Сад Чирайли

Аквамариновый жеребенок в золотистой шубе не обращал внимания на ее присутствие, будучи озабоченным задачей развязать несколько веревок из узла. Увидев его там, Черили пережила смешанные чувства. С одной стороны, он, вероятно, был одним из наименее деструктивных учеников в ее классе. Конечно, он был полным идиотом, но, по крайней мере, у него хватило приличия не прерывать ее постоянно. С другой стороны, его явное отсутствие интеллекта придало ему невинное поведение, которое Черили хотела бы нарушить... Но пьеса могла быть только такой длинной, и у нее просто не всегда было достаточно времени, чтобы делать вещи. она очень хотела сделать. Вздохнув, она покачала головой, смиряясь со своими первоначальными планами относительно него. На ее вкус все закончилось бы слишком быстро, но, по крайней мере, она нашла способ связать его с событиями пьесы даже здесь. - О, Снэйлс, - сладко крикнула она, - я думаю, тебе пора занять позицию! Аквамариновый жеребенок в замешательстве огляделся. - Угу, веревки застряли, а я просто... - начал он, но Черили оборвала его, когда она начала осторожно толкать его в направлении, противоположном тому, откуда она пришла. - А теперь, Снэйлс. Ты прекрасно знаешь, что я тебе говорила: после перерыва тебе нужно держать веревку за крестик, - медленно произнесла она, особенно тщательно произнося каждое слово. - Веревка на ИКС! - эхом отозвались улитки. Буквально в нескольких метрах впереди кто-то действительно нарисовал мелом большой белый крестик на полу сцены, а с потолка прямо над ним свисала длинная на вид прочная веревка. Снэйлс, не раздумывая, встали на отметку и зажали конец веревки зубами. Черили одобрительно кивнула ему, и его грудь распухла от гордости. Черили от этого чуть не стало плохо. Почти, но не совсем. Она прижалась ухом к толстой стене, отделяющей сцену от кулис, пытаясь прислушаться к происходящему. Она с трудом могла различить двух разговаривающих друг с другом пони, и хотя она не могла понять, о чем они говорили, это давало ей общее представление о текущей ситуации на сцене. В который раз ей пришлось наказать себя за то, что она слишком долго затягивала свое веселье или упивалась последствиями этого, поскольку она поняла, что попала сюда вовремя. Если она будет продолжать в том же духе, то рано или поздно все испортит, и она знала это. Она сделала мысленную пометку, что с этого момента она должна более строго придерживаться своего расписания, утешаясь тем фактом, что она прошла почти половину шоу без каких-либо серьезных инцидентов. Она закрыла глаза, прислушиваясь к вибрациям, достигающим ее через стену, ее воображение создавало сцену внутри ее головы. Она видела, как Свити Белль и Эппл Блум ссорятся из-за того, что им делать дальше, она видела, как Король опровергает каждую идею, которую придумал ее последний оставшийся рыцарь, и она видела, как она наконец громко заявляла, что достаточно, что ей нужен хороший ночной отдых обдумать это. Она была свидетелем того, как Король проклинал солнце за то, что оно все еще находится так высоко в небе, чувствовала, как она тянется к веревке, которая исчезла где-то в темноте над сценой, смотрела, как она тянет ее вниз изо всех сил... А потом с неба упало солнце. Когда он спускался, технический пони в ящике над трибунами приглушил большую часть света, и оркестр начал громко играть, когда началась King’s Lament. Черили распахнула глаза, как только услышала первые ноты, ее взгляд мгновенно поднялся вверх. Мир, казалось, замедлился до ползания, когда кобыла увидела огромный прожектор, «солнце», падающее с потолка, точно над крестом, который она посадила. Золотистый жеребенок тоже заметил это, и он отчаянно потянул веревку во рту, недоумевая, почему она не сработала на этот раз, почему она не позволяла ему мягко спустить прожектор, как это было раньше. Его единственная сознательная мысль заключалась в том, чтобы не позволить своему учителю - и всем остальным - упасть в эти решающие моменты, поэтому он продолжал тянуть веревку. Но он не сдвинулся с места, и внимание не утихло. Затем, за несколько мгновений до столкновения, Черили и Снэйлс опустили глаза и посмотрели друг другу в глаза. Черили произнесла слова «До свидания» и расплылась в улыбке, но сами слова были потеряны в звуке музыки. Улитки просто в замешательстве смотрели на нее. Почему? Почему она улыбалась? Почему она просто стояла там? Почему не было - БАМ! Луч прожектора упал на жеребенка, маленькие кусочки стекла рассыпались по полу и улетели в воздух, когда музыка достигла крещендо. Для Черили это выглядело как замедленный взрыв крошечных блестящих кристаллов, извергнутых вокруг молодого пони, временно скрывая его от ее глаз. Сочетание оркестровой музыки и внезапного облака крошечных осколков стекла было просто невыносимо для «романтической души» Черили, и она прослезилась от красоты всего этого. Мир наконец вернулся в свое обычное состояние, когда крошечные кусочки стекла с грохотом упали на пол, и оркестр перестал играть. Наконец, она смогла полюбоваться плодами своего труда в виде изломанного тела Снэйлса, лежащего под огромным прожектором, большая часть которого была раздавлена ​​от середины вниз. Даже верхняя часть его туловища была покрыта сотнями крошечных порезов и рваных ран, хотя падающий объект не попал в него напрямую. Его обычно золотая шерсть уже во многих местах пропиталась кровью. Черили сделала несколько шагов вперед, чтобы полюбоваться тем, как маленькая лужица крови текла между множеством осколков стекла на полу, а сами кристаллы прожектора шумно хрустели под ее копытами. Подойдя ближе к центру внимания, она начала замечать запах обожженной плоти, пропитывающий воздух, и сам воздух, казалось, становился теплее с каждым ее шагом. Она подошла к другой стороне прожектора и наконец поняла почему. Кобыла, конечно, знала, что прожекторы становятся очень горячими, но она не ожидала, что эта штука сохранит тепло так долго. Весь круп Снэйлса был покрыт волдырями, обугленной плотью и тлеющим мехом, и она заметила, что он все еще распространяется. С пронзительным шипением пряди шерсти на спине Снэйлса внезапно загорелись, и маленькое пламя игриво закружилось на спине пони. Черили завороженно посмотрела на него, но не решилась подойти ближе. Ей уже было неприятно тепло там, где она стояла, в метре или двух от нее. Пони ахнула от шока, когда Снэйлс застонал и медленно открыл глаза, неуверенно оглядываясь, все еще ошеломленный. - Мисс Черили? Я... э-э-э-э-э-э... ноги не чувствую... А что пахнет? Я… - сказал он, вытянув шею, чтобы посмотреть через плечо. Он сразу же увидел маленькое, но растущее пламя, и даже он был достаточно умен, чтобы связать его с ужасным запахом, поражающим его ноздри. - Огонь! Огонь! Мисс Черили, огонь! - кричал он, пытаясь отползти, дико трясся верхней частью тела, пытаясь освободиться. Из-за того, что он оказался в ловушке под прожектором и с неработающими задними лапами, ситуация с самого начала была безнадежной. Все, что он делал своими беспорядочными движениями, - это еще больше раздувал пламя. В считанные секунды различные маленькие огоньки плясали вокруг его тела, и он кричал, когда их горячие языки лизали его нежную плоть. Вокруг костров появилось больше волдырей и нарывов, поскольку они пожирали все, что было в пределах досягаемости. Пламя росло и росло, втягивая все больше и больше заключая его тело в свои смертельные объятия, жаждущие пиршества теперь, когда они были выпущены на него. - АААААААААААААААЙЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЙ! - закричал золотой пони, когда тлеющие усики быстро распространились по его лицу, его взгляд сразу же почти полностью захватил ненасытное пламя. Боль была мучительной, как будто тысячи маленьких тварей грызли его голодными зубами, и вся вода одновременно вытягивалась из его тела. Черили с трепетом наблюдала, как зрелище разворачивается у нее перед глазами. Она не ожидала шоу на этом этапе своего плана, но вот оно, и это было... захватывающе. Она отметила, как несколько пожаров уже выгорели, оставив его тело обугленным черным, трещины появились в его высохшей плоти, когда Снэйлс отчаянно метался. Он начал бить себя копытами по лицу, изо всех сил стараясь потушить горящее там пламя. Каждый удар оставлял глубокие отпечатки на его ослабленном кипящем мясе, но пламя не было побеждено. В лучшем случае они отступили на одну секунду только для того, чтобы вернуться с удвоенной силой. Снэйлс снова закричал в агонии и задыхался от напряжения, когда его жизнь промелькнула перед его глазами, потеря крови конкурировала с огнем, чтобы увидеть, кто из них может убить его первым. В конце концов, огонь победил, поскольку перегретый воздух ворвался в легкие жеребца, напевая его изнутри, когда его крики прекратились. Он хрипел, хватая ртом воздух, каждый вдох, который он пытался сделать, словно тысяча кинжалов вонзалась ему в горло. Его зрение начало размываться, и повсюду появлялись черные точки. Внезапно, случайно, пламя на мгновение отошло, и он едва мог различить Черили, просто стояла там, наблюдая... а она... смеялась? Жеребенок издал сухой скрипучий звук, когда пламя внезапно ударило ему в лицо, его зрение ухудшилось, когда оранжевые языки впились внутрь. Если бы у него оставалась хоть какая-то сила, он, возможно, закричал бы в тот момент, когда его глаза вылезли и растаяли, немедленно забирая себе теперь пустые глазницы и облизывая внутреннюю часть его черепа, но он уже зашел слишком далеко. Черили несколько раз кашляла и чихала - запах стал слишком сильным даже для ее вкусов - но она продолжала наблюдать, как сгорает безжизненная шелуха, ранее известная как Снэйлс. Тихий голос в затылке спросил ее, не стоит ли ей найти воды на случай, если что-то еще загорится, но она была слишком загипнотизирована пламенем, чтобы беспокоиться об этом. Она наконец вырвалась из своего очарования, когда последний из пламени погас, оставив после себя только почерневшую фигуру, примерно напоминающую пони. Паника поразила ее, как грузовик, когда она поняла, что только что сделала. Она отошла от своего расписания всего через несколько секунд после того, как пообещала себе не делать этого! Она мысленно ударила себя по голове, ломая голову, пытаясь вспомнить, куда она должна была пойти, вместо того, чтобы смотреть на красивый огонь, и ответ ее немного успокоил. Ей нужно было только не оставить костюм Снипса для финальной сцены, который отличался от того, который он носил до сих пор, в нужном для него месте. Она пожала плечами, наверное, на этот раз он сам найдет это. Он знал, где она его хранит, это не проблема. Она тихонько рассмеялась, спускаясь по лестнице, чтобы спуститься под сцену, а затем направилась к углу подсказки. На мгновение ей показалось, что она действительно напортачила. Но теперь осталось только трое, и она все еще твердо контролировала ситуацию. Сегодня ничего не пойдет не так. Вообще ничего.