Кадмейская Победа | Cadmean Victory Remastered

Толпа на Косом переулке суетилась перед магазином Олливандера. Красные зонтики развевались справа от Гарри на слабом прохладном ветру. Флёр сжала его пальцы. — Mon Cœur? — прошептала она. — Сюда, — пробормотал Гарри. — Скитер умна. Она живёт в центре Лондона, где никто не может открыто расправиться с ней за статьи, не получив при этом больших неприятностей из-за возможности нарушить статут секретности. Флёр фыркнула ему в шею. — Она не умная. Она сука с пером. Он засмеялся, ведя её от Олливандера из Косого переулка в маггловский Лондон. — Что ж, скоро мы с ней поговорим по этому поводу. Они пробивались сквозь стайки магглов по тротуару. Гарри отслеживал названия улиц справа от него, пока они шли. — Её там не будет, когда мы придём, да? — прошептала Флёр. — Я не уверен, — Гарри уклонился от руки восторженного туриста, оттаскивая от него Флёр. — Нашла улицу? — Вот, — прошептала Флёр. — Куда я указываю. Гарри хмыкнул. — Мы невидимы, Флёр. — На одиннадцать часов. И перестань надо мной смеяться, я забыла. Гарри зажал рот свободной рукой, чтобы подавить смешок, и направился к улице проживания Риты Скитер. Ну и где пятый дом? Номер пять висел на лимонно-зелёной двери скромного дома в том же ряду. Небольшая каменная ванночка для птиц окружала аккуратная лужайка, а под выкрашенными в белый цвет подоконниками расцветали кусты и цветы. Гарри вытащил мантию и накрыл их двоих, затем открыл ворота и прокрался по тропинке к двери. Он перепрыгнул через ступеньку и остановился у порога. — Diffindo, — пробормотал он, проводя кончиком палочки по краю двери. Замок разлетелся с мягким металлическим щелчком. Гарри толкнул дверь и быстро наложил проверяющее заклинание. — Никого нет дома, но оставайся под мантией на всякий случай, mon Rêve. Мягкий толстый ковёр покрывал маленькие аккуратные комнаты, обставленные удобной яркой мебелью и заваленные стопками журналов и бумаг. На всех стенах висели статьи в рамочках. — Я пойду в эту сторону, — они разошлись в разные стороны. Гарри развеял свою невидимость и начал проверять нижние комнаты. За кухонными шкафами лежал потрескавшийся фарфор, а у раковины стояла тарелка с пирожными. — Гарри, — прошипела Флёр ему на ухо. По его венам пробежал холодок. Гарри сердито посмотрел на источник тихого смеха Флёр. — Я нашла наверху целый шкаф с документами, пойдём, посмотрим. Гарри последовал за её шагами вверх по лестнице в короткий коридор с маленьким потрескивающим камином между хорошо освещённым офисом и спальней Скитер. Отпечатки ног Флёр остановились рядом с возвышающимся шкафом. — Он был хорошо защищен, но недостаточно, чтобы остановить меня. Гарри пробежался по ящикам, пролистывая бесконечный список имён и толстые папки. Он вытащил папку с надписью «Люциус Малфой» и пролистал её. — Идеально… — Заставь её написать статью с компроматом на Пожирателях Смерти, на которых у неё есть компромат, — предложила Флёр. — Она никогда не согласится, — сказал он. — Не тогда, когда есть шанс, что это кто-то напечатает. Но если она не будет знать об этом, то будет шанс. Гарри взвесил все за и против. Если бы статья была обнаружена при драматических обстоятельствах… Он повернулся к Флёр. — Мне придется… Свет в коридоре вспыхнуло зелёным светом. Камин. Она возвращается. Сердце Гарри сжалось в кулаке паники. Никто не должен знать о Флёр. — Уходи отсюда, — прошипел Гарри. — Уходи, Флёр. Увидимся через несколько минут во Франции. А теперь уходи, пожалуйста. Мантия шлёпнулась в пол. Гарри поднял её, сложил под мантию и вышел в коридор, чтобы прислониться к стене. Он подавил угасающую панику, вспомнив слёзы Кэти и позволив маленькому шарику льда сжаться в его груди. Рита Скитер вышла из пламени, стряхивая с себя салатовый жакет и кремовую блузку. — Рита, — Гарри слегка улыбнулся ей. — Добро пожаловать домой. Она приподняла бровь. — Мистер Поттер, это очень неожиданно. Как и незаконно. — То-то, Рита. Надеюсь вы не будете бросаться камнем в окно. — Маггловские фразы. Боюсь, я не понимаю, что это значит. Улыбка Гарри стала шире. — Насколько я знаю, незарегистрированных анимагов приговаривают к Азкабану, не так ли? Её глаза сузились. — У вас должны быть доказательства, чтобы делать подобные заявления. — Меня бы здесь не было, если бы я думал, что что-то пойдет не так, — солгал Гарри. — Я надеялся, что мы сможем договориться. Губы Риты сжались. — Каким же образом? — Вы пишите очень спорную статью, а я сохраняю ваш секрет, — ответил Гарри. — На этот раз статья даже окажется правдой. Что-то новое может вас позабавить, Рита. — О ком вы хотите, чтобы я просветила своих читателей, мистер Поттер? — В этом шкафу целая стопка очень интересных папок. Я вкратце прочитал, и думаю, мистер Малфой будет для вас очень хорошей целью. — Нет. Точно нет, — Рита покачала головой. — Слишком большой риск. Конечно, нет. Гарри заставил себя нахмуриться. Итак, теперь немного наживки. Хорошая наживка. — Как насчёт того, чтобы написать статью, взамен на непреложный обет никогда больше не упоминать ваш маленький секрет, прежде чем я уйду? Глаза Риты Скитер заблестели, и она подошла к нему. — Я согласна. Я не особо хочу проводить время в Азкабане. — Я слышал, что это неприятное место, — сказал Гарри. — А теперь статья? — Конечно, — улыбка Риты превратилась в волчью ухмылку, а её кислотно-зелёное перо вылезло из кармана пиджака вместе с блокнотом и принялось что-то строчить. — Может, ты хочешь кекс, пока я буду писать? — Было бы здорово, — Гарри проводил её до кухни. — Боюсь, у меня постепенно развивается пристрастие к сладкому. — Фунтовый кекс, — Рита отрезала большой кусок и положила его на маленькую тарелку. — Мой любимый. Гарри откусил и дал сладкой пудре раствориться на его языке. — Вкусна. Дамашний? Флёр понравился бы он. — Да, — тон Риты окрасил нотку неподдельной гордости. — Знаешь, я всегда хотела быть пекарем, но в волшебном мире не так много рынков печёных изделий. — Я впечатлён, — Гарри рассмеялся. — У самой опасной британской журналистки есть скрытый талант. — В тебе тоже кажется, Гарри, — она смотрела, как он доедает её кекс, с любопытным блеском в глазах. — Как ты пробрался незамеченным? — Будьте уверены, у ваших оберегов нет проколов, я просто нашёл способ их обойти. Не так много чар, которые могли бы остановить меня, если мне действительно нужно куда-то проникнуть. — Как интересно, — пробормотала Рита. Её перо быстро строчило по пергаменту. — Почти готово, Гарри. — Могу ли я увидеть? — Конечно, — Рита смотрела, как её перо заканчивает предложение, затем передала ему пергамент. Гарри пробежался глазами по статье. Пожиратель Смерти. Проклятие Imperio. Убийства. Изнасилования. Пытки. Он положил её и смахнул крошки обратно на тарелку. Это будет прекрасно. — Как жестоко. Идеально. — А теперь о твоей части нашей сделки, Гарри, — глаза Риты заблестели. — Обет. Гарри закончил есть кекс и поставил тарелку. — Моего домовика будет достаточно в качестве свидетеля. Таким образом, он будет косвенно связан с клятвой. Улыбка Риты стала шире. — Отличная идея. — Добби, — позвал он. Добби с громким хлопком материализовался. — Хозяин Гарри Поттер, сэр? — Мне нужно, чтобы ты заключил между мной и этой милой дамой непреложный обет, Добби, — сказал Гарри. — Это очень важно. — Добби не разочарует хозяина Гарри Поттера. Гарри вытащил палочку и передал её Добби. — Подожди, Добби, остальное я сделаю. Каковы ваши условия, Рита? Рита протянула руку вперёд и взяла его правую руку за свою. — Клянёшься ли ты, Гарри Поттер, никогда больше не говорить о моих способностях анимага? — Клянусь. Усик белой магии вспыхнул на кончике его палочки, обвив их руки. Ледяной холод пробежал по его спине, когда магия сжалась вокруг него, как петля. Он закрыл глаза и представил, как их магия переплетается, как нити, образуя веревку на его шее. — Клянёшься ли ты, Гарри Поттер, никогда не взламывать какую-либо собственность, которой я владею, и не красть какое-либо моё имущество, — спросила Рита. — Клянусь. Второй усик присоединился к первому. Она выпустила его руку. — Этого достаточно. Твоя статья написана. — Тогда я пойду, — сказал Гарри. — Было приятно иметь с вами дело. Улыбка Риты распространилась от уха до уха. — Пока, Гарри. Завтра следи за газетой. Я думаю, что статья будет фантастической. Гарри усмехнулся. — Поверьте, я в этом и не сомневаюсь, Рита, — он вытащил палочку. — Morsmordre. Череп с языком-змеёй уничтожил верхний этаж и крышу дома. Плитка, куски дерева и камни падали на пол кухни, и воздух затуманивался пылью. Гарри смахнул все это взмахом палочки. Змея из дыма корчилась в пустых впадинах черепа, и жуткий зелёный свет мерцал в небе над ними. Рита ахнула. — Тёмная метка… — её глаза метнулись к статье, затем снова к нему, её лицо побелело. — Подожди! — Подожди? — спросил Гарри. — Твой обет… — Будет связывать меня, пока жив Добби. Тебе стоило более тщательно подбирать слова, Рита, — он одарил её тонкой холодной улыбкой. — Но опять же, именно поэтому я здесь в первую очередь, не так ли? Тебе не стоило писать такие ужасные вещи о Флёр и Кэти. Она тянулась за своей палочкой. Одна прекрасная мечта. Гарри представил закат за листьями ивы и обнял лёд внутри. Пустые глаза Петтигрю скользили между мыслями о французском солнце, и его палочка в руке раскалилась. Всё, что нужно. — Avada Кedavra, — прошептал он. Ярко-зелёная вспышка осветила кухню. Рита рухнула на пол, и её перо с известковыми перьями упало на плитку. Гарри смотрел в её пустые глаза и ждал, что внутри что-то поднимется. Его живот оставался неподвижным, а его сердце замедлилось до обычного состояния. Она причинила боль бесчисленному количеству людей. Как сказала Флёр, она заслуживает всего, чтобы не случилось. Он закрыл глаза и прислушался. Вокруг него поднялся шёпот. Тонкое шуршание мягких криков. Горстка пар холодных зелёных глаз смотрела в ответ изнутри, и в каждой паре за краем мира опускалось отражение багрового солнца. Моя прекрасная мечта. Гарри глубоко вздохнул. И моя душа исцеляется, поэтому я больше не могу быть крестражем. — Флёр рассердится, — он оглядел кухню, затем приманил тарелку с пирогом. — Может быть, кекс её успокоит. На улице раздались громкие хлопки. Авроры. Гарри представил себе иву и перекрутился, пока не остановился под её ветвями. Флёр спустила ноги с их ветки. Он взглянул в её угольно-чёрные глаза. — Мерде. — Действительно, Мерде, — прошипела она. Гарри вздрогнул и поднял тарелку. — Я принёс тебе кекс… Глаза Флёр сузились, затем она протянула руку. — Давай. Гарри поднял тарелку к ней. Она схватила её, затем откусила большой кусок от оставшегося толстого ломтика фунтового кекса. Крошки рассыпались по её груди и осыпались на корни ивы. — Вкусно, — глаза Флёр стали тёмно-синими, когда она проглотила его. — Но тебя это не прощает, mon Cœur. — Извини, — сказал он. — Я запаниковал. Флёр фыркнула и отряхнула крошки с пальцев. — Ты запаниковал, — она с лёгким стуком спрыгнула с ветки. — Я дралась с драконом. Думаешь, меня пугает какая-та злобная сука-репортёр? — Нет. Я знаю, что нет, — Гарри вздохнул. — Я просто не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Я не мог этого вынести, — его живот скрутило, и в горле застрял толстый горячий комок. — Я бы отрубил руку или что-нибудь ещё, если бы это означало, что всё остальное исчезнет, и я мог бы остаться здесь с тобой навсегда. Флёр нахмурилась. — Тебе понадобятся обе руки, чтобы умолять меня о прощении, mon Cœur. С губ Гарри сорвался смешок. — Полагаю, мне нужно постоянно приносить кексы. — Они пригодятся для чего-то большего, чем кексы, — глаза Флёр загорелись. — Намного большего. — Марципан? — Гарри увидел, как посветлела голубизна её глаз. — Журансон? Флёр подняла нос. — Тебе придётся самому узнать, — её лицо исказилось. Но ненадолго. — Моё отстранение от занятий скоро закончится, и я смогу сдать экзамены. Я буду занята. Я не должна их провалить. Флёр Делакур ничего не проваливает. — Она вообще идеальна, — Гарри прижался губами ко лбу Флёр. — Как всегда, не так ли? — Как всегда, — Флёр уткнулась улыбкой в изгиб его шеи. — Я прощаю тебя, — прошептала она. — Но я не буду продолжать тебя прощать. Ты тоже моя мечта, mon Cœur, и я отказываюсь быть в твоей жизни сторонним наблюдателем. Сердце Гарри дрогнуло, глаза горели жаром. — Я постараюсь прекратить это делать. Обещаю. — Это лучше, — её пальцы скользнули по его волосам и сжались до боли. — Или мне придётся придумать для тебя какое-нибудь жестокое и необычное наказание. — Быть тортоносцем? — предложил Гарри. — Человеком-факелом, — Флёр отпустила его волосы. — Итак, что ты сделал после того, как прогнал меня? Она всё-равно узнала бы завтра из газеты. Он сглотнул и глубоко вздохнул. Я должен ей сказать, иначе она просто рассердится ещё больше. Гарри попытался подавить взбалтывание в животе, но сжатый кулак страха сжал его сердце. — Я дал ей непреложный обет хранить её секреты, если она напишет статью, — он выдавил эти слова, глядя в голубое небо над её головой. — Рита согласилась на сделку, потому что я не просил её опубликовать это, затем я убил её и бросил Тёмную метку на её дом. Это всех заставит задуматься об возвращении Волдеморта. — От угроз до убийства далеко, mon Cœur, — пробормотала Флёр. — Ты ничего не говорил о её убийстве. Он смотрел себе под ноги. — Она это заслужила. Ты сама так сказала. Она провела пальцем по его подбородку и приподняла его лицо к себе. — Меня не волнует, что происходит с маленькими эгоистичными девочками, которые тыкают в драконов, меня волнует, что ты сохранил от меня это в секрете. Почему ты мне не сказал? Ты думал, мне это не понравится? Что я сбегу и уйду? — У меня не было времени сказать тебе, — прошептал он. — Я подумал об этом только тогда, когда она пришла, а потом запаниковал. Голубые глаза Флёр впились в его глаза, затем лёгкая улыбка скользнула по её губам. — Но ты пытался мне сказать, да? Он кивнул. — Пытался. — Хорошо, — она поцеловала его. — Итак, так как я должна вернуться в Каркассон раньше Шармбатона, есть ли что-нибудь, что тебе нужно от магазина маман? — Полагаю, мне всё ещё нужно платить? — поддразнил Гарри. — Маман любит тебя больше, чем до Рождества, но не настолько сильно, чтобы давать что-то бесплатно. Гарри мысленно пробежался по списку известных ему зелий, чтобы найти те, которые могут быть полезны. Тем не менее, я, вероятно, смогу получить большинство из тех, которые мне нужны для исцеления после ритуала, у мадам Помфри. — Оборотное зелье? — спросил он. — Что ты собираешься с ним делать? Гарри ухмыльнулся. — Я хочу украсть один из волос твоей сестры и притвориться её злым близнецом. Флер засмеялась. — В этой ситуации злым близнецом скорее будет Габби. А если серьёзно? — Оно может быть полезно, — сказал Гарри. — В какой-то момент мне, возможно, придётся притвориться кем-то другим. — Я пришлю его тебе, — сказала она. — Теперь у нас есть около часа до того, как мне нужно будет вернуться в замок… — Париж? — предложил Гарри. — Габби казалась одинокой… Мягкая тёплая улыбка расплылась по губам Флёр. — Это очень хорошая идея, — она смахнула крошки кекса со своей груди и вытащила одну из декольте. — Заплатишь за нас, тортонос? Гарри изобразил стон. — Бедность тяготит. — Какая польза от золота, mon Cœur? — Флёр ухмыльнулась и скользнула сквозь его пальцы. — Я — всё, что тебе когда-либо понадобится. Гарри бросил взгляд сквозь серебристые волосы Флёр на заходящее солнце. — Ты всё, что мне когда-либо понадобится, mon Rêve.