой что-то скажет. — Итак… хочешь прогуляться или что-то в этом роде? — спросил механик, чувствуя физическую боль от напряжения, повисшего в воздухе. Гандам молча кивнул, и они вдвоём пошли по тропинке, чувствуя, как на них наваливается гнетущая, тревожная атмосфера. Взгляд Казуичи нервно перебегал с куста на куст, его глаза останавливались на чём угодно, кроме человека рядом с ним, и он отчаянно пытался придумать, что сказать. — Фуахаха… Фуахахахаха! — механик подскочил от внезапного маниакального смеха животновода, остановившись как вкопанный, чтобы повернуться к нему с широко раскрытыми глазами. — К-какого чёрта ты смеёшься? — потребовал он, а в тоне смешались тревога и негодование. Гандам повернулся к нему с хитрой, проницательной ухмылкой, слегка приподняв одну бровь. — Ты нервничаешь, Казуичи Сода? — спросил животновод слегка удивлённым голосом. Казуичи впился в него взглядом, чтобы скрыть тот факт, что он действительно очень нервничал. — Н-нет! — ответил он неубедительно, и его собеседник ещё больше приподнял бровь. — Х-хорошо, ладно… может, совсем чуть-чуть. Но т-ты не можешь винить меня! — Гандам хмыкнул в ответ на его чрезмерно сильный протест, прежде чем закрыть глаза и улыбнуться отстранённой, приводящей в ярость улыбкой. — В самом деле, я полагаю, что тебя нельзя винить. Моей злобной ауры достаточно, чтобы заставить дрожать от ужаса даже самого отважного смертного. Однако знай это, — животновод драматично открыл глаза, его улыбка исчезла, когда он пронзил Казуичи торжественным взглядом. — К настоящему времени твоя магическая сущность увеличилась на несколько десятков, и если ты продолжишь своё обучение, то однажды сможешь превзойти свой статус смертного и стать равным мне, — Казуичи устало улыбнулся, слушая монолог и полагая, что это был иносказательный способ Гандама сделать комплимент. Он признался себе, что был весьма благодарен за то, что парень сломал лёд между ними, и было приятно слышать, как он разглагольствует так же бессмысленно, как и обычно. — Спасибо, — ответил он сухо, но с теплотой, прежде чем нерешительно продолжить. — …Думаю, тогда мне придётся продолжить обучение, — глаза собеседника расширились от удивления, но он быстро успокоился, хоть и не смог вернуть себе хладнокровие, щёки его стали ярко-розовыми. — Д-да. Мудрый выбор, — он что-то пробормотал, потом повернулся и снова пошёл по тропинке. Казуичи последовал за ним, улыбаясь тому, каким очаровательным был этот парень, и радуясь, что наконец-то смог признаться в этом самому себе. Когда механик поспешил догнать парня, ему пришло в голову, что животновод всё ещё не укладывает волосы, как он делал с тех пор, когда к нему вернулась память, хотя механик так привык, что больше не замечал этого. — Хей, Гандам, — начал он, подойдя к нему. — Почему ты до сих пор не укладываешь волосы? Я думал, тебе нравится это делать. — Даже в местном супермаркете недостаточно геля для волос, — ответил животновод, нахмурив брови. — То немногое, что у меня было с собой, было израсходовано за неделю или около того. — А что насчёт цвета? — спросил Казуичи, внезапно заинтересовавшись. — Эти белые пряди окрашены? — Гандам повернул голову и надменно посмотрел на него, прежде чем выражение его лица сменилось знакомой хитрой ухмылкой. — Кехехехе… Понятно, что такой человек, как ты, может так думать, — ответил он, скрестив руки. Механик подсознательно потянулся, чтобы коснуться пряди своих волос, и нахмурился, гадая, что он имел в виду под «таким, как ты». — Однако разве я не говорил тебе, что являюсь отпрыском демона и ангела? — он серьёзно посмотрел на Казуичи, и он порылся в своей памяти, пытаясь вспомнить, о чём тот говорил. Я думаю… да, он определённо говорил, что был ребёнком демона, но не думаю, что он упоминал раньше ангела… — Узри, ибо это то, чего не может понять даже человек с твоей кровью, — сказал ему Гандам, величественно размахивая руками. — Мои волосы — результат конфликта между моей ангельской и демонической кровью, тёмной и светлой, отмечающей меня как изгоя даже среди других божественных созданий. Узри это и трепещи, ибо ты не найдёшь другого такого существа нигде в этом царстве, — он ухмыльнулся механику с маниакальным блеском в глазах, явно гордясь своим монологом. — Точно. А мои волосы от феечек, — саркастически ответил Казуичи, указывая на свои собственные локоны. Животновод неодобрительно нахмурился и снова сложил руки на груди. — Не смеши, — сказал он ему. — Феи — это мифические существа, тёзки сказок. Они не существуют ни в этом царстве, ни в каком-либо другом, — механик раздражённо вздохнул, чувствуя, как его разочарование нарастает до предела. Почему он решает, что мифическое, а что нет? И откуда мне знать? — Тч… Так ты красишь волосы или нет? — снова спросил он, но, увидев, что Гандам прищурился и протестующе открыл рот, застонал и остановился. — Неважно. Я сам посмотрю. Наклони голову вниз, — он сделал шаг к другому парню, подпитываемый раздражением. — Чт-что? — спросил животновод, его глаза расширились, когда он застыл на месте. — Наклони голову, — повторил механик, останавливаясь прямо перед ним. — Я не могу видеть твоих волос, потому что ты чертовски высокий. — Я-я уже говорил тебе, что не окрашен, — быстро сказал Гандам, его щёки покраснели. — Нет необходимости… — Казуичи фыркнул и встал на цыпочки, умудрившись оказаться на одном уровне с другим парнем. Он приподнял голову и внимательно изучил корни, пытаясь разглядеть хоть какой-то намёк на черноту в более бледных прядях. Через мгновение он почувствовал растущее чувство неверия и встал на ноги, потрясённо глядя на животновода. — Н-не может быть… Они правда не крашеные? — В-в-всё так, как я тебе говорил! — решительно ответил Гандам, его лицо приобрело более яростный оттенок красного, чем когда-либо видел механик. Он вдруг вспомнил, что у них свидание, и внезапно осознал, что находится всего в нескольких дюймах от лица животновода. Он почувствовал, как его щёки начали нагреваться, и быстро сделал шаг назад, избегая зрительного контакта с другим парнем. — Н-не делай таких вещей, — сказал ему Гандам, натягивая шарф на нижнюю часть своего лица, хотя это никак не скрывало его сильного румянца. Казуичи бросил взгляд на него, его смущение временно исчезло, когда взволнованное выражение лица животновода дало ему шанс отомстить. — Ты… нервничаешь, Гандам Танака? — спросил он, подражая хитрой улыбке собеседника. Гандам наконец встретился с ним взглядом, впился в него глазами и отпустил шарф. — Не будь таким глупцом, — упрекнул он, его лицо всё ещё было чрезвычайно красным. — Я н-не нервничаю в присутствии простого смертного, — понимающая ухмылка Казуичи превратилась в искреннюю улыбку, и он беззаботно рассмеялся над попыткой животновода запугать его. — Т-ты смеешь издеваться надо мной? Подойди, я докажу тебе, что не нервничаю! — механик удивлённо уставился на Гандама, который протянул ему руку, а в глазах животновода мелькнуло что-то похожее на решимость. — Х-хах? Эм, хорошо… — ответил он, нерешительно положив свою ладонь в ладонь другого парня. — Ч-что теперь? — Теперь мы продолжим, — сказал ему животновод, переплетая свои пальцы с пальцами Казуичи и отворачиваясь, мягко потянув механика за собой, продолжая идти по тропинке. Чт— О-он меня обманул! Казуичи почувствовал, как его лицо покрывается яростным румянцем, а разум сосредоточился исключительно на ощущении руки Гандама в его собственной. Он не мог точно сказать, что ненавидел это чувство; ладонь другого парня была мягкой и тёплой, и ощущение его пальцев на костяшках заставляло механика странно чувствовать себя в безопасности. Они шли по парку в тишине, но это была совсем другая тишина, чем раньше. Время от времени механик чувствовал, как животновод слегка сжимает его руку, словно желая убедиться, что он всё ещё здесь и не собирается уходить. Лёгкая улыбка расплылась по его лицу; он до сих пор удивлялся тому факту, что Гандам на самом деле отвечал ему взаимностью, хоть и не мог понять почему. Внезапно шаги другого замедлились, и ход мыслей Казуичи резко оборвался, когда он понял, что они достигли края парка и стоят у моста на первый остров. — Не хочешь ли пообедать? — спросил Гандам, останавливаясь и поворачивая к нему голову. Его голос был тихим, как будто он не хотел нарушать мирную атмосферу, которая установилась между ними. — Конечно, — ответил механик таким же тоном, его сердце нервно затрепетало, когда он встретился взглядом с животноводом. Другой парень молча кивнул, его щёки всё ещё были слегка розоваты, и пошёл дальше, слегка дёрнув Казуичи за руку, пока тот снова не пошёл за ним. Странная, но приятная тишина продолжалась до тех пор, пока они не достигли большого здания отеля, но внезапно её нарушили, когда они очутились в нескольких ярдах от двери. — Кар, кар! Казуичи удивлённо моргнул, когда из заросшей клумбы слева от входа в отель раздался голос Сони, и остановился, в замешательстве повернувшись к Гандаму. Глаза животновода были закрыты, и он раздражённо вздохнул, подняв свободную руку, чтобы ущипнуть себя за переносицу. — Похоже, путь свободен, — пробормотал он, и механик приподнял бровь, в недоумении склонив голову набок. — О чём ты? — спросил он. — Это была Со— — Мы должны войти немедленно! — заявил животновод, быстро оборвав его. — Выкинь из головы все глупые мысли. То, что ты видел, было всего лишь иллюзией! — с этими словами он снова пошёл быстрым шагом, таща за собой Казуичи ещё сильнее, чем раньше. Механик быстро восстановил равновесие и поспешил за ним, бросив на него подозрительный взгляд. Однако Гандам не ответил на взгляд, вместо этого с раздражённым выражением лица смотря на клумбу. — Х-хей! Почему ты ведёшь себя так странно? — он попытался посмотреть мимо животновода, чтобы увидеть, на что тот уставился, но тот заметил это и ускорил шаг, чтобы идти впереди. Наконец они добрались до крыльца отеля, и Казуичи увидел клумбу, скрытую стенами здания. — Э-это не имеет значения, — неубедительно ответил Гандам. Механик вздохнул и скептически посмотрел на него, но решил, что приставать будет позже. Он неохотно отпустил руку другого парня, когда тот отстранился, чтобы открыть дверь, вошёл и придержал её открытой, чтобы Казуичи мог последовать за ним внутрь.