Бетельгейзе

      Сон без сна означал для меня крайнюю степень усталости. Глаза охотно открылись, первая мысль, возникшая в голове: уже сегодня. Этим утром меня встретили те же стены и потолок, всюду разбросанные перья. Улыбка невольно расползлась по лицу, когда я вспоминала вчерашний вечер. Как Гарри и Рон пару раз чуть не сломали друг другу локтями носы, как Фред несколько раз трансгрессировал в разные места комнаты, чтобы в очередной раз исподтишка уронить кого-нибудь на пол или кровать, как Гермиона украдкой смотрела на Рона, как Джинни с отчаянным воодушевлением избивала меня тем, что осталось от подушки и как Джордж, заслонив меня, принял на себя удары своей младшей сестры.       Несмотря на то, что подъём сегодня должен быть ранний, я опять встала самой первой. Никогда бы не подумала, что-то иное, чем работа по дому и готовка может поднять меня из кровати. Постель для меня — это обитель спокойствия и безмятежной лёгкости бытия, там не существует ни проблем, ни забот, лишь ты и тёплое одеяло, согревающее твоё тело.       В мыслях обо всём и ни о чём я брела на кухню, лениво пересчитывая ступеньки. Уже на втором этаже, у меня за спиной, тихо простонали дверные петли.       Так странно: я с таким упоением думала о том, как уже совсем скоро уеду и буду жить в школе, как буду учиться магии, что даже мысли о главном человеке в моей жизни не занимали меня — отец шёл в навстречу.       — Доброе утро, родная, — он прошептал это настолько мягко, насколько только был способен, от чего сердце облилось кровью. Двумя руками папа крепко сжимал мои плечи и долго смотрел мне в глаза. — Ты совсем как мама. Только вот лоб и подбородок мои. Хорошо, что ты всё-таки соизволила взять хоть что-то от своего папашки. Идём, а то разбудим мальчиков.       Оставшиеся три лестничных пролёта я тщилась не расплакаться. Я не увижу папу до Рождественских каникул, мысли о разлуке щипали в глазах и душили за горло, заставляя хватать воздух. Он сегодня горек, как никогда. Когда отец закрыл за нами кухонную дверь, я бросилась к нему с крепкими объятьями.       Мокрые щёки, нос тёрлись о старый пиджак, солёные губы дрожали, силясь вымолвить хоть что-то, но голос не поддавался.       Он меня понял и без слов. Хлопает по спине, обнимает. Мне хочется запомнить этот момент и никогда не забывать, выскоблить где-то в подкорке своего подсознания напоминание об этом миге, о его неоднозначности для меня и смешанности чувств, которые я переживаю. Впереди — друзья, приключения, жизнь. Опасности. Их наступление чувствуют все, но не признаются в этом. Да и надо решать проблемы по мере их наступления, а как я буду это делать, если не обучена магии? Я не могу не поехать.       — Я тоже не хочу, чтобы ты уезжала… но мы ведь волшебники, понимаешь? И поэтому обязаны уметь управлять своими способностями. Ты справишься, милая, я в тебя верю.       — Ты лучший, пап.       — И я люблю тебя, Бетти.       Все Уизли, Блэки, Поттер и Грейнджер уже позавтракали и поднялись в спальни с тем, чтобы проверить, все ли вещи собраны, и заодно подогнать особо нерасторопных. Где-то внизу уже слышались голоса прибывших Грозного Глаза и Римуса, которые должны нас сопровождать. Отец, как я его ни отговаривала, тоже решил нас проводить.       Я спускалась по лестнице первая, держа в одной руке пузатую сумку и в другой — чемодан, изрядно потяжелевший после похода в Косой переулок. Нога стукнулась о чемодан, и земля ушла из-под ног; мгновение — и я уже рассекала воздух лицом навстречу твёрдой поверхности пола. Мой полёт продлился всего тройку ступеней, потому как почти сразу где попало меня, будто клешнями, схватило несколько рук, ставя на ноги.       — Я же говорил, что чемодан до дверей сам донесу, — опустив мою правую руку, сказал папа с раздражением и обогнал меня по ступенькам, сверкнув глазами куда-то за мою голову. Я проследила за его взглядом и обернулась.       Вездесущие близнецы Уизли. Фред игриво вскинул пару раз брови и выжидающе облокотился на перила. Причина такого странного поведения скоро стала для меня ясна: Джордж, поймав меня за талию, всё ещё не выпустил меня из своих объятий. Поймав мой недоумённый взгляд на своих руках, младший близнец опомнился и убрал их от меня.       — Эм… Да. Извини.       — В этот раз я зачту, — повременив, я слабо улыбнулась и немедленно продолжила спуск по лестнице: была велика вероятность опоздать на Хогвартс-экспресс.       Настигнув меня почти у двери, Джордж шепнул мне на ухо:       — Значит, квиты?       — Не обольщайся, всего лишь 1:2.

***

      Фигура чёрного пса расплылась в глазах. Грохот колёс прерывался тихими всхлипами.       Забавно, но ранние подъёмы вдруг дали о себе знать, и я проснулась уже когда девочка с большими — неземными! — серебристыми, как луна, глазами разбудила меня, сообщив, что мы почти приехали.       — Уже? Надо же, проспала всю дорогу. Спасибо, что разбудила… м… как тебя зовут?       — Полумна. Удивительно, что ты так ясно соображаешь, учитывая то количество мозгошмыгов, которое находится у тебя в голове… — Она словно выпевала одно за другим слова, растягивая каждое из них. Я была уверена, что она смотрит не на, а сквозь меня. Девушка пугала и завораживала одновременно.       В окне я завидела высокий каменный замок с башнями и острыми, как игла, пиками. Мрак ночи, облекавшей всё вокруг своей непроницаемой мантией, расступался перед десятками крохотных источников света — окон школы. Грудь сковало: когда-то точно так же у окна сидели мои родители, видели тот же замок и ходили по тем же коридорам, что теперь будут измерены моими шагами. Невероятно.       Я нагнала знакомую мне компанию, когда вышла из вагона. Их было не так уж и сложно отыскать, поскольку Рон, Фред и Джордж были самыми заметными фигурами не только из-за цвета волос, но и роста. Так, они зачастую возвышались над остальными на голову, а то и на две и три.       — Ну что, зелёная, готова к распределению по факультетам? — Боги! Надо же было забыть расспросить о столь важном этапе в обучении! Наверное, по оцепеневшему взгляду было понятно, что я совсем не готова. — Я бы посмотрел, как ты сразишь этого дракона-огнедыха! Не все первогодки могут его одолеть. Но ты-то другое дело! Тебе больше одиннадцати, значит должна быть посмекалистей. К сожалению, на церемонию сортировки остальных студентов не пускают… но ты не переживай, мысленно мы с тобой.       — Фред, если это шутка, то самое время в этом признаться…       — Нет, ты что! Чистая правда, — он толкнул близнеца в бок, и оба залились смехом. Просто шутка. Никаких огнедышащих драконов…       — Что насчёт факультетов? Я знаю про Гриффиндор… Храбрецы и смельчаки, верно?       — Всё не так просто, на самом деле, — в этот раз мне ответил Джордж. — Да, в основном так, но не всегда. На Гриффиндоре есть и не очень смелые ребята. Всё зависит от того, куда тебя распределит…       — Судья по итогу сражения с драконом!       — Фред, ты опять за своё! — Рон вмешался в наш разговор.       — Не слушай его, Бетти. Что касается факультетов, их четыре: Гриффиндор, Когтевран, Пуффендуй и Слизерин. Когтевранцы умные и талантливые, пуффендуйцы честные и трудолюбивые…       — И Слизерин?       — Слизеринцы самые перспективные во всём Хогвартсе. На этом факультете учатся только лучшие! — Нас обгоняли три ученика примерно моего возраста: блондин с острым лицом и два громилы.       — Это точно не про тебя, Малфой! — Зашипел Гарри.       — У-у, какие мы нервные, — троица загоготала. — Заметь, такие, как ты, грязнокровка Грэйнджер, Долгопупс и все до единого Уизли учатся на Гриффиндоре!       Он может сколь угодно говорить плохое о факультетах, но не о моих друзьях. Кровь в венах вскипела, и я пошла прямиком на мерзавца с чётким намерением врезать по наглой роже блондина. Когда я появилась в его поле зрения, он удивлённо вскинул брови.       — Ты ещё кто? Ещё одна любительница грязнокровок и маглов?       — Меня зовут Бетельгейзе Блэк, — оставалось буквально несколько шагов до выбранной мной мишени. — И сейчас ты заплатишь за свои слова.       Меня держали Гермиона, Джинни и Джордж, говоря что-то в роде «он того не стоит, он просто провоцирует, не обращай внимания», но мне было всё равно, я хотела, чтобы он получил по заслугам.       — Блэк? Неужто? — Малфой выглядел крайне озадаченно. Однако уже вскоре его лицо приобрело прежнее злобно-ехидное выражение, и он продолжил. — Выходит, мы с тобой родственники. Кузены, если быть точнее. Я Малфой. Драко Малфой. Буду ждать тебя за столом Слизерина, — он со своими гориллами-телохранителями ушёл вперёд.       — Идиот! Он правда думает, что я поверю в такой бред? Родственники, как же!       — Бетти… дело в том…       — Нет, — я сверлила Поттера округлившимися глазами, — только не говори, что он не лгал.       — Не лгал.       Что ж, даже если он мне и кузен, это ничего не меняет, я ему врежу, когда только представится возможность. Трое, что держали меня, отпустили мои руки, поняв, что я, наконец, успокоилась. Пусть распределяют меня куда угодно, но не к слизеринцам.       Ребята мне кивнули и ушли к каретам. Лил проливной дождь, и, как назло, ни у кого не было зонтов. Мне сказали, что я должна найти некоего Хагрида — меня заверили, что я точно увижу его в толпе и пойму, кто является этим Хагридом — и отправиться в Хогвартс с ним и первокурсниками на лодках — такова традиция. Увидев скопление людей размером с гнома, я поняла, что иду в нужном направлении. Все они окружали огромный каменный валун с копной мха на верхушке. Когда я подошла к этой плеяде детей, представилось возможным разглядеть, что этот камень двигался и кричал, созывая детей. Великан. Конечно. Сложно не увидеть такого человека, когда его рост составляет примерно трёх меня (а ведь и я девочка не с ноготок)!       — Так… да, дети… Что ж, вы, вроде, все собрались, осталось дождаться старшую… О, а вот и ты! — Хагрид похлопал меня по плечу, и у меня подогнулись колени от его ударов. — Все по лодкам!       Я оказалась в деревянном судёнышке с тремя первокурсниками, восторженно озирающихся по сторонам. Признаться, я от них сейчас отличалась лишь возрастом, ведь для меня всё происходящее было в равной степени невероятным, как и для них. Хотя идея бороздить неспокойное, смольно-чёрное озеро в хлипкой лодке с детьми, то и дело её раскачивающими, мне была совершенно не по нраву.       Мы доплыли примерно до середины озера, поверхность которого была испещрена кругами и волнениями от проливного дождя. Особо любопытный мальчонка перегнулся через борт нашего «судна», разглядывая бездну.       — Ты бы не наклонялся так силь… — не успела я и глазом моргнуть, как от мальчика и след простыл. Остальные дети завопили и начали ещё сильнее раскачивать лодку.       — Успокойтесь! — Рявкнула я. Сняв мантию и ботинки, я молнией ринулась за борт на спасение непутёвого любознательного мальчишки. Он барахтался недалеко, всего в нескольких футах от места, где упал, но из-за волн и ливня было сложно преодолеть даже это расстояние, глаза заливало, и ничего не было видно.       Мне удалось схватить его со спины за воротник, и спустя минуты три я его затащила на нашу лодку. Мы оба лежали на деревянном днище лодки, пытаясь перевести дыхание. Мокрые до нитки, промёрзшие до костей. Девочка любезно накрыла нас моей мантией, чтобы мы хоть немного согрелись. Первым от шока отошёл виновник сего происшествия.       — Ого! Нет, вы видели? Вот это везение! Меня из воды вытащило какое-то существо! Я слышал, что здесь водятся огромные кальмары, наверняка, это был один из них!       Я залилась смехом: мальчик не видел своего спасителя. Фактически, он только что назвал меня кальмаром, и это, видимо, после пережитого стресса, мне казалось невероятно смешным. Остальные в лодке тоже захохотали не то от моего истерического смеха, не то от абсурда, что нёс мальчик.       — Как тебя зовут хоть, везунчик?       — Я Деннис, Деннис Криви.       По прибытии на берег пришлось рассказать Хагриду о нашем маленьком приключении, и он предложил свою шубу, чтобы отогреться, но я от неё отказалась в пользу Денниса.       Хогвартс казался ещё более волшебным и загадочным, ещё более огромным, чем в моих самых смелых представлениях. Теперь, стоя у его подножия, я ощущала себя ничтожным муравьём.       Со стекающими струями дождевой воды, продрогшие, мы зашли в Большой зал. После спасения маленького Криви я чувствовала уверенность, что сумею одолеть даже придуманного Фредом дракона. Пока я шла между длинными столами, взглядом я бегала по лицам в поисках знакомых глаз. Гарри, Гермиона и Рон, сидевшие на ближней ко мне скамье, вытянули руки, чтобы дать мне «пять». Какое же тепло и радость доставляло мне осознание, что люди, которых я знаю всего несколько дней, приняли меня, как родную, что они рядом и показывают свою поддержку. На скамье напротив сидели близнецы: Фред подмигнул, а Джордж сочувственно смотрел на меня. Понимаю, зрелище жалкое: мантия прилипла, волосы превратились в тонкие сосульки, а губы стали фиолетовыми.       Строгого вида женщина начала вызывать первокурсников по одному и усаживать на стул перед преподавательским столом. Шляпа, которую надевали каждому из них, выкрикивала названия факультетов — сортировочная шляпа! Какой же бальзам на душу! Никаких испытаний, лишь вердикт… головного убора.       Мои фамилия и имя прозвучали последними, хоть имена и шли по алфавиту — видимо, в качестве исключения. Уже давно я поняла, что мой случай поступления в Хогвартс в возрасте пятикурсницы — нонсенс. К большому моему сожалению, моя персона привлекла внимание каждого ученика. Когда на меня надели шляпу, прямо в ушах зазвучал её голос:       «Сложно… Я вижу, в тебе есть храбрость, талант, сопереживание и большие амбиции… » — я обвела взглядом зал: волшебники в жёлтых гастуках тепло улыбались, рассеянные серые большие глаза девушки со светлыми волосами смотрели куда-то сквозь меня, пристальный ледяной взгляд за столом учеников с зелёными галстуками сверлил меня. Я посмотрела на стол, где сидели мои друзья. Джинни, Гарри, Рон, Гермиона, Фред и Джордж — они стали мне семьёй! Моё место среди них.       «Так что вы думаете, юная леди?»       — Что? Простите, я… не раслышала.       «Как ты думаешь, что для тебя главное?»       — Защитить друзей и близких от опасностей, — я выпалила это без всяких раздумий.       «Что ж, тогда выбор очевиден.» — ГРИФФИНДОР!       Я шла к ликующим гриффиндорцам, сама не менее радостная. Джордж пригласил жестом сесть рядом с ним и крепко обнял.       — Добро пожаловать в Гриффиндор! — Рыжий одарил меня широкой улыбкой.       — Спасибо тебе… Да-да, спасибо, спасибо всем, — я рассеянно кивала в знак признательности и смущённо улыбалась то ли из-за поведения младшего близнеца, то ли из-за ободряющих восклицаний и поздравлений моих новых «коллег» — непривычно, когда мне уделяется столько внимания.       Яства самых разных видов заполонили столы, которые, казалось, уже ломились от изобилия блюд. Наравне с Роном я набросилась на жареную курицу, наложила себе картофельного пюре и, пока не разобрали, схватила кусочек черничного чизкейка, а также наполнила свой кубок ягодным морсом. О небеса, я была готова съесть целиком синего кита!       Пока я жадно уплетала мясо с гарниром, мной был пойман поражённо-восхищённый взгляд Джорджа.       — Хочешь сказать… это всё поместится в тебя?       — А есть сомнения? Гермиона, что с тобой? — Моя сокурсница ковыряла вилкой в пироге, надев на лицо гримасу из смеси боли и отвращения.       — Я не голодна…       — Брось, столько часов прошло после нашего последнего приёма пищи, ты не можешь быть не голодна!       — Хочет она есть, да ещё как, но ей не хочется есть именно эту еду, — Рон с издёвкой ухмылялся, пережёвывая очередной кусок курицы.       — Что он имеет в виду?       — Эту еду готовят эльфы-домовики, они здесь в качестве рабов! Ни зарплаты, ни отпусков, ни выходных, ничего! — После этих слов я перестала жевать. В мире много всяческих вещей, которые я не способна потерпеть. И рабовладельчество входило в это число.       — Гермиона, не пудри никому мозги! Ты бы ещё предложила Бетти с ходу вступить в Г.А.В.Н.Э. Они же добровольно работают, для них являются оскорблением заработные платы и отпуска! — Я продолжила жевать, но уже не с таким воодушевлением, как прежде.       — Выходит… они не как рабы. Они… они как китайцы. Я читала, что они в целом очень трудолюбивая нация, которая… Да, Рон, можно работать ради работы и собственного удовольствия, а не ради денег или чего-то ещё.       — Но ведь они почти бесправные! — Гермиона продолжала гнуть свою линию.       — Послушай, Гермиона. Я считаю, если они хотят свободы, денег, выходных — пожалуйста, но наносить им оскорбление, принудительно навязывая им свои взгляды — неправильно.       — Так-так… Как я погляжу, ты побраталась с отборными отбросами этой школы. Не по-родственному это как-то.       — Иди к чёрту, Малфой, — я встала из-за стола и сжала кулаки так, что побелели кости на тыльной стороне ладони и ногти впились в кожу. Вслед за мной встал Джордж, а за ним — и Фред.       — Зря ты так, Блэк, — Драко развернулся, громилы — за ним. — Кстати, забавная псина провожала вас на перроне.       Уже второй раз за день этот блондин оставляет меня в смятении. Это была угроза? Он знает, что на вокзале был не просто пёс? Нет, нет, нет, только не это. Встретившись глазами с Гарри, я поняла, что эти вопросы себе задаю не только я. Остаток праздничного ужина я провела в раздумьях. Из ловушки собственных мыслей и догадок меня вытянул громкий протест Джинни:       — И что с того, что я девчонка?! Капитан нашей команды тоже! Анджелине и Алисии, значит, играть можно, а мне нет?!       — Да ты даже играть-то не умеешь!       — С чего ты взял? Спорим на галлеон, я «случайно» отправлю аккурат в твой красивый нос бладжер, а, Фред?!       — Хорошо, если тебе так сильно хочется, можешь прийти на нашу тренировку завтра. Как раз воскресенье, уроков ещё нет. Она неофициальная, просто разогрев перед настоящими тренировками. Вряд ли Анджелина допустит тебя до межфакультетских игр, но… может, ты и правда понравишься ей, и она возьмет тебя на скамейку запасных.       — А можно и мне?       В неожиданном приступе энтузиазма я напросилась на тренировку вместе с остальными. Возможно, — кто знает? ведь я ни разу не играла — у меня есть способности к квиддичу, и оставлять их при себе мне казалось преступлением. После знакомства с белокурым слизеринцем мне хотелось на деле показать, кто в Хогвартсе является лучшим. И если хоть что-то зависело от меня, я обязана посодействовать победе Гриффиндора в чемпионате.       — Конечно, приходи! Я… мы будем рады тебе — Джордж воодушевлённо потряс мне руку на прощание, и все мальчики ушли в спальни.       Моя койка была рядом с кроватью Гермионы, я ринулась в сладостные объятия подушек и одеяла после насыщенного дня. Как же мягко, тепло и уютно! Так бывало только дома, но Хогвартс теперь тоже мой дом. Дом, где комфорт и ощущение безопасности…       Я захлёбывалась в хлеставших волнах смольной воды, она не стекала, но липла, и, словно, увлекала меня на дно, а я всё поднимала тучи брызг, стараясь удержаться на поверхности и тщетно дёргая ногами.       Меня обвили чьи-то руки и затащили в деревянную лодку. Я не могла разглядеть лица, всё было размыто, лишь одно чётко вырисовывалось на нём: глаза. Они были похожи на хвойный лес, где через тысячи зелёных иголочек пробивались искристо-золотые лучи солнечного света. Глаза были добрые, тёплые, они будто бы заставляли меня нырнуть в них и утонуть в медовых переливах. Руки моего спасителя держали мои ладони, и большие пальцы поглаживали мою кожу.       Я проснулась, потирая свои руки. Всё казалось таким реальным, что я даже не сразу поняла, что я не тонула, что никто меня не спасал и что никто не держал мои руки. Пальцы того человека всё ещё водили по коже, стоило только закрыть глаза.       С томящей сладостью и мечтательной задумчивостью я вместе с Джинни и Гермионой отправилась на завтрак, а затем — на игровое поле.

***

      Сквозь туман облаков изредка пробивались тонкие лучи солнца, ледяные невидимые языки неприятно лизали нос, лоб и щёки. «Если уж и заниматься спортом, то явно не в такую погоду» — подумалось мне, но бодрая девушка-капитан с множеством тонких косичек из волос явно не разделяла моих взглядов на благоприятные условия для тренировок.       — Ты новенькая, да? Если я возьму тебя в команду, тебе придётся не только тренироваться, но и играть в ещё более плохую погоду, так что не жалуйся.       Эти слова, если честно, меня не обрадовали. Что, играть даже в бури? Немыслимо. Также Гарри уже успел поделиться, что на третьем курсе он играл, даже когда понял, что вторглись непрошенные гости — дементоры. Игроки в квиддич в моих глазах были законченными безумцами. Однако мне это нравится.       На поле я чувствовала себя непомерно маленькой рыбкой, попавшей в огромный аквариум, коим являлись трибуны, обрамлявшие игровую площадку по периметру. Анджелина что-то бурно начала объяснять. Вычленив несколько слов, как то: «финт Вронского, вялый кистевой крен», я поняла, наконец, что обсуждается игровая тактика. Капитан спросила, нет ли вопросов, и, не дождавшись нашего ответа, скомандовала встать по позициям.       Сказать, что никогда ещё я не была так растеряна — ничего не сказать. Остальные уже рассыпались по полю, вставая на свои места и готовясь ко взлёту, я же метала взгляды с Поттера на Джонсон в поисках хоть какой-то подсказки, но они не обращали на меня внимания. Откуда-то справа возникла высокая рыжая голова.       — Выглядишь нелепо. Тебе эта форма явно велика, не говоря уж о шлеме, — в иной ситуации я бы сочла это за издёвку, но в глазах и улыбке Джорджа не было ни тени глумления. Скорее, это было дружеское замечание.       Уизли обхватил меня за плечи руками, по телу разлилась смесь мурашек и электричества, особенно ярко себя проявлявшего там, где ко мне прикасалась грубоватая кожа рук Джорджа. Он так резво потащил меня в сторону, что я чуть было не упала. Когда мы остановились футах в десяти от места, где я стояла несколько секунд назад, я заглянула в глаза так бесцеремонно перемещавшего меня с места на место парня. На мучительно бесконечное мгновение наши взгляды пересеклись.       Хвойный лес, просыпающийся под медовыми лучами восходящего солнца.       Джордж, немного наклонившись к моему лицу, тихо, почти шёпотом сказал: «Твоя позиция. Прямо отсюда». Взлетать, вероятно. И он поспешно удалился на своё место.       Я чувствовала, как горят мои щёки и уши, и благодарила свою маму за подаренную мне смуглую кожу. Именно сейчас способность скрыть внезапную волну смущения оказалась очень кстати.       Остолбенело я смотрела вслед бегущему трусцой широкоплечему парню. Парню, спасшему меня уже в который раз. Парню, который смотрел мне в глаза и держал мои руки в своих. Да, Уизли, «прямо отсюда» ты заставил моё сердце биться чаще.