И никакого нет смысла в жизни, кроме любви...

      Мысли - эмоции, эмоции - мысли ... - Аня не могла не предупредить меня, если бы у неё поменялись планы. Значит ... Кто? Зачем? - простой и одновременно ужасающий ответ лежал на поверхности, - Клюев?! - обернувшись к Варфоломееву, произнёс хриплым голосом Штольман. - Думаю, да, - хозяин кабинета, приоткрыв дверь, позвал секретаря.       Дав распоряжения, Пётр Александрович обратился к Штольману: - Почти две недели никакого движения по этому направлению, тишина. Через полчаса сбор у меня, - говоривший обеспокоенно следил взглядом за молчавшим. - Яков Платонович? - понизив голос, позвал он. - Да, да, я всё слышу. Разрешите, я не буду присутствовать, - Штольман вскинул взгляд на Варфоломеева, и не встретив возражения, покинул кабинет.       Взгляд, словно занесённый меч, дал понять присутствовавшим, что пощады не будет. - Пётр! - Екатерина Александровна, в отличии от мужа, могла позволить себе эмоционировать. - Катя, я не смогу его остановить, - Варфоломеев отвернулся к окну, - с Богом...       Первым делом Штольман подошёл к консьержу. Выяснив все обстоятельства связанные с отъездом Анны, он направил посыльного к Миронову младшему, и поднялся в квартиру.       Яков ощущал её присутствие: аромат, шляпка на трюмо, пара обуви со вчерашней прогулки. Вчерашняя прогулка... Он обернулся и увидел расставленные руки, ищущие опору, чтобы выстоять под его натиском, почувствовал шелковистость волос, касавшихся его лица, словно снова вдохнул её, наслаждаясь её плотью, проникая в неё раз за разом, и упиваясь ей, её музыкой... Эмоции взяли верх - он прикоснулся ладонями там, где вчера были её: - Аня!... Подскажи мне!... Ты - моя жизнь!...       Прислонившись спиной, Яков сполз по стене на пол, опустив голову меж коленей, он вдруг явственно услышал музыку: необычную музыку..., словно ветер дует, и слышны звуки леса, шуршание..., и словно кто-то топает..., и беззвучие, длинное-длинное беззвучие..., и опять... На фоне музыки Штольман слышит два голоса: её и с лёгким акцентом, всплывшим из глубин памяти. Это голос Вейжа, друга его юности ... Вейж ему объяснил тогда, это особая музыка, она помогает привести мысли в порядок, очистить дух, войти в контакт с окружающим... - Буддисты... - снизошедшее умиротворение моментально исчезло со следующей мыслью, - Клюев! Буддист! Кто, как не единоверцы, лучше скроют от посторонних глаз?!       Следом за звуком открываемой двери Штольман увидел входящего Миронова младшего, замершего от увиденного: обращённый взгляд, холодный, как сталь, и одинокая слеза, на мужественном лице. - Дверь оказалась открытой... - Анна похищена.       Пётр Иванович опустился в кресло. - Местный посыльный поднялся к квартире и сообщил, что Анну ожидают внизу. Она собиралась по магазинам в компании Екатерины Александровны, и полученная информация, не вызвала у неё никаких опасений. Я расспросил консьержа о внешности дамы: по описанию это Полина... - Яков на мгновение замолчал, чем воспользовался собеседник: - Владелица книжного магазина... - А по основному роду деятельности - агент, коллега, - продолжил Штольман. - Анна знала это, и по-видимому, не удивилась её визиту, к тому же они хорошо общались в Затонске. Настораживает следующее, Полина обратилась к консьержу с просьбой, если кто будет спрашивать госпожу Штольман, ответить, что она уехала к господину Штольману. Поручение было выполнено в скором времени: Екатерина Александровна приехала к мужу, застала там меня, и передала всё слово в слово. Сработано чётко, - Яков замолчал. - С чего же начинать? - разведя руками спросил Миронов младший. - Я знаю, - Штольман смотрел в одну точку. - Я уверен - это Клюев. Его след в городе пропал. Он чужой здесь. А где может спрятаться человек в чужом городе, да ещё так хорошо? - Я бы сказал, у чужих, но по каким - либо аспектам близких людей, - дядя включился в ситуацию. - Пётр Иванович, совершенно верно! И я пришёл к такому же мнению, - Штольман встал. - И что это нам даёт? - ещё не понимая, спросил Миронов младший. - Клюев - буддист, и он под опекой своих единоверцев. - Ооо! Яков Платонович, Вам ли не знать, что своих не сдают! - Знаю! Но, теперь я знаю, что мне есть к кому обратиться.       Пётр Иванович поднялся, и решив не задавать лишних вопросов, спросил: - Чем могу быть полезен? - Я очень рассчитывал на Вас и Вашу помощь!       В скором времени оба покинули квартиру и по набережной разошлись в противоположные стороны: дядюшка - к Варфоломееву, а Яков - в альма-матер.