Ожидается дождь

      Укутавшись в кокон из одеяла с головой, я бесцельно пялилась в стену, пока блуждала на затворках сознания с огромным багажом из мыслей. Пребывание в прострации продлилось вплоть до того, как громко хлопнула дверь в комнату. Наверняка это Малиновская вернулась с занятий. Я уже понадеялась, она подумает, что я сплю, и не будет трогать, однако через долю мгновений на мое бедро пришлась парочка несильных хлопков. Видимо, подруга все-таки заметила, как я вздрогнула при неожиданном звуке.       — Эй, комочек грусти, Вы не видели здесь мисс Продуктивность?       В ее интонации чувствовалась улыбка. Лера старалась помочь то такими незамысловатыми фразочками, то длинными душевным разговорами и какими-то советами, а ведь все потому, что мое состояние и настроение оставляли желать лучшего. И я ее поддержку безумно ценила, хоть и почти об этом не говорила.       Я легла на спину, сталкиваясь с внимательным взглядом голубых глаз, откинула одеяло и тяжело вздохнула. Улыбка стерлась с лица Валери, и она также шумно вздохнула.       — Ты расскажешь мне, что с тобой в последнее время?       Нахмурившись и поджав губы, отвела глаза в угол потолка. Будто я знала, что со мной. Хотелось продолжать лежать в коконе с музыкой в ушах. И мороженого хотелось…да…целое ведерко. И от объятий не отказалась бы, но я никогда не просила их, потому что не обладала потребностью в постоянных тактильных ощущений.       — Эй! — подруга снова хлопнула меня по бедру, привлекая внимание. Видимо, она что-то говорила. — Поднимайся! Ну же!       Изо рта вырвался страдальческий стон, и я попыталась вернуться в теплую ограду, но Малиновская вытянула часть одеяла, пытаясь полностью отобрать. И ей это удалось. К моему сожалению.       — Я никуда не пойду! — чувствовав себя некомфортно без кокона, сложила руки на груди и продолжила, стараясь не смотреть на подругу. — У меня планы.       — Да ну? И какие же? — язвительно поинтересовалась она и, уверена, прищурила глаза.       — Отдохнуть.       — Ммм… Это так это сейчас называется отстранение от мира в коконе из грусти, слез и одеяла с огромной порцией мороженого в руках?       Ммм…мороженое…       Несколько секунд погружения в сладкие мечты хватило Малиновской для того, чтобы придумать свой коварный план, который начался с моего падения на пол. Она, собственно, потом помогла подняться, но сразу же, как строгий родитель, отправила в душ, привести себя в порядок. При этом она не проигнорировала мой вопрос, куда собирается затащить на этот раз.       Когда я вернулась в комнату с полотенцем на голове, Лера сформировала полноценный образ для меня (потому что в свой она уже успела переодеться) и сложила на кровати, довольно осматривая. Без лишних слов, но с одним шумным вздохом, полным обреченности, переоделась в боди с открытыми плечами приятного светло-голубого цвета и черные джинсы. Она же была в кожаной юбке, к моему удивлению. Хотелось спросить, не слишком ли мы легко одеты для февраля, но Валери кто-то позвонил, и она вышла, перед этим строго указав на косметичку. Кто бы сомневался, что не накрашенную меня оставит. Периодически я с тоской поглядывала на свою кровать и брошенное одеяло, надеясь, что мне удастся быстрее вернуться к ним.       — Ты скажешь, куда мы идем? — все-таки вырвался вопрос, когда она вернулась.       — В бар.       Я разочарованно закатила глаза, откинулась на спинку стула, продолжая расчесывать волосы, и встретилась взглядом с ней, состроив мордочку грустного кота из Шрэка в надежде, что ее ледяное русское сердце растает. Не сработало. Увы и ах. Мы пытались, но попытки были тщетны и безуспешны.       Высушив волосы под пристальным надзором подруги, я надела ботинки на каблуке и пальто и поплелась следом за Валери на улицу. Погода настроение определенно не поднимала: мрачные тучи давно не покидали небо, шел снег, но он не вызывал радости, как перед Рождеством, лишь одно омерзение, и дул промозглый ветер. На моей шее висел черный шарф, от которого еще пахло приятным мужским парфюмом. Я не сразу вспомнила, чей он и откуда взялся, но как-то воспоминания настигли, готова была хлопнуть себя по лбу. И как можно было забыть его вернуть?       Однако из не радужных мыслей меня вытащила довольно-таки занятная картина: мой брат и друг мило беседовали возле машины первого. Но зацепило вовсе не это. Несмотря на то, что уже начинало темнеть, я смогла заметить, как Уильямс одернул свою руку, которой тянулся к волосам Лео, и как-то неловко отшутился, еле заметно краснея. Хотя последнее можно было списать на ветер. Когда мы подошли, Оливер вздрогнул, но потом расслабился и растянул губы в привычной ленивой улыбке.       — Как ты ее вытащила? Ты не сказала, куда мы направляемся?       — Женская хитрость, Уильямс, женская хитрость, — самодовольно произнесла Малиновская и села на переднее сидение (по моей просьбе).       Они продолжали разговаривать, периодически впутывая сарказм в свою речь или выбирая меня темой обсуждения. Я же молча наблюдала за взаимодействиями парней и реакцией Оли на какие-либо слова в свою сторону от моего брата. Через какое-то время он наконец заметил мой пристальный взгляд и хитрый прищур, какой бывал обычно у Леры. Тяжело сглотнув, друг выдавил несколько нервную улыбку и попытался отшутиться.       — До скольки вы планируете меня мучить? — спросила я, но глаза от фигуры Оливера не отвела. — Просто как обратно добираться.       — Вы можете остаться у меня, — беспечно сказал Шерман и пожал плечами.       — Все?       — Ну да.       — У тебя же только один диван, — не унималась я, пока Уильямс подозрительно смотрел на меня, пытаясь понять, к чему должен был выйти разговор.       — Вы можете лечь с Лерой на нем, а я на полу, — вдруг проговорил он, слегка хмурясь.       — О, нет, Оливер, на пол ты не ляжешь, он холодный, — мои губы растянулись в ухмылке, потому что знала, что сейчас добавит брат. — Ляжешь со мной на кровати. Она большая, уместимся.       — Знаете, я, в принципе, домой на такси уехать могу. Или…о, Эм, ты же можешь лечь со своим братом!       — Расслабься, Оливер, я не кусаюсь. Если сам не попросишь.       Лео мягко засмеялся, действительно не видя проблемы, пока Уильямс умоляюще смотрел на меня. Также смотрела я на Малиновскую в нашей комнате, прежде чем она вытащила на улицу.       — Нет, я не лягу с ним. В прошлый раз, когда нам пришлось спать на одной огромной кровати, я зареклась больше не ложиться с ним, потому что он стиснул меня в объятия во сне и не отпускал, пока утром сам не проснулся. Он и ногу свою закинуть может случайно.       Друг беззвучно шлепнул меня по руке, прося прекратить. Наклонившись так, чтобы мои слова слышал только он один, я невинно похлопала глазами и с наигранным удивлением спросила:       — Что?       Оли одними губами проговорил: «Помоги» и сложил брови домиком. Ну что за прелесть?       — Купишь мне большое ведерко мороженого?       — Что? Шерман, ты и сама можешь его купить, — еле слышно шипел он.       — А ты и сам можешь справиться со своей странной проблемой.       Я стала отстраняться, решив, что разговор закончен, но друг схватил за руку и притянул еще ближе, чем до этого, хотя казалось, куда ближе.       — Когда ты стала таким манипулятором?       — Сразу после того, как вы активно начали сводить меня с профессором, — он раздраженно закатил глаза. — Ну, так что?       — Ты капризный ребенок, Шерман! — продолжал негодовать он и даже неосознанно повысил тон на моей фамилии, но тут же плотно сжал губы.       — А тебе нравится мой брат, и что теперь?       Уильямс ошарашено раскрыл рот, не зная, как теперь парировать. Однако и времени что-то придумывать у него не оказалось: автомобиль уже припарковался недалеко от бара, и мы стали выходить.       — Ты, Малиновская, плохо на нее влияешь, — фыркнув, бросил Оливер и первым скрылся за дверьми заведения.       Лера странно покосилась ему в спину, выгнув бровь и обменявшись озадаченными взглядами с нами, пожала плечами и двинулась следом. Лео приобнял меня за плечи, непонятно то ли из любви к сестре, то ли чтобы не сбежала, и мы вместе вошли. Надежда, конечно, еще теплилась, что эти заядлые весельчаки все-таки смилуются и оставят меня в трезвом состоянии, но что-то в их уверенных походках и довольных улыбках доказывало абсолютно обратное.       Я с Валери сели за свободный столик подальше от выхода, пока парни пошли за напитками. Долго ждать не пришлось.       — Напомните, почему мы решили выпить сегодня.       — Мы собрались здесь этой дружной компанией, чтобы напоить тебя, потому что ты раскисла в последнее время! — восторженно произнес друг, как будто событие было действительно знаменательное.       — Спасибо за честность, Оли, — едко ответила я и закатила глаза.       — Не за что, куколка, — елейно парировал он.       Этот вечер обещал быть определенно нескучным…

***

      Пока все двинулись на танцпол, я направилась к бармену за водой со льдом, потому что в заведении было достаточно жарко. Буквально сразу после того, как разместилась на высоком стуле, рядом разместился мужчина, он тяжело вздохнул и обратился к бармену:       — Виски, пожалуйста.       Я почувствовала на себе его внимательный взгляд, но обернуться не решилась, собираясь вернуться к нашему столику с поданной мне водой, но он продолжил:       — И Пина коладу для девушки.       Периферийным зрением заметила кивок в мою сторону и резко обернулась к мужчине, но готова была тут же засмеяться от нелепости ситуации. Рядом сидел не кто иной, как Томас Хиддлстон. Из губ все-таки вырвался смешок, и я также быстро отвернулась. Когда бармен поставил передо мной коктейль и удалился, уверенность заговорить окрепла.       — У меня ощущение, что Вы решили меня спаивать. Медленно, но верно.       Усмехнувшись, я повернулась и встретилась с непонимающим взглядом литератора, который, узнав меня, ошарашено вскинул брови и стал пристально вглядываться в мое лицо.       — Эмили?! Кхм…мисс Фокс?       Он неловко кашлянул и отвел взгляд, отпивая темно-золотистую жидкость из своего бокала.       — Эмили. Думаю, здесь можно сделать вид, что мы видимся всего лишь второй раз.       — Да, было бы неплохо, — он кивнул и приблизился, чтобы следующие слова больше никто не слышал. — Иначе какой я профессор, если спаиваю своих студенток.       Мы одновременно усмехнулись и сделали несколько глотков своих напитков. Алкоголь ударил в голову, и я даже при желании не смогла бы соблюдать субординацию, поэтому с моих уст соскочил весьма бестактный вопрос:       — И часто ты так угощаешь девушек в барах?       Повернувшись на стуле так, чтобы оказаться лицом к лицу к Хиддлстону, отпила напиток, внимательно смотря на него и дожидаясь ответа. Томас медленно покачал головой.       — Нет. Я на самом деле нечасто посещаю подобные заведения.       — А сегодня почему решил зайти? — заинтересованно чуть наклонила голову вбок.       — Герман. Вы с ним познакомились на катке, — кивнула. — Он решил, как сам выразился, вытащить меня в такой «знаменательный», — Том показал пальцами кавычки на последнем слове, — день.       Поймав себя на том, что засмотрелась на его руки, в особенности на длинные пальцы, дольше положенного, я проморгалась и подняла взгляд на лицо, тут же встречаясь с голубыми глазами, отчего дыхание перехватило. Прерывисто вздохнув, провела рукой по волосам и наконец задала нужный вопрос:       — Что за знаменательный день?       — У меня день рождения, — как-то неловко ответил литератор и попросил бармена еще порцию виски.       — Оу, я не знала. Поздравляю.       — Не с чем тут поздравлять, я ведь старею.       Недовольно фыркнув, повернулась к стойке и непроизвольно стала наматывать прядь волос на палец, думая над ответом. Хиддлстон, приняв мой взгляд за то, что собиралась заказать еще напиток, попросил бармена новый коктейль. Однако я это заметила только тогда, когда повернулась к собеседнику с очередной репликой.       — Думаю, ты из тех людей, что, как хорошее вино, с годами становятся только лучше.       Лишь когда вся фраза полностью оказалась произнесена, пришло осознание, что и кому я сказала. Прикусив нижнюю губу, помотала опущенной головой и прерывисто вздохнула.       — Простите, я, когда выпью, говорю всякую чушь, за которую потом всегда стыдно.       — А за действия? — подняла на него непонимающий взгляд. — За действия, которые совершаете в не совсем трезвом состоянии.       — О, о них я тоже жалею постоянно, — задумчиво отпив напиток, ненароком продолжила говорить. — Хотя о кое-чем не жалею. Стоило бы, конечно, но почему-то ни капли не жалею. Например, о том поцелуе.       Между нами повисла оглушающая тишина: он молчал, пристально смотря на меня, а я поняла, что опять сказанула лишнего и стоит завершать диалог, пока не стало еще более стыдно.       — Не стоило мне об этом вспоминать. Простите.       Быстро поднявшись, насколько это было возможно в моем состоянии, положила несколько купюр и собралась уже удалиться, как Том аккуратно схватил меня за запястье.       — Постой, — он медленно потянул к себе, успокаивающе поглаживая большим пальцем мое запястье. — Все хорошо.       Мне не под силу было противиться его нежным прикосновениям, бархатному голосу и голубым глазам, что в свете бара отливали более глубоким оттенком и выглядели особенно чарующе, поэтому вскоре стояла между его ног в опасной близости. Мой взгляд медленно скользил по его лицу, будто мог что-то забыть или упустить, и упал на дернувший кадык, когда я провела языком по своим губам. Томас осторожно заправил выбившуюся из-за частых поправлений прядь моих волос, провел пальцами по щеке и спустился к губам, очерчивая контур нижней и заставляя блаженно прикрыть глаза.       — Чтобы ты знала, — приоткрыла глаза, когда он заговорил, — я тоже ни капли не жалею о том поцелуе. Хотя это абсолютно не педагогично.       — Угу, — промычала я, не до конца осознавая, какой была последняя фраза.       Между нашими лицами остались жалкие сантиметры. Дрожащими пальцами прикоснулась его гладковыбритой щеки и огладила заостренные скулы так, как хотела в прошлый раз. Он склонил голову, чтобы моя ладонь полностью легла на его щеку, и сократил то оставшееся расстояние между нашими губами. Этот поцелуй не казался таким же невесомый, как прошлый, и длился гораздо дольше. На губах приятно смешивался терпкий вкус виски и мягкий пина колады, придавая какое-то особенное чувство. Инстинктивно я переплела наши пальцы одной рукой, а вторую переместила с щеки на волосы, зарываясь и слегка сжимая их. Его же вторая ладонь оказалась на моей талии, прижимая к себе.       Отстранившись, мы прислонились лбами друг к другу и тяжело дышали. Рядом раздался стук о деревянную поверхность, я резко дернулась назад, убирая руку от волнистых волос мужчины, и недоуменно посмотрела на стойку, где стояло два стакана мохито. Бармен подмигнул мне и, улыбнувшись, отошел к другим посетителям. Тогда-то реальность и свалилась мне на голову в виде множество голосов вокруг и ритмичной музыки, я даже почти полностью отрезвела. Том протянул мне коктейль, и снова не смогла отказать ему, потому что он смотрел на меня с той лаской, что ощущалась во время его прикосновений и поцелуев, и продолжал поглаживать мою ладонь.       — Я не сказала тебе «спасибо» за рождественский подарок, — вдруг проговорила я и неловко улыбнулась.       — Тебе понравилось?       После моего кивка его губы расплылись в теплой улыбке.       — Но теперь я задолжала тебе два подарка.       Хиддлстон усмехнулся и покачал головой, а потом в два глотка осушил остатки мохито.       — Выйдем на улицу?       — У меня пальто за столиком.       — Как и у меня.       Я кивнула и уже достала кошелек из сумочки, чтобы расплатиться, как он накрыл мою руку своей и слегка сжал.       — Не смей. Я угощаю.       Мое возмущение утонуло в его коротком поцелуе, во время которого он успел отдать бармену купюры.       — Забирай пальто, жду тебя у выхода.       Томас отстранился и направился, судя по всему, к своему столику, пока я еще несколько секунд глупо улыбалась, смотря в след, но, опешив, метнулась за верхней одеждой. За столом сидел лишь Лео, остальные, видимо, до сих пор танцевали.       — Ты куда пропала?       — А…я…там, — я неопределенно махнула рукой и покраснела.       Заметив мою неловкость, он хитро усмехнулся и понимающе кивнул.       — Я на улицу выйду, воздухом подышу.       — Составить тебе компанию?       — Не надо. Я вернусь.       Подхватив пальто и на ходу его надевая, двинулась через толпу, чувствуя пристальный взгляд брата на своей спине, постаралась скрыться, но в итоге врезалась в Тома.       — А говорила, что это мне нравится сталкиваться с тобой, — он усмехнулся и, положив руку на мою талию, направился к выходу.       Только подумалось мне, что опьянение вот-вот спадет на прохладном воздухе, и укуталась в шарф, но это стало ошибкой, не считая, конечно, того, что он спас от ветра. В нем закрепился приятный запах цитрусовых вкупе с чем-то древесным, однако сейчас этот аромат стал более насыщенным из-за близости Томаса, и, кажется, это сводило с ума и опьянело сильнее всякого алкоголя. Шумно втянув воздух, прикрыла глаза и поплотнее прижалась к горячему — в прямом смысле этого слова — мужчине.       — Эмили, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Хиддлстон.       — Более чем.       Мои губы растянулись в довольной улыбке, и лишь после этого я открыла глаза и посмотрела на него.       — Я забыла вернуть шарф после прошлой прогулки.       — Тебе он идет больше.       Том осмотрел меня и улыбнулся, будто вспомнил что-то приятное, потом положил вторую руку на мою талию, обнимая и притягивая чуть ближе.       — А как ты оказалась в этом баре?       И тут моя улыбка вмиг спала, понимая, что долгое отсутствие явно не останется без многочисленных подколов на протяжении долгого времени, а еще не обойдется без настойчивых вопросов.       — Друзья вытащили вместе с братом. Он недалеко здесь живет.       Неосознанно нахмурила брови и прикусила нижнюю губу, задумчиво смотря куда-то в темноту улицы. Из мыслей опять-таки вывел низкий голос, раздавшийся совсем рядом, и легкие поглаживания на талии.       — Все хорошо?       Глубоко вздохнув, я хотела было ответить, чтобы он не волновался, но в нос вместе с воздухом залетела снежинка, заставившая меня чихнуть и поморщиться. Спасибо, что это не произошло в момент, когда мужчина собирался поцеловать меня. Хотя, может, он и сейчас хотел поцеловать, однако сейчас тихо засмеялся.       — Что Вас так рассмешило, мистер Хиддлстон? — наигранно насупившись, поинтересовалась я, заглядывая ему в глаза.       — Ты выглядишь мило.       Ага, очень. Особенно в моменты, когда меня пытается убить снежинка или когда несу пьяный бред.       Вместо слов я лишь закатила глаза, хотя на губах уже образовывалась улыбка, которая выдавала меня с потрохами, в частности в том, что меня ни капли не задело то, что он засмеялся.       — Хочешь мороженое?       Так, мистер Я-умею-считывать-самые-сокровенные-желания, подождите!       — Зимой?       — Оно поднимает настроение, — пожав плечами, беспечно ответил Том.       Ага, или погружает в бесконечную грусть, и хочется включить какой-то сопливый фильм и поплакать от души. Именно этого мне хотелось несколько часов назад, закутавшись в одеяле.       — Хорошо, пойдем поднимать настроение.       Хотя это можно сделать и другими способами. Например, с помощью поцелуя. Ну, это так, к слову.       Довольно улыбнувшись, он наклонился ко мне и оставил короткий поцелуй на губах.       Ладно…это немного пугало…то, что он проецирует мои мысли в реальности, воплощая желаемое, и при этом я ни слова не говорю об этом.       Однако радость и предвкушение вкусного лакомства в приятной компании сбил неожиданно раздавшийся звонок от брата. И надо было ему вспомнить о моем существовании именно сейчас?       — Прости, надо ответить.       Выпутавшись из теплых объятий, я отошла в сторону и приняла вызов.       — Эм, ты еще на улице?       — Да, а что?       Опасливо глянула на дверь бара, а потом на Хиддлстона, только встречи тут не хватало.       — Мы собираемся домой, ты с нами?       — Конечно, не ночевать же мне на улице.       Лео усмехнулся, было слышно, что он куда-то отошел. По-видимому, туда, где меньше шума.       — Мало ли ты собралась к тому красавчику, — понизив голос, игриво произнес он.       Я была уверена, что сейчас на его губах сияла самодовольная усмешка. Однако он почти сразу серьезно добавил:       — Мы минуты через три выйдем, успей попрощаться и сделать так, чтобы не произошла встреча с твоим профессором. Ты же потом от расспросов и шуток от своих друзей не оберешься.       И отключился.       Ого, так он не проболтался им про литератора. Надо будет поблагодарить его. А потом в голове прозвенел голос «минуты через три выйдем», и я, круто развернувшись, быстро вернулась к Томасу, чтобы извиниться и объясниться.       — Прости, сегодня не получится поднять настроение мороженым, надо домой, — как-то сбивчиво и расстроено начала говорить. — Но мы можем поесть его в другой раз! — воодушевленно произнесла и тут же опешила, покраснев и опустив взгляд. — Если он, конечно, будет. Если ты хочешь, — почти шепотом закончила я и тяжело вздохнула.       Кажется, алкоголь полностью испарился, потому что речь снова оказалась сбивчивой и неловкой, а мысли зароились в голове со скоростью света.       — Оставишь мне свой номер? Мы могли бы поужинать вместе, — он запнулся, — и поесть мороженого, конечно.       — Правда?       Я подняла голову, со странной надеждой смотря на него. Уверена, сейчас снова была похожа на того рыжего кота из мультика. Том же улыбнулся и закивал, доставая из кармана телефон, чтобы записать номер. Быстро продиктовав и убедившись, что все правильно, чмокнула в губы и собралась было уйти, но он развернул меня к себе, схватив за руку, и поцеловал дольше, смакуя последние секунды вместе. Услышав звук открывающейся двери, мы отскочили друг от друга, однако это оказались незнакомые люди. Но проверять удачу не решилась, поэтому улыбнулась на прощание и быстро зашагала к автомобилю брата, надеясь встретиться с ними там. Я слышала приглушенное «ехехе» и искренне хотела, что это смеется Томас, а не Судьба, которая решила устроить розыгрыш. Я искренне хотела, чтобы это не закончилось сегодня. И под «этим» имею в виду «счастье».