听候发落 Как пожелаешь

Сюзанна — Длинными, короткими гудками

      В любых обстоятельствах плакать на глазах у своих бывших можно по двум причинам.       Это может быть либо чёткая уверенность в том, что эти слёзы сработают как надо, и вы снова сойдётесь, либо же просто решимость донести до этого человека свои чувства, «ты не хочешь быть со мной, но я всё равно покажу, как мне больно».       К сожалению, ни одна из этих причин и близко не объясняла то, почему плакал Сяо Чжань.       Свет в гостиной они так и не включили, а торшер у окна освещал лишь небольшое пространство. Сидящий рядом с ним Ван Ибо молчал. Слезинки одна за другой скатывались по щекам Сяо Чжаня, и тот поставил перед ним коробку салфеток.       Ван Ибо спросил его, почему он плакал.       Да, Сяо Чжань тоже хотел бы спросить себя. Это он захотел расстаться, притворяясь взрослым и беспечным, сохранить любовь в самом её расцвете. Ван Ибо и Нью-Йорк были утопией — всё это говорил он сам.       За эти пять лет он также построил новую жизнь, получил неплохую работу и размеренно двигался вперёд. У него тоже был человек, который любил его и заботился о нём. Его родители давно приняли его предпочтения и желали ему только счастья.       Было неважно, значили ли эти слёзы хоть что-то для Ван Ибо, для самого Сяо Чжаня они не значили ничего.       Если кому-то из них и нужно было плакать, так это, пожалуй, Ван Ибо.       — Тебе лучше? — Ван Ибо всё-таки заговорил; голос у него был хриплый — он слишком много курил.       — Извини за это, — Сяо Чжань вытянул две салфетки, чтобы вытереть лицо. Слёз больше не было, но в голове до сих пор было мутно, потому что он выплеснул не всё.       — Ничего. — Ван Ибо поднялся на ноги, поставил телефон на зарядку: тот полностью сел. Развернувшись, он заметил груду коробок из-под еды, оставленных на столе — полный беспорядок. — Давай я приберусь немного. Хочешь заказать что-нибудь и поесть вместе?       Сяо Чжань посмотрел на него:       — Не нужно, не забудь написать Сиси, когда включишь телефон. Я поеду домой.       Ван Ибо наклонился над столом, сметая весь мусор в пакет, вместе с окурками из пепельницы.       — Хорошо.       Он не стал уговаривать Сяо Чжаня остаться, а просто продолжил уборку. Закончив, он завязал пакет с мусором и включил свет.       Резкая вспышка заставила Сяо Чжаня прищуриться, а затем потереть веки руками.       — Что такое? — Ван Ибо стоял чуть в стороне, обращаясь к нему.       — Ничего, я поеду.       — Давай, — Ван Ибо кивнул. Теперь мужчина выглядел каким-то настороженным, как будто это вовсе не он был подавлен совсем недавно — и это всё была иллюзия Сяо Чжаня, которую он соткал из чувства вины.       Выйдя из квартиры Ван Ибо, он направился к своей машине, где позволил себе наконец выдохнуть. Всё, что только что произошло, казалось Сяо Чжаню сном, и даже сейчас он не понимал, почему проявил слабость перед Ван Ибо.       Размышляя об этом, Сяо Чжань прижался лбом к рулю, он снова чувствовал себя раздавлено.       На самом деле, это он ни разу не повзрослел, оставшись упрямым и бестолковым, словно ребёнок. Это Сяо Чжань решил уйти от Ван Ибо, оборвать с ним всякую связь, он же разрешил себе прислать то детское сообщение и на пустом месте заплакать, на что-то надеясь.       Тук-тук.       Вдруг кто-то постучал в окно. Дважды. Сяо Чжань дёргано оглянулся и увидел Ван Ибо, стоящего рядом с машиной, с большим мусорным пакетом в руках.       Сяо Чжань приоткрыл окно, и тот с сомнением поинтересовался:       — Ты до сих пор не уехал?       — Разговаривал по телефону, — хотя в груди и болело, он быстро нашёлся с ответом.       — А. Я вышел выбросить мусор, — Ван Ибо показал на свой пакет.       — Мгм, я поехал, — Сяо Чжань кивнул и спешил попрощаться.       — Подожди, — Ван Ибо остановил его, — мне нужно купить сигареты, подвезёшь? Не хочется идти пешком.       Сяо Чжань немало удивился, но не отказал ему. Он кивнул, соглашаясь, и Ван Ибо, избавившись от мусора, сел в машину.       Дорога от парковки Ван Ибо до ближайшего магазинчика заняла меньше пяти минут. Они быстро добрались туда и Ван Ибо, поблагодарив его, пошёл за сигаретами.       Сяо Чжань смотрел ему в спину, думая о том, что именно таким и должно быть общение между уверенными в себе, не обременёнными ворохом чувств бывшими.       Быть в состоянии совершенно спокойно делить комнату на двоих, спокойно напрашиваться на совместную поездку, потому что смотреть в глаза другому человеку не составит никакого труда. Всё, что делал Ван Ибо, так и говорило Сяо Чжаню: смотри, когда всё уже сказано и сделано, кто из нас не может отпустить, кто не справляется?       На самом деле, у Сяо Чжаня было предостаточно шансов, которые он упустил.       Когда за месяц до своего возвращения в Китай Ван Ибо напился и позвонил ему. Он мог бы связаться с Лао Сы на следующий день и намеренно заговорить о Ван Ибо.       Или, например, когда Ван Ибо ездил с ним на свадьбу: он так же был пьян в стельку, обнимая его и называя родным. Будь Сяо Чжань более смышлёным, он тут же затащил бы Ван Ибо в ванную, заставил его протрезветь, и тогда выбил бы из него признание. Узнал бы, любил ли его Ван Ибо до сих пор.       Конечно, лучше всего для этого подошёл бы день, когда у него дома случилась протечка, и он провёл ночь в квартире Ван Ибо. В момент, когда тот гладил его по щеке, он мог открыть глаза. Ван Ибо наверняка был бы в шоке, но суть в том, что Сяо Чжань поймал бы его на горячем.       И каждый раз Сяо Чжань отступал. Гордость не давала ему сделать этот шаг; он обвил вокруг себя кокон, застрял в ловушке, которую сам же и устроил, что было тоже признаком банальной глупости.       Он уже растерял ту дерзость, чтобы посмотреть в глаза человеку, в которого он влюбился с первого взгляда, и намекнуть, демонстрируя свою красоту, настойчивость, мягкость и очарование.       За пять лет Ван Ибо набрался смелости, а он, наоборот, стал трусом.       Сяо Чжань выехал на трассу — сегодня он выбрал другой, более длительный маршрут. Ему хотелось побыть в машине еще немного, позволив своим эмоциям утихнуть.       После того, как Пэйпэй прошла испытательный срок, она наведалась к Сяо Чжаню. Девушка захотела приготовить что-то у него дома, поэтому захватила с собой продукты. Сяо Чжань редко готовил сам: он считал, что готовить на одного пустая трата времени. Не было смысла готовить только одно блюдо, а съесть два — он бы не осилил. Подготовка и уборка до и после займут в три раза больше времени, чем сама трапеза.       Пэйпэй была в прекрасном настроении, пока орудовала на кухне и рассказывала о людях, с которыми она познакомилась на своей работе, и даже напевала себе под нос, шутила с Сяо Чжанем о всяком. Эмоции заразны, и поэтому ему самому стало веселее. По крайней мере, намного лучше, чем было в последние несколько дней.       На ужин у них получилось три основных блюда и суп. Пэйпэй была замечательным поваром, так что Сяо Чжаню понравилось всё, что она приготовила.       — Гэ, ты поменял туалет? Столько функций, с ума сойти, — Пэйпэй вышла из ванной, улыбаясь.       — А, да. Давно ещё, когда меня залило, — лениво отозвался Сяо Чжань, он расположился на диване и смотрел сериал.       — Я без сил, — Пэйпэй плюхнулась к нему, растянувшись рядом, потом вдруг приблизилась со своей загадочной улыбкой, — хочешь расскажу кое-что забавное?       — Что?       — Помнишь моего бывшего парня?       — Не помню.       — В смысле?! Того, который бросил меня, — Пэйпэй несильно пихнула его.       — И что потом? — Сяо Чжань не мог вспомнить; у Пэйпэй был богатый опыт отношений, слишком много бывших — всех и не запомнить.       — Он снова мне позвонил. Посреди ночи не мог заснуть и позвонил мне.       — А потом? — на экране шёл британский сериал, который Сяо Чжань уже смотрел — «Дрянь». Он так ему понравился, что пришлось пересматривать.       Пэйпэй нахмурилась и, не скрывая своего презрения, продолжила:       — Потом? Какое ещё «потом» может быть? Он, конечно же, захотел сойтись и наговорил мне кучу банальщины. Так бесит.       Сяо Чжань вдруг вспомнил, как Пэйпэй долго убивалась по этому парню и даже не раз из-за него плакала.       — Он же тебе так сильно нравился?       — Так это было давно и прошло уже, — Пэйпэй размахивала руками, убеждая его.       — Ты плакала так, что спать потом не могла.       — Ну да, я просто не могла принять, что меня бросили. Давай я объясню тебе: таковы люди. Они страдают на сорок шесть процентов только из-за того, что от них отказались, и они не могут смириться с этим. Кто ты, блин, такой, чтобы бросать меня? — Пэйпэй начала разыгрывать сцену.       — Настолько точно? — Сяо Чжаню захотелось посмотреть на неё, будучи сбитым с толку, как она пришла к этим сорока шести процентам.       — Да я просто так сказала. В любом случае, мне так кажется. Нет такого человека, без которого нельзя прожить. Мы же не в фильме.       Сяо Чжань состроил недовольную гримасу. Он не мог понять, о чём говорила его младшая сестра, её тип мышления едва ли подчинялся логике.       Где-то на середине сериала главная героиня призналась священнику:       — Я люблю тебя.       И тот ответил ей:       — Это пройдёт. Я тоже люблю тебя.       Пэйпэй листала Таобао на телефоне, затем подняла голову, высмеивая услышанное:       — Придурок.       — Почему ты вечно всем недовольна? — Сяо Чжань ответил смехом.       — Гэ, тебе не кажется, что этот сопливый сериал — полный абсурд? Ну, кто так говорит в реальной жизни? Что за: «Это пройдёт. Я тоже тебя люблю». Так ты любишь её или нет?       Сяо Чжань на это лишь закатил глаза, не находя в себе желания спорить. Пэйпэй, наверно, родилась без романтической жилки.       — Очуметь, гэ, у тебя что, кто-то появился?       — Не появился, — Сяо Чжань отреагировал сдержанно, глядя на неё.       — Ой, не заливай мне, как будто я тебя не знаю. Ты так не одеваешься. — Пэйпэй усмехнулась и подобралась к нему ближе, пихая локтём. — Рассказывай.       — О чём? — переспросил Сяо Чжань, не отрываясь от экрана.       — Это Йо И-гэгэ?       — Нет.       — Тогда чьё? Точно не из твоего шкафа.       Сяо Чжань поджал губы, не отвечая сразу. Спустя некоторое время он признался:       — Ван Ибо.       И вот теперь Пэйпэй, вечная болтушка, словно язык проглотила. Глаза девушки распахнулись, она недоверчиво уставилась на Сяо Чжаня, а затем на постиранное худи и снова вернулась к нему.       — На что смотришь? — с невозмутимым выражением лица спросил Сяо Чжань.       — Вы снова спите?       Сяо Чжань слегка нахмурился — он считал, что Пэйпэй слишком уж прямолинейна — и покачал головой.       — Тогда откуда его шмотки в твоей квартире? Он вернулся? Когда? Божечки! Ай-я! — Пэйпэй вдруг разволновалась, садясь на колени и хватаясь за Сяо Чжаня.       — Откуда столько радости? — тот развернулся к ней.       — Ха-ха, Ван Ибо вернулся? Из-за тебя?       — Нет, мы встретились случайно.       Вообще Пэйпэй нельзя было считать хорошим советчиком, но Сяо Чжань уже начал этот разговор. Он рассказал ей всё, начиная со встречи с Ван Ибо в отеле и до того, что случилось пару дней назад. Хоть и избавил девушку от кое-каких подробностей.       Дослушав его, Пэйпэй долгое время молчала. Её лицо было не таким взбудораженным, как прежде, а скорее растерянным:       — Тяжёлый случай.       — Это ещё почему? — спросил Сяо Чжань.       — Если бы это был кто-то другой, тогда ладно. Но с Ван Ибо я даже не представляю, чем тебе помочь.       — Я не просил тебя об этом.       — О, ну и зачем рассказал тогда? Если бы ты считал, что всё это пустяк, стал бы говорить вслух?       В критических ситуациях Пэйпэй становилась поистине грозной.       Сяо Чжаню не нужны были чужие идеи — у него хватало своих. Но всякий раз, когда он вспоминал об этой встрече, его охватывало беспокойство. Он был обычным человеком, которому нужно было каким-то образом выплеснуть это.       — Гэ, можно я спрошу тебя, не злись только.       — Можно.       — Выбирая между Йо И и Ван Ибо, как ты думаешь, кто лучше? — задавая этот вопрос, Пэйпэй нервничала и наблюдала за выражением лица Сяо Чжаня.       — В этом сравнении нет смысла, — он увильнул от ответа.       — Вау, это уже интересно. А я хочу сравнить, я такая эгоистка, — Пэйпэй повысила голос. Она была младше, да и они росли вместе — разумеется, девушка говорила именно то, что думала.       — Я не заставляю тебя сравнивать, но тебе стоит подумать об этом. Представь, что Йо И и Ван Ибо оба стоят перед твоей дверью. Кому из них ты скорее открыл бы?       — Они что, с ума сошли — стоять под моей дверью вдвоём? И кто ещё перечитал женских романов? — тогда Сяо Чжань понял, что разговаривать о таком со своей сестрой было ошибкой. Это как обсуждать интегралы с младшеклассником.       В итоге Пэйпэй увидела, что на неё не обращают внимания и не пыталась больше необдуманно что-либо предлагать. Пробормотала только, что такое пять лет, когда Сяо Лун Ну и Ян Го провели в разлуке шестнадцать лет, но всё-таки вернулись друг к другу. Потом она привела в качестве примера некоторые сериалы, которые она смотрела и сама же высмеивала ранее.       У Сяо Чжаня разболелась голова от болтовни Пэйпэй, и он предложил ей поторопиться домой и перестать донимать его.       Ему потребовалось немало усилий, чтобы выпроводить свою сестру, и у Сяо Чжаня наконец наступила блаженная тишина.       Когда в квартире снова стало спокойно, он вернулся к тому серому худи, вспоминая, что они с Ван Ибо не разговаривали уже много дней. Рубашку тот ему не вернул, как и он не вернул Ван Ибо худи.       Получился равный обмен.       Пришло долгожданное потепление, и ночью теперь было слышно стрекотание цикад, а также громкий детский лепет под окнами. За несколько дней ясной погоды зелёные бобы тётушки из дома напротив должны были уже высохнуть.       Сяо Чжань подошёл к окну, думая обо всём этом, взял свой телефон и зашёл в Вичат. История сообщений не менялась с того самого дня. Ван Ибо, должно быть, включил свой телефон, но не ответил. Он открыл их общий чат, печатая сообщение:       — Я постирал твою одежду, как мне вернуть?       Ответа не последовало. Шёл одиннадцатый час вечера. Сяо Чжань успел сходить в душ и вернуться, когда экран загорелся уведомлением.       — Посмотрим.       Ван Ибо ответил.       Сяо Чжань не знал, что ему делать, и не понял, что это значило. Он стоял посреди гостиной с полотенцем на голове, голым торсом, влажными после душа волосами и смотрел на экран.       Мужчина уже собирался пойти сушить голову и одеться, но не успел сделать и шагу: ему позвонили. На этот раз это был голосовой вызов, а не сообщение.       — Я за рулём, слишком лень печатать, — Ван Ибо казался очень сонным, он даже зевнул.       У него было шумно: не похоже, чтобы это был вечер.       — Мгм, я постирал твою одежду, как тебе вернуть? — Сяо Чжань постарался звучать естественно.       — Я в Лос-Анджелесе, — на том конце раздался сигнал поворота, а затем указания навигатора на английском.       — Хорошо, не буду отвлекать. Отключаюсь, — спустя мгновение ответил Сяо Чжань.       — Мгм, давай, — Ван Ибо вроде бы заехал в гараж. Было слышно сигнал заднего хода: ди-ди-ди.       Положив трубку, Сяо Чжань не спешил сушить волосы. Он так и стоял на месте, осознавая, насколько это был дурацкий звонок.       Сяо Чжань находился здесь, думая, как поступить дальше, в то время как Ван Ибо уже вернулся в Лос-Анджелес, не давая ему возможности что-то придумать.       Сяо Чжань вспомнил, как сдавал аудирование на экзамене IELTS. Учитель на подготовительных курсах раз за разом подчёркивала, что нужно записать то, что вы услышите, не сомневаясь и не углубляясь в услышанное — запись прозвучит и на этом всё. Но первый раз, когда он сдавал экзамен, обернулся для Сяо Чжаня катастрофой: он не послушал учителя, будучи уверенным в своём английском.       В час ночи Сяо Чжань всё ещё не спал. Он сидел в гостиной и смотрел сериал, однако ни одна реплика не задерживалась у него в голове — подавленность и тревога мешали этому.       Когда-то давно они с Ван Ибо обсуждали тему примирения после разрыва, как и многие пары, которые проверяют друг друга на нелепые ситуации, которые ещё даже не случились.       Сяо Чжань спросил его тогда:       — Если мы расстанемся, мы сможем снова сойтись?       Что же ответил Ван Ибо? Этого Сяо Чжань не мог вспомнить, вероятно потому, что задан был подобный вопрос посреди секса. Это было очень бестактно и вовсе не к месту. Но он знал, что Ван Ибо не станет злиться: если он однажды в самом разгаре рискнул сказать, что хочет съесть чунцинской лапши, то чего ему было бояться теперь?       Ван Ибо уже давно любил его так, что позволил бы совершенно всё.       Сяо Чжань вспомнил — тогда Ван Ибо сказал что-то вроде:       — Родной, я хочу услышать, как ты зовёшь меня своим мужем.       Закончив шептать непристойности, он наклонился поцеловать Сяо Чжаня, целуя его так, что кружилась голова.       Сяо Чжань снова смотрел на висевшее поверх дивана худи. Постирав и погладив, он не убрал его, чувствуя, что повесить одежду Ван Ибо в свой шкаф будет странно. Но теперь оно висело здесь, будто соринка в глазу. Что бы Сяо Чжань ни делал, он натыкался взглядом на это худи.       Он не мог разобрать, что там говорили герои в сериале, подошёл к окну и закурил. Мальборо всегда тлели очень быстро: сигарета в его руке почти дотлела.       Сяо Чжань погрузился в свои мысли, затем открыл Вичат и позвонил.       — Алло? — Ван Ибо сразу же ответил, у него было очень тихо.       — Когда я смогу вернуть тебе одежду? — Сяо Чжань без промедлений приступил к главному.       Ван Ибо, очевидно, не ожидал это услышать.       — Пожалуй, не скоро. Посмотрим.       — Почему ты вдруг улетел обратно? — это интересовало Сяо Чжаня больше всего.       — Мне нужно разобраться кое с кем, — Ван Ибо говорил смутно.       Сяо Чжань молчал, и Ван Ибо снова заговорил первым:       — Тебе нужно что-нибудь?       — Нет, — отозвался Сяо Чжань.       — Мгм.       Снова наступила странная, неуютная тишина, когда непонятно, заканчивать разговор или нет, говорить что-то или не говорить.       — Ты же вернёшься? — наконец спросил Сяо Чжань. Голос его звучал мягко, с долей нервозности, но Ван Ибо этого не заметил бы — Сяо Чжань прекрасно умел прятать эмоции.       — Вернусь, — слышно было, как у Ван Ибо что-то упало, а затем щёлкнула зажигалка.       — Куришь?       — Ага.       Вторая сигарета Сяо Чжаня наполовину истлела. Он стоял напротив окошка, из которого никак нельзя было увидеть улицы Лос-Анджелеса.       Там уже было светло, и из окна наблюдалась совершенно непохожая картина.       Разговаривая с Ван Ибо через океан, он чувствовал себя будто в другой реальности. Ничего не хотелось говорить — Сяо Чжань просто не хотел вешать трубку.       Если бы они тогда не расстались, а поддерживали отношения на расстоянии, каждый день был бы таким. Звонок утром, звонок вечером, учитывая разницу во времени, они бы делились чем-то новым и интересным, что происходило у каждого из них.       Увы, Сяо Чжань был взрослым человеком, который работал с девяти до пяти, и едва ли мог поделиться чем-то забавным. Его жизнь была обыкновенной и монотонной.       — Мне нужно идти, — сообщил Ван Ибо, когда тётя позвала его вниз.       — Ясно, пока.       — Мгм, пока, — он попрощался с Сяо Чжанем.       Отключившись, Ван Ибо потушил сигарету и выглянул в окно: ребёнок, который приходился ему племянником, радостно играл с псом на лужайке, а сам он затаился в углу гостиной и курил.       Женщина, которая находилась внизу, позвала Ван Ибо, предлагая сходить с ней в супермаркет.       Никто не был в курсе, что Ван Ибо вернулся в Лос-Анджелес, потому что он купил билет в последнюю минуту и улетел.       Однако принял это решение он уже очень давно.       Ричард выглядел так же, как всегда. Он был обаятельным и знал об этом, понимал, как нужно подчёркивать свои достоинства.       Они заняли место в кафе, где парень заказал себе айс-латте.       — Холодный, — Ричард вздохнул, сделав глоток. Он весь съёжился, показывая, как ему было зябко. Люди проходили мимо, бросая на него взгляды. Ричард и правда привлекал внимание.       Сидящий напротив Ван Ибо молчал, глядя на человека, с которым они когда-то были вместе. Чужие запястья были перевязаны бинтами, а рукава он закатал повыше — это было эффектно.       — Устал после самолёта? — поинтересовался Ричард, мило улыбаясь Ван Ибо. Когда он улыбался, то был по-настоящему красив.       — Я в порядке. — ответил Ван Ибо. Он подождал, пока парень сделает новый глоток кофе, и продолжил. — Не делай так больше.       Рука Ричарда застыла, он сверкнул глазами на Ван Ибо. Он будто не услышал, что ему сказали:       — Ты же вернёшься?       — Жизнь очень длинная, правда, перестань, — медленно протянул Ван Ибо, высказывая свои самые сокровенные мысли.       Они говорили, совершенно не понимая друг друга.       Ричард отпил ещё кофе. Лицо его помрачнело, и он поднял свои глаза на Ван Ибо:       — Из-за Сяо Чжаня.       — Это не имеет к нему отношения, — снисходительно повторил Ван Ибо. Ему приходилось говорить эту фразу множество раз.       Главная проблема Ричарда заключалась не в том, что он чрезмерно любил его, а в том, что он растворился в собственной одержимости. Не то чтобы Ван Ибо имел право рассуждать об этом. Что бы он ни сказал, это прозвучит так, словно он хотел сделать больнее.       В каждой истории любви, у которой нет счастливого финала, тот, кто уходит первым, не вызывает особой симпатии.       — Ты ведь вернулся в Китай и сразу побежал к нему? — Ричард больше не улыбался, говорил прохладно, с издёвкой.       — А ты волнуешься о нём больше, чем я, да? — Ван Ибо сделал паузу и продолжил, — Сяо Чжань или кто бы то ни был, тебе просто не нравится, что у меня было прошлое.       Всё это он держал в себе уже долгое время. Ричард был собственником, и Ван Ибо прекрасно об этом знал. Из-за этого его любовь была нездоровой, он крепко удерживал поводьями Ван Ибо, пока тот не начал задыхаться.       Ричард моргнул и сердито уставился на Ван Ибо. Услышанная правда его поразила.       — Какое-то время я думал, что мы очень похожи, — Ван Ибо смотрел на парня, которого уже давно не видел так близко, — но на самом деле мы совершенно разные.       — Тебе пора повзрослеть. Твоя мама сильно переживает.       Ричард не нашёл возражений. Опустив голову, он спросил у Ван Ибо по-английски:       — Ты хоть когда-нибудь любил меня?       Ван Ибо бросил на него взгляд, долго не отвечая, затем перешёл на китайский:       — Любил.       В Лос-Анджелесе было три часа дня и ярко светило солнце. Ричард больше не пытался заговорить, а Ван Ибо отвернулся к окну. Он почувствовал, как в сердце, наконец, что-то отпустило, и дышать стало легче.       На следующее утро Ван Ибо разбудил его племянник, который хотел сыграть с ним в приставку. Спать дальше не получалось, поэтому он, сидя на диване, тёр глаза руками и развлекал ребёнка.       Семь утра в Лос-Анджелесе значило, что в Китае было уже десять вечера.       Редко кто соглашался играть с мальчиком, поэтому тот не скрывал своего восторга. На столике завибрировал телефон Ван Ибо. Они как раз закончили первую игру, так что он объявил небольшой перерыв.       Мужчина взял телефон — в Вичате пришло сообщение.       — Сколько ты пробудешь в Лос-Анджелесе? Мы с Лао Сы хотим поесть с тобой.       Написала ему Сиси, чего не случалось уже давно.       — Три недели. Встретимся, когда я прилечу.       — О, а мы едим хого у Чжань-гэ дома, ха-ха.       Потом Сиси прислала ему фото, где вокруг хого на столе стояло множество добавок. Сразу после этого девушка позвонила.       — Есть хого в десять вечера — вы, ребята — просто потрясающие, — посмеиваясь, Ван Ибо ответил на звонок.       — Мы ещё молоды, у нас быстрый метаболизм. — Сиси была чем-то занята и смеялась вместе с ним. — Ай-я, возвращайся поскорее. Лао Сы сказал, ему не с кем играть. Он даже пытался втянуть в это меня, такой надоедливый.       — Разве это плохо? Он может прокачать тебя, — пёс подбежал к Ван Ибо, потёрся о его тапочки и снова убежал.       — Я схожу за водой. Лао Сы в ванной? Чжань-гэ, иди поговори.       — О.       Телефон приземлился в руки Сяо Чжаня.       — Привет? Она ушла набрать воды, — тихо произнёс Сяо Чжань.       — Мгм, почему вы едите хого так поздно?       — Они ходили по магазинам, искали что-то для ремонта. Освободились только в восемь, — объяснил Сяо Чжань. Слышно было, что у него работал телевизор, затем стало тише и хлопнула дверь, отрезая от звуков гостиной.       — В Лос-Анджелесе ещё рано, да?       — Мгм, очень рано, — Ван Ибо зевнул, затем попросил мальчика играть потише.       Он прошёлся к окну на первом этаже, в углу стояла сетка с виноградом, который выращивала его тётя.       — Почему не спишь?       — Племяннику не терпелось меня обыграть, вот и разбудил.       — С утра пораньше?       — Разве вы не едите на ночь хого?       На это возразить было нечего. Разговор получился очень расслабленным и уютным.       Ван Ибо зашёл на кухню, открыл окна, зажигая сигарету. Чуть погодя он налил себе воды и ждал, пока Сяо Чжань заговорит.       — Сиси до сих пор не вернулась? — решил узнать Ван Ибо.       — Мгм, — Сяо Чжань, должно быть, ушёл из гостиной, поскольку шума теперь не было.       — Тётушка сушила сегодня бобы? — Ван Ибо сделал затяжку и мягко спросил его. Ему вдруг стало любопытно.       На том конце стояла тишина. Открылось окно, засвистел ветер, затем так же мягко прозвучал ответ Сяо Чжаня:       — Сушила. Она сушит их день и ночь.       Сяо Чжань сдавал аудирование IELTS дважды. В первый раз из-за сомнений и того, что он слишком много об этом думал, результаты были ужасными. Во второй раз он стал намного решительнее, и оценка его порадовала.       Выглядывая из окна квартиры Сяо Чжаня на крышу напротив, ничего нельзя было разглядеть.       Сегодня стоял смог, и даже звёзды спрятались.