И никакого нет смысла в жизни, кроме любви...

- Ох, Яков Платоныч-Яков Платоныч... - запричитала Прасковья, направляясь навстречу Штольману. - Вы уж простите меня... - Мы же договорились, Прасковья Федотовна, - улыбнувшись, он выказал свою заинтересованность в продолжении разговора. - Аннушка... сама не своя... мечется весь день... словно неприкаянная... - с паузами посетовала женщина. - Вы бы, уж, пораньше что ли возвращались? Чай проживут без Вас эти бандиты! - она решительно закончила начатое. - Проживут... - снова улыбаясь, согласился Яков. - Уснула... Вы, уж, поберегите сон... Тревожная весь день была... - потупив взор, Прасковья дала напутствие, освобождая проход по коридору. - Поберегу-поберегу, - с благодарностью взглянул он на заботливую компаньонку жены. - Как хорошо, что Анна согласилась на её присутствие... - мелькнула мысль, когда Штольман уже открывал дверь на свою территорию. - Спят... - подойдя к кровати, сверху любуясь, убедился он.       Ему потребовалось минут десять, чтобы переодеться и умыться. - Аня! Ты не спишь... - приблизился он к ней. - Как я могу, когда ты рядом... - не без доли кокетства прошептала она, но при этом тяжело вздохнув. - Я всегда рядом, - серьёзно спокойно проговорил Яков. - Я знаю... знаю, - напряжённо ответила Анна. - Но бывает так захочется тебя увидеть, а тебя... а ты...       Штольман не стал больше тянуть: - Аня, - он улыбнулся, - с завтрашнего дня я работаю дома.       От её резкого подъёма он вмиг оказался на коленях у кровати. - Аня! - он непроизвольно положил ладонь на ноги жены, реально опасаясь её дальнейших реактивных движений.       Но сказать что-либо дальше, возможности ему не представилось. Сначала нерешительно коснувшись его близких губ, она быстро завладела ими, выплёскивая на мужа скопившуюся за день любовь. - Это даже удивительно! - эмоционально прокомментировала Мария Тимофеевна появление семейной пары, светящейся от счастья. - О чём ты, дорогая? - услышал жену Виктор Иванович в то время, как вёл задушевный разговор с братом в преддверии ужина. - Днём на Анне лица нет, а вечером... будто и не было дня... - как-то обиженно заключила мать, вглядываясь в дочь. - А я эту загадку, смею заявить, давно разгадал! - встав с места и направившись к Штольманам, произнёс Миронов младший. - Да?! Так просветите нас! - не унималась Мария Тимофеевна. - Вас! - с наклоном головы уточнил родственник. - Вы просто присмотритесь...       Яков, желая сменить течение беседы, заявил: - Разрешите сообщить, - повисла театральная пауза, - с завтрашнего дня мне не придётся ежедневно являться в полицейский участок. - Он будет являться к нам сам?! - съязвила хозяйка дома. - Маша! - возмутился муж. - Я не допущу, превратить дом в явочное место, - спокойно ответил Штольман, - просто моя работа на сегодняшний день - сугубо документоведческая, что даёт возможность пока заниматься ею дома. - Яков Платонович, можно подумать о создании кабинета для Вас, - положительно отреагировал тесть на заявление зятя. - Думаю, я смогу организовать себе рабочее место в занимаемой нами комнате, - ответствовал Яков, почувствовав напряжение пальчиков в своей руке. - В любом случае, я рад, - констатировал Миронов старший, заметив, как Яков перехватил руку Анны под локоток и успел коснуться мимолётной лаской её виска, сняв тем самым беспокойство с обеспокоенного лица. - Как много Штольман для неё значит... - отметил отец про себя, - а он действительно любит Анну... - с внутренним удовлетворением подвёл итог хозяин дома. - А не отметить ли нам это достойное событие?! - вскинув брови, предложил Миронов младший. - Вы ещё предложите сообразить нечто на троих! - уже с улыбкой подметила госпожа Миронова. - Агентство... Детективное... - поддержал тон Пётр Иванович. - Тогда на четверых! - впервые с момента появления нарушила молчание Анна, и комната наполнилась смехом.