В двух шагах от рая

***

Когда темнота в комнате начала отступать, а небо на востоке стремительно светлеть, девушка не выдержала. Осторожно убирая с себя руку крепко спящего мужчины, беззвучно выскользнула из-под одеяла. После почти суток без сна голова неприятно ныла и чуть кружилась, вынуждая Кароль не делать резких движений. С усмешкой отметила про себя, что интимная близость отрезвила её. Переодеваясь из домашних вещей, которые ей вручила Ирина, в свое многострадальное платье, зацепляя на поясе ремень, и убирая пряди волос за уши, она на цыпочках подошла к кровати, смотря на Дана. — Вот и что теперь делать, Дан Михайлович, а? — шепотом произнесла Тина, поправляя на нем одеяло, наклоняясь и невесомо касаясь губами виска. — Выслушать меня. Неожиданно для певицы раздался мужской голос, а его обладатель открыл глаза. Нервно сглотнула и попыталась взять себя в руки. — Я… — и она уже начинает строить предложения для своего оправдания, чтобы аргументировать свои действия, но он не даёт ей этого сделать. — Нет, Тина, — он горько усмехается и приподнимается на локтях, — ты выслушаешь меня, в любом другом случае ты отсюда просто не выйдешь, — довольно быстро оказывается возле двери и закрывает их в комнате, — неужели это так сложно? Просто помолчать и дать объяснить, — девушка, находясь в растерянности, присела на кровать, собирая пальцами края платья, — в тот день, — он выдыхает и отходит к окну, — я был у себя на квартире, я собирался ехать к тебе, — еще немного и кажется сердце просто не выдержит такой эмоциональной нагрузки, но он смело продолжает, — я ведь обещал тебе? — Тина неуверенно кивает и задумчиво следит за его действиями, — обещал, — словами подтверждает ее жест, — и я бы обязательно приехал, Кароль, обязательно, — качает головой из стороны в сторону, пытаясь отогнать дурные мысли и воспоминания, — я уже почти выходил из квартиры, когда на пороге появилась Кира, — он видит, как неприятно ей слышать это имя, в прочем, как и ему произносить, — ты же даже не знаешь кто она, — заглядывает в голубые глаза, блестящие от слёз, наконец, проясняя ситуацию, — это дизайнер! — неожиданно для себя переходит на повышенный тон, — дизайнер нашего с тобой дома, понимаешь? — устраивается рядом с девушкой, — она какая-то больная, вбила себе в голову, что она мне нравится, что любит меня, — от каждого следующего слова девушка, сама того не замечая, вздрагивала, зажмурив глаза. — Дан, прости, — и это единственное, что она смогла сказать сейчас. Горько усмехнувшись он прижал её к себе, зарываясь в волосы. Ничего не изменилось. Она всё так же пахнет ванилью. А он всё так же готов сидеть с ней в обнимку всю жизнь. — Прости, — шепчет это слово снова и снова. Он лишь успокаивающе водит рукой по её спине, одаривая поцелуем каждый сантиметр заплаканного лица. Слёзы текут без остановки, а он бессилен перед этим. — Тина, — он говорит это так тихо, боясь испугать ещё больше, — всё хорошо, тише, — а внутри сердце бешено бьётся и ликует от радости, мол, смотри — это то, чего ты так долго ждал и о чём мечтал. Осадок того злосчастного вечера почти испарился между ними. Девушка хотела встать, но мужские руки не делали выпускать из объятий. — Куда ты собралась, Тин? — Таня, — шепчет свое настоящее имя, — назови меня Таней, Дан, — с мольбой в глазах смотрит на него и делает ещё одну попытку вырваться из рук мужчины. Три года её никто так не называл. — Таня, — она вздрагивает, ощущая его горячее дыхание где-то за ухом, — ты куда? — Хочу умыться. И он отпускает её. Если бы он знал, что после этого он не увидит её две недели. Откровенно боясь, что мужчина выйдет следом за ней, выбежала из комнаты. Остановившись возле зеркала в гостиной, посмотрела на себя, пытаясь унять дрожь в руках. Бежит от того, чего так ждала. Глупо? Наверно. — Тина? — покрывается мурашками, пугаясь громкого голоса позади себя. Резко оборачивается. Выдыхает. Ирина. — Ира, — нервно кусает губы, — мне нужно срочно уехать, спасибо за приглашение, — спешно обуваясь в коридоре, даже не обнимается на прощание. Прихватив свою сумку, тенью выскальзывает из дома. И было чувство, что она какой-то воришка, преступник, который сбегает с места преступления, оставляя бесчисленное количество улик за собой.

***

Не дождавшись возвращения Тины, мужчина вышел из комнаты, отправляясь на её поиски. Начать стоило с ванной комнаты, ведь певица собиралась именно туда. Спускаясь по лестнице, услышал небольшие шорохи с кухни. Уже со спины понял, что это не Кароль. — Тина ещё не выходила? — стараясь не напугать девушку, он прошел в комнату и присел за стол. Дергаясь от, неожиданно раздавшегося за спиной, голоса Ирина отошла от раковины и с волнением устроилась напротив мужчины. — Вы не говорили? — вопросом на вопрос, Монатик была уверена, что эти «друзья» были в одной комнате. — Говорили, — тихо отвечает и судорожно ищет хоть какие-то ответы в глазах девушки, — Она вышла умыться. — Она уехала, Дан, — растерянно шепчет и с волнением смотрит на певца. — Что? — руками зачесывая назад волосы, оттягивает их, закрывая глаза, пытаясь пробудить сознание до конца. Ему послышалось. Она не могла уехать. Не сегодня. Только не после их диалога.

***

На часах было начало четвёртого. Тихий и пустой двор, укутанный серой дымкой, встретил девушку уже почти осенней прохладой. Глубоко вдохнув свежий воздух, Тина поспешила прочь от дома, выходя на посветлевшую в такое время суток улицу, где один за другим медленно, неспешно гасли ночные фонари. Вызвала такси, продолжая идти вдоль дороги. Решила доехать до столицы, вспоминая, что по возвращении в страну бросила на одной из парковок свою машину. Не хотелось находиться с чужими слишком долго. Воскресный Киев едва дышал, когда девушка вышла из машины, сменил свой бешеный ритм на что-то ленивое и сонное. С невеселой усмешкой думала о том, как сейчас выглядит со стороны. Редко проезжающие мимо машины разбавляли тишину улицы, каждый раз шорохом шин скидывая с неё какое-то состояние дурмана от недосыпа. А она просто шла вперед, не зная, куда себя деть, но понимая, что возвращаться сейчас домой, снова оставаться наедине с собой — смерти подобно. Доходя до парковки, которая находилась на приличном расстоянии от места, где она расплатилась с таксистом, увидела свой автомобиль. За три года жизни в Лондоне она вернулась за руль, сейчас даже в водителе почти не нуждается. Садясь в машину, взмолилась о том, чтобы сверху ей дали ещё каплю сил, дабы добраться до дома и не разбиться к чёртовой матери по дороге за город. Благополучно добравшись до дома и не застряв ни в одной пробке, девушка вышла из машины. Всего пару метров и она наконец-то ляжет спать. Сон… Это, наверное, единственное, о чем она сейчас может мечтать. Ни о чем не задумываясь, входит в дом, снимает обувь и идет в спальню. Небольшой коридор и ступеньки разделяют её от этой комнаты. — Тин, ты вернулась? — сонным голосом бормочет Паша, внутри просто все переворачивается. — Да, — позволяет другу остаться посередине своей кровати, забирая пижаму из верхнего ящика комода. — Праздник не удался? — кивает и уже возле двери слышит, как мужчина что-то шепчет про свободное место рядом. — Орлов, спи, я к Веньке, — закрывает дверь и уходит в комнату к сыну, пытаясь унять дрожь во всем теле. Этот день рождения она точно запомнит надолго.

***

Проснулась от какого-то внутреннего дисбаланса. Щурясь от лучей, пробирающихся через занавески в комнату, девушка открыла глаза. Протягивает руку к мобильнику, вновь отключая будильник, уже раз третий, пытается понять зачем она их вообще ставила и какие на сегодня планы. Интересно, сколько времени? Хотя это не важно. Хочется лишь спать, идти никуда никакого желания. Положив на голову вторую подушку, освободила себя от этих надоедливых солнечных лучей и продолжила сон. Услышала детский голос из кухни и тут же вспомнила: обещала провести этот день с ребёнком, никто же не собирался оставаться с ночёвкой у Монатиков. Смирившись с тем, что поспать больше точно не удастся, Тина присела на кровати, собирая волосы в пучок. Спустившись на кухню, сразу становится мишенью для Орлова и Вени. Оба закидывают вопросами. И если сына интересует исключительно сам праздник, то в глазах мужчины читаются совершенно другие мысли. — Слушай, меня мучает только один вопрос, — с каким-то недовольным лицом бормочет Паша и берет свой телефон со стола. — Всего один? На тебя это мало похоже, — отвечает сонным голосом и принимает из рук сына чашку кофе, — спасибо, — мило улыбается и ставит её перед собой. — Восьмой звонок за это утро, — Орлов передаёт ей телефон, где в списке вызовов есть один неизвестный номер. — И кто в тебе так нуждается? — усмехается и отпивает горячий напиток, задумчиво смотря на друга. — Не бойся, вторую Тину Кароль я не нашёл, — девушка цокает и нетерпеливо смотрит на мужчину, — Балан, — и стоит поблагодарить его хотя бы за то, что он выпалил это чуть позже, чем она пила. Певица кидает взволнованный взгляд в сторону сына, и Паша уже хочет попросить его оставить их, когда мальчик сам встаёт и прихватив с собой тарелку с печенья уходит к себе в комнату. — Ты можешь мне объяснить почему Балан звонит мне спустя три года? — и он не собирается менять тему, ему до жути интересно по какой такой причине его телефон сотрясается от входящих. — С чего ты взял, что это Балан? — огрызается, и только после того, как ответила, Тина поняла, что звучит это глупо. — Кароль, — нервно кидает телефон обратно на стол, — я, конечно, удалил его номер три года назад, но не забыл. — Он был там. Девушка, глотая несуществующие комки страха в горле, встала из-за стола. Допивая кофе, поставила чашку в раковину и вернувшись на своё место, зажмурила глаза, начиная свой рассказ. — Да, Тина, на один вечер нельзя оставить, — переваривая всю полученную информацию, растерянно прошептал Орлов. — Паш, — голос предательски хрипел, это мешало, — я не знаю, что теперь дальше, — тут же встаёт и лишь возле двери оборачивается, — хочу побыть одна. Выходит на улицу, глубоко дышит, поглощая большими порциями воздух, которого катастрофически не хватало в данную секунду.