И никакого нет смысла в жизни, кроме любви...

      Первая неделя Великого поста ознаменовалась в Затонске тотальным затишьем: ни одного ограбления, ни одной драки, ни одного вызова на место преступления, за отсутствием такового. - Хоть распускай, дармоедов! - воскликнул Трегубов, заходя в кабинет к Штольману, в начале второй недели. - И даже почта работает только на Вас, Яков Платонович! - воскликнул полицмейстер. - Что ни послание, так Вам! - на стол легла очередная депеша.       Пробежав глазами текст, Яков обратился к пришедшему: - Николай Васильевич, предлагаю обговорить наше взаимодействие. Планирую с завтрашнего дня работать на Царицынской, но по первому Вашему зову буду готов явиться в отделение. Как Вы на это смотрите? - Да я и сам хотел Вам нечто подобное предложить, - внимательно следя за сборами Штольмана, Трегубов не удержался от вопроса, - Вы уже прямо сейчас нас покинете? - Да, если не возражаете, - тая улыбку, ответил хозяин кабинета. - Хотел воспользоваться тем, что в городе, и заехать к доктору Милцу. - Это хорошо, хорошо. Своим здоровьем тоже надо заниматься, - одобрительно согласился собеседник, поймав удивлённый взгляд. - Конечно! Мне эти Ваши подкашливания, ой, как не нравятся! - Антон Павлович перед отъездом тоже обратил на это внимание, сказал, что запускать нельзя, - вспоминал по пути до доктора Штольман. - Аня поит отварами-микстурами... Аня!       С момента откровения доктора она стала другой: утром тяжело отпускала его в участок, вечером с нетерпением ждала его возвращения, плохо засыпала... Повышенная забота, внимание ему были в радость, но у него появилось волнение за неё, за ребёнка... - Так пробуждается материнский инстинкт, - с улыбкой успокаивал доктор распереживавшегося будущего отца. - Именно он будет фильтровать, что можно женщине в её состоянии, а что стоит оставить на потом, - доктор дружески похлопал по плечу. - Яков Платонович, позвольте спросить. - вежливо начал Милц, и после утвердительного кивка продолжил, - а Вас ничто не беспокоит? - Вы о кашле? - предположил Яков. - Значит, беспокоит, - напрягся доктор. - Александр Францевич, Вы сегодня второй, кто обращает на это внимание, - объяснил свою понятливость Штольман. - Думаю, что это наследство казематов Петропавловской крепости, - заметил гость. - Тем более, необходимо уделить должное внимание, - и доктор Милц обернулся к шкафчику со склянками. - Я воспользуюсь Вашим личным визитом и пропишу Вам капельки, - довольно заключил Александр Францевич.       Уже в дверях после непродолжительной светской беседы доктор заметил: - А не материнский ли инстинкт Анны Викторовны привёл Вас сюда?