Невероятные приключения Георгия Жовалева

Берлин, здание Рейхсканцелярии, кабинет Гитлера

Повествование от 3-го лица

      – Майн Фюрер, вы уверены в своем выборе? - недоверчиво спросил Гитлера Рейхсмаршал.       – Да, я абсолютно уверен, Герман*.       – Не кажется ли вам, Майн Фюрер, что эту задачу стоило бы доверить более вышестоящим людям, более талантливым и опытным?       – Чин в данном случае не имеет значения. Талант же у него бесспорный, а опыт приходит со временем. Собственно, эта миссия как раз и поможет ему в этом. Это своего рода тест. Можно сказать, что итоговый экзамен. А на мнение генерал-лейтенантов, генералов Панцерваффе и даже генерал-полковников в этом вопросе мне наплевать. Тем более наплевать на их чувства. Хотят обижаться - пожалуйста, пусть обижаются сколько влезет. Твое мнение более важно для меня, но также не имеет сильного веса. В конце концов, ты Рейхсминистр Люфтваффе, не Панцерваффе, и мало что понимаешь в их деле.       – И то правда. Раз Майн Фюрер настаивает на желании видеть на этом посту именно его, то так этому и быть.       – Считаю наш разговор оконченным. Встретимся на испытательном полигоне. Прощай, Герман.       – Ауф Видерзейн, Майн Фюрер.       – Надеюсь, я в тебе не ошибся, Гантрам.

***

В то же время

Секретный тренировочный полигон №7

      Испытания идут уже третий день. За это время мы только ездили. Пока мы гоняли по бездорожью, мы испытали все: катки, подвеску, гусеницы и отдельные их сегменты - гусеничные траки - на прочность и подвижность. Мы ездили как и медленно, чтобы сторонний наблюдатель мог все заснять и записать, так и гоняли на максимальной скорости, испытывая износостойкость каждой детали ходовой нашего Тигрули.       – Уходим в занос, - обыденно предупредил экипаж Эрс, пока пытался выровнять машину. В грязи нас знатно заносило.       – Всё-таки ходовую надо менять, - заключил я, – Так и запишем, - сказал я, углубившись в блокнот, в котором я черкал заметки по испытаниям.       Если кратко пройтись по текущим заметкам, выходит следующее:       1. Траки - слишком гладкие. Уже на слегка влажном грунте танк заносит. Требуется отливать траки с грунтозацепами;       2. Катки - состояние катков в целом удовлетворительно;       3. Подвеска - упругий элемент износостойкий, амортизаторы и балансиры - удовлетворительно. Полный и динамический хода катков в пределах нормы. Статический ход - удовлетворительно**.       – Аэх, все, встали, - долбанув ногой по обшивке, сказал наш мех-вод, – Ремо, вызывай спасбригаду***.       – Печально. Я наружу. Пройдусь до ангара пешочком, - предупредил я своих ребят.       – Давайте, командир. Только не свалитесь там на полпути от активных мозговых процессов.       – Спасибо, Юрген.       Покинув машину, я пошел в сторону ангаров. Несмотря на частые заносы и увядания в грязи, испытания проходили довольно успешно. Ходовую можно считать полностью испытанной. Осталось оформить отчёт и направить его копии в КБ и Гитлеру. Да, я должен отправлять подробный отчёт о каждом этапе испытаний. Да и к тому же, если нам сделают нормальные траки, то испытывать остальное будет гораздо легче и продуктивнее. Кстати, насчёт Гитлера и той мутной личности.       Как и говорил немецкий вождь, он приехал в наш бермудский треугольник на показательный заезд. Почему бермудский треугольник? Да потому что седьмой полигон находится в жопе мира. Пока мы сюда добирались, я спал крепким младенческим сном. Но со слов экипажа я знал, что дорога сюда была не из лучших: кочки, ямы, болота, леса, говнотопи. Бездорожье, одним словом. Возвращаясь к показательному заезду и Гитлеру. Адольф произнес очередную речь, про величие нации и прочую белиберду, в которую я особо не вслушивался. Мутная личность же оказалась ни кем иным как Рейхсмаршалом... Да, я знал о его существовании, но никогда не видел его в лицо, поэтому не узнал его тогда. Но тем не менее, рожа его стремная.. А вот заезд был просто божественным. Была подготовлена специальная местность - снега не было, так как весь полигон прогревался неизвестным мне способом; мишени, стоящие на разном расстоянии от огневых точек, которые нам заранее отметили на карте; внушающе выглядевшая полоса препятствий, на которой обычная машина бы сломалась ещё в самом начале. Мы катались по полигону, с первого раза отстреливая все мишени, проходя все полосы препятствий без особого труда и выполняя все нормативы без особых усилий. Но на то это и был специально подготовленный полигон. Можно сказать, что все было подстроено, чтобы вселить в обычных солдат веру в непобедимость нашей армии, поднять их боевой дух и все дела. Собственно, мой экипаж, да и я сам, набрался этого боевого духа, который не погас до сих пор.       Когда я подходил к ангарам, мимо меня проехал буксир, который вез за собой наш танк. Видимо, спасбригада решила поехать более длинным путем, чтобы самим ненароком не завязнуть по пути.       Когда я зашёл за перегородки, которые до сих пор отгораживают Белого Тигра, который пока ещё не белый, я увидел уже вовсю суетящихся техников. Они снимали гусеницы и сматывали их, чтобы потом увезти на переплавку или переставить на более лёгкий, чем наш, танк. Видимо кто-то из моих ребят уже сообщил о том, что их надо менять. Сам же экипаж сейчас сидел на бортах танка, похлебывая воду, и умело притворялся уставшим. Вот же ж лентяи. В советской армии в полевых условиях и даже в ангарах, где полно техников, танкисты обслуживают свой танк сами, а тут - вот. Устали они, понимаешь ли. Надо будет усилить комплекс тренировок в свободное время. А пока я внутренне ругался на экипаж, я вычленил среди ремонтников старшего, и позвал его:       – Эй, бригадир.       – Господин генерал-майор, - встал в стойку главный техник. Как же меня это забавляет.       – Сколько ещё продлятся обслуживающие работы?       – Не менее полутора, а то и двух часов, господин. Нам приказали держать танк в наилучшем виде, как снаружи, так и изнутри. Так что работы ещё много.       – Отлично. Найдите моим ребятам тоже какую-нибудь работу, они вам с радостью помогут, а я пока пойду писать отчёт. Эй, ребята, перерыв окончен, пора на трудовой фронт! - обратился я уже к танкистам.       – Но командир! Мы же только с заезда, дайте хоть немного передохнуть, - возмутился Ремо.       – Сказали вы бы это советскому танкисту. Он один за вас четверых работает и не жалуется. Арбайтен, арбайтен, ну! Айн, цвай, айн, цвай, живее давай! А то вместо передохнуть получите передо́хнуть.       – Так точно, командир, - хором отозвался экипаж унылым голосом.       – Вот и отлично, а я пошел.       – Не бросайте нас, товарищ командир, - взмолился Юрген, – Эти техники ж всю работу на нас свалят!       – Ничего не знаю. Распределите между собой обязанности как-нибудь. Я все сказал. Мне ещё отчёты писать, а это посложнее физического труда будет, - сказал я, удалившись из ангара в свой кабинет.

***

Кабинет Гантрама при секретном тренировочным полигоне №7

      – У-ух, наконец-то закончил, - выдохнул я с облегчением.       «Мы писали, мы писали, наши пальчики устали...»       Я писал эти чёртовы отчёты два, мать их, с половиной часа. Ни за что бы не подумал что это будет так сложно. Во-первых, все отчёты я должен писать вручную. Не на печатной машинке, а ручкой. Во-вторых, таких отчёта должно быть три. В-третьих, отчёты должны быть полными, то бишь полное описание каждого недочёта, каждой проблемки и прочее, прочее, прочее. То есть я должен был ещё составить свой отчёт на основе своих заметок. Наверное, единственным плюсом здесь являлось то, что вся эта троица должна быть абсолютно одинаковая, и придумывать что-то новое не нужно было. Но это ещё и минус. В итоге, на каждый отчёт ушло по четыре листа достаточно мелким почерком, но на каждом листе заполнялась лишь одна страница. То бишь 12 страниц рукописного текста. Которые после прочтения, скорее всего, сожгут. В общем, все печально. И ведь мне ещё много таких отчётов писать... Ну да ладно. Надо быть оптимистичней! Когда нам привезут новые гусеницы с траками, оснащёнными грунтозацепами, мы сможем продолжить испытания. Следующим у нас будет проверка брони на прочность.

***

Несколько дней спустя

Секретный тренировочный полигон №7

      Мы находились примерно в пятистах метрах от макета нашего танка. Вильям смотрел в прицел пушки PaK 41*, целясь в фальш-Тигра. Макет танка в точности соответствовал настоящему. На месте было все, кроме двигателя, упругих элементов подвески, как и амортизаторов (катки просто приварили), и обвеса, то бишь дымовых шашек, фонарей, пулеметов, люков, выхлопных труб, и даже пушки, которую заменили на длинную толстую арматуру, чисто для вида. Заодно, мы нашли применение старым гусеницам с гладкими траками - мы, пусть и с горем пополам, зацепили их на катки макета, чтобы можно было испытать и прочность гусениц. Толщина брони и размеры фальш-Тигра 1 к 1.       – Готов, Вильям? - спросил я, и, увидев положительный кивок на мой вопрос, отдал нашему наводчику приказ о выстреле, – Огонь!       Раздался выстрел. У меня, как и, наверное, всех членов экипажа, зазвенело в ушах. Лишь Вильяму были выданы наушники, так как он находился в непосредственной близости к пушке. Остальным же, в том числе и мне, я запретил выдавать даже затычки для ушей. Какими бы опытными танкистами мы бы не были, лишняя тренировка для ушей никогда не помешает.       —Не пробили, - сказал Ремо, наблюдавший результаты в бинокль.       – Отлично. Сделаем ещё пару выстрелов бронебойными и подкалиберными в лоб. Потом перейдем на борта и корму, - дал дальнейшие указания я, вновь черкаясь в блокноте, – Вильям, слышишь меня? Стреляй дальше без команды. Три выстрела подряд - бронебойный, подкалибер, и фугас.       – Яволь.       После непродолжительной канонады и звона в ушах, Ремо подтвердил три непробития.

***

      По итогам испытаний на прочность можно вынести следующее:       Лоб: 0 пробитий из 4 выстрелов;       Левый борт: 2/4, один бронебойный, один подкалибер. Второй бронебойный и ОФ** не пробили;       Корма: 2/4, один бронебойный и один подкалиберный. Фугас и второй ББ*** не пробили;       Правый борт: 1/4, один подкалибер. ББ и ОФ не пробили;       Маска орудия (лоб башни): 2/4, один бронебойный, один подкалибер. Фугас не пробил, второй бронебойный - рикошет;       Борта башни: 3/4, два ББ и один подкалиберный. Фугас не пробил. С каждого борта;       Зад башни: 4/4, два бронебойных, один подкалибер, ОФ пробил в задний люк.       Что тут можно сказать? Результаты просто прекрасны! Тем более для опытного танка. Лично меня все устраивает. Можно разве что повесить дополнительные листы на борта и корму, а также на башню, да поставить задний лючок покрепче. Что ж, а теперь идём обратно в ангар. Только вот нам ещё пушку с собой тащить... Но это тоже часть разработанной мной программы усиленных тренировок для членов экипажа экспериментального танка. А ведь мне ещё отчёты писать... Тяжела командирская доля.

***

Несколько дней спустя

      Как вы уже поняли, остался последний этап испытаний. Стрельба. Сегодня, в этот достаточно прохладный день, мы выехали на полигон. Термометр внутри танка показывал -4°С. А ведь уже конец февраля. Мы ехали по сильному бездорожью. Грязь замёрзла, но теперь даже в обычной мы уже не вязнем. Недавно нам привезли новый задний лючок, более толстый, а также мы нацепили на борта и корму дополнительные листы, как я и хотел. Это изрядно прибавило веса Тигруле, которого мы, кстати, уже выкрасили в белый цвет, причем собственноручно. Теперь Тигр мог развивать максимальную скорость 22 км/ч по бездорожью и 34(!) км/ч по шоссейной дороге. Это, конечно же, усреднённые цифры. Все зависит от качества асфальта и силы бездорожья.       – Командир, подъезжаем к первой точке, - оповестил нас Ремо.       – Понял. Юрген, давай фугас. Разнесем первую мишень в щепки.       – Так точно, командир!       Сегодняшнее испытание обещает быть самым интересным. И дело даже не в том, что мы будем стрелять. Мы будем стрелять не только по статичным и даже движущимся мишеням. Сегодня у нас будет охота на настоящие танки Союзников!       Во время последних сражений в Португалии, испанским танкистам удалось захватить три британских танка - Mk.III Valentine, Mk.VI Crusader и Mk.VII Cavaler*. Эти танки были доставлены водным сообщением в Германию, после чего было принято решение перевести их сюда. Вместе с танками были захвачены и их экипажи. Когда мы отстреляемся по мишеням, к нам выведут британцев.       Нашей задачей будет загнать и уничтожить их. Да, это будет трудновато, так как мы - тяжёлый танк, а у них, по сути, все лёгкие. Но англичане в своих консервных банках сидят почти что голые, а мы одеты по погоде. Плюс, наши техники постарались, и поменяли британцам двигатели. Теперь они не смогут так быстро гонять. И ещё один немаловажный момент. Британцы будут загружены боевыми снарядами. У каждого танка будет не более десяти снарядов в боекомплекте. К тому же, у них мелкие калибры, и в лучшем случае они пробьют нас в корму. Но уже сам факт того, что они смогут дать нам сдачи, заставляет всерьез относиться к предстоящей схватке.       Ладно танки, их мы уже прошли. Но как же пленники согласились участвовать в этой авантюре? Я и сам без понятия. Возможно, им навешали Доширак на уши - сказали, мол, если вас не уничтожат за определенное время, то мы вас отпустим или что-то в этом духе. Не важно. Важно то, что мы уже отстреляли все мишени...

***

      – Командир, выезжаем из пролеска, - сказал наш мех-вод.       – Отлично. Ремо, что там на общем канале? Британцев уже вывели?       – Так точно, командир. Британцы уже на позициях и ждут оповещения о начале боя, - ответил радист.       – Замечательно. Ну что ребята, потанцуем!?       – Да-а-а! - с боевым настроем выкрикнул экипаж машины боевой.       – Тогда давай, Ремо! Бей начало схватки.       – Готово. Британцы сдвинулись с места и поехали в нашу сторону. Видимо, нам решили усложнить жизнь. Нашим противникам дали возможность координировать свои действия, - озвучил информацию с той стороны связист.       – Не беда, так даже лучше. Полная имитация настоящего боя! В атаку, ребята! Эрс, давай средний ход в сторону стартовой точки британцев, - начал я раздавать указания, – Юрген, заряжай ББ. Ремо, отключайся от общего канала. Подсказок от зрителей нам не надо.       «Ну все. Началось в колхозе утро.»       – Эрс, видишь поворот налево недалеко от нас? Сворачивай туда.       Из командирской башенки обзор достаточно хороший, поэтому я смог разглядеть примятую траву, уходящую влево от основной "дороги". Наши с британцами стартовые точки находились недалеко друг от друга, но само поле битвы большое. Если мы не нагоним их сейчас, то искать их по всей местности будет проблематично. Если приглядеться, то можно заметить, что примятая трава ещё свежая. То есть, здесь ещё совсем недавно кто-то проезжал. Но кроме нас здесь никого быть не может, так что это однозначно британцы. Мы свернули налево и въехали в небольшую лесополосу. Деревья шли по бокам от дороги.       – Эрс, дави на полную. Мы не должны упустить британцев сейчас, иначе потом заебемся искать. Ремо, Юрген, смотрите в бортовые перископы, пока свободны. Они могли предположить нашу за ними погоню и скрыться среди деревьев.       Пока мы неслись на 20 км/ч, нам повстречались лишь редкие животные, которые тут же убегали с дороги. Мы ехали так около двадцати минут, пока впереди не показался Кавалер.       – А вот и наша первая цель, - оповестил я ребят, – Вильям, целься в двигатель. Как наведешься, стреляй без команды. Ремо, дуй наверх. Перехвати и разверни Спарку назад. Это наверняка ловушка, и сейчас два остальных танка едут за нами.       Да. Я не забыл про MG Спарку, и подал заявление на ее выпуск в серию. Заявку одобрили, и Спарку начали официально выпускать под моим клеймом. Первую же партию доставили к нам в ангар, где мы и оснастили Тигрулю столь опасным пулеметом. Остальные же мы любезно раздали остальным танкам. Хватило всем, и даже три лишних осталось. Пойдут нам в запаску.       А мои предположения, тем временем, оправдались. Крусейдер и Валентайн обнаружились позади нас, и Ремо уже вовсю поливал их свинцом и матами.       – Ремо, целься им в ходовую. Обездвижим их и добьем потом, когда...       Мою речь прервал выстрел нашего орудия. Вильям наконец навелся и выстрелил. Кавалер аж слегка ускорился. Прямое попадание в двигатель. Танк рванул, его развернуло и он перевернулся, прокатившись так несколько раз. Ремо тем временем обездвижил Валентайна, разорвав скрепы траков, из-за чего гусеница слетела к чертям собачьим. Но Крусейдер успел скрыться среди деревьев.       – Эрс, задний ход. Вильям, крути башню в сторону недобитка. Юрген, заряжай фугас. Добьем дохлячка красиво, - командовал я, – Эрс, стоп машина! Огонь, Вили!       – Командир, я же просил, не называйте меня так, - возмутился наводчик.       – Да ладно тебе, не ной.       Очередной британец разцвел огненным цветком взрыва. Боеукладка. Ближайшие деревья загорелись от взрыва такой мощи. Десять снарядов, пусть и мелкого калибра, тоже сила.       – Вильям, давай башню в исходное. Эрс, гони в пролесок, куда ушел последний британец. Юрген, заряжай бронебойку.       Через пять минут погони за беглецом, мы заметили поваленный ствол дерева. Видимо бедолаги не справились с управлением и врезались в него. Скорее всего, у мех-вода уже замёрзли руки, и ему становится труднее управлять машиной. У нас появилось преимущество в виде заторможения противника, и нам нельзя не воспользоваться им. Ещё через десять минут мы нагнали петляющего Крестоносца. Видимо, они заметили наше появление, и начали разворачивать в нашу сторону башню.       – Идиоты. Их сорокамилиметровый окурок даже не поцарапает нас. Вили, целься им в корму. Я пойду наверх и попробую сбить им гусеницу. Можешь стрелять без команды. Если промажешь, Юрген будет дальше заряжать ББ.       Я вылез из люка и повернул Спарку в сторону Крусейдера. Прицельный выстрел (конструкторы позволили себе вольность и прицепили небольшой прицел к пулемёту) ничего не дал, и я начал палить по гусенице, стараясь разорвать скрепы траков, как до этого сделал Ремо. Все было безуспешно.       «Черт, и как у него получается.»       Тем временем, Эрс дал выстрел, но он промазал. Зато сбил гусеницу беглецу заместо меня. Каток отлетает к чертовой матери далеко в лес. Танк эпично развернулся к нам лбом. Мы протаранили их и полетели дальше в массивное дерево. Корму британцев сдавило, весь танк сплющило, и в добавок Вильям решил сделать контрольный выстрел вплотную. Все. Победа. Ни один британец даже не пернул в нашу сторону. Лобовую броню Тигра лишь слегка помяло от тарана и последующего въезда в дерево. Меня переполняла эйфория. Я понимал, что даже втроём они и в подметки нам не годятся, но все равно был рад. Мой экипаж разделял мои чувства, и даже обычно нелюдимые и холодные Вильям и Эрс сейчас улыбались.       – Ремо, вызывай буксиры. Надо отвести наших "сэров" на базу и сдать в металлолом. Эрс, разворачивайся. Едем в ангар. На сегодня хватит, вы все молодцы. Как приедем, предлагаю выпить за успешно прошедшие испытания. Все за мой счёт.       – Ур-ра-а!       Итак, по итогам стрельбы вышло следующее:       Точность: на высшем уровне;       Убойная сила: просто замечательная.       Мы все живы, здоровы, все испытания пройдены. Скоро нас отправят в Польшу, где мы сможем показать все, на что мы способны. А потом мы и британцев укокошим. И пендосов. И негритосов. Как говорится, все хорошо то, что хорошо кончается, начинается, да думается. Ах да, мне же ещё отчёты писать...