Новая, новая Жизнь!

...Гарри медленно обводил стаю взглядом, рассматривая и изучая местных оборотней. Это происходило около десяти секунд, пока Поттер не заметил кое-кого до боли в сердце знакомого. Заглянув в глаза, которые были наполненны тоской и узнаванием, Гарри отчаянным голосом спросил... – Лунатик?– Одно короткое слово, но сколько же надежды, горечи и любви было заключено в него. В этот мучительно долгий миг Гарри разглядывал такого знакомого и одновременно чужого оборотня. Цвета шерсти и глаз были в точности такими, какими Поттер их запомнил ещё на третьем курсе. Но этот оборотень был гораздо больше: на полторы головы выше и в два раза шире в плечах, чем Гарри. Да и взгляд был немного другой. В нём больше не мелькала та радость от встречи и щемящая сердце любовь к своему щенку. Нет. В них было узнавание друга, с которым не виделся десятки лет. Естественно, оборотень не ответил. Он пошёл к ближайшему толстому дереву и спрятался за ним. За те пару минут, что волк не высовывался из-за ствола, Гарри успел очень сильно расстроиться, ведь подумал, что обознался, из-за чего оборотень решил уйти. Однако, окончательно впасть в пучину отчаяния волшебнику не дало то, что предполагаемый Лунатик вышел из-за дерева в своём человеческом обличии. Мужчина был примерно той же высоты, что и волк. Он имел широкий разворот плеч и ярко выраженные мускулы, которые ничего в данный момент не скрывало. На теле было множество шрамов, которые никак не ухудшали вид оборотня. Если бы не лицо, то Гарри бы точно подумал, что это не Люпин. Оно было таким же, как и прежде. Ну, разве, что чуть более отъевшееся и немного помолодевшее. И всё же этого Поттеру хватило, чтобы понять, что это его Римус. Гарри подбежал к оборотню и крепко обнял, не обращая внимания на злое порыкивание других волков. В ответ подросток получил не менее крепкие объятия. Они стояли так в своей уютной тишине в течение пары минут и никто: ни оборотни, ни вампиры — не смели прервать их. Радости двух близких людей не было предела и они так и продолжили бы прижиматься друг к другу, если бы Люпин не задал вопрос, который тут же заставил Гарри отпрянуть от Римуса, как от прокаженного. – Джеймс, почему у тебя глаза зелёные?– Всего один вопрос и сердце Поттера сжалось в стальные тиски от непонимания. Сначала юный чародей подумал, что его так неудачно разыграли. Однако, заглянув в карие глаза напротив, он увидел лишь любопытство. Никакого намёка на шутку. – Римус? Что с тобой?– Тут же взволнованно спросил Поттер. Плохое предчувствие не покидало его ни на секунду. – О чём ты? Со мной всё в порядке,– немного озадаченно проговорил оборотень и попытался снова подойти к младшему волшебнику.– И ты мне так и не ответил на вопрос. – Мои глаза зелёные, а не карие, потому что я Гарри. Не Джеймс — сокрушенно прошептал Поттер, но оборотень со своим улучшенным слухом смог расслышать его тихое бормотание. – Какой ещё Гарри?– Уже настороженно и немного воинственно ответил Люпин. Его слова заставили зарычать других оборотней, которые всё это время внимательно вслушивались в разговор двух волшебников, а также разбили итак израненное сердце Поттера на тысячу мелких кусочков. – Сын Джеймса и Лили,– обречённо проговорил подросток, глядя печальными глазами на волка. – У них нет детей. Лили была беременна, но потом они все вместе погибли от рук Того-кого-нельзя-называть.– Твёрдым голосом сказал Люпин и приготовился нападать на, как он предполагал, врага. – Но ведь это не так!– Отчаянно воскликнул Поттер, после чего полным тоски голосом спросил, — неужели ты меня совсем не помнишь? – Не помню.– Резко сказал Римус, но он чувствовал, что его внутренний волк вовсю скулит и рвётся к неизвестному, как сам Люпин считал, юноше, что его очень настораживало и заставляло сильнее нервничать. Его настрой передался и стае, которая теперь вовсю скалила клыки. Вампиры же очень переживали за волшебника, но нарушить границу, чтобы ему помочь не могли, хотя Эдвард так и порывался пробраться к своему Партнёру. Карлайл понимал, что импульсивные действия его старшего сына могут лишь усугубить итак сложную ситуацию, поэтому глава клыкастого семейства приказал Эммет и Джасперу удерживать вампира. – Но как же так?– Рухнув на колени, Гарри заглянул в глаза Римуса, но не нашёл там и толики прежней любви. После этого волшебник обхватил свою голову руками и зарылся в волосы, оттягивая их. Подросток надеялся, что не почувствует боль, ведь её можно ощущать только в реальности. Если бы её не было, то это значило бы, что это всего лишь сон. Но Гарри чувствовал. Посидев на земле пару минут, думая, что ему делать в этой ситуации, Поттер резко поднял голову и снова заглянул в такие до боли родные глаза. – Что последнее ты помнишь, Римус?– В последней отчаянной попытке спросил подросток. – Сегодня утром Сэм сказал, что мы идём на встречу с кланом, чтобы они нас с кем-то, по всей видимости тобой, познакомили,– легко ответил Римус. – Я не об этом. Что ты помнишь о Лили и Джеймсе? Что ты помнишь о войне? Что случилось перед тем, как ты здесь оказался?– Сразу же от Поттера посыпался град вопросов, который не понравился итак взбешённым оборотням. – Я отвечу, но это будут последние вопросы от тебя. Идёт?– Спросил Люпин, которого уже порядком достал неизвестный подросток, который прикидывается сыном его погибших друзей. – Ладно,– глухо выдохнул Гарри. Ему хотелось задать ещё море вопросов, но лучше получить хоть какие-то ответы, чем совсем никаких. – Как я уже и говорил, Лили и Джеймса убили. Сириус был с ними и тоже погиб. Война закончилась победой Дамблдора, который убил Того-кого-нельзя-называть. Я был ранен во время схватки каким-то темномагическим заклятием, после которого впал в кому на восемнадцать лет. Очнулся уже в Святом Мунго, после чего не захотел оставаться в Англии. Узнал у гоблинов об этом поселении оборотней и переехал сюда. С тех пор я живу здесь и мне даже удалось примириться со своим внутренним волком. Надеюсь, я удовлетворил твоё любопытство?– Отчеканил Римус, задав в конце немного издевательский вопрос. – Но ведь всё было не так...– Обречённо сказал Гарри. – Чем докажешь?– Без особого интереса задал ещё один вопрос Люпин, которого эта пустая беседа уже порядком достала. – Докажешь...– Повторил за оборотнем юноша и задумался. Через пару минут напряжённого размышления его осенила идея.– Точно! Я могу доказать, что я говорю правду!– Радостно воскликнул Поттер и тут же исчез в вихре аппарации. Оборотни и вампиры не понимали, что произошло и куда делся Гарри. Лишь Люпин что-то подозревал. Его чувства сейчас были неопределенными: волк так и рвался к этому странному юноше, которого сам мужчина не помнил. Ещё через пять минут напряжённого ожидания Поттер вернулся, держа в руках какую-то книгу. – Вот,– начал подросток, снова обращаясь к Люпину.– Это мой альбом,– сказал волшебник, открывая его на первой странице и показывая колдографии Люпину.– Смотри. Это — ты, Джеймс и Лили. Здесь находишься ты и Сириус,– Гарри переворачивал страницы, показывая оборотню разные моменты из прошлого.– А здесь — мы. Видишь? И тут тоже. И здесь. А на этой — ты и Нимфадора. – Красивая,– невольно вслух проговорил оборотень. Почему-то при одном только взгляде на эту девушку что-то в сердце оборотня сжималось, а внутренний волк жалобно скулил. Как и при виде подростка. – Она твоя жена,– фыркнул Поттер, чем изрядно удивил волка. Да и не только его. – Жена? Тогда где она? Почему меня нашёл ты, а не она?– Тут же посыпались скептичные вопросы от Люпина, который в глубине души надеялся, что подросток не врёт. – Она мертва,– мрачным, немног хриплым голосом ответил Гарри,– погибла в битве за Хогвартс. – Что ещё за битва?– Предчувствуя нечто плохое, спросил Люпин и нахмурился. – Ты же не веришь, что всё это правда,– с нескрываемой болью в голосе проговорил Поттер.– Так зачем мне отвечать?– Скрестив руки на груди, задал очередной вопрос Гарри. – Допустим. Только допустим, что твои слова являются правдой. Тогда, что, по-твоему, происходило всё это время?– Люпин уже и забыл, что больше не хотел отвечать на вопросы. Ему было жизненно необходимо узнать версию событий от парня, ведь червячок сомнений уже давно свербил где-то в мозгу. Всё-таки невозможно так долго находиться в коме и выжить. – Только не перебивай, чтобы не сбить меня с хода мыслей. Все вопросы ты сможешь задать в конце. Хорошо? – Хорошо,– ответил Люпин. – Естественно, ты ни в какой коме не был,– хмыкнул волшебник, после чего пустился в долгий рассказ своей и Люпина историй. В сокращённом варианте. Вампиры и оборотни тоже стали внимательно слушать, ведь это был шанс узнать немного больше о прошлом этих двух загадочных людей, которые оказались связаны. – Начнём с того, что Лили удачно выносила и родила меня 31 июля 1980 года,–уже после этой фразы оборотень чуть не нарушил договор, но, наверное, к счастью, Гарри вовремя сумел остановить этот порыв, подняв в особом жесте руку. – Не перебивай. Мы же договорились,– нахмурился волшебник.– Итак, продолжим. Она с Джеймсом якобы погибли 31 октября 1981 года. В этот же день был уничтожен Воландеморт известный, как Тот-кого-нельзя-называть. Из живых в доме остался только я, из-за чего меня стали называть Мальчиком-который-выжил. Сириуса якобы посадили в Азкабан. Но об этом немного позже. Потом до одиннадцати лет я жил у Дурслей и не знал, что я волшебник. Дальше пришло письмо и я стал учиться в Хогвартсе. На третьем курсе я впервые встретил тебя. Где ты шатался до этого я не знаю, но ты стал вести у нас ЗОТИ. В этом же году Блэк якобы сбежал из Азкабана. На моём четвёртом курсе Воландеморт возродился. На пятом Сириус якобы свалился в Арку Смерти во время битвы в министерстве. На следующий день министр Фадж подтвердил то, что Воландеморт жив, хотя до этого он и все остальные считали меня безумцем и мальчиком, который ищет внимания.– На этих словах волшебник горько усмехнулся. – После этого началась война. Было очень много погибших. Дамблдора якобы убил Снейп в конце шестого курса. Закончилась война после финальной битвы или битвы за Хогвартс. Тогда-то и погибла Нимфадора. И ты.– До последней фразы Гарри говорил, не выдавая эмоций. Но на ней он запнулся и тяжело взглотнул. Через несколько минут он собрался с силами и, заикаясь и запинаясь, продолжил. Никто не смел нарушить давящую тишину. – А потом... П-потом оказалось, что они живы. Лили и Джеймс, у которых оказалось ещё двое детей, блохастый Блэк и Д-дамблдор. Они... Они пытались женить меня на Джинни Уизли, чтобы получить деньги. Оказалось, что я должен наследовать род Поттер и Блэк. И... Пока я ж-жив, они не смогут претендовать на наследство. П-по их планам... Я-я должен был умереть в последней битве.– Дальше Гарри продолжить не смог. Колени и руки дрожали, а воспоминания слишком сильно давили на него. В конце-концов, волшебник ещё не смог отойти от предательства тех, кого считал семьёй. Римус, видя состояние подростка, решил сделать шаг, о котором так сильно умолял его внутренний волк. Он подошёл к Поттеру и захватил его в ласковые объятия, неуверенно поглаживая по спине. Гарри опешил и замер, не совсем понимая, что сейчас происходит. Где-то в стороне зарычал Эдвард, но никто из волшебников не обратил на него внимания. Подождав пару секунд, подросток всё ещё подрагивающими руками обнял в ответ оборотня и уткнулся носом ему куда-то в грудь. Гарри скучал по этим родным рукам, которые были покрыты множеством мозолей и шрамов. По щекам младшего волшебника медленно потекли слёзы. – Я так скучаю по Римусу,– тихо пробормотал Гарри, чем очень сильно удивил Люпина. Впрочем, как и все здесь находящиеся. – Но ведь я уже рядом,– недоумевающе проговорил оборотень куда-то в макушку мальчика. –Ты не мой Римус,– сокрушенно сказал Поттер, смотря в такие же печальные, как у самого младшего волшебника, глаза волка.– Т-ты не знаешь меня. А я практически н-ничего не знаю о новом тебе. У тебя нет в-воспоминаний об огромном куске жизни... Видимо, о-они просто стёрли тебе память. Но... Они стёрли именно моего Римуса. Можно сказать, что даже убили...– После последней фразы Гарри заплакал пуще прежнего. Римус тоже пустил слезу. Он не знал не помнил этого подростка, но оборотень сочувствовал ему. Тем более его внутренний волк рвался к младшему волшебнику, как будто... Узнавая? Действительно, ещё вначале разговора Люпин старался не обращать внимание на это ощущение, но сейчас оно практически сошло с ума. – Не буду обманывать тебя, Гарри. Я тебя не помню. Но... Тебя помнит Лунатик.– Подрагивающим голосом прошептал Люпин, чем изрядно ошарашил подростка. – Ч-что? В каком смысле?– Поттер посмотрел в глаза оборотня полным надежды взглядом. – Как только ты пришёл сюда, волк как с цепи сорвался. Он всё время требовал подойти к тебе, обнять, защитить... Может... Может, это значит, что они не смогли стереть воспоминания волка? М-может, у нас ещё есть шанс?– Срывающимся голосом спросил Люпин, выжидающе смотря на чародея. Где-то глубоко в своей душе он надеялся на то, что Гарри захочет попробовать стать... Семьёй? Да, он хотел, чтобы Гарри снова стал его щеночком. Причём не только волк хотел этого. – Какой шанс, Римус?– сломленным голосом сказал Гарри, отпуская оборотня из своих объятий и отходя на пару шагов. Оборотень хотел приблизиться к нему, но волшебник не дал создав беспалочковое невербальное Протего. Поттер медленно покачал головой и продолжил. – Нет никакого шанса... Ничего у-уже не будет, как прежде... Я-я рад, правда рад, что ты жив. Но... Я так не могу... Ты меня н-не помнишь, Римус... От нахождения рядом с т-тобой мне становится хорошо... Но только пока... Пока я снова не вспоминаю, ч-что ты не знаешь меня... Что м-мы больше не сможем разговаривать на прежние темы, н-не сможем вместе оплакать погибших... М-мне жаль... Но мы не сможем снова стать семьёй... После окончания своего небольшого монолога, Гарри Поттер поспешил с тихим хлопком аппарации покинуть лесную поляну, на которой в растрепанных чувствах так и остались стоять стая оборотней и клан вампиров. Появившись в своём уютном домике, он упал на пол гостиной, свернулся калачиком и громко, в голос зарыдал. Раньше такого срыва он себе не мог позволить. Но сейчас... Сейчас Гарри Поттер сломался. Окончательно и бесповоротно... И ничего уже не в силах вновь собрать его из осколков разбившихся надежд... Люпин же в это время, оставаясь всё на той же поляне, упал на колени и громко, душераздирающе завыл, прижимая к себе тот самый альбом, который сам когда-то и помог собрать своему щеночку. Вот только... Оборотень этого тоже не помнил...