Кадмейская Победа | Cadmean Victory Remastered

— Добро пожаловать обратно на курс Зелий, — протяжный голос Снейпа проник во мрак подземелья лучше, чем отсутствующий дневной свет, запах свинца или даже самый острый нож. Гарри подавил желание вздохнуть. Без сомнения, профессор будет продолжать делать все возможное, чтобы сделать этот урок несчастным для каждого из нас, и особенно для меня. Темные глаза Снейпа вспыхнули, а губы скривились в усмешке. — До экзамена СОВ остался один год, а это значит, что скоро те, кто обладают талантом в зельях, отделятся от основной массы идиотов. Откуда у него вообще такое впечатление обо мне? Гарри не нужно было поднимать голову, чтобы понять, что взгляд профессора прикован к нему. По-видимому, у него просто серьезные личные проблемы. Все время в темноте и постоянное воздействие токсичных ингредиентов не может быть полезно для чьего-либо здоровья, психического или иного. — Инструкции на доске, — Снейп взмахнул палочкой над доской, и на ней появился длинный список неразборчивых белых букв. — Начинайте. По крайней мере, я знаю немного больше в этом году. Гарри вздохнул и потянулся за своим новым, дорогим, посеребренным ножом. Все высококачественное, инертное металлическое оборудование настолько дорого, что неудивительно, что только Малфой обладает «талантом». Рон трудился над своим котлом на ближайшей скамье с видом сбитого с толку тролля. Его аккуратно нарезанная жабья печень бесформенными кусками погрузилась в пенящееся зелье, а за ними последовало вдвое больше чихалки, чем требовалось. Было бы хорошо закончить варить своё зелье прежде, чем Роново взорвется. Он ткнул пиявок кончиком ножа и попытался вспомнить что-нибудь из прочитанного за лето. Легко загрязняется и быстро растворяется. Гарри бросил взгляд на Малфоя, который пытался резать их в воздухе, в то время как бедная Пэнси Паркинсон отпрянула от своего богато украшенного гравировкой ножа. До меня дошли слухи, что их родители хотят, чтобы они поженились, но он, кажется, не слишком беспокоится о том, чтобы испортить ее внешность этим ножом. Я думаю, что мадам Помфри, вероятно, сможет вылечить её. Гарри использовал свой старый нож, как разделочную доску, изо всех сил стараясь не дать ни одному из этих скользких существ коснуться стола или чего-нибудь еще. Он сбросил легким щелчком аккуратные квадратики в котел, и, к его удовольствию, зелье приблизилось к описанной мерцающей бирюзе. Вообще-то все прошло нормально. Он украдкой взглянул на Гермиону. У неё был именно тот оттенок бирюзы, который описал Снейп, но ему показалось, что его зелье имело более правильный вид мерцания. Я один из первых закончил. Снейп не может подойти и снова начать коршуном кружить надо мной. Это должно было испортить ему утро. Снейп пренебрежительно усмехнулся, когда Гарри поставил свой флакон на полку. Он чувствовал, что глаза профессора следят за ним всю дорогу до его стола. Однако когда он обернулся, то обнаружил, что Снейп уже скрылся за Невиллом. Зелье Невилла из сносного темно-синего перекрасилось в желтый оттенок, такой болезненный и яркий, что привлекло внимание большей части класса. — Лонгботтом, — фыркнул Снейп. — Все шло сносно, но ваша совершенно неизбежная неумелость показала себя… снова, — он пронесся мимо Гарри к своему окутанному мраком столу, бросив взгляд на его попытку вычистить котёл. Следующей закончила Гермиона, затем Малфой, и вскоре большинство учеников уже пытались очистить свои котлы, в то время как Невилл пытался спасти то, что он приготовил на этот раз. Гарри изучал яркую, лимонно-зеленую жидкость с безопасного расстояния, когда она начала издавать странный, высокий пронзительный звук, похожий на скулеж голодной собаки. Оно выглядит того же цвета, что и чешуя василиска. Слабое желание сравнить змею не только с зельем Невилла, но и с его заклинанием из Кубка Мира преследовало его. Интересно, Василиск всё ещё там или он уже сгнил? — Если это все, то вы можете идти, — протянул Снейп из темного угла в задней части класса. Как он попал туда так, что никто этого не заметил? Гарри представил себе, как Снейп крадется вдоль ряда тяжелых черных занавесей под своим плащом, и подавил смешок. В любом случае, он действительно не помогает себе избавится от вампирских слухов. — Я не буду утруждать себя оценкой вашей работы, Лонгботтом, — Снейп уничтожил содержимое котла Невилла. — Я больше вам дам за пропуск урока, чем за… это. Вам Ноль. Гарри поморщился, направляясь к двери. Невилл, кажется, был моей заменой на сегодня, бедняга. — Поттер, будьте так любезны, останьтесь. Он тихо вздохнул. Я знал, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Снейп навис над полкой с флаконами на столе и постучал по бутылке Гарри концом волшебной палочки. — Как вы думаете, что это такое, Поттер? Гарри безуспешно пытался подавить приступ хорошего настроения. — Моя неизбежно неудачная попытка сделать зелье? Взгляд Снейпа оставался спокойным. — Это вполне сносная попытка. Это не тот стандарт, который я ожидаю от студентов, желающих продолжить учёбу, после экзамена СОВ, но достаточно близко, чтобы я мог начать надеяться сохранить самую выдающуюся знаменитость школы немного дольше. Вау. Это прозвучало почти как скрытый комплимент. — Благодарю вас, сэр. Снейп усмехнулся. — То, что вы наконец решили применить то, чем я безрезультатно забивал вам голову, многообещающе, но не больше, чем требует волшебный мир от человека вашего высокого положения. Не скатывайтесь обратно на прежний уровень посредственности. Гарри осторожно двинулся к двери, понимая, что профессор Макгонагалл заметит его опоздания и что шанс, что Снейп даст ему записку о задержке, будет соперничать с побегом снежка из ада*. — Да уж постарайтесь, — Снейп исчез в своем кабинете в вихре плаща и мантий. Правильно. Профессор Макгонагалл бросила на него напряженный взгляд, когда он скользнул на задние ряды столов. На столе профессора Трансфигурации стояла клетка с кудахтающей цесаркой, которая покачивала головой, как цыплёнок. — Сегодня мы будем превращать цесарок в морских свинок, — их строгий профессор взмахнула палочкой, и клетки поплыли к ним, располагаясь перед каждым учеником. — Этот тип трансформации так же сложен, как и все, что мы будем изучать в этом году. Уровень кудахтанья возрос, когда класс начал размахивать своими палочками и тихо проклинать птичек. Гарри посмотрел на свою птицу. Интересно, забирают ли они животных с кухни? Думаю, мне следует избегать жаренной птицы в течение следующих нескольких дней, будет обидно, если я в итоге съем одну птичку Невилла. — Очень хорошо, Мисс Грейнджер, десять баллов Гриффиндору, — раздался голос профессора Макгонагалл. Гарри приподнял бровь, переводя взгляд на морскую свинку Гермионы с пёрышками на шерсти. Щедро для Макгонагалл. Должно быть, она счастлива вернуться в школу. Гермиона сияла от гордости. Он обвел взглядом комнату. Птичьи перья цесарки Симуса позеленели, а у Рона и вовсе уже стояла ощипанная птица, без перьев. Рон думает о обеде. — Гарри, — Гермиона толкнула его локтем. — Ты даже не собираешься попробовать? Знаешь, это не так уж сложно. Он проглотил вспышку раздражения. Пора продемонстрировать, чему я научился за лето. Гарри потрепал цесарку по голове, чем заслужил недовольное кудахтанье птицы. Гермиона резко вздохнула. — Это неправильное действие волшебной палочки, Гарри. Ты должен… Цесарка превратилась в идеальную морскую свинку, и Гарри одарил ее блаженной улыбкой. — Но-но… Это была твоя первая попытка, — Гермиона ткнула в морскую свинку своей волшебной палочкой. — Это заняло у меня почти пять попыток. — Пять! — Гарри изобразил на лице выражение шока. — Знаешь, это не так уж и трудно. Гермиона фыркнула и повернулась, чтобы посмотреть на Рона, чья цесарка все больше и больше походила на жареную. Теперь я тоже хочу есть. — Отлично сработано, мистер Поттер. — профессор Макгонагалл появилась из-за его плеча, и Гарри вздрогнул. — Двадцать баллов Гриффиндору за совершенную трансфигурацию с переключением видов. Осмелюсь предположить, что вы унаследовали талант вашего отца к моему предмету, а также его склонность игнорировать правила. Гермиона скрестила руки на груди и ткнула палочкой в морскую свинку, пока последние несколько перьев не исчезли, а ее лапки не потеряли свой птичий вид. — Не могу поверить, что ты сделал это с первой попытки, Гарри. Действительно повезло. Тем не менее, очки в пользу Гриффиндора. Повезло? Действительно? Гарри закатил глаза. Я полагаю, что раньше не демонстрировал большого последовательного успеха. Из ряда позади раздался громкий хлопок. Клетка с цесаркой Невилла покатилась по полу, отчего бутылка Симуса с водой отлетела в сторону. Профессор Макгонагалл левитировала клетку обратно на стол. — Сосредоточьтесь на желаемом результате, Мистер Лонгботтом. Не размахивай своей волшебной палочкой, как детской погремушкой. Гарри смотрел, как вода льётся к сумке Гермионы и стопке книг. Катастрофа в самом разгаре. Если сумка Гермионы намокнет, мы потеряем половину школьной библиотеки. Гермиона бросилась спасать свои вещи, а Гарри, зажав палочку в ладони, убрал воду. — Спасибо, профессор, — воскликнула она. — Простите, Мисс Грейнджер? — профессор Макгонагалл опустила стопку бумаг, которую держала в руках, на свой стол. — Ничего, профессор, — нахмурилась Гермиона. — Исчезновение — это продвинутое заклинание пятого курса, — пробормотала она. — Я еще не могу сотворить исчезающее заклинание. Если бы я могла, я бы использовал его на дурацких квиддичных плакатах Рона. Гарри засмеялся и спрятал палочку обратно в рукав. Лучше всего не дать ей понять, что это был я, после того как я уже сделал превращение морской свинки так хорошо. Гермиона вытащила толстую книгу и маленький клочок пергамента. Она тыкала в него кончиком волшебной палочки, шепча заклинание исчезновения снова и снова. Гарри изучал края разорванного фрагмента, когда они начали исчезать. Ей не потребуется много времени, чтобы научится. Надеюсь, она не будет заниматься этим весь день. Когда профессор Макгонагалл отпустила их, он собрал свои вещи и поспешил в Большой Зал на обед. Рон застонал. — Цыпленка нет. Гарри фыркнул. — Мне показалось, что твоя цесарка начинает выглядеть так, будто ты надеешься съесть ее на обед. Интересно, представлял ли он себе её вкус, когда пытался трансфигурировать? Это могло бы объяснить то, что с ней произошло. — Мама и впрямь готовит скверное птичье жаркое, — вздохнул Рон и отрезал огромный кусок ветчины. — Ну что ж, окорок не так уж плох. — А чего хотел Снейп, Гарри? — спросил Невилл, откусывая бутерброд толщиной с кулак. — Сказал, что моя работа наконец-то сносна и что я не должен скатываться обратно в посредственность, — Гарри наблюдал, как несколько ломтиков редиски ускользнули от Невилла и покатились по столу. Они добрались до Рона, который с благодарностью их принял. — Это было ужасно мило с его стороны, — хихикнул Рон. — Он вычел очки, чтобы компенсировать этот непорядок? — Нет. Вообще-то сегодня он не снял с меня никаких очков. Может быть, он заболел. — Странно, обычно на нашем первом уроке Зелий пропадает не меньше десяти очков, может быть, он чему-то обрадовался и забыл о них? — предположил Симус. — А чему бы Снейп мог обрадовался? — спросил Рон. — Наверное, он ждет, что мы провалимся на всех наших СОВ, — Невилл уставился в свой бутерброд, как будто это был хрустальный шар профессора Трелони. — Моя бабушка убьет меня, если я не получу хотя бы шесть СОВ, как мой отец. — До этого еще два года, Нев! — воскликнул Рон. — Гарри, перед этим, должен пройти через два около смертельных испытания, у тебя есть огромное преимущество! Все за столом засмеялись, за исключением Гермионы, которая ткнула палочкой в кусок пергамента, собирая куски салата со своего места свободной рукой. — В этом году я уже был при смерти, спасибо, — сказал Гарри. — Это не считается, приятель, — сказал Рон. — Болгарская болельщица все отменяет. Ребята согласно закивали. — Она не была такой уж красавицей, Рон, — ответил Гарри. — И все, что она сделала, это несла меня, пока я был без сознания. Вряд ли есть чем гордиться. — Она была вейлой, Гарри, — сказал Дин. — Легенды о сиренах в «Одиссее» были основаны на образе вейл. Ты превзошел Одиссея. Симус, Рон и Невилл недоуменно посмотрели на него. — Это же известная легенда! — Дин замахал руками в воздухе. — Как вы могли не слышать о ней? Гарри, Гермиона, поддержите меня. Все знают про «Илиаду» и «Одиссею». Гермиона снова ткнула палочкой в кусок пергамента, забыв о завтраке. Она действительно не очень хорошо это воспринимает. Полагаю, мне следует признаться. Гарри перегнулся через плечо Гермионы и постучал палочкой по маленькому кусочку пергамента. Он растаял, как дым на ветру. Гермиона завертелась, как гадюка. — Как ты это сделал? — прошипела она. — Я пыталась это сделать еще с урока Трансфигурации. — Это не так уж сложно, ты просто должна визуализировать то, что хочешь, и действительно сосредоточиться, когда будешь выполнять заклинание, — он пожал плечами. — На самом деле это имеет значение в любой магии, но больше влияет на трансфигурацию. Она фыркнула и потянулась за другим куском пергамента. Гарри поймал ее за руку. — Это продвинутое заклинание года сдачи СОВ, Гермиона. У тебя есть достаточно времени, чтобы попрактиковаться. Я не могу допустить, чтобы ты голодала. И кто-то должен помочь нам с Дином защитить «Одиссею». — «Одиссея»? — Вот видишь, — прокричал Рон. — Гермиона об этом не знает, а значит, практически никто тоже. Гермиона отрицательно покачала головой. — Я знаю об «Одиссее», Рон. Это одна из самых знаменитых легенд, когда-либо написанных, и ей более двух тысяч лет, но я понятия не имею, почему вы говорите о ней. Симус помолчал, потом сглотнул. — Дин сказал, что там есть Вейла. — Неужели вы, мальчики, только и думаете, что о привлекательных, наполовину человеческих женщинах?! — ее румянец сменился хмурым взглядом. — Я полагаю, он имел в виду сирен, с которыми сталкивается Одиссей. Гарри кивнул. — Наверное, он прав, — сказала она. — Но ты же не можешь все еще думать о болгарских болельщицах! Их обаяние действует только тогда, когда ты смотришь на них. Рон принял мечтательное выражение лица. — Они были богинями. Гермиона скрестила руки на груди и вздохнула. — Мальчишки. Рон, Симус и Дин начали шептаться о вейлах, но Гермиона поставила кувшин с тыквенным соком между Гарри и их разговором. — Как тебе удалось так быстро трансфигурировать это? А, так она поняла, что это не просто удача, в конце концов. — Я провел лето, читая теорию. Я никогда не беспокоился раньше, потому что я просто представлял себе, что я хочу, чтобы преобразовать, и с небольшой практикой я получал навык. Это хорошо работало у меня в большинстве предметов, но теперь, когда я действительно знаю детали того, что я делаю, думаю, что трансфигурация будет одним из моих лучших предметов. Это довольно наглядно, что меня вполне устраивает. Мой отец тоже должен был быть очень хорош в этом. — О, — Гермиона закусила губу. — Мне очень жаль, Гарри. Я и не знала, что он был так хорош в Трансфигурации. Гарри рассмеялся. — Он и его друзья были анимагами в школьные годы. Ты же понимаешь, что даже элементарная человеческая трансфигурация не рассматривается до наших последних двух лет, не говоря уже о полной трансформации анимагов. — Это действительно имеет смысл, — губы Гермионы искривились в улыбке. — Хорошо, что ты начал серьезно учиться, Гарри. Надеюсь, у тебя и дальше все будет хорошо. Рон бросил долгий взгляд на еду, затем вытащил свою сумку из-под стола и поднялся на ноги. Флитвик взгромоздился на стопку книг в передней части класса. — Чинящие, манящие и отталкивающие чары, — пропищал он, когда они вошли. Гарри нахмурился. Гермиона опять будет на меня сердиться. Я уже знаю двое из этих чар. Хотя она, по крайней мере, знает чары восстановления. — Мы начнем с заклинания починки и перейдем к остальным после Рождества, — Флитвик махнул палочкой в сторону годового плана на доске. — Боюсь, сначала теория. — Это теоретический урок, — застонал Рон. Перья царапали по пергаменту, когда класс смирился с необходимостью делать конспект. Гарри пролистал учебник чуть дальше, к отталкивающим чарам. Гермиона открыла свою книгу на той же странице. Гарри улыбнулся. Значит, у меня все еще хорошо получается. Он пропустил историю заклинания и просмотрел параграфы о его теории. Accio, но в обратном порядке. Давайте попробуем. Он прошептал заклинание и направил палочку на чернильницу Захарии Смита, довольно претенциозного хаффлпаффца. Мягкая рябь воздуха пересекла класс и исчезая прежде, чем достигла своей цели. Гарри попробовал еще раз. Чернильница скользнул по столу, расплескав чернила по записям Захарии. Гарри успел вернуть палочку в рукав, когда взгляд студента Хаффлпаффа обвел комнату. Если не считать эссе, то в этом году у меня все будет хорошо. — Сэр! — Захария махнул пергаментом, забрызганным ядовито-зелеными чернилами, в сторону профессора Флитвика. — Кто-то испортил мне работу! Зелёный Василиск. Гарри прокладывал маршрут от класса до Тайной комнаты, наблюдая, как стрелки часов ползут к концу заклинаний. Ближе всего Древние Руны. Я могу пробраться туда после них. Флитвик взмахнул волшебной палочкой, и дверь в класс со скрипом отворилась. Гермиона сложила книги обратно в сумку. — Ты еще что-нибудь прочитал в учебнике, Гарри? — Не совсем, — сказал он. — Я кое-что просмотрел. Манящие чары и отталкивающее заклинание выглядело весьма полезным. Гермиона просияла. — Так и есть. Accio — очень полезное заклинание, оно сэкономит каждому много времени в библиотеке. Гарри ухмыльнулся. — Мадам Пинс убьет тебя, если поймает за вызовом книг, Гермиона. — То, чего она не знает, ее не расстроит, — Гермиона запрыгала по коридору. — В любом случае, это не противоречит правилам. Я проверила. Рон ковылял за ними, протирая глаза и зевая. — Конечно же, ты проверила правила, — пробормотал он. — Если я напишу красивый список, в котором будет сказано, что все девушки должны сидеть на полу в общей комнате, мы не успеем и глазом моргнуть, как ты окажешься у камина, скрестив ноги. Гермиона бросила на него свирепый взгляд. — Гарри, ты сказал, что хорошо разбираешься в визуальных деталях, так что в обмен на то, что я одолжу тебе свои заметки для эссе, не мог бы ты дать мне несколько подсказок для самих заклинаний? — Ну конечно. На самом деле мне они не нужны, но если ты хочешь, то все в порядке. Она покачала головой. — Я, конечно, понимаю всю теорию, но мои заклинания никогда не срабатывают с первого раза. Я подумала, что стоит попробовать понять, как ты их визуализируешь, и посмотреть, сработает ли это быстрее у меня. — Я научился хорошо фокусироваться, — сказал Гарри. — У меня есть несколько упражнений для очищения разума, которые я выучил. Маггловские штучки, но я сомневаюсь, что магические версии сильно отличаются. Я могу научить тебя маггловским приемам, ибо вся магия разума находится в запретной секции. — Хорошая мысль, — сказала Гермиона. — Рону они тоже нужны. Все, что он делает — это думает о том, сколько времени осталось до следующей трапезы. Рон бросил на неё раздражённый взгляд. Гарри рассмеялся. — Она не совсем ошибается, приятель. — Она не должна была так говорить, — проворчал Рон. — Я иду в библиотеку, — объявила Гермиона. — Я хочу закончить эссе до того, как все остальные профессора тоже дадут свое первое домашнее задание. Ну же, Рон. Если ты хочешь, чтобы я помогла тебе, сделай это сейчас или никогда. Она проскочила мимо портретного входа в башню, сопровождаемая удрученным Роном. Гарри пробормотал пароль и проскользнул в гостиную, усаживаясь в кресло поближе к огню. Остальные студенты хлынули наверх, в общежития. — Все в настольный квиддич! — крикнула Кэти откуда-то из толпы. — Кто не успеет, будет зрителем! Общая комната опустела. Гарри уставился на огонь. Пылающий пепел и дым вызвали в памяти образы лагеря на чемпионате мира. Интересно, смогу ли я сделать это снова, каким-то образом. Я представил себе змею, которую вызвал из пепла, и направил палочку в огонь. Пламя дрогнуло, потом снова улеглось в каминную решетку. — Может быть, мне нужно быть более подробным, — Гарри представил себе василиска, формирующегося из огня и красные языки пламени, свернувшиеся в форме змеи. Пылающий Василиск бросился вперед, обнажив клыки. Он резко вскочил со стула. Жар пробежал по его лицу, обжигая щеки. — Блять, — он поднялся на ноги, ругаясь себе под нос и отряхивая пепел и пыль со своей одежды. Дрожь пробежала по его венам, и сердце бешено заколотилось. — Чуть не поджег сам себя. Гарри взглянул на огонь, затем снова оглядел пустую гостиную. — Нет. Это плохая идея, — он засунул палочку обратно в рукав и принялся мысленно рисовать на пергаменте круг из чистых чернил, пока искушение не исчезло. Можно попробовать еще раз позже. Где-нибудь, где потише. В более безопасном месте. Что-то вроде Тайной Комнаты.