Из рассвета и заката

      — Месяц? — ахнул Скайуокер, не веря своим ушам.       — Пока республиканский гарнизон на планете не начнёт полноценно функционировать, — подтвердила голограмма магистра Шаак-Ти. — Это было личное распоряжение канцлера.       Энакин и Оби-Ван обменялись понимающими взглядами, но ни один не произнёс ни слова. Тогрута проговорила вслух даты поставки оборудования для постройки базы, сроки прибытия воинских частей и подкрепления для двух генеральских легионов, вежливо попрощалась и исчезла.       Скайуокер тут же развернул над столом голокарту. Красными точками были обозначены места активных боевых действий на дальних рубежах. И, по идее, к одной из них его должны были направить через неделю, но, по прихоти старого ситха, решили задержать в Среднем кольце.       — Он что-то задумал, — уверенно заявил Кеноби.       — Военные идеи канцлера стремительно теряют популярность, — не глядя на собеседника, заговорил Энакин. — Ему было необходимо поражение при Квукрре, чтобы сохранить позиции в Сенате и народное одобрение. А сейчас у него два варианта: развязать активные действия ещё ближе к столице или ужесточить конфликт на дальних рубежах.       — И что, по-твоему, он выберет? — тихо спросил Оби-Ван.       — А что подсказывает Сила? — усмехнулся бывший ученик, припоминая, сколько раз слышал эту фразу в ответ на интересовавшие его вопросы.       — Нас не просто так оставили здесь? — высказал догадку магистр.       — Верно. Он планирует строить свою Империю на обломках Республики, а не руинах центральных систем. Два самых эффективных легиона оставлены на задворках основных боевых действий, и никого это не смущает?       — Полагаю, наш противник беспокоится о другом: насколько сильно мы можем помешать ему, если не останемся на этих «задворках». И какие ещё из его действий способны предугадать. Твоя сила растёт, Энакин, ты всё чаще расстраиваешь его планы. Удивительно, что за твоей головой пока никто не явился.       Скайуокер невесело усмехнулся: Сидиусу не голова нужна, а весь Избранный, для которого старый ситх уже подготовил тепленькое местечко и новое имя.       — Предлагаю не противиться воле канцлера и использовать этот перерыв с умом, — у Кеноби как-то странно заблестели глаза. — Предвидеть действия врага и заранее продумать ответные.       — Говоришь так, словно я знаю каждый его шаг, — фыркнул Скайуокер.       — Так посмотри, это в твоих силах.       — И почему мне кажется, что ты издеваешься? Думаешь, если б я мог, то рисковал бы так, позволяя ему оставаться у власти? При том, что в Сенате… Кое-кто может пострадать, — да, Скайуокер догадывался, что бывший наставник, как минимум, в курсе его отношений с Падме, но признать это вслух пока не был готов.       — Здесь, возможно, и не получится, но как насчёт места, которое в разы усиливает твои возможности в Силе?       — Не выйдет, — заявил генерал, наконец, поняв, к чему клонит бывший наставник.       — Энакин, послушай…       — Я не полечу на Мортис!       Скайуокер прекрасно понимал, что, вернувшись в мир Повелителей Силы, может остаться там навечно и совершенно не хотел так рисковать. По крайней мере, пока не убедится, что старый ситх перестал дышать, и Падме с детьми ничего не угрожает.       — И, всё же, подумай, — Кеноби загадочно улыбнулся.       — Мой ответ это не изменит, — отозвался Скайуокер, комлинк которого пискнул, напоминая о времени ужина. — Закончим на сегодня. А с этим разговором — навсегда.

***

      Сенатор Амидала, задремавшая ещё на яхте, продолжала крепко спать даже после высадки на крейсер. Впервые за последние пару недель ей не снились сны, и разум блаженно дрейфовал в бескрайней пустоте, совершенно не желая из неё выбираться. Но знакомый голос настойчиво звал обратно в реальность, а тепло за спиной и горячее дыхание на шее намекали, что в кровати она больше не одна.       — Вставай, родная, — Энакин честно дал жене два часа отдохнуть, прежде, чем принялся будить её.       — Мгм-мн, — отрицательно промычала супруга, пряча лицо среди подушек.       — Ужин стынет, — тёплая рука пробралась под верхние слои одежды и нырнула под тунику, накрывая уже не такой плоский живот.       — Не хочу, — простонала Падме, у которой было только одно желание - спать. Ну, может ещё пить, лучше чего-то сладкое, но не сильно солёное.       — Зато дети хотят, — притворно-строгим тоном заявил супруг, давая понять, что не отстанет. — Подъём!       — Ух! — девушка, наконец, перевернулась на спину и почти сразу же оказалась в объятиях нависающего сверху Скайуокера. — Эни, ты — упрямый зануда.       — Я — заботливый отец, — отозвался мужчина, поднимаясь с постели. — Сама в гостиную спустишься, или тебя отнести?       — Сама, — Падме села на кровати, старательно игнорируя желание потереть сонные глаза и окончательно испортить макияж. — Погоди, что значит «спустишься»?       Вместо ответа, Энакин открыл перед женой дверь. Та разгладила едва заметные складки на платье, поправила причёску и, привычно расправив плечи, вышла из комнаты.       — Ох… Мы точно на крейсере?       Верхний этаж нависал над первым, как гигантский балкон, выходящий на огромные, в два этажа высотой, «окна»-экраны. С потолка, на едва заметных тросах, спускались десятки миниатюрных светильников, освещения от которых хватало сразу на оба яруса сьюта. Внизу — столовая на восемь персон и уютная гостиная, ковёр которой начинался прямо от лестницы. Наверху, насколько Падме успела понять, пара спален, освежитель, общая терраса и… бассейн?       — Точно, — кажется, Скайуокера позабавило её растерянное выражение лица. — На новенькой «Победе», в сьюте для важных персон. Точнее, в жилой его части. Внизу находятся комнаты охраны, персонала и большой кабинет-переговорная, с отдельным каналом связи. Правда, его я уже занял.       — Надо будет на верфи с проверкой наведаться, — проворчала Падме, скользнув ладонью по перилам из натурального дерева.       — Тебе — не надо, — уверенно заявил супруг. — Не в твоём положении.       — Эни, как бы меня не подкупала твоя забота, я беременна, а не больна, — улыбнулась супруга. — И путь от столицы до Куата намного короче, чем полёт до этой системы. Но ты же не возражал, когда я отправилась сюда.       — Потому что со мной ты в безопасности, а на верфях не будешь, особенно, когда они узнают о причине твоего визита, — Скайуокер первым спустился вниз и подал супруге руку.       — Энакин…       — По решению Совета, меня оставляют здесь на месяц, — мужчина поспешил сменить тему, не желая спорить с беременной женой. — Можем провести его вместе, а потом полететь на Набу, сообщить новости твоим родителям.       — Не уверена, что смогу задержаться так надолго, — пробормотала Падме, садясь на заботливо выдвинутый стул. — Спасибо. Пахнет потрясающе! Постой, неужели ты сам готовил?       — Нет, только рыбу ловил, — рассмеялся супруг, усаживаясь напротив.       — Так это рыба?       — Угу. Хищная, злобная и достаточно большая, чтобы на пару легионов хватило. А почему ты решила, что готовил я?       — Просто вспомнила, как хорошо ты умеешь это делать, — Падме пожала плечами, принимаясь за первое блюдо. — Курсы шеф-поваров входят в обучение джедаев?       — Понятия не имею. Я начал готовить маме завтраки почти сразу же, как ходить научился. У неё часто на еду времени не оставалось.       — Правда? — девушка не удержалась от улыбки. Энакин почти никогда не говорил о своем детстве, а она не настаивала, зная, как тяжело он переживал смерть матери.       — Ну, может быть, в два года.       — Все одарённые дети так рано взрослеют? — при мысли о том, что её малыши, к двум годам, будут полностью самостоятельными, становилось как-то не по себе.       — Не знаю, я в Храме с юнлингами почти не пересекался. А на Татуине взрослеть приходилось быстро. Особенно девочкам.       — Чтобы вести хозяйство?       — Чтобы сексом заниматься. За деньги, если повезёт, но чаще…       — Эни! — Падме едва ложку не выронила. — Не за столом, пожалуйста. А лучше вообще не касаться этой темы за пределами спальни. Особенно когда дети родятся.       — Ханжа, — усмехнулся Скайуокер.       — Не правда! Просто я считаю, что всему своё время. И место.       — Я узнал о сексе в четыре года, — в отличие от воспитанной в строгих традициях жены, Энакина никогда не смущали разговоры на интимные темы. — Что? Я вырос в рабском квартале, а живую собственность не всегда в качестве рабочей силы использовали. Даже очень юную.       — Но тебя же…       — Нет, меня никто пальцем не трогал. Хотя, Уотто пару раз предлагали продать «симпатичное голубоглазое тело». Но мама пригрозила голодовкой, а лишиться сразу двух рабов он не мог себе позволить.       — Шми была удивительной, — мягко улыбнулась Падме. — И очень смелой.       — Она бы любила тебя, как родную. И баловала бы внуков. Кстати, — Энакин встал из-за стола, направляясь к высокому шкафу. Из ящика он извлёк небольшую коробку и поставил её перед женой.       — Чай? — удивилась супруга.       — Не совсем, — Скайуокер неуверенно пожал плечами. — Просто не было времени найти подходящую упаковку.       Отложив ложку, девушка открыла коробку и ахнула, увидев россыпь сияющих жемчужин. Ей встречались такие в ювелирных бутиках, но по одной или две, вставленные в кулоны и ожерелья. А тут…       — Моллюски оказались с сюрпризом, — усмехнулся супруг, явно довольный её реакцией. — Я решил, что тебе понравится.       — Мне очень нравится, — Падме ухватила мужа за край мантии и потянула на себя, оставляя на его губах благодарный и многообещающий поцелуй. — Спасибо.       — Ешь, пока я не дал волю другим аппетитам, — усмехнулся Скайуокер.       После ужина жемчужины перекочевали в большую резную шкатулку, а сенатор Амидала — на диван в гостиной. Поначалу она планировала уйти работать в кабинет, но, заглянув туда и оценив последствия стихийного бедствия по имени Энакин, передумала. Скинув обувь и удобно устроившись среди мягких подушек, девушка успела расписать свои встречи на ближайшие два дня, ознакомиться и переслать несколько важных документов, когда в гостиную из, теперь уже, его кабинета вышел супруг.       — У 3-ПО гидравлика в коленном суставе неисправна, — заявил Скайуокер, опускаясь на мягкий ковёр. — Он тебе завтра нужен?       — С утра нет, но ближе к вечеру может понадобиться, — ответила супруга, не отрываясь от экрана.       — Успею, — кивнул мужчина. Усевшись поудобнее, он достал датапад и лёгким движением закинул ножку супруги себе на плечо так, чтобы она свисала вдоль торса. Пальцы чуть сжали щиколотку, скользнули вдоль подъёма, мягко массируя и обратно, уже по внутренней стороне стопы.       — Любимый, мы же… Охм-м-м… Мы здесь не одни, — реакция Падме не заставила себя ждать.       — Я ничего такого не делаю, — Энакин запрокинул голову, гладя на супругу невинными голубыми глазами, но с хитрющей улыбкой домашнего тука. — К тому же, дроиды на подзарядке, охрану я предупредил, а камеры эту зону не просматривают.       — Сама предусмотрительность, — улыбнулась девушка, отсылая Дорме и Моти короткие сообщения с пожеланием спокойной ночи. — Кстати, о твоей просьбе.       — М?       — Остаться на месяц у меня точно не получится, но я смогу прилететь сюда на четыре дня через неделю и ещё на шесть — к окончанию строительства базы. Устроит?       — Вполне, — буднично отозвался супруг, не прерывая своего занятия.       Падме, честно, пыталась вернуться к работе, но умелые пальцы Энакина снова и снова находили особые точки на её коже, от чего бёдра сжималась сами собой, а дыхание сбивалось. Мысли девушки невольно возвращались на Набу во времена, когда юный и, казалось бы, неопытный Скайуокер похожим образом соблазнял свою будущую жену. С лёгкой дрожью Падме вспоминала, что его голодные глаза и жаркий шёпот обещали сделать с ней, когда она, наконец, перестанет сопротивляться…       — М, сенатор, о чём Вы думаете? — проурчал виновник её состояния.       — О доме, — нашлась Падме. — Об озёрном крае. Сейчас там лето и днём довольно… жарко.       — Помнится, там и ночью было не холодно, — Энакин забрался на диван, мягко, но настойчиво пересаживая супругу к себе на колени. — Особенно в спальне…       — Пойдём наверх? — выдохнула девушка между поцелуями и едва не взвизгнула, когда муж, подхватив её на руки, практически взлетел вверх по лестнице. Хотя, вполне мог просто запрыгнуть на балкон…       Дорожное платье было снято с тихим треском — у Скайуокера не хватило терпения искать все потайные застёжки на нём. Его собственная рубашка полетела в дальний угол комнаты, вместе с остатками самообладания, когда кожу нежно царапнули ноготки супруги. Мужчина сел на постель, позволяя Падме забраться на него и устроиться верхом на его коленях Он чувствовал жар её тела сквозь тонкую прозрачную тунику и крохотные трусики-шорты, оголяющие нижнюю часть аппетитной попки.       Губы двинулись по шее вниз, касаясь ключиц, а потом накрыли твёрдый сосок прямо сквозь ткань, срывая с уст Падме совсем уж неприличный стон. И та не осталась в долгу, скользнув ладошкой по мышцам пресса вниз, под ремень брюк, к горячей плоти, которая активно просилась наружу. Или внутрь, с какой стороны посмотреть…       — Подожди… Ммм, Падме… Постой, — взмолился Скайуокер, когда большой палец его жены бесстыдно обвёл головку.       — Что? — она и не подумала замедлиться, ладошкой поглаживая член мужа и дразня его губы язычком. Свободная рука зарылась в его волосы, перебирая пряди и массируя кожу.       — Медленнее, — всё, что смог выдохнуть Энакин.       — Обещаю, я буду нежна с тобой, — проворковав в самые губы ту же фразу, которую он сказал ей в первую брачную ночь, Падме легонько толкнула супруга в грудь. Тот послушно сдвинулся на постели и теперь полулежал у изголовья, среди разномастных подушек.       Ловко стянув с мужа брюки вместе с бельём, девушка вновь оседлала его бёдра. Прозрачная ткань её туники не скрывала абсолютно ничего от жадного мужского взгляда, а в тех местах, где соски накрывал влажный рот Скайуокера, ткань, казалось, просто исчезала.       Словно издеваясь, девушка медленно провела пальцами вдоль его тела, очерчивая крепкие мышцы груди, касаясь кубиков пресса, к нижним из которых прижимался просто изнывающий член. Тонкие пальчики повторили узор вен, а большой растёр по головке капельку смазки.       Энакин задыхался, разрываясь от желания продолжить эти возбуждающие игры и немедленно прекратить их, резко насадив коварную искусительницу на себя. Он стонал и вздрагивал о каждого прикосновения, как никогда стремясь ощутить её тесную плоть вокруг своей. А разум, буквально, плавился от собственной похоти и сексуального желания супруги, которое он чувствовал через Силу.       — Ахгм! — собственный голос прокатился по комнате, когда влажный и горячий ротик Падме накрыл его член. Пальчики оттянули крайнюю плоть вниз, полностью обнажая самую чувствительную кожу, а язычок, прямо во рту, обвёл уже подрагивающую головку.       Энакин зарылся левой рукой в волосы супруги, а правая сжала матрац до треска простыней и металлического скрежета. Он стонал почти на грани криков, растворяясь в удовольствии от её действий и возбуждающего вида на вздёрнутую вверх округлую попку. Зрелище было слишком завораживающим, чтобы оставаться просто пассивным наблюдателем. Но, стоило лишь на мгновение представить, что бы он мог сделать с супругой в такой позе, как Вселенная в его голове взорвалась многоцветным фейерверком.       — Мне нравится слышать, как ты кричишь, — довольный голосок проник в сознание, вызывая улыбку.       Не открывая глаз, он притянул жену к себе, целуя чуть опухшие и солоноватые от собственного вкуса губы. Пальцы, наконец, оставили в покое тёмные кудри Падме и скользнули вниз, очерчивая контур её прекрасного лица, потом шеи, чуть задержались на груди, поочередно играя с сосками… И двинулись дальше, к горячему влажному пятнышку шортах меж её бесстыдно расставленных ног.       Падме стонала всё громче, ловя бёдрами каждое движение, при этом неосознанно поглаживая вновь твердеющий член мужа. По крайней мере, до того момента, пока Скайуокер сам не убрал её шаловливую ручку в сторону.       — Не двигайся, — прошептал он, отпуская раскрасневшиеся губы.       Девушка послушно замерла и, едва успела моргнуть, как Энакин оказался сзади, вжимаясь пахом в её попку. И вскрикнула, когда шортики с треском улетели в сторону, а сильная рука перехватила её под грудью, приподнимая и прижимая к крепкому телу Скайуокера.       — Ваша очередь кричать, сенатор, — тихо прорычал мужчина, глубоко толкаясь в неё.       И она кричала. То громко, то едва слышно, облизывая пересыхающие губы и обхватывая ими палец мужа, вскользь касаясь подушечки кончиком языка. Молила продолжить, когда он замедлялся, и остановиться, когда собственное удовольствие накрыло тело горячей волной. Ей хотелось кричать о том, как сильно она любит его, но, кажется, ни одна мышца в собственном теле больше не желала слушаться, вслед за сознанием, уплывая в сон.       — Я знаю, родная. И я тебя люблю.

***

      Уснуть получилось не сразу — страх неосознанно поднять во сне что-нибудь тяжёлое и уронить на супругу, в конце концов, выдернул Скайуокера из постели. Генерал спустился в кабинет, вывел Р2 из «сонного» состояния и перенёс на второй этаж, велев разбудить его, если вдруг что-то в комнате взлетит со своего места.       Ну, а поскольку за ночь астродроиду так и не пришлось выполнить приказ, проснулись супруги в отличном настроении. И даже успели вместе принять душ прежде, чем комлинки и передатчики развели их по разным концам крейсера.       Энакин шёл в сторону мостика, пряча довольную улыбку, шуточки от подчинённых — последнее, в чём нуждался генерал. Присутствие Оби-Вана он почувствовал издалека, в основном потому, что бывший наставник, как и Скайуокер, внутренне светился от непривычно хорошего настроения. Мужчина усмехнулся, не к месту вспоминая, представительниц древнейшей профессии, которые сегодня утром покинули крейсер. И которые вполне могли этой ночью «порадовать» одного хмурого магистра. Но чем ближе подходил Кеноби, тем отчетливее в его голове звучал голос Гранд-мастера, говоривший о…       — Что ты сказал Совету? — севшим голосом спросил Скайуокер, когда довольный Оби-Ван подошёл почти вплотную.       — Орден согласовал нашу вылазку. Я полечу с тобой, если нужно, вместе мы…       Дальше Вейдер не слушал. Схватив Кеноби за грудки металлической рукой, он впечатал его в стену, хорошенько приложив об неё затылком. Лицо бывшего наставника спасла только быстрая реакция: он успел перехватить кулак беснующегося генерала в сантиметре от своего лица. Не дожидаясь, пока магистр сообразит пустить в ход ноги, Вейдер швырнул его в сторону открытой переговорной, заставив спиной пересчитать несколько стульев. И почти в ту же секунду оказался рядом, нависая над бывшим учителем чёрной смертоносной тенью.       — Энакин, успокойся! — Кеноби успел вскочить до того, как металлический кулак оставил вмятину на панели, где мгновение назад была его голова. — В конце концов, это наш долг!       — Какого хатта все долги Ордена постоянно вешаются на меня?! — прорычала тень, сверкая крапинками золота в, пока ещё, синих глазах. — Почему бы кому-то из них не смотаться на Мортис и не пропустить через себя всё то, что пришлось испытать мне?       — Кому, Энакин? — не выдержал Кеноби, Силой откидывая летящий в него стол. Пластоидный предмет мебели с глухим звуком ударился о стену и раскололся надвое.       — В Ордене нет никого с твоим потенциалом, — продолжал убеждать бывший наставник. — А на Мортисе именно он раскрывает доступ к Силе. Ни навыки, ни опыт не помогут, даже если сам Гранд-мастер полетит.       — А если туда полетит ситх? — зло прошипел Вейдер, на стенах за которым уже дрожала обшивка. Он чувствовал, что Кеноби боится, но старательно гонит от себя мысли о световом мече, видимо, понимая, что дуэль не закончится ничем хорошим. Для него — так точно!       — Ты не подумал, что случится, узнай Дарт Сидиус об этом месте и возможностях, которые оно в себе хранит?! — продолжал наступать генерал. — Джедаи рискуют только своим треклятым Кодексом, а мне, в отличие от вас, есть, что терять!       — Поверь, я знаю! — наконец, не выдержал Кеноби. — И он знает! Как ты думаешь, долго та, кого ты так ревностно оберегаешь, будет в безопасности, если мы продолжим ставить палки в колёса ситху?       — Так какого Орден не разберётся с ним? Им по силам…       — Как и тебе! — рявкнул Оби-Ван. — Вспомни, Энакин, не ты ли говорил мне о жертвах этой проклятой войны, и о том, что их можно избежать? В твоих руках это сделать, но ты не желаешь.       — Я не могу!       — Только ты и можешь, — вздохнул наставник, взглядом уговаривая его понять. — Слушай, он ведь не просто так начал эту войну. Она не только против Республики, но и против нас. Вспомни, скольких рыцарей мы потеряли.       Вейдер раздражённо выдохнул и отвернулся. Он помнил. Бессчётное количество рыцарей, падаванов и… детей. Именно он стал палачом джедаев, ещё до того, как к лицу приросла чёрная маска. И едва не казнил собственного сына…       — Обещаю, ты не будешь один, я прикрою, — Оби-Ван подошел ближе и успокаивающе положил ладонь на плечо бывшему падавану.       — Да пошёл ты, — дёрнув рукой и сбросив с себя лишнюю конечность, генерал быстро зашагал к выходу.       Тьма под кожей продолжала закипать, разрушительными волнами накрывая разум и требуя дать ей выход. Желательно, чтобы в радиус поражения попал Кеноби, но вместе с ним могли пострадать солдаты, крейсер и, самое главное, Падме. А потому Вейдер почти бегом бросился к ангарам, запрыгнул свой в истребитель и рванул в сторону холодного полюса Квукрра.       «Дельта» зависла над ледяной пустыней, кабина открылась, и Вейдер просто спрыгнул вниз, разом выпуская всю накопившуюся злость. На пару мгновений чёрное облако скрыло под собой несколько гигантских ледников, вызвав возмущение в Силе. А затем раскрошило огромные глыбы на холодную пыль. Яростный крик слился с воем ледяного ветра, который трепал чёрную мантию и срывал с головы капюшон, из-под которого сияли ненавистью золотые глаза ситха.

***

      Помещение, предназначенное для переговоров с первыми лицами Республики, было завалено запчастями и инструментами, а в воздухе едва ощутимо пахло машинным маслом. Длинный стол был сдвинут к одной из стен и заставлен голопроекторами с чертежами и планами. Скайуокер то правил схемы, то отходил, разглядывая их со стороны, то примерялся к уже готовым деталям, собирая их на отдельном стенде.       — Не спится? — тихо спросила Падме, заглядывая в «кабинет» мужа.       — Хочу кое-что доделать, пока время есть, — ответил Энакин, ковыряясь в небольшом приборе. — Не жди меня, иди, отдыхай.       Девушка отрицательно покачала головой и прошла внутрь, кутаясь в длинный синий халат. Она не видела мужа почти весь день, а, когда он вернулся, то сослался на отсутствие аппетита и заперся в мастерской.       — Я привыкла к холоду космоса, но не к твоему. Не хочешь рассказать, что случилось?       — Просто, — Скайуокер вздохнул, пытаясь подобрать слова, — просто приходится делать вещи, которые я делать совсем не хочу. И боюсь… не справиться.       — Сказал единственный человек, победивший на татуинских гонках в десять лет, — усмехнулась Падме, прижимаясь к мужу.       — Это чуть сложнее.       — Я уверена, ты справишься. А если что-то не получится, соберёшь из хлама дроида, который тебе поможет. Или звездолёт.       — Может сразу крейсер? — Энакин, наконец, улыбнулся.       — На какую свалку Орден тебя отправляет?       — На ту, где похоронен их здравый смысл, — фыркнул мужчина, обнимая супругу за плечи. — Пойдём спать, тебе и детям нужен отдых.       Падме заснула за пару минут, свернувшись калачиком на огромной кровати. Энакин наблюдал за ней уже больше часа и всё никак не мог налюбоваться. У него больше не будет шанса, если Отец оставит его на Мортисе. А если не лететь… То что? Как долго они будут играть с Палпатином в межпланетные салки? Даже если он вырежет все чипы клонам, они останутся солдатами Республики, а старый ситх — их главнокомандующим. И полновластным Императором, который захочет прибрать к рукам двоих детей, отмеченных Силой. А Падме, конечно же, встанет на его пути…       В чём-то Кеноби прав, им нужно действовать на опережение, если хотят закончить войну на своих условиях. В другой ситуации Энакин попытался бы найти иной выход, но сейчас у него, банально, не было времени. На Мортис лететь придется, в любом случае. Вот только иметь в качестве прикрытия этого… фанатика не хотелось, а от Рекса в мире Повелителей Силы толку будет немного.       Усталый взгляд скользнул по тихо жужжащему в углу астродроиду, похоже, единственному напарнику, на которого Скайуокер, действительно мог положиться. И который в состоянии летать на малых кораблях не только как автопилот… Один раз у него уже получилось собрать из истребителя и Р2 единое целое. Симбиоз, неподконтрольный ни дроидам сепаратистов, ни одарённым, ведь этот малыш — не живое существо.       «Стоит попробовать» — мелькнула первая за вечер здравая мысль, позволившая Энакину хоть немного расслабиться и, наконец, провалиться в сон.       Утром Скайуокер вскочил, поцеловал жену, прихватил Р2 и умчался в ангар, где среди прочих малых кораблей стояла его «Дельта».       — Ну, приятель, давай соберем из этого хлама более полезную вещь.       Силой раздвинув стройные ряды истребителей, Энакин принялся за двигатели. Разобрал и разложил детали ровными рядами, вынул топливный бак и снял закрылки, предназначенные для управления кораблем в атмосфере.       «Нужны побольше», — взгляд скользнул по ангару, останавливаясь на «Дельте» бывшего наставника. — «Подойдёт»       С так любимого Оби-Ваном истребителя была безжалостно содрана обшивка, обнажившая сверхлёгкий каркас. Зашумели резаки, заискрила сварка, воздух наполнился запахом аргона и калёного металла. Полностью перебрав топливную систему, Скайуокер взялся за модуль управления, перепаивая платы и прописывая новые алгоритмы.       Привлечённые странным шумом, в ангар то и дело заглядывали техники и любопытные солдаты, пока, в поисках своего командира, не явился Рекс. Оценив поле деятельности, капитан закрыл бокс и приставил ко входу двух клонов с приказом никого не пускать к генералу.       — Ну я на минутку. А вдруг Учителю помощь нужна? — конечно Асока выбрала именно этот момент, чтобы прогуляться к ангарам.       — Генерал занят, — строго отбрил Рекс.       — Но я, — тогрута не закончила фразу, как за переборкой что-то взорвалось. Правда, спустя секунду снова зазвенели железки, давая понять, что Скайуокер в порядке.       — Может, я всё-таки, зайду и проверю, как он там?       — Раз не матерится, значит, нормально, — усмехнулся Рекс, разворачивая маленькую занозу за плечи. — Пойдём-ка лучше до камбуза прогуляемся. Составишь мне компанию за завтраком.       Тогрута показательно и очень тяжело вздохнула, но, поняв, что выбора нет, согласилась. А Учитель, к которому она так рвалась, уже испытывал двигатель с переделанной системой впрыска топлива. Спустя несколько часов работы, уйму запчастей, ещё один взрыв и два локальных пожара, Энакин устало опустился на пол под широким крылом своей модифицированной модели. Убедившись, что система работает, как надо, Скайуокер нанёс на корпус последний штрих: красную цифру «Пять». Астродроид рядом с ним обеспокоенно засвистел.       — Нет, Р2, тебя я в красный перекрашивать не буду. Это так, на удачу.