Ожидается дождь

      Тихое субботнее утро. Мирную тишину аудитории разбавлял лишь тягучий голос преподавателя. Тех, кто не спал, можно было по пальцам пересчитать. Предмет не являлся профильным, и если бы не ночные угрозы старосты, здесь находилось бы максимум человек десять.       Оливер, сменивший за последний час все известные ему позы, издал очередной тяжелый вздох, который, кажется, на несколько секунд заглушил даже болтовню преподавателя.       — Я ненавижу нашу старосту, — просипел Уильямс. — Я лучше бы отсидел две… нет, три пары классической литературы! Хотя, знаешь, может, и все четыре.       Я повернулась к другу и непонимающе выгнула бровь, как бы спрашивая, к чему он это.       — Этот предмет хотя бы профильный. Да и слушать куда интереснее, — на его губах появилась ухмылка. О, нет. — А еще мистер Хиддлстон симпатичный.       — Оли, если ты продолжишь навязывать мне нашего нового преподавателя, я либо отнесу тебя к категории родителей, которые пытаются выдать замуж, либо к геям, — закатив глаза, спокойно парировала я.       — Да ладно тебе. Я просто понять не могу, почему ты так нос воротишь. Он что, совсем не вызывает симпатию у тебя?       — Назови причины, почему он должен мне нравиться.       Мистер Хиддлстон появился только вчера, а успел взбудоражить добрую часть факультета. Больше всех, конечно, разочаровал Уильямс: его никогда не волновала смена преподавателей, зато сейчас все наши разговоры сошлись к литератору.       — Он британец, — начал было друг, но я перебила.       — Все. Заткнись! Ты бы еще начал с того, что он мужчина.       — Точно! Во-первых, он мужчина, во-вторых, он британец.       Я раздраженно вздохнула, откинула голову назад и возвела глаза к потолку, лишь бы не видеть довольное лицо Оливера — его забавляла моя реакция. Буквально в этот же момент преподаватель громко хлопнул в ладоши и более оживленно, чем до этого, оповестил об окончании пары.       Из аудитории я вышла раньше Уильямса и уже хотела затеряться среди других вышедших студентов, но на мои плечи упали две мужские ладони, заставляя остановиться.       — Итак, как насчет выпить сегодня вечером? Мы ведь не отмечали переход на второй курс, — с заговорщической улыбкой спросил Оливер, обходя меня сбоку.       — Тебе лишь бы выпить. А учиться когда планируешь? — А я как Гай Юлий Цезарь — могу выполнять несколько дел одновременно! — выпятив грудь вперед, гордо заявил друг.       — Ага, смотри, чтобы твоя жизнь не закончилась столь трагично, как у него.       — Предательством? Знаешь, я мог бы воспринять твои слова как угрозу.       — Примеряешь на меня роль Марка Брута? Очень мило с твоей стороны.       Он собрался что-то добавить, но я резко остановилась, повернулась к нему и серьезно сказала:       — Я не буду с тобой пить, Уильямс. И хотела уже продолжить свой путь, как плечи обвила чья-то сильная рука.       — А с нами?       К нам подошли друзья Оливера и заключили в своего рода круг, заставляя других студентов его обходить. Я открыла рот, чтобы возмутиться, но в компанию влились три девушки, одной из которых была Лера. Мой протест, кажется, никого не волновал, поэтому команда будущих алкоголиков дружно двинулась на улицу, заставляя меня нехотя плестись следом. Никогда эти люди не бывают так близки, как в моменты, когда планируется общая вечеринка.       — Не будь занудой, Эм. Надо расслабиться перед тяжелым семестром!       — Ты реально считаешь, что расслабиться можно только в пабе? Почему нельзя, ну, не знаю, уютно устроиться недалеко от общежития с гитарой и, для особо скучающих, с бутылочкой яблочного сидра?       — Кстати, отличная идея!       Девушки поддержали мою затею, и парни, недолго ломаясь, согласились. Вау. Неужели? Осталось не нарваться на чей-либо гнев.       Прежде, чем я ушла, сославшись на дела, Оливер схватил меня за локоть и притворно угрожающе сказал:       — Только попробуй не появиться! Мы встанем под твоими окнами и будем петь серенады!       — Боюсь, тогда мы всей дружной компанией загремим к декану, а ты знаешь его, — он усмехнулся и кивнул. — Не хочу прощаться со своими нервными клетками.       — Красотка, не утрируй! Можно было просто сказать: «Я приду». Будь проще!       К нам подошел лучший друг Уильямса - Алан Смит - и так же, как несколько минут назад, по-хозяйски приобнял меня за плечи. Я лишь недовольно закатила глаза и, отодвинувшись от навязчивого парня, пошла в общежитие.       Дел, конечно же, особо важных не было. Хотя «объятия кровати» можно считать жизненно необходимыми. Хм. А серенады вполне сойдут за колыбельную. Почему собственно нет? Такая теплая постель…теплая подушка…м-м-м… Я уже начала засыпать, когда где-то на фоне раздался хлопок, а потом мелодичный голос:       — Вставай, моя пташка!       Я промычала что-то нечленораздельное, до конца не осознавая, реальность это или грезы, но мою ногу схватило что-то холодное. Как в кошмаре, прекрасная русалочка стала тащить на тинистое дно, только в моем случае это оказалась суровая реальность.       — Вставай, мой английский багетик! Нехотя разлепив веки, я сонно глянула на Леру и, приподнявшись на локтях, недовольно протянула:       — Ты же помнишь, что багет во Франции?       — Нет, вы посмотрите на нее! Она еще придирается! А я ведь могла просто окатить тебя холодной водой!       Я решила проигнорировать ее возмущенные речи и попросту ушла в душ, чтобы привести себя в порядок. Меня нагло вырвали из прекрасного мира сновидений, что означало лишь одно — я иду отдыхать в компании. На самом деле, я всегда мечтала о компании, вечеринках, дружных посиделках, шутках и просто уютной атмосфере. Пансион благородных девиц, строгие родители, старые нравы забрали все веселье и возможность найти друзей. Высшее общество — это лицемерное, заносчивое общество. Лишний или неверный шаг — и ты можешь стать, если не изгоем, то поводом для насмешек и осуждений. Здесь, в университете, гораздо проще и приятнее, тем более пока никто не знает об истинном происхождении и широте кармана.       Вернувшись в комнату, я застала, как Лера чуть ли не залезла всем телом в наш шкаф, что-то отчаянно ища. Решив не нарушать эту атмосферу, я тихо прошла к своей кровати, попутно вытирая волосы. В дверь кто-то громко постучал, и подруга, вынырнув из шкафа, быстро продефилировала к ней в одних джинсах и бюстгальтере. Я хотела было ее окликнуть, но она дернула ручку раньше. На пороге стоял какой-то молодой человек, и Лера с громким «ой» захлопнула дверь перед его лицом, тут же повернувшись ко мне. Лицо, что сначала было розоватым из-за смущения, сейчас начало менять цвет из-за нарастающего гнева. Уперев руки в боки, Малиновская встала напротив меня и недовольно произнесла:       — И давно ты тут сидишь? Я думала, это ты стучишь!       — А кто на самом деле стучал?       — Крис!       Подруга в негодовании вскинула руки вверх, а потом зарылась пальцами в волосы, нервно вышагивая по комнате.       — Как он вообще прошел?!       — Ты ему не откроешь? — выгнув бровь, спросила я.       Резко остановившись, Лера уперлась взглядом в меня, будто я только что выдала какую-то глупость несусветную.       — Ты меня сейчас четко видишь? Я не накрашена, не одета! Я не могу встретить его в таком виде!       В дверь раздался очередной стук, но менее требовательный. Подруга пугливо отшатнулась, точно в коридоре стоял не парень, который ей нравится, а монстр. Я достала из шкафа первые попавшиеся джинсы и пошла открывать. Негоже молодому человеку вот так стоять, тем более в женском крыле общежития.       — Привет, Кристофер, — дружелюбно улыбнувшись, поздоровалась я. — Ты что-то хотел?       Парень как-то облегченно выдохнул и неловко заглянул мне в глаза.       — Привет, Эмили. Хотел позвать Валери на… — он замялся, — на прогулку, да, хотел прогуляться с ней. Только она, видимо, не горит желанием.       «Горит желанием» — как хорошо сказано.       Я глянула на часы и, прикинув, сколько времени ей понадобится, сказала:       — Подождешь минут двадцать? Она выйдет.       Его голубые глаза изменили оттенок и даже загорелись, хотя, возможно, это всего лишь игра света, но все же. Губы Криса растянулись в счастливой улыбке, и я поспешила добавить:       — Только никакого губоприкладства и жёлтых тюльпанов.       Он немного растерялся и задумчиво провел по своим темным волосам.       — Ну что ж. Удачи.       Я ободряюще улыбнулась и собралась уже вернуться в комнату, но парень как-то испуганно схватил меня за локоть и потянул на себя, из-за чего я чуть не свалилась на пол, но он вовремя придержал и поставил на ноги.       — Извини, — он заглянул через моё плечо в комнату и, понизив голос, продолжил. — Ты сказала, никаких жёлтых тюльпанов, но что тогда?       Озадаченно выгнув бровь, я посмотрела на него. Неужели они столько общаются и не знают предпочтения друг друга? Хотя почему-то кажется, что это работает в одну сторону. Вряд ли Лера не знает о нем таких простых вещей.       — Пионы или ромашки, — он о чем-то задумался и буквально забыл обо всем. — Кристофер, двадцать минут! У тебя двадцать минут, чтобы найти в Лондоне ромашки, — я специально четко произнесла каждое слово, чтобы их смысл дошел быстрее.       — Спасибо, Эмили.       Молодой человек сгреб меня в свои объятия и, впопыхах попрощавшись, быстрым шагом скрылся. Я провела его взглядом, вздохнула и вернулась в комнату, где подруга сразу же налетела с допросом.       — Через двадцать минут у тебя свидание с Кристофером, — спокойно произнесла я, пока удивление девушки нарастало.       — Двадцать минут?! Это мало! — Малиновская метнулась к шкафу, на ходу стягивая джинсы и недовольно бормоча что-то на русском.       — Я возьму твое белое платье?       — Бери. Только сегодня вечером будет прохладно, надень что-то сверху.       Из-за дверцы шкафа высунулась одна только голова.       — На нем была куртка? — я кивнула. — Ну вот и все.       Подруга снова скрылась, а через минуту уже стояла в легком платье у зеркала и красилась, но в какой-то момент она резко остановилась и посмотрела на меня.       — А почему это ты не собираешься?       — Хочешь, чтобы я пошла на свидание с тобой? — усмехнувшись, спросила я.       — Нет! Если я не иду гулять с компанией — это не значит, что ты тоже не идешь!       — Я не хочу быть почти единственной девушкой среди парней, да и вообще я лучше посплю.       — Ты идешь, — она нахмурилась, но, не заметив нужной реакции, добавила более игриво. — Я чувствую, там будет твоя судьба!       Ну, точно. Судьба ведь всегда ходит у зданий университета и общежития. Я усмехнулась и помотала головой, но в меня прилетел плюшевый медведь, а потом возмущенно-строгая фраза подруги:       — Тебе нужно развеяться! Студенческие годы — самые лучшие годы, поэтому ты должна наслаждаться счастливыми моментами!       Ладно, не «возмущенно-строгая», а философски-строгая.       С тяжелым вздохом я поднялась и, подойдя к шкафу, достала черную однотонную футболку и джинсовую куртку и оделась. Лера скептически осмотрела меня с ног до головы, но промолчала, вернувшись к своему важному занятию. И через несколько минут уже стояла готовая и вполне довольная собой. Я же внимательно осмотрела ее и восхищенно сказала:       — Выглядишь, как прекрасная принцесса.       Хм. Если бы я стала лесбиянкой, то точно из-за нее. Хах… Господи, к чему все эти мысли? Как бы сказала Лера, зная, о чем я думаю: «Это все из-за отсутствия парня!». Возможно, так оно и есть.       Подруга глянула на время, быстро попрощалась со мной и убежала. Ну, как убежала? Ушла настолько быстро, насколько позволили туфли на каблуке. Я же неторопливо поправила макияж, что был нанесен еще с утра, но чуть стерся из-за объятий с подушкой. И только когда на телефон поступил звонок от Оливера, я спустилась вниз. Как оказалось, к нам не смогли присоединиться две другие девушки и один из парней. Класс… я одна среди парней, которые вскоре будут еще и пьяные.       На удивление они ограничились сидром, по одной бутылке на каждого. На улице уже вечерело, когда мы собрались все с гитарой на одной из скамеек рядом с огромным дубом, тем, что вообще-то символизировал великие умы университета.       Уильямс, видимо, понял, что мне не совсем комфортно быть единственной девушкой, поэтому сидел рядом и выглядел настороженным. Я положила свою голову на его плечо и прикрыла глаза, наслаждаясь исполнением какой-то песни, но вскоре пришла моя очередь брать гитару в руки. Спасибо другу, что еще в прошлом году научил играть несколько песен на этом музыкальном инструменте, потому что раньше я ограничивалась только игрой на фортепиано.       Я провела пальцами по струнам и уже собралась начать, как со стороны университета к нам кто-то начал быстро приближаться. Фигура выглядела угрожающей, потому я насторожилась, думая, что надвигается она по нашу душу. Но в свете одного из уличных фонарей я разглядела высокого мужчину, а когда тот подошел еще ближе, узнала в нем нашего преподавателя классической литературы. Он больше казался уставшим, нежели злым. Я внимательно следила за ним и ожидала выговор, но мистер Хиддлстон сел на скамью, находящуюся через небольшую дорожку от нас.       Отвлек меня от наблюдений тычок в бок. Оливер, по-видимому, не узнал преподавателя и просто вернул из мыслей. Я начала играть одну из своих любимых песен, но взгляд был устремлен не на струны, а на мужчину, чье тело выдавало нервозность. Через какое-то время он достал пачку сигарет и попытался закурить одну из них, но зажигалка оказалась неисправной. Раздраженно выбросив свою вещь, мужчина посмотрел на нас.       Возможно, не стоило так долго пялиться на него. Очевидно, мистер Хиддлстон узнал кого-то из нас, потому что двинулся в нашу сторону.       — Молодые люди, у вас не будет зажигалки? — подойдя, спросил он.       Кто-то из парней любезно поджег его сигарету и продолжил разговор с другом. Преподаватель поблагодарил, окинул компанию взглядом и встретился с моими глазами. Я почувствовала, как из-за неловкости покраснели щеки, но все-таки кивнула в знак приветствия, и он ответил, хотя сначала встал в ступор на пару секунд. По какой-то причине мистер Хиддлстон решил не уходить отсюда, а оперся на ствол дерева и прикрыл глаза. Мое расслабленное состояние прервал Алан, что сел сбоку и прижал меня к себе.       — Слушай, Эм, а пойдем вдвоем прогуляемся, — он усмехнулся, — до моей квартиры.       — Смит, прекращай свои попытки соблазнения, — фыркнула я.       Но мои слова подействовали на парня с точностью наоборот, он уткнулся в изгиб моей шеи, вдыхая аромат парфюма.       — Ты слишком соблазнительно пахнешь.       Меня начало тошнить. Я пыталась оттолкнуть его, но он лишь становился более напористым.       — Хватит, Алан!       Я нервно вскочила со скамьи и отошла назад, но он встал следом и начал надвигаться, точно зверь на добычу.       — Хватит ломаться, Фокс! Я все равно трахну тебя, и это будет сегодня, хочешь ты этого или нет!       Смит схватил меня за руку. И тут произошло то, что я не ожидала. Точнее ожидала, но немного не от него.       — Девушка, кажется, ясно выразилась, что не хочет.       Рядом со мной оказался мистер Хиддлстон. Он был спокойным, по крайней мере, свое раздражение не демонстрировал, лишь голос стал холодным, как сталь.       — А ты вообще кто?!       И в этот момент остальные все-таки решили вмешаться: парни оттащили Смита, явно боясь начала драки. Вечер был испорчен.       — Ты как? — ко мне подошел Оливер.       — Прекрасно, — язвительно ответила я. — Пойду все-таки в комнату. Это изначально было плохой идеей.       — Ты прости его, он просто перепил.       — Это не снимает с него вины, — я повернулась к преподавателю. — Спасибо, что заступились.       — Так поступил бы каждый.       — Как видите, не каждый. Еще раз спасибо и хорошего вечера вам.       Я выдавила благодарную улыбку и поспешила удалиться. Ладно, возможно, мероприятия в пансионе и с родителями не такие плохие, там хотя бы нет такого открытого домогательства. Чувствую себя отвратительно! Вот тебе и судьба!