Низвергнутый

Ливневая вода застилала улицы, струилась прозрачным потоком по дорожной плитке, всё прибывала и прибывала, будто бы и не было ей конца. Дождь и правда стоял тёмный, казалось, на Гавань Ли Юэ спустилась самая настоящая буря. Горожане торопливо попрятались по домам, и улицы совершенно опустели — за исключением немногочисленных миллелитов, что продолжали бдительно стоять на своём посту, охраняя город от опасностей. Ныне кругом стояла такая мёртвая тишина, что, казалось, точно все жители в один миг испарились, исчезли без следа. И единственным, что перебивало её, был монотонный, оглушающий шум дождя. Лишь один Тарталья брёл как ни в чём не бывало вдоль по улице. Он был совершенно точно уверен, что если кто и увидит его прямо сейчас из окна своего дома, то непременно покрутит пальцем у виска — хороший хозяин в такую погоду собаку на улицу не выгонит, а он всё продолжает гулять, будто и не замечая вовсе этого ливня. Что, разумеется, было неправдой — Чайльд прекрасно осознавал, что озяб и промок до нитки. Только вот находил он в этом какое-то своё удовольствие: наслаждался прикосновением освежающих капель дождя, тем, как окропляет вода его непослушные рыжие волосы, полной грудью вдыхал тягучий аромат мокрой травы, слушал, как смешно шлепали его сапоги по лужам. Дождь в Ли Юэ был тёплым и ласковым, совершенно не таким, как у него на родине. Таким дождём хотелось наслаждаться, раствориться в нём так же бесследно, как капля вина в бокале чистейшей воды. Прямо сейчас фатуи чувствовал невероятный душевный подъём, ибо был наедине со своей родной стихией, ощущал, как концентрированная энергия разливается по всему телу, переполняет его до самых краёв. Ощущения настолько потрясающие, что Тарталье хотелось забыться, оградиться от всего и просто остаться наедине с дождём, блаженно прикрыть глаза и вслушиваться в рокочущие раскаты грома. Как жаль, что у судьбы на него были совершенно другие планы. Как бы медленно, с какой бы неохотой он ни двигался, в конечном итоге всё равно пришёл к точке назначения, оказавшись на пороге Глазурного павильона. Роскошное здание, построенное в лучших традициях Ли Юэ, сияло тёплыми огнями, зазывая посетителей в такую непогоду согреться тёплой пищей и насладиться горячительными напитками, и это, надо сказать, казалось весьма заманчивым. Тарталья глубоко и протяжно вздохнул, мысленно настраиваясь на долгий, изнуряющий обмен любезностями. Одно плавное движение руки — и вся вода, что насквозь пропитала его волосы и одежду, собралась в одну извивающуюся струйку и в тот же миг с плеском разбилась о землю. Теперь Чайльд не был больше мокрым, хоть и выглядел довольно неряшливо — как ни крути, но подобный способ «сушки» имел свои минусы. Впрочем, для самого Предвестника это толком ничего не значило — глупо было судить по обложке. И уж тем более ему было всё равно, что о его внешнем виде подумают другие люди. Но причёску он всё же решил поправить. Просто потому, что чувствовал себя так куда комфортнее. Трудно сказать, сколько сейчас было времени, но Тарталья знал наверняка — он опоздал. Разумеется, он ни капли не был этим удручён, ибо не видел никакого смысла в пунктуальности. Он и так пришёл сюда поперёк воли, куда уж тут до соблюдения приличий? Пройдя наконец внутрь, он даже не успел толком оглядеться, как к нему тут же подскочила молоденькая официантка. — Добрый вечер! Могу я вам чем-то помочь? — услужливо поинтересовалась она. — Да, у меня тут назначена встреча… — только-только открыл рот Чайльд, как девушка тут же продолжила, будто прочитала его мысли. — О, вы, должно быть, господин Тарталья? Прошу, проходите, вас уже ожидают. Легонько кивнув головой в ответ на её вежливый поклон, Тарталья проследовал в зал. Глазурный павильон оказался небольшим, но крайне симпатичным ресторанчиком: мягкое освещение и искусно расписанные стены без труда задавали нужную атмосферу, а с любовью выращенные комнатные растения радовали глаз, дарили ощущение уюта. Идеальное место, чтобы прийти сюда после тяжёлого рабочего дня, насладиться вкусной едой, побыть наедине с собой, вслушиваясь в размеренный шум дождя, продолжающего лить снаружи. За длинным столом в центре комнаты сидело трое мужчин. Едва стоило Чайльду появиться, как они тут же прервали спокойную беседу, обратив всё своё внимание на него. — Ах, господин Предвестник! Вечер добрый, — радушно поприветствовал его один из них, средних лет мужчина, носящий очки. Для фатуи не составило никакого труда признать в нём своего земляка, ибо он явно выделялся среди прочих гостей как одеждой, так и акцентом. — И вам того же. Надеюсь, я не сильно опоздал? — Нет-нет, что вы! Вы как раз вовремя. Говорят, что опоздание — признак хорошего тона, правда ведь? — вклинился в разговор ещё один мужчина — полноватый, с округлым лицом, ухоженными усами и широкой улыбкой. Он рассмеялся своей же шутке, после чего обратился к официанту: — Принесите господину Тарталье вина, будьте так любезны! А ещё — самое лучшее, что есть у вас в меню. Вы ведь, должно быть, голодны, верно? — Да, именно так, благодарю! Умираю с голоду! — усмехнулся парень и, только было хотел сделать шаг по направлению к столу, как тут же оказался совершенно парализован, замер на месте, не в силах пошевелиться. Всё потому, что обратил наконец своё внимание на ещё одного, последнего участника сегодняшней встречи. Изящный молодой человек, что одним своим видом ввёл Предвестника в полнейший ступор, неторопливо попивал ароматный чай из маленькой, расписной чашечки, задумчиво прикрыв глаза. Для Тартальи тот самый момент, когда их взгляды вдруг пересеклись, показался вечностью, такое простое мимолётное мгновенье тут же оставило ощутимый отпечаток на его трепещущей душе. Отчего-то при виде его янтарных глаз Чайльда прошибло током, будто сама Электро Архонт в тот миг одарила его своим благословением. Или же то было проклятье?.. Парень не знал, но определённо почувствовал себя крайне странно: колени вдруг затряслись, сердце быстро-быстро застучало, а щёки вспыхнули красным. — Присаживайтесь, господин Предвестник. В ногах правды нет, разве не так? — вдруг обратился к нему он, едва-едва заметно улыбнувшись уголками губ. Его глубокий голос и нежная улыбка добили Предвестника окончательно — неловко хохотнув, он обессиленно плюхнулся на ближайший стул. — Итак, вот, наконец, мы все и в сборе, — подытожил тем временем земляк Чайльда. — Разрешите представиться, господин Тарталья — я Андрей, управляющий Банком северного королевства. Я хорошо наслышан о ваших героических свершениях во благо нашей родины, и для меня будет честью оказывать вам всевозможное сотрудничество. — Как и для меня, не сомневайтесь, — усмехнулся в усы другой мужчина. — Чжо Син из гильдии торговцев. Занимаюсь бизнесом здесь, в Ли Юэ, также веду активную торговлю с Инадзумой и Фонтейном. Ну и со Снежной, разумеется, тоже. Разве что… не совсем официально, — немного замявшись, он торопливо кашлянул. — А это господин Чжун Ли из ритуального бюро «Ваншэн»… Выходит, фатуи и правда сотрудничают с местными «похоронными агентами»? Сомнений у Чайльда ныне уже не оставалось, но, хотя сам Чжун Ли, облачённый в закрытую одежду тёмных тонов, и казался чёрным пятном на фоне и окружавшего их помещения, и прочих гостей, впечатление человека, напрямую связанного со смертью, отчего-то не производил. Впрочем, внешность была обманчива — уж кто-кто, а сам Предвестник знал об это не понаслышке. Да и чувствовалась во взгляде этого загадочного мужчины какая-то необузданная мудрость, преисполненное философией спокойствие, каковые обычно были свойственны представителям его профессии. — Рад знакомству с вами, — тот учтиво кивнул. — Хозяйка бюро планировала сегодня лично прийти на встречу, однако… у неё появились кое-какие неотложные дела, — в тот самый момент Тарталья услышал, как с его губ сорвался тяжёлый вздох, что весьма странно контрастировал со столь ровным, размеренным тоном. Видимо, за тенью его пояснения всё же скрывалось нечто немного иное. Хоть начало вечера и предвещало что-то интересное, оставшаяся его часть прошла приблизительно так же, как Чайльд себе и представлял. Все три его собеседника проводили время за бурными обсуждениями политики и финансовой обстановки в Ли Юэ, болтали о торговых контрактах и сделках, дальнейших перспективах и планируемом курсе развития экономики. Парень слушал их только вполуха, так как совершенно не разбирался в подобных вещах. Вместо этого он сосредоточился на попытках съесть свою законную порцию местной кухни предложенными палочками, но в итоге на середине тарелки окончательно запутался в собственных пальцах, признав свою полную неспособность овладеть этими «орудиями пыток». Благо, остальные мужчины были уж слишком сильно увлечены беседой, чтобы обращать внимание на его манеры за столом. Зато с вином у Тартальи подобных проблем не возникло, и уже на третьем бокале он почувствовал, как перед глазами потихоньку начинает всё плыть, а по телу разливается приятное тепло. И хотя речи его собеседников навевали на него лишь скуку и недоумение, он вдруг поймал себя на мысли, что Чжун Ли на протяжении всего вечера слушает крайне внимательно и помнит буквально всё, что тот говорил. Было ли всё дело в его чудесном, бархатном голосе, но его обществом Предвестник явно наслаждался. Казалось ли ему это странным? Отчасти, ибо не мог он толком сказать, чем тот так его зацепил. Да и возможно ли это вообще? Симпатия — штука весьма иррациональная, появляется порой совершенно из ниоткуда, так же внезапно, как потом исчезает. Но всё же Тарталья провёл много времени в раздумьях, украдкой поглядывая на консультанта ритуального бюро и искренне надеясь, что не вызывает у того никаких ненужных подозрений. — … А что насчёт вас, господин Тарталья? — вдруг спустил его с небес на землю Андрей и, не успел Чайльд даже толком растеряться, уточнил свой вопрос. — Пойдёте завтра на Церемонию Сошествия? — Ох… Честно говоря, я ещё не решил, — как ни в чём не бывало вклинился в разговор Предвестник, хотя уже успел порядком подрастерять всякую его нить. — Я слышал, что ход Церемонии контролируется Цисин… Едва ли они будут рады появлению фатуи. — Да уж, понимаю, — торговец согласно покивал головой. — С другой же стороны, вы, господин, не собираетесь доставлять им никаких проблем, ведь так? Я каждый год хожу на праздник с женой и дочкой, и обычно всё проходит очень спокойно. А миллелиты? Они же так, для поддержания порядка. Чтоб хулиганы и воришки не чудили, вот и всё тут. Так что, поверьте, едва ли вам есть, чего опасаться. «Ну, а если я всё же захочу доставить им проблемы?..» — хмыкнул про себя Чайльд, но мысли свои, разумеется, решил держать при себе. Не стоило распространяться о своих планах, даже среди союзников фатуи, ибо, как бы ни были тесны их связи, задуманное Тартальей, очевидно, грозилось оборвать их все на корню. Мало кто в здравом уме поддержит идею подвергнуть родной город смертельной опасности и лишить Сердца божества, что охраняло и заботилось долгие тысячелетия о всех своих жителях. — Но всё-таки… довольно странно всё это, — тем временем продолжил он. — Трудно представить, что Цисин мобилизуют добрую половину армии лишь для того, чтобы пресечь мелкие беспорядки. Готов поспорить, что они, вероятнее, делают это для своей безопасности… Или, возможно, для безопасности Моракса. — Мало кто в Ли Юэ осмеливается называть Властелина Камня данным именем, господин Тарталья, — поспешил предостеречь его Андрей. — Это… считается здесь дурным тоном. — Ох, вот как?.. Что ж, не знал, прошу прощения. — Но так или иначе… кто знает, быть может, вы и правы. В любом случае, Церемония Сошествия — это особенное мероприятие. А особенные события, как известно, требуют особенных мер… — Но тем не менее, — продолжил гнуть Чайльд собственную линию, — разве Властелин Камня вообще нуждается в какой-либо охране? Разве он не могущественное, бессмертное божество, способное стирать в порошок горы? Неужто ему, в самом деле, есть чего бояться? — Несомненно, всё так и есть, — по спине Предвестника пробежали мурашки, стоило его слуха достичь голосу Чжун Ли. — Однако в истории уже случались некоторые прецеденты, когда Церемонию Сошествия пытались сорвать. И, как и можно ожидать, во всех случаях целью оставался Рекс Ляпис… Впрочем, из раза в раз всё заканчивалось благополучно. Так что, не сомневайтесь, охрана на Церемонии нужна исключительно для обеспечения безопасности жителей Ли Юэ. — А сам Гео Архонт?.. — Властелин Камня и правда, как вы выразились, «бессмертное божество», не нуждающееся в чьей-либо защите. Видите ли, Архонты в отличие от нас, смертных, не так сильно привязаны к своей физической оболочке… Ибо по сути они воплощают собой нечто куда большее. Быть может, уместнее сказать, что само их естество соткано из чистейшей элементальной энергии. Возможно ли повредить то, что принадлежит материальному миру лишь частично?.. — Но разве во время Войны Архонтов, боги не убивали друг друга? — Тарталья же, однако, не спешил сдаваться так быстро. — Как такое вообще возможно, если боги, по-вашему, бессмертны? — Справедливое утверждение. Но, прошу заметить, что мой вопрос не был риторическим, — парировал Чжун Ли, даже не переменившись в лице. — Я не утверждал, что Архонты априори бессмертны, совершенно неуязвимы. Я лишь спросил, осуществимо ли это вообще. По вашему мнению, — он окинул внимательным взглядом всех своих собеседников. — Скажете тоже, господин Чжун Ли! — Чжо Син тяжко охнул. — Кто же может сказать наверняка?.. — У всех есть слабые места, — решительно перебил того Тарталья. В его голубых, словно синева океана, глазах вдруг загорелся яркий огонёк азарта. — Я уверен, что это возможно. — Что ж, — спокойно продолжил консультант ритуального бюро, сделав небольшой глоток из чашки, — в таком случае, думаю, вы будете рады узнать, что, возможно, в ваших убеждениях имеется существенное зерно истины. — Так значит… Это всё-таки осуществимо?! — внутри Чайльд воспылал от охватившего его пламенного энтузиазма, но сделал всё, чтобы удержать себя в руках. — В смысле… Чисто гипотетически? — Кто знает, — Чжун Ли загадочно улыбнулся, легонько пожав плечами. — Мир полон загадок, господин Тарталья. Мало кто это замечает, но каждый день в Тейвате случаются вещи, которые невозможно объяснить с рациональной точки зрения, противоречивые и порой кажущиеся чем-то за гранью реальности. Быть может, однажды, в один прекрасный день мы и узнаем всю правду о них. Но до тех пор… нам остаётся лишь гадать, судорожно пытаясь собрать воедино имеющиеся у нас кусочки мозаики. И кто знает, придём ли мы вообще таким образом к искомому пониманию?.. «Интересно, он и правда не знает, или только что попытался отвязаться от моего вопроса?» — недовольно фыркнул себе под нос Чайльд, но всё же решил не сдаваться. Даже если придётся до последнего играть в дурачка, но вытянуть хоть какие-то крупицы информации он обязан. Потому что если Чжун Ли сейчас не псевдофилософствует, а говорит вполне серьёзно, и вправду существует способ убить бессмертного Архонта… Это меняет всё на корню. — А ведь и правда! — едва фатуи засобирался открыть рот, как его тут же перебил торговец. — Полностью поддерживаю! Поражаюсь вашим познаниям об Архонтах, господин Чжун Ли! Вы, похоже, настоящий эксперт. — Что вы, отнюдь. Мои знания весьма поверхностны… — Ну что вы, не скромничайте! Знаете, хоть я сам и не особо разбираюсь во всём этом, но вот один мой друг из Инадзумы очень уж увлечён данной темой. Не знаю, уместно ли будет назвать его исследователем… Но, скажем так, история Архонтов — его страсть. Уверен, для него было бы честью подискутировать с вами о некоторых спорных моментах… И вновь разговор ушёл в совершенно иное русло, оставив Чайльда ни с чем. Нить диалога совершенно ускользнула, и глупо было настаивать на его продолжении — не то чтобы в Тарталье вдруг внезапно проснулось чувство такта, но очень уж подозрительно выглядело бы со стороны то, что он так яро интересуется именно этой темой. Мужчины вновь погрузились в заунывные политические обсуждения, и Предвестник почувствовал, как где-то в горле застрял горький ком разочарования, так что поспешил поскорее отхлебнуть из бокала ещё вина. Теперь его голову всё никак не покидали навязчивые мысли. Не то чтобы ему был хоть какой-то резон убивать Моракса — всё-таки отданный ему Царицей приказ заключался совершенно не в этом. Но что, если углубившись в эту тему подробнее, он вдруг узнает его слабое место? Разве желание обратить ситуацию в свою пользу было таким уж противоестественным? Вновь Тарталья обратил взор на спокойное лицо Чжун Ли, задумчиво проскользил взглядом по его тёмным, мягким волосам, чьи кончики золотились в свете игривого пламени свеч, после чего задумчиво хмыкнул. Всё-таки этот загадочный, обольстительно красивый мужчина знал куда больше, чем говорил…

***

— Господин Чжун Ли! Постойте! Ужин наконец-то подошёл к своему логическому завершению, и гости начали расходиться кто куда. Трудно было сказать, сколько продлились их посиделки, но на улице к тому времени уже стояла глубокая ночь, такая чёрная, что во тьме, окружавшей со всех сторон ресторан, было не видно ни зги. Снаружи всё ещё хлестал дождь, который успел уже порядком обмельчать, холодный воздух пропитался насквозь запахом мокрой земли, а свет, изливающийся из окон Глазурного павильона, отражался в тёмных, словно густые чернила, лужах, дрожащими бликами. Тарталье казалось, что вот оно — идеальное время, чтобы прогуляться по Гавани, насладиться ласковым прикосновением дождя и атмосферой окутавшей город ночи, но, к своему стыду, он признавал, что был уже слишком пьян, чтобы сопротивляться навалившейся на него усталости. Впрочем, её как рукой сняло, когда на крыльце ресторана он вновь пересёкся с консультантом ритуального бюро. — Ох… господин Тарталья, — завидев Чайльда, он тут же остановился, учтиво кивнув головой. — Я могу вам чем-то помочь? — Так мило с вашей стороны! — хохотнул парень, с долей смущения потирая рыжий затылок. — Вообще-то и правда есть кое-что… — Вот как? В таком случае, я весь внимание. Не сомневайтесь, господин Тарталья, вы всегда можете рассчитывать на помощь ритуального бюро «Ваншэн». — Прошу, зовите меня просто Чайльд, — попросил парень, признаться, за сегодняшний день немного подуставший от всех этих обращений и титулов. — И… честно говоря, я бы хотел кое о чём попросить конкретно вас. — Хм? — Чжун Ли выглядел немного удивлённым, но всё же согласился. — Хорошо, я постараюсь помочь по мере своих сил. — Я всё-таки решил посетить завтрашнюю Церемонию Сошествия. Грех будет пропускать такое событие туристу вроде меня. И… признаться, я был бы очень благодарен, если бы вы согласились составить мне компанию, — подытожил Чайльд, вложив в приглашение всё своё обаяние, но тут же вдруг осознал, что оно прозвучало уж слишком заискивающе. — Я ещё плохо знаю Ли Юэ, а вы так хорошо разбираетесь в местной культуре… Я был бы счастлив, согласись вы стать моим спутником. Одним выстрелом Тарталья планировал убить сразу трёх зайцев: увидеть воочию Моракса, с коим ему в один прекрасный день предстояло сразиться, разузнать больше о слабых местах Архонтов и… сходить на свидание? Предвестник не был уверен, уместно ли было называть подобным образом эту встречу, но всё же был не против думать о ней именно в таком ключе. Сложно было осознать, но Чжун Ли и правда ему понравился, так что было плохого в том, чтобы хотеть насладиться ещё раз его обществом? Узнать его получше, понять наконец, что же это такое — простое мимолётное наваждение или же воспеваемая в книгах любовь с первого взгляда. Конечно, в последнее верилось с трудом. Но, как ни крути, к этому таинственному мужчине Тарталью и правда отчего-то тянуло. Как тянуло глупого мотылька к свету яркого фонаря. — Я… польщён вашим приглашением, — Чжун Ли потребовалось несколько секунд, чтобы осознать смысл его слов, после чего он ощутимо стушевался. — Но к сожалению, не имею возможности его принять… в силу своих рабочих обязанностей. «Царицы ради, он что, засмущался?..» — невольно пронеслась в голове у Чайльда абсолютно умильная мысль при виде сконфуженного лица молодого человека. И мысль эта, определённо, привела его в абсолютный восторг. — Но ведь завтра праздник. Разве в честь такого события вам не положен заслуженный выходной? — Пожалуй… Только, боюсь, представителей моей профессии это не касается, — Чжун Ли невесело усмехнулся. — Насколько бы светлым ни был бы предстоящий день, к сожалению, этого недостаточно, чтобы разорвать естественный жизненный цикл. Даже во времена всеобщей радости, у ритуального бюро «Ваншэн» остаётся работа. — Ох… Что ж, понимаю, — горестно вздохнув, согласился Чайльд, окончательно упав духом. Изо всех сил хотелось верить, что Чжун Ли и правда был по горло завален работой. Иначе столь болезненный удар по своей гордости он был бы просто не в состоянии пережить. — Но мне и правда приятно осознавать, что вы были бы рады моей компании, — добавил мужчина, не успел Тарталья даже понурить голову. — Надеюсь, что наша встреча не была последней… И что однажды мы ещё встретимся за чашечкой горячего чая. Напоследок Чжун Ли вновь одарил его своей улыбкой — такой лёгкой, почти незаметной, но мягкой, словно прикосновение ласкового, тёплого ветерка. Ещё долгое время Тарталья стоял на крыльце, наблюдая, как его стройная фигура растворяется в густой тьме ночи, как заглушаются его ровные шаги непрерывным шумом дождя, а после — смакуя едва улавливаемую тень его присутствия, с теплотой вспоминая взгляд его янтарных глаз и голос, что затрагивал самые сокровенные струны души. И хоть на сердце неприятно саднила, разливалась горькая досада, где-то глубоко внутри всё же зародилась мимолётная надежда. Надежда на то, что однажды он и правда увидит его вновь.