Запретный плод. (Неправильный брат).

       — Ликси, солнышко, обед почти готов! Иди пока позови брата.        Феликс недовольно закатил глаза и поставил игру на паузу. Героиня на экране застыла с натянутой стрелой из лука, целящейся в голову босса зомби Топляка.        — Окей!        Подросток положил джойстик и поднялся, прихватив свой любимый брелок, который обожает крутить на указательном пальце – резинового белого зайца на небольшой цепочке.        Ликс сегодня кайфует. Выходной, а он тут один. Обычно гостиная занята старшим братом, который долгими часами залипает в игровой консоли и никак не заинтересован ролью собеседника для младшего. Отношения у них нейтральные. Вроде и не ссорятся, но и братской духовной близости у них нет. Его Хён всегда на своей волне, витает в своём мирке. Плюс – вечная война за плойку. Короче, классические отношения двух братьев с разницей в возрасте.        Сегодня Хёнджина Феликс ещё не видел вовсе. Пропустил ли старший завтрак, или они разминулись, он как-то не задумывался.        Поднимаясь по лестнице, молодой брюнет шаркает домашними тапочками по ступенькам и монотонно постукивает крутящимся вокруг пальца брелоком о перила.        Дойдя до двери комнаты брата, мальчишка, не задумываясь, легонько стукнул для отмазки костяшками пальцев и смело открыл дверь, вваливаясь без разрешения.       — Хён, мама звала идти куш… Договорить Феликс не смог, увидев необычную картину, которая мгновенно отвлекла его от его миссии.        Шок. Младшего перетряхнуло и бросило в жар от увиденного.        Хёнджин сидел на кровати в позе лотоса с приспущенными штанами и с телефоном в одной руке, а другой быстро двигал ладонью туда-сюда по своему колом стоявшему члену. Оба брата застыли, уставившись друг на друга. Из телефона Хёнджина доносились необычные звонкие голоса людей, которые до этого прилежный скромняга Феликс в жизни не слышал.        Шокированный, парень резким скачком запрыгнул назад в дверной проём, прячась за шкафом у стены и прикрываясь входной дверью. Дыхание сбилось. Тело вспотело. Мозг адекватно не соображает. Феликс подобного не видел никогда. Он не смотрел порно ни разу. У него самого ещё никогда не вставал. У Ликса стыдный диагноз – задержка полового созревания. Потаскав сына по врачам, родители поняли, что с мальчиком абсолютно всё нормально, и у него всё будет, как у всех, просто немного позже. В то время как одноклассники и друзья уже вовсю посвящены подробностям и прелестям половой жизни, юношу эти прелести не интересуют. Данные темы о девочках, поцелуях, дрочке и тд без подробностей он усиленно избегал. Парню это не было нужно.        До сего момента…        Больше всего внимание ошарашенного пацанёнка привлёк размер в руке Хвана. Что-то у него в голове не сходилось.        Хёнджин понял, что его застали врасплох, и скрыть увиденную картину уже не удалось. Младший стоит в проёме за полуприкрытой дверью. Он не ушёл. Он подсматривает. Брат спрятался в проходе за углом шкафа, но его прекрасно видно в ростовое зеркало на стене у входа. Какое удачное совпадение. Хвану старшему приспичило его там повесить где-то полгода назад. Мелкий наивно думает, что его не видно?        — Ааам, Ликс, я сейчас доделаю кое-что и освобожусь. — Хёнджин провёл рукой по стволу от конца к основанию и убрал ладонь. Глаза закатываются от подступающего оргазма. Мелкий зашёл весьма не вовремя. Еще бы пол минуты… Поясница выгибается, а на головке выделилась блестящая крупная капля смазки. — Закрой пока дверь?        Следующие действия младшего брата уже шокируют старшего. Феликс молча пролазит (втихаря просачивается) в дверь и, оказавшись в комнате, закрывает её не без труда, зажимая большую дверную ручку. Он прижимается к боковой стенке шкафа, прячась за его углом и во все глаза пялится на эрегированный член Хёнджина.        Какого хера?! Маленький извращенец… так нельзя, но…        Феликс стоит и задыхается от лишнего вдыхаемого кислорода. Он не понимает себя. Не понимает своего поступка. Он не понимает, что с ним сейчас творится. Юноше и плохо, и хорошо одновременно. Он напуган. Он смотрит на дрочащего брата, и в животе разливается приятное чувство тепла. Разве так должно быть? Ему стыдно. Ему стыдно, что он подсматривает за таким интимным занятием и что ему это нравится. Нравится настолько, что в штанах стало тесно и неуютно. У него эрекция? Не может быть! Врачи же говорили что-то о задержке, о гормонах… Парень опустил глаза на свой пах. К стрессу от ситуации добавилась нарастающая паника непринятия собственного непознанного тела. У него действительно встал! Впервые в жизни! Члену тесно. Телу жарко. Феликсу страшно. А мозгу хочется чего-то непонятного и…грязного. Непонятного настолько, что пацан сейчас вынужден смотреть на старшего брата и, как на уроках, изучать его движения. Грязного настолько, что ему пофиг, насколько это унизительно. Поясницу почему-то непослушно выгибает. Его тело не поддаётся контролю. Это ужасно… ему жизненно необходимо тронуть себя “там”. Иначе он умрёт от переизбытка непонятных ему чувств.        Рука младшего, доселе державшаяся за стенку шкафа, вдруг медленно поползла к телу. Брелок слетел с тонкого пальца и со стуком упал на пол. Ликс этого даже не заметил. Сперва ладонь неспешно прошлась по серым трико бедренной части ноги, а затем накрыла пах юноши.        Феликс перестал дышать. Он слышал об анатомии мужчин. Он не дебил. Но ощутить такое вот так на себе… Сам парень не двигается. Он вдавливает маленькие пальчики в свой член и охуевает, насколько его половой орган стал твёрдым и огромным. Как такое возможно? Как его там не разорвало вообще? На секунду в мыслях пролетело чувство обиды на жизнь за то, что он оказался таким запоздалым, в то время как все его ровесники давно прошли через это всё и знать не знают таких стрессов и страхов.        Феликс, кажется, не моргая, смотрит на мастурбирующего старшего и медленно, еле заметно поглаживает свой ощутимо выросший бугор.        Старшему сто́ит остановиться. Ввалить пизды мелкому и выгнать его взашей, но в помутнённом от сильного перевозбуждения мозгу возникает странная неправильная мысль. Укрепить и сблизить братские отношения, если это можно так назвать..        На Хёнджина смотрят. Смотрят, как он ласкает себя в такой уязвимый интимный момент. И не кто-то посторонний, а его родной младший брат. Почему это так приятно? Почему вместо возмущения и отвращения в животе разливается сладкое томное, приятное чувство? Сейчас об этом не думается.. Сейчас мозгом управляет лишь инстинкт. Инстинкт похоти и звериного желания сношаться.        Хёнджин делает глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Не выходит. С ним такое впервые. Брат, ласкающий свой пах напротив, что-то творит с его чувствами. Разум отключён, всем сейчас заведует каменный стояк и страх быть пойманным матерью растворился среди пошлых образов в раскалённом мозгу. Рука неосознанно возвращается к члену. До чего же хорошо.. Чёрт, а младший может потом рассказать родителям, что он видел? Пофиг…        Стоны из телефона разливаются на всю комнату. На экране мужчина трахает молодую девушку в догги стайл позе. Старший не смотрит. У него другое кино. Там, в отражении зеркала, прячущегося за углом шкафа, младшенький смотрит на него и ласкает себя. Ласкает, смотря на голого Хвана и его огромный член. Почему-то это очень приятно. Очередное движение рукой.        Феликс больше не может. Его сердце само остановится, если он что-то не сделает. Парень медленно задрал серую майку и, зажмурившись, засунул ладошку под трико. Очень заметно, что тот оттянул трусы вниз, создавая себе место для дрочки. Хёнджин прикусил свою пухлую губу, пытаясь сдержать рвущийся наружу стон.        Младший вроде не замечает или не понимает, что вообще к чему. Как такое возможно? Это необычно… Невинность и наивность брата возбуждают, как ни одно порно раньше.        — Ты же знаешь, что я тебя вижу?        Феликс дёрнулся и замер с рукой в штанах. Стушевался, пригнулся, будто это поможет… Что-то подсказывает, что знает, но из комнаты так и не выходит. Похоже, тому мозги поплавило так же, как и старшему. Понятно.       Останавливаться сами эти два молодых человека не собираются. Две головы и ни одного мозга. Хотя, нет. Мозг всё же имеется. Ибо оба так и сидят по разным углам комнаты.        — Будешь дрочить со мной? Я вижу, как ты хочешь. — Хёнджин поднёс большую ладонь к своим губам и лизнул языком, оставляя на ней всю слюну, что собралась во рту. Мокрой ладонью обхватил свой член и провел несколько раз от головки к основанию. Скользкая слюна равномерно распределилась на органе, вызывая сумасшедшие чувства подкатывающего оргазма. От присутствия брата сносит крышу. Это ненормально. Аморально, неправильно, но от этого фантазию и желание лишь распаляет ещё больше. Хёнджин из последних сил останавливает руку. Он сейчас кончит от своих падших мыслей, а надо же теперь думать о младшем. Надо вообще ДУМАТЬ…. Ситуация, пиздец, щепетильная, и фиг пойми, как он в ней сейчас оказался… Подрочил, блять, днём, молодец. Будет теперь знать, как не запирать дверь в свою комнату.        Ликс замирает, кажется, забыв дышать, ожидая дальнейших действий брата.        Мир перевернулся для обоих. Феликсу было просто интересно и пока ещё непонятно, почему его тело так отреагировало на ситуацию, и почему так бесконтрольно хочется себя трогать, смотря на попавшегося врасплох старшего брата. Хёнджину было понятно, что прежним он больше не будет. Потому, что младший брат вторгся в его “личное пространство” и предстал перед ним в ином свете. Он никогда не сможет теперь безвинно думать о Феликсе. Но сейчас расстраиваться по этому поводу он был не в состоянии.        — Я хочу кончить. Ликс, не тяни. — Хван старший сильно сжал головку члена, отодвигая наплывающую волну на задний план. Сколько он ещё сможет так сдерживаться?        Феликс хочет что-то ответить, но смелости не хватает. Он итак уже натворил непоправимого позора.        Юноша сделал следующее движение, от которого у Хёнджина спёрло дыхание. Прижимаясь спиной к шкафу, парень задрал майку ещё выше, оголяя свой плоский живот, и взял её край в зубы.       Освободившейся рукой, он оттопырил вниз резинки штанов с трусами и начал инстинктивно быстро дрочить свой член насухую. (Кажется, это делается так?). Феликс не уверен. Он стесняется спросить. Но ощущается очень даже охуенно. Что-то прозрачное вытекло из его ярко-розовой головки, младший в замешательстве. Быстро двигая ладошкой, он смотрит на Хёнджина с надеждой, что тот объяснит, поможет, поддержит, но брат даже мускулом не шевелит. Тот держит пальцами кончик своего большого розового члена и неотрывно смотрит на дрочащего младшего. Глаза Ликса закатываются и закрываются. Он запрокидывает голову и издает свой первый в жизни громкий стон вслух. Хёнджин шумно выдыхает и со звуком глотает порцию выделившейся во рту слюны. В голове старшего что-то щелкнуло и записало этот стон в папку памяти самых важных событий его жизни. Поясницу паренька выгибает и накрывает непонятное, нарастающее чувство взрыва. Ноги Феликса подкосились, а большие пальцы ног подогнулись под стопу. Ликс шумно дышит, как будто по стадиону носился. Джин убрал руку с головки и, наклонившись вперёд, открыл рот, выливая собранную слюну тягучей струйкой себе на член. Природная смазка с пузырьками потекла по стволу.        — Кончаешь? — быстрое движение ладони. Скользкий член вздрогнул. Ещё одно, ещё…        Хёнджину снесло крышу. Кажется, таким крепким и большим его член ещё никогда не был. Смазка заливает головку. Хлюпающие звуки от своих ладоней вгрызаются в ячейки памяти навсегда. И всё из-за брата..        Феликс морщится. Насухую же мастурбирует. Ему похоже больно? А может нет? Чёрт, Хван старший не знает, что ощущает сейчас младший.       — Я всё делаю правильно? — неровный вздох, тихий срывающийся стон.        Ликси смотрит в зеркало в глаза брата, ожидая ответа. А что тут ответить? Ну, дрочка и дрочка. Тут как бы правил особых нет.        — Я сейчас взорвусь. Мне плохо… — младший облизал пересохшие губы. — Я не понимаю… Хён, помоги…       Хван уже давно не в этой реальности. Даже если ему сейчас бошку за это всё отрубят, ему наплевать. Только дайте сперва закончить это блаженство. Он вспотел, член уже пульсирует, отзываясь на быстрые движения обхватившей кольцом ладони. Закинув голову, Хван издает глубокий гортанный стон. Он начинает усиленно двигать тазом пытаясь вытрахать свои сложенные кольцом пальцы.        — Аааа, боже! — младший брат вдруг, сутулясь, нагибается вперёд. Из него в зеркало фонтаном вылетает белая толстая струя. Он испуганно убирает руку со своего члена и в панике мечется, оттопыривая резинку трусов.        — Хён, с меня течёт! — на лице парня истерика, а его тело волнообразно потряхивает.        — Додрочи! Дай всему выйти.        Хёнджин запыханно делает последние толчки себе в кулак. Его член выстреливает первую струю спермы вверх, выше уровня его головы, принося такое долгожданное наслаждение и разрядку. Остальные струи уже менее мощные и попадают на его ноги, руки, штаны и одеяло.        Младшенький стоит, смотрит на старшего брата, так и держа резинку штанов оттопыренной. Его серая майка заляпана семенем, а в паху и между бёдер огромное мокрое пятно. На глазах у парня слёзы и страх. Настоящий искренний страх.        — Яаа.. я не знал… С меня вытекло… — Почти шёпотом пролепетал       Феликс и отпустил резинку. Всё прилипло, создавая мерзкое холодное чувство.        Перевести дыхание бы. Организму Хёнджина нужна хотя бы минутка на восстановление. Но её нет. Способность мозга думать медленно возвращается.        — Ты никогда не дрочил?? — Хван удивлённо уставился на брата в зеркале.       Плачущее отражение отрицательно помотало головой.        Херово… это очень херово. Джин почувствовал, как мощной волной накатывает чувство вины и переживаний.        Хван спрятал член назад в штаны. Всё мокрое. Чем вытереть? Вывернув подол своей футболки, он наспех протёр руки.        Феликс опустил глаза и безмолвно плакал, роняя крупные слёзы с ангельского лица.        — Блять, малыш, прости. Я тебя напугал. Я не знал, что это твой первый раз. — Хёнджин подорвался с кровати с желанием обнять брата, виновато поджимая губы.       Но на пол пути остановился. Потому что ёбанный мозг выдал ужасную мысль. «Дрочка, сперма, брат, объятия… Сперма..брат…»        Развернувшийся из-за шкафа младший словно прочёл мысли брата. Он посмотрел в глаза старшего снизу вверх и, вытерев рукой до локтя слёзы, пулей рванул из комнаты.        — Феликс, стой!        Хёнджин сорвался следом, но споткнулся о валявшийся на полу белый брелок. Быстренько подхватил его и побежал к юноше.        Догнать брата Джин не успел. Тот заскочил в ванную и запер дверь. Из комнаты доносились тихие всхлипывания и шум воды.        — Ликс, это нормально. Это все делают.        Старший стоит под дверями и успокаивает младшего брата, но сам понимает, что его слова нелепы. Да…все налево и направо с братьями дрочат. Угу…        — Блять… — Хёнджин облокотился на дверь и съехал вниз, садясь на пол, вытягивая ноги вперёд и крутя на пальце белого зайку на цепочке. — Ликс, братик, мне очень жаль. Сперма, вытекшая при оргазме – это нормально, так должно быть. Я бы в жизни не подумал, что ты ещё не… что у тебя ещё не было… боже… что ты не знал даже. — брюнет потёр переносицу. — Не думал даже, что такое ещё бывает. Ты как бы и не маленький уже..        Дверь ванной резко открылась. Хван старший упал навзничь, вваливаясь на спину.        — Хочешь сказать, что я лузер? — младший смотрит сверху вниз заплаканными глазами. Его веснушки на фоне порозовевшей от плача кожи стали ярче. Джин всегда завидовал этой красивой особенности младшего.        — Что?? Нет, Феликс, я не это имел в виду. — Хёнджин начал резко вставать. — Мы же братья, понимаешь?        — Жалеешь теперь? — младший перешагнул через ноги брата и вышел из уборной, развернувшись.       Хван поднялся и встал напротив юноши. Взяв его руку в свою, надел на его палец колечко с брелочком. Феликс такой нежный, маленький. Его ладонь такая крошечная в лапе Хёнджина. Парень от природы мелкокостный. Он ниже его на целую голову. Смотрит заплаканными глазёнками, с лицом ангела, ожидая честного ответа.        Внутри что-то неприятно ёкнуло.. старший замялся. Не жалеет? Будет звучать извращено и неправильно. Жалеет? Нет, это ложь. Что ответить?        — Я тебя услышал… — Перебил его мысли Феликс и, вырвав руку, пошёл в свою комнату. — Мама звала, не забудь.        Младший зашёл в спальню, сильно хлопнув дверью.        — Не жалею… просто стыдно… — Хёнджин зашёл в ванную и закрыл дверь. — И страшно…        Где-то в складках одеяла лежит телефон с застывшей картинкой порно, до которого Хёнджину теперь никогда и дела не будет.