Если бы я мог вернуться в прошлое

      Цзян Чэн молча уставился на письмо, которое получил от Цзян Яньли.       «Цзинь Лин скучает по тебе», — написала она, заставив Цзян Чэна чувствовать себя отвратительно. Ни для кого не было секретом, что он избегал посещения Башни Кои, ведь понимал, о чём будет говорить его сестра, если они встретятся. Цзян Чэн определенно не был готов к этому.       Он больше не связывался с Вэй Усянем со дня их последней встречи. Не то чтобы он не хотел, но все, что сказали ему Вэй Ин и Цзян Яньли, глубоко засело в глубине его сознания. Раньше Ваньинь совсем не задумывался о своих отношениях с братом. Цзян Чэн потратил несколько месяцев на раздумья и прокручивание в голове каждого воспоминания, связанного с Вэй Ином. К своему стыду он понимал, что на протяжении всей жизни их сковывало скрытое негодование, скрытая ревность и собственническая потребность убедиться, что Вэй Усянь всегда будет возле него. Он обнаружил, что сам не смог бы долго терпеть кого-то вроде него, но Вэй Усянь делал это с самого детства. Любовь не должна сопровождаться условиями.       Стыд.       Цзян Чэн хотел снова поговорить со своим братом, хотел, чтобы они снова стали семьей, но он не знал, заслуживал ли этого. Как он мог общаться с Вэй Усянем так, будто никогда не был тем самым невыносимым человеком? Как он мог смотреть ему в лицо, человеку, которого он одновременно любил и ненавидел, а потом вести себя так, будто между ними и вовсе не было никаких связей. Все сводилось к одному:       Цзян Чэн не знал, как снова оказаться рядом с Вэй Усянем.       То, что он делал раньше, уже не сработает. Цзян Ваньинь всегда хотел добиться большего, стать лучше, чем его брат. Последние несколько месяцев он прикладывал все свои силы, чтобы отпустить ту обиду, которая преследовала его. Это была долгая и изнурительная работа над собой.       Цзян Чэн вздохнул. Как бы ему ни хотелось оттягивать время, он понимал, что больше не может. Через несколько недель в Башне Кои должно было состояться большое собрание, так что он больше не мог откладывать это на неопределенное время, даже если сильно хотел. Он решил, что будет правильнее отправиться пораньше, чтобы иметь возможность провести несколько приятных дней с племянником. Если его прибытие означало неприятный разговор с сестрой, то так тому и быть. Встреча с Цзинь Лином того стоила.

***

— А-Лин, где же ты? Я не могу найти А-Лина! — воскликнула Цзян Яньли, хотя она ясно видела крошечные ножки ребенка, выглядывающие из-за занавески.       В ответ на громкое восклицание Яньли раздалось милое хихиканье.       Девушка позволила ребенку еще немного попритворяться, будто он куда-то исчез, затем она устало села на кровать и грустно произнесла: — Я не могу найти своего А-Лина. Что же мне делать?       Звонко смеясь, малыш выбежал прямо на нее с широко раскинутыми руками. — Здесь, здесь, здесь! А-Лин здесь. Я обманул маму. — Цзинь Лин захихикал, уткнувшись головой в колени Цзян Яньли. Девушка радостно подхватила его на руки. — Вот он! Где пропадал мой А-Лин? Мама испугалась. — А-Лин спрятался, а мама не видела, — с горящими глазами воскликнул ребенок. — Вот оно что! В следующий раз я буду внимательнее и обязательно поймаю своего А-Лина. — Мама говорит это каждый раз, но А-Лин всегда побеждает! — гордо заявил он, вскинув подбородок. В этот момент он был очень похож на своего отца.       Цзян Яньли почувствовала режущую боль в сердце. А-Сюань должен был быть здесь, чтобы увидеть то, каким чудесным рос его сын. Не успела она погрузиться в свои мысли, как за дверью послышался громкий звук. — Цзюцзю!!!       Как только Цзян Чэн вошел в цзинши, в его объятия бросился Цзинь Лин, обхватывая его ноги маленькими ручками. Цзян Яньли и госпожа Цзинь, которая проводила Цзян Ваньина в покои, улыбнулись, видя, как мальчик радуется встрече с дядей после столь долгого отсутствия. — Я рада, что ты решил прийти, А-Чэн. Он скучал по тебе, — тонкий упрек в голосе Цзян Яньли заставил его стыдливо склонить голову. Они оба знали, что Цзян Чэн намеренно прятался. Но эта проблема была только между ними двоими, а пока Цзян Чэну нужно было развлекать малыша. Он поднял мальчика за подмышки и стал быстро раскручивать вокруг себя. Радостное хихиканье Цзинь Лина заставило его почувствовать себя еще более виноватым за то, что он так долго избегал этого визита. — А-цзе, мы идем на рынок, чтобы купить новые игрушки. — Игрушки! Игрушки! Игрушки! — скандировал Цзинь Линь.       Цзян Яньли улыбнулась. Госпожа Цзинь нахмурилась. — Ты слишком балуешь его, А-Чэн, — мягко произнесла Яньли, и госпожа Цзинь тут же подхватила, — У Цзинь Лина уже есть все, чего он только может пожелать.       Госпожа Цзинь никогда бы не смогла допустить, чтобы кто-то подумал, что глава Цзинь не заботится о своем наследнике должным образом. Она была гордой женщиной. Застрявшая в браке с распутным мужем, она посвятила всю свою жизнь заботе о сыне — Цзинь Цзысюане. Теперь, когда его не стало, она переключила все свое внимание на маленького Цзинь Лина. — Это не значит, что я не могу баловать его, госпожа Цзинь. Я его дядя, — ответил Цзян Чэн. Все понимали, что его не переубедить.       Цзян Яньли спрятала улыбку, а госпожа Цзинь надулась.       Цзян Чэн повернулся к своему племяннику. — Ты готов? — Да! — Тогда идем.

***

— Цзюцзю, — Цзинь Линь потянул Цзян Чэна за его одежды, когда они шли вдоль людного рынка. Одной рукой Цзян Чэн держал племянника за его крохотные пальчики, а вторая была отягощена всеми игрушками, которые он купил. — В чем дело, А-Лин? — Может ли А-Лин спросить тебя кое о чем? — Да? — Почему бабушка не любит говорить о моем Шишу?       Цзян Чэн побледнел. Он не знал, как ответить на вопрос. — А что тебе рассказала твоя мама? — он слегка отклонился. — Что Сянь Шишу совершил ошибку и из-за этого у Цзинь Лина нет отца.       Цзян Чэн не думал, что А-цзе будет так откровенна. — Но мама также сказала, что он неплохой человек. Это правда?       На этот раз Цзян Чэну не пришлось размышлять. Вэй Усянь действительно сделал много неправильных вещей, но плохим человеком его точно нельзя было назвать. — Да. — Тогда почему он забрал отца Цзинь Лина?       Цзян Чэн почувствовал, как волнение стало переполнять его. — Он не хотел этого. Но иногда взрослые совершают ошибки. Мы сами решаем, простить их за это или нет. — Хм… — задумчиво хмыкнул Цзинь Лин. Цзян Чэн даже не знал, насколько его слова были понятны мальчику. — Мама сказала то же самое, — наконец ответил ему ребенок. — Уверен, что все так и было. — Почему бы ему тогда не навестить Цзинь Лина, если он не так уж плох? — Это сложно, А-Лин. Ты не поймешь. — А-Лин поймет! А-Лин уже совсем взрослый!       Цзян Чэн вздохнул. — Помнишь день, когда ты столкнул одного мальчика в пруд с лотосами? — Бабушка и мама так разозлились… Не разрешали А-Лину играть целую неделю! — Так и должно было быть, ведь он мог утонуть. Но ведь А-Лин не хотел этого, правда? — Нет. А-Лин просто разозлился. Он сказал, что отец не хотел, чтобы А-Лин был его сыном, поэтому ушел! — Это неправда. Но ты ведь не хотел причинить ему серьезный вред? — Нет. А-Лин только хотел, чтобы он перестал болтать. — Вот так и Вэй Усянь сделал некоторые неправильные вещи, когда разозлился. Многие люди пострадали. Теперь все на него злятся, поэтому он не может прийти к А-Лину, потому что ему тоже нельзя выходить на прогулку. — О… — Ты понимаешь?       Ребенок кивнул. Цзян Чэн не до конца поверил ему, но это было лучшее, что он мог сделать. А-цзе больше подходила для таких разговоров, чему, несомненно, стоило у нее поучиться. — И еще, А-Лин, не говори бабушке, что мы говорили о Сянь Шишу, хорошо? — А-Лин знает. Мама всегда напоминает об этом А-Лину. — Хорошо.

***

      Цзян Яньли и Цзян Чэн сидели на той же скамейке, что и несколько месяцев назад. — Ты уже поговорил с А-Сянем?       Цзян Чэн сделал вид, что не услышал ее тихий вопрос. — А-Чэн. — Я хотел. Я провел последние несколько месяцев, обдумывая все, что произошло между нами, и я не знаю, как после этого смотреть ему в глаза. — Ты простил его? — Думаю, я почти пришел к этому. Но, А-Цзе, с помощью каких небесных сил он сможет простить меня? — Любовь, А-Чэн.       Цзян Ваньинь сжал кулаки. Он хотел бы, чтобы все было так просто. Но столько лет…Как мог он вообще появляться перед Вэй Усянем? — Я скучаю по нему, — вместо этого ответил он. — Я знаю. — Я пытался. Последние несколько месяцев я делал все, чтобы отпустить гнев и обиду. — Это я тоже знаю. — Но я еще не дошел до этого, А-цзе. Я не хочу больше возвращаться к прошлым мыслям. Я не хочу больше так обращаться с ним. — Думаешь, ты когда-нибудь сможешь простить его?       Цзян Чэн задумался. Легкость в его сердце говорила ему, что так и будет. Гнев и обида, которыми он окружил себя как щитом, рассеялись. Поэтому он дал ей ответ, в котором точно был уверен. — Да.

***

— Что значит, ты уходишь? — Лань Сичэнь был крайне недоволен. Лань Ванцзи мог бы даже обидеться из-за такого тона, если бы не беспокойство и тревога в его душе. — Мне нужно идти. Вэй Ин хочет разобраться со всем. — Это нужно ему. Только ему. Почему ты должен идти? Ты еще полностью не восстановился, а то, что хочет сделать Вэй Усянь — опасно. — Поэтому я не могу позволить ему уйти одному, — Лань Ванцзи не думал отступать. — А как же ты? Кто присмотрит за тобой? Вэй Усянь? Он едва ли может о себе позаботиться. — Гэ. Со мной все будет хорошо. Доверься мне. — Я доверяю тебе, А-Чжань. Но не ему. Он был… нестабилен. Разве есть уверенность, что он снова не потеряет над собой контроль? Что помешает ему снова причинить тебе вред? — Вэй Ин никогда не причинял мне вред. — Неужели? — в его вопросе прозвучала неподдельная горечь. Лань Ванцзи вздохнул. — Гэ, я должен идти. Я нужен ему. — Ты нужен ему только сейчас, поэтому он позвал тебя с собой. А что будет потом, когда ты ему не понадобишься? Что помешает ему бросить тебя?       Лань Ванцзи не знал, как ответить на этот вопрос. Он знал лишь то, что Вэй Ин попросил его составить ему компанию, обосновывая тем, что ему будет значительно лучше, если Нефрит будет рядом. Если даже такая простая вещь поможет Вэй Ину, Лань Ванцзи не вправе отказать. — Сознание Вэй Ина… иногда оно не такое, каким должно быть. Неужели ты думаешь, что я позволю ему сделать это в одиночку?       Лань Сичэнь закрыл глаза. Это был аргумент, который он не мог опровергнуть. Он видел все своими глазами — Вэй Усяня, который сломался, Вэй Усяня, который держался за Ванцзи так, словно мог пойти ко дну без него, Вэй Усяня, который контролировал себя при одном только произнесении Ванцзи его имени. Он не знал, какие чувства испытывает Вэй Усянь к его брату. Но, похоже, это не было безразличием, как он полагал раньше. Но и позволить брату быть наедине с человеком, находящимся на грани безумия… — Гэ. Со мной все будет в порядке. Вэй Ин не причинит мне вреда. — Ты уйдешь независимо от моего мнения.       Лань Ванцзи не смотрел на него. Вместо этого он уставился на свои руки, которыми почти невесомо обхватил брата. — Мгм. — Разве ты не можешь подождать несколько недель? Скоро будет собрание в Башне Кои. Тогда мы сможем отправиться вместе. Таким образом, я смогу присматривать за тобой и Вэй Усянем.       Лань Ванцзи покачал головой. — Мы должны действовать тихо. Когда начнется собрание, это уже не будет невозможным.       Лань Сичэнь хотел возразить, хотел удержать брата рядом с собой, хотел, но знал, что не сможет. Лань Ванцзи уже не был ребенком. Он не мог ожидать, что его младший брат отложит свои планы из-за его переживаний. Клан Лань никогда не относился к любви легкомысленно. Так было с самого его основания. Как только они встречали свою родственную душу, ничто не могло их остановить. Лань Ванцзи считал Вэй Усяня своей родственной душой. И в этой жизни для него не было никого другого. Неважно, ответит ли Вэй Усянь взаимностью, Лань Ванцзи никогда не полюбит кого-то другого. Он помнил трагичную любовь своих родителей и понимал, что ожидает в конце концов его самого. Единственным желанием Лань Сичэня для брата было избавить его от этой боли. Хотел он того или нет, но счастливее всего Лань Ванцзи был лишь рядом с Вэй Усянем. Его брат без раздумий отправится туда, куда поведет Вэй Усянь. Он всегда знал, что этот день настанет, что, как только Лань Ванцзи проснется, он захочет пойти за Вэй Ином. Он обещал младшему брату, что попытается принять это. Но он не ожидал, что это случится так скоро. Если с А-Чжанем что-то случится в его отсутствие…       Золотое Ядро Лань Сичэня пульсировало, будто хотело вновь протянуть ту нить, которой больше не было. Временами ему хотелось, чтобы у них все еще была эта связь. Узы были тем, что успокаивало его разум, когда тот слишком боялся за брата. Также помогало то, что Лань Сичэнь всегда мог понять, если с Ванцзи что-то шло не так. Теперь, когда между ними не было этой связи, а Лань Ванцзи хотел уйти… его руки слегка задрожали. — Я вернусь, — тихо уверил Второй Нефрит. — Ты не можешь быть уверен. — Я буду стараться изо всех сил.       Лань Сичэнь знал, что так и будет. Но это не имело значения. Все, что он мог — вспоминать кровь Ванцзи на своих руках. — Гэ. — Ты вернешься.       Это было требование, приказ, просьба… душераздирающая мольба. — Мгм. — Если что-то пойдет не так… — Я сразу сообщу. — Что, если я не смогу добраться вовремя? Что, если тебе будет больно, а я… — Доверься мне.       В этом и заключалась суть просьбы, не так ли? Лань Сичэнь мог либо довериться брату, чтобы тот мог позаботиться о себе, либо отказаться, ранив их обоих. Раньше он не боялся отпускать Лань Ванцзи одного. Во время войны и даже в Облачных Глубинах такое случалось достаточно часто, он научился контролировать свое беспокойство. Лань Ванцзи всегда был способным не по годам. Однако, последние три года…       Нет.       Лань Сичэнь не позволит себе сомневаться в брате. — Хорошо.       Он чувствовал горечь, когда произносил это. Но он всегда уважал желания Лань Ванцзи и не стал бы его ранить из-за собственной неуверенности.       Лань Ванцзи выдохнул с облегчением. — Обещай мне, А-Чжань. Пообещай, что будешь осторожен.       Хриплая мольба. — Обещаю. — А если Вэй Усянь снова потеряет контроль… — Я не позволю ему, — решительно сказал Лань Ванцзи со всем упрямством, присущем клану Лань. — Хорошо, я верю тебе. — это было не так. Но что еще он мог сделать? Приковать брата к себе на всю жизнь? — Гэ.       Лань Сичэнь посмотрел на Ванцзи и прочитал четкий вопрос в его глазах. «Ты действительно хочешь, чтобы я остался? Тебе будет очень больно, если я уйду?»       Лань Хуань улыбнулся ему и покачал головой. — Я твой старший брат. Я всегда буду волноваться за тебя. Но это не твое бремя. — Мгм.       После того, как Лань Ванцзи ушел, сердцу Сичэня потребовалось гораздо больше времени, чтобы успокоиться.

***

— Твой брат дал разрешение? — Вэй Усянь направился в сторону Лань Ванцзи, когда тот вернулся в покои, и не останавливался, пока не оказался так близко, что их плечи почти соприкасались. — Мгм.       Вэй Усянь выдохнул. — Хорошо. Это хорошо. — Мгм. — Когда ты хочешь пойти? — Когда захочет Вэй Ин. — О…       Вэй Усянь не знал, как относиться к тому, что Лань Ванцзи был так любезен с ним. Неужели так было всегда? Неужели Лань Чжань всегда был рядом, готовый помочь, и только и ждал, пока его попросят об этом? — Вэй Ин? Что случилось?       Вэй Усянь отмахнулся от меланхоличных мыслей. — Ничего! Я думал о том и о сем… Ты же знаешь меня, Лань Чжань. Ха-ха!       Второй Нефрит не выглядел так, будто поверил ему, но не стал задавать лишних вопросов. — Мгм. — Лань Чжань. — Да? — Ты точно не против пойти со мной? Я и сам в силах справиться.       Вэй Усянь совершенно не хотел идти один. Он также не хотел, чтобы Лань Ванцзи чувствовал себя обязанным перед ним. — Ты не должен справляться с этим в одиночку.       У Вэй Ина перехватило дыхание. Почему Лань Ванцзи говорил такие вещи? Он вообще понимал, что это делает с его сердцем?       Как давно он был совершенно один? Много лет. Его всегда окружали люди, но он не позволял никому стать ближе. Потеря Лань Ванцзи всегда присутствовала с ним, как зияющая пропасть одиночества и боли, которую он пытался скрыть, занимая себя делами и сосредотачиваясь на других вещах. Он и не подозревал, насколько сильно всегда опирался на постоянное, если не сказать раздражающее, упорство Лань Ванцзи, которое поддерживало его. Вэй Усянь задавался вопросом, должна ли любовь быть такой — изнуряющей и пожирающей?       Его сердце было полно корысти и эгоизма, сделал вывод Вэй Усянь. Чем больше Лань Ванцзи предлагал, тем больше оно жаждало. Его тихих слов уже не было достаточно. Никаких случайных прикосновений не было достаточно. Он все жаждал, жаждал и жаждал большего — зарыться в чужие объятия и стать их частью, чтобы больше никогда не оставаться одному. Вэй Усянь знал, что не найдет умиротворение, пока Лань Ванцзи не будет полностью принадлежать ему. Он посмеялся над этой нелепой мыслью. Такой светлый и чистый человек никогда не должен быть запятнан кем-то вроде Вэй Усяня. И рядом он мог находиться лишь до тех пор, пока Лань Ванцзи сам позволял ему это.       «Сможешь ли ты отпустить его, если он попросит?» — насмешливо произнес коварный голос.       Сердце Вэй Усяня взбунтовалось при одной такой мысли. НЕТ. НИКОГДА. МОЙ.       Как бы то ни было, у него не было никаких претензий к Лань Ванцзи. Когда придет время, ему придется смириться с тем, что все, что происходит между ними сейчас — лишь крепкая дружба. В конце концов Лань Чжань найдет кого-нибудь, женится, а потом заведет детей. Он был бы прекрасным отцом, а его жене позавидовал бы весь мир заклинателей, ведь ей удалось заполучить такую добычу. Где тогда был бы Вэй Усянь? Куда бы он пошел? Он попытался представить себе Лань Ванцзи, такого душераздирающе красивого, в красном, стоящего рука об руку с другой фигурой. Он представил, как они кланяются, как чьи-то красивые руки касаются кожи Лань Чжаня. Его кулаки невольно сжались.       Нет.       Вэй Усянь хотел оторвать эти руки. Он не смог бы просто стоять и смотреть, как Лань Ванцзи связывает свою жизнь с кем-то другим. Он бы убежал, спрятался. Но надолго ли? Пока боль не утихнет? Наступил бы когда-нибудь такой день? — Вэй Ин?       Вэй Усянь вздрогнул. Ванцзи смотрел на него с нескрываемым беспокойством. — Где ты был? — А? — Только что. Где ты был? — Ха-ха… только что? Лань Чжань, что за глупый вопрос. Я здесь. Где еще я могу быть? Ха-ха-ха. Я никогда не считал тебя человеком, который задает такие бессмысленные вопросы! — Вэй Усянь путался в словах.       Второй Нефрит лишь нахмурился в ответ. — Нет. Ты был здесь, но тебя здесь не было. Все в порядке, если Вэй Ин не хочет говорить об этом.       Вэй Усянь открыл рот, чтобы опровергнуть, закрыл его, затем снова открыл. Так он проделал несколько раз, после чего вскинул руки вверх. — Это уже слишком, Лань Чжань. Это слишком! — Я не понимаю.       «Конечно, ты не понимаешь» — Мне нужно навестить Хуайсана, — Вэй Усянь повернулся, и не глядя на Лань Ванцзи поспешно ушел.       Ханьгуан-Цзюнь в замешательстве уставился на дверь. Он не знал, чем обидел Вэй Ина, но чувствовал, что сделал что-то не так. Иначе почему тот так внезапно покинул покои?       Лань Ванцзи не понравилось, что Вэй Ин так быстро ушел, словно не мог больше находиться в одном помещении с Нефритом. Вэй Ин, в конце концов, пришел из-за Не Хуайсана, и Лань Ванцзи знал, что им не удавалось проводить больше времени вместе, так как Вэй Ин обычно держался рядом с ним. Вероятно, им было о чем поговорить. В отличие от Лань Ванцзи, Хуайсан мог сделать так, чтобы Вэй Ин улыбался, а не был таким раздражительным и тревожным. Он абсолютно точно знал, какие слова использовать, чтобы Вэй Ин не обиделся. Вздохнув, Лань Ванцзи начал готовиться к послеобеденной тренировке с мечом.

***

— У вас есть минутка?       Вэй Усянь рассмеялся бы над удивленным лицом Старейшины Болина, если бы не тот факт, что он все еще помнил его слова, сказанные в тот день. Было ясно, что тот не ожидал, что кто-то нарушит его спокойную прогулку, тем более сам Старейшина Илина. — В чем дело? — Мы с Лань Чжанем уезжаем сегодня вечером. — Так скоро? — Да. Мне нужно кое-что сделать, а Лань Чжань вызвался пойти со мной, чтобы помочь. — Я надеюсь, то, что ты собираешься сделать — не связано с убийством. — Как вы можете так говорить? Разве Лань Чжань вызвался бы пойти со мной, если бы у меня были такие гнусные намерения? Вы должны знать его лучше, чем я. — Я действительно знаю его лучше, поэтому не удивлен, что он идет с тобой, — загадочно ответил Старейшина Болин. Вэй Усянь нахмурился. То, как он это произнес, не давало ему покоя. Что-то здесь было не так, но он не знал, что именно. К тому же, у него не было лишнего времени на простую болтовню. — В чем дело, мальчишка? Спрашивай, если нужно что-то узнать. Уходи, если не собираешься, — прервал его мысли Старейшина. — А… Я просто… Ничего, что Лань Чжань пойдет? — Что ты имеешь в виду? — Мм… Я знаю, что он только недавно пришел в себя. Повлияет ли это на его восстановление, если он сейчас отправится со мной?       Старейшина Болин пристально посмотрел на него, отчего тот скривился. — У Ванцзи одно из самых мощных Золотых Ядер, которые я когда-либо видел в своей жизни. С ним все будет в порядке, если он будет придерживаться моих указаний относительно своего здоровья. — Как я могу помочь ему? — Тебе не нужно ничего делать. Ванцзи вполне способен позаботиться о себе сам.       В отличие от тебя.       Вэй Усянь сделал вид, что не понял наставления. — Я хочу помочь. Я не хочу откладывать его выздоровление из-за этой… поездки. — Как я уже сказал, он вполне способный, Вэй Усянь. Он не тот, о ком нужно заботиться.       Вэй Ин покраснел. — Следи за тем, чтобы он не тратил слишком много духовной силы сразу. Он будет настаивать на том, чтобы сыграть тебе Очищение. Не позволяй ему перебарщивать с этим. — Я могу обойтись и без Очищения.       Лань Болин взглянул на него. — Нет, не можешь. Ты хоть представляешь, какой вред ты нанес своему телу? Оно питается энергией обиды, и если ничего с этим не делать, это приведет к тому, что ты снова потеряешь контроль. Ты хочешь подвергнуть Ванцзи такому риску? — Нет! — голос почти сорвался на крик. — Хорошо. Тогда прекрати нести эту чепуху о том, что тебе не понадобится Очищение. — Но Лань Чжань… — Ванцзи будет в порядке. Просто не подвергай себя риску. — Ох…       Мужчина выглядел задумчивым. — Зайдите ко мне перед отъездом. — Обязательно. — Это все?       Вэй Усянь кивнул. — В таком случае, разговор окончен. Или ты хочешь помочь мне в приготовлении лекарственных снодобий? — Я должен увидеться с Цзэу-Цзюнем. — Разговор явно будет забавным. — Разве люди клана Лань могут быть такими язвительными? — Разве мальчишки могут насмехаться над человеком, который занимается их лечением?       Вэй Усянь побледнел от его очевидной угрозы. — Я ухожу. — Мгм.       Старейшина Илина ни разу не оглянулся, пока убегал.

***

— Кто там? — спросил Лань Сичэнь, услышав стук в дверь. — Это я, Цзэу-Цзюнь.       Вэй Усянь? Что ему было нужно? — Входи.       Когда Вэй Усянь ступил в покои, он выглядел так, словно хотел оказаться где угодно, лишь бы не здесь. — Что тебе нужно? — Я…       Лань Сичэнь вскинул бровями, когда обнаружил, что Вэй Усянь с явным волнением суетился перед ним. — Ты можешь говорить свободно. — Я знаю! Просто…       Лань Хуань терпеливо ждал, пока Вэй Усянь соберется с мыслями. — Я позабочусь о нем, — наконец промолвил он. — Лань Чжань… Я позабочусь о нем. — объяснил Вэй Ин, прежде чем Лань Сичэнь успел задать вопрос. — Ты? — Лань Сичэнь оглядел его исхудавшее лицо, слишком худощавое тело и теплые серые глаза. Вэй Усянь, очевидно, выглядел не так плохо, как в ту ночь, но улучшение было не столь кардинальным.       Вэй Усянь быстро закивал головой. — Да! Я! Я позабочусь о нем, клянусь! Я знаю, вы, наверное, волнуетесь… — Да. — Цзэу-Цзюнь, я знаю, что у вас нет никаких причин доверять мне, но я клянусь, что Лань Чжань не пострадает. — То, что вы собираетесь делать — опасно. Ты не можешь мне этого обещать. — Могу. — Как? Ты не можешь предсказать будущее. — Потому что я без секунды промедления уничтожу каждого, кто хоть пальцем его коснется. — в его голосе не оставалось прежней нервозности. Он звучал хладнокровно и решительно. Это был Старейшина Илина.       Лань Сичэнь выглядел немного обеспокоенным. — А что, если ты сам будешь в опасности?       Вэй Усянь на несколько мгновений застыл на месте, размышляя над своим ответом. Лань Сичэнь задал этот вопрос с искренним беспокойством. Что в таком случае следует отвечать? — Я… Цзэу-Цзюнь… Лань Чжань очень важен для меня. Верите вы мне или нет, но то, что произошло в Безночном Городе, было ошибкой. Я никогда не прощу себе, что причинил ему такую боль. Но это был не я. Ни один лютый мертвец, которой был под моим подчинением, никогда не поступил бы так с людьми, которых я люблю. Я потерял контроль. Мертвецы действовали сами по себе, поддаваясь переполнявшей их обиде и ненависти. У меня было три года, чтобы все обдумать, и я уверен, что это абсолютная правда, Цзэу-Цзюнь. Я бы никогда не причинил ему вреда. Даже когда мы начали сражаться против друг друга, я лишь уклонялся от его атак, но ни в коем случае не собирался применять силу. Я был вне себя от горя и ненависти, но все равно сдерживался перед Лань Чжанем, даже сам не осознавая этого. Если я не хотел причинить ему боль, находясь на пике своего безумия, как вы думаете, тот человек, которым я являюсь сейчас — регулярно очищающийся и крайне редко использующий Темную Энергию — сможет причинить ему боль? Мне нужно, чтобы вы мне верили. — Ты говорил о тех, кого любишь, — пробормотал Лань Сичэнь. — А? — Ты сказал, что ни один лютый мертвец под твоим командованием не сделал бы этого с теми, кого ты любишь.       Вэй Усянь почувствовал, что краснеет, как юная дева. Он повернулся спиной к Лань Сичэню, неловко обхватив свою шею пальцами. — Вэй Усянь? — Ааа… аа… Цзэу-Цзюнь… — Какие у тебя намерения в отношении моего брата? — А? — взволнованный взгляд мог говорить сам за себя. — Какие чувства ты испытываешь к моему брату? Это благодарность? Чувство вины? — Нет. — Тогда что?       «Я ошибался насчет того, что Чифэн-Цзюнь был самым пугающим заклинателем своего поколения. Брат Лань Чжаня еще хуже».       Лань Сичэнь терпеливо ждал. — Я… ах… ха-ха… Конечно, конечно. Лань Чжань — прекрасный друг. Ха-ха. Я всегда считал его таким! — Друг? — Почему вы вдруг стали таким подозрительным, Цзэу-Цзюнь? А…Ха-ха-ха… Я понял. Вы подумали, что я… Ха-ха-ха… Цзэу-Цзюнь…       Лань Сичэнь не отрываясь смотрел, как Вэй Усянь заставлял себя смеяться все сильнее и сильнее. — Я бы никогда не посмел надеяться на что-то подобное со Вторым Нефритом клана Лань. Обычный сын слуги, мечтающий о Ханьгуан-Цзюне? Разве это не похоже на желание ребенка подержать в руках саму луну? Даже для такого как я это слишком недосягаемо. Я бы не осмелился. Ха-ха! Будьте уверены, я не запятнаю этим вашего брата.       Взглянув на Вэй Усяня, Сичэнь заметил очевидную горечь, которую тот прятал за смехом и этими словами. С той ночи у него было ощущение, что реакция Вэй Усяня не была похожа на простое волнение. Теперь он был уверен в этом. Похоже, чувства Лань Ванцзи были не такими уж безответными. — Понимаю, — ответил он наконец. — Это настолько нелепо, что даже не смешно! — Мм…       Вэй Усянь вдруг стал серьезным и тихо произнес: — Цзэу-Цзюнь, я обещаю, что он останется цел и невредим. Никто не навредит Лань Чжаню, пока я сам дышу. — А что насчет тебя? — Что насчет меня? — Думаешь, Ванцзи позволит тебе пострадать, пока он рядом? — А… — Полагаю, ты уверен, что сможешь уберечь его от беды. Но ты не особенно известен своей осторожностью в принятии решений, Вэй Усянь. Если ты подвергнешь себя риску, Ванцзи, несомненно, последует за тобой, чтобы спасти. Поэтому я буду очень признателен, если ты начнешь думать, прежде чем действовать и не будешь подвергать моего брата опасности. — Не буду. — в его голосе звучала решимость. — Проследи за этим.       Вэй Усянь кивнул и развернулся, чтобы уйти, но затем снова повернулся лицом к Лань Сичэню. — Цзэу-Цзюнь, спасибо вам. За то, что позволили ему пойти со мной. Я знаю, как вам тяжело отпускать его. — Правда? — Да. Это не мне пришлось ухаживать за ним все эти годы, даже не зная, очнется он или нет. Я понимаю, что такое паника и волнение, когда он не рядом с тобой. Я понимаю, как страшно спать по ночам. Я понимаю больше, чем вы можете себе представить, Цзэу-Цзюнь. Потому что при всех наших разногласиях, у нас все равно есть нечто общее — беспокойство за Лань Чжаня.       Лань Сичэнь глубоко вздохнул. — Возможно, ты прав. Прости меня за то, что я пренебрег твоей привязанностью к моему брату.       Вэй Усянь грустно улыбнулся. Привязанность. Он хотел бы, чтобы привязанность была единственным чувством, которое он испытывал к Лань Ванцзи. Тогда его жизнь была бы намного проще. — Все в порядке, Цзэу-Цзюнь. Даже я не так давно осознал, насколько сильно ценил его присутствие в моей жизни, пока не потерял. Я не намерен повторять эту ошибку. Лань Чжань… — он покачал головой. — Мы отправляемся сегодня вечером. — Берегите друг друга. — Обязательно. — Хорошо. И да, Вэй Усянь... — Да? — Удачи. — Спасибо, Цзэу-Цзюнь.

***

— Лань Чжань, я вернулся! — воскликнул Вэй Усянь, подбегая к месту, где Лань Ванцзи сидел с закрытыми глазами, медитируя. — Мгм. — Лань Чжань, как долго еще ты собираешься медитировать? Открой глаза и посмотри на меня, а? — Лань Ванцзи почувствовал, как его дергают за рукава. — Молчи.       Лань Ванцзи был зол. Почему он злился? Вэй Усянь не видел его таким с тех пор, как проснулся. Он всегда был терпелив и добр. Сейчас он был похож на себя прежнего, готового выйти из себя в любую секунду. — Лань Чжань, — он придвинулся к Нефриту так близко, как только мог, не касаясь его, затем тихо спросил. — Я снова чем-то тебя обидел?       Лань Ванцзи вдохнул. — Что бы это ни было, клянусь, я не хотел! Не будь таким, Лань Чжань.       Если бы у Лань Ванцзи были открыты глаза, он бы увидел, как надулись губы Вэй Усяня. — Лань Чжань? — на этот раз его голос звучал неуверенно. Лань Ванцзи снова вздохнул. — Вэй Ин не сделал ничего плохого.       Облегченный выдох. — Тогда почему ты так раздражен?       Молчание. — Лань Чжань… Как же мне узнать, если ты не говоришь мне? Я же не могу читать твои мысли. — Ничего важного. Не думай об этом. — Ты уверен? — Да. — Тогда ты не против, если я просто посижу с тобой немного?       Я скучал по тебе. Я боялся, что ты исчезнешь.       Лань Ванцзи немного сдвинулся вправо, оставив Вэй Усяню более чем достаточно места рядом с собой. — Лань Чжань? — Мгм? — Могу я взять тебя за руку?       Лань Ванцзи без вопросов протянул левую руку в сторону Вэй Усяня. — Я здесь.       Вэй Ин улыбнулся. Лань Чжань подумал, что он спросил это, потому что тоже погрузился в медитацию и его глаза уже были закрыты. Но это было не так. Вэй Усянь точно знал, где лежала рука Ванцзи. Он просто хотел коснуться его. Но он точно не мог позволить Лань Ванцзи узнать об этом. Как бы эгоистично это ни было, он сделал бы все возможное, чтобы заполучить как можно больше внимания Лань Чжаня, даже если бы это означало, что придется воспользоваться его добротой, притворившись слабым. Комфорт от этих рук перевешивал чувство вины.       Переплетя свои пальцы с пальцами Лань Ванцзи, Вэй Усянь вознес безмолвную молитву.       «Пожалуйста, не дайте мне отпустить его. Позвольте мне обеспечить его безопасность. Позвольте всегда держать этого человека за руку. Пожалуйста.»       Когда руки Лань Ванцзи сжались в ответ на его мольбу, Вэй Усянь улыбнулся. Несмотря на то, что его слова готовы были сорваться с уст, он не мог произнести их вслух.       Будь моим, Лань Чжань.