Сезон дождей

      — Знакомьтесь, наш новенький, звать Львом.       Барин с гордым видом представил нового крепостного остальным, держа белокурого омегу за руку.       Только вот сам купленный за гроши Лев, смотря на своего нового господина, невольно покрутил в голове: «Как я здесь оказался? Почему я стою на пороге совершенно незнакомого имения? Почему этот дворянин заставляет чувствовать меня странно, будто что-то сжигает изнутри…»

Пожалуй обо всем по порядку.

На дворе 18** год.

      Как говорил продавец, Лев родился в семье крестьян. С самого детства ему была предначертана одна судьба — служить и повиноваться вершине.       Все бы ничего, только вот характером парень не вышел. Всё крепостные, а именно омеги, представляли собой нежных и миловидных девушек и юношей, которые смирились со своей судьбой и готовы встать на колени перед дворянином. Но не Лев.       Внешностью Бог его конечно наградил, подарив ему лучшие черты европеоидной и монголоидной расы, поэтому каждый хотел иметь у себя в коллекции этого мальчика, не подозревая о том, что творится у этой красоты внутри.       К сожалению, его родителей продали, но это не имеет значения, ведь кроме своего имени он ничего не помнит.       Один из высших был очень жестоким человеком, которого не устроил характер белокурого и тот его чуть не убил, а затем полумертвого вышвырнул из кареты назад в ноги продавца.       Другие крепостные успели его спасти, спасибо им за это, но из-за сильных ударов по голове у того случилась амнезия.       Но разве кому-то интересна история какого-то крепостного омеги, который даже если и умрет, то никто не заметит? Лучше вернёмся к главе имения, хозяину Льва и остальных, барину Дмитрию Николаевичу фон Девир.       Альфа происходит из старого и богатого дворянского рода и родился с серебряной ложкой во рту, с детства его приучали к властности и жестокости. Для Дмитрия наглядным примером служил отец, который хотел воспитать сына настоящим мужчиной, чуть ли не с младенчества внушая ребёнку, что если тот захочет, то сможет подчинить себе мир. Так Дмитрий Николаевич и жил, брал всё, что захочет и кого захочет.       Так в один момент он захотел и Льва.       От лица Дмитрия Николаевича       С самого утра Дмитрия разбудил один из слуг, напомнив, что сегодня он должен ехать за новым крепостным. Блондин утвердительно кивнул и с полными силами привел себя в порядок и позавтракал тем, что приготовила кухарка.       После этого, раздав крестьянам указания на первую половину дня, мужчина сел в карету и поехал в село неподалеку. Погода была сегодня ни к черту, вот-вот должен был начаться дождь и Дмитрию крайне не хотелось, чтобы он настал его как раз во время выбора. Как никак новый дорогой костюм портить не хочется.       Успев в пути изрядно заскучать, парень начал прокручивать свои часы на цепочке, которые обычно держал в кармане фрака, к слову, белоснежного.       Наконец-то приехав к дому продавца-помещика, альфа вышел из транспорта и немного размялся. Когда тот поприветствовал мужчину его сопроводили внутрь двора, где сначала Дмитрий заметил пару миловидных девиц, а потом юношей. Он точно знал, что хочет именно омегу. Ему доставляло крайнее удовольствие даже просто наблюдать за ними.       Заприметив беловолосого парнишку с ершистым и волевым взглядом, дворянин хмыкнул и прикоснулся рукой к лицу омеги, чуть приподнимая и рассматривая.       Покупка новых крепостных была схожа с ситуацией с покупкой игрушек, Дмитрий Николаевич, словно ребёнок, разглядывал каждого, выбирал, его глаза разбегались от выбора и от этого он не знал, кого-же он хочет.       — Беру его, — улыбнулся блондин и сказал кучеру, чтобы он провел блондина в карету. Сам тем временем расплатился с бывшим владельцем и тоже сел напротив своего приобретения.       От лица Льва       Сегодняшний день ничуть не отличался от других, только лишь погодой. Омега обожал дождь, его запах и ощущение капель на спине. В такой атмосфере он чувствовал себя живым.       Юноша очень хотел выбежать на улицу, но к сожалению это ему сделать не позволили, ведь приехали гости.       Он не любил эти дни, потому что именно во время них чувство того, что ты какая — то вещь возрастало в несколько раз.       — Очередные богачи… — фыркнул малец, осматривая гостей максимально недовольным и пренебрежительным взглядом.       Только вот тот не ожидал, что к нему подойдут, а уж тем более возьмут за лицо. Такой жест ему явно не понравился, поэтому тот без капли стеснения ударил блондина по руке.       После стольких лет он уже ничего не боится,за исключением нескольких моментов.       Лев естественно сопротивлялся кучерам, которые затаскивали его в карету фон Девира, но сил у него не было и поэтому он все же оказался в злощастной карете, где забился в самый дальний угол.       Крепостной выглядел как агрессивный котенок, хотя в принципе взгляд у него был именно как у подобного животного.       — Как тебя зовут? — спросил, вернувшись в свою карету        Дмитрий Николаевич не стесняясь вовсю пялился на свое новое приобретение, примечая приятные черты лица, красивые светлые волосы и глаза, а также красивую фигурку, хоть и худощавую.       — Не имеет значения, вы все равно меня вернёте назад, — съязвил парнишка и отвернулся, от резкого поворота головы платиновый пряди поколыхались и чуть разметались в разные стороны.       Будь он котом, скорее всего взъерошился и поджал бы уши.       — И почему же я должен тебя возвращать? — усмехнулся, смотря на омегу холодным заинтересованным взглядом светлых глаз.       На язвительный ответ альфа хмыкнул и вновь взял Льва за подбородок, проводя по нему большим пальцем, словно повторно оценивая мягкость кожи, повернул к себе немного грубым движением.       Реакцией на подобные действия послужил толчок.       Белокурый мигом отшатнулся и ушёл в другой угол кареты, смотря на Дмитрия Николаевича довольно жутким для омеги взглядом.       — Потому что такие как т… Вы, не могут терпеть таких как я! Вы не первый и не последний человек, который покупает меня, а потом выкидывают как шавку, потому «видите ли», характером не вышел! А я просто не хочу быть вещью!       Было видно, что парнишка не смотря на свои смелые выходки, боялся того что может произойти, а в особенности наказания которое получит от барина.       — Ненавижу… Я такой же человек как и все… Но только ВЫ имеете деньги, богатую семью и связи, а я НЕТ!       Альфа нахмурил светлые брови и недовольно, со злобой, посмотрел на парнишку, заметно напрягаясь.       Еле как сдерживаясь, блондин дослушал всю гневную тираду Льва, а после звонко ударил его по щеке и сжал в кулак ворот одежды, уже не в силах держать себя в руках.       — Захочу — выкину, захочу — в бочке утоплю, захочу — отправлю на корм собакам, — сказал не громко и сквозь зубы, наклонившись вплотную к лицу белокурого. — Так что закрой рот и сиди молча.       От удара младший разозлился ещё сильнее, но все же, взяв всю волю в кулак, не плюнул тому прямо в рот, а сделал вид, что слушает, хотя на деле подобные слова ему говорили неоднократно.       Через какое-то время карета прибыла в имение Дмитрия. Большое поместье светло-голубого цвета, украшенное белыми резными колоннами и такими же ставнями, главного входа была разбита клумба с чисто белыми высокими и кустистыми розами. Такие же цветы были посажены практически везде, где есть место, за ними тщательно ухаживал все крепостные вне зависимости от их общей работы.       Слегка хрустнув челюстью и поправив одежду, Лев наконец-то вышел на улицу, вздохнул полной грудью потрясающий запах сырости и закрыл на пару секунд глаза, дабы насладиться капельками. Барин не был в таком восторге от погоды, к дождю от относился нейтрально, но после него всех ждёт грязь и испарение, и вот это уже раздражало помещика.       С помощью дождя крепостной смог немного успокоиться и придти в себя после поездки и неуважительного обращения к своей персоне.       Хотя казалось бы, с чего его уважать?       На входе в дом их встретили трое крепостных и поклонились своему барину, на что альфа довольно улыбнулся и жестом показал им на главную резную дверь, чтобы те шли внутрь. Когда собрались все, а это заняло меньше двух минут, так как почти все слуги Дмитрия Николаевича были дисциплинированы, альфа представил всем Льва.       Омега ни с кем не здоровался, ибо опять-таки не видел в этом смысла, ведь считал, что останется тут ненадолго и не стоит привыкать к другим людям, чтобы лишний раз не привязываться.       После представления подошел главный.       Вадим, светловолосый омега с пучком, среднего роста и в коричневом платье, был, так сказать, управляющим, поэтому альфа приказал ему показать новенькому все и дать поручения, а сам ушел в свой кабинет.       Юноша чуть улыбнулся уголками губ, легонько приобнял омегу и, поприветствовав его, сразу повел в сторону кухни, так как та была ближе всех.       — Очередной коллекционер омег?.. Потрясающе…       Юноша даже запоминать комнаты не хотел, но в итоге теперь знает их наизусть, ибо после удара память у него улучшилась… Хоть и пропала. Иронично.       — Что? — не совсем понял о чем сказал новенький и приподнял тонкие брови. — У нас есть и альфы, и беты, и девушки, — омега пожал плечами и отвел взгляд.       А вот это уже удивило Льва.       — Обычно… — тот почесал затылок. — Меня выкупают любители омег, у них в основном только они и работают… — Он почувствовал себя как-то неловко.       — Только омеги работать не могут, ведь грубая сила тоже нужна… — Вадим будто не понимал, о чем говорит Лев. Управляющему везло как никому, он принадлежал только относительно хорошим помещикам, они разумеется и проводили наказания, могли и обозвать, но не являлись извращенца и или же садистами.       — Я… Агх… Я знаю, но это надо говорить не мне, а другим помещикам… — тяжело выдохнул тот.       Вадим, в свою очередь, сочувствующе посмотрел на мальчишку и приобнял его, ласково поглаживая его плечо.       К слову, интерьер дома не отставал от экстерьера. Практически все предметы были монохромного бело-голубого цвета, уж очень любил данное сочетание фон Девир, повсюду стояли дорогие статуи, резная мебель, картины известных художников, все это напоминало сам царский дворец. Отец Дмитрия Николаевича служит при императорском дворе ещё с юношества, перенял для своего дома какие-то особенности интерьера, а после этот вкус передался и старшему сыну.       Омега водил новенького по поместью барина несколько раз, надеясь на то, что Лев все запомнил и не потеряется, а после Вадим отпустил его и велел идти на кухню, помочь Глаше с обедом. Глаша, молодая черноволосая крепостная, никак не отреагировала на нового помощника, только дала поручения и продолжила заниматься своими делами. И юношу это устроило, брюнетка не приставал с расспросами и не напрашивалась на дружбу, поэтому Глаша стала его любимой крепостной в этом доме. Именно по этой же причине Лев очень хорошо помогал ей.       Когда обед был готов еду надо было выносить, он не потерял возможность незаметно плюнуть в одно из блюд, назло альфе. Сам то он есть не будет, у него булимия после одного неприятного случая.       На обеде Дмитрий Николаевич один сидел за большим, овальным и белоснежным столом, накрытом кружевной скатертью, и спокойно, молча ждал блюда, чтобы наконец-то приступить к трапезе. Покупка Льва и его последующее «общение» очень раззадорило молодого барина и от этого разыгрался аппетит.       Несмотря на тот факт, что альфа был стройным и даже в какой-то мере худощавым, что вполне считалось с его высоким ростом, ел Дмитрий Николаевич достаточно много, видно, это у них семейное.       Когда к нему подошёл Лев, блондин был несказанно рад увидеть свое новое приобретение, поэтому он незамедлительно принял блюдо и провел рукой по ноге омеги, нагло улыбаясь. Этот момент он ждал даже больше, чем пюре в руках новенького. На такое прикосновение омега отреагировал вздрогом и на его лице можно было читать недовольство, которое в этот раз он не собирался прятать. Он взял серебряную вилку из рук Дмитрия и воткнул ее в стол, рядом с этой же ладонью, мило улыбаясь.       — Приятного аппетита, — и аккуратно убрав руку альфы, отошёл подальше, не скрывая своего недовольства и гнева.       Альфа хмыкнул, тут же повелев убрать это безобразие из стола, но не сделал омеге ни замечание, ни пощечины, у блондина на этого крепостного было уготовлено совсем иное наказание.       Парнишка взглянул в окно и увидел, что дождь усилился. Естественно обрадовался, а глаза прям загорелись. Пока слуги были заняты Дмитрием, а сам он обедал, Лёва аккуратно вышел на улицу через задний ход и немного пробежав вперёд, подставил свое лицо под капли дождя, искренне наслаждаясь этим. На его лице впервые было счастье за последние пол года.       После того, как Дмитрий Николаевич ушел к себе, Вадим нашел Льва и позвал его обедать.       — Я не буду есть… — совершенно спокойно и без лишних эмоций сказал тот и закрыл руками голову, сжавшись на земле и думая о чем-то своём.       Глаша и один парнишка подали на стол для «домашних» крепостных, куда и причислялся Лев, также были те, кто жили в отдельных комнатах или домиках во дворе и занимались работой исключительно так, внутрь дома они никогда не входили.       Все это время Лев лежал на земле, уже напрочь мокрый и скорее всего может заболеть, но такой довольный, что и описать сложно. Однако он не особо хотел получить от помещика, поэтому все же, спустя минут десять, встал и вернулся в знание.       С него капала вода, одежда просвечивалась, а лицо вернуло естественное для него выражение.       Он был босиком, потому что… Потому что ему ещё не дали его одежду, а обуви в арсенале омеги не было.       Когда управляющий только собрался опять на улицу за новеньким, блондин охнул и подбежал к мальчишке, укрывая его своим тёплым платком, который ранее был на его плечах. Льву не было холодно от слова совсем, но вот проблему с мокрым полом надо будет решить, иначе дворянин не будет рад такому сюрпризу…       — Что же ты делаешь? Промок ведь до нитки, совсем из ума выжил, — омега взял его за руку и повел в купальню, все ещё стараясь как можно плотнее укутать своим платком.       — Прошу… Меня простить, я слишком сильно люблю дождь… Он редко появляется в эти краях поэтому я… Ну… Не удержался?.. Хах… Да…       «И зачем я вообще оправдываюсь?! Всем все равно на меня и на то, что мне нравится… Идиот»       В баньке Льва выкупали в горячей воде, хорошенько нагрели и принесли платье, обувь, также Вадим отдал ему свой платок, накрыв мальчишке голову, чтобы та не простудилась.       Парню очень даже понравилась одежда в которую его одели… Обычно ему предлагали всякую безвкусицу, а тут хоть что-то симпатичное. Лёвушка начал выглядеть куда лучше… Хотя в принципе ему все идёт, кроме картофельного мешка, конечно.       Вадим беззлобно поругал парнишку и попросил больше так не делать, еще раз его обтер насухо полотенцем и повел в его комнату.       — Спасибо… — может же быть вежливым когда захочет.       Почему — то на эту ругань он не сильно разозлился, а лишь опустил голову, чувствуя себя провинившимся.       Был уже вечер, поэтому его сосед, такой же «домашний» крепостной омега, был в комнате и сидел на пуфе у комода, гребнем расчесывал свои волосы, чуть вьющиеся, золотисто-медные и очень длинные, которые красиво струились по спине до самой обивки пуфа.       — Это Ермолай, будешь с ним жить, — Вадим указал на омегу за комодом, — проголодаешься, на кухню иди, там твое осталось, — и после вышел из комнаты, больше ему тут делать нечего.       Комната была простенькой, две кровати, по тумбочке и один комод на двоих, за которым и сидел рыжий.       Ермолай слышал про то, что барин проявляет ко Льву интерес, от чего не был доволен таким соседством, ведь у него было место «ближнего» у хозяина, хотя не вежливые альфы называли его подстилкой.       Омега не поздоровался с Львом, а продолжил расчесывать гребнем волосы, лишь тайком посматривая на нового соседа, делая вид, что ему он совсем-совсем не интересен.       Лев не особо хотел общаться с этим Ермолаем, да и похоже это взаимно, поэтому решил просто не обращать на того внимания. К тому же он не поздоровался, поэтому и из уст Льва не вылетело и слова.       — Не проголодаюсь, — выдохнул тот, когда ушёл Вадим.       Осмотрев комнату тот занял свободную кровать и прилёг закрыл руками лицо.       Через какое — то время, когда омега уже понемногу провалился в сон, тот почувствовал нечто неладно и сразу поднялся.       — Ермолай… — с долей страха окликнул тот омегу. — Есть подавители? Срочно…       У длинноволосого сбит режим, поэтому отследить течку он не может, она каждый раз приходит максимально неожиданно и в не подходящий для этого момент.       Рыжеволосый к этому времени уже спал сладким сном и не очень-то был рад внезапному пробуждению от его, можно сказать, соперника.       — Есть, — фыркнул парнишка и приподнялся, открывая тумбочку.       Сначала он хотел действительно дать новенькому нужный отвар, чтобы ему полегчало и тот от него отвязаться, но потом Ермолай ухмыльнулся и кинул соседу на кровать мешочек с травой афродизиака.       — Иди на кухню, сам заваришь, — и плюхнулся обратно в кровать, хотя спать не собирался, ему хотелось посмотреть на шоу, у которое вот-вот должно начаться.       Лев естественно ещё не возбужден и запаха как такового нет, но шестое чувство подсказывает, что уже пора пить отвар.       Извиняться тот не стал.       — Хорошо… — взглянув на мешочек и потирая глаза, произнес тот.       Омега взял его и быстро рванул на кухню заваривать… Как он думал «спасительный отвар».       Сделав все как надо и выпив, парнишка вернулся назад и лёг обратно на кровать, ничего странного не ощущая, ведь лекарство ещё не подействовало. Только вот счастье продлилось недолго, потому что возбуждение резко ударило в пах, а в глазах помутнело.       — Что… — горячо выдохнул тот и присел на кровать, чувствуя, что течка, черт возьми, началась, а запах скорее всего начал заполнять комнату.       — Что ты… Мне дал, — фактически простонал тот и сжался.       Рыжий смотрел на парнишку и тихонько посмеивался, следя за изменениями.       Он был больше чем уверен, что трава работает, потому что как то раз один из крепостных альф его захотел и подлил в чай Ермолаю такой отвар. Тогда, к счастью, ничего не произошло, омега почувствовал, что что-то не так и сразу же пошел в дом... Там правда его увидел Дмитрий Николаевич и альфа грубо взял на софе в коридоре.       — Ничего особенного, — посмеялся Ермолай и отвернулся к стенке, опять делая вид, будто ему совсем не интересно.       Хотел было парнишка повернуться обратно, чтобы посмотреть живой ли вообще Лев, как его накрыло странное чувство, будто у него самого началась течка и рядом альфа. От этого появилось нехилое такое возбуждение, а между ног стало немного влажно. Рыжеволосый упорно отказывался от того, что так на него подействовал запах Льва, ведь так не должно быть. Омегу не может возбудить запах омеги.       Льва охватила паника.       Началась течка, в доме есть альфы.       — В-в смысле… — на этот раз уже именно простонал тот и уткнулся головой к кровати оттопырив слегка зад.       Запах становился все сильнее и терпеть чёртово возбуждение уже нет сил, надо что-то делать.       — Черт… — тихо захныкал тот. — Ч-что я тебе сделал… Мммнн~… Я и сам… Ха… Против находиться тут… — в пол голоса говорил-стонал тот, ерзая и не зная, куда себя деть.       Не сдержавшись тот сунул руку под юбку платья, немного оттянув трусы.       — Я н-не хочу… Опять… Черт… Ммммм, — по лицу потекли слезы от бессилия.       Слова парнишки немного разозлили Ермолая.       — Ага, а остальные прям из кожи вон лезут, чтобы тут быть и существовать просто как какая-то вещь, — фыркнул рыжи. Ему хотелось бы чем нибудь швырнуть в Льва, но под рукой был лишь подсвечник, увы, если его кинуть в соседа, то тому мало не покажется, да и самого Ермолая накажут.       Омега тоже был уже безумно возбужден и не сдержавшись, полез рукой в свое белье, беззвучно постанывая.       По ногам Льва начала течь смазка и тот выгнулся в спине, вставляя пальцы в дырочку, дабы убрать хоть какое — то напряжение и возбуждение.       — Т-тебе же нравится Дмитрий… Не так ли? — стонав произнёс тот.       Услышал такой же лёгкий стон от Ермолая, тот сразу понял, что омега тоже возбужден.       — Н-нет, — омега сам не знал, честно он ответил или же нет. Он и правда не был влюблен в Дмитрия Николаевича, его интересовало лишь его положение чуть выше остальных, но порой общество этого альфы было ему очень приятно.       Тот поменял позу и лёг на спину сжав ноги в коленях и вместе.       — И чего ты ревешь? — хмуро спросил Ермолай, в его голосе был слышен лёгкий стон от проникновения пальца внутрь. Ему было чертовски странно это делать в такой момент, без альфы, находясь в одной комнате с течным омегой, благо он хотя бы был под одеялом.       — Хааа… Потому что больно… Ммммхх, — Он поднял свой взор на парня перед собой и слегка выгнувшись, все же решился спросить. — Ммм… Поможешь?  — голос на удивления больше не был такой грубый и теперь вполне походил на омежий, — П-прошу…       — Ч-что? — удивлённо приподнял голову, возмущенный такой просьбой. — Ты что, совсем с ума сошёл, божевольный? — немного поднял тон на Льва, но тут же затих. Не хотел, чтобы кто-то их услышал.       — Засунь в себя что-то и не лезь ко мне, — фыркнул Ермолай, прикусывая свою губу и сам мечась по подушке.       Лев усмехнулся и прикрыл глаза, услышав стоны в ответ.       — Почему нет? Ты сам возбужден… Поможем друг другу, — уже в открытую стонал тот, растягивая свой проход.       — Ну пожалуйста… Ермолаай~~, — имя произнёс более протяжно ибо вставил второй палец.       Льву совсем снесло крышу от перевозбуждения, поэтому тот был не в себе. Вся комната уже пропиталась запахом двух омег, удивительно, что никто все ещё не пришёл.       Услышав как Лев громко произнес его имя, Ермолай немного даже испугался и чуть нахмурился.       — Заткнись, дурак!       Рыжеволосый действительно вот-вот хотел было соскочить со своей кровати и ринуться к соседу, но он мог еще что то соображать и сидел на месте, мучая и себя и Льва.        Тот поскуливал от удовольствия и возмущения, как вдруг почувствовал что-то странное внутри. До этого также было возбуждение и сочащаяся смазка, но теперь Ермолай быстро распознал внезапно появившуюся течку, от чего он вскрикнул и быстро сел на кровать.       — Это все из-за тебя! — рыжеволосый густо покраснел.       Лев уже во всю пытался себя удовлетворить тремя пальцами, а смазка все текла и текла, руки ему было мало для удовлетворения.       Скулеж соседа заставлял длинноволосого получать блаженство до мурашек по спине и иногда стонать, почему-то стоны рыжего невероятно его возбуждали.       Когда Ермолай сел на кровать, тот сразу невольно простонал и резко подтянув того на себя, поцеловал в губы и обнял его талию ногами.       — Даа… Из-за меня, мххх… — не отрываясь от поцелуя, произнёс омега, слегка потеревшись об парня пахом, ведь он все ещё находился в платье.       Ермолай вскрикнул и сначала хотел отпихнуть нового соседа, но через пару секунд вошел во вкус и ответил на поцелуй, хоть и очень неумело. Дмитрий Николаевич его не целовал, отец тем более, хотя это даже лучше.       Когда их поцелуй разорвался, оставляя тянуться ниточку слюны, Ермолай прикрыл лицо ладонями, сильно краснея.       — Это мой первый поцелуй, божевольный ты, — рыжеволосому было обидно, что этот ненормальный паренек так просто забрал его первый поцелуй, единственную невинность, которая у него осталась.       Честно говоря, Лев тоже до этого не целовался и это тоже был его первый поцелуй. До этого его помещикам было попросту неохота делать всяческие прелюдия, дабы удалить свои звериные потребности, поэтому рвали его часто и заживало это долго.       Омега тяжело дышал, а все его лицо было таким же красным, только вот не от стыда, а от перевозбуждения.       — У меня то-оже, — простонал тот и прижав к себе плотнее соседа, уткнулся ему в шею, так запах становился намного ярче, и попытался забраться тому под одежду.       Прикосновения омеги под его ночной сорочкой распаляли Ермолая и он становился все более и более раскрепощенным и был готов на любую содомию, хоть и отказывался это признавать.       — П-прошу… — заскулил Лев. — Мне больно… — тот показал на истекающий пах. — Давай. Ммм… Поможем друг. Хааа… Другу…       Рыжий простонал от возбуждения и бессилия, а после плюнул на все и уже сам поцеловал Льва, прижимаясь к нему и задирая юбку его платья. Рыжеволосый толкнул новенького на кровать, чтобы тот лежал на спине, и начал снимать с него и с себя ненужную материю, а следом пошли и панталоны обоих омег.       Ермолай хоть раньше и был среди обнаженных омег, в бане например, но нынешняя обстановка его безумно смущала, от чего стыдливый румянец не пропадал с лица.       Мальчишка сел между ног соседа и нагнулся, взяв в ручку омежий член Льва и подвигал ею, а после прикоснулся аккуратно губками к головке и облизал язычком, стараясь доставить как можно больше удовольствия омеге, вспоминая, как локально ублажал Дмитрия Николаевича.       Взглянув на тело Льва можно было понять, что тот болен, кожа да кости как говорится, поэтому с этим надо будет что-то сделать… В отличии от тела Льва, фигурка Ермолая была очень аппетитной, сильно лишнего веса не было, но были соблазнительные изгибы, пухленькая попка и талия, хоть и с маленьким животиком, светлая кожа, розовые сосочки и маленький член.       Омега готов был кончить только от одного языка, но делать этого не хотел, поэтому поднял лицо юноши и подтянул того к себе, нежно целуя и положил руки на ягодицы соседа.       — Не надо. Я т-так кончу… — тот агрессивно намекал Ермолаю, чтобы парень не томил и наконец-то вошёл в него, а намекал он руками, скользящие по дырочке рыжеволосого и входящие буквально на одну фалангу.       Рыжеволосый сам был мокрым чуть ли не насквозь, дырочка сочилась смазкой и требовала внимание, а член стоял колом и пачкал смазкой живот омеги.       Парнишка приблизился к блондину и опять поцеловал его, уж больно понравилось это рыжему. Он не смог сдержать стона, когда пальцы Левы проникли внутрь его дырочки и начали приносить удовольствие.       Понимая, что хочет Лев, Ермолай неспешно толкнулся внутрь тела омеги, подобного опыта у рыжего разумеется никогда не было, поэтому омега старался быть осторожным насколько мог, не хотел причинить блондину боль.       У Льва были отчётливо видны ребра, ключицы и немного тазовые кости на талии, куда Ермолай и положил свою ручку.       Удивительно, как он не сломался в других домах.       Член у него тоже был маленький, но это не мешало рыжеволосому беспрестанно ласкать его ладонью.       Несмотря на маленькие размеры самого Ермолая, Лев никогда не получал такого удовольствия от соития с альфой, член его юного соседа доставлял гораздо больше блаженства, чем гиганты предыдущих его владельцев.       Блондин вставил два пальца чуть больше чем на половину в попку Ермолая, таким образом ему также намекая на более интенсивные и менее боязливые движения.       Ермолай неуверенно двинулся, проникая глубже внутрь соседа, он тихо глубинно постанывал и поскуливал, закусывая свою нижнюю губу, чтобы остальные не в коем случае не услышали чем они здесь занимаются в такое позднее время. Лев и сам прикусил губу и стонал довольно тихо, так как тоже боялся, что их застукают и им несдобровать.       Когда Ермолай начал двигаться, омега стал двигать пальцами туда сюда, то входя в попку мальчишки, то выходя, раздвигая их в стороны, как ножницы, растягивая тугую дырочку и иногда полностью вытаскивая. Умелые руки ещё больше распаляли желание рыжеволосого и он начал двигаться быстрее, держась одной рукой за бедро омеги, а второй за руку, переплетя их пальцы и наклоняясь, одаряя поцелуями.       Ермолаю было стыдно признаться, но сей процесс приносил ему огромное удовольствие, в отличии от Дмитрия Николаевича который редко проявлял мягкость в постели. В каждом действии Льва чувствовалась нежность.       Долго парнишка не продержался и через какое-то время омега задвигался чуть быстрее, сжимая руку новенького и попискивая от удовольствия, кончил внутрь Льва, сам сильно сжимаясь на его пальцах, прикусив пухленькую губку. Кажется, завтра губы буду сильно болеть от сегодняшних поцелуев и полученных ранок. Движение нарастало, а стоны стали немного громче, поэтому работать пальцами Лев уже не мог, ибо закрывал руками рот и выгнулся в спине, когда в него кончили.       Блондин безумно млел от движений соседа, даже сильнее чем от грубых игр со связыванием и розгами, которые ему тоже нравились, но тот искренне пытался не верить в это и отрицал при первой же возможности.       Ноги свело судорогой, а по спине пробежали мурашки облегчения и тот наконец-то кончил себе на живот и на руку рыжеволосого соседа.       Ермолай бессильный плюхнулся рядом с крепостным, прижал к себе его одеяло, забрав практически все, прикрыл все свои интимные места, и, что странно, расплакался.       Это было первое нежное и полностью желанное соитие, от чего на Ермолая нахлынули чувства и он разнервничался, от чего и начал реветь.       Лев слегка сжался от таких действий достаточно язвительного соседа, но тут же повернулся и обнял его, поглаживая пальцами длинные рыжие волосы. Ему тоже было немного стыдно, ибо это он побудил Ермолая на это, поэтому не мог смотреть ему в глаза.       — Прости… — еле как выдавил из себя мальчик и тяжело выдохнул, прикусив губу и мягко прикоснувшись своей щекой к его плечу.       Блондин впервые перед кем-то искренне извиняется…       Ермолай прижался к нему спиной и тихонечко всхлипнул, чтобы их опять-таки никто не услышал и не пришёл, хоть сдерживать чувства было очень и очень сложно в такой момент, но рыжий держался.       — Н-нет. Ты ни в чем не виноват, — рыжеволосый чуть повернулся и вытер слезки, но тут же упал обратно. — Прости… Раньше делал это украдкой и по другим причинам, — парнишка опять всхлипнул, чуть дернув головой, от чего длинные волосы пощекотали нос лежащего сзади омеги.       Лев вёл себя максимально тихо и просто обнимал соседа, вдыхая его запах, который он на удивление чувствовал. Несмотря на характер и внешности Ермолая, запах у него был очень успокаивающий, напоминал шалфей и яблочки.       — Виноват… я не знаю что на меня нашло, — он чуть отвёл взгляд, сжав руки в кулачки и убрал их, приподнявшись. — … А теперь всё-таки может дать мне подавляющее? — тяжело вздохнул тот и глянул соседа.       Афродизиак, который дал ему Ермолай был не сильный, спасибо на том, поэтому сейчас уже почти выветрился и осталось лишь естественное напряжение и спазмы.       Рыжий мальчишка в этот же момент шмыгнул носиком, молча поднялся, и прикрываясь своей ночной сорочкой, сел к себе на кровать, тут же надевая ее и накрываясь одеялом.       Следом Ермолай вновь потянулся к тумбочке и достал оттуда траву в белом мешочке и вынужденно поднялся, собираясь идти на кухню вместе с Львом.       — Мне тоже надо.       Лев и сам приподнялся с кровати, спина немного хрустнула от резкого движения и тот немного потянулся, похрустев ею ещё несколько раз и аккуратно поднялся, собрав свою одежду. Уже одевшись, тот посмотрел на Ермолая и на мешочек.       — Конечно, — кивнул тот и направился вперёд.       Рыжеволосый босиком пошёл следом за Львом, аккуратно, не топая.       На кухне омега показал, сколько нужно сыпать и залил холодной водой в обе чашки, также сказав, что трава также имеет и противозачаточный эффект, что шло очень на руку Ермолаю в его положении.       Рыжеволосый выпил свою кружку с подавителей. Он очень старался это сделать быстрее соседа, так как не хотел возвращаться вместе, поэтому быстро помыл чашку и убежал в комнату, запрыгивая на кровать.       Омега залез под одеяло чуть ли не с головой и отвернулся к стене, притворяясь спящим.       Лев чувствовал себя конечно легче, но все же течка ещё не закончилась и тот боится, что они подведёт его в самый неподходящий момент, как это часто бывает.       Он понял, что Ермолай не хочет с ним разговаривать и находиться рядом и в принципе понимает его.       На улице ударил гром и по окнам здания начал бить дождь сильнее чем до этого.       Эта новость очень обрадовала парня и поэтому тот незаметно вышел на улицу через заднюю дверь и вышел в сад, пока все спят и подставил лицо каплям дождя.       — Мх… — невольно простонал тот и, отойдя подальше, лёг на свежескошенную траву, как будто тая от ливня.       Неприятные мысли улетучились и тот ощутил наконец-то облегчение, которое было просто спасение после столь напряжённого дня.       Дмитрий тем временем не спал, мучила бессонница, а стоял на своём балконе в теплом халате и наблюдал, что происходит в его владениях под покровом ночи. Конечно же, его взгляд зацепился за лежащего на траве Льва, который проявил своевольничество и не явился вечером в его покои. До этого, ещё после обеда он повелел одному из слуг доложить этому новенькому о том, что барин ждёт его вечером у себя, но толи этот безмозглый прачка забыл и не сказал, толи Лев сам не пришёл. В любом случае, наказание уготовано только для блондина, а значит он будет отдуваться за обоих.       Ермолай тоже не спал, он думал о том, куда пошёл его новый сосед в такой час, когда по всем правилам после их связи нужно лежать и отдыхать.       «Если же он куда-то влезет, я же не переживу…» — с этими мыслями омега пофыркивая поднялся с кровати и пошёл искать Льва, опять-таки с босыми ногами.       Подойдя к выходу из дома, Ермолай увидел пропажу и вздохнул, ну лежит и лежит, ему то что. Но подняв глаза вверх, он увидел барина и его странный похотливый взгляд, устремленный на его мимолетного любовника.       Рыжеволосый нахмурился, сразу поняв, что этот взгляд адресован не ему и вышел на улицу, чуть пискнул от холодного дождя.       — Вставай, божевольный, — фыркнул рыжий и чуть пихнул Льва носочком в бок, а потом не дожидаясь когда тот соизволит хотя бы внимание обратить, дёрнул на себя омегу и затащил в дом, спиной чувствуя, как взгляд Дмитрия Николаевича меняется на недовольный.       Омега не сразу отреагировал на то, что его позвали, потому что просто напросто не услышал… Погружен в свои мысли и просто слушал стук дождя о крыши и собственное тело.       Ливень усилился и вот засияла молния, а за ней и раздался гром, от которого по спине побежали мурашки. Обычно люди в такое время стараются быстрее спрятаться дома под плед, но не Лев. Кажется, ему надо купить больше одежды, начался сезон дождей, а эту любовь к такой погоде можно считать ненормальной.       Как только его подняли и привели уже в дом, он сразу пришёл в себе и сразу перевел взгляд на Ермолая.       — Мх?.. — единственное что произнёс блондин, смотря на мокрого рыжего.       — Ты чего там разлегся, боговольный? — Ермолай поставил руки на бочка и недовольно посмотрел на омегу, когда тот наконец-то соизволил обратить на него внимание. — Вот ты там валялся, заболел бы, а Вадим бы меня обругал, подумал бы, что я тебя из комнаты выжал.       В слову, это не звучало словно из мира фантастики, Ермолай и правда плохо уживался в одной комнате с омегами.       Рыжеволосый фыркнул и потащил за руку Льва в их комнату. Уже на месте он достал из комода пару ночных рубашек, белую в мелкий серый цветочек он кинул Льву, а сам же переоделся в нежно-персиковую.       В комоде Ермолая также лежало небольшое зеркало золотистого цвета, которое было видно через приоткрытый ящик. Многие крепостные даже себя не видели никогда, только в отражении в реке, а у Ермолая было свое личное зеркальце, подарок от барина. Он его никому не показывал и очень ценил, это заставлял чувствовать его особенным, будто он что-то значит.       — Я… — блондинистый парнишка лишь потер лицо, потому что с него стекала вода и опустил взгляд, почему — то ему было стыдно… Удивительно. — Я просто люблю дождь, — собрав волу в кулак, поднял взор омега. — Я чувствую себя живым, когда лежу на траве, а на меня падают капли холодного дождя.       Крепостной выглядел совершенно по-другому, когда валялся на той траве, нежели сейчас, когда его вернули в здание, теперь он выглядел совсем по иному, будто подавленным и разбитым.       Парень похож на дикое животное, которому не хочется сидеть в клетке, когда есть возможность вырваться на свободу. Однако он не совсем глупый и знает, что если он решится сбежать, его накажут. Как это делали ранее.       Взяв одежду, тот нехотя надел ее и тяжело вздохнул, почесав свою мокрую макушку.       — Зеркало… Ты настолько дорогой крепостной? — спросил омежка, смотря на Ермолая невинными глазами.       Даже взгляд отличается… Не заметили?       Когда Лев смотрел на Дмитрия, в его глазах читалась ненависть… Нежелание и много страха, который скрыть он, к сожалению не мог. А на своего соседа он смотрел спокойно… Даже возможно с легкой надеждой.       — Мы… — неожиданно начал Лев. — Мы… Сможем сходить в парк? — спросил младший, хватая Ермолая за руки. — В дождь… Когда на улице никого нет, а воздух так редкостно свеж…