По неизведанному пути

— Привет, Гарри, — сказал Блейз, когда они оба закончили чтение в классе, — из чего же сделана твоя палочка? Гарри посмотрел на свою палочку. Он, конечно, заметил, что палочки других учеников не были похожи на его. Их ядро ​​и периферийные элементы, казалось, были полностью заключены в дерево. До сих пор ему удавалось как бы держать палочку в рукаве, чтобы прикрыть ее, но недавно Флитвик стал называть его небезопасными вредными привычками. — Ты знаешь, — жуткое дерево дерева, чешуя василиска и волосяной покров, — обычные вещи. Что твое? — Вяз, — сказал Блейз, — с волосами вейлы. — А также? Блэз нахмурился. — Что значит «и»? — А что за периферия? — Я не знаю, что это такое, — категорично сказал Блейз. — Третий элемент, который действует как мост между сердцевиной и деревом? — спросил Гарри, цитируя по памяти, — итак, вы хотите стать мастером волшебства. — У меня этого нет, — сказал Блейз, — и ни у кого другого тоже. А твое? — Нет, — поспешно сказал Гарри, — я просто подумал, что так думает большинство людей. Блейз медленно покачал головой. — Закончили, мальчики? — спросил профессор Квиррел, подходя к их столу в чесночном сопле и пристально глядя на Гарри. — Да, профессор, — сказал Блейз. Гарри поерзал на стуле. Каждый раз, когда Квиррел подходил к нему, он смотрел с ужасом. Гарри не совсем понимал, чего от него хочет профессор. Он всегда смотрел, но редко заходил к Гарри в классе. — Тогда переходите ко второй секции, — сказал Квиррел и вернулся в переднюю часть комнаты. Блэз закатил глаза, уходя. — Какой чудак. Гарри пришлось согласиться. Постепенно по мере того, как наступало падение, рутина начала формироваться. Классы, лечебные занятия, шахматы, библиотечные исследования и секретные встречи с Лимми. Почерк Гарри быстро улучшался, хотя он все еще презирал перья и наверстывал упущенные годы арифметики. Верный своему слову, Драко обучал его, и он неплохо справлялся с этим. Однажды вечером они с Роном спустились в хижину Хагрида, где им подали печенье, которое требовалось тщательно окунуть в чай, чтобы было достаточно мягким, чтобы его можно было есть. Хагрид рассказал им истории о своих школьных годах, а затем выложил несколько найденных им фотографий. Гарри благоговейно коснулся края одной — это была свадебная фотография. Джеймс и Лили выглядели очень молодо. Они стояли и смеялись вместе под дождем сверкающих искр. — Они знали их, — пробормотал Рон вокруг каменного торта, — если хочешь, я могу посмотреть, есть ли еще какие-нибудь фотографии. Гарри медленно кивнул. — Спасибо, Рон. Рон ударил его плечом. — Я не понимал, что ты даже не знаешь, как они выглядели. Я бы сделал это сразу. Гарри пожал плечами. — Все нормально. Я тоже не знал. Я имею в виду, я никогда об этом не думал. Хагрид мягко ему улыбнулся. — Весь мир вспоминал их, Гарри. И тебя тоже знали. Гарри медленно кивнул. Хотя это казалось странным. За что он прославился? Уцелевший? Это его беспокоило. Это беспокоило его, когда они уходили от Хагрида, это беспокоило его, когда они с Роном гуляли вокруг озера, и это беспокоило его во время обеда. Это его настолько обеспокоило, что он впервые решил принять предложение Северуса всем слизеринцам: он пошел в свой офис за помощью. Было уже слишком поздно выходить из общей комнаты, но его это никогда особо не волновало. Он осторожно постучал в дверь и толкнул ее. — Профессор Снейп? Простите, — Снейп был не один в своем офисе, но пил чай с Минервой. Увидев их рядом друг с другом, Гарри задумался о том, насколько молодым выглядел Северус по сравнению. Он вспомнил, что сказал Хагрид, что Северус дружил с Лили в детстве. Северусу было столько лет, сколько им. — Заходи, Поттер, все в порядке, — сказала Минерва. Он прошаркал внутрь, придерживая дверь одной рукой. — Это длинный вопрос. Я могу вернуться. — Ерунда, — сказала Минерва, — вот для чего здесь Северус. Мне уйти? Гарри медленно покачал головой. — Это о них. — Вы оба их знали, — сказал Хагрид. — Действительно, — протянул Северус. Он вздохнул, поставив кружку с чаем. — Садитесь, мистер Поттер. Чай? Это травяное. — Да, пожалуйста. Северус налил ему чашку чая и протянул сахарницу. Сделав это, он с благодарностью сделал глоток, подтягивая ноги к своему стулу. — Ваш вопрос? — спросил Северус. — Это просто… — Гарри нахмурился в свою чашку, — думаю, я что-то упускаю. — Что-то не хватает? В твоих классах? — Нет. Кое-что обо мне. Люди продолжают говорить странные вещи. Называю своих героями войны. Говорят, люди одобряли меня? Все знают их и думают, что знают меня тоже, но я не понимаю, как они могут, — Гарри разочарованно покачал головой, — ничего не имеет смысла. Наступила минута молчания. Он поднял глаза и увидел, что они оба хмуро смотрят на него, на лицах видно много горя. — Мистер. Поттер, — медленно сказала Минерва, — скажите, вы знаете, как они исчезли? — Ну, раньше я думал, что это катастрофа, — сказал Гарри, — но потом, сказал Дамблдор, они были уничтожены? — Дорогие Мерлин и Моргана, — слабо сказала Минерва. Северус поставил чай. *** Гарри покинул офис Северуса далеко-далеко после комендантского часа, голова кружилась. Он обещал сразу лечь в постель, но вместо этого бродил. Он обнаружил, что его шаги ведут его в этот запретный третий коридор почти бессознательно, когда он пытался понять то, что ему сказали. Был злой волшебник. Волан-де-Морт. Была война. Они дрались, и Волдеморт уничтожил их. И по какой-то причине Волдеморт пытался уничтожить его. Но не смог. Вместо этого Волан-де-Морт исчез той ночью, а Гарри остался цел, и следом этого был его обширный шрам, похожий на молнию. И весь мир знал. Гарри был знаменит. Он не знал, что делать. Он не знал, куда идти. Теперь удивление всех его появлением стало более понятным. Дамблдор думал, что его уничтожили все еще верные последователи Волдеморта. Все было неправильно. Он расхаживал по запрещенному коридору третьего этажа, потирая свой фестрал и браслет из волос единорога о щеку. Это было неправильно. Он не хотел этого. Он не хотел этого, уничтожил злого волшебника и прославился. Он хотел василиска и его друзей, и он хотел быть Змеиным Сердцем и только Змееголовым. Он хотел Лимми, он хотел Аву, он хотел Араэо. У него не могло быть ни одного из них, потому что он решил приехать в Хогвартс, где он прославился по ужасной причине и у него были они, за исключением того, что у него не было их, а также все знали о них все, и он ничего не знал. Даже не знал их имен. — Привет? — раздался дрожащий голос. Гарри остановился. По коридору медленно проплыла прозрачная фигура. Призрак? Фигура подошла ближе, превратившись в растрепанные черные волосы, пурпурное платье и бледное лицо. Трелони. — Что ты делаешь? — она спросила, — комендантский час уже давно прошел. — Извини, профессор, я потерял счет времени, — сказал Гарри, надеясь, что она не осознает, что это тоже закрытая зона. — Пойдем, — сказала Трелони, кладя руку ему на плечо. В последний раз, когда она прикоснулась к нему, она была посреди видения, ее рука была одержима когтем. Сегодня вечером ее рука была рукой, направляющей. — Ты выглядишь встревоженным. Как тебя зовут? — Гарри. — Гарри, конечно, — она отстраненно кивнула, — Змеиное Сердце. Он остановился, ее рука соскользнула с его плеча. — Что ты только что сказала? Она посмотрела на него. — Что? Я сказала Поттер, не так ли? Гарри Поттер. — Да, прости. Ты сказала так. — Пойдем, — сказала она и провела его до Слизерина, — я не скажу, если ты этого не сделаешь, Снейк. — Снейк? — спросил он с колотящимся сердцем. — Снейк? Да, они повсюду здесь, в Слизерине. Гарри смотрел ей в глаза, пытаясь понять, серьезно ли она говорила. Он не видел ничего, кроме пустой вежливости. — Спокойной ночи, профессор. — Доброй ночи. Не забывай о звездах. — Звезды? — Лестница, дорогой. — Верно. Гарри лег спать. *** — Поттер, давай поиграем с нами в атакующий щелчок. Гарри устроился рядом с Панси на самом удобном диване напротив Драко, который застенчиво обрадовался его присутствию. — Вы можете называть меня Гарри, если хотите, — сказал он. — Хорошо, — сказала она, ухмыляясь, — ты умеешь играть? — Нет. Они показали ему, и за десять минут колода дважды попала ему в лицо. — Вы двое обманываете? — подозрительно спросил он. Драко усмехнулся. Панси махнула рукой. — Ты! — с преувеличенным возмущением сказал Гарри, — я ухожу на раунд, вы двое играете. Он сел на диван, сложив руки. Панси хихикнула. — Все в порядке. У тебя длинные волосы, правда, Гарри? Гарри провел рукой по волосам, слегка влажным после утреннего душа. — Я предполагаю. — Могу я заплести это? — нетерпеливо спросила она. Драко закатил глаза и начал строить карточный домик. — Конечно, — сказал Гарри, — я могу сделать только что-то вроде простой косы. Мой друг, обычно это делает. Он обернулся, чтобы Панси могла дотянуться до его волос, и почувствовал, как ее руки мягко проникают в них, распутывая крохотные узлы. — У тебя прекрасные волосы, — сказала Панси, — делай заметки, Драко. Драко возмущенно фыркнул. — Что! Мои волосы восхитительны! — Гм, — уклончиво сказала Панси. Гарри наклонился к ее прикосновению. Ее ногти царапали его кожу головы, и она чувствовала блаженство. — Но у вас есть тупики. Когда вы сокращали список? — В прошлом году у меня было немного сока, и мне пришлось вырезать этот кусок? Драко фыркнул. Панси похлопала его по голове. — Я подрежу его для тебя когда-нибудь. Знаешь, так это полезнее для здоровья. Они замолчали, но Драко воскликнул, когда его карточный домик улетел. Гарри чуть не уснул из-за ловких движений Панси, постепенно убирающей его волосы с лица. Он держал лоб прикрытым с тех пор, как пришел в школу, желая немного уединения, но до этого он часто сбрасывал волосы с головы. Ему понравилось это чувство. — Ну вот, — наконец сказала Панси. Она подтолкнула его к зеркалу, находящемуся над камином. — Как вы думаете? Она заплела ему в волосы несколько замысловатых косичек, так что они отрывались от его лица и образовывали замысловатый хвост. — Ты художница, — честно сказал он, улыбаясь ей. Она взмахнула собственными коротко остриженными волосами. — Я знаю. *** После зелья в среду Северус пробормотал, чтобы он остался после занятий. Он махнул Рону, чтобы тот продолжал, и закончил разлив своей базы противоядия, тщательно промаркировав ее. В этом году они совсем не занимались варением — половина их уроков была простой книжной работой. Сообщается, что то же самое и с другими классами — Северус по-прежнему был таким же противным, но только тогда, когда его вообще беспокоило общение с учениками. — Да, профессор? — спросил Гарри. — После вашего лечебного урока с профессором Вектор я заберу вас из общей комнаты, чтобы мы могли встретиться с директором школы. Гарри сглотнул. Он ожидал этой второй встречи, но не ожидал ее. — Ты будешь там? Северус уставился на него. — Да, Поттер. Тебе нечего бояться, если ты об этом беспокоишься. Гарри покачал головой. — Я не напуган. Мне просто грустно. Я не знаю, как с ним разговаривать, когда знаю, что он сделал. — Ты так говоришь, как будто знал его раньше, — сказал Северус, приподняв бровь. Гарри пожал плечами. — Нет, я только что слышал о нем. — Хорошо, Поттер. Давай, давай. И профессор МакГонагалл хотела, чтобы я сказал вам, что она принесет фотографии на встречу сегодня вечером для вас. Она сделала вам копии. — Спасибо, — мягко сказал Гарри и ушел. Остаток дня он провел в самом отвратительном настроении. Даже друзья, которые выглядели так, будто собирались подойти к нему в большом зале, свернули в последнюю минуту, когда поймали его взгляд. — Что с тобой? — спросил Драко, когда они выполняли его домашнее задание по трансфигурации, — похоже, твоей совы нет. — Ага, — сказала Панси, сидя рядом в кресле и читая, — Поттер Грозовой Тучи. — Сегодня вечером у меня встреча с Дамблдором, — сказал Гарри, послушно пересчитав неверную сумму. — Ух, — сказала Панси, — тогда этого достаточно, чтобы придать тебе такое лицо. — Почему он так любит тебя? — спросил Драко. Гарри пожал плечами. — Это связано с моими. — Маглы? — Панси сморщила нос. — Ага. — Грязные штуки, — пробормотал Драко. Гарри удивленно повернулся к нему. — Что? Драко посмотрел на него. — Магглы. Они грязные. Все это знают. — Так ли это? — Гарри нахмурился. Не это ли имела в виду Гермиона на днях в библиотеке? — О чем ты говоришь? Драко фыркнул и сложил руки на груди. — Это правда. — Но Гермиона — маггл. И Гермиона не грязная. Она лучшая ведьма в нашем году! — Нет, это не так, — сказал Драко, — чистокровные превосходят магию. Гарри искоса посмотрел на Панси, которая выглядела смущенной. — Это вздор! Гермиона с первого же раза на прошлой неделе превратила свою спичку в иглу, и твоя не перестанет загораться! — Он говорит, что это правда, — сказал Драко. — Если он так говорит, — выплюнул Гарри, ломая свое третье перо пополам, — мне говорят, что все волшебники по своей природе неполноценны в магии, и прямо сейчас это звучит правильно! Панси, ты не можешь в это поверить, правда? Панси пожала плечами, приоткрыв рот. — Это просто правда. Гарри крикнул, вспоминая все, что он узнал от Северуса и Минервы. — Она была маглом и была лучшей в своем классе — сказал Снейп! И я должен победить этого волшебника, Волан-де-Морта, так что объясни это! Они оба сильно вздрогнули, когда он по какой-то причине произнес имя волшебника, и сердито посмотрели на него. Драко сложил руки. — Да, это ты! — закричала Панси, захлопнув книгу, — так почему ты вообще подумал, что сортировка здесь — хорошая идея? Гарри встал, возмущенный и сбитый с толку. — Звезды, Панси, о чем ты?! — Мистер. Поттер! Мистер Малфой! Мисс Паркинсон! Бледный Северус в портретной дыре. Панси и Драко побледнели; Гарри быстро сел. — Пожалуйста, повторите мне политику Хогвартса в отношении словесной агрессии, — ледяным тоном сказал Северус. — Неприлично и бесполезно, — пискнула Панси. — Неприлично, неэффективно и неприемлемо, — сказал Северус, — особенно в общей комнате, где учатся твои сверстники. Завтра задержание, класс зелий, шесть часов. Мистер Поттер, пойдем со мной. Гарри сунул свои вещи в сумку, не глядя на остальных, и бросился за ним. Снейп искоса взглянул на него, пока они шли по коридору. — Не хотите ли вы сообщить мне, о чем это было? — Не спрашивай меня! — сказал Гарри, — они что-то говорили о том, что маглы грязные, грязные или что-то такое! Я не знаю, почему они так сказали! Лицо Снейпа было напряженным. — К сожалению, мистер Поттер, это понятие глубоко укоренилось в культуре волшебников. Гарри нахмурился. — Это? — Это. По мере того, как вы становитесь старше, вы лучше понимаете предрассудки в нашем обществе. Многие чистокровные, не имеющие магглов, считают, что их собственная магия, ну, чище, чем те, что имеют магглов, и считают себя выше маглов в целом. Именно с этой риторикой Темный Лорд пришел к власти. Большинство его последователей были чистокровными, многие из них из Слизерина. Гарри молчал всю оставшуюся прогулку, переваривая это. — Но, — сказал он, когда они подошли к горгульям, — это неправильно. Вы сказали, что они были маглами, и она была могущественной, вы так сказали! И разве я тоже не должен быть? И Гермиона! Северус медленно кивнул, его взгляд был отстраненным. — Предрассудки никогда не основываются на правде, мистер Поттер. Только ложь, которую мы себе говорим. Теперь директор ждет. Обеспокоенный и расстроенный, Гарри второй раз проследил за Северусом до офиса Дамблдора. Дамблдор предложил ему чашку чая; он отказался, не глядя ему в глаза. МакГонагалл ненадолго положила руку ему на плечо. — Мой мальчик, я слышал, у тебя дела идут хорошо, — сказал Дамблдор, потягивая свой чай, — профессор Флитвик впечатлен вашим очарованием. Гарри пожал плечами. — Я не так хорошо преуспеваю в преображении. — Ваша успеваемость вполне удовлетворительна, — сказала МакГонагалл, — теперь, когда ваша арифметика начала улучшаться. Вам не нужно быть вундеркиндом, мистер Поттер. Гарри посмотрел на Фоукса, который снова стал почти взрослым, но все еще оставался длинноногим долговязым. Он ворковал на Гарри, шаркая крыльями. Гарри улыбнулся в ответ. — Фоукс, — сказал Дамблдор, — думаю, вы встречались с ним две недели назад. Мой товарищ на долгие годы. — Он красивый, — сказал Гарри. — Мне повезло, что я имею честь быть его компанией, — согласился Дамблдор, — тебе нравится Хогвартс? Гарри пожал плечами. — Некоторые. Но некоторые люди глупы. Северус издал неодобрительный звук, но Дамблдор улыбнулся. — Я считаю, что это так, куда бы вы ни пошли, мистер Поттер, — он вздохнул, — а теперь, если вы не возражаете, я боюсь, что мы должны вернуться к теме, которую мы подняли на нашей последней встрече. Гарри сделал глубокий вдох через нос и попытался успокоить свое сердце. Его подход изменился с тех пор, как он узнал о своем прошлом. Он был кем-то для этих людей, и поэтому он больше не мог просто прикидываться. Он впервые встретился глазами с Дамблдором и сказал то, что он практиковал, слова выходили из-за блокировки предательства в его горле. — Я сбежал из дома, — ясно сказал он, — магия, о которой ты говоришь, меня не защитила. Он потер пальцами свой браслет из волос фестрала и единорога, чувствуя старую магию своих друзей здесь с ним, придавая ему храбрости. Его воспоминания не причинят ему вреда. — Я был в шкафу. Я делал их работу по дому. Они причинили мне боль. Я ушел. Я нашел хорошее место. Больше я тебе не скажу. — Мистер. Поттер, — дрожащим голосом сказала МакГонагалл, — ты сможешь. Гарри покачал головой, пальцы двигались все быстрее и быстрее по его браслету. Дамблдор не опустил взгляда, так что он тоже не отвел взгляд. Выражение лица директора было немного сломленным. — Ты поместил меня туда, — сказал Гарри, — с ними. Так почему я должен доверять тебе то, где я сейчас нахожусь? Наступила тишина. Рука Северуса в какой-то момент легла ему на плечо, и Гарри был этому рад. На самом деле он не знал, кем был для него Северус, был ли он на стороне Гарри или Дамблдора, были ли вообще стороны, но он все еще был рад якорю. Дамблдор медленно покачал головой. — Мой мальчик, я не могу придумать ни одной причины, по которой тебе следует это делать, — он потер большим пальцем под глазом и снова надел их, — я совершенно тебя подвел. Что-то в Гарри немного расслабилось. Он понял, что наполовину ожидал, что Дамблдор назовет его лжецом. — Я надеюсь, что со временем между нами появится доверие, — мягко сказал Дамблдор, — и я знаю, что должен заработать это на тебе. И все же вы несовершеннолетний. Вы зачислены в Хогвартс: по закону волшебства вы должны иметь дом. Гарри нахмурился. — Ты не отправишь его к ним обратно, — сказал Северус, крепко положив руку ему на плечо. МакГонагалл согласно кивнула. — Нет, — сказал Дамблдор, — думаю, нет. Возможно, лучшее решение для вас — стать подопечным замка. Я бы сделал это. Гарри покачал головой, мысли кружились. — Профессор Снейп. — Что? — спросил Северус. — Ты мой глава дома, — сказал Гарри, — только, профессор Дамблдор, вы не можете винить его, когда я исчезну. Все уставились на него. — Мистер. Поттер, — сказала МакГонагалл, — назначение должно дать вам место для нахождения и дом. Гарри наматывал браслет на пальцы, пока они не побелели. — У меня есть дом, — сказал он, — хороший. Лучше, чем ты выбрал для меня. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. — И если вы думаете, что любой может помешать мне пойти домой, когда школы не будет, вы ошибаетесь. Знаете, мне вообще не нужно было ехать в Хогвартс. Я мог бы остаться. Если бы это было так, у нас бы даже не было этого разговора, и «мальчик, который уцелел», остался бы уничтоженным навсегда. — Мистер Поттер, вы сильно не соответствуете требованиям, — сказал Северус. — Я знаю, — сказал Гарри, — я возьму на себя задержания. Пока вы все понимаете. Дамблдор оценил его. Что-то в его глазах блеснуло. — Если ты пропадешь, мы будем искать тебя, пока не найдем. Гарри приподнял бровь. — Разве ты не занимался этим уже последние три года? Наступила тишина. Гарри мог понять, что у Дамблдора скривился рот. — Тогда я полагаю, мы понимаем друг друга, — сказал Дамблдор, — я займусь приготовлениями. Думаю, довольно быстро и тихо. Вы можете вернуться в свою гостиную, мистер Поттер. — Альбус, — сказала МакГонагалл слегка возмущенным тоном. Дамблдор подмигнул ей. — Минерва, ясно, что мы должны максимально использовать необычные обстоятельства. Худшее не произошло. На самом деле, я бы сказал, что самое лучшее свершилось. И в настоящий момент я предпочитаю быть благодарным за это, а не бороться. Гарри подавил огромный вздох облегчения и встал, Северус рядом с ним. — Вот, мистер Поттер, — устало сказала Минерва, передавая ему конверт, — я дала вам оригиналы и сохранила копии. — Спасибо, профессор, — мягко сказал Гарри, следуя за Северусом обратно из кабинета директора. Некоторое время они шли молча. — Так когда же мое задержание? — спросил Гарри. — Завтра в шесть, как я уже сказал остальным, — пробормотал Северус, не обращая внимания на улыбку Гарри.