И никакого нет смысла в жизни, кроме любви...

      Утром, не сговариваясь, обитатели дома на Царицынской, 5 собрались в столовой достаточно рано, почти в одно время. Особо не спалось. Все, не обозначая этого, ждали доктора Милца. Два ночных стража, появившиеся позже других, сообщили, что он уже на ногах и скоро спустится. - Я бы отметил, что доктор - такой же, как всегда! - на лице Миронова младшего появилась удивлённо подтверждающая гримаса. - А ведь вчера он был разительно на себя не похож... - Просто он - здоровый человек... морально здоровый... и сильный! - немного восхищённо добавил Чехов. - Добрый день! - он вошёл большой, спокойный, и у всех отлегло от сердца. - Дорогая Мария Тимофеевна! - доктор склонился к руке внимательной хозяйки дома. - Благодарю Вас за оказанное гостеприимство, и за исцеляющий сон! - он удерживал её руку в своих, - Вы что-то подкладываете в подушки? Шишки хмеля? - Да, будет Вам, Александр Францевич! - не без доли кокетства произнесла госпожа Миронова, и сопровождая слова жестом, скомандовала, - господа, прошу всех за стол, завтракать! - Пётр Александрович, - неожиданно обратился Милц к Варфоломееву, - прежде чем Вы меня арестуете, позвольте, я хотел бы кое-что прояснить. - Да будет Вам, Александр Францевич, - мгновенно среагировал высокопоставленный гость, - я вынужден был получить некоторые объяснения от Якова Платоновича, да, будет произведён ряд протокольных действий, но арестовывать Вас никто не собирается, - далее последовала пауза. - А пояснений мы действительно ждём! И учитывая вовлечённость в дело всех присутствующих, думаю, нет смысла куда-либо перемещаться. Мария Тимофеевна? Виктор Иванович? Разрешите, мы здесь и обоснуемся. - К Вашим услугам, - кратко за обоих выразил согласие хозяин дома. - Я не знаю её настоящего имени. Для меня она осталась Элис, - доктор тяжело вздохнул. - В Затонске она появилась почти одновременно с Вами, Яков Платонович. Разница в том, что Вы приехали открыто... А ей надо было... чтобы её нашли, и не абы кто, а чтобы о существовании девушки, читающей странные стихи на английском, прознала госпожа Курочкина. Это было ключевым условием. Поспособствовал задуманному род занятий этой дамы: ученик из разряда незадержавшихся поделился увиденной в городе картиной, попрошайка говорит на английском... стихами. Ну... а дальше Курочкина отправилась на поиски странной нищенки... и взяла её в дом. Тайно! Что в целом, как я понял, стыковалось с заданием Элис, - доктор перевёл дыхание. - Задание... Какое задание? - тут же воспользовался паузой Пётр Иванович. - Дядя! Ты теперь понимаешь, почему я видела девочку Элис Лоуренс... - Анне не требовался ответ. - Это две разные Элис. И та девочка, скорее всего действительна мертва... Я же и в этот раз видела девочку, а Элис... взрослую Элис только слышала... - она нашла взглядом мужа...       Словно вся кровь отлила от её лица, Яков не мог оставаться в стороне, и встав за спинкой стула, на котором сидела Анна, положил свои ладони на её плечи. - Ей надо было завладеть одним предметом, синей тетрадью, - спокойно продолжил Милц, когда восстановилась тишина.       После последних слов доктора Чехов заметил брошенный Варфоломеевым взгляд на чету Штольман, но осмысливать увиденное было некогда. - В последний момент возникли непредвиденные обстоятельства... Появился некто, также охотившийся за этой тетрадью... Элис пришлось бежать, чтобы остаться в живых. В живых... - доктор остановился и какое-то время смотрел в пол, тишина, наступившая в столовой, осталась неприкосновенной, лишь часы продолжали свой ход. - Она замаскировалась ещё лучше прежнего! Где вы её и нашли, - Александр Францевич как-то радостно указал рукой в сторону Штольманов. - У неё всё получилось, она оказалась в доме князя, где по её мнению и была та тетрадь, но тут вмешался я, со своим намерением спасти... Понимаете, я видел! Я видел, что её безумие - мистификация, но за ним была боль, и я хотел помочь. Благими намерениями вымощена дорога в ад! Сколько раз я корил себя! Тогда... Теперь уже давно... - и он как-то по-отечески окинул взглядом семейную пару, не похожую ни на одну другую. - Ей нужна была тетрадь, и она её заполучила! На этом должно было всё кончиться для неё! Она в своих грёзах уже была в Англии, впервые увидев желанное море... - Да! Да! Однажды она проговорилась... что никогда не видела моря... как я могла это упустить! Ведь мне это показалось странным, - вспыхнув, проговорила Анна, но следом ощутив поглаживание, осознала, что это теперь не важно. - Элис обманулась в своих ожиданиях... Точнее её обманули... в Петербурге! - Милц в упор глянул на Варфоломеева, кинув последние слова, словно вызов. - Я могу лишь догадываться, кто мог за всем этим стоять. Не более, - размеренный темп ответных слов остудил пыл доктора. - Элис знала кому был нужен, имевшийся у неё предмет, и кто мог за него заплатить, - продолжил Александр Францевич. - Госпоже Нежинской, - тихо продолжил Чехов, воспользовавшись последовавшей паузой. - Да, Антон Павлович, не правда ли, похоже на детектив? - иронично подметил рассказчик. - Нине Аркадьевне досталась очень хорошая ученица, за столько лет, впитавшая тотальное недоверие к мужчинам вообще, а к одному из них - ещё и приправленное ненавистью. Но каждая из этих двух женщин имела, так скажем, слабое место: Нежинская - Вас, Яков Платонович, а Элис - Вас, Анна Викторовна. Думаю, в том, что вы - пара, ваша сила, - доктор не сводил с них глаз, а для Анны весь мир сосредоточился в точках соприкосновения её плеч и его ладоней. - Они были больны в своей ненависти... Больны! - в этот раз молчание затянулось, но каждому нашлось что обдумать. - А я... - врач, я должен лечить, но...       Анна тихо поднялась, подошла к доктору, склонилась к нему, поцеловала в щёку, и тихо прошептав: - Александр Францевич, спасибо! - покинула столовую. - Аня! Анюта! - мать, на секунду потерявшая бдительность, кинулась вслед за дочерью. - Если меня не будут арестовывать, то я, пожалуй, пойду, - вставая с места заявил Милц, и поймал на себе несколько пар встревоженных глаз. - Я не собираюсь с собой ничего делать, - спокойно заключил он, - да и пистолет у Вас, Яков Платонович! А Вы, я думаю захотите узнать, откуда он у меня? Но это подождёт, а сейчас мне надо побыть одному.       После отъезда Александра Францевича, Варфоломеев отбыл в участок, а мужчины уединились в кабинете.