Если бы я мог вернуться в прошлое

      Не Хуайсан съежился под взглядом своего брата. — Я задал тебе вопрос, Хуайсан. Какого черта ты делаешь? — Да-Гэ, я правда не знаю, что… — Не. Испытывай. Меня. — процедил сквозь зубы Не Минцзюэ.       Не Хуайсан с мольбой в глазах посмотрел на Лань Сичэня, который лишь покачал головой. Он испустил сдавленный вздох. — Хорошо, хорошо. Это был я. Это был я. Но, Да-Гэ… — Я знаю, что это был ты, Хуайсан. Я спрашиваю тебя, зачем?       Не Хуайсан понимал, что его брат вот-вот потеряет самообладание. Он быстро спрятался за своим веером. — Да-Гэ, я бы предпочел поговорить об этом в присутствии Вэй-Сюна, — кротко пролепетал он. — Сначала ты за нашими спинами приглашаешь сюда Вэй Усяня, а теперь у тебя хватает наглости ставить условия? Ты хоть представляешь, к каким последствиям привели твои действия?       Не Хуайсан стыдливо опустил глаза. Он действительно не ожидал, что Вэй Усянь так отреагирует на встречу с Лань Ванцзи. Он полагал, что это будет приятным сюрпризом, и обязательно повлияет на решение его старого друга наконец начать действовать. Вероятно, следовало предупредить его, мрачно подумал он. — Я не хотел, чтобы это произошло, Да-Гэ. Мне очень жаль.       Лань Сичэнь приложил руку к спине Не Минцзюэ, стараясь удерживать его вышедшую из-под контроля Ци. — Минцзюэ. — Он действовал за нашими спинами, Сичэнь. — Я не думаю, что А-Сан действовал из желания причинить какой-либо вред. Пожалуйста, успокойся.       Не Хуайсан не осмеливался поднять взгляд от своих ног. — Давайте отправим кого-нибудь проверить, достаточно ли хорошо себя чувствует молодой господин Вэй, чтобы побеседовать с нами, — Лань Сичэнь направился к двери, потянув за собой Не Минцзюэ, который успел бросить очередной разъяренный взгляд на брата.       Хуайсан выдохнул с облегчением, как только они оба скрылись из виду. Ему всегда нравился Лань Сичэнь.

***

      Второй Нефрит никогда раньше не видел Лань Болина таким взбешенным. Для него этот человек всегда был одним из самых мягких Старейшин, предпочитающих решать всё мирным путем. Мужчина выглядел так, будто стоило кому-то из них сказать ещё одно неверное слово, и он собственноручно прикончил бы их на месте. Вэй Ин получил взбучку за свою глупость, однако Старейшина также не пощадил и Лань Ванцзи. Он повернулся к нему с горящими огнём глазами. — А ты! Что с тобой не так, Ванцзи? Разве это то, чему мы тебя учили? Ты готов был скрыть такую важную информацию о здоровье больного? Тебя следовало лучше воспитывать.       Лань Ванцзи кивнул в знак согласия, не желая злить его еще больше. Однако, очевидное отсутствие чувства самосохранения у Вэй Усяня позволило ему снова поднять голову и заговорить. — Не нужно винить его. Лань Чжань не знал. Я сам только что рассказал ему, а он лишь предпочел уважать мой выбор.       В отличие от некоторых, находящихся в этой комнате. — Еще одно слово, Старейшина Илина, и я до конца жизни заставлю тебя пить самые мерзкие травы, которые ты только можешь себе представить.       Вэй Усянь побледнел и быстро замолчал. Лань Ванцзи сглотнул. — Посмотрим, смогу ли я что-нибудь придумать, когда мы вернемся в Облачные глубины, — сказал им Лань Болин. — Старейшина Цзыи уже предпринимал попытки что-то сделать с этим, — услужливо указал Вэй Усянь. — Каким бы способным он ни был, он не главный целитель, мальчишка.       Вэй Усянь чуть ли не раскрыл рот от возмущения, когда услышал его обращение в свою сторону. Он уже долгие годы носил титул Старейшины Илина, а этот человек продолжал обращаться с ним как с ребенком. Лань Ванцзи сжал запястье Вэй Усяня в знак предупреждения, прежде чем тот успел бы вырыть себе могилу еще глубже. — Мы будем благодарны за вашу помощь, Старейшина, — Лань Ванцзи поклонился.       Лань Болин бросил на них очередной свирепый взгляд. — Я пошлю одного из учеников, чтобы сыграть Очищение. — Я сделаю это сам, — вызвался Лань Ванцзи. — Лань Чжань, ты ведь ещё не до конца восстановился, не так ли? Не напрягайся, — мягко возразил Вэй Усянь. В его голосе больше не чувствовалась та злость, что звучала раньше после каждого подобного отказа. На этот раз его тон выражал лишь беспокойство, и Лань Ванцзи от этого становилось гораздо спокойнее, хотя его разум продолжал бороться с самим собой, пытаясь понять причину этой внезапной перемены в Вэй Ине.       Старейшина Болин внимательно наблюдал за ними. — Регулярное Очищение не должно оказывать на него никакого неблагоприятного воздействия, — подытожил целитель после минутного размышления.       Перед уходом Старейшина повернулся к Лань Ванцзи. — Даже не думай использовать какие-либо другие нотные записи.       Второй Нефрит кивнул пожилому мужчине. Как бы сильно Лань Ванцзи ни хотел сыграть ту песню для Вэй Ина, он знал, что пока недостаточно силен для нее. — А ты, проследи за этим. — бросив еще один разочарованный взгляд на них обоих, Старейшина ушел.

***

— Целители действительно пугающие люди, не так ли, Лань Чжань? — отчасти в шутку спросил Вэй Усянь. — Мгм.       После этого им обоим вновь стало неловко. Песнь Очищения всегда была больной темой между ними, и теперь им предстояло вернуться к ней. Лань Ванцзи взглянул на Вэй Усяня, который уставился в пол. — Вэй Ин?       Вэй Усянь вздрогнул. Как и Лань Ванцзи, он вспоминал обо всех тех случаях, когда они были готовы подраться из-за настойчивого желания Ханьгуан-Цзюня сыграть для него. Все эти три года Вэй Ин не мог перестать думать о том, как сильно ему хотелось еще хотя бы раз послушать игру Лань Чжаня. Он даже фантазировал об этом, когда закрывал глаза, заставляя себя поверить, что ученик, который играл Очищение, был таким же элегантным, таким же грациозным, как Лань Ванцзи. Теперь, когда это снова стало реальностью — несравненный Нефрит Гусу Лань действительно будет играть для него — Вэй Усянь не мог думать ни о чем другом. — Хорошо, — сумел пробормотать он, все еще не в силах поддерживать зрительный контакт.       Лань Ванцзи не мог не выдохнуть с облегчением. Даже после того, как Вэй Ин сказал ему, что уже протяжении некоторого времени слушал Очищение, ему было страшно вновь услышать «нет». Раньше, каждый его отказ заканчивался очередной ссорой, как бы сильно Ванцзи не старался его убедить.       Лань Ванцзи устроился на полу, грациозно проводя пальцами по струнам. Вэй Усянь сидел напротив него в позе лотоса, закрыв глаза.       Успокаивающие ноты заполнили тишину цзинши.       Вэй Усянь с самой первой ноты почувствовал разницу между игрой Лань Ванцзи, и той, к которой он уже привык. Мастерство Второго Нефрита в управлении Гуцинем не имело себе равных даже в клане, полном музыкальных гениев, таком как Гусу Лань. Он ощутил ясность, глубину и точность, которую не мог заметить раньше в чужой игре. Было неясно, являлась ли этому причина того, что Ванцзи имел внушающую духовную силу, или же одно лишь присутствие этого человека могло успокоить его разум.       Последние ноты все еще звучали в его ушах, когда раздался тихий стук в дверь. — Глава клана Не и глава клана Лань хотели бы встретиться со Старейшиной Илина, если у того имеется достаточно сил, — сообщил ученик клана Не.       Вэй Усянь и Лань Ванцзи переглянулись. Они без слов поняли друг друга и оба встали, направляясь к двери. Когда они собирались выйти, Вэй Ин инстинктивно схватил запястье Лань Ванцзи мертвой хваткой, робко улыбаясь ему. — Ты не возражаешь, Лань Чжань? Я…       Лань Ванцзи не знал, почему Вэй Ин внезапно стал таким тактильным с ним, однако ему нравилось, как чужая рука обхватывала его запястье. Это было приятно. Поэтому, вместо того чтобы сделать выговор, чего тот явно ожидал от него, Лань Ванцзи кивнул ему в знак согласия. — Мгм.       Глаза Вэй Усяня расширились, а затем он будто просиял, глядя на Лань Ванцзи, заставляя его сердце болезненно сжиматься. — Спасибо, — Вэй Ин вдруг замолчал, вспомнив, что тот не хотел больше слышать от него этих слов. Золотые глаза полыхали огнём, как будто бросая вызов. Вэй Усянь знал, что принял бы его, но по какой-то причине он больше не мог заставлять себя поддерживать такой напряженный зрительный контакт с Лань Ванцзи. Только не со всеми этими чувствами, которые ему приходилось скрывать. Что-то новое — заботливое и нежное что-то, что существовало между ними, — заставляло его сильнее удерживать контроль над собой, чтобы не упасть в пропасть, в которой таилась его невысказанная и безответная любовь ко Второму Нефриту из клана Лань. Вэй Усянь постарался отогнать эту мысль, чувствуя, как лицо заливается краской. Самое последнее, что он мог сделать в этой жизни — упасть на колени и умолять этого мужчину любить его до конца дней. Поэтому, вместо этого он склонил голову и не поднимал взгляд от своих ног на протяжении всего пути до покоев Не Минцзюэ.

***

      Вэй Усянь явно не ожидал пронзительного: «Вэй Сюн, ты в порядке? Мне так жаль», стоило ему войти. Он удивленно посмотрел на Не Хуайсана, который выглядел таким кротким и виноватым.       Значит, его всё же поймали. Ха! Он не знал, как ему реагировать. С одной стороны, он был благодарен за то, что Не Хуайсан привел его сюда, а с другой — хотел разорвать на части из-за того, что его выставили дураком, ведь тот был достаточно проницателен, чтобы понять, что Вэй Усянь любил Лань Ванцзи. Однако без Хуайсана их встреча могла так и не состояться. — Я в порядке, Хуайсан. Благодарю тебя. — заставил себя ответить Вэй Усянь. — Я рад, что ты в порядке, Вэй-Сюн. Если бы я знал, что ты так тяжело это воспримешь, я бы не взвалил это на тебя.       Вэй Ин ничего не ответил, ведь было очевидно, что с самого начала все шло не так, как задумывалось. Лань Ванцзи с растущим непониманием переводил взгляд с Вэй Усяня на Хуайсана. Лишь после он понял, что за всеми событиями так и не спросил, как тот вообще оказался в Цинхэ. Теперь он, очевидно, догадывался.       Причиной визита Вэй Усяня был Не Хуайсан. Эта мысль совсем не радовала Лань Ванцзи. Он даже и не предполагал, что они были так близки. Но с каких пор? Они действительно хорошо ладили во время учебы в Гусу, вспомнил он, но после этого их почти никто не видел вместе. Строгий голос Не Минцзюэ вывел его из задумчивости. — Хуайсан, теперь, когда Вэй Усянь здесь, говори.       Вэй Ин не понимал, как бедному Хуайсану все еще удавалось оставаться на ногах под этим ужасающим взглядом главы клана Не. — Мм… Да-Гэ. Я… — Хватит! — Не Минцзюэ явно был на пределе. — Я… Я думаю, что Вэй-Сюна подставили… — Не Хуайсану потребовалось несколько попыток, чтобы наконец закончить мысль.       Лань Сичэнь и Не Минцзюэ инстинктивно отступили назад, выражая явное удивление, однако лицо Старейшины Илина оставалось неизменным.       Лань Ванцзи не знал, что чувствовать. Ему не было стыдно признаться в том, что все это время он надеялся найти способ оправдать абсолютно каждое действие Вэй Ина. Для него не имело ни малейшего значения, был ли тот действительно виновен или нет. И даже если бы в конечном счете он убил всех заклинателей, присутствующих в Безночном Городе, Лань Ванцзи все равно продолжал бы любить, разделяя это бремя вместе с ним. С самой первой их встречи под луной Ханьгуан-Цзюнь не переставал бороться с самим собой, отрицать очевидное. Он искал способ противостоять этому притяжению, но в конце концов сдался. С течением времени эта любовь все глубже и глубже пускала корни в сердце Лань Ванцзи. Истина была проста — он любил его, и с этим он смирился уже много лет назад.       Лань Ванцзи понимал, что если слова Не Хуайсана окажутся правдой, они абсолютно точно избавят Вэй Ина от той репутации, которую мир заклинателей навязал ему. Что люди, возможно, наконец-то начнут видеть в нём не того злого персонажа, историями о ком пугают маленьких детей, а человека, что всегда действовал в соответствии со своими моральными принципами. Он знал, что Вэй Ина беспокоило то, с каким отвержением относились к нему люди. Особенно заметно это стало после того, как тот высмеял идею запастись чайными листьями для гостей, поскольку после ухода Лань Ванцзи к нему никто больше не придет. Второму Нефриту было больно видеть ту хрупкую улыбку на лице Вэй Ина. При всём этом он с храбростью восстал против традиций и выбрал свой собственный путь. Хоть цена всего этого и была слишком высока, он заплатил ее добровольно и безоговорочно, отказываясь отступать. Если бы был хоть малейший шанс, что Вэй Усянь сможет вернуться в общество и не подвергнуться больше оскорблениям, Лань Ванцзи не задумываясь воспользовался бы им.       Бросив очередной беспокойный взгляд на Вэй Ина, он обнаружил, что тот смотрел в стену, оставаясь таким же невозмутимым, как и раньше. Он знал? — Поясни. — скомандовал Не Минцзюэ. — Стигийская Тигриная Печать, Да-Гэ. — Что? — Я думаю, — Не Хуайсан сглотнул, — Вэй-Сюна подставили, чтобы заполучить Стигийскую Тигриную Печать. — О чем ты вообще говоришь? Разве это не он убил Цзинь Цзысюаня? Разве не он устроил кровопролитную резню в Безночном Городе?       Вэй Усянь вздрогнул от резких слов Не Минцзюэ. — Верно. Я не говорил, что он всего этого не делал. Я просто полагаю, что его могли спровоцировать. — Хуайсан, ты выдвигаешь серьезные обвинения. Какие у тебя есть доказательства? — Спросил Лань Сичэнь, стараясь оставаться более рациональным в сложившейся ситуации. — Я размышлял над этим в течение последних нескольких лет. По какой-то причине вся эта история с Цзысюанем показалась мне странной. Вэй-Сюн никогда бы не захотел сделать больно своей шицзе. Я навел кое-какие справки, подкупил некоторых заклинателей и поговорил с обычными людьми. Вэй-Сюн не проклинал Цзинь Цзысюня. Тем не менее, кто-то другой заставил его поверить, что это сделал именно он. Я не знаю, кто именно. Но слуги говорят, что перед тем, как отправиться за Вэй-Сюном, Цзинь Цзысюнь перебирал всех людей, которых тот когда-либо оскорблял, одного за другим. Почему он был так уверен, что именно Вэй-Сюн навел на него проклятие, когда даже не видел ни единого шрама на его теле? Почему он был так уверен, что Вэй-Сюн, человек, с которым он уже давно не виделся, человек, которого больше не волновал путь совершенствования, был тем, кто направил это на него? Если бы у Цзинь Цзысюня была хоть капля разума, он бы понял, что такие глупые поступки только привлекут к Вэй-Сюну дополнительное нежелательное внимание со стороны заклинателей. К тому же разве он не должен был присутствовать на праздновании месяца своего племянника? Вэй-Сюн — гений. Он не такой идиот, чтобы устроить подобную глупость с ни на что не годным заклинателем перед таким важным для него событием.       Вэй Усянь моргнул. «Ух ты!»       Он даже представить себе не мог, что из всех людей именно Не Хуайсан будет защищать его с такой страстью.       Когда Хуайсан закончил, Лань Чжань выглядел устрашающе спокойно. Ни единой эмоции не было видно на этом бледном нефритовом лице. Вэй Усянь посмотрел на него, пытаясь понять, что он чувствует в данный момент. Это был гнев, довольно скоро сделал вывод Усянь. Его сердце сильно забилось, когда он задумался, как бы отреагировал Лань Ванцзи, если бы он обнял его в знак благодарности. Вероятно, не очень хорошо.       Лань Сичэнь и Не Минцзюэ погрузились в раздумья, а Не Хуайсан стоял перед ними с высоко поднятым подбородком, словно готов был бросить им вызов. — Но это все твои домыслы, Хуайсан. Какие у тебя есть доказательства? — Да, я готов их предоставить, но прежде, Сичэнь-Гэ, пожалуйста, позвольте мне представить вам одного моего друга.       Получив одобрительный кивок от Минцзюэ, Не Хуайсан покинул покои и послал ученика за приглашенным гостем. — Кто это? — Она наш гость. — Очередной гость, о котором я также не осведомлен? — сквозь стиснутые зубы произнес Не Минцзюэ. — Ты знаешь ее, Да-Гэ, я представил ее тебе, когда впервые привел сюда в прошлом месяце.       Не Минцзюэ нахмурился, прежде чем вспомнил. — Бездомная художница. — Она не художница. Я сожалею, что мне пришлось солгать об этом.       Глава клана Не становился все более и более взволнованным после каждого нового слова от Хуайсана. Через некоторое время в помещение вошла маленькая девочка, едва ли старше пятнадцати лет. Ее глаза были широко раскрыты и полны страха, когда она увидела всех заклинателей перед собой. Она низко поклонилась. — И Линглянь, расскажи им, что произошло, — доброжелательно улыбнулся Не Хуайсан, когда заметил то, как сильно она переживала. — Все в порядке, А-Лянь. Мы совсем не похожи на Цзинь Гуаншаня.       Цзинь Гуаншань. Все понимали, о чем он говорил. — Я жила в маленькой деревне недалеко от Ланьлина. Мои родители раньше были слугами в Башне Кои. Глава клана Цзинь… — ее голос сорвался из-за подступивших слез, однако она быстро взяла себя в руки и продолжила говорить, выпрямив спину. — Глава клана Цзинь изнасиловал мою мать. Его слуги сильно навредили моему отцу за то, что он осмелился задавать ему вопросы. После этого их обоих выгнали с работы. У нас не осталось никаких денег. Никто другой больше не хотел нанимать мою мать в качестве слуги, потому что этот беспощадный человек и его люди распространили слух, что ее выгнали за воровство. Мы не знали, что делать. Никто не стал бы нанимать ни ее, ни меня. Поэтому я отправилась в единственное место, где меня никто не узнал бы. — Башня Кои… — прошептал Лань Сичэнь. — Да. У меня не было выбора. Мои мать и отец ненавидели это место, но тогда мы бы просто погибли от голода. Я изо всех сил старалась не привлекать нежелательного внимания со стороны этой… змеи. В самый первый день слуги предупредили меня, чтобы я молчала, даже если он попытается что-то сделать. Нужно было просто позволить ему делать все, что он пожелает. В противном случае он разрушил бы наши жизни. Это было отвратительно. Все знали об этом, и никто из них ничего не предпринимал. Они сказали мне держаться поближе к мадам Цзинь и молодой госпоже Цзинь, так как они были единственными женщинами в этой несчастной башне, с кем можно было оставаться в безопасности. Вы, должно быть, представляете, какой ужас я испытывала, когда жила в том месте. — Если вам нужна помощь, вы можете обратиться ко мне, — мягко произнес Лань Сичэнь, улавливая каждую, даже незначительную смену эмоций. Девушка покачала головой. — У меня всегда были проблемы со сном, — продолжила она, — а все стрессы и страхи только усугубляли ситуацию. Однажды ночью я решила прогуляться и утомиться до такой степени, когда валишься с ног и засыпаешь в одно мгновенье. Это был очень глупый поступок. Моя мать предупреждала меня о том, чтобы я никогда не бродила по ночам. У главы клана тоже были… гости… в ту ночь, поэтому я решила, что он будет слишком уставшим для прогулки вокруг Башни Кои в такой поздний час, — смешок, который издала девушка, был явно не юмористическим. — Я заблудилась. Я еще плохо была знакома с местностью, к тому же, она такая огромная… Я не знаю, куда забрела, но вдруг увидела на своем пути главу клана Цзинь и мальчика, которые направлялись в мою сторону. Я запаниковала и побежала. Не знаю, как долго это продолжалось, прежде чем я снова оказалась в безлюдном помещении. Не думаю, что смогу найти снова дорогу туда, даже если сильно постараюсь. Было темно и я не чувствовала ничего кроме страха. Я пыталась найти дорогу назад, но когда снова услышала его голос, поняла, что не могу позволить ему поймать меня… Поэтому я спряталась в темном углу. Глава клана и тот мальчик дошли до конца коридора, а после он сделал что-то своими руками, чтобы стены раскрылись, показав лестницу. Они спустились вниз.       Дыхание девушки заметно утяжелилось. Не Хуайсан подошел и успокаивающим жестом коснулся ее плеча. — Я знала, что должна была уйти. Я знала. Но я была глупа и направилась прямиком за ними. Так глупо… чертовски глупо. Всегда знала, что мое любопытство однажды погубит меня. Лестница вела в подземную темницу. Внутри был человек… скованный цепью. Я не могла его рассмотреть, но мальчик и глава клана назвали его «Призрачным Генералом».       Воцарилась абсолютная тишина. — Это невозможно, — первым заговорил Вэй Усянь. — Его прах развеяли на наших глазах, — добавил Не Минцзюэ. — Но мы и не наблюдали за самим процессом казни, не так ли? — поинтересовался Лань Сичэнь.       Лань Ванцзи внимательно следил за Вэй Ином и его учащенным дыханием с тех пор, как девушка начала свой рассказ. Он мог чувствовать, как сильно дрожало его тело. — Что с вами? Что, черт возьми, здесь происходит? Ты думаешь, мы тут играем в игры? Ты приходишь сюда и разбрасываешься словами о моем мертвом друге, а потом думаешь, что я последую за тобой, как собака, и поверю каждому сказанному слову? Неужели я выгляжу настолько жалким? Где я вообще нахожусь? Каким образом все, кого я считал мертвыми, оказались живы? — закричал Вэй Усянь, оттолкнув от себя Лань Ванцзи. Его заметно трясло.       Девушка вздрогнула от внезапной нападки Вэй Усяня.       Не Хуайсан бросил на него сердитый взгляд.       Лань Ванцзи посмотрел на него столь невозмутимо, как и всегда. В его глазах не было ни гнева, ни страха. — Вэй Ин.       Вэй Усянь моргнул. — Лань Чжань…       На мгновение их взгляды встретились.       Этого было вполне достаточно, чтобы снова придвинуться ближе к Лань Ванцзи, на этот раз вцепившись в рукава его верхней одежды обеими руками — как ребенок за взрослого, когда ему становится страшно — его пальцы были так сильно сжаты, что ткань под ними наверняка сильно помялась. Лань Ванцзи был не против. Так легко, и даже без намека на применение духовной силы Вэй Усянь был сдержан. Никто, даже Не Хуайсан, не думал, что Лань Ванцзи сможет сделать что-то подобное с ним. Вот так удерживать Старейшину Илина на поводке… Если бы кто-то отличный от Второго Нефрита имел такую власть над Вэй Усяном… Не Хуайсан почувствовал, как дрожь пробежала по его спине от одной такой мысли. — Я не хотел пугать тебя, юная дева. Я просто… удивлен, — сказал Вэй Усянь девушке через несколько мгновений. Бедняжка стояла съежившись. Она не выглядела так, будто поверила его словам, но, тем не менее, сделала еще один глубокий вдох и продолжила свой рассказ. — Тот молодой господин… он назвался Сюэ Яном. Он пытался заставить Призрачного Генерала подчиняться его командам с помощью какого-то инструмента. Глава клана сказал, что он недостаточно силен, и что их сделка будет расторгнута, если Сюэ Ян так и не сможет отдать ему Стигийскую Тигриную Печать.       Вэй Усянь встал замертво. Лань Ванцзи протянул другую руку и положил ее на ладонь Вэй Ина, в которую тот вцепился так, словно от этого зависела его жизнь.       Напоминание. Утешение. — Откуда нам знать, что ты говоришь правду? Ты явно ненавидишь этого человека, поэтому у нас есть все причины предполагать, что ты все это выдумала.       Не Минцзюэ никогда не был известен своей доверчивой натурой.       Девушка посмотрела на главу клана Не, а ее глаза загорелись возмущением. — Как вы можете обвинять меня во лжи! Я здесь жертва. Вы и все эти проклятые заклинатели обращаетесь с простыми людьми как с бродячими псами, а после смеете обвинять в чем-либо? — Да-Гэ, она бежала из башни Кои той ночью, опасаясь за свою жизнь. Я нашел ее, когда она обчищала карманы прохожих на улицах. Зачем такой молодой девушке, как она, прибегать к этому? Я даже навестил ее родителей. То, что она сказала — правда. — Минцзюэ, она никак не могла знать о Сюэ Яне, — рассуждал Лань Сичэнь. — И мы все знаем, что глава клана Цзинь всегда жаждал заполучить Тигриную Печать.       Вэй Усянь и Лань Ванцзи были единственными людьми, которые оставались безмолвными. Лань Сичэнь видел, что его брат был так зол, как никогда в жизни. Вэй Усянь выглядел таким же, как и прошлой ночью — потерянным и беззащитным. — Лань Чжань, — он повернулся лицом к Лань Ванцзи, обеими руками сжимая чужие запястья. — Скажи мне, что это сон. Скажи мне, что все это было не зря. — Вэй Ин. — Пожалуйста, скажи мне, что я не разрушил жизнь своей шицзе, жизнь А-Лина, только из-за какой-то чертовой игры во власть. Прошу тебя. — Вэй Ин.       Вэй Усянь рассмеялся. Он прошел через столько боли. Что еще нужно было всем этим людям? Сила. Все они просто хотели заполучить его чертову силу, от которой он сделал бы все, чтобы избавиться. Все рушилось на его глазах. Вэй Усянь не знал, смеяться ему или плакать. — Пожалуйста, извините нас. — Лань Ванцзи схватил его за плечо и ушел, прежде чем любой из оставшихся мог успеть что-то произнести.       Лань Ванцзи проводил обмякшего Вэй Усяня в его временные покои. — Вэй Ин?       Вэй Усянь поднял глаза, которые блестели от слез. — Что же это за мир, в котором я живу, Лань Чжань? Я не понимаю… Ты жив, и, очевидно Вэнь Нин тоже жив. Я больше не могу различать, что реально, а что нет. Я хочу верить, что ты здесь, но также часть меня говорит, что этого просто не может быть на самом деле. А теперь и Вэнь Нин… Все, что я считал правдой, оказывается ложью. Что же реально на самом деле, Лань Чжань? Я помню, что чувствовал биение твоего сердца, силу твоего Золотого Ядра. Разве ты можешь быть не настоящим? Во что мне стоит верить? Скажи мне, во что мне верить. Наверное, я смогу поверить, если всю правду скажешь мне ты. Ханьгуан-Цзюнь никогда не лжет, не так ли? Я знаю это. Так скажи мне, Лань Чжань. Что реально, а что нет? Во что я должен верить? Пожалуйста, скажи мне.       Это была мольба, крик о помощи. К тому времени, как Вэй Усянь закончил говорить, он вцепился в одежды Лань Ванцзи, его серые глаза смотрели на него с полным отчаянием.       Лань Чжань не знал, как вести себя с Вэй Ином, который был так уязвим. Да и что вообще такой человек, как Ханьгуан-Цзюнь, мог знать об утешениях? — Закрой глаза, — произнес он.       Как только Вэй Ин повиновался, Лань Ванцзи взял его руку в свою и сильно сжал. — Ты чувствуешь это? — Да.       Он направил в его руку немного духовной энергии. Это мало что дало бы, так как у него не было Ядра, но Вэй Ин все равно чувствовал это тепло. — Ты помнишь песнь Очищения, что я играл для тебя? — Да. — Я был здесь даже после того, как ты проснулся, не так ли? — Да. — Почему ты продолжаешь думать, что это нереально? — Потому что все, что я думал, что знал, и во что верил — оказалось ложью. — Абсолютно все? — Да. — Что я могу сделать для тебя? — Останься. Не уходи. — Мгм. Что-нибудь еще? — Ты споешь для меня? — Это поможет тебе? — Ту песню… В пещере. — Ты помнишь. — Да. — Мгм.       Лань Ванцзи стал тихо напевать. На этот раз Вэй Ин не страдал от лихорадки, но все равно бредил. Тогда Лань Ванцзи спел ее, потому что Вэй Ин попросил его сделать что-нибудь, чтобы развеять его скуку. Теперь он снова пел для него, чтобы напомнить, что всё, что происходило было сейчас и здесь, и они оба были в настоящем. Вэй Ин не издавал ни звука, пока Лань Ванцзи не закончил напевать. Его дыхание тоже значительно успокоилось. — Лань Чжань…       Как Вэй Ин мог так произносить его имя? Знал ли он, как красиво звучал его голос? Вероятно, нет. — Мгм. — Как она называется? — его губы были слегка надуты. Лань Ванцзи захотелось смахнуть это поцелуем. Но он не мог. У него не было на это никакого права. Он никогда бы этого не сделал. Вместо этого он отвел взгляд в пол. — Я уже говорил тебе раньше. — Говорил? — Мгм. — Но я не помню… Как я могу не помнить этого? — Вэй Ин был очень болен. — Тогда скажи мне еще раз. В этот раз я обещаю, что запомню. — Я расскажу тебе, как только ты поверишь, что это все реально. — Это несправедливо, Лань Чжань. Как я могу быть уверен в этом? — Потому что Вэй Ин знает, — Лань Ванцзи взял одну из рук Вэй Усяня и прижал ее к своей груди. — Вот здесь. Ты знаешь это.       Этот жест заставил Вэй Усяня застыть. — Вэй Ин. — Лань Чжань? — Открой глаза. — Я боюсь. — Не нужно. — Что, если я действительно поверю, а потом все это снова окажется очередной ложью? — Этого не произойдет. — Как ты можешь знать это? — Я снова напомню Вэй Ину. — Лань Чжань не сможет быть со мной всегда. — Поможет ли это, если смогу?       Вэй Усянь на мгновение задумался об этом. Поможет ли это? Присутствие Лань Чжаня рядом, готового подбадривать его каждый раз, когда он теряет контроль… Может ли этот человек быть тем светом, который приведет Вэй Усяня домой?       Вэй Ин кротко кивнул. После этого Лань Ванцзи долго молчал. — Открой глаза, Вэй Ин.       На этот раз Вэй Усянь сделал это. Его глаза затрепетали, открылись, собравшаяся влага блестела на ресницах, как капли росы, и делала серый цвет его глаз еще ярче. — Всё это реально, — Лань Ванцзи продолжал удерживать его взгляд. — Да, — прошептал Вэй Усянь в ответ. — Что заставило тебя поверить? — Просто так сказал мне Лань Чжань.       Лань Ванцзи нахмурился, услышав это. Вэй Усянь улыбнулся. — Все в порядке, Лань Чжань. Ты не должен выглядеть таким серьезным. — Вэй Ин не должен зависеть от меня.       Улыбка Вэй Усяня исчезла так же легко, как и появилась. Он попытался отодвинуться от Лань Ванцзи. Именно тогда тот понял, что слова прозвучали неправильно. — Вэй Ин. Остановись.       Вэй Усянь повиновался. — Все не так. Я имел в виду, что Вэй Ин должен быть в состоянии доверять себе, не ища поддержки у кого-то другого. — Но ты не кто-то другой, — выпалил Вэй Усянь. Брови Лань Ванцзи удивленно приподнялись, прежде чем он смог вернуть прежнее спокойствие. — Я имею в виду… ты — Лань Чжань. Прославленный Ханьгуан-Цзюнь. Второй Нефрит клана Лань. Кому я могу доверять, если не тебе?       Лань Ванцзи замер. — О чем ты подумал? Скажи мне, что ты не думал, что я пристаю к тебе, Ханьгуан-Цзюнь. Ха-ха-ха! Лань Чжань, даже Старейшина Илина недостаточно храбр для таких вещей. Ха-ха!       Лань Ванцзи все понимал, но, тем не менее, его сердце кровоточило так, будто его пронзила стрела. — Я понимаю. Вот почему Вэй Ин хочет, чтобы я был рядом, не так ли? Ты веришь, что я не стану тебе лгать.       Вэй Усянь, не глядя на него, снова кивнул, как будто ему было стыдно признаться в такой слабости. — Мгм. Я буду с Вэй Ином до тех пор, пока я ему нужен.       Всегда. Мне нужно, чтобы ты был со мной всегда.       Вэй Усянь видел, как быстро изменилось поведение Лань Ванцзи после его глупых слов. Если он отреагировал так из-за того, что воспринял эти слова как приставание, тогда он догадывался, насколько катастрофичным было бы, узнай Лань Чжань правду о его чувствах. Вэй Ину не особенно нравилось лгать Лань Ванцзи, однако, если это было необходимо хотя бы просто для присутствия в его жизни, он сделал бы все, чтобы сохранить свою тайну. Даже если это означало похоронить свои чувства глубоко-глубоко, туда, куда никогда не проникнет свет. — Что Вэй Ин собирается делать дальше?       Вэй Усянь резко вернулся к разговору. Он на мгновение задумался. Что он хотел сделать? Остаться рядом с Лань Чжанем, защитить своих людей… Вэнь Нин был одним из его людей. Если то, что сказала девушка, было правдой, и Вэнь Нин был у них в плену на протяжении трех лет… Чем больше он думал, тем сильнее закипала его кровь.       Цзинь Гуаншань. Его сын был мертв, а этот мерзавец решил пробивать себе путь к большей власти, вместо того, чтобы оплакивать свою потерю должным образом. Что же это за отец такой? Ярость почти заполонила его. — Вэй Ин? — Я хочу лично убедиться, является ли правдой то, что она сказала. — Что, если так? — Я уничтожу его, — холодно процедил Вэй Усянь.       Любой был бы напуган той злобой и с трудом сдерживаемой яростью в его голосе, кроме Лань Ванцзи. Он понимал, что это говорил не Вэй Ин, а Старейшина Илина — человек, который мог в одиночку справиться с сотнями заклинателями на поле боя. Любой бы понимал, что этого человека стоит опасаться, кроме Лань Ванцзи. — Отправимся когда ты будешь готов. — спокойно заключил Второй Нефрит.