Точка-тире: Л.А.П.А

С самого утра у Маши было предчувствие, что что-то должно пойти не так. Она в сотый раз перелистывала страницы дела, которое вот-вот предстояло положить на стол начальству, и пыталась найти там изъяны. Но их не было. Всё было сделано по высшему разряду, и прокурору даже не придётся слишком сильно напрягаться, чтобы Лапоть сел, а к нему присоединились и его товарищи. Но червячок все ещё продолжал точить Швецову изнутри. Интуиция что-то кричала ей, но что именно Маша не могла никак разобрать. Она всё размышляла насчёт текущих дел, позвонила в СИЗО и поинтересовалась, а не случилось ли чего с её подследственными. Но нет. Тишина. Везде все было спокойно. Мария трижды проверяла сигнализацию в машине, но и там ничто не предвещало беды. Она даже справилась о здоровье Ковина, чем вызвала его неподдельное удивление. Маша попыталась списать все на обычную заботу и любопытство, и Виктор Иванович сделал вид, что поверил ей. Мерить шагами кабинет ей надоело, поэтому Мария решила съездить в гости к операм, а заодно и отметить с ними завершение сложного и трудоёмкого дела. Сначала Швецова подумала заехать и купить что-то к чаю, но потом она вспомнила, что для неё у всех в столах как по мановению волшебной палочки всегда оказывается нечто вкусное, поэтому передумала. Радио тихо бормотало что-то про погоду, пробки и последние новости. Маша пыталась было послушать, но информационный блок закончился, а ему на смену пришли песни. Мария улыбнулась, услышав песню, которая играла на той самой заправке, когда они с Олегом втайне ото всех ездили в Москву. Та поездка так много поменяла и в них, и между ними. Маша невольно подумала о том, что хотела бы повторить такое путешествие, но только теперь без выслеживания преступников, оказания первой помощи и бессонной ночи рядом с Олегом, стонущим от разыгравшейся боли. Швецова твёрдо решила предложить ему такую авантюру прямо по приезде, и уже мысленно выбирала выходные, в которые они смогут провернуть этот её внезапный план. Новенький дежурный сразу узнал Швецову, так что ей даже не пришлось доставать удостоверение. — Миша, лучше проверяйте у всех, — мягко посоветовала она. — Всякое бывает! Вы, наверное, в курсе той трагедии, которая случилась с вашим предшественником. — В курсе, Мария Сергеевна, — понуро кивнул старлей. — Но вы-то у нас звезда, легенда! Вам всегда можно верить. Маша разулыбалась от такого количества комплиментов и поспешила на третий этаж, где и находился кабинет оперов. Девушка внезапно подумала о том, что ей следовало бы позвонить прежде, чем ехать. Всё-таки работа у них связана с постоянными разъездами, и Мария попросту могла не застать никого из них на месте. Но было уже поздно исправляться. Швецова зашла в туалет, чтобы помыть руки, а в то же самое время из мужского вышел Олег и направился в сторону своего кабинета. Маша, которая завидела вдалеке его силуэт, хотела было окликнуть мужчину, но в последний момент передумала. Сюрприз так сюрприз.

***

— Ну, Фёдор, давай прощаться! — Олег зашёл в кабинет, размахивая обходным листом. — Почему прощаться? Тебе новый кабинет дают? — Да нет, вольную мне дают! Дело Лапы завтра в суд уходит, а я с чистой совестью могу возвращаться в Москву, — радостно заявил Платонов и в последний раз присел за свой стол. — Не понравилось, значит, тебе работать в культурной столице, что не хочешь с нами остаться? — Хмыкнул Федя. — Брось, — отмахнулся от него Платонов. — Что мне здесь делать-то? Так, поработал и домой! — А Швецова? — Удивился Курочкин. — Мне казалось, что между вами вроде потеплело… — Швецова, — усмехнулся Олег. — Фёдор, ну ты что, курортных романов никогда что ли не заводил? Конечно, ваше болото вряд ли можно назвать курортом, но в целом все тридцать три удовольствия были получены. Ещё и в Москве обещали всячески отблагодарить за поимку Лаптя! Курочкин молча слушал рассказ своего соседа по кабинету и даже не знал, как ему реагировать. Мария была ему подругой столько лет, что ему, наверное, стоило рассказать ей о словах Платонова. С другой же стороны Федя понимал, что лезть в чужую личную жизнь не слишком уж и красиво, даже если дело касается твоего близкого человека. За то время, пока Олег собирал немногочисленные вещи со своего стола, Курочкин успел несколько раз поменять своё решение, однако, прощальные слова Платонова оставили его без необходимости разрываться между совестью и приличием. — Да, Федь, ты Маше лучше не говори о нашем разговоре. Не надо, она девушка эмоциональная. Я сам ей расскажу, что уезжаю, — подмигнул коллеге Олег. Но если бы он знал, что за дверью стоит Швецова, то он бы, наверное, всего этого не сказал. Или сказал бы? Маша, игнорируя горькие слёзы обиды на щеках, пошла прочь из РУВД. Интуиция кричала ей. Но девушка впервые оказалась настолько поглощена своими разыгравшимися чувствами, что не услышала саму себя. Внутри было невероятно пусто, и эта самая пустота жутко жгла. Как она могла так слепо верить… Как он мог так умело врать! Мария не могла понять, почему снова наступила на те же самые грабли в отношениях, когда ты отдаёшь всего себя, без остатка, а в результате получаешь от жизни мокрой тряпкой по лицу. Когда Маша дошла до своего кабинета в комитете, слёзы уже высохли, да и эмоции чуть-чуть поутихли. Мария мечтала, чтобы Олег не решился на разговор с ней и даже не подумал переступить порог её кабинета. Курортный роман, значит? Тогда и прощаться не стоит. Швецова надеялась изо всех сил, и даже на всякий случай заблокировала его номер в телефонной книге и в мессенджере, который хранил в своих электронных воспоминаниях столько моментов. От безумных, безрассудных и страстных переписок до строго рабочих диалогов. Между ними было всё. И, возможно, в какой-то момент они перешли ту самую черту, за которую заступать было нельзя ни в коем случае. В дверь кабинета коротко стукнули, Маша подняла глаза и увидела стоящего на пороге Олега. Он не распахнул дверь как обычно, не ввалился к ней, не принялся целовать раньше, чем закроется дверь. Нет. Платонов просто встал на пороге и мрачно сказал. — Я попрощаться зашёл. Завтра уезжаю. — Я была в РУВД, — стеклянным взглядом смотря вперёд себя перебила его Швецова. — Я всё слышала! — Насколько всё? — Насторожился Олег. — От начала и до конца! — Отчаянно воскликнула Мария, и от таких эмоций на её лице мужчина помрачнел ещё сильнее. — Курортный роман, — у Маши на глазах снова навернулись слёзы от жалости к себе. — Поверить не могу! Хотя чего я ждала? Ты же мне ни разу не сказал, что любишь, я сама всё это себе придумала. Я создала у себя в голове какую-то иллюзию, что я тебе нужна! Но это же не так, Олег! Тебе просто был важен сам процесс, а точнее результат — переспать со мной, да? А я, дура, уши развесила, в какие-то чувства поверила. У меня к тебе только один вопрос… Швецова постаралась собраться, чтобы не расплакаться здесь окончательно. Нет, перед ним она точно больше не имеет право показывать себя слабой. Не тот это человек! — Зачем. Зачем ты так со мной поступил? Разве я заслужила того, чтобы мною просто пользовались, а потом выкидывали как ненужную игрушку? — Маша, — тихо сказал Платонов, пытаясь заглянуть ей в глаза. — Я завтра уеду. И у нас не останется ничего, кроме воспоминаний. Зачем ты это всё начинаешь? — Я просто хочу знать, — жестко произнесла Мария. — Почему я? Зачем тебе была нужна именно я? — Потому что ты удивительная, — развёл руками Олег. — В постели, — грустно усмехнулась Маша. Мужчина тут же покачал головой, подходя к ней немного ближе. — Не передёргивай и не обесценивай себя. Мне от тебя был нужен не просто секс, разве ты не понимаешь? — А, то есть по-твоему слова курортный и роман подразумевают что-то большее, нежели просто секс? — Голос Маши становится тверже с каждым новым словом, эмоции накалялись. — Я бы не хотел, чтобы мы расставались вот так, — Платонов сделал ещё шаг к девушке, полностью игнорируя её вопрос. Не знал он, что ответить ей… Давно клялся не привязываться к людям так, как привязался к этому следователю по особо важным из Петербурга. Ему было крайне не по себе видеть то, что она переживала сейчас внутри из-за его неосторожной фразы, которая, пожалуй, и правдивой-то не была. — Если ты хотя бы день, хотя бы час, хотя бы секундочку испытывал ко мне что-то большее, чем просто влечение, то ты сейчас развернёшься и сделаешь так, чтобы я тебя больше никогда не видела! — В сердцах крикнул Маша, не беспокоясь о том, что это может кто-то услышать. — Ты была для меня не просто увлечением в новом городе, — зачем-то сказал он, оборачиваясь на пороге. — Ты стала тем самым «но» из-за которого я раздумывал остаться. — Да исчезни ты уже! — Снова срываясь на слёзы крикнула Маша, бросая вдогонку мужчине папку с бумагами, которые тут же разлетелись по всему кабинету. Девушка обняла себя за плечи и опустилась на стул, мелко подрагивая. Сначала курортный роман, потом «тем самым но»… Олег никогда не умел выбирать выражения, это она знала наверняка. Успела узнать. Но столько боли, как сегодня, от чужих слов она не испытывала очень и очень давно…